1

Трель ПКИ (персонального коммуникатора-идентификатора) застала меня врасплох. И не только меня. Провалиться! Я торопливо перевел браслет на вибратор, но было уже поздно – кровать надо мной перестала колыхаться и скрипеть.

– Кто там? – рев обманутого мужа впечатлял. Никогда бы не подумал, что у этого плешивого колобка такая мощная глотка.

– Ну что за глупости, Пепито? Нет там никого! – голосок Клауди звучал так искренне, что, не лежи я сейчас под ее кроватью голый, сам бы поверил.

Перед моим носом нарисовались пятки Пепито. Недоверчивый сенатор, так не вовремя вернувшийся из командировки, сползал с кровати, решив проверить слова своей проказницы жены. Конечно, можно было бы решить вопрос по-простецки, ударом ноги в лоб, как только вместо пяток передо мой появится его физиономия, но настоящие джентльмены так с рогоносцами не поступают. Они, спасая честь их жен, от них удирают! Я в этом деле мастер. Предки наградили меня уникальным даром, который уже не раз спасал мне жизнь. В этом секторе Галактики, а может, и во всей Вселенной, никто, кроме меня, им не владеет. Жаль, его часто применять нельзя. Откат уж больно неприятный.

Я сосредоточился. До дома далековато. Миль десять, если не больше, но выбора не было. Я скрутил пространство, соорудив телепорт. Откат чуть не взорвал мне мозг. В глазах потемнело, а когда зрение и слух вернулись…

– Ой, мамочка, а дядя голый!

Провалиться! Квартала два не дотянул. Толпа праздношатающихся туристов Далатеи смотрела на меня радостными глазами. Кто-то задирал голову вверх, пытаясь выяснить, из какого окна выпал этот голый чудик, кто-то восхищенно цокал языком. Еще немного, и начнут просить автографы. Я прикрыл ладонями срамное место и рванул вперед во весь опор. ПКИ на запястье продолжал требовательно вибрировать.

– Да?

– Арти, есть клиент.

– Отстань. Я сегодня не работаю. У меня законный выходной.

– Арти, это настоящая конфетка. Полный лох при бешеных деньгах. Можно сорвать изрядный куш. Так что ноги в руки и бегом сюда.

– Знал бы ты, что у меня сейчас в руках!

– Арти, если ты не появишься в «Астрели» в течение пяти минут, Никаэль тебя убьет.

– Подлец ты, Вито! Не мог ему еще кого подсунуть?

– Не мог. Ты лучший. Клиент, хотя и лох, но собирается выставить на кон такую сумму, что Синдикат решил не рисковать и потребовал лучшего каталу. А лучший катала у нас – это ты.

– Мне дают карт-бланш? – насторожился я.

– Проверь свой счет. На нем уже пятнадцать миллиардов.

– Сколько?!!

– Пятнадцать миллиардов плюс еще столько же по первому запросу.

– Охренеть!

Двери холла услужливо распахнулись, заблаговременно считав регистрационный код с ПКИ, единственного элемента одежды на моем прекрасном мускулистом теле. Да-да, именно так! Прекрасном и мускулистом. Я не нарцисс, но против фактов не попрешь. Я молод, красив, в меру упитан и неотразим. Мужики из рода хомо сапиенс при виде роскошного меня исходят черной завистью, а дамы млеют и сразу норовят затащить в постель.

– Так ты понял?

Я просвистел мимо портье, восторженно ухнувшего мне вслед, ворвался в лифт и сходу долбанул по кнопке семнадцатого этажа.

– Вито, мне надо пятнадцать минут, иначе не успею.

Гравитационная платформа рванула вверх.

– Десять и ни минутой больше. Клиенту уже полмиллиона скормили на рулетке, я нервничаю, так что поторопись. Флаер у отеля.

Выскочив из лифта, я пулей пронесся по коридору, который, к счастью, оказался пуст, ворвался в номер и с ходу начал ворошить свой гардероб. Чертов Вито! К такой игре надо готовиться всерьез, а времени в обрез. Так, это не пойдет, это тоже… вот, стандартный комплект внезапно разбогатевшего нувориша. Я быстро натянул на тело обшитый брюликами, золотом и серебром костюм, кинул взгляд на зеркальную панель стены. Дорого, безвкусно, и все равно элегантно. Впрочем, на мне любое рубище сидит элегантно. Особенность породы. Красота, грация и стиль у Артема Загоруйко… Так, встрепенулись! Нет времени рассматривать свою наглую физиономию в зеркале. В «Астрели» меня ждет клиент, готовый выложить на кон пятнадцать миллиардов. И два процента из них мои. Синдикат безжалостен, жесток, промахов своим сотрудникам не прощает, но расплачивается с ними всегда честно. Если оставлю этого лоха без штанов, то триста миллионов галактических кредо осядет на моем счету. Сумасшедшие деньги! С такой суммой можно смело отходить от дел и до конца жизни порхать по злачным местам Галактики, попутно обчищая местные казино. Лепота!

Флаер высадил меня на крыше «Астрели», где уже на всех своих шести конечностях приплясывал от нетерпенья Вито. Вообще-то полное имя этого ракообразного арктурианца Витодлвыабергалзац, но, чтобы не ломать язык, мы называем его просто Вито. Уникальная раса. Приспосабливается практически к любым условиям. Прекрасно себя чувствует как в азотно-кислородной атмосфере, так и в метановом коктейле на планетах с гравитацией до семисот g. С такими данными в наемники или в имперскую гвардию идти, а этот сачок пригрелся под крылышком у Ники, курируя одно из его многочисленных казино. Кстати, под крылышком – отнюдь не метафора. Никаэль – одно из самых опаснейших существ кислородно-азотистых планет. Костяк этой гарпии пронизан естественным углеродным волокном, а клюв и когти пробивают бронированную сталь дюймовой толщины, словно тонкий лист бумаги. Поговаривают, что с провинившимися сотрудниками он разбирается сам, лично, и после таких разборок они бесследно исчезают. Так что с этим милым существом, возглавляющим весь игорный бизнес Далатеи, лучше не шутить.

– Ну, где тебя там носит? – отстучал своими жвалами Вито. – Мы уже два миллиона для затравки ему спустили.

– Отличная затравка.

– Ники меня за расточительство убьет!

– А Арти Великолепный тебя спасет. – Я никогда не скупился на панегирики в свой адрес. Это здорово повышает самооценку, заранее деморализует возможного противника, а главное, настраивает меня на игру. – Быстро данные на клиента. – Я ринулся вперед к гравитационной платформе лифта. Когтистые лапы Вито застучали вслед за мной.

– Хомо сапиенс.

– Это понятно.

Чтобы создать видимость честной игры на большие суммы, играть друг с другом дозволялось только расам одного вида.

– Алишер. Крупный землевладелец. Выбрался сюда из какой-то глуши. Денег у него гарпии не клюют. Решил погулять на пять миллиардов.

– Охренеть!

– Мы проверили его лицевой счет по ПКИ. Там пятнадцать миллиардов. Вот это действительно охренеть. И не исключено, что он этот счет в любой момент может пополнить.

Лифт ухнул вниз.

– Около него приплясывает Трушадель. То ли слуга, то ли компаньон, то ли управляющий. Закатывает глаза, заламывает руки и умоляет своего патрона быть экономней. Отсечь его?

– Ни в коем случае! Пусть нудит. Я уже чую этого придурка.

– Трушаделя?

– Алишера. Чем больше его слуга будет зудеть, тем больше в пику ему этот недоумок будет ставить.

Лифт высадил нас на втором этаже, и мы оказались в сверкающем мире рулеток, игровых автоматов и карточных столов.

– У него есть охрана?

– Есть.

– Много?

– Одна.

– Что значит одна?

– Смотри сам. Вот эта компания у третьей рулетки.

Я нашел глазами третью рулетку, за которой виртуозно орудовал шариком мой старый друг Леон, и мысленно присвистнул. Охрана у короля была что надо. Роскошная девица с умопомрачительными формами стояла с каменным лицом за третьим столом возле двух мужиков, один из которых держал поднос с платиновыми фишками (наверняка слуга), а другой в тот же момент ставил часть их на зеро. Я это четко видел, несмотря на расстояние. Зрение у меня – дай бог каждому. Больше за столом никого не было. Неудивительно. Такая охрана кого угодно распугает. Угольно-черные волосы, нос с горбинкой, хищно изогнутые брови и острые скулы девицы не оставляли сомнений в ее происхождении. Это была чендарка, представительница самой воинственной расы из рода хомо сапиенс. Чендары тренируют своих детей практически с пеленок, превращая их в универсальных убийц. Быстрых, мощных и неумолимо смертоносных убийц. Шпилька, монета, обычный лист бумаги – все превращается в их руках в смерть. Но чаще всего они убивают голыми руками. Это у них особый шик, а потому девица была без оружия. Может быть, оно и было, но лично я его на ней не видел. Не представляю, где его можно спрятать на таком идеальном теле. Разве что под юбкой, но туда уж точно не полезу проверять. Жизнь дороже.

Я мысленно оценил объем фишек своей жертвы на подносе.

– Вито, обеспечь мне фишек на пять миллионов для начала и бокал сияющей лазури.

– Тебе нужен чистоган?

– Издеваешься? Мою фирменную лазурь сюда тащи. Да смотри не перепутай!

Вито, радостно посмеиваясь, ринулся выполнять заказ. Он уже понял, что у меня созрел план. Угадал. Я решил, не мудрствуя лукаво, разыграть сценарий «пьяный лох». Что может быть прелестней? Лох обувает лоха.

Вито вернулся с горой фишек и бокалом сияющей лазури на подносе, который он крепко держал в своих суставчатых клешнях. Моя персональная лазурь была особая. Цвет, легкий спиртной запах, а после принятия – даже сивушный аромат изо рта невозможно было отличить от оригинала, хотя в моем напитке не было ни грамма алкоголя. Наполовину осушив бокал, я сделал пробный выдох прямиком на Вито.

– Проанализируй.

– Средняя степень опьянения. Можешь начинать качаться.

– Рано. Пока не допью, из принципа не буду! За мной!

Я повернул перстень на мизинце камнем внутрь (примета у меня такая, перед серьезным делом прятать камень от чужих глаз) и двинулся вперед. Добравшись до рулетки, я начал пригоршнями сыпать фишки на зеленое сукно. Алишер с Трушаделем переглянулись, их телохранительница напряглась.

– Э! Уважаемый, – «заволновался» Леон, – ставка не более ста тысяч.

– А мне плевать!

– Но правила…

– Ты чё, меня не уважаешь? – я добил содержимое бокала, грохнул его об пол и пьяно удивился. – А чёй-то он не бьется?

Губы чендарки скривились в презрительной усмешке. Она опять расслабилась, сообразив, что этот пьяный идиот для ее клиентов не опасен.

– Они у нас небьющиеся. И попрошу убрать лишние фишки со стола, – строго сказал крупье. – У нас правила одни для всех. За этим столом ставки ограничены. Сто тысяч и ни одним кредо больше!

– И тут сплошные нищеброды. Ладно, отгреби сам лишнее, все остальное на очко!

– Очко? – Леон сделал вид, что ничего не понял.

– Ну ты тупой! Двадцать одно! Я всегда на него ставлю.

– И как, выигрываете? – полюбопытствовал Алишер, закончив выстраивать свои фишки на зеро.

– Когда-нибудь выиграю. У меня система. Слышь, баклан, кончай копаться, крути педали!

Крупье флегматично пожал плечами, прекратил возиться с моими фишками, запустил рулетку и пустил шарик по кругу.

– Ну… ну… давай! – чем медленней катился шарик, тем громче я орал, изображая обезумевшего от азарта игромана. – Э! Куда поскакал! Ты что, не видишь, на что я ставил?

Шарик строго по сценарию запрыгнул на ячейку зеро. Леон сгреб мои фишки со стола и начал отсчитывать выигрыш Алишера.

– Семьсот тысяч кредо. Извольте получить.

Трушадель, сухой, сгорбленный старик, отдаленно напоминающий Дуремара из «Золотого ключика», а еще больше похожий на перекошенный знак вопроса, с облегчением выдохнул.

– Думаю, на сегодня хватит… – проскрипел он, пересыпая фишки на свой поднос.

– Нет! Еще двадцать тысяч на зеро! – уперся его босс.

– Миллион на очко! – рыкнул я.

– Я же говорю вам, не более ста тысяч… – простонал крупье, страдальчески закатив глаза. Играл Леон свою роль просто виртуозно.

– На такие суммы только нищие играют!

Алишер начал багроветь. Его зацепило.

– Ну так и играйте там, где нет ограничения по ставкам, – предложил Леон.

– Это где? – воинственно спросил я.

– Уж точно не в этом зале. На третьем этаже есть специально оборудованные кабинеты, где играют в покер без ограничения, но если ставки превышают миллион, то вам придется найти себе партнеров или партнера. Это уж как вам угодно. Казино в таких играх присутствует только в качестве статиста. Работает за свой процент.

– Жлобы, – нахально изрек я.

– Бизнес, – развел крупье руками.

– А не хотите испытать судьбу, сметав со мной банчок? – внезапно спросил Алишер. Для его слуги внезапно. Я же только этого и ждал. Рыбка наживку проглотила, теперь ее надо аккуратненько подсечь.

– На это? – презрительно фыркнул я, покосившись на поднос с его фишками.

– Нет, разумеется. Я тоже не люблю по мелочи играть. Но не таскать же за собой грузовой флаер с фишками.

– Босс… – заволновался Трушадель, но Алишер жестом приказал ему заткнуться.

– Грузовой флаер? Мужик, я тебя уважаю. Продуешься, возьму управляющим на свои рудники.

Телохранительница, не выдержав, фыркнула и прикусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться в голос. А вот слуге было не до смеха. Трушадель прижал к своей груди поднос с выигранными фишками и затравленно озирался, словно прикидывал: а может быть, сбежать? Но кто ж ему даст, родимому?

– Человек!

– Да? – откликнулся Вито.

– Ты человек? – удивился я.

– За такие деньги буду кем угодно. Вы очень хорошо платите.

– Умничка. Беру тебя камердинером. Метнись по-шустрому на кухню…

– Кухню? – от неожиданности Вито чуть поднос с фишками не уронил. – Зачем?

– За пивом. – Я был в ударе. Пятнадцать миллиардов были отличным подогревом, и меня, как говорится, понесло.

– Нет, я могу, конечно, – заволновался Вито, – но хочу напомнить: если у вас пойдет серьезная игра, до окончания партии карточный стол покидать нельзя.

– Черт! А памперсы на кухне не дают?

– Не дают.

Чендарка завибрировала, пытаясь сдержать смех. Ее начало откровенно разбирать. Странно. О невозмутимости этой жутковатой расы легенды ходят… впрочем, пусть лучше хихикает, чем глотку мне, родному, рвет, на остальное наплевать.

– Тогда сияющую лазурь тащи. И перерегистрируй мои фишки. Поставь бронзу на лимон.

Судя по тому, как вздрогнул Трушадель, он не впервые в казино. Завсегдатаи злачных мест этого сектора Галактики прекрасно знают, что финансовый вес бронзовой фишки был минимальной ставкой при игре, и, дав ей номинал в миллион галактических кредо, я автоматически перестроил остальной ряд в соответствующих пропорциях. Серебряная фишка шла теперь за десять миллионов, золотая – за двадцать пять, а платина шла уже за пятьдесят.

– Вот это ставки! – восхищенно ахнул Вито. – А ваши партнеры не возражают?

– Возражают! – пискнул Трушадель.

– Не возражают! – треснул кулаком по зеленому сукну рулетки Алишер и зарычал на своего слугу. – А тебе слова не давали! И вообще, имею право! На свои играю. Бегом на регистрацию, не то уволю!

Трушаделя как ветром сдуло.

– Ой! Я тоже побежал, а то и меня уволят. – С этими словами Вито метнулся к стойке регистрации, на бегу сигнализируя усами распорядителю, что есть дело.

– Чего изволите?

– Свободные вип-номера на третьем этаже есть?

– Триста шестнадцатый, – тут же откликнулся распорядитель, мельком глянув на свой регистратор.

– Передайте там своему коллеге, что он забронирован. Крупная игра на двоих. И доставьте туда сияющей лазури. Один игрок до нее очень охоч.

– Будет сделано, – понимающе кивнул распорядитель.

Надо сказать, несмотря на разделяющее нас расстояние, я их прекрасно слышал. Еще одна особенность организма, помогающая выжить в этом диком мире, а потому я о ней не распространяюсь. Однако какая у нас слаженная команда! Сейчас в вип-номер доставят мою особую лазурь, и этот напыщенный дурак начнет терять осторожность, видя, как я напиваюсь. Замечательная жертва! Лучше не придумаешь. Мне таких не жалко. Да, собственно говоря, мне никого из них не жалко. Порядочные люди сюда не ходят. У порядочных людей таких денег просто нет. Именно здесь я убедился в верности древней поговорки: от трудов праведных не наживешь палат каменных. Здесь в основном крутились откровенные бандиты, держатели публичных домов, дельцы от наркобизнеса и крупные бизнесмены – владельцы корпораций, заводов и фабрик, нажившие свое состояние на рабском труде простого люда. Не жалко. Еще раз говорю: мне таких не жалко!!!

– Человек! – я тормознул пробегавшего мимо официанта с подносом на квадратной голове.

– Я не человек. Я дертанигранец, – сообщил официант, смущенно помахивая хвостом.

– Да мне пофигу. Ты что, не видишь, что у меня сияющей лазури нет?

– Э-э-э… не вижу… в смысле, вижу.

– Ну, так чего стоишь? Бегом за ней! Если через минуту не приволочешь сюда бутылку, считай, уволен. Отсчет пошел. Раз… два…

Официант превратился в вихрь и мгновенно испарился. Да, роль пьяного хама я освоил на все сто. Хорошо, что местный персонал в курсе и на меня никто не обижается. Я практически со всеми на дружеской ноге. А вот на потенциальных жертв мое нахальство действует как красная тряпка на быка и разжигает желание разделать под орех, обчистить, раздеть догола это тупое, пьяное быдло.

К столу вернулись Вито с Трушаделем.

– А где бутылка? – возмутился я.

– Ждет вас в триста шестнадцатом номере, – заверил меня Вито, – там уже все готово. Извольте пройти за мной.

Мы проследовали к лифту, поднялись на третий этаж. У триста шестнадцатого номера нас уже ждал местный распорядитель Килай, по бокам которого стояли два квадратных молодца. Девица опять напряглась. Очень странно. Для любого чендара эта парочка громил на один зубок.

– Мне сообщили, что здесь будет игра на большие ставки, – сказал Килай.

– Ну и чё? – дыхнул я на него крутым перегаром.

– Казино заботится о своей репутации. Мы должны быть уверены в проведении честной игры, а потому обязаны проверить ее участников на наличие запрещенных устройств.

– Начинай с нее, – облизнулся я, глядя сальными глазами на чендарку. – Слышь, носатая, раздевайся!

Чендарка нервно икнула и начала затравленно озираться. Ой, что-то тут не то! Фальшивило капитально.

– Это совсем не обязательно, – вежливо сказал Килай, не позволив себе даже улыбнуться, хотя по мелькнувшей искорке в глазах я понял, что и он обратил внимание на странное поведение телохранительницы. – Мы обойдемся обычными сканерами. Приступайте, – кивнул он своим помощникам.

Ручные сканеры не выявили никаких жульнических устройств, и нас, наконец, провели в роскошные апартаменты, где было все для вип-персон, желающих оторваться в покер. Карточный стол, кресла, диваны, шикарный бар, отдельные комнаты для отдыха между партиями, несколько санузлов, душевые, ванны и даже бассейн ради понтов, так как на моей памяти им попытался воспользоваться лишь один проигравшийся в пух и прах игрок, и то только для того, чтобы в нем утопиться. Ему это сделать, конечно же, не дали. Мое место за столом было уже отмечено бутылкой сияющей лазури и небьющимся бокалом. Я тут же ринулся вперед, плюхнулся в кресло и накатил стакан. Вито выложил на стол мои фишки и скромно отошел в сторонку, держа опустевший поднос в клешнях.

– Ну? Кто банкует?

– За крупье сегодня я, – сказал Килай, кивком головы отпуская охрану.

Ребята неспешно удалились. Алишер сел в кресло напротив, окинул меня оценивающим взглядом. Трушадель выстроил перед ним стопками фишки и тоже отошел в сторону. Тонкие, сухие губы слуги беззвучно шевелились. Похоже, он молился своим богам, чтобы они образумили патрона. Горбоносая девица застыла в двух шагах за спиной у шефа, всем своим видом давая знать, что на охраняемое ею тело лучше не покушаться.

Килай вскрыл новую колоду карт, виртуозно ее перетасовал и сделал первую раздачу.

– Делайте ваши ставки, господа, – ровным голосом сказал он.

Я, не удосужившись даже глянуть в карты, скинул в центр стола платиновую фишку и вновь потянулся за бутылкой.

– Пятьдесят миллионов? – вскинул брови Алишер. – Обычно начинают с мизера для торга.

– Только не я.

– Втемную?

– Первый круг втемную. Посыл на удачу. Отвечаешь?

Алишер пожевал губами и под стенания Трушаделя уравнял ставку.

– Но в свои карты я все же загляну.

Заглядывай, родной, заглядывай. Мой нюх – как у собаки, а глаз – как у орла! Доли секунды хватит, чтобы засечь отраженную в твоих глазах раздачу. Хорошо, что ты не бельмастый. Опаньки, семь червей и трефовая девятка. Надо будет очень постараться, чтобы, не пасуя, слить такую партию. Будем надеяться, на следующей раздаче тебе больше повезет. Это действительно было очень трудно, но я умудрился за три круга соорудить самую кошмарную комбинацию, и строго по намеченному плану первые сто восемьдесят миллионов перекочевали в карманы Алишера. Игра началась…