Книга: Флиртующая с демонами
Назад: 6
Дальше: 2

Часть третья
СОБЛАЗНИТЕЛЬНИЦА

1

Она-то где его подцепила?! То есть ее — в женщин вселяются демоницы. Где вообще можно подхватить демона? Он же не насморк!
Все было настолько неожиданно, что эта чепуха успела промелькнуть в сознании, прежде чем я остановила панические мысли. Майя одержима! О черт… Наверное, когда инкуб бежал, он порвал разделяющую миры ткань, и какая-то суккуба проникла сюда.
Что же делать? Кричать, звать всех? Нет, только не это, можно спугнуть демоницу. А Роберт ради детей готов на все. Если Майя сбежит — а суккуба в ней уже намылилась поохотиться, в город собирается, — Роберт порвет меня на британский флаг. На много-много маленьких британских флажков…
Так, спокойно. Без меня Майя скорее всего никуда не денется, ей нужна компания. Девочка из богатой семьи, всегда под присмотром, одна небось и не выезжала никуда, ей требуется помощь, чтобы сориентироваться в городе. Сначала по магазинам прошвырнемся, потом потянет в клубешник — куда еще? Я тоже в клубе свою суккубу подцепила. Может, действительно отвезти Майю в клуб, там она привязавшуюся демоницу скинет кому-нибудь?
Нужно сказать Цезарю! Я быстро вернулась в кабинет и обнаружила, что охотник спит в кресле, вытянув ноги, рука с пустым бокалом свесилась почти до пола. Я потрясла его за плечо.
— Цезарь, проснись немедленно! Проблема!
— Что, в постельке холодно? — зевнул Цезарь, приоткрыв глаз. — Давай прямо здесь, а? Лень ходить…
Я отвесила ему звонкую пощечину. Охотник подскочил, схватившись за щеку:
— Больная! Ты чего?!
— Майя одержима! — прошипела я в заспанное лицо.
Взгляд Цезаря прояснился, выпрямившись в кресле, он схватил меня за руку.
— Ты перепила и у тебя глюки? Не шути такими вещами.
— Пусти! — Я выдернула руку, на запястье остались красные следы. Ну и пальцы у него, железные. — Слушай, я серьезно. Только что она приставала ко мне…
— Приставала к тебе?! — вытаращился Цезарь. — С чего вдруг?
— Да слушай же! — я начинала злиться. Лично мое шампанское уже выветрилось. — «Приставала» в смысле «настойчиво просила съездить с ней в торговый центр». Типа подарок купить, в благодарность за брата. Но она так на меня смотрела… ты-то должен быть в курсе — такой, знаешь, не в меру распущенный взгляд.
— Развратный, ты хотела сказать? — Цезарь потер лоб двумя пальцами. — Черт, где она могла его подцепить? Ты уверена? Это реально проблема. Роберт убьет нас обоих. Только Артура освободили… Только не Майя! — простонал он. — Черт, черт…
Меня осенило:
— А мы не будем Роберту говорить. Ты сейчас пойдешь к ней, поцелуешь по-быстрому — и изгонишь суккубу на фиг. Нет суккубы — нет проблемы.
— Верно! — Цезарь вскочил, собранный, готовый к действию, сна ни в одном глазу. — Так, жди меня здесь. Хотя нет, это бессмысленно, иди ложись, а я к Майе. Никому ни слова! Роберт меня голыми руками задушит, если я только прикоснусь к ней.
— Почему?
Цезарь уже схватил со стола и разматывал свою удавку.
— Долго рассказывать, просто поверь, это лучше оставить в тайне. Черт, Майя… — снова простонал он, и мне на миг показалось, что беспокоится он о ней не только из-за Роберта. — Ну ничего, по крайней мере, здесь я справлюсь лучше прочих. Все, иди к себе, утром встретимся. Никому, помни!
Он ушел быстрыми, решительными шагами. Я стояла, не зная, что и думать. Какие тайны у него с Майей могут быть? Или она все-таки в курсе дел Цезаря и своего отца? И почему он не захотел ничего рассказать мне? Мы с ним, по крайней мере, коллеги… я тут же укорила себя за неоправданную ревность: с Майей-то он давно знаком, как и с Артуром, и с Робертом, а со мной всего ничего. Хоть мы и успели за это время то, чего с Майей у него никогда не будет. Так что нет смысла переживать, пора уже двигаться спать.
Однако я не уходила. Прислушавшись, не идет ли кто по коридору, бочком подобралась к столу. Лежат ли там еще те распечатки, которые привлекли мое внимание раньше? Конечно, очень нехорошо смотреть чужие бумаги — в чужом кабинете на чужом столе, — но любопытство одолевало невыносимо. Вернее, это было даже не любопытство, скорее жажда узнать больше про демонов, то есть про вполне конкретного демона, моего предполагаемого дедушку. Тайна моего происхождения интриговала все сильнее, я не могла противиться соблазну. На столе лежала стопка бумаг, я поворошила их, но интересующих меня картинок там не было. Эх! Так надеялась по-быстрому во всем разобраться! В стол к Большому Змею уже не полезу. Если меня застукают за чтением лежащих на столе бумажек — одно, а вот если Роберт увидит, что я копаюсь в ящиках… лучше даже не фантазировать на тему, что он со мной сделает.
И все же я украдкой, словно бы и не я, словно бы за мной кто-то подглядывал, осмотрела дверцы снаружи. Хранит ли Роберт нужную информацию в столе или, скажем, в сейфе? Мог он забыть или не успеть запереть любопытные документы?
У стола было две тумбы и три ящика посередине. Я присела на корточки и осторожно подергала дверцы — открываются, но там нет бумаг, какие-то пузырьки, веревки, шкатулки… Значит, придется проверять ящики. В среднем торчал ключ, а боковые оказались не заперты. Я по очереди открыла их. В правом на зеленом сукне, которым было оклеено дно, лежал большой черный пистолет, и я очень аккуратно закрыла ящик. Вот из чего Роберт меня убьет, если застукает здесь…
Я отодвинулась от стола и, заложив руки за спину, сделала вид, что разглядываю картины на стенах. Сюжеты какие-то демонические… Однако в коридоре было тихо, никто не бежал, чтобы изобличить меня или сразу застрелить. Поэтому я набралась храбрости и протянула руку к торчащему из среднего ящика ключу. Но тут же отдернула. Опомнись, Анна! Это противозаконно и, в конце концов, аморально. Чему тебя бабуля учила? Та самая, что подарила медальон? Честность превыше всего!
Но тогда я могу не узнать ничего о своем дедушке. Если он и правда был демон — это же очень важно, да, бабуля? Этого ты отрицать не можешь. Ты согрешила с каким-то Марбасом, а я отдувайся? Почему-то голос совести принял обличье бабушки. С ней было особенно сложно спорить, однако я с замиранием сердца все-таки повернула ключ в замке и потянула на себя средний ящик Смелость города берет, не то что чужие ящики!
Поверх бумаг внутри лежала аккуратная пластиковая папочка-карман. Выведенные от руки буквы на наклейке гласили: Печати иерархов. По тому как екнуло внутри, я поняла, что нашла важное. Подавляя дрожь, вытащила папочку. Из нее выпали знакомые распечатки. Я перебрала их — так и есть, вот он, этот узор, за который я зацепилась взглядом здесь же, в кабинете у Роберта, после первой неудачи с Артуром! Что же он мне напоминает? Эти линии… кружочки…
Рука сама нащупала в кармане бабулин медальон. Я вытащила сломанные половинки и уставилась на крышечку. Сравнила с узором на распечатке. Один в один. Медленно, словно бы не веря или опасаясь чего-то, прочла подпись на бумаге: печать губернатора Марбаса.
Сомнений больше не оставалось: бабуля согрешила с Марбасом. Моя бабушка спала с демоном! Мой папа наполовину был демоном, а я, выходит, демон на четверть! Так ведь?
Не так, возразил голос разума. Бабуля могла иметь отношения с Марбасом, но почему это обязательно должны быть любовные отношения?
Потому что он инкуб. Что еще может связывать земную женщину с таким демоном? Смешно спрашивать!
И если она согрешила с Марбасом, он вполне мог подарить ей медальон. Как знак вечной любви, я не знаю, просто на память или как защиту от других демонов. Выходит, я действительно внучка демона!
Черт, а вдруг тут есть видеокамеры?! От этой мысли меня бросило в пот. Скорее спрятать медальон, чтобы никто не увидел печать! Я еще смогу как-нибудь объяснить Роберту, почему рылась у него в столе: девичье любопытство, желание узнать побольше об охотниках — это почти естественно. Но если он узнает про демона в моей биографии — убьет, как пить дать убьет. Ведь я тайный враг для него, для Цезаря и других охотников! Хорошо, что тогда, у Цезаря в квартире, я не позволила ему как следует рассмотреть медальон.
Но, может, дедушка был хорошим демоном? Такие вообще есть? Бабуля была женщиной строгого нрава и вряд ли влюбилась бы в коварного злодея, хотя черт их знает, этих женщин! То есть нас. Надо бы осторожно расспросить кого-нибудь о «дедушке». Не Роберта, конечно. Наверняка Цезарь в курсе, только как бы так полюбопытствовать между делом, чтобы он не начал задавать ответные вопросы, мол, откуда я знаю и почему именно этим демоном интересуюсь?
Я покачнулась — и поняла, что больше не выдержу, пора откладывать все вопросы и двигать в кровать, иначе засну прямо здесь, у Роберта на столе. Вот он удивится, увидев меня. Еще раз оглядевшись, я сложила распечатки обратно в папочку, спрятала в ящик, заперла. И поплелась в свою спальню.
Позевывая, я шагала по коридору, ноги утопали в ворсе ковра. У дверей комнаты я остановилась, услышав какой-то звук. Секунду раздумывала, стоит ли идти туда, наверняка ко мне это не имеет никакого отношения… и направилась к лестнице.
Цезарь стоял, прислонившись лбом к оконному стеклу. Снаружи была глухая ночь, озаряемая только декоративными фонариками в саду.
— Ты чего? — окликнула я, подходя к охотнику.
Вздрогнув, тот обернулся.
— Не легла еще? — На лице его застыло задумчиво-удивленное выражение. Уж не случилось ли чего с Майей? Кажется, сейчас неподходящее время спрашивать про дедушку Марбаса…
— Услышала, что ты спускаешься, и решила узнать, как там. Не думала, что ты так скоро.
— И я не думал, — откликнулся Цезарь. Было видно, что ему не дает покоя какая-то мысль.
— Ну так что? — поторопила я его.
— Не знаю, — отозвался он, продолжая думать о своем.
— Цезарь, это важно! Что с Майей? Ты вытащил суккубу?
Охотник покачал головой.
— Что? Почему?!
— Она мне не открыла, — озадаченно ответил Цезарь. — Не знаю, что и думать.
— Но ты с ней говорил?
— Ну как сказать, — вздохнул он. — Пытался. И ничего не понял. С Майей что-то не то… Черт, что же теперь делать?
— Да объясни же, наконец! — я устала вытягивать информацию по капле.
Цезарь очнулся.
— Да, ты же не в курсе. Видишь ли… — он немного замялся. — Некоторое время назад Майя увлеклась мной, Роберт узнал и был очень зол. Велел ей забыть обо мне, ну и лично мне тоже много всего хорошего сказал. Короче, наложил вето на наши отношения. Поэтому я и просил никому не говорить, сама понимаешь, чем это может закончиться. Знаешь, как Роберт над Майей трясется? С Артуром он по крайней мере пытается быть строгим, наследник все-таки, должен уметь делать дела и решать вопросы. А на дочь он голоса никогда не повысил. — Он потер лоб характерным жестом. — Черт, вот теперь эта проблема… Я ведь рассчитывал, что Майя сразу меня пустит к себе. Эта девичья влюбленность плюс демоническая одержимость… она должна была открыть мне! Но… не открыла. Более того, послала не то чтобы в грубых, но совершенно не девичьих выражениях. Как будто между нами ничего и не было!
— А было? — уточнила я, не зная, что еще спросить, пытаясь усвоить новые факты. Опять в груди шевельнулась ревность. Может, не только Майя была увлечена Цезарем, но и наоборот?
— Вот пристала! — с досадой сказал Цезарь. — Роберт сразу обрубил нам возможность общаться. Когда я приезжаю сюда, то даже не вижу Майю, а в город она ездит только с охраной. Сегодня вот — первый раз за полгода, считай, увиделись… в присутствии Роберта. — Он покосился на меня.
— Но все равно ты полагал, что былые чувства не угасли? — Эта недосказанность не нравилась мне все больше и больше. Конечно, если Роберт не хочет, чтобы они общались, то они и не будут, но…
— Не в том дело. — Цезарь явно пытался уйти от темы, как будто тут было что-то неудобное или неприятное для него. — У суккубов и инкубов практически полностью отсутствует самоконтроль, понимаешь? Вспомни себя! А тут что-то невообразимое: к ней сама пришла жертва и просится впустить, а она — отказывается. — Охотник развел руками. — Ничего не понимаю.
— Хм, — протянула я, немного успокоенная. Если Майя и под суккубом не хочет Цезаря, вряд ли между ними что-то есть. — Действительно странно. И что ты предлагаешь?
— Даже не представляю, что теперь делать. — Цезарь выглядел растерянным. — Говорила со мной, как с чужим! А что она сказала тебе, помнишь?
— Сказала, что зайдет после завтрака, чтобы вместе поехать в город.
Охотник потянулся, повел плечами, хрустнув суставами.
— Так, слушай сюда. В город ее отпускать нельзя. Я спущусь в будку охраны, переговорю с ребятами, чтобы следили за этим. Но до утра, думаю, можно ничего другого не предпринимать. Утром я скажу Роберту… — Лицо Цезаря приобрело выражение мученика. — Представляю, как он отреагирует! И ведь никому другому не поручишь.
— Давай я скажу?
— Да ну, тебя он и пришибить может под горячую руку. Ладно, иди уже спать, я со всем разберусь. Утром, когда Майя придет, задержи ее, насколько получится, а мы с Робертом придумаем, что делать. О’кей?
Я кивнула. Дедулю придется отложить на более удобный момент, а сейчас сосредоточиться на изгнании суккубы. Что-то как-то спокойной жизнь охотника на демонов не назовешь.
Назад: 6
Дальше: 2