Ксенофонт Пехорский — некий плод юродственной пропаганды славного Ивана Степаныча Пехорского (с р. Пахры). Он был крестьянин, жил работником на постоялом дворе, и, соблазненный примером Ивана Степаныча, променял труды, хотя тяжелые и неприбыльные, но честные, на легкое и выгодное, но подлое добывание денег юродством. Сметливый мужик, он понял, как и чем можно действовать на людей. Здоровый человек лет тридцати, он вдруг представился болящим, постящимся, стал ходить босиком с большою палкой в руках, с непокрытою головой, и начал говорить темные речи, вполне уверенный, что на его век станет дураков, которых бы он руководствовал на пути к спасению. Из деревни он пришел в Москву, а тогда в Москве было холерное время, в которое чернь особенно падка на таких фокусников. И начал он лжеюродствовать. Водки не пил, по ночам читал книги, и в речи свои вставлял тексты из писания, чаю пил мало, да и то не иначе, как с деревянным маслицем от лампадки, смотрел вниз, вздыхал и с горничными не заигрывал, как обычно делают это все лжеюродивые, одним словом, выдержал себя, как следует быть смиренному человеку. Раза три в год он ходил на богомолье, собрав предварительно деньги на вспоможение скитам и монастырям; но так как у него, по случаю, карманы были очень длинны, то и неудивительно, что набранные деньги и оставались там навсегда… Промыкав такую жизнь года с три, и видя, что холера прошла, и доходов становится, все меньше и меньше, отец Ксенофонт решился раз пересчитать свою казну, нашел в ней тысчонку-другую, и подумав маленько, в одно прекрасное утро скинул с себя послушническое платье, и оделся опять мужиком. Теперь он прасол, женился и поживает припеваючи, рассказывая, под веселую руку, о своих похождениях между московскими купчихами и барынями, величая каждую по имени, отечеству и прозванию.