Легкий доступ и полнота всей и всякой информации сделали ленивым наш мозг. Давайте признаем безо всяких обид — мы с вами стали гораздо тупее наших родителей. Мы разучились думать и оперировать фактами, потому что этих фактов очень мало хранится в нашей памяти. Наш ум утратил способность бесстрастного математического анализа, мы тугодумы, когда нам в действительности приходится думать. Мы тупеем все дальше и все с большей скоростью. Но если о себе мы можем говорить вот так критически без особого сожаления, то что говорить о наших детях? И что будет со следующим поколением, которое уже и ручку обыкновенную брать в руки не станет, а образовательный процесс в школах начнется сразу с покупки ребенку некоего девайса, скажем, небольшого ученического ноутбука?

Вкупе со всем этим нельзя не видеть того, что за последние десятилетия в странах Европы и США объем и глубина базового общего образования не просто уменьшились — их уровень катастрофически упал. Деятели в области защиты прав ребенка на протяжении нескольких лет достигли того, что обучение в школе стало просто игрой, и если ребенок не хочет играть — горе тому учителю. Потому что, по сути, требовать от ученика ответов на уроках стало нельзя — дескать, это может травмировать психику ребенка, если он недостаточно умный. Во многих школах даже проверка, допустим, навыков чтения может быть проведена учителем только один на один с учеником — чтобы другие дети не вздумали, не дай бог, смеяться. И такой общеобразовательный процесс утвержден на государственном уровне. С другой стороны, как ребенок защищен от «насилия» учителей, еще более жесткие условия предъявлены родителям: они не просто не имеют права наказывать своего нерадивого сына или дочь, им запрещено оказывать любое давление на свое чадо. За элементарное: «Не выучишь уроки — не пойдешь гулять» родители могут поплатиться. Им может быть предъявлено обвинение в насилии над личностью, после чего специально созданные ювенальные службы в один момент начнут процесс лишения родительских прав.

Пресловутая свобода выбора личности, ее якобы безопасность поставлена во главу угла. Тот минимум знаний, который ребенок может получить в школе, стал вовсе не обязательным и зависит исключительно от желания самого ученика.

Но чем же оправдывают такую систему обучения на государственном уровне? Все тем же: знания лежат в кладовой, называемой Интернетом, и нет якобы никакого смысла насиловать дитя, подвергать его риску неврозов от осознания собственной тупости.

Вы станете утверждать, что это прогресс?

Нет, вынужден вас огорчить. Нельзя прогрессом назвать процесс, в ходе которого утрачиваются, а не приобретаются навыки и умения. И поэтому беспристрастный взгляд на себя и Интернет вынудит нас признать: последний способствует нашему отупению в плане запоминания, логического мышления, желания приобретать знания.

«Зато мы стали умнее! Мы столько всего знаем!»

Позвольте, но разве доступ к знаниям делает человека умным? Еще раз обратите на это внимание: мы не знаем, мы просто имеем доступ к знаниям! Мои оппоненты не сдадутся: как же так, мы не только можем получать информацию, мы в состоянии ее осознать, анализировать, делать выводы… Разве в прошлые времена мы могли, например, говорить о политике и экономике с такой степенью понимания этих вещей?

Это кажущееся наше понимание, это кажущийся анализ. И вот почему.

Среднестатистический пользователь Интернета спустя недолгое время из многих сотен источников информации выбирает два-три. И им доверяет.

И этот выбор определяется не достоверностью источника (мы не можем его проверить, равно как и все остальные), не профессионализмом аналитика (профессионализм можно подменить умением витиевато выражаться, стебаться, хохмить, хамить — что кому нравится), а тем, что точка зрения, эмоциональный фон информации максимально соответствуют нашему личному взгляду на мир, нашему мировоззрению. Из всех существующих в Интернете правд мы выбираем для себя ту, которая нам удобна, с которой мы чувствуем себя комфортно, которую мы разделяем — и тем самым кажемся себе умнее. Ведь смотрите, умный человек, профессионал-журналист пишет так же, как думаю я! Мы ищем в итоге не истину, а то, что повысит нашу собственную самооценку, что возвысит нас в собственных глазах.

В силу нашей общей слабой образованности, скудного словарного запаса, неумения сформулировать должным образом свои мысли такие «источники информации» становятся для нас удобными шпаргалками. И вот уже обмениваясь друг с другом своими впечатлениями от той или иной новости, мы повторяем чужие слова. Зачастую некий анализ события становится нам интересным из-за своей необычности или оригинальности, неожиданности вывода. Желая показать собеседникам свою осведомленность, мы используем эти выводы как свои собственные. И нужно заметить, что мы очень часто совершенно искренни в своем желании выдать чужое за свое — ведь мы думаем почти так же, просто не всегда умеем собрать все мысли в строгом порядке, придать им модную словесную одежду.

Этот вывод для многих из нас покажется обидным. Да неужто мы сами думать не умеем? Умеем. Но лень и доступность тысяч точек зрения отучили нас от работы ума — мы не анализируем, мы всего лишь ищем нечто, что согласуется с нашими чувствами. И из всех источников, из всех ресурсов мы выбираем наиболее для себя удобные.

Социальная сеть в данном случае является для нас еще одним шажком к собственному психологическому комфорту. Мы добавляем в ленту друзей в Фейсбуке тех, кто своими мыслями и словами близок нам по духу, с кем бы мы согласились, у кого бы мы, быть может, и поучились.

Но может ли Интернет научить?