Глава 16 И Аз воздам
Начался август. Войска Брянского фронта наступали на Орел, а 1-й гвардейский авиакорпус им в этом содействовал.
Добились ли советские военлеты полного превосходства в воздухе, сказать было трудно, однако активность Люфтваффе серьезно упала.
Впрочем, враг оставался еще очень силен, и любая, даже самая скромная победа давалась огромным трудом и большой кровью.
– Подъем!
На улице еще темно.
По небу плывут редкие облака, сквозь которые проглядывают звезды.
В крестьянской избе-столовой полка – полумрак.
Молодая расторопная официантка быстро подает свежие булочки с маслом и сыром, горячий, крепкий чай.
Быков не выспался, но предрассветный холодок бодрит.
Заметив бочку, полную дождевой воды, Григорий сложил руки ковшиком и с удовольствием умылся.
Уф! Красота! Сразу полегчало.
– Летчиков четвертой эскадрильи, – скомандовал дежурный по КП, – вызывает командир полка!
– Понял! – ответил Быков. – Пошли.
– Вставай, поднимайся, рабочий народ! – фальшиво пропел Орехов.
На КП их уже ждал Бабков, помятый и бледный – вторые сутки не спит комполка.
– Холодову шестеркой произвести разведку по железной дороге на Орел, – проговорил он дребезжащим голосом. – Сталину восьмеркой прикрывать «илы» у станции Золотарево и вместе с ними произвести штурмовку. Восьмерка Савельева сменит вас прямо в воздухе. По самолетам! Первыми взлетают разведчики, за ними восьмерка на прикрытие. Все!
Взлетели вовремя – штурмовики как раз пролетели над Задней Поляной.
4 АЭ пристроилась к «илам» с ходу, легла на курс.
«Илы» шли плотным строем, над ними – «По-седьмые» двумя ступеньками.
До Орла было не слишком далеко, на горизонте видны были пожары.
Черные клубы дыма поднимались к небу и, растекаясь по высоте, висели плотной пеленой гари.
– Командир! На три часа – «мессеры»! Летят тем же курсом.
«Худых» не меньше шестерки. Они скромно, не задираясь, следовали рядом.
Старый прием – отвлекают внимание, ждут атаки другой группы.
– Шесть «мессеров» прямо по курсу!
Проскочив под восьмеркой Быкова, «встречные» развернулись, чтобы атаковать русских сзади.
«Скромные» устремились на «По-7» спереди.
Простой, но толковый замысел – одновременным ударом с двух направлений отсечь истребители от штурмовиков, а затем расправиться с «илами».
А вот хрен вам…
– Я – «Колорад». Баклан, твоя четверка прикрывает «илы». Атакуем.
Четверка Быкова резко ушла в сторону, словно бросая штурмовики. Шестерка залетных «мессеров» уже брала «илы» в прицел.
«По-седьмые» набросились на «худых» сзади и открыли огонь.
Григорий довольно улыбался, чувствуя, как вздрагивает самолет от пушечных очередей.
Трассеры сошлись на «Мессершмитте», как в точке перспективы, и того буквально разодрало на части – полетели в стороны листы дюраля, какие-то обломки, ошметки…
– Есть!
Пара «мессеров» угрожающе нависла над группой Быкова, еще две пары в крутом вираже сцепились с «баклановцами», пытаясь расколоть их и перебить поодиночке.
Но на вертикалях немцы безнадежно отстали и сразу сменили тактику, вот только Баклан со товарищи не стали дожидаться исполнения новых задумок, а ударили по фашистам изо всех стволов, да еще и парочку РС-82 выпустили.
Трассеры прошли мимо, а вот оба снаряда, всем на удивление, угодили в цель – одному «худому» оторвало хвост, а у другого такая дырища возникла в плоскости, что та и отвалилась.
Два – ноль.
Внизу показалась железнодорожная станция, забитая составами.
В поле рядом со станционными сооружениями скопились немецкие танки.
Вправо и влево уходили окопы, противотанковые рвы.
На шоссе образовалась самая настоящая «пробка» – танки, самоходки, автомашины с пушками на прицепе, мотоциклы – все это «движимое имущество» вермахта тулилось в три-четыре ряда.
Стрелять можно было с закрытыми глазами – все равно не промахнешься.
«Илы» отбомбились по «панцервагенам» ПТАБами, прострочили хваленую немецкую броню 37-миллиметровыми снарядами и пошли косить вагоны с паровозами – огненные стрелы РСов и пунктирные пушечные трассы легко находили цели.
Вскоре над путями повисло сплошное облако дыма и пламени, но и зенитная артиллерия тоже проснулась – «эрликоны» и 88-миллиметровые «ахт-ахт» сеяли в небе облачка и хлопья ярко-оранжевых разрывов.
Одному из «илов» не повезло – зенитки ободрали ему полкрыла и бок.
Верхняя часть стабилизатора и половина руля высоты были отбиты, а хвостовое оперение напоминало клок небрежно оторванной материи, обрывки которой полоскались в воздухе.
Штурмовик просел, теряя подъемную силу, но живучести ему хватило – «Ил-2» потянул до своих.
Его товарищи встали в «круг».
Четверка Баклана спустилась, а «мессеры», наоборот, поднялись, образуя свое кружение.
Находясь на встречных «кругах» со штурмовиками, пилоты 4-й эскадрильи следили, чтобы «худые» не обижали «горбатых» – немцы вполне могли прорваться к ним и атаковать с хвоста.
Бросив взгляд на пути, Григорий усмехнулся – все залито огнем, рванули цистерны с бензином.
Нечем будет поить «Тигров» с «Пантерами»!
– Внимание! Следить за «мессерами»!
Штурмовики разорвали «круг» и вытянулись в цепочку по одному, беря курс на восток, вдогон за «илом»-подранком.
Для «худых» этот момент был самым подходящим, и немцы бросились в атаку, шпаря по «илам» из пушек и пулеметов.
– Я – «Колорад». Кончаем с «худыми»!
«По-7» атаковали «Ме-109» в лоб. Те попытались уклониться, но уйти не смогли – русские истребители легко нагоняли их.
Быков расправился с «Мессершмиттом» на вертикали, полоснув по немцу и распоров тому все серо-голубое брюхо.
Выпотрошенный «мессер» завис в верхней точке, куда его взогнал мотор, и свалился вниз с ускорением, подчиняясь закону Ньютона.
Ведомый подбитого немца не стал искушать судьбу – повернул на запад, да вот только Григорий не согласился его отпустить.
Догнав «мессер» на форсаже, он влепил ему хорошую порцию снарядов, размочалив хвостовую часть.
Готов.
Володя Орехов сбил «худого», Котов, Микоян и Зайцев – тоже взяли по одному, а Баклан спустил на землю парочку.
– «Колорад»! Я – «Филин»! Отходите, моя смена!
Покачав крыльями в знак приветствия группе Савельева, Быков повернул на восток.
– Я – «Колорад». Отходим. Пусть дяди тоже поиграются…
Легко догнав штурмовики, истребители полетели выше, охраняя «илы» от неприятных встреч.
Подбитый штурмовик медленно терял высоту.
Отчаявшись дотянуть до аэродрома, летчик пошел на вынужденную, но немного не дотянул до земли – «Ил-2» рухнул на железнодорожное полотно, переломившись пополам.
Навстречу шел бронепоезд «Московский Метрополитен», узнаваемый по башням от танка «Т-34».
Бойцы выскакивали из люков бронеплощадок и бежали к разбившемуся самолету.
Штурмовики стали в «круг», восьмерка Быкова «закольцевалась» выше.
– Живой, интересно? – толкнулось в наушниках.
– Вон он! Вон! Показался!
Быков увидал, как пилот вылез из кабины «ила» и помахал рукой.
Мол, жив еще, чего и вам желаю.
– Я – «Колорад». Следуем на аэродром.
Следующим утром было на удивление прохладно.
Ночная темнота еще стояла, но крапленую звездами черноту все сильнее разводила предутренняя синева.
В тишину прорвалось сонливое почихивание сначала одного запускаемого мотора, потом второго, третьего…
Аэродром просыпался, поднимая металлический гул и вой, бросая во мглу синие, красные, фиолетовые мазки огня.
Чистое небо и обильная роса предвещали жаркий день.
Быков вздохнул. Не любил он лета, осень была мила ему, когда тепло, но не душно, а воздух свеж даже в полдень.
Дождик покраплет? Подумаешь! А зонтик на что?
– На построение! – разнеслась команда.
Пилоты живо собрались и стали строем.
– Сми-ирно-о! – гаркнул начштаба. – Равнение на середину!
Неожиданно резво он подбежал к командиру полка.
Бабков его выслушал и вышел к летчикам.
Улыбка поднимала холмики его щек к глазам.
– Поздравляю, товарищи! – громко сказал он. – Сегодня, третьего августа, город Орел освобожден от немецко-фашистских захватчиков!
– Ур-ра-а! – ответили товарищи в едином порыве и от всей души.
– Настала пора измотать фашистскую гадину и окончательно ее уничтожить! – продолжил комполка. – Мы никогда не были так сильны и опытны, как сейчас. Командование уверено, что мы с честью выполним свой долг перед Родиной!
«А куда мы денемся!» – улыбнулся Быков.
И начались будни.
Начальник оперативного отделения штаба полка капитан Середа сообщил наземную обстановку. Григорий с пилотами достали свои планшеты и нанесли на полетные карты линию фронта.
– Готовьтесь немедленно к вылету на прикрытие войск, – предупредил капитан. – Учтите Курскую магнитную аномалию, действует на компас.
– А как же быть с облетом района? – подрастерялся Яценюк. – Хоть бы разок слетать и посмотреть на фронт с воздуха, а то после боя можно и заблудиться. Да и драться несподручно, когда не знаешь под собой местности.
Середа посмотрел на младшего лейтенанта с сочувствием:
– Все это так, но приказ есть приказ… Получше на карте изучите местность!
И побежал в 3-ю эскадрилью.
– Все-таки гитлеровцам удалось вбить клинья в нашу оборону… – проворчал Мкртумов, убирая карту.
Володя Орехов осуждающе покачал головой.
– А что, разве не так? – насупился Ибрагим.
Орехов улыбнулся со снисхождением.
– Эх, «Хан»! Не видал ты еще немецких клиньев. Вот в сорок первом были клинья как клинья! А это пустяки. Вмятины!
Быков кивнул согласно и закрыл планшет.
– Насчет компасов, – сказал он. – Аномалия влияет только на малых высотах.
– Точно! – покивал Баклан.
– По самолетам!
Долго высиживать в кабинах не пришлось.
Едва прогрелись моторы, как в предрассветных сумерках вспыхнула зеленая ракета. На взлет!
«По-7» вырулил и разогнался, поднимая хвост.
Отрыв. Подъем. Полет.
Степь да степь кругом…
Ползут коробочки советских танков, всполохами огня сверкают разрывы, черным дымом бугрится земля.
Недавно здесь бились танки – земля вся изрыта воронками, перепахана снарядами и гусеницами.
Куда ни глянь – обгоревшие коробки «Т-34» и «Т-IV», черные от нагара, торчат перекошенные пушки, топорщатся обломки сбитых самолетов, похожие на окурки, вдавленные в цветочный горшок.
И ни кустика нигде, ни деревца – война все выжгла.
В пепел.
– Командир! Вижу шестерку «мессеров»!
– Я тоже. Глянь пониже.
Впереди и ниже кружит немецкий корректировщик-разведчик «Хеншель-126».
Вражеская артиллерия лупит по нашим окопам, а чертов корректировщик подсказывает, куда бить.
– Я «Колорад». «Кот», сбить «Хеншеля»!
– Есть!
«По-седьмой» с нарисованным на фюзеляже котярой открыл огонь по корректировщику, и «Мессершмитты» из охранения будто с цепи сорвались – бросились всем скопом в лобовую атаку.
Обычно немцы избегают атаковать на встречных курсах, но тут у них вариантов не оказалось.
– Группа, внимание. Отворачиваем все вдруг.
В том, чтобы долго и нудно объяснять маневр, нужды не было, люди в эскадрилье понятливые. И опыт есть.
Быков усмехнулся.
Показом ложного малодушия обманем врага. Ведь считается, кто на лобовой атаке первым отвернет, у того слабее нервы.
А немцы наверняка попытаются воспользоваться «трусостью» русских и атаковать в момент отворота…
Две шестерки – «По-седьмых» и «Ме-109» сближались.
Рано отвернуть нельзя, немцы могут удачно взять в прицел. Опоздаешь – вся хитрость насмарку.
Пора!
Вся группа круто сворачивает влево. Вот-вот хлестнет очередь…
Мимо ревущими кометами пронеслись «мессеры».
Они сразу же устремились за русскими, в попытке «сесть на хвост».
Поздно, голубчики!
Опередив немцев в развороте, пилоты «четверки» сами оказались сзади. Фашисты, не сообразив, в чем дело, продолжали виражить.
Виражьте, виражьте…
Очередью «худому» снесло полкрыла. Калека пытался продолжить полет, но ничего, кроме штопора, у него не вышло. Готов.
Второй из «очереди на умертвие» пошел вверх «горкой», вот только подзабыл, что потерял скорость на вираже.
И все равно полез в небо. Привычка.
Узкий фюзеляж «месса» закрыл весь прицел. Под тонкими крыльями были отчетливо видны гондолы двух пушек.
«Ме-109 G-2». «Густав». Все равно, «худой».
Быков всадил очередь в «месса», и она вся, до последнего снарядика, вошла, как в мишень, кучно. Как изюм в тесто.
«Худой» сотрясся, закачался, потом на какую-то долю секунды застыл и, пуская черные клубы дыма, закувыркался вниз.
Быков глянул за фонарь.
Под ним крутилась пара Зайцева. Рядом вертелись с вражеской тройкой Орехов и Баклан.
От их «механо-живого» клубка отскочил истребитель противника, беспорядочно завертелся и вспыхнул.
Ибрагим, надо полагать, засмотрелся на падающий «мессер», иначе углядел бы, как ему в хвост заходит еще один желающий.
– «Хан»! Сзади! – крикнул Григорий, бросаясь на выручку.
«Мессершмитт» заметил быковский самолет и резко провалился.
– Врешь, не уйдешь…
Трасса, пущенная вдогонку «худому», рвет тому фюзеляж.
«Хан», раздосадованный своею промашкой, бьет по фрицу в упор. Готов.
«Хеншель», подбитый Котовым, плавно опускается на землю, распуская за собой серый шлейф.
– Командир, «фоккеры»!
Быков тоже заметил три пары «Фокке-Вульфов-190», но убеждать в том глазастого ведомого не стал – пущай погордится своей наблюдательностью.
«Фоки» наверняка прибыли на помощь «мессам».
Точно – уцелевшая парочка «худых» понеслась, собираясь бить русских с высоты.
Ага, щаз-з…
– Володя, займись «мессерами».
– Есть, командир! Э-э… Впереди «лапти»!
Вон оно что…
«Фоккеры» вовсе не на выручку торопились – небо «зачищают» от всяких русских, чтобы их бомбовозам не мешали.
– Командир! Зайцев подбит!
– Сильно?
– Горит!
– «Заяц», «Заяц»! Я – «Колорад»! Прыгай!
В наушниках что-то скрипнуло, и только.
А «По-седьмой», угодивший под перекрестный огонь пары «фоккеров», уходил по дуге вниз.
Клубившийся черный дым стелился за ним, отмечая траурную траекторию.
Вспышка. Взрыв. Еще одна похоронка…
Быков сжал зубы.
– Хороним бомберов, ребята!
Пятерка русских истребителей накинулась на «Ю-87».
Тройка «Юнкерсов» уже входила в пике, завывая сиренами, дабы нагнать страху на тех, кому несла бомбы.
Григорий прошил очередью сначала один «лаптежник», потом его соседа – оба так и не вышли из пике.
Грохнулись вместе с бомбами.
Еще парочку ссадили двойки Баклана и Котова.
Один из бомбардировщиков развалился, и крыло просвистело мимо истребителя Быкова, тот едва успел увернуться.
«Ю-87» поспешно сбрасывали бомбы, освобождаясь от груза, и разворачивались на обратный курс.
Бросаться за ними в погоню Быков не стал, ему сильно задолжали «фоккеры».
Пора было с них пеню брать, а он сегодня еще ни одного «фоку» не спустил…
Непорядок…
Первого Григорий подбил издали, метрах на шестистах.
Это слишком далеко. Чтобы реально попасть, лучше всего открывать огонь с сотни, даже с пятидесяти метров.
Это, считай, в упор.
Самолет – мишень слишком уж шустрая, он и увернуться может.
И не догонит его трассер.
Но этот «фока» уж слишком хорошо завис, он просто набивался, чтобы фрицы провели его по графе «Потери».
Григорий взял приличное упреждение, точно вычислил вероятную траекторию и вжал гашетку.
Сперва ему показалось, что он таки промахнулся, но нет, вот из мотора «Фокке-Вульфа» пыхнуло пламя, самолет вздрогнул, винт его остановился, и машина подчинилась силе притяжения.
Прах к праху. Аминь.
Второго Быков уничтожил мимоходом – пустил очередь и отвернул в поисках третьего.
– «Кот», бей заднего левого!
– Володька, прикрой. Атакую!
– На три часа, двадцать градусов выше.
– Идем с набором.
– «Хан», разворот! Сзади!
– Есть!
– Баклан, видишь пару «фоккеров» на двенадцать часов?
– Вижу!
– Не дай им уйти.
– Понял.
– Быстрей атакуйте!
– «Седьмой», впереди выше – «фока»!
– Прикрываю вас!
– Разомкнуться! Набираем высоту.
Григорий высмотрел последнего из уцелевших «фоккеров» и погнался следом.
«Фокке-Вульф» стал форсировать мотор – за ним потянулась сероватая полоса гари, да только «По-седьмой» был быстрее.
Приблизившись на двести метров, Быков выдал короткую, экономную очередь. Но немцу хватило.
Самолет закрутило и завертело в набегающем потоке воздуха, Григорий едва успел потянуть ручку на себя, чтобы пройти выше распадавшегося «фоки».
Готов.
«Это вам за Зайца!» – подумал Быков.
Покачав головой, он решил, что шестерки маловато будет. Надо бы добавить…
Вот только горючее на исходе.
– Группа, внимание. Отходим.
«Добавим, – подумал Григорий, разворачивая машину. – Мне отмщение, и аз воздам. Так воздам, что мало не покажется!»
ПРИКАЗ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО № 2 Об овладении городами Орел и Белгород
3 августа 1943 года
Генерал-полковнику Попову
Генерал-полковнику Соколовскому
Генералу армии Рокоссовскому
Генералу армии Ватутину
Генерал-полковнику Коневу
Сегодня, 3 августа, войска Брянского фронта при содействии с флангов войск Западного и Центрального фронтов в результате ожесточенных боев овладели городом Орел.
Сегодня же войска Степного и Воронежского фронтов сломили сопротивление противника и овладели городом Белгород.
Месяц тому назад, 5 июля, немцы начали свое летнее наступление из районов Орла и Белгорода, чтобы окружить и уничтожить наши войска, находящиеся в Курском выступе, и занять Курск.
Отразив все попытки противника прорваться к Курску со стороны Орла и Белгорода, наши войска сами перешли в наступление и 3 августа, раньше чем через месяц после начала июльского наступления немцев, заняли Орел и Белгород.
Тем самым разоблачена легенда немцев о том, что будто бы советские войска не в состоянии вести летом успешное наступление.
В ознаменование одержанной победы 5-й, 129-й, 380-й стрелковым дивизиям, ворвавшимся первыми в город Орел и освободившим его, присвоить наименование «Орловских» и впредь их именовать: 5-я Орловская стрелковая дивизия, 129-я Орловская стрелковая дивизия, 380-я Орловская стрелковая дивизия.
89-й гвардейской и 305-й стрелковой дивизиям, ворвавшимся первыми в город Белгород и освободившим его, присвоить наименование «Белгородских» и впредь их именовать: 89-я гвардейская Белгородская стрелковая дивизия, 305-я Белгородская стрелковая дивизия.
Сегодня, 3 августа, в 24 часа столица нашей Родины Москва будет салютовать нашим доблестным войскам, освободившим Орел и Белгород, двенадцатью артиллерийскими залпами из 124 орудий.
За отличные наступательные действия объявляю благодарность всем руководимым Вами войскам, участвовавшим в операциях по освобождению Орла и Белгорода.
Вечная слава героям, павшим в борьбе за свободу нашей Родины!
Смерть немецким оккупантам!
Верховный Главнокомандующий, Маршал Советского Союза И. СТАЛИН
