26 апреля, вечер
Старцев Александр, поселок Тихая Заводь
Выпрыгнул из уазика, помогая Артему трос отцепить. Тот свернул его небрежно и сунул мне. Мельком я кинул взгляд на вытащенный из канавы паркетник – «ситроен». Редко такие встречаются.
– В салон кинь и давай двоих из «буханки» в джипарь. Я тоже там с Гешей поеду, – махнул мне сержант.
– Дорогу кто показывать будет?
– А, ну да. Тогда мы первыми пойдем, пропусти сейчас. Давай только быстрей, такое ощущение, что в спину кто-то смотрит, – поторопил меня Артем.
Подбежав к машине, открыл дверь в салон и огляделся. Девушки пересели в дальний угол, где два кресла вместе, а парни уставились на меня.
– Давайте вылезайте! – обратился сразу к обоим. Никакой реакции. – Быстро, вылезли епть! – рявкнул я на них. – Давай-давай! На заднее сиденье прыгайте, – вытащив парней, указал на «ситроен» и подтолкнул в загривок одного из них.
Опять оббежал «буханку», подгоняемый страхом, – на улице уже оставался я один, и темнота враждебно смотрела только на меня. С силой рванул ручку и чуть не улетел вслед за распахнувшейся дверью. Когда запрыгнул на водительское место, справа темной тушей пролез по дороге паркетник, и я тронулся следом. Скорость Геша держал сорок километров, но по такой дороге больше и не поедешь. Порадовался, что они едут первыми, – яркий свет от фар внедорожника так рассеивал тьму перед собой, что даже мне было дорогу прекрасно видно. Это хорошо – и так уже тупая боль снова появилась под бровями. Устали глаза с напряжением в темноту всматриваться вот уже сколько времени.
Сзади, там, где девушки сидели, послышались сдержанные ругательства. Напрямую ко мне не обращались, но смысл я понял – из-за некого урода ее величество едет в какой-то помойке, в то время как карета катит рядом. Не скажу, что не тронуло, – неприятно, конечно, но виду не показал.
Пока ехали, разговорился с Жекой. Обычно молчаливый, он сейчас нормально поддерживал разговор. Оказалось, Джексон ехал в Екатеринбург, к другу. Тот работу хорошую обещал, вот Жека и решил скататься посмотреть, как оно. На резонный вопрос про то, зачем искать золотые горы за Уралом, если Москва под боком, Жека ответил, что суету не любит, – меньше народа, больше кислорода. Еще я очень удивился, когда узнал, что у него уже жена и две дочки. Дома остались. Да, тяжело парню сейчас.
Сам рассказал ему о своей работе в офисе, где уже давно себя неуютно чувствую, – тоже ведь в тайгу сорвался далеко идущие планы имея.
– Алекс, фары гаси! – прервал Джексон меня. – Смотри, навстречу кто-то мчит.
Тут и паркетник между тем часто-часто замигал тормозами, обращая внимание.
– К кустам прижимайся, – напряженным голосом начал инструктировать меня Жека, – подождем, пока проедут. Если останавливаются, сразу же из машины выпрыгивай и в лес двигай, налево. Я справа пойду. Мало ли что, если начну стрелять, жди минимум пять секунд. Все как раз перебегут за машины на твою сторону, будут как на ладони. Под прямым углом не выходи, градусов тридцать к машинам, чтобы нам друг в друга не палить. Понял?
– В смысле не доходить до машин, да? Наискось залечь? – Я показал на руках примерную диагональ, быстро прижимая «уазик» к кустам.
– Да. Вон смотри, смотри! Уже почти встретились, давай прижимайся. Епть, тот тоже тормозит… Девушки, вы бы на пол легли, – обернулся Жека назад, – целее будете.
Между тем встречная машина остановилась, чуть перегородив дорогу.
– Все, Алекс, давай в темпе, – Жека быстро выскочил из машины.
Выпрыгнув, я на полусогнутых быстро перебежал через дорогу, надеясь, что меня не заметят. Зажмурившись, вломился в густые кусты. Раздвигая руками ветки, перебрался через глубокую канаву и осторожно, шаря впереди себя руками, двинулся вдоль дороги. Через пару секунд зрение немного адаптировалось к темноте, пошел уже быстрее. Даже почти побежал.
Я свернул в сторону канавы, опять продираясь через кусты, но глаза уже не зажмуривал, просто голову отвернул. Старался не шуметь – от машин донеслись голоса. Пока подбирался, достал пистолет из-за пояса. Черт, даже не посмотрел, сколько патронов там осталось. Вдруг ни одного – похолодело у меня все внутри. Тут с дороги раздались несколько длинных очередей, и я от неожиданности и испуга плюхнулся на живот. Свистнули пули, надо мной срезало несколько веток.
Я тут же буквально просто мордой в сугроб зарылся. И застыл – руки и ноги как свинцом налились, отказываясь повиноваться. Захотелось зажмуриться и оказаться далеко-далеко от выстрелов этих, спокойных и насмешливых голосов, обсуждающих мента дурного. Я поднял голову, не способный поверить в то, что только что услышал. Извернулся, смахнул снег с пистолета и пополз, глядя впереди себя невидящими глазами.
Когда выбрался, наконец, из переплетения кустов, пришлось ползти практически на обочину – иначе ничего не видно, слишком крутой скат от дороги. Так, водительская дверь паркетника закрыта, что с другой стороны, не видно. Яркий свет фар стоящей напротив машины слепит, у «ситроена» фары не горят. Или выключены, или разбиты пулями. Слышны скрип металла, стоны из машины, голоса. Слышу даже, как вытекает жидкость из радиатора. Несколько человек стоят у машины, их почти не видно – фары слепят. Вот один из них в ореоле света пошел в мою сторону. Дыхание просто перехватило от страха – сердце сейчас через спину выпрыгнет.
Пистолет я до этого держал боком, параллельно земле, а сейчас изготовил к стрельбе, упираясь рукоятью в землю. Только бы не увидели, ведь Жека сказал после него стрелять. Страшно, очень страшно. Ведь могут заметить и тогда…
Послышался грохот выстрелов из дробовика, и двое у машины кулем повалились на землю. Одного даже отбросило на пару метров. Послышались крики боли, а идущий ко мне рыбкой прыгнул вперед, скрываясь за колесом. До него было несколько метров, и он как на ладони. Еще один за второй машиной – теперь я лучше вижу, одна фара больше не светит. Тут же успокоился и, щекой с силой прислонившись к плечу, принялся выцеливать ближайшего ко мне. Он рядом, промахнуться будет сложно.
Легко нажал на спуск. Моментально перенес прицел на второго – еще несколько выстрелов. Все, затихло. Остался лежать на месте, всматриваясь в темноту у второй машины. Вспомнил, что надо вздохнуть, перевел дыхание. Через несколько мгновений понял, что, вместо того чтобы валяться на пузе и смотреть, надо бы в темпе скатиться в канаву, сменить позицию. И лишь после этого интересоваться, попал или нет.
Отполз задом вниз, после скатился и, сидя на снегу, достал магазин суетливо. Посмотрел, поднеся его так, что почти носа касался, – ффух, еще патрона три осталось. Чуть ободренный, выполз из канавы и, поражаясь себе, встал на полусогнутые и перебежал к «ситроену». Вроде был страхом опутан, как паутиной липкой, а тут даже бегаю. Присев у крыла, пнул ногой тело – никакой реакции. Присел на колено, навел пистолет в сторону другой машины. Только захотел сорваться с места, мелькнула мысль – а если Жека меня примет за этих?
– Алекс, чисто? – с облегчением услышал с той стороны дороги.
– Вроде чисто, – говорю я, голос как не мой.
Неожиданно для себя сорвался с места и перебежал ко второй машине, держа ПМ на изготовку. Так же на полусогнутых, готовый стрелять на любой шорох или шевеление. Ни шорохов, ни шевеления не было. Подбежал ко второму, которого застрелил. Уперся ногой ему в бок и перевернул. Перекошенный белый овал лица, обе руки к боку прижаты, будто обнимая. Вся тыльная сторона ладоней в крови, хоть и темно вокруг, но струйки крови на белой коже видны. Перевел взгляд на выбеленное лицо, и тут лежащий моргнул.
– Мля! – Я с испуга надавил на спуск. Так, больше не моргает. Фу, нельзя же так! Меня заколотило крупной дрожью.
– Алекс, я тут, – услышал рядом голос Джексона, с той стороны машины. – Чисто, всех положили, – опять Жека, заглядывая в салон.
Выпрямился, встретился с ним взглядом. Вдруг послышался щелчок открываемой двери, и мы моментально вскинули оружие, направляя в сторону «ситроена».
– Парни, это я!!! – заорала тень. Вывалившийся из водительской двери Геша встал с земли.
Пошли не к нему. Рядом с открытой пассажирской дверью мешком лежал Артем. Подойдя, я до крови закусил губу. В то же время облегчение – ведь подумал, когда в канаве лежал, что и Геша тоже.
На меня накатила дикая усталость, в глазах начало расплываться. Слезы. Присел на колено рядом с сержантом, тронул за плечо, попытался перевернуть. Артем посмотрел на меня широко открытыми глазами, попытался что-то сказать. Переборов секундный ступор, я наклонился к нему:
– Тема, что? Тема?!
– Же… же… – Он хрипел, сказать у него не получалось. – Жена! – выдохнул сержант в последний раз, собравшись с силами.
– Жена, что жена? Тема! Тема, как так?! Артем!!! – Я тормошил его, глядя в застывшие глаза.
Дыхание перехватило, а я уткнулся лицом в снег на дороге, завывая от бессилия. Холода на лице от снега не ощущал. Выпрямился, сделал несколько глубоких вдохов, сглатывая слезы.
– Пойду «буханку» подгоню, грузить его надо, – с усилием произнес я, ни на кого не смотря.
Запрыгнул на водительское место «буханки», завел и с лязгом воткнул передачу, первый раз за несколько дней не поморщившись от этого звука. Сзади слышно ничего не было. Я обернулся – не, не убежали. У Белоснежки глаза в темноте блестят, подружка ей в грудь уткнулась.
Подъехал к «ситроену», встал рядом. Стрелки у машины на радиаторной решетке разбиты пулями, радиатор пробит, лобовое все в дырках. Повезло Геше, как оказалось – Артем шепнул ему пригнуться, сам же вышел из машины. Где его и срезали. Геша сказал, что сзади сначала стонали, пока Геша под рулем лежал, ружье свое обнимая, теперь тишина. Джексон открыл дверь, заглянул и поморщился. Вот ведь – Артем убит, сзади два трупа, а на Геше ни царапинки. Везунчик.
Сержанта поднимали на крышу «буханки» все вместе, потом парни пошли шмонать убитых, а я Артема к багажнику его же ремнем крепил, стараясь к упырю не прикасаться. Не машина, а труповозка уже какая-то.
Просмотрел все карманы у сержанта. Достал удостоверение и портмоне – больше ничего не было. Портмоне открыл – и документы, и кошелек, все в одном. Денег почти нет, кредитка, бумажки потрепанные, фотография. Женщина с мальчиком лет семи. Женщина симпатичная, строгое лицо в обрамлении прямых волос, у ребенка уши оттопырены. Как у отца. Я закусил губу до крови – вот она, жена, по всей видимости.
Только вот что, последние двое суток Артем с женой своей точно не виделся и даже не пытался. Но я узнаю, кто она, где она, Тема, обязательно узнаю. Найду ее, обещаю тебе. Тут заметил, что уже вслух говорю, смотря в неподвижные глаза сержанта. Протянул руку, опустил ему веки. Все. Был человек – нет человека. Выдохнул, спрыгнул и пошел к парням, которые раскладывали оружие на земле. О тех двоих, которых подстрелили в паркетнике, я даже не подумал.
Уроды, завалившие Артема, были на старом «чероки». Тоже уже не на ходу – моторный отсек пулями пробит, это когда Жека стрелял. У него пули вперемежку с картечью в дробовике, так что джип точно не ездун больше.
Артемовский автомат я себе за плечо повесил и сунул в карман горки магазин запасной. С бандитов оружия взяли много. Четыре автомата – два коротких, как сержантский, с деревянным цевьем и еще два «калашниковых», выглядевших очень современно. Оба в черном пластике, приклады не рамочные металлические, а цельные, тоже пластиковые, складывающиеся.
Магазинов в «чероки» было много. Пустых, а патронов мало. Расстреляли почти все, интересно вот только – где? Магазины все собрали, а больше ничего практически и не было – в машине пусто, в карманах пусто. Закинули оружие в «буханку» и тут же начали вооружаться. Джексон осмотрел трофейные автоматы и повесил себе за плечо такой же, как у меня, с деревянным цевьем. Геша себе взял один из тех, которые серьезней выглядят.
Подъехав к «ситроену», уткнулся ему в задний бампер и столкнул в канаву. После повторил тот же маневр с «чероки». Вырулил на середину дороги – рыкнул двигатель, и «уазик» переехал брошенные на обочине тела. Никто ничего не сказал, ехали в молчании. Я на ходу достал бутылку с вискарем из-под сиденья. Пустили по кругу, в этот раз не запивая даже.
Как глотнул жадно, сразу стало теплее немного и трясти перестало. Глотнул еще раз, появилось стойкое желание напиться. Руки скользили по бутылке – перчатки были мокрыми, от снега не отряхнул. Стянул их с рук, морщась от боли в подживающих порезах, и бросил на торпеду сушиться под потоком теплого воздуха.
Вскоре подъехали к Великополью. Если вчера вечером город лежал на холме темной тушей, то сейчас в стороне центра виднелись отсветы, как от пожара. Рация опять начала каркать периодически, но я ничего не понимал, как ни пытался, – хрипение дикое. Все же интересно, что горит. Подъезжая к заправке, увидели милицейскую «буханку», паркующуюся у ларька, в котором король бензоколонки обитал. Сбавил скорость, что-то резануло взгляд.
– Алекс, смотри, вроде труп там лежит? Вон видишь, у колонки? – щуря глаза, тихо сказал Жека, который на переднем сиденье сидел.
Я кивнул, увидев. Останавливаться не стал – и так у нас два на крыше. Вдруг попросят еще одного довезти. По памяти проехал к моргу, не доезжая до центра. Понадеявшись на интуицию, свернул на одну из улиц, вроде подходящих по направлению. Не ошибся, выехал на прямую дорогу вдоль соснового бора, ведущую к поликлинике. Машин на стоянке сейчас не было, но много тел на улице так и лежало. Дверь в хмуро щурившееся окнами здание была закрыта.
Хотя долбили с Джексоном в металлическую дверь мы несколько минут, никто не открывал. Подошел Геша, дернул за ручку. Вот удивительно – открыто и свет горит! Заходи не бойся, выходи не плачь.
– Ну да, кто же сюда сунется, – прокомментировал я, – брать вроде нечего.
– Не скажи, – протянул Жека, – одежду, лопатники по карманам пошерстить. Коронки те же.
Сняли Артема с крыши и занесли внутрь. Я тут уже был, привычно, Жека как всегда невозмутимо на все взирал, а Егор с лица заметно сбледнул. Обратно почти бегом выбежал.
– Геша, это тебе повезло еще, подморозило. Когда тут вчера был, запах стоял мяса горелого, густой такой, – попытался подбодрить я Гешу, но он почему-то не подбодрился.
До Красной площади домчали быстро – дорога знакома, к тому же почти без поворотов. Когда поднялись на пригорок, я обомлел – фасад отдела полиции щерился разбитыми окнами с копотью и потеками воды под некоторыми. Перед крыльцом дымили, догорая, несколько машин, которые никто и не думал тушить. Посреди площади стоял побитый пулями внедорожник, рядом тела лежали, вокруг них народ суетился.
– Ничего себе тут война была, – присвистнул Джексон.
– Жек, смотри, джип стоит. По ходу это корешки тех уродов, – кивнул я на внедорожник, рядом с которым в ряд были разложены три тела. Как раз их нашими фарами выхватило на мгновение – по стилю одежды похожи на тех, кого мы на дороге оставили.
– Да, похоже, – кивнул Джексон, открывая дверь.
Упыря отмотал быстро. Даже не отмотал, а ножом шнурки обрезал, которыми его к багажнику привязали. Все даже из машины выйти не успели. Хекнув, отправил тело в полет к крыльцу. Народ, рядом с джипом расстрелянным копошившийся, на нас смотрел, но пока не подходил. Я оперся рукой о багажник и спрыгнул на землю, громко хлопнув ботинками по земле. Поморщился от ударившей в ступни боли – дурак, блин, нет бы слезть нормально. Остальные уже столпились у крыльца, ожидая меня.
– Нам туда, – холодно сказала Белоснежка и вознамерилась двинуть в сторону здания администрации.
– Слышь, подруга! – шагнул я к ней. – Нам сказано тебя в отдел привезти, мы и привезем. А куда тебе надо, мне глубоко поровну. Ясно?
Начни она сейчас спорить, я бы совсем взбесился. Видно, Белоснежка это почувствовала и, фыркнув, пошла к монументальной двери отделения. Вторая девушка уже пришла немного в себя, на ней больше не висела, передвигалась вполне самостоятельно.
Я зашел последним, уперся в спины остановившихся спутников и протиснулся вперед.
– Хрена се… – эмоционально выдал Геша, обозревая разгром.
Картина действительно поражала. Все побито пулями, вдоль стен тела лежат, раскуроченная в хлам мебель. Я тут же пожалел, что автомат в машине оставил. Еще и на замок не закрыл, дурак.
– Жесть… – прокомментировал я и глупость свою, и разгром вокруг. – Слышь, дружище! Где Митрича найти? – тут же выцепил взглядом молодого парнишку в милицейской форме, который единственный на месте стоял, никуда не бежал.
– А?! Митрича? – встрепенулся тот.
– Да, Митрича. Щербакова.
– А уехал он, – глаза у парня широко открыты, взъерошенный, но соображает.
– Вот блин! Что делать-то? – спросил я больше сам себя, уже отворачиваясь.
– Так это… Сергей Юрьевич тут, к нему можете… – выдал паренек.
– Это Зайка который? Зам?
– Ну да, он, – как болванчик, закивал головой парень. – Там был, пару минут назад, – махнул парень рукой, показывая направление.
– Спасибо, друг! Пойдем? – обернулся я к спутникам.
Двинулись не торопясь, стараясь не наступать на обломки разные. Пройдя по коридору, вошли в помещение столовой. На стенах также следы от пуль, несколько больших луж крови, густой и липкой на вид. В углу спиной к нам стоял высокий и здоровый мужик, перед ним три человека выстроились. Все в милицейской форме, с оружием. Высокий говорить перестал, увидев, как взгляды на нас метнулись, и обернулся сам. Зайка это тот самый, скорее всего.
– Ну-ка, ну-ка, – всматриваясь, он пошел в нашу сторону, а разглядев, приостановился. – О! Привезли! – сказал высокий, потирая руки и глядя на девушек. – Привезли, молодцы какие, – это уже нам.
Мы все молчали, тихонько переглядываясь, а Белоснежка, когда здоровый вперился в нее взглядом, начала тихонько пятиться. Лазурная девушка вцепилась ей в локоть.
– Испугалась? Правильно испугалась, – до чего же мерзкий голос у этого Зайки.
Происходящее мне уже не нравилось. В животе опустился тянущий ком, появилось предчувствие, что хорошим тут не кончится. Слишком сильно агрессией веяло от этого мужика.
– А Иванов где? – окинул нас взглядом Зайка.
– Артем? – спросил я, а увидев, как взгляд ко мне метнулся: – Убили.
– Как? – после недолгой паузы спросил здоровый, глядя на меня.
– По дороге обстреляли, он в головной машине шел. Его убили и еще двоих, с ней, – кивок в сторону девушек, – в доме были.
– Кто стрелял?
– Бандиты какие-то. Их там оставили, а Артема забрали, в морг уже отвезли, – предвосхищая вопросы, произнес я.
– Ладно, парни, присядьте пока. Полчасика подождите, сейчас Митрич вернется. Леха, побудь с парнями, – кивнул Зайка на нас самому низкому из троих ментов. – Ну, – повернулся он к девушкам, – что, вернемся к нашим баранам? Овцам, – поправился и мерзко улыбнулся Зайка. Голос его повеселел. – Ты кто? – резко спросил он девушку в голубом.
– Я?
– Фамилия, зовут как?
– Надя… Обручева, Надя, – девушка смотрела на Зайку испуганными глазами и заметно вздрагивала от каждого его вопроса.
– Откуда?
– Я… я…
– Это кто? – переадресовал Зайка вопрос Белоснежке.
– Первый раз увидела сегодня, – пожала девушка плечами и посмотрела на него как будто свысока, хотя сама ниже его ростом. Хорошо держится, ведь страшно ей наверняка, но не показывает.
– Ладно, поверим пока. Туда сядь! – резко сказал мент Наде, так что та вздрогнула. – Пойдем, – это он уже Белоснежке, толкнув ее в плечо и зашагав к двери.
– Послушайте… не надо, – схватила Зайку за локоть лазурная девушка.
От звонкого хлопка оплеухи я вздрогнул, а девчонка отлетела от удара на пару метров, покатившись по полу. Увидев брошенный на Зайку убийственный взгляд, я придержал Жеку за локоть. Он посмотрел на меня, в глазах недоумение. «Не сейчас», – одними губами прошептал ему.
– Я сесть сказал, а не меня хватать! – рявкнул Зайка. Хотя Надя вряд ли поняла – он хоть и ладонью ударил, но тут нокдаун без вариантов. Тяжела рука для нее оказалась. – Тебе тоже?! – повернулся он к Белоснежке. – Пошли! – Зайка грубо толкнул девушку в плечо. Она, пробежав немного от толчка, ударилась об косяк двери, даже от вскрика не удержалась. Зайка вышел вместе с ней в коридор, схватив за предплечье, а в дверях бросил на нас взгляд быстрый. Мы не дергались, только Жека, когда он вышел, подошел к упавшей девушке, помогая ей подняться.
– Парни, а чего это он так? Эта же чуть зубами не подавилась? – обратился Геша к оставшимся в кабинете ментам, кивнув на Надю. Ошарашенную девушку сейчас Жека на стул усаживал.
– Вы ж васильевскую дочку привезли, он ее сейчас вообще порешает, наверное, – ответил тот, которому за нами поручили смотреть. Остальные молчали.
– А в чем прикол? Мы немного не местные просто, кто этот Васильев такой? – продолжал расспрашивать Геша.
Леха округлил глаза, показал рукой в сторону коридора, развел руки с выражением сильного недоумения на лице – мол, как так, не знать кто такой Васильев? И уставился на Гешу, будто тот должен был понять все из этой его пантомимы. Мне же в этот момент было наплевать, что Васильев сделал, внутри все кипело, хотя вид я сохранял невозмутимый. Не должно так быть, неправильно это все.
– Ммм, – выдал я стон с гримасой, – да поровну кто этот Васильев, Геш, тормози! Мужики, где сортир тут? Сейчас днище вырвет просто, а при этих не хотел в лесу зад морозить, – понизил я голос и кивнул на девушку, которую Жека приводил в себя.
Весь мой вид говорил о том, что вот-вот – и действительно вырвет. Даже на одной ноге подпрыгивать начал от нетерпения.
– Воды нет, так что жопу морозить все равно придется, – ответил опять Леха, ухмыльнувшись уголком рта, – выходи, обходи отдел слева, во дворе «скворечник» есть.
Банально, конечно, но ничего другого мне в голову не пришло. Прокатило и ладно. Я кивнул благодарно и быстро вышел из комнаты, в коридоре уже приняв нормальный вид, убрав гримасу с лица. Вышел к дежурке, но Зайки уже видно нигде не было.
– А Сергей Юрьевич не проходил? – спросил я капитана за побитой стойкой. Тот самый, Левшин, кстати.
– Он занят сейчас, можешь здесь подождать, – чуть подумав, глянул на меня капитан.
Вот здесь-то его ждать мне точно не стоит.
– Да знаю я, что он васильевскую дочку повел, мне по этому поводу ему пару слов сказать надо, это мы ее привезли, – заговорил быстро я.
Капитан посмотрел на меня пристально, а я в этот момент даже как дышать забыл. Чуть погодя, видимо приняв решение, Левшин просто обернулся и показал на неприметную дверь:
– Вон тот коридор, до конца, там лестница.
Я кивнул и быстрым шагом пошел в указанном направлении. Буквально пять метров, и все, коридор кончился. Темно, блин, дверь справа, дверь слева. А, вот, правая дверь легко поддалась, и я выскочил на лестницу черного хода. Снизу хлопнула дверь. Дернулся было туда, но сверху тоже хлопнуло. Куда, блин – я чуть не разорвался.
Решившись, ринулся вниз, рывком открыл пошарканную дверь и ввалился в подвальный коридор. По стенам трубы тянулись с потеками ржавчины, горело несколько аварийных лампочек по всей длине коридора. Слева мелькнуло – не движение даже, а так, поток воздуха. След инверсионный от духов заморских – подумал я про себя. Так же быстро, почти бегом, дошел до двери, в руке сжимая пистолет. Правильно пошел – уже был слышен голос Зайки, только слов не разобрать.
Я подбежал к двери, из-за которой раздавались звуки, и прислонился плечом, взявшись за ручку. Понять бы, один он там – нет? И что происходит. Вдруг послышался звук удара, вскрик и глухой стук падающего тела.
– Еще добавить? Или сама раздеваться начнешь? – Услышав это, я даже не удивился. Интересно, что же такого глава района натворил, если его дочку, которая меня увольняла влегкую, тут теперь так встречают?
Выдохнув, резко открыл дверь, залетев в кабинет. Лампочка под потолком светила тускло, но хорошо хоть есть. Похоже, комната под хозяйственные нужды всякие. У стены верстак – простой деревянный стол, накрытый газетой, рядом ящики с инструментом. В углу навалены лопаты, грабли. Совершенно не вовремя мелькнула дурацкая мысль, что, если б еще минуту подождать, можно было и сиськи увидеть, судя по развитию событий.
Белоснежка лежала на полу, согнувшись и держась за живот. Ее волосы разметало по полу, а Зайка над ней возвышался.
– Руки за голову! За голову я сказал! – Зайка обернулся в мою сторону, увидел направленный в него пистолет и медленно, словно раздумывая, поднял руки. – В угол отошел! Лег! – Глаза у меня дикие, сам себя сейчас боюсь. Но здоровей он меня намного, поэтому, если кинется, стрелять придется. – Лег, сказал! Быстрее!
Зайка, видно, просек, что я сейчас в состоянии боевого бешенства, поэтому указание выполнял. Хотя мнение свое имел, что и захотел показать:
– Слышь, ты, вообще…
– Тебе череп жмет? Еще слово – и нету Зайки, ясно? Лег, я сказал, быстро! Руки за спину, запястья на жопе скрести! Вот так, молодец какой.
Эй, подруга? Ты жива там? – Я неотрывно смотрел на мужика, но краем глаза увидел, что Белоснежка приподнялась и, хватая воздух ртом как рыба, попыталась отползти к стене. Быстро глянул на нее – на вопрос отреагировала, кивнула. – Ремень есть у тебя? Есть? Давай быстрее тогда, вынимай и руки ему стяни. Давай-давай! – Но подгонять девушку и не надо было – она быстро пришла в себя. Вытащила ремень из джинсов и в нерешительности остановилась у лежащего.
– Слышь, дружище, лучше тихонько лежи, хоть чуть дернешься, сразу стреляю, – я присел на одно колено и взял пистолет двумя руками, пристально вглядываясь в лицо Зайки, – тот лежал на животе, повернув голову. Когда я присел, он приподнялся чуть, пытаясь мне в глаза заглянуть. К его щеке прилипло несколько щербинок сухой грязи с пола.
Как только девушка стянула ему руки, я осторожно подошел, проверил. Молодец, хорошо навязала. Метнулся к верстаку, схватил моток проводов, еще раз перетянул лежащему руки, для верности, потом щиколотки. Завертел головой в поисках тряпки на кляп.
– Ты понимаешь, что тебе не жить, придурок? – послышалось злобное шипение.
Не смог он лежать спокойно. А зря – меня от его слов как током ударило. Время опять замедлилось, и я удивленно смотрел, как медленно у него пар при дыхании изо рта выходит.
– Убьешь, что ли? – присел я рядом с ним на одно колено.
– Я тебе ноги вырву, понял? – Зайка не говорил, шипел с ненавистью. А ведь и правда убьет – пронзило меня мыслью.
Лучше б он молчал, чем говорил. От принятого решения у меня внутри все похолодело, заледенело даже. Я тихо, так чтобы он не видел, положил пистолет на пол и выпрямился. Достал нож – в подсумке лежал, так что сидя было бы неудобно доставать. Руки не дрожали, но сейчас я наблюдал за собой будто со стороны.
Много раз слышал до этого – совершил убийство в состоянии аффекта. Вот и я сейчас, того, в состоянии аффекта. Ничего не говоря, резко присел, схватил лежащего за волосы и воткнул нож в шею под ухом. Брызнуло, будто шланг прорвало, и моя рука сразу оказалась вся в крови. Зайка задергался, а я в панике, как неопытный водитель, который вместо тормоза сильнее на газ жмет, резко потянул за волосы и еще больше надавил на рукоятку. Скрип лезвия по кости прочувствовал каждой клеточкой своего тела.
Вскочил как ошпаренный, отпрыгнув от сучащего ногами тела и держа окровавленную руку на отлете. Нож в шее так и остался. Содержимое моего желудка рванулось вверх, и сдержаться получилось неимоверным усилием. Сглотнув появившийся во рту вкус желчи, я с силой зажмурился на секунду, до боли.
Так, рефлексировать потом будем, не до этого сейчас – помотал головой, сгоняя заторможенность. Присел и вытер руки полой кителя Зайки. Ноги его уже почти не дергались, лишь чуть-чуть. Старался внимание на это не обращать. Начал было вытирать кровь и с ногтей, и между пальцев, но потом опомнился – времени и так мало. Осмотрелся вокруг еще раз, увидел большие жестяные банки с потеками краски, и сразу в голову пришло решение. Сжигаем улики – в буквальном смысле слова.
Почти прыгнул к стене – постучал, капитальная. Метнулся к другой – а это перегородка, авось и выгорит затея. Рванулся к верстаку, схватил стоящие там несколько банок с краской и лаком. Бутылку растворителя разбил об верстак. Набросал деревянных лопат, сорвал со стены несколько плакатов, бросил на краску. Достал из кармана зажигалку – вот и пригодилась.
Когда пламя бодро занялось, выругался на себя последними словами и метнулся к телу. Перевернул, стараясь не смотреть на окровавленную шею, и выдернул из кобуры на поясе пистолет, потом запасной магазин. Передернул затвор – мелькнуло, но выскочивший патрон искать даже не стал. Поднял свой ПМ и подбежал к Белоснежке, которая все это время безмолвно стояла, прислонившись к двери и руками себя обхватив. Взял девушку за плечи. Даже не взял, а прислонил руки к ее плечам – так и держал два пистолета.
– Ты в норме? – спросил быстро я. Она не ответила, но кивнула в ответ. Глаза как блюдца, но соображает, судя по виду.
– Бежать сможешь? – В ответ еще кивок.
– А стрелять? – Та же самая реакция.
Вот и поговорили. Я протянул Белоснежке свой пистолет, поставив на предохранитель.
– Снимать вот так, если что, о’кей? – Девушка опять кивнула, говорить явно не может. Или не хочет.
Куча у верстака уже хорошо разгорелась. Вдруг мне стало дико страшно от своих действий. Но только на мгновение – даже бояться сейчас некогда. Я выглянул в коридор – никого. Схватил Белоснежку за руку и поволок ее за собой. Дверь в комнату оставил чуть приоткрытой, чтоб воздуха огню хватало. Подходя к лестнице, обернулся к девушке:
– Сейчас выходишь на улицу, дверь прямо здесь, на лестнице. Беги за угол, старайся только никому на глаза не попасться. Жди так, чтоб машину нашу видеть. Если мы не появимся минут через пять-семь, тогда сваливай. Ты вроде местная, не пропадешь, надеюсь. Ясно? – Ее реакция была предсказуемой, вновь кивок. – Тогда погнали, – подтолкнул я девушку в плечо.
Вышли на лестницу – никого нет, фартит несказанно. Несколько ступенек – и мы оказались у двери. Я выглянул первым, оглядев пустынный темный двор. Кивнул девушке, и она выбежала на улицу. Не удержался, скользнул по ней взглядом сзади.
Убрав пистолет Зайки в карман, вышел в коридор первого этажа и со спокойным независимым видом пошел в сторону комнаты с парнями. Капитан за стойкой беседовал с усатым мужиком в дубленке, по мне взглядом лишь мазнув. Миновав коридор к столовой, я подошел к двери, остановился на секунду. Тут же почувствовал, как сердце в груди заходится, а в кончиках пальцев даже закололо от переизбытка адреналина.
Я вдохнул, как перед прыжком в воду, и зашел. И сердце, вроде успокоившееся, чуть не выпрыгнуло из груди, но от радости – из троих остававшихся в момент моего ухода ментов только один остался. Тот самый, который про Васильева объяснял.
Геша примостился в углу, ковыряясь в ухе мизинцем, Жека сидел чуть поодаль рядом с Надей, все еще успокаивая ее. Полицейский, расположившись в углу, чистил оружие. Шаристый – вроде и при деле, и невзначай за парнями пасет.
Везение пока прет – я заходил собираясь всех лицом в пол положить под угрозой пистолета, но сразу передумал.
– Леха, тебе Сергей Юрьевич передал, просил посмотреть, – зашагал я к полицейскому, снимая подсумок с плеча. Держа его левой рукой, протянул вперед. Он посмотрел недоуменно, в темноте не видно, что я должен передать, но потянул руку, чтобы взять. Правая моя рука в этот момент нырнула в карман, ребристая рукоятка пистолета прыгнула в ладонь. Левую руку с подсумком чуть замедлил, и, когда Леха наклонился вперед за протянутой вещью, моя рука с пистолетом просто выпрыгнула из кармана. Плотный звук удара, голова полицейского дернулась, и обмякшее тело упало на пол. Не помер бы – отстраненно мелькнула мысль – в висок рукояткой ударил. Я опять посмотрел на себя будто со стороны и удивился – еще несколько дней назад на такое был просто не способен. Ни морально, ни физически.
– Давайте, валим быстрей отсюда, – обернулся я к парням. Голос у меня дрожал.
Жека сразу телепортировался к окну, открывая его. Начал трескаться густой слой краски – створки поддавались с трудом. Я пока подбежал к другому окну, осматривая улицу через стекло. У раскуроченного внедорожника народа уже нет, а вот у здания администрации на крыльце трется несколько человек. Но это намного лучше, чем мимо дежурного капитана идти сейчас, – Жека молодец, сориентировался. У меня самый большой изъян в плане был – как сейчас всем вместе выйти. Вернее не изъян – подумать об этом просто не успел. Когда начал помогать Жеке отдирать створки окон, уже вторую раму, тут только подбежал суматошный Геша:
– Алекс, что случилось?
– Парни, я его завалил, так что когти рвем отсюда, – быстро сказал я.
– Чего?! – опешил Егор.
– Геша, ствол с этого возьми! – борясь со щеколдой, плюнул словами Жека, даже не обернувшись.
Геша хоть и выглядел ошарашенным, но мухой метнулся к столу с оружием. Обыскал лежащего и тут же, я даже вздрогнул, резко ударил его кулаком сверху вниз. Голова глухо ударилась об пол.
Тут послышался скрежет – Жека справился со створками. После он бросился к Наде и схватил ее в охапку, почти на руках к окну потащив. Девушка была явно в шоке – глаза огроменные, но вроде соображает, только пискнула чуть слышно. Помогли ей выбраться и сами посыпались следом. Когда быстро шли к машине, я заметил, как от стены соседнего дома отделилась тонкая девичья фигурка и побежала в нашу сторону.
