Мир Сетюлей

Признаюсь, некоторое время я думал, что эту часть книги и, соответственно, мир сетевых людей назову как-то иначе. Хотелось чего-то более строгого и ближе к научному. Если есть у нас Хомо сапиенс — Человек разумный, пусть будет и Хомо нетворкс — Человек сетевой. Опять же в латинском написании смотрится серьезно и красиво: Homo networks.

Однако чем глубже я проникал в мир Фейсбука, чем больше знакомился с его обитателями, тем больше уверялся: живущие в социальных сетях должны иметь свою собственную, особенную классификацию. Почему? Да потому, что сегодня в Интернете есть люди, которые работают и отдыхают, проводя там по 16 часов в сутки. При этом они остаются совершенно адекватными людьми в реальной жизни. Социальные сети ими практически презираемы, если они где-то общаются между собой, то только на специализированных форумах. Их очень даже правильно назвать Homo networks.

Есть и небольшая часть пользователей Фейсбука, для которых эта социальная сеть остается до сегодняшнего дня в первую очередь простым инструментом. Это многочисленная армия маркетологов любого уровня. Фейсбук для них — место их работы, место продвижения товаров и услуг. Они тоже своего рода Homo networks. Есть еще армия из работников спецслужб, налоговых органов, партийных структур, аналитических центров, центров программирования, которые находят в Фейсбуке свой профессиональный интерес. Они тоже, безусловно, Homo networks.

Нам же интересны не они, а та самая многочисленная часть, для которой Фейсбук стал созданным кем-то миром. Та часть, которая, пребывая в этом мире, претерпела разительные изменения в своей психике. Нет, я не говорю о том, что эта часть тронулась умом. Она просто стала другой. Она приобрела те качества, которые невозможно приобрести, оставаясь вне сети.

В конце 90-х годов минувшего столетия я прочел одну фантастическую повесть, уже не помню, какого автора. Он рисовал будущее, основанное на компьютерах. Когда человек, пребывая в своей квартире, был связан с внешним светом только через социальную сеть, через Интернет. Одним нажатием клавиши человек регулировал температуру в комнате, изменял вид за окном, заказывал себе пищу и еду. Для того времени это, возможно, и было чем-то фантастическим, но сегодня здесь больше реальности, чем хлеба в котлетах заводской столовки. Фантастическим предположением автора было то, что весь тот виртуальный мир, управление им осуществлялось вирусами. При этом вирусы физические, те самые, которые являются возбудителями наших болезней, создавали вирусы программные. Иными словами, утверждал автор, миром правит не человек, но вирус. И живы мы только благодаря уму вирусов: они не могут убить сразу все живое, поскольку это живое является их едой.

Но дело не в этом интересном и не лишенном определенного смысла предположении. Автор назвал людей того века, тех, кто жил в сетях, кто получал из сетей работу, услуги, информацию, Сетюлями. Согласен, есть в этом названии что-то слегка пренебрежительное, обидное. Но именно это и нужно.

Если у того фантаста сетюлями (станем писать это слово с маленькой буквы, как нарицательное) управляли вирусы, то те сетюли, которые живут сегодня в социальных сетях, управляются самой Сетью. В любом случае от Человека сетевого — Homo networks — их отличает не только полная зависимость от Сети. Им свойственна изменчивость под воздействием системы. Фейсбук стал не только их домом и их работой. Фейсбук изменил их, продолжает изменять.

Почему так происходит и может ли вообще такое быть? Неужто я хочу сказать, что сама социальная сеть Фейсбук содержит в себе некие страшные цели, заложенные ее создателями?

Для ответа на этот вопрос нам придется вспомнить Гегеля и его законы диалектики — законы общего развития всего живого и неживого. Один из этих законов гласит о переходе количества в качество.

Для начала договоримся о том, что мы будем рассматривать нашу систему в отрыве от внешней среды, то есть исключим всякие внешние воздействия. Далее вспомним о том, что всякая живая общность или неживая имеет какие-то свои законы, по которым она существует, благодаря которым удерживается в состоянии равновесия. Эту общность — будь это лес, поле, оазис в пустыне, мыльный раствор — обладающую собственными законами, принято называть системой. Можно сказать и иначе: всякая система существует благодаря жестким законам внутри ее.

Итак, утверждал Гегель (что потом было принято и доказано на примерах из жизни), всякая система остается неизменной до той поры, пока рост числа единиц этой системы не достигнет определенного, критического уровня. И тогда система изменит свои качества. Именно так и происходит гегелевский переход количества в качество.

Для иллюстрации этого закона можно привести примеры из жизни природы. Например, у нас имеется за городом несколько посаженных деревьев. Скажем, сотня. Мы именуем это место парком. Исключим всякое воздействие на этот парк со стороны. Через годы парк активно начнет разрастаться: появятся новые кусты, трава скроет дорожки. Начнут расти в совершенно хаотичном порядке новые деревья. Их количество и количество всякой иной растительности будет неуклонно расти. И через некоторое время мы уже сами назовем этот парк лесопарком. Пройдет еще несколько лет. Лесопарк захватит новые территории, количество деревьев вырастет, это, в свою очередь, станет положительным фактором для роста популяций некоторых видов животных и птиц. И парк, увеличивая число своих единиц деревьев, приобретет новое качество — он станет лесом.

Еще более простой пример: увеличение количества воды в озере. Это мгновенно отразится на флоре и фауне озера, на состоянии его дна. Озеро станет другим. Вода, вообще, самый показательный пример, когда система из-за количественного увеличения приобретает совершенно новые качества. Известно, например, такое явление, как самоочищение озер и искусственных водоемов. Небольшой прудик будет оставаться грязным и безжизненным до определенного момента. Процесс самоочищения возможен только тогда, когда имеется объем воды, превосходящий некоторый критический уровень. Это условие хорошо знакомо любителям аквариумов. Небольшие аквариумы нуждаются в регулярной замене воды, поскольку за некоторое время она начинает «тухнуть», «мертветь». А вот большие аквариумы на сотни литров практически не требуют замены воды — в большом ее количестве возникает сложный биологический мир, который как бы оживляет воду, очищает ее.

Любая человеческая общность, которая объединяет в себе людей по некоторым признакам, также является системой.

Давайте вместе посмотрим на примере нашего Фейсбука, как происходил переход количества его посетителей в новое качество. Постараемся показать это на самом элементарном примере.

Итак, вот наш Фейсбук в самом начале своего пути — чисто студенческая сеть, где всего лишь сотня-другая участников. Наверняка в этой сети существовал и модератор — лицо, наблюдающее за поведением иных посетителей, за соблюдением писаных и неписаных правил. Он обладал некоторыми полномочиями в плане выдачи предупреждений, а то и удаления аккаунтов злостных нарушителей законов.

Мы имеем перед собой студенческое сообщество, в котором существует свой язык — сленг, понятный каждому, где установились свои нормы общения, свои грани возможного, свой специфический юмор. Здесь особая форма поведения. Со всем этим вынужден был считаться каждый, кто приходил в сеть Фейсбук. Иными словами, был монастырь, куда со своим уставом никто не заходил.

Но спустя некоторое время эта социальная сеть становится популярной и начинает стремительно расти. Деятельность модератора в условиях, когда число посетителей становится несколько тысяч, уже не может принести никакого результата.

В Фейсбук приходят люди совершенно иного, не студенческого, скажем так, склада ума. Когда их число превосходит число «старожилов», начинают изменяться и правила. Изменяются нормы поведения, расширяются, изменяются рамки возможного ведения диалогов — существующие не могут устроить большинство новичков, которые становятся доминирующей группой. Студенческий сленг оказывается уже неприемлемым — в сети находится масса людей, которым он непонятен. Изменяются основные темы лент и бесед: не станет же все сообщество обсуждать время сессий и качества экзаменаторов. И таким образом мы получили новое качество сети. Она стала в действительности другой.

Но есть кроме гегелевского закона перехода количества в качество еще одно обстоятельство, важное для нас всех. Это так называемый закон больших систем. Не будем вдаваться в научные подробности, заострим внимание лишь вот на чем, на самом главном. Большие системы имеют свои законы развития, и эти законы не могут устанавливаться членами этих систем. Самый простой пример — толпа на улице. Когда количество собравшихся в одном месте людей достигает некоторого критического значения, толпа начинает жить по своим законам. Немало исследователей потратили свое время на их изучение. Толпа непредсказуема для стороннего наблюдателя, она точно так же непредсказуема для того человека, который находится в ней. Толпа может взорваться негодованием, яростью, точно так же она может угаснуть, поддаться панике. Главное: толпа не может управляться теми, кто находится в ней. Толпу можно завести извне, именно извне можно на нее воздействовать, но изнутри она неконтролируема. Самые жуткие примеры: обезумевшая толпа на Ходынском поле во время коронования последнего императора России, когда были задавлены тысячи людей. Вот еще не такой и давний случай в Минске, когда толпа молодежи, подстегнутая ливневым дождем (тот самый факт, когда толпу заводит внешний фактор), ринулась в метро, где в ужасающей давке погибло несколько десятков человек. Прошла сотня лет, казалось бы, Ходынской трагедии не должно никогда повториться, но слепой случай показывает нам, что законы больших систем живут и продолжают жить, они не изменяются вместе с социальным и экономическим развитием общества, на них не действуют культурные, нравственные изменения. И опять же, подчеркнем еще раз: законы систем не подвластны тем, кто находится в самой системе.

Запомним это: если вы находитесь внутри большой системы, то законы, по которым она живет и развивается, вам не изменить, не поправить. Не привнести новые и не запретить старые правила. Они возникают всегда сами по себе, как сами по себе и отмирают. Большая система — это цельный организм, который развивается, приспосабливается, изменяется по своим собственным законам.

Наверняка у вас возникли определенные сомнения во всем, что я вам сказал. Уж больно картинка получается жутковатая. На самом деле ничего жуткого в картинке нет: мы все находимся поочередно в той или иной большой системе: либо в толпе на улице, в очереди за пирожками, в студенческом общежитии, в своей стране, наконец. То самое чувство собственного достоинства сейчас протестует в вас и кричит: «Я не такой, меня не переделать какой-то социальной сети! Я останусь жить так, как жил, я останусь тем, кем был!»

Давайте вместе посмотрим вблизи на то, что происходит с личностью одного человека, который попадает в систему.