Глава 4
Колея судьбы

На дороге, зажатой минными полями, часовой заметил фигуру сталкера, бегущего на пределе возможностей в сторону блокпоста. Мягко говоря — такого ещё не случалось. Как говорил сталкер из анекдота, «был бы трезвый, я бы вас за пять километров обошёл!» А тут мало того, что сам в лапы плывёт, так ещё и поспешает. Это же как припереть должно, чтобы гора к Магомеду в гости пожаловала? К тому же за несколько минут до этого, со стороны деревни слышалась заполошная стрельба. О такой «петрушке» лучше доложить, а то мало ли что за этим визитом последует.

Капитан Жердев, выслушав доклад сержанта о наблюдениях часового, левой рукой нажал вызов на удобно сидевшей в кармане разгрузки рации:

— Фатеев!

— На связи, товарищ капитан!

— Караул в ружьё! По готовности доложить!

— Есть караул в ружьё!

Через мгновения командир блокпоста услышал доносившиеся с улицы энергичные отрывистые команды прапорщика и топот ног, обутых в берцы с жёсткой подошвой. Как знать — не вестник ли Армагеддона этот сталкер?

Услышав доклад о том, что огневые позиции заняты согласно боевому расчёту, Жердев направился к шлагбауму. Когда он подошёл, то сталкер уже стоял там и переводил дух под чуткими взорами Глаголенко и двух солдат, подняв руки вверх.

— Товарищ капитан! Говорит, что он тот самый Меченый и у него лично к вам дело. Причём он по имени вас назвал, — обернувшись вполоборота, но не сводя с цели автомата, представил гостя сержант.

— Вот даже как, — Жердев откровенно разглядывал, пожалуй, самого известного сталкера Чернобыльской зоны отчуждения. На вид гостю лет сорок или чуть больше. Хотя не исключено, что он моложе, просто жизнь в Зоне на износ, а уж с учётом его биографии — тем более. Рост примерно в районе ста восьмидесяти пяти сантиметров, плечи широкие, но в целом телосложение скорее сухощавое. Николай мог бы поспорить, что чаще всего питаться этому сталкеру приходится чем попало и когда получится. Одет он в распространённый комбинезон без всяких дополнительных примочек. Костюмчик явно не новый, с подлатками, а в нескольких местах — с небрежно зашитыми входными отверстиями от пуль. Такой и за треть цены не факт, что продашь. С оружием получше: спецназовский АС «ВАЛ» с оптикой и какой-то импортный пистолет в открытой набедренной кобуре. Судя по деталям, доступным взгляду — это Беретта-93, хотя не исключён и какой-нибудь более экзотичный вариант.

— Навороченный комбинезон сгорел при подрыве, уцелевшие элементы защиты с меня со шкварками доктор пинцетом снимал, — прервал молчаливую паузу гость. — Так что когда оклемался, пришлось нос не воротить, а брать то, что в наличии.

Николай оторвал взгляд от кобуры и с неожиданным смущением понял, что Меченый всё время наблюдал за его глазами и, видимо, всё в них прочитал.

— Ничего страшного, просто в Зоне если хочешь выжить, то учишься понимать язык тела, глаз или морды, уж смотря на кого судьба вывела, — Сталкер снова отсканировал мысли капитана. — Стрелок или Меченый, люди называют меня кому как привычнее, откликаюсь на любое из этих прозвищ. Сидорович тебя хотел предупредить, да ему не дали. В беде он, выручать надо.

С этими словами сталкер протянул военному для рукопожатия ладонь с мозолистыми бугорками и обветренной загрубевшей кожей. Сжав, но не отпустив протянутую руку, Жердев посмотрел ему в глаза.

— Что у него стряслось?

— В деревню наёмники пожаловали, человек двадцать. Вооружение лёгкое. Боюсь только, как бы они там допросов в стиле инквизиции не устроили.

— Наёмники, говоришь, — прищурившись, произнёс капитан с интонацией, не предвещавшей ничего хорошего «диким гусям». — С ними у нас разговор особый. Один вопрос: чем докажешь, что ты тот, кем называешься?

— Задавай любой вопрос, ответ на который тебя убедит. Если конечно не достаточно того, что менее получаса назад Сидорович рассказывал, как по его наводке вы разгромили караван контрабандистов с оружием, и какие у тебя после этого трудности с начальством.

— Поверю тебе на слово, уж слишком рискованная игра для исполнителя, в случае если это провокация, а все здешние искатели приключений люди сугубо шкурные. Первое отделение — в машину! Выдвигаемся в сталкерский лагерь в деревне! Ты, Меченый, всё-таки побудешь тут. Для надёжности. Фатеев, остаёшься за старшего, присмотри за гостем.

— Будет сделано, товарищ капитан, — заверил командира прапорщик.

— Ракетница в наличии? — спросил Меченый.

— Конечно.

— Наёмники как-то изловчились заглушить связь в районе деревни, если понадобится помощь, то иначе как сигнальной ракетой и не вызовешь. Может, я всё же с вами поеду? В первой линии буду драться — и приглядеть за мной в бою не сложно будет, и польза от меня опять же немалая.

Жердев на секунду задумался, но потом махнул рукой — мол, полезай.

— Фатеев, если увидишь красную сигналку, то вызывай «вертушки».

Когда мобильная группа выдвинулась в сторону лагеря новичков, Жердев, перекрывая шумы за счёт дюжих голосовых связок, провёл короткий инструктаж.

— Десантируемся на подходе к деревне, за дорожной насыпью. Далее действуем по ситуации. Если «синие» ретируются из деревни без боя, то преследовать или нет — дам команду на месте, по обстоятельствам. Если же наймиты вздумают огрызаться, то осаживаем по полной, как бешеных собак. Попадутся на глаза местные сталкеры — не надо их третировать или тем паче отстреливать. В данном случае они наши союзники. Богдан — ты на БМП промеж домов не лезь, твоя задача это огневая поддержка. Я с бойцами вперёд, а ты по очагам сопротивления отработай из второй линии. Маневрируй и на виду особо не торчи — вдруг у них «гауссовки» есть, от них броня не спасёт.

На БМП расстояние до деревни покрывается за ничтожное время, поэтому после вводной командира спецназовцы ехали молча, мысленно готовясь к схватке. Атаковать кого-либо в населённом пункте это совсем не то же самое, что на открытой местности, а гораздо хлеще. Противник ведёт огонь и сверху, с чердаков и крыш, и наоборот снизу — из подвальных окошек, из проломов в стене (даже размером с один кирпич, выбитый для этой цели) и просто из окон с разных направлений. В конце концов, враг может просто выскочить из-за угла — и всё это на минимальном по меркам современного стрелкового оружия расстоянии, когда даже отличный бронежилет в половине случаев не спасает. В этом аду на земле, под свистящими со всех сторон пулями и ощущением Смерти за плечом, от стресса у многих даже зрение меняется, становясь подобным туннельному, когда люди видят только прямо перед собой. Чтобы, не обращая внимания на эти напасти, выживать и побеждать раз за разом, спецназ противопоставляет им свой бойцовский опыт, удерживающий нервы в узде, грамотные и слаженные командные действия, отработанные до тошноты на специальных имитационных комплексах, плюс — предельную концентрацию, для которой правильный настрой перед схваткой очень даже полезен.

Добравшись до обозначенной Жердевым исходной, БМП, взрывая и раскидывая гусеницами комья влажного весеннего грунта, развернулась носом в сторону деревни и замерла, облегчая процесс спешивания десанта. Бойцы рассредоточились в цепь и, пригнувшись, выдвинулись вперёд, залегая затем на господствующем над деревней полотне дороги. БМП до прояснения диспозиции пока оставалась в тылу в резерве. Бывший населённый пункт выглядел затаившимся. Или мёртвым. По крайней мере, за минуту наблюдения никаких признаков человеческого присутствия обнаружить не удалось. Капитан бросил вопросительный взгляд на сталкера.

— Пятнадцать минут назад тут припекало, — пожал плечами тот в ответ. — Что могло произойти одному Богу известно. Надо спускаться и смотреть.

— Кныш, Власенко и Меченый — на разведку, — приказал Жердев. — Снайпер, приоритет на пулемётчиков и гауссы, если они у противника обнаружатся.

Сталкер и два спецназовца резво взяли старт, стремясь побыстрее проскочить открытое пространство. И надо сказать, это оказалось не лишней мерой предосторожности, так как пули стали взрывать землю позади них, где они пробежали всего лишь полсекунды назад, причём даже раньше, чем докатились звуки выстрелов. Стреляли по ним над крышами домов с гребня холма, располагавшегося справа и за деревней. Именно поэтому залёгшего на таком почтительном удалении противника и не обнаружили при осмотре. Однако из-за фактора приличного расстояния и узкого сектора обстрела у наёмников также оставалось мало времени отреагировать на рывок разведчиков прежде, чем те пропадут у них из вида. Спешка, как известно, хороша при ловле блох, но при нажатии на курок точности отнюдь не прибавляет. В ответ дважды, с минимальной паузой, звучно хлестнула крупнокалиберная Hecate II. Этой весьма недурной снайперской винтовкой подразделение обзавелось благодаря недавним совместным учениям с европейскими коллегами. Перед таким мероприятием, широко обсуждавшимся во всех СМИ, «эффективное» штабное начальство расщедрилось ради внешнего лоска и собственного имиджа. Ну, не мытьём так катаньем — главное, чтобы было. Остальным военным, вооружённым для ближнего боя и не имевшим оптики, потребовалось больше времени, чтобы не тратить патроны для отпугивания ворон, а по вспышкам выстрелов выцелить позиции «диких гусей» и поддавить их огнём. Ещё раз ударил крупнокалиберный хлыст, и наступила тишина.

— Всё, ушли за склон, — сообщил снайпер. — У них минус три, все мои, а на вашем счету один подранок.

— Ладно, Сашка, не выпендривайся. Твоя дистанция, тебе по штату так отработать полагается, — ответил кто-то из бойцов на ехидную подколку снайпера.

— Вперёд! Догоняем разведку, они уже на середине деревни. Снайпер — остаёшься прикрывать, — скомандовал Жердев голосом, и уже по рации добавил: — Богдан, выкатывайся на перекрёсток и всё внимание на склоны.

Основная группа догнала тройку Меченого у бункера Сидоровича. Деревня действительно пустовала, трупы сталкеров к счастью тоже по пути не попадались. Вход в логово торговца оказался закрыт изнутри, что отчасти сняло напряжение неизвестности: раз закупорено — значит хоть кто-то уцелел. Меченый нажал неприметную кнопку рядом с входным косяком и с лёгкой иронией произнёс:

— Сидорович, вылезай, свои пришли.

— Свои все дома сидят, — смеясь со свойственной ему хрипотцой, ответил торговец. — Сейчас открою.

Наконец, послышался лязг, и две створки подвального люка с грохотом распахнулись наружу — парой ступенек ниже стоял Сидорович, сжимая в руках лом, использовавшийся в качестве засова. В бункере оказались и все пропавшие сталкеры. Вылезшие на поверхность, они изрядно заробели при виде суровых спецназовцев, и страх их отпустил только через некоторое время, когда пришло понимание, что тушёнку из них делать не будут.

— Спасибо, Коля, что быстро подтянулись, — обняв капитана, сказал немного растроганный Сидорович. — У меня тут у входа миникамера размером с шуруп, через неё мы видели, что они взрывчатку начали готовить. Кабы вы их не спугнули — не жить нам.

— Наёмники ушли к железной дороге, далеко уже для прицельной стрельбы, а снайпер-то наш всё ещё на другом конце деревни, — доложил обстановку взобравшийся на бугор Кныш. — Прикажете грузиться для преследования?

— Нет, отставить преследование.

— Коля, раз уж ты здесь, задержись ненадолго, давай одну тему перетрём, — предложил Сидорович. — И пару ребят возьми с собой, чтоб не с пустыми руками спасители сегодня в казарму вернулись.

Когда бойцы удалились из закромов торговца, унося тугую пачку купюр, перетянутую резинкой, ящик разной снеди и коробку того, чем её запивают — дошло дело и до серьёзного разговора по душам. Сидорович и Меченый, дополняя друг друга, посвятили Жердева в общих чертах в то, что знали сами, а также изложили своё предложение касательно будущего гвардии капитана. Николай от души почесал затылок.

— Что тут скажешь. Умеете вы поднять настроение. Полный писец и сбоку бантик!

— На самом деле нет. Здесь, Коль, что-то вроде исследовательского центра разных технологий и их полигонная обкатка. Так что всё только начинается, вся игра по-крупному впереди. Меченый отправится в путь независимо от твоего решения. Тем не менее, я убеждён, что вместе с тобой у него шансов на успех намного больше.

— Вроде как в ваших словах есть резон, но не так просто в один момент бросить всё, податься в дезертиры и стать изгоем, на которого открыта охота. Мне нужно время всё ещё раз взвесить.

— Я понимаю, обдумай. Ночь вполне можно подождать. Но учти, что это иллюзия — будто не делая ничего, ты сможешь что-то ценное сохранить. Уже на краю стоим, а дальше пропасть. Не будем сражаться здесь и сейчас — всё равно война случится, мутанты и зомбирующее излучение сами придут к нам, даже если ты уедешь в Киев или Москву. Да хоть в Петропавловск-Камчатский! Этот мир хотят нагнуть окончательно. Но и до того, пойми, эти человеконенавистники в покое тебя уже не оставят, поскольку ты дважды вставал у них на пути. Точка невозврата тобой уже пройдена. Я не думаю, что сейчас скажешь, будто это я тебя втянул — ты и раньше имел возможность выбирать, и сейчас абсолютно всё то же самое, только резоны идти дальше, не сворачивая, стали сильнее. Ладно, я не давлю, просто эмоций много накопилось. Меченый с тобой сейчас отправится. Если решишься, то вместе с утра и выйдете в путь. А нет — он сразу узнает, и не будет терять время.

— У меня в пять часов завтра подъём, — уточнил сталкер. — Приемлемо?

Капитан кивнул.

— Держи ракетницу, Сидорович, — задержавшись у входа, сказал на прощание Жердев. — Сигналь, если «гуси» вернутся. Хотя, после сегодняшнего урока, думаю, они поостерегутся, но всё же. Как говорится — бережёного Бог бережёт.

— А не бережёного конвой стережёт, — закончил поговорку торговец. — Спасибо тебе ещё раз за всё.

На обратном пути капитан, у которого на душе тяжким грузом повисла двухпудовая гиря выбора, явно чувствовал себя не в своей тарелке. Вот представьте себя в ситуации, не когда из двух вариантов надо правильный угадать, а раскладик похуже: то ли смерть идти искать, то ли ждать, пока апокалипсис сам в гости заявится.

— Не пойми меня не правильно, но я пока не чувствую в душе готовности уйти в партизаны, — сказал Жердев сталкеру.

— Я понимаю, — качнул головой тот в ответ. — В таком непростом деле нужно именно внутри себя определиться, иначе просто пользы от тебя не будет. В сердце Зоны очень тяжело, а потому настрой человека важен чрезвычайно. По-другому не сдюжишь. Давай сейчас сменим тему, а утром просто скажешь, что решил. Хорошо?

— Договорились.

Чтобы не повисало неловкое давящее молчания и сказать хоть что-то, капитан решил расспросить нового знакомого:

— Почему «Стрелок» — понятно, наслышан. А «Меченый»? Правду говорят, что из-за татуировки S.T.A.L.K.E.R.?

— Да ерунда это. На самом деле из-за моего вертикального шрама на половину щеки прозвали, он выглядит как метка. Что-то вроде «человек со шрамом». Сейчас молодняк в Зону приходит, они так вообще думают, что сталкеров «сталкерами» из-за таких вот татуировок, как у меня на руке, называть стали. Про «Пикник на обочине» Стругацких и про фильм Андрея Тарковского по его мотивам они и в жизни не слышали. Там же вся соль в этом, что сталкерами называли смельчаков, проникавших в запретную зону.

— Ясно. Для человека с отбитой памятью у тебя неплохие знания об окружающем мире, — улыбнулся Николай.

— Так в том вся закавыка. Меня не так чтобы всех воспоминаний лишили, иначе бы я, наверное, сейчас перед тобой как младенец слюни пускал. Стёрли именно то, что касалось моей личности и прошлого. Ощущение, что проснулся и не помнишь — каменщик ты или военный, добрый или злой. Друзей не помню. Зато, например, могу перечислить, какие фильмы нравились, с мировой историей и географией тоже проблем не испытываю.

— Ну, значит, будет, о чём за ужином поговорить: я и киноман, и обожаю поворошить прошлое человечества. Если ты, конечно, не против, а то есть у меня такая черта — совмещать необходимое с чем-нибудь приятным или полезным.

— Поддерживаю. Я тоже не люблю просто пережёвывать пищу.

Пока Жердев, сегодня не стрелявший, организовывал нехитрую снедь, Меченый первым делом, как положено профессионалу, занялся чисткой ВАЛа, и только потом уделил время приведению себя в порядок.

Застольная беседа получилась лёгкой и доброжелательной. Новые знакомые перескакивали с одной темы на другую, в общем, говорили о чём угодно, только не о Зоне, отдыхая после дня прошедшего и набираясь душевных сил перед грядущим. На фоне скромного угощения, одна невинная фраза о малосольных огурчиках с картошечкой да грудинкой горячего копчения, брошенная вскользь, втянула обоих в обсуждение вкусностей домашнего приготовления. В конце концов, Меченый, которому эти маленькие радости бытия не доводилось смаковать намного дольше, запросил пощады и предложил отправляться на боковую.

— Давай ты ложись, а я посижу ещё чуток, поразмыслю, — ответил Николай.

— Ни в коем случае! Сейчас надо все мысли отбросить и отдыхать. Утро вечера мудренее, всё что надо — за ночь в голове само уляжется, — сказал сталкер.

На том и порешили. Как водится, всё необходимое упаковали до того, как отбиться, чтобы утром, согласно расхожей шутке, «одевать сапоги на свежую голову». Ради сохранения лёгкости и подвижности, старались не навьючиваться лишними килограммами оружия, снаряжения и припасов, рассчитывая докупить остальное на базе «Долга». Закончив со сборами, товарищи провалились в объятья Морфея, едва им стоило прилечь на панцирные кровати. Однако выспаться всласть товарищам не дали. В глухую ночь чуткий сон капитана прервал зуммер рации.

— Коля, здоровеньки булы! Это Пётр Нагнибеда из мобильного патруля.

— И тебе не хворать. Время без десяти четыре — что за кипиш до рассвета?

— Я подумал, тебя может заинтересовать: мы тут тормознул три машины в пяти километрах от периметра Зоны. Шли, между прочим, в твою сторону. Спрашиваю — кто такие, куда путь держим?

— И?

— Оказалось уазик с особистами и какими-то следаками, «таблетка» с ребятами из Беркута и автозак.

— Автозак и «маски-шоу»?

— Они самые. Показали пропуск — бумага не липа, настоящая. Особисты расхорохорились как павлины, понадувались от важности и с видом, переполненным значимости, сообщили, что с важной миссией едут — какого-то офицера-душегуба арестовывать. Ну, ты у нас личность известная, других таких хрен сыщешь. Вот, решил маякнуть тебе.

— Благодарю, похоже, они, как немцы в сорок первом, врасплох решили меня застать.

— Ты им льстишь. Я бы сказал, на немцев они не тянут, только на прихлебателей оккупантов. В общем, их «подлётное время» сам прикинь — буквально только что с ними распрощались.

— Спасибо ещё раз, дружище. Не знаю, сочтёмся ли, но если что — с меня причитается.

— Лады, до побачення! Отбой.

Меченый, проснувшийся одновременно с Жердевым и прислушивавшийся к разговору, уже наматывал портянки.

— Не больше пяти минут у нас, — сообщил ему капитан.

— Мне и полминуты на все сборы за глаза хватит, — ответил сталкер, зашнуровывая берцы.

— Хорошо, я только со своими парой слов перекинусь. Встретимся у шлагбаума.

Николай нашёл своего зама в комнате связи.

— Алексеич, — обратился Жердев к прапорщику. — Я в Тёмную долину, а дальше как карта ляжет. Сейчас заявятся по мою душу особисты и прокурорские крысы, скажи им, что я ушёл на рекогносцировку, осматривать подступы к посту. Мне важное дело надо сделать, не могу я рисковать и на этих «прости господи» в погонах время тратить. Будут про караван терзать, талдычь одно — действовали по моему приказу. Караванщики проигнорировали приказ остановиться и оказали сопротивление. Если совсем вилы — валите всё на меня как на мёртвого, мне потом или всё равно будет, или на суде уже сам выпутаюсь как-нибудь. Ребят, не откладывая, собери и проинструктируй, чтоб они не пасовали перед топорными наездами. Всё ясно?

— Разумеется. Всё будет в лучшем виде. Только и ты, командир, учти, что при игре по таким ставкам если и арестовывают, то не для того, чтобы человек до суда дожил. Кому надо, чтобы арестант там наболтал всякого? Так что береги себя.

— Ты тоже, Алексеич.

Обнявшись, на прощанье хлопнули друг друга по плечам. Жердев в два движения закинул за спину мешок, по привычке подпрыгнул, проверяя, не бряцает ли где что-нибудь, и заодно поудобнее пристраивая ношу. Удовлетворившись результатом, он подхватил свой прислонённый к стенке автомат и двинулся к выходу. Уже будучи в дверном проёме, Николай на долю секунды задержался и козырнул прапору, приложив к воображаемому козырьку два пальца. Выбежав на улицу, капитан кивком головы указал Меченому на дорогу.

Однако блокпост ещё не растаял окончательно в дымке тумана, когда стали слышны звуки нескольких автомобильных двигателей. Машины быстро приближались, вынуждая товарищей непроизвольно оглядываться.

— Уходим вправо, — принял решение капитан.

— По минному полю пойдём? — спросил Меченый.

— Да, — подтвердил Жердев. — Ты не очкуй, его два дня назад под моим чутким руководством переставляли. Главное, иди за мной след в след. Зато если прокурорские моему заму не поверят, и бросят своё усиление проверять ближайшие километры, то те от дороги не смогут отойти и нас не обнаружат.

Последующие пять минут товарищи осторожно лавировали в ту сторону, где должен был находиться забор из колючей проволоки, тянущийся вдоль подножия склона, изъеденного ливневой коррозией. Капитан огибал и перешагивал через ему одному заметные опасные места. Пару раз Николаю явно пришлось то ли вспоминать, то ли ориентироваться. Утренний сумрак, в котором контуры всех предметов и вблизи виделись смазанными, лёгкости продвижения не способствовал. С блокпоста донёсся скрипучий звук тормозов, хлопки дверцами автомобилей и затем неясные возгласы нескольких человек, похожие на перебранку. Наконец, движение без видимых ориентиров закончилось — впереди проступили столбы с колючкой, и перемещение вдоль них пошло увереннее. Судя по звуку, параллельно им по дороге, ревя при наборе оборотов, промчался уазик. Хорошо, что темень и туман — днём товарищи, дабы остаться незамеченными, вынуждены были бы залечь и уповать на поверхностные поиски. Предвидя, что по их следу могут пустить собак — сталкер от дороги посыпал их следы молотым чёрным перцем. Страха Стрелок в принципе не испытывал, но степень внутреннего напряжения осознал после того, как таблички с надписями «Осторожно! Мины!» остались за спиной. Только тогда он почувствовал, что весь лоб покрыт испариной, да и поясница взмокла.

— Стрелок, хотел тебя спросить… не обижайся, но разговоры ходили, что ты на Агропроме многих военных на тот свет отправил. Это так?

— Ты считаешь сейчас подходящий момент предаться воспоминаниям?

— Дальше точно легче не будет, а знать кто со мною рядом, да чего от него ожидать, мне необходимо до того, как заварушки начнутся.

— Перво-наперво, хочу, чтоб ты знал — мне армия тоже не чужая. Я после некоторых событий не всё помню, но военник мой, находится на сохранении у доктора, который спас меня, ещё с нашей первой с ним встречи. Так вот, в этом документе чёрным по белому зафиксировано, что я с восемнадцати годков, как начал защищать родину — так ничем другим и не занимался. До момента, когда я перешёл в сталкеры четырнадцать лет набегает. Так что между мной и косарями, ненавидящими военных из-за боязни призыва — пропасть. Что касается Агропрома, то всё верно говорят, есть кровь на моих руках. Да только там речь шла о документах, которые скурвившиеся из числа военных хотели загнать бывшим владельцам, сиречь Хозяевам Зоны. Я, не карающий меч правосудия, чтобы настигать всех оступившихся, но эти документы были нам позарез нужны, чтобы подобраться к врагу. Я торопился, чтобы наёмники, выступавшие за покупателей, не забрали товар — такой вопрос без боя решить нереально, а пощады никто не просил и не давал. Большую часть времени это именно меня там гоняли, как вшивого по бане. Так что вот так некрасиво получилось. Вроде как в своих стрелял. Но должен честно сказать, я убеждён, что если кто-то из людей начинает иметь дела с сатаной, то должен всегда помнить и ожидать, что может попасть под горячую руку как приспешник. И когда такой момент наступает, все разговоры, что надо принести в суд доказательства, а иначе попирается справедливость — это всё в пользу бедных адвокатов дьявола, не более. Я не святой и не моралист, но есть грани, через которые ни при каких обстоятельствах переступать нельзя! Никогда! Потому что если переступил, то уже оказывается, что ты в составе «другой команды» и играешь на её результат. Это как нельзя поторговать наркотиками и остаться хорошим парнем.

— Вполне возможно, что там далеко не все знали про кейс с бумагами. Рядовые чаще всего об истинной подоплёке не догадываются. Сам понимаешь, чем меньше людей знают, тем меньше надо делиться грязными деньгами.

— Согласен, а что мне было делать в тот день? Если знаешь — поделись рецептом, учту на будущее.

— Тяжёлый вопрос. Я бы не смог стрелять, ты же решил по-другому. Каков на самом деле правильный ответ… Бог знает, однозначно обвинить тебя — у меня язык не повернётся. Может статься, погубив нескольких людей, ты спас большее число жизней. В общем, проехали тему Агропрома.

— По тебе, Коля, чувствуется, что ты не из тех, кто продаст душу ради денег и власти, поэтому я с тобой и откровенен. Пусть даже ты меня в чём-то осудишь. У нас с тобой разница в возрасте не один год — твоё поколение росло уже на иных примерах, поэтому и взгляды на те или иные вещи могут быть диаметрально противоположными. Вас воспитывали с акцентом на личность, а нас — на интересы страны. Если ради блага своего народа, не говоря уже о чём-то более глобальном, требуется пожертвовать своей жизнью или несколькими чужими, то такой расклад считался нормальным. Скольких завоевателей только так и победили — с ходу всех и не перечислишь.

— Мне на самом деле тебя проще понять, чем кому-либо ещё. Я очень скоро, благодаря молве и любителям слухов, тоже для многих стану беглым преступником и отморозком, ничем не отличающимся от тебя в глазах закона. Большинство людей ведь не будет в курсе, что и как произошло. И ничего с этим не поделать. Иной раз и захочешь не лезть в пекло, а не получается отвернуть ни вправо, ни влево. Как будто всё уже решено за меня.

— Как говорят, выбор есть всегда. В любой ситуации минимум два решения можно принять. Даже в безвыходном положении — можешь сдаться или бороться до конца. Тут дело в другом: ты и я, сами себе изменить не можем, не позволяем трусу внутри нас, взять верх. Кто-то другой найдёт оправдания и отступит, а у нас так не получается. В результате, даже не задумываясь, мы в значительной степени предопределяем свой путь. Как говорили древние греки: если ты герой, то не избежишь встречи со своим чудовищем. В конце концов, кому это разгребать, если не нам? Больше некому. Разумеется, были ещё резвые ребята, да сгинули. Хотя бы мою команду взять: кроме меня и ещё одного — никого в живых не осталось, а ведь только благодаря им всё ещё небо копчу. Я когда встал на ноги после недавнего покушения, то дал обет, что пока дышу, буду вести войну против Хозяев Зоны до победного конца. Ради памяти о моих боевых товарищах это сделал и чтобы самому себе не оставить путей отступления.

Разговор прервал запланированный с вечера вибросигнал будильника. Едва сталкер успел отключить его, как почти тут же пришёл вызов от торговца, которому, видимо, не спалось.

— Меченый, — раздался слегка искажённый эфирными помехами голос Сидоровича, обошедшегося без предисловий, — что Николай решил?

— Со мной идёт.

— Это радует. Я тут просматривал свою записную книжку и отыскал информацию об одном тайнике. Вам по пути — загляните, может, пригодится.

— Скинешь координаты?

— По GPRS привязки нет, извини, но в данном случае и на словах несложно. На АТП по левую руку от центрального въезда, в одном из боксов гаража найдёте то, что когда-то было ЗИЛ-130. Под его кузовом с внутренней стороны рамы должен быть закреплён герметичный свёрток с полезными вещичками. Всё что в тайнике есть — берите, не задумываясь, а то для дальнейшего маршрута техническое оснащение у вас на троечку.

— Спасибо, запасливый ты наш.

— Рано благодарить, всяко могло перемениться. Хотя, конечно, там настолько всё вытоптано, и АТП столько раз из рук в руки переходил, что вряд ли в этой дыре ещё кому могло взбрести в голову кладоискательством заниматься. Если будет другая полезная информация — скину.

— Договорились. До связи!

Вскоре дошли до тех мест, откуда ясным днём автопарк виден как на ладони, но сейчас комплекс зданий тонул в полумраке, и оставалось только догадываться о наличии в них постояльцев.

— С одной стороны, перед большим делом толковое оборудование не помешает. И всё же не очень хорошо, что на АТП тайник, — вдруг поморщился Меченый.

— Почему? — удивился капитан. — Я думал здешние места для тебя «песочница».

— Не о том речь. Понятное дело, что тут не встретишь псевдогиганта или монолитовца в экзоскелете с гауссовкой. И, тем не менее, место дурное. С кармой у него что не так или иная причина — не знаю, но сколько через него ходил, только один раз из двадцати без стрельбы обошлось. Вроде и вы, вояки, в опасной близости, но, тем не менее, всё время там какие-то отморозки кучкуются. Мёдом им что ли там намазано? Опять же, если по-тихому не проскочим и будет шум, то могут наёмники с приятелями из Чистого неба заявиться — наверняка они по близости ошиваются.

Меченый достал ПНВ, но Жердев, придержав его за кисть, покачал головой и достал тепловизор. После осмотра местности товарищам пришлось резюмировать, что просто так проскользнуть не получится. В комнате охраны периодически кто-то показывался в оконном проёме, чтобы оглядеться. В здании, располагавшемся слева от центрального въезда, на втором этаже тоже крутился, что называется «на нерве», наблюдатель. Над ним между стропил полуразрушенного чердачного помещения, у разлома в кровле рядом с торцевой стеной, расположился пулемётчик. Это несложно определить, поскольку оружие частично перекрывая тепловой контур владельца, тем самым прорисовывается на его фоне. Справа, в крайнем автомобильном боксе из-за неплотно прикрытой створки ворот виднелись отблески костра и тень на стене, от сидящего у огня человека. И это только те, кто на виду, а ведь судя по всему, хватает и других — оставшихся за кадром. Обитатели АТП, кто бы они ни были, явно на чеку. Возможно, причина в вечерней перестрелке, а, может, и что-то иное. Нельзя исключать и такой вариант, что перекрывая ходовую дорогу на Тёмную долину, здесь расположилась часть отряда наёмников, вторгшихся на Кордон.

— Интересно, кто такие? Не хотелось бы из-за неверных предположений нормальных парней положить, — произнёс Николай. — Армейцев тут быть не может, а вольные сталкеры?

— Или они, или бандиты, — пожал плечами Стрелок. — Думаю, наёмники всё-таки получше бы замаскировались. Сейчас Сидоровичу отправлю текстовое сообщение, чтобы он у Волка уточнил. Тот обязательно в курсе, кто под боком, поскольку для жизни лагеря новичков в деревне критично знать, за кем автокооператив. Волк отслеживает изменения ситуации, благо это не слишком сложно: в сталкерской среде давным-давно завели порядок уведомлять через общий чат о занятии ключевых объектов.

— Удобно. Подождём, что ответит. Меня пулемёт смущает. Для бандитов как-то чересчур, они любят налегке передвигаться.

— Это у них от лени. Им лишь бы не работать и не напрягаться, а перетаскивание пулемёта с боекомплектом не вписывается в такое мировоззрение. Впрочем, и небывалое бывает. Например, разжились по случаю, или решили черту под спором со сталкерами за эту тропу подвести окончательно: перекрыть дыхалку и доить за проход.

— Ты посмотри-ка, а они не так просты! — ещё через минуту, оторвавшись от тепловизора, прошептал Николай, по въевшейся привычке решивший на всякий случай пошире просканировать фланги. — На, взгляни. Ориентир — разбитый трактор, от него три пальца вправо, по дальности на пятнадцать метров ближе к нам, куст у дерева.

— Ага, есть. Судя по габаритам той дуры, что он к стволу присобачил, это прицел ночного видения?

— Он самый. Кто-нибудь менее бдительный или хуже оснащённый, пусть даже более многочисленный, сблизившись с АТП, получил бы снайперский огонь во фланг. В условиях плотной, пусть и не очень точной стрельбы из зданий, пока разобрались бы, что происходит — уже всё закончилось бы.

— О! Сидорович отписался, что бандиты ещё неделю назад вынудили сталкеров оставить АТП. Век живи, век учись, — с удивлением прокомментировал Меченый. — Для местных парней в трениках такие продвинутые подходы точно перебор, никогда раньше в Зоне не сталкивался с подобной основательностью у бандитов. Может, Волк не всё знает, и кто-то другой сейчас против нас? Ну да ладно, мы тоже не лыком шиты.

С этими словами он начал выставлять прицел на АС ВАЛ. Ночи в Чернобыльской зоне тишиной не отличаются, поэтому буквально через пару минут, дождавшись, когда темень разразится очередным громким звуком, способным заглушить шёпот бесшумки (поодаль завыла какая-то псина), Меченый навсегда успокоил вражеского снайпера на фланге одним выстрелом. Дождался следующего громкого звука и в момент, когда где-то поодаль ударила автоматная очередь, на её фоне уложил часового на входе в автопарк. А вот дальше, выстрел по любой другой мишени становился чреват тем, что присутствие сталкеров обнаружат. Тот же пулемётчик голову не задирал, и будучи в значительной степени перекрыт своим оружием, лёгкой целью не являлся. Неизвестно, сколько внутри помещений могло находиться человек, зато понятны последствия, если бы вдруг один из них высунувшись в окно, свалился замертво на глазах у корешей. После короткого совещания напарники решили не полагаться на случай, а атаковать, сохраняя инициативу. Для подготовленного гранатомётчика в бою в населённом пункте не составляет большой проблемы закинуть гранату в окно с двухсот метров. Что Николай убедительно и продемонстрировал, правда, с вдвое меньшей дистанции, играючи отправив из подствольника своего «калаша» одну гэпэшку на второй этаж, а ещё через несколько секунд, вторую — на чердак ошарашенному и не успевшему сориентироваться пулемётчику. Поскольку граната разорвалась рядом с его головой, то неудивительно, что тот более не шевелился. Длинный первый этаж обстрелянного здания выдавался из-под второго, образуя террасу. На неё то и выскочил после разрывов один из здешних обитателей с прижатыми к голове руками. Видимо от гэпэшки, влетевшей в окно, ему досталось не так сильно, как пулемётчику, наградив только лёгкой контузией. Однако на этом везение его закончилось — Меченый не дал противнику времени прийти в себя, прострелив ему голову. Из правого бокса, где горел костёр, на шум выбежал парень в спортивном костюме и кожанке, вооружённый МР5. Выскочил он в стиле а-ля Рембо, с оружием наперевес у живота. Увидеть он ничего не успел, да и понять, скорее всего, тоже. Тяжёлая пуля, пробив бандиту грудину, отшвырнула его на створку ворот, по которой он и сполз вниз, уткнувшись подбородком в грудь. Больше желающих встретить гостей лицом к лицу, или узнать что случилось — не нашлось, а потому предстояло зачистить территорию, чтобы не получить пулю в спину в наказание за лень. Пригибаясь к земле, товарищи выдвинулись вперёд и достаточно быстро достигли остатков ограды. Точку входа определили справа от ворот с вывеской «автокооператив ЛОКОМОТИВ». Логика преобладала простая: здания по правую руку сильно разрушены, в то время как пару строений слева, в условиях Зоны, конечно, можно считать практически жилыми. Зная повадки бандитов, можно быть уверенными, что основные их силы располагаются в более комфортных условиях, а значит, справа легче проникнуть на территорию автокооператива.

Бокс, где горел костёр и откуда выскочил лихой парень в кожанке, обошли с двух сторон, убедившись, что там никого нет. Держались так, чтобы не оказаться в полосе света и хотя бы тенями не обнаружить себя. Меченый, проникший через пролом в стене в соседнее помещение слева от бокса (видимо, бывшие ремонтные мастерские), увидел у противоположной стены лестницу, уводящую на чердак. Подняв взгляд к примитивному, однослойному дощатому потолку, изобилующему дырами, сталкер также обратил внимание на кружащиеся в воздухе пылинки, неосторожно кем-то потревоженные наверху и опускающиеся теперь из щелей между досками. Замерев, Меченый дождался-таки, когда менее опытный противник сделает ещё шаг, выдав звуком своё местоположение. ВАЛ прошил древние доски как лист бумаги. Во вновь наступившей тишине сталкеру на секунду даже показалось, что он ошибся и промахнулся, но тут в ближайшую дыру рухнуло вниз головой тело бандита с ещё зажатым в руках АКСУ. Даже если его не убили выстрелы, то шейные позвонки простого смертного такое приземление пережить точно не могли. Осмотр остальных руин правой стороны автокооператива других затаившихся бойцов противника не выявил. Товарищи знаками договорились о дальнейших действиях: Меченый остаётся на месте и держит под контролем все здания слева, а Николай идёт в обход за ограждением периметра, чтобы выйти к северо-восточной стене, ближайшей к железнодорожному мосту. Едва капитан, что называется на мягких лапах, отправился в путь, как бандиты напомнили себе, видимо, психологически устав от молчаливой дуэли с невидимым противником.

— Эй, бакланы! Вы чо сюда припёрлись, а? Это наша территория, окромя лютой смерти вы тут ничего не сыщете! Вам теперь отсюда не соскочить, вы поняли? А за пацанов наших спрос будет по полной, сразу мы вас не убьём. Выпотрошим только, кишки на прут намотаем и на костре поджарим!

Разумеется, Меченый и не думал что-либо отвечать на эту тираду. Он пытался определить, где засел обладатель этого сиплого голоса. По всему выходило, что за трактором во дворе. Переместившись вдоль стены, сталкер нашёл окно, напротив которого стоял ящик. Максимально аккуратно встав на него, Меченый через прицел изучил останки некогда трактора «Беларусь» и обнаружил, что из-за большого заднего колеса торчит колено не в меру говорливого крикуна, на которое тот оперся, заняв удобную позицию для стрельбы. Когда пуля разбивает коленную чашечку, то, конечно, раненый с неистовым воплем тут же падает ничком от боли. Собственно, падения и добивался Меченый, послав тут же следом короткую очередь, оборвавшую мучения бандита.

Примерно в это время капитан уже миновал с тыльной стороны дорогу, уводившую в сторону Тёмной долины, и, добравшись до угла здания, потихоньку выглянул для ознакомления с ситуацией. Как оказалось, именно в этот момент там со стены спрыгивал бандит. Ещё один, судя по шуршанию, лез вслед за ним, а третий уже ожидал внизу. Наверное, по причине отсутствия выучки он совершенно не прикрывал своих корешей. Громкие угрозы бандита засевшего за трактором, похоже, являлись не простой бравадой, а служили шумовой маскировкой звуков, издаваемых троицей, перелезающей через стену. Когда третий показался над стеной, как раз прозвучал вопль раненого в колено. Бандиты опешили на мгновение от неожиданности, что идеально подходило для атаки. Николай сделал полшага вправо с прижатым к плечу автоматом и пробил короткой очередью голову верхолаза, а затем длинной — его едва успевших дёрнуться приятелей. Через минуту Жердев и Меченый встретились у двухэтажного здания, в котором ранее располагалось управление, а теперь на чердаке остывал неизвестный пулемётчик.

— Коля, работаем с двух сторон — ты с лестницы из гаража, а я от ворот. Как услышишь разрыв гранаты — закидывай на второй этаж лимонку. После её разрыва дай две очереди в дверной проём, чтоб если кто выживет, то встречали с твоей стороны. Дальше середины лестницы не лезь, жди. Если зайдём сразу с двух концов, то можем и друг друга подстрелить, а вместе с одного края — упустим кого-нибудь.

Выйдя на исходную, Меченый в пару к дыхательной полумаске надел плексигласовые очки с монолинзой, выдернул кольцо лимонки и отпустил планку. Досчитав до двух — он зашвырнул гранату с радиусом поражения двести метров в пролом на второй этаж. Взрыв в ограниченном пространстве всегда страшен своей убойной эффективностью. Когда через несколько секунд с другой стороны здания раздался аналогичный грохот и две очереди вдогонку, клубящееся облако пыли, вылетевшее на террасу, всё ещё продолжало оседать. В такой среде невозможно видеть без защиты, поэтому и понадобились очки. Сталкер с неожиданной лёгкостью, как воин-спортсмен на полосе препятствий рангом не ниже КМС, взлетел по приставной лестнице. Время в наступившей тишине для затаившегося Жердева тянулось долго, хотя на самом деле секундная стрелка не успела сделать и половину круга. Потом сверху раздались две коротких, наверняка контрольных очереди и, наконец, Меченый сообщил, что наверху чисто и «Кэп» может подниматься. Забравшись по приставной лестнице, Николай увидел, что лимонки сработали не впустую — в каждой комнате лежало по одному свежему жмурику, искромсанному осколками.

Сталкер указал на оружие капитана:

— Голос у твоего ствола специфический, я бы даже сказал знакомый — темп стрельбы что ли увеличил?

— Так точно. Местные умельцы мой АКМС модифицировали дальше некуда, спасибо Сидоровичу за рекомендации — иначе бы кто у меня заказ взял? Над затвором и возвратным механизмом поколдовали, газораспределительная система автомата теперь тоже совсем другая. Ряд деталей заменён улучшенными, а несколько — старой конструкцией вообще не предусматривались. Зато теперь не нарадуюсь: темп стрельбы в полтора раза больше, а отдача аж вдвое снижена.

— Подобное отношение к военному делу завсегда характеризует человека с профессиональной точки зрения. Да и вообще это очень правильный подход к оружию в здешних условиях, я в своё время также сделал. Сработаемся! — Меченый одобрительно хлопнул напарника по плечу. — Ладно, вернёмся к нашим насущным делам, пока кто-нибудь в гости не нагрянул. Я посмотрю нычку, про которую Сидорович говорил, а ты будь добр — взгляни на пулемётчика и снайпера, уж очень сильно они в привычную общую картину не вписываются.

Забравшись на чердак, Николай обнаружил пулемёт «Печенег» и человека с пробитой головой, одетого в тёмно-синюю униформу, недвусмысленно указывающую на его клановую принадлежность. Документы и наладонник у трупа отсутствовали.

— Учатся видать на своих ошибках, черти. Того и гляди завяжут с понтами и начнут для маскировки в трофейное одеваться, — прокомментировал себе под нос этот факт капитан. Нагружаться тяжёлым вооружением перед дальним походом глупо, но и оставлять грозное оружие на волю случая не хотелось. Поэтому выполнив частичную разборку, Жердев изъял затвор, с намерением прикопать его на дальнейшем пути в какой-нибудь канаве. Выйдя на центральный двор автокооператва, Николай только сейчас заметил висевший на соседнем здании, иссохший скелет повешенного. Судя по отсутствию на костях следов плоти, болтался этот «Роджер» тут давненько. Прав Меченый, местечко и на самом деле «весёленькое», а люди тут, мягко скажем, своеобразные. Покачав головой в такт своим мыслям, капитан двинулся к пункту «Б». Как Жердев после осмотра чердака и предполагал, со снайпером картина повторилась: та же форма и тоже полное отсутствие документов. Сняв затвор и разбив на месте дорогой, но громоздкий и бесполезный для их оружия ночной прицел, капитан отправился назад к напарнику. Он поймал себя на мысли, что не сомневается — их путь в один конец и сюда ему уже не вернуться. Вероятность уцелеть в таком рейде много меньше математических шансов погибнуть, а если же вдруг дело выгорит, то его ждёт другая жизнь под новой фамилией — никакого желания связать себя в дальнейшем с Зоной у Николая не наблюдалось. Соответственно, незачем закладывать тайники с барахлом в расчёте на последующую его продажу, нужно сосредоточиться на главной цели и не отвлекаться по пустякам.

— Как успехи? — спросил Меченый, занятый осмотром содержимого свёртка, разложенного на переднем бампере ЗИЛа.

— Они оба наёмники. Только клановая униформа, носителей информации нет. Их оружие я вывел из строя, — по-армейски чётко доложил Жердев.

— Ясно, а у меня тут пара тактических приборов ночного видения, лазерный дальномер, радиодетонаторы и паста для вскрытия дверей в пластиковой упаковке.

— Что за чудо-паста?

— На тюбике написано, что при нанесении на поверхности любых элементов, содержащих в своём составе железо, вступает с ним в реакцию. Я без малейшего понятия, как это выглядит, но, видимо, происходит разрушение структуры.

— Круто. Дверок без ключей на нашем пути наверняка будет предостаточно, а значит и возможностей увидеть воочию, как это работает — воз и маленькая тележка. Ну что, в путь? Или сюрпризов поставим для тех, кто засаду нам подготовил?

— Для толковой работы время потребуется, да и неизвестно — пойдут ли наши враги сюда вообще или вместо них первыми заявятся сталкеры с Кордона? По закону подлости скорее они найдут на свои бедовые головы наши гостинцы. Так что просто уходим. Идём в Тёмную долину, но не через железнодорожный мост, а через туннель к востоку отсюда. Уничтоженная нами шайка, несомненно, для блокирования этого пути тут стояла.

— Как скажешь, относительно выбора дороги я на тебя полагаюсь безоговорочно. Просто посвящай меня в свои замыслы, так легче километры наматывать, когда знаешь зачем.

— Хорошо. В Тёмную долину мы пойдём в первую очередь для того, чтобы встретиться с Болотным доктором. Слышал, надеюсь, про такого?

— Разумеется. Только я думал это очередная сталкерская байка, чтобы греясь у костра скуку отгонять. Тем более его якобы нельзя найти и он сам всегда приходит.

— Нет, он вполне реален. Найти его и правда сложновато, особенно если он не желает с кем-то встречаться. Доктор не сидит всё время в одном, пусть и таинственном, месте. На самом деле у него несколько пристанищ, расположенных действительно в основном на болотах. Не то чтобы у него тяга к таким местам, просто там спрятаться полегче и народу шастает поменьше. Ну, а поскольку я с ним не первый год знаком и виделись мы буквально на днях, то искать его нам не придётся. Док — он голова, да и жизненного опыта у него не отнять.

— Ну что ж, пообщаемся, — спокойно сказал Жердев, но по лицу читалось, что перспектива встречи с мифическим (как он совсем недавно думал) персонажем, его не оставила равнодушным.

Почти весь путь до туннеля представлял собой длинный тягун в гору на открытом пространстве. Хвала небесам, преодолели его спокойно, только почти под самый конец из-за куста выскочила потревоженная их приближением псевдоплоть. Образ сардельки на крабовых ножках (ни дать, ни взять — чья-то закуска) часто формировал у новичков Зоны ложное ощущение безобидности этих существ, на самом деле весьма опасных в группе. Однако, в данном случае это оказалась одиночная особь, которая, истошно визжа с перепугу, сразу спешно ретировалась в сторону железнодорожной ветки. Стрелять по этому гротескному подобию свиньи было абсолютно бессмысленно со всех точек зрения, и люди ограничились беглым осмотром окрестностей через оптику — на предмет других возможных источников неприятностей. В Зоне отчуждения вообще полезно для здоровья почаще осматривать местность и озираться себе за спину. Утро вступало в свои права, и видимость ощутимо улучшилась. Не обнаружив ничего подозрительного, бойцы двинулись дальше. Никто не испытывал иллюзий, оба понимали, что это благополучие — исключительно временное явление, но таково, видимо, свойство человеческой психики, что столкнувшись с чередой экстремальных ситуаций, она требует разрядки в паузах между ними. Жердев помнил это по курсантским годам, а став офицером наблюдал те же симптомы у своих солдат — чем тяжелее нагрузки, тем больше смеха в моменты отдыха.

— Меченый, ты сталкерские анекдоты знаешь? Рассказал бы какой-нибудь, пока обувку снашиваем.

— Почему бы и нет, скоро не до них будет. Ну, слушай. Носится, значит, кровосос по Тёмной долине кругами. Жрать хочется — спасу нет, а как назло все сталкеры и бандюганы куда-то заныкались. Вдруг, ему навстречу другой кровосос бежит, и у него вся морда и присоски заляпаны свежей кровью. Первый к нему наперерез и с мольбой в голосе:

— Друг! Подскажи, где тебе так свезло, может, и мне там перепадёт, а то я совсем оголодал!

Тот отвечает:

— Видишь на холме одинокое дерево?

— Да, да, вижу, конечно!

— А я на бегу задумался и не увидел.

Отсмеявшись, Николай посерьёзнел лицом и спросил:

— А что, в Тёмной долине действительно много кровососов?

— Не скажу, что много, но шансы встретить одного из них там неплохие. Что хуже всего, в долине много открытых пространств, и человек, доверяя своим глазам, говорящим ему, что за километр ни души — расслабляется. Кровососы же почти невидимы, когда охотятся, и потому в Тёмной долине от их нападений людей гибнет особенно много. Мораль: не расслабляйся ни на секунду, иначе сожрут. Даже если отлить надо — и то это лучше делать вдвоём, чтобы рядом стоял товарищ со стволом наперевес.

— Ну, понятно, стандартный этикет для всех горячих точек планеты. Мне это близко, так что не беспокойся — дремать на ходу не буду. Кстати, касательно нашего маршрута давно хотел узнать, почему ваша сталкерская братия места к югу от ЧАЭС облюбовала, а остальные направления не жалует? Не очень верится в болтовню, что причина исключительно в российском контингенте на северной и восточной границах, да европейском на западной, которые якобы настолько суровые, что даже взяток не берут.

— Россияне от украинцев, считай, ничем не отличаются, так что коррупция там цветёт точно так же, — ответил Меченый. — Неужели ты думаешь, что им там платят в разы больше, а жизнь в России дешевле, чем у нас? Сейчас же капитализм, а значит светлые идеалы и выживание находятся друг к другу в контрах. Нас в расчёт не берём. Истинные причины предпочтений сталкеров совсем из другой области. Одна из них заключается в том, что радиоактивные вещества в первые дни аварии 1986 года с воздушными потоками распространялись в западном и северном направлениях. Их потом так и называли западный след, северный, северо-восточный и так далее. Знаменитый «Мост смерти», например, северо-восточным следом накрыло.

— А почему его так назвали? Предполагаю, конечно, что это место не одному человеку жизни стоило, но догадываться это не то же самое, что знать. Меня раньше та катастрофа не особо интересовала.

— Лет десять назад такие вещи все знали. Но ваше поколение уже от своего прошлого отдалилось. Прозвали мост так потому, что все кто глазел с него на горящую ЧАЭС — давно в земле червей кормят. Кроме этого, к северу и западу от ЧАЭС есть могильники заражённого грунта и мусора, или официальным языком Пункты Захоронения Радиоактивных Веществ, сокращённо — ПЗРВ. Они огромные по площади, а уровень радиации там не чета здешнему — на одни антирады изведёшься и всё равно дозу нахватаешь. Причём есть известные, вроде ПЗРВ «Буряковка» и комплекса «Вектор» рядом, ПЗРВ «Подлесный», «3-я очередь ЧАЭС», да тот же «Рыжий лес». А есть такие, про которые только ветераны радиационной разведки в курсе. Мне знающий человек из ликвидаторов, бывший командир батальона РХБЗ, говорил, что таких значимых захоронений порядка тридцати. Миллионы кубометров радиационной грязи. А кто про них в курсе? К северу от города Припять, если в сторону реки пойдёшь, то не удивляйся, если увидишь на дозиметре десять тысяч микрорентген в час. Впрочем, те, кто к могильникам или по «следам» ходят, дозиметры редко включают.

— Это ещё почему?

— Потому, что когда уровень радиации превышает естественный в сто раз, дозиметр тревожно пищит. А в тех краях редкость, чтобы прибор потрескивал или щёлкал — он писком этим заходится почти всё время как истеричка. На психику, знаешь ли, давит.

— А ты сам на север за ЧАЭС ходил?

— Разумеется. Я считай везде ходил, только на восток не забирался. Там сплошные водные преграды, не буду же я ещё и лодку на горбу таскать? Каждый раз плот мастерить — тоже та ещё демаскировка. Да и нет там ничего особенного, даже наоборот — всё, что меня интересует, находится по эту сторону от реки. Так что можешь моим словам доверять, я тебе не чужие байки пересказываю. Но это всё в сторону, на чём я остановился?

— На чумовой радиации.

— Точно. Добавь сюда бывшую экспериментальную ферму в селе Новошепеличи и его округу — гиблое место, которое корнями, отростками и семенами, медленно, но верно расширяется. Знаешь, как сталкеры шутят: посадил дед репку под Чернобылем, выросла она большая-пребольшая и если бы не дробовик, то ещё неизвестно кто бы кого съел! Ты понимаешь, что у нас в сумме получается? Хотя бы по тем причинам, что я назвал, постоянно в тамошних краях никто не обитает. Да и желающих просто пробежаться по тем местам галопом — немного. Опять же южную часть застроили намного гуще в советское время, а постройки можно использовать для защиты: от выбросов и непогоды, от монстров или от других людей. Человек не может здесь долго болтаться в чистом поле, уж очень среда враждебная. Поскольку на самом деле всё в этом мире взаимосвязано, то дальше просто до банальности. Раз нет поселений и баз, то это автоматически влечёт всякое отсутствие инфраструктуры, что в свою очередь…

— … означает, что негде пополнить запасы боеприпасов, чистой воды и провизии, негде получить хоть какую-то помощь. А без хавчика и патронов любой солдат достаточно быстро перестаёт быть бойцом и с высокой вероятностью переходит в разряд чьей-то еды или сразу удобрений.

— В точку! Именно такая незамысловатая причинно-следственная связь. Только ты не подумай, конечно, что если с юга к ЧАЭС подойти, то о радиации можно не беспокоиться. Вблизи у станции всё загажено, и без подходящего снаряжения там делать нечего. Опять же когда радиоактивные облака удалились, то после перемены ветра и на юг часть унесло, а не только в Россию и через Белоруссию на Европу. Так что не открою Америку, что радиоактивные пятна по всей территории зоны встречаются, и к югу от ЧАЭС тоже надо быть бдительным.

— То есть самые опасные места, как я понял, помимо могильников, это там, где есть «следы» от первой аварии? А как же вот все эти последующие выбросы? Во время них ведь тоже радиация подскакивает.

— Подскакивает, и не по-детски причём. Но это тоже та ещё загадка — радиация сильна только во время выбросов! Сразу после них есть повышенный фон, но и он за сутки считай, возвращается к прежнему. С точки зрения официальной науки с объяснением этого несколько слабовато. Поэтому постоянную опасность представляют только очаги выброса 1986 года, радиоактивные свалки и всевозможная техника с металлоконструкциями.

— М-да, интересно девки пляшут.

— На самом деле, у нас с Доктором есть теория насчёт радиации этих псевдовыбросов. Ты, кстати, по атомной физике, что помнишь со школы?

— Период полураспада, промежуток времени, в течение которого количество радиоактивных ядер в среднем уменьшается вдвое.

— Уже кое-что. Начну издалека: после аварии в 1986 году в атмосферу выбросило больше двух десятков разных радионуклидов. Большинство из них распадается через месяцы или 2–3 года, Сурьма или Рутений, например, но не суть. Таких, что и сейчас, спустя десятилетия представляют опасность — всего несколько: Америций-241, несколько разновидностей Плутония, но особенное внимание уделяют Стронцию-90 и Цезию-137. Знаешь почему?

— Нет, конечно, неужели думаешь, перед отправкой на пост нам лекции читали? Рассказывай.

— Фактически, последние два наиболее распространены и весьма опасны, а период полураспада у обоих в районе 30 лет. Цезий-137, его ещё радиоцезий называют, в отличие от Плутония очень летучий, распространяется дальше всех и замечательно накапливается и в растениях, и в тканях животных. Проникает и через пищеварительную систему, и через дыхательную — почему с масками и не расстаемся. А на Стронций-90 приходится значительная часть активности в смеси образующейся после ядерного взрыва, более трети суммарной активности на его момент! Причём неважно, говорим мы о полигонных испытаниях или авариях на «Маяке» в середине прошлого столетия, или на Чернобыльской АЭС 1986 года. Кстати, преимущественно именно из-за него рекомендуется не есть в Зоне в неочищенных местах, потому что в организм стронций-90 попадает только вместе с пищей. А поскольку эта гадость — химический аналог кальция, соединения которого основной минеральный компонент кости, то практически весь попавший в организм человека стронций концентрируется в костной ткани. В результате целый ворох болячек от него: коррозия костей, проблемы с кровью, так как красный костный мозг основная кроветворная ткань и, к сожалению, очень радиочувствительная, а из-за радионуклида, накопленного в тазовых костях, облучается, сам догадайся какая деталь. После аварии на Чернобыльской АЭС вся территория со значительным загрязнением стронцием-90 оказалась в пределах тридцатикилометровой зоны, что собственно её границы и определило. А теперь внимание, интригующий факт: после современных регулярных выбросов в Зоне не отмечается изменения картины по стронцию-90. Зато есть существенные колебания по йоду-133, у которого период полураспада меньше суток.

— Подожди, как такое может быть — произошла ядерная реакция, а долгоживущих радионуклидов нет? И как вы об этом узнали?

— У долговцев есть своё отделение радиоразведки, а их наблюдениями руководство клана как-то поделилось в частной беседе с Доктором. Занятный ребус получается. Если сразу не брать как данность некоторые допущения, то вообще непонятно с какого бока к нему подступиться.

— Если правильно тебя понимаю, то при искусственных выбросах главную роль играют радионуклиды с коротким периодом полураспада, так?

— Вот-вот. Как завещал старина Холмс, надо отбросить на друшлак вместе с мистикой всё то, чего не может быть ни при каком раскладе. Тогда оставшееся, каким бы невероятным оно не казалось — и будет правильным ответом, даже если официальная наука ещё не знает рецепта таких ядерных реакций. Наверняка, есть радионуклиды, нам неизвестные, с намного более коротким — на один, а иные и на два порядка, периодом полураспада, чем сутки у того же йода-133. Зато, судя по всему, этой информацией владеют те, кто псевдовыбросы организует. Каким-то образом учёные секретных лабораторий научились управлять реакциями, при которых образуются эти радионуклиды. Учитывая, что выброс выбросу рознь, то надо признать — они могут варьировать состав компонентов «коктейля» и их дозировку.

— Да, похоже, истина где-то рядом, но без фактов бродить вокруг да около, путаясь в собственных догадках, можно бесконечно долго. После десяти верных предположений один раз сделаешь ошибочное и всё — забредёшь в такие дебри, где ещё никто не бывал. Тем более что без серьёзных научных изысканий тут не обошлось — это же не какая-то домашняя алхимия. Одного только оборудования для фундаментальных исследований сколько надо? Своим умом нам эту загадку точно не осилить. Аминь!

— Всему своё время, достанем этих фокусников — они мне как миленькие расскажут про свой волшебный инвентарь. Наперебой «петь» будут!

— Слушай, а возвращаясь к репке, если серьёзно, что про здешних мутантов думаешь? Ты веришь, что они следствие Чернобыльской аварии?

— Я твёрдо убеждён, что разговоры про всякие чудовищные мутации по вине радиации это не более чем бабьи пересуды. Или, как вариант, умышленная езда по ушам. Да, согласен, что сомы в пруду-охладителе вдвое больше, чем раньше можно было представить. Некоторые по шесть-семь метров и, ясное дело, такому сожрать любую животину, которая в три раза меньше его, хотя бы и человека — не проблема. Так ведь и фонит он примерно в тысячу раз выше нормы. И всё равно, окромя размеров, во всём остальном это обычный сом. Без рогов, телекинеза и прочего. Кабаны тоже габаритами поздоровели, можно сказать, светятся от радиации, но ничего сверхъестественного себе не добавили. Или вот ещё хороший пример — про псевдособак, якобы потомков волков, наверняка ведь слышал?

— Само собой. И слышал, и сталкивался.

— А ты в курсе, что и сейчас в Припяти или около ЧАЭС не проблема настоящих волков встретить? Вот самых что ни на есть стандартных? Ну, может «чуть» покрупнее, чем за пределами Зоны отчуждения. Раза в полтора. Они тут от 70 до 100 килограмм разжираются на вольных харчах. Пока ЧАЭС окончательно не закрыли — случалось, шальные одиночки на рабочих со смены нападали. Так вот по всем признакам кроме размеров — это обычные волки. Даже без учёта того, что я видел в заброшенных лабораториях, не сложно прийти к выводу, что псевдособаки так бы и остались волками, если бы на них садисты в халатах не попрактиковались. А насмотрелся я в подземельях всякого. Монстры типа «полтергейстов» вообще отдельная тема — понятия не имею, как их создавали, но они настолько чужды этому миру, что про мутации даже говорить глупо. Слышал про таких тварей?

— В армейской методичке, которую нам раздавали, они в общих чертах описаны, но ты расскажи про личный опыт, в живую часто всё не совсем так, как на бумаге.

— Это существо не видишь пока оно живо, только электрические всполохи на его месте — по ним, если что и надо стрелять. Я за свою жизнь подстрелил нескольких, мёртвыми они выглядят как гуманоиды, даже пара рук, как у нас — но это только сверху по пояс. Нижней части туловища нет, а вместо неё — не то рудиментарные отростки, оставшиеся от ног, не то два разъёма от шокера. Выглядит надо сказать очень похоже, а с учётом того, что в ближнем бою этот монстр может долбануть не только кулаком, но и электрическим разрядом — возможно, так оно и есть. Кстати, полтергейстами их прозвали за способность швырять предметы в людей, находясь в другом помещении неподалёку. То есть ты его не видишь, а в тебя начинают лететь ящики, банки, кирпичи. Тут уж надо либо бежать, либо идти искать поганца. Против них в любом случае нельзя замирать на месте.

— Про то, что они швыряют предметы, в методичке написано, а вот то, что могут делать это из соседней комнаты, указать забыли. Получается у них способности, как у бюрера, тот ведь тоже может из-за угла швырнуть?

— Так, да не совсем. Отличий хватает, можно сказать, весовые категории разные. Бюрер, когда тебя видит, намного шустрее полтергейста — твою же гранату вернёт как шарик в пинг-понге! Опять же карлик силовое поле для защиты может поставить и ему не трудно в тебя двигателем от тепловоза запустить или оружие из рук вырвать с пятидесяти метров. А полтергейст что? Максимум пустой бочкой запустит.

— А завалить этого каспера легко?

— Если пояснять на пальцах и водичке, то подготовленный человек, у которого не только половой орган в руках, но и подходящий ствол с боезапасом — дуэль у полтергейста выиграет. Скорее всего. А вот стая злых полупризраков, если им удалось сблизиться до ближнего боя, даже группу спецназа порвёт в большинстве случаев. Отличие от поединка один на один разительно — касперы вклинятся в любой боевой порядок так, что жертва напропалую стрелять не сможет, чтобы своих не задеть. А ведь они атакуют по две-три особи на одного, чтобы побыстрее задавить мишень и перекинуться на следующего, попробуй тут выцеливать, когда тебя метелят! Всё это на приличной скорости и с виражами как у лётчиков-истребителей. Хорошо хоть, что стая полтергейстов явление редкое. Чуть не упустил из виду! Есть ещё более редкая разновидность полтергейстов — огненные. Эти и опаснее, и быстрее, и более живучие. Вместо электрического мерцания у них огненная сфера видна. В отличие от собратьев, эти могут каким-то образом появляться из ниоткуда в закрытой комнате и создавать огненные скважины в пространстве, из которых как из огнемёта по тебе бьёт струя пламени. Правда действует такая штука недолго и не меняет положение, поэтому если нормально двигаешься и не зеваешь, то один на один вполне можно огненного полтергейста забарывать. Вот такие, брат, пирожки с котятами. Я, конечно, в сторону ушёл от первоначального вопроса, но так мой взгляд на происхождение здешних видов понятнее. Да и тебе про экстраординарных монстров узнать из первых рук полезно.

— Безусловно. Вблизи Кордона и снорк не частый гость, а вот дальше на нашем пути наверняка будут встречи с тварями посерьёзнее.

Дорога продолжала виться, а слева и впереди от неё показались строения канувшего в лету совхоза: пара классических коровников угадывалась легко, а вот назначение остальных теперь пришлось бы угадывать. В высокой по пояс траве между этими развалинами и полосой асфальта шла какая-то возня. Капитан поднял к глазам маленький обрезиненный бинокль с антибликовым покрытием и восьмикратным увеличением.

— Сталкеры. Четыреста метров. Им не до нас, очень увлечённо бьют толпой кого-то одного лежачего, — отрывистыми фразами прокомментировал он увиденное. — Бьют жестоко и явно с чувством. Трое уходят в сторону коровников. Один из них тащит тяжёлый рюкзак. Похоже, что его отобрали у бедолаги. Из-за хабара поди бьют.

Меченый в это время перевёл переключатель режимов стрельбы в положение для ведения огня одиночными, затем по белой метке, сделанной им суперклеем, поправил сбившуюся оптику и приложил винтовку к плечу. Сделал он это всё настолько тихо, что Николай, занятый наблюдением, даже не почувствовал движения рядом.

— С побитым осталось двое, один достал пистолет с глушителем, похоже, сейчас пристрелят парня.

«Псс-псс» — раздалось у него буквально над ухом. Николай, ещё не оторвавшийся от окуляров, увидел как, нелепо взмахнув руками, рухнул сталкер с пистолетом, а второй грабитель просто осел в траву, но перед этим рядом с его головой на долю секунды возникло розоватое облачко. Видимо, кто-то из них, схлопотав пулю, всё-таки издал какой-то звук, потому что отошедшая метров на двадцать троица синхронно развернулась, вскидывая оружие.

«Псс», «псс-псс», «псс» — заторопился автомат в руках Стрелка.

— Всё, пошли, проверим, — подытожил он, опуская ВАЛ. — Осторожно, насчёт одного я не уверен, что наповал. К тому же неизвестно — есть ли кто ещё на ферме. Если она не пустует, то там хоть и с малой вероятностью, но могли что-нибудь услышать. Всё-таки лучше перебдеть, чем недобдеть.

— А ты не погорячился? Может за дело били, и своё, у них ранее украденное, вернули?

— Нет, ты просто не в курсе. Эта ферма давно стала прибежищем отморозков, по виду они вроде, как и не бандиты, а вот живут исключительно разбоем. Короче, волки в овечьей шкуре — я таких ненавижу намного больше, чем бандюков. С откровенным криминалом проще, видишь, кто перед тобой и действуешь по ситуации. Честно скажу — случалось и договариваться. С этими же намного хуже: человек не ждёт подлянки или агрессии, а потому совершенно не готов к защите. Чаще всего для сталкеров встреча с такими оборотнями заканчивается смертью — что так прибьют, что без оружия в Зоне оставят: мало кто из таких «голышей» целым дошёл до Кордона.

Подойдя к месту избиения, напарники увидели сидящего на пятой точке сталкера с разбитым вдрызг лицом, который через равномерные промежутки времени сплёвывал вязкие кровяные сгустки. Один из беспредельщиков, тот, который достал пистолет, ещё хрипел. Меченый наступил берцем ему на кисть и забрал оружие.

— Вальтер, тридцать восьмой, с мягким спуском, классика, — осмотрев ствол, прокомментировал он. — Держи, Коля, и проверь без шума и пыли всех пятерых. Убеждать не надо?

— Не, как пошлил наш физрук в школе — чай не первый год замужем.

— Это хорошо, когда есть взаимопонимание. Ну, а ты, что скажешь? — Меченый приподнял за подбородок голову пострадавшего и, вглядевшись, удивлённо воскликнул. — Шустрый?

— Я, Меченый, я, — еле ворочая языком, ответил тот. — Спасибо за выручку, а то думал кранты мне.

— Это в прошлый раз с бандюками дальше пыток, может, и не пошло бы, кто знает. А вот сейчас я тебя уже не просто выручил — точно жизнь спас, а это две большие разницы.

— Ты прав.

Шустрый потрогал огромную гематому на левой стороне лица, затем залез пальцами в рот и вытащил оттуда выбитый зуб.

— Все говорили, что сгинул ты, но рука у тебя тёплая, да и сам — бодрячком.

— Я решил повременить с переселением в мир иной, а то без меня тут одним слишком грустно, а другим чересчур весело.

Рядом пару раз чихнул вальтер с глушителем, после чего капитан отправился проведать трёх других разбойников, оставив наедине старых знакомых.

— Как же они тебя такого крученого-верченого отловили?

— Вон у того, который в штанах от натовского камуфляжа, какой-то приёмник с экраном в боковом кармане. Я их раньше засёк, чем они меня — видел, как они по сигналу шли, а уйти уже не успел. У меня, похоже, в рюкзаке какой-то жучок в товарах. Я от закордонного барыги шёл, он мне его наверняка и подсунул. Видимо они давно спелись, готовились. Партия на два миллиона.

Сказав это, сталкер как будто осёкся.

— Да ты что, Шустрый, никак подумал, что мы тебя сейчас укокошим хабара ради? Я не из таких.

— Прости, Меченый. Ты мужик правильный, все знают. Это я нервный и дёрганый, да ещё после этой подставы. Так вот, беспредельщики меня сначала убивать не собирались, только били жестоко, а я, дубина стоеросовая, в сердцах сказал, что это Гарик, сука, меня подставил, больше некому. Вот после этого они решили меня убить, видно уговор на этот счёт имелся.

— Бросал бы пока не поздно своё ремесло.

— Рад бы, да не могу. Я как сталкер так себе, серединка на половинку. Поставка на заказ сложной снаряги и редкого оружия — это мой единственный шанс подняться. По другому я на домик у моря не смогу заработать.

— Ты идти-то сможешь, курортник?

— Ноги целы, так что сейчас обезболивающего наглотаюсь, анаболическим коктейлем запью и думаю до «должников» дойти хватит, а уж у них отлежусь пару дней. Вы только рюкзак помогите мне одеть, сам я сейчас не справлюсь.

— Поможем, не дрейфь.

Подошёл капитан с рюкзаком. Проверили бандитским локатором — действительно, есть метка. Рисковать нельзя, мало ли у кого ещё есть такой локатор, настроенный на нужную частоту? Полностью исключать наличие второй группы перехвата слишком самонадеянно. В отличие от сканера локатор не пищал, приближаясь к метке, только грубо указывал местонахождение, что усложняло задачу — ведь для него весь рюкзак одна точка. Поэтому пошли на хитрость: перетаскивали вещи частями на десять метров в сторону и смотрели, не шелохнётся ли зелёное пятнышко на экране. По счастью, всего через пять минут таких манипуляций удалось найти жучка за ремнём скафандра учёного.

— Мужики, мне бы вас отблагодарить, только не знаю как, почти весь товар под срочные заказы. Ещё раз закупиться не успею. Вот, могу патроны СП5 и СП-6 к твоему ВАЛу подкинуть, — Шустрый в смущении суетился. — Ещё пару световых гранат, они без шумового эффекта, зато свет такой силы, что глаза надо не просто прикрыть, а ещё и обязательно заслонить, чтобы самому не пострадать. Я бы посоветовал в сгиб локтя лицом уткнуться.

С этими словами он протянул нечто, сильно смахивающее на хоккейные шайбы, такие же по форме, размеру и цвету — только сбоку кольцо.

— Чем ещё вам помочь? Есть изделие № 311 для проделывания прохода в минном поле, — Шустрый покосился на погоны капитана. — Мне один заказали, но я взял два. Вокруг заброшенных армейских объектов до сих пор мин густо понатыкано, спрос будет — только предложи. Правда, вам он, наверное, ни к чему.

— Это бабушка надвое сказала, смотря, куда занесёт. Так что берём!

— Хорошо, тогда запоминайте: длина подрывного шнура сто метров, в здешних краях это за глаза хватит. Работает просто: метров за двадцать до края заминированного участка разворачиваете упаковку, увидите, что один конец шнура прикреплён к стальному штырю-ограничителю — его забиваете в землю; другой конец крепится к байде похожей на гэпэшку — это стартовый заряд, его соответственно загоняете в подствольник. Направляете ствол в нужную сторону и жмёте курок. Мощность заряда невелика, специально рассчитана производителем так, что его силы хватит как раз только на то, чтобы размотать подрывной шнур на нужную дистанцию. После такой укладки, подрыв произойдёт автоматически, поскольку специальный датчик с замедлителем и детонатором находятся в головной части стартового заряда.

— Спасибо, наглядно рассказал, никакой инструкции не надо.

— Подождите благодарить. Вот ещё есть тактический фонарь, их в подмосковном Ногинске для нужд спецслужб делают, яркость 500 люменов — для катакомб и пещер идеально. На приличное время буквально ослепляет противника, при этом ещё моргает с определенной частотой и скважностью так, что прицельно стрелять против его света совершенно невозможно. Фонарь, к сожалению, один, — Шустрый, извиняясь, развёл руками.

— Успокойся, я понимаю, что для тебя потерять лицо перед клиентами это следующий страх после боязни быть убитым, — сказал Меченый, передавая фонарь Жердеву. — Тянуть из тебя зафрахтованный товар не будем. Но, может быть, ты нам информацией поможешь?

— Если знаю, отчего же не помочь, — оживился Шустрый, у которого после слов Стрелка явно груз с души упал.

— Про клан «Чистое небо» знаешь что-нибудь существенное, чего нет в общем доступе? Ты как-никак состоял в нём одно время, а то они у нас на хвосте повисли и явно не для того, чтобы поздороваться.

— Сочувствую, они на Хозяев Зоны работают.

Шустрый полез за смартфоном, и вскоре в разделе фотографий нашёл одну искомую. На развёрнутом во весь экран фото, напарники увидели некую записку: «Документацию необходимо вернуть в лабораторию X8. Я буду занят, доставишь сам. В КБО „Юбилейный“ воспользуйся магнитной картой, чтобы спуститься на лифте на минус второй этаж, дальше разберёшься сам. Карту доступа прилагаю. Н. Лебедев».

— Хочешь сказать это тот самый Лебедев?

— Нет, это профессор Николай Амосович Лебедев. Но! Вот ещё посмотри — отснято с фотографии, найденной в одной из лабораторий, тут профессор достаточно молодой, на вид не более 35 лет, он ещё в советской форме. Родство с Лебедевым из Чистого неба очевидно на глаз без генетической экспертизы! Скорее всего, учитывая степень сходства и разницу в возрасте, тот, кто теперь возглавляет клан «Чистое небо», или племянник или даже сын профессора.

— Ладно, отложим пока этот вопрос. Что за документация упоминается неизвестно? И кстати, откуда это всё у тебя? Иной раз происхождение говорит не меньше содержания.

— Не спеши, по порядку: информацию я слил с наладонника у одного майора из Службы Безопасности Украины. Александр Дегтярёв, если память не изменяет. Работал он тайком в Зоне — типа сталкер как все, ходил в глубокие рейды. Я его раскусил со временем, но не стал болтать об этом, так как он и мне, и другим простым сталкерам ничего плохого не сделал, а даже наоборот — многим помог. За то, что информацию у него позаимствовал, мне не стыдно. Майор свою игру вёл по приказу, а у нас тут свои, без всякого начальства, глубоко личные заботы и нужды. Записка лежала в документации по «изделию № 62», где описаны принцип работы, основные ТТХ и всё такое прочее. По мне так это гауссовка в чистом виде. Ты то такие, не сомневаюсь, видел?

— Да, и видел, и пострелял.

— Заинтересовал я тебя?

— Не скрою, заинтриговал прилично. То есть это что получается: раз он на фото ещё в форме, то оружие делали по государственной программе?

— И да, и нет. Сейчас поясню. Вот посмотри, здесь ещё дегтярёвские снимки…

— Ух, ты, ничего себе! Да она с автомобиль, если не больше! Вот это действительно гаусс-пушка!

— Да, это сам СБУшник наснимал. Обрати внимание на имя папки, в которой лежал файл — «Железный лес».

— Это подстанция что ли аномальная?

— Ага, а под ней зарыта этажами вниз знаменитая Варлаб, где это чудо разрабатывали. Я почитал бумаги, что Дегтярёв сфотографировал — документацию по проекту моим умом не осилить, там сплошная высшая математика и спецтермины, а вот смысл отчётов и мне вполне доступен. И вот какая штука там прорисовывается: оборонщики сделали действующий образец, но упёрлись дальше намертво. Сам посуди, КПД установки не более пяти процентов, поэтому для достижения значимых результатов расход энергии выходил бешеный, что в свою очередь тянуло огромные габариты и вес установки. Увеличить эффективность в принципе учёные считали возможным, если только использовать сверхпроводящие соленоиды. Однако это требует мощной системы охлаждения, что порождает новую проблему. Была ещё одна трудность — весьма длительное время накопительной перезарядки конденсаторов, что заставляет вместе с пушкой Гаусса носить и источник питания, как правило, это мощная аккумуляторная батарея. А уж какая в результате получалась заоблачная стоимость, думаю и так понятно. В итоге сделали вывод, что перспективы оружие будет иметь в случае создания компактных и мощных источников электрического тока и высокотемпературных сверхпроводников. Учитывая, какие времена тогда в нашей стране наступили, понятно, что при отсутствии моментальной гарантированной прибыли чиновники финансировать исследования не стали. На чём собственно государственные изыскания и закончились. Однако наш майор Дегтярёв оказался той ещё ищейкой и продолжал копать. Не знаю, каким образом, но в руки ему попала ключ-карта от указанной в записке секретной лаборатории в Припяти.

— Х8?

— Да, под КБО Юбилейный.

— У тебя каким-нибудь чудом не оказалась на руках эта карта?

— Нет. Если честно, я пытался её выкупить у Дегтярёва, когда узнал, что он там побывал. Но он наотрез отказался. Скорее всего, поскольку это касается секретных разработок, то он просто обязан был сдать ключ в Киев.

Потрогав опухшую скулу, Шустрый расстроено покачал головой. Говорить ему было явно непросто. Выработавшиеся в экстремальной ситуации природные обезболивающие теперь ослабили своё действие, напомнив о полученных травмах. Сталкер достал из нагрудного кармана некую фармацевтическую пластинку с таблетками, выдавил на ладонь пару из них, после чего отправил в рот, запив водой из стандартной армейской фляги. Потом подумал, и крупными глотками осушил ёмкость не менее чем наполовину. Меченый не торопил его. Понятно, что после такого стресса у человека и так во рту сухо, а тут ещё столько языком молоть. Завинтив крышку, Шустрый продолжил.

— В общем, майор отправился в лабораторию, перебил охрану и выгреб там всё значимое, что обнаружил. Из найденного выяснилось, что в лаборатории доводили до ума уменьшенные образцы гаусс-пушки. Видимо, когда Зону стали прибирать к рукам новые Хозяева, Лебедеву каким-то образом удалось с ними связаться и объяснить ценность своих знаний о секретных разработках оборонки. Денег же у Хозяев не как у нашего правительства, а как у дурака махорки — поди, всю Ридну Украину целиком купить хватит. Судя по документам, Лебедев предложил решение: использовать в качестве источников питания артефакты «Батарейка». Точнее, в процессе выяснилось, что достаточно даже их части. Параллельно этому наука шагнула вперёд по сверхпроводникам, что позволило создавать компактное оружие переносимое одним человеком. Таким образом, профессора Лебедева допустили в доверенный круг учёных, работающих на Хозяев. Продажа души дьяволу состоялась. Племянник, которым вы интересовались, или кто он там, похоже, не настолько одарён, но, очевидно, благодаря Лебедеву-старшему его тоже пристроили к делу.

— Весьма ценная информация. То, что в Х8 проводились разработки «Выжигателя мозгов», я знал из других источников, но оставалось неизвестным точное месторасположение лаборатории. А вот информация про жизненный путь гауссовок для меня и подавно откровение, слышал только про их производство на Юпитере.

— Меченый, и это ещё не всё! В инструкции указано, что крупнокалиберные пушки Гаусса можно использовать для запуска легких спутников на орбиту. Условия работы тоже любые, хоть в космическом пространстве. То есть это настолько широкий спектр применения, что даже тяжело представить, во что это выльется в руках этих злыдней.

— Будем иметь в виду.

— Как же ты, парень, оказался в «Чистом небе»? — спросил Николай.

— Так я же не знал тогда, кто они на самом деле. Повёлся на их лозунги о человеколюбии и защите человечества. «Долг» для меня слишком жёсткая организация, а у них обстановка мне показалась попроще. Общались на первых порах со мной даже с заботой, делать вообще ничего не заставляли. Где такое в Зоне встретишь? А всей вот этой информацией, — Шустрый потряс смартфоном, — я уже на вольных хлебах разжился, занимаясь коммерцией.

— Невольно вспоминается бородатый анекдот про ад, когда мужику вместо грешниц котлы с серой достались. Как говорится, не надо путать туристическую поездку с постоянной пропиской.

— Я свой ад сам себе создал, — поморщился Шустрый. — Я же окончил физико-математический лицей и поступил в институт, откуда благополучно вылетел из-за неуспеваемости, образовавшейся благодаря моему раздолбайству и загулам. Были нужны деньги и я, безмозглый, полез в Зону за лёгкими гривнами. В тот момент я ни капли не сомневался, что дело плёвое.

— Не расстраивайся, Шустрый. Я иной раз думаю, что вряд ли всё это происходит просто так. Как будто нас специально к настоящему делу приставили, чтобы этих нехристей остановить, которые тут воду мутят. Ведь если бы ты не учился на физмате, а был бы заурядным двоечником-троечником — разве бы ты понял хоть что-то из той информации, что к тебе в руки попала? Она бы у тебя ничего кроме головной боли не вызвала, и с нами ты ей не смог бы поделиться.

— Пожалуй, ты прав.

— Я даже не сомневаюсь. Конечно, не Боги горшки обжигали, но и гору свернуть заурядным людям едва ли под силу.

Проводив Шустрого, насколько совпадали пути, товарищи расстались с ним, пожелав удачно добраться до ближайшего пикета Долга.