– На прошлом уроке мы писали «Историю Пети Ростова»… – Екатерина Алексеевна положила на стол пачку тетрадей.

Обычно каждое изложение читалось вслух и тут же сообща обсуждалось. Ребята приготовились слушать.

Екатерина Алексеевна с особенной любовью относилась к занятиям по родной литературе. Эти уроки были для неё отдыхом, а для ребят – большим удовольствием.

Когда дежурный, поглядев на часы, заявлял, что урок кончен, ребята начинали просить:

– Ещё немножко… хоть десять минуточек…

А сама Екатерина Алексеевна удивлялась:

– Разве уже кончен? Что-то очень скоро!

Время для уроков распределялось так. Сначала шёл трудный урок – арифметика. Ребята подолгу простаивали у доски, решая задачи и примеры.

Одолевая обыкновенные дроби, ребята честно трудились дома и в классе, но часто какая-нибудь задача ставила отвечающего в тупик. Екатерина Алексеевна нервничала, снова возвращалась к пройденному материалу. Об этих занятиях она сама с горечью говорила: «Арифметика у нас идёт так: шаг вперёд – два назад!»

Вторым уроком обыкновенно был русский язык. Разбор по частям речи давался ребятам легко, диктанты радовали учительницу. Но самым любимым уроком было литературное чтение. Екатерина Алексеевна читала ребятам отрывки из произведений великих русских писателей. Она пробуждала в них интерес к чтению, и ребята, с трудом доставая книги, зачитывались по ночам. Изложения писались не часто, и разбор их всегда проходил очень оживлённо.

Екатерина Алексеевна только раскрыла первую тетрадь, как в дверь кто-то постучал, и в комнату вошёл Костя.

– Простите, Екатерина Алексеевна! Не вовремя я к вам, но… – он развёл руками и поглядел на ребят, – так уж нескладно вышло. Пришёл со своими ребятишками проститься, сейчас уезжаю. Надо им напутственное слово сказать. Вы уж простите, пожалуйста!

Ребята вскочили с мест, растерянные, огорчённые. Костя вытащил из-за пазухи смятый учебник географии и засмеялся:

– Ну вот, всё утро эту книжку с собой таскаю. Хотел раньше забежать, да не удалось.

– Костя, когда ты уезжаешь? Костя, куда ты? – волновались ребята.

– Подождите, вопросы потом. Сначала деловая часть. – Он перелистал учебник. – Вот, Екатерина Алексеевна, прошу и вас принять участие. Программу пятого класса по географии мы не закончили. – Костя поднял указательный палец и посмотрел на ребят: – При большом желании ребята могут и сами докончить курс, в учебнике тут всё есть и очень ясно изложено. А если вы ещё немного им поможете, то они вполне справятся с оставшимся материалом.

– Понятно.

– Ну, а как остальные занятия? Как идёт история, арифметика, русский?

– История и русский язык меня не тревожат, а с арифметикой придётся, пожалуй, повозиться. Ну ничего, справимся! – бодро закончила Екатерина Алексеевна.

Костя взял обеими руками её руки и крепко пожал. Потом повернулся к ребятам:

– До свиданья, ребята! Уезжаю на фронт!

Под вечер этого дня маленький городок провожал на фронт своих комсомольцев. В новом военном обмундировании, статные, ловкие, они шли но улицам, чётко отбивая шаг.

Светлые молодые лица их были суровы и непреклонны.

Люди стояли на тротуарах, тихие, торжественные, как на большом параде. В толпе нельзя было узнать матерей и сестёр комсомольцев, уходящих на фронт, – в этот час все женщины были матерями и сёстрами. Отдавая Родине самое дорогое, они смотрели вслед уходящим сухими, строгими глазами.

Над городом росла и ширилась песня, слова её запоминались навеки:

…Идёт война народная, священная война…

Рядом с комсомольцами по обочине мостовой шагала подрастающая армия ребят. Шли сборщики лома, бутылок, друзья и помощники семей красноармейцев, юные санитары и санитарки, работающие в госпиталях, шли младшие братья комсомольцев – пионеры.

В старых костюмчиках, в заштопанных и пропылённых от работы курточках, они шли, поражая сбережёнными в чистоте, отглаженными красными галстуками.

Среди этих ребят шагали Васёк Трубачёв и его товарищи, они старались протиснуться ближе к той шеренге, где шли Костя и Миша.