Книга: Славься! Коронация "попаданца"
Назад: ГЛАВА 10
Дальше: ГЛАВА 12

ГЛАВА 11

Александр возвращался из очередной рабочей поездки в Санкт-Петербург, где с весны шли работы по оборудованию полноценного морского порта, прежде всего связанные с углублением дна. К августу 1868 года над созданием полноценного фарватера трудилось уже семь землечерпалок и три десятка грузовых барж. Это не считая прочих работ. Вот и ездил, сердечный, время от времени собственными глазами посмотреть на положение дел, заодно и местных чиновников взбодрить августейшим присутствием, да промышленников, что осуществлению проекта мешали, отрезвить немного, а то и вовсе — на путь истинный наставить. А учитывая, что приезжал Император всегда внезапно и без предупреждения, то руководству «потемкинские деревни» держать было невыгодно, так что приходилось выполнять в меру своих сил и возможностей выданные поручения.
Впрочем, морские дела не остались в Санкт-Петербурге, как о том думал Александр, а прибыли в лице целой делегации в Москву и исправно ждали аудиенции. Даже более того, товарищи прямо на вокзале встречали Императора, ожидая привлечь к себе особое внимание.
— Эко вас распирает! — Александр улыбнулся, глядя на Николая Андреевича Аркаса.
— Ваше Императорское Величество, мы испросили аудиенции, но у вас все часы приема на две недели вперед заняты. А дело не терпит отлагательств, да и люди разъедутся. Вон, Александр Николаевич на днях отбывает в Санкт-Петербург, а оттуда в Александровск-на-Паране, командовать эскадрой из трех винтовых корветов и двух учебных клиперов, что вы изволили для морской учебной практики моряков приобрести.
— Хорошо. Сегодня после восемнадцати часов прошу быть в приемной, я предупрежу Георгия Павловича о вашем прибытии. Надеюсь, дело действительно стоящее, так как я ради него откажусь от тренировки. — Александр кивнул морякам и быстрым шагом прошел в легкую крытую коляску, на которой он собирался добраться до Кремля.

 

Вечером того же дня. Москва.
Кремль. Николаевский дворец.

 

— Итак, господа, я так понимаю, важные дела заставили вас прибыть ко мне и столь настойчиво требовать аудиенции. Я весь внимание.
— Ваше Императорское Величество, — поднялся со своего места Аркас, — мы подавали прошение во второе управление Государственного совета с предложением программы развития флота на ближайшие десять лет. Но прошло уже два месяца, а нас все кормят непонятными фразами. — Александр чуть приподнял бровь, выражая удивление. — А дело не может ждать и дня, так как флот наш с каждым днем все ветшает и хилеет. После потопления Черноморской эскадры флотом вообще прекратили заниматься. Доходило до того, что дядя ваш, Константин Николаевич, самолично выделял средства от своих щедрот на ремонт обветшалых судов или покрытия экстраординарных расходов. Кое-какие корабли мы смогли спустить на воду, но они все устарели морально еще при закладке, и ныне наш флот больше представляет угрозу для собственных моряков в силу обветшалости и недостатка ремонта, нежели для врага.
— Признаюсь, я не слышал о подобном прошении. Что конкретно вам отвечали?
— Все сводится к отсылке на недостаток бюджетных поступлений. И имперский министр, и его товарищи, и высокие чиновники, состоящие при них, все в один голос говорят, что бюджет сильно урезан и у них денег едва хватает на аккуратную выплату жалований.
— Да, бюджет действительно сильно урезан. В ходе расследований, что проводились в конце прошлого — начале нынешнего года, выяснилось большое количество хищений и нецелевого использования средств. Я распорядился, чтобы до выяснения сверх минимума денег не выделять. Наш бюджет не бездонная бочка, если через морское ведомство утекают деньги, то надобно эти дыры заткнуть. Людей, ответственных за преступления, наказать. Утвердить новые ставки окладов и содержания. И только после этого приступать к ведению целевого, проектного финансирования, о котором вы просите.
— Ваше Императорское Величество, — с места вновь встал Аркас, ибо остальные моряки не смели возражать Александру, — ведь разбирательства могут длиться годами! А флот уже в таком состоянии, что даже моряков скоро не на чем будет учить.
— Александр Николаевич, если я выделю некоторые деньги под целевое финансирование, вы возьмете ответственность за них на себя? Вы ведь знаете, если я узнаю, что их разворовали, то снисходительности от меня добиться будет невозможно.
— Да, безусловно! — Александр Николаевич ответил практически мгновенно — так, будто ждал такого вопроса.
— Хорошо. Вы дали слово своему Императору перед лицом товарищей, вам за него и отвечать. А теперь перейдем к делу. Что именно вы хотели от морского ведомства?
* * *
— Ваше Императорское Величество, вызывали? — В кабинет вперед адъютанта вошел Николай Иванович Путилов.
— Да, вы подготовили те документы, что я просил?
— Конечно. Хотя, честно говоря, я несколько смущен. Вы вызвали меня так поздно. Что-то случилось?
— Можно сказать и так. Тут делегация приходила. — Император улыбнулся. — Наверное, уже Георгий поделился подробностями?
— Да, сказал, что моряки выходили от вас в приподнятом настроении.
— Как думаешь, зачем приходили?
— Так это не великий секрет, они уже полгода, а то и более пытаются протолкнуть свою программу развития флота. Уже не раз с ними ругался, все никак до них донести простую мысль не могу, что нет у России сейчас денег на нормальный военный флот. — Путилов слегка замялся. — А вы им что-то пообещали?
— Да. Они представили мне подробный отчет, — Александр кивнул на картонную папку, — о текущем состоянии Российского Императорского, исключая совсем уж малые корабли, и я задумался. На 1 июня 1868 года в составе флота числилось два линейных корабля, семь фрегатов, двенадцать корветов и семь клиперов. При этом два клипера совершенно не вооружены и предназначены только для учебных целей. Само собой корабли с парусно-винтовым ходом.
— И все? — Путилов тоже несколько удивился.
— Да. Все остальные выведены в резерв или пущены на слом из-за ветхости и серьезных поломок. Причем все эти корабли практически полным составом стоят в Балтике, где от них пользы практически никакой.
— Честно говоря, я думал, что дела на флоте обстоят много лучше. Я в начале года запрашивал отчет, и кораблей было сильно больше. Потому я особенно и не придавал значения крикам моряков, думал, что это просто истерика, желание привлечь внимание к своим малозначительным проблемам.
— Признаюсь, я тоже оказался шокированным. Дело усугубляется еще тем, что корабли деревянные и уже далеко не новые, то есть в ближайшие годы они уйдут на слом.
— А нельзя ли перевести корабли нашей Русско-Американской компании в состав Российского Императорского флота? Если мне память не изменяет, там порядка двух десятков парусно-винтовых фрегатов и корветов.
— Это ситуации не изменит. Я согласен с Аркасом — нам нужно строить хоть немного, но новых судов, несмотря ни на что. Иначе моряков никак не подготовить, не говоря уже о командном составе. Ситуация поразительная. Моряки заверяли меня в том, что примут без роптания любые изменения в Табели о рангах… — Александр улыбнулся, — да и вообще любые нововведения, только бы им дали корабли. У них практически паника.
— Сколько судов вы им пообещали?
— Четыре больших морских монитора, шесть новых скоростных парусно-винтовых корветов и большой ледокол. Но на моих условиях. — Путилов внимательно слушал Александра, не перебивая. — Все указанные корабли будут строиться только на отечественных верфях и по отечественным проектам, после испытания моделей в ЦАГИ. Причем мониторы и корветы будут однотипными.
— С корветами все ясно. А зачем нам мониторы? Насколько я знаю, в современных условиях их можно только для обороны побережья использовать. Да и то — ограниченно.
— Там будут непростые мониторы. Через несколько лет России предстоит война с Османской империей. Нам нужно будет взять реванш за поражение. Эти четыре монитора должны будут стать ядром флота, который сможет не только помочь в осаде Константинополя, но и надежно заблокировать Дарданеллы.
— Константинополя?
— Именно. Официально они будут строиться для Балтики, так как никаких возможностей построить их хоть сколь-либо быстро на Черном море не представляется. Однако незадолго до начала войны выйдут в учебное плавание… как раз в Средиземное море. Именно поэтому нужно будет поработать над их мореходностью. Будет печально, если они затонут при этом переходе.
— Понятно. Откуда будет поступать финансирование?
— У нас остались еще не легализованные капиталы после Австрийской кампании. Поэтому, я думаю, разумнее всего будет организовать фонд добровольного финансирования российского флота. Через него и «отмывать» деньги. — Путилов поморщился от очередного неологизма Императора. — Думаю, вопросов это не вызовет, особенно если через газеты немного потрубить о сборе средств.
— Насколько я понимаю ситуацию, корабли вы планируете строить целиком из металла?
— Да. Поэтому прошу в кратчайшие сроки предоставить мне отчет о состоянии наших верфей в Санкт-Петербурге и прочих предприятиях, оные потребны для строительства новых кораблей. Чутье мне подсказывает, что потребуется все переоснащать. Да и рабочих еще где-то искать, так как, судя по железоделательным заводам, там рабочие только лишь по росписям, а реально же — вчерашние крестьяне, многие из которых даже по слогам читать не умеют. Может быть, на верфях дела лучше обстоят, но вряд ли намного лучше.
— Сразу скажу — рабочих брать неоткуда. Мы недавно провели ревизию Тульского, Ижевского и Сестрорецкого заводов и пришли к выводу, что привлекать квалифицированных рабочих даже для полноценного запуска хотя бы одного завода просто неоткуда. Мы все, что могли, уже выгребли для Московского оружейного и прочих, новых заводов. — Путилов хмыкнул. — Там даже на один цех не наберешь тех, кто хоть немного умеет работать. Остальные, может, и нормальные люди, но совершенно необученные. Поэтому уже развернули при заводах рабочие школы и вместо рабочих часов посменно туда гоняем работников. А прорабов и тех, кто повыше, — так и вообще при Московской Военно-инженерной академии держим в качестве слушателей. Людей нет, и взять их неоткуда, — развел руками Путилов.
— Значит, будем учить. Свяжитесь с Аркасом и немедля начинайте наводить порядок в кадровых вопросах на санкт-петербургских верфях. И главное — не давайте морякам самоуправством заниматься. Они согласились на все ради кораблей, так что наводите наши порядки без стеснения.
Назад: ГЛАВА 10
Дальше: ГЛАВА 12