Глава 1

Вообще-то мечты сбываются.

И Эмма знала это, ведь она теперь жила в Берлине и работала в крупном издательстве.

Ну как работала. Проходила стажировку, а это та же самая работа, только бесплатная. Совсем. Но, возможно, если повезёт, то в перспективе стажёра возьмут на постоянную работу. Может быть.

Однако Эмма не жаловалась. В конце концов она ещё не совсем вышла из того возраста, когда можно без угрызений совести сидеть на шее родителей. В прошлом месяце ей исполнилось восемнадцать, а ещё через три закончится стажировка. Достаточно времени, чтобы начать свой путь к финансовой независимости.

К тому же первый шаг уже сделан – Эмма уехала из ненавистного Бамберга. Нет, сам по себе город очень даже неплох. Там есть чудесный средневековый замок и великолепный кафедральный собор. Он даже включён в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Каждый третий турист мечтает поселиться там навсегда, влюбляясь в старинные улочки и булыжные мостовые.

Однако когда тебе почти восемнадцать, а барокко лишь навевает тоску, и кажется, что настоящая жизнь происходит где-то ещё, не остаётся ничего другого как отправиться на поиски этой самой настоящей жизни.

Так Эмма приехала в Берлин.

Фрау Нельсон, мамина подруга, прожужжала ей все уши, как же замечательно, что она будет жить у её ненаглядной Маргаретхен, и как они непременно станут лучшими подругами. Энтузиазм фрау Нельсон был заразителен, и Эмма без труда поверила, что Маргаретхен, которая старше её на три года и работает в какой-то серьёзной компании, безмерно обрадуется новой соседке.

Эмма смотрела на мир широко открытыми глазами, не ожидая от него никаких подвохов. Она просто ещё не знала, что в нём есть не только радуги и единороги.

Стук входной двери и звук ключей, ударившихся о полку в коридоре, разбудили Эмму. Она бросила взгляд на часы, стоявшие на прикроватном столике – половина пятого. Приглушённый, предположительно мужской голос за стенкой сменился взрывом смеха. Очередной ухажёр, поняла Эмма, а это значило, что её сон, в общем-то, закончен.

Маргарет работала в основном в ночную смену и солидность её компании вызывала некоторые сомнения, но где и чем именно занималась соседка, Эмма не знала. Один-два раза в неделю она приводила домой новых кавалеров, которые оставляли после себя запах сигарет, пива и дешёвого мужского парфюма.

Эмма совсем не возражала против гостей, однако гости, встретив её на кухне с кружкой зелёного чая и свежеиспечённым круассаном или кексом, или чем-нибудь ещё в том же духе, почему-то только виновато улыбались и спешили по своим делам. Сегодняшний ухажёр от остальных в этом плане не отличался. Захлопнув за ним дверь, Маргарет появилась на кухне. Не обратив на Эмму никакого внимания, она залезла в холодильник, достала оттуда контейнер с лазаньей и вместо приветствия произнесла:

– В твоей лазанье слишком много сыра. Ты можешь добавлять туда поменьше сыра?

– Конечно, – рассеянно пожала плечами Эмма, наблюдая в окно, как любовник Маргарет перешёл на другую сторону улицы, остановился, закурил, поднял воротник куртки, защищаясь от пронизывающего осеннего ветра, и отправился дальше, прочь из поля зрения и их с Маргарет жизни.

У Эммы ещё никогда не было своего парня.

Почему?

Хорошенькая брюнетка с огромными голубыми глазами и улыбкой в пол-лица не пользовалась особым успехом у парней. Может, ей не хватало стервозности?

«Маргарет», – Эмма обернулась, чтобы задать этот вопрос своей соседке, но та успела улизнуть с кухни, прихватив с собой лазанью.

Эмма вздохнула, заглянула в свою кружку, в которой осталось немного остывшего теперь уже чая, и посмотрела на часы. Шесть утра, достаточно времени, чтобы напечь для коллег кексиков.

Тем временем на другом конце города, в небольшом сквере, склонившись над кучей осенней листвы, стоял мужчина. Его возраст и внешность было сложно определить из-за капюшона, который высовывался из-под куртки и скрывал лицо. Перед ним лежало тело девушки. Невидящий взор её глаз был устремлён в предрассветное небо. Покачав головой, мужчина опустился на колено и закрыл девушке глаза, потом поправил висевший на его плече чехол, из которого виднелась рукоять катаны, огляделся по сторонам и не спеша направился к выходу из парка.

Город просыпался.

Если кто-нибудь спросил бы у Марка Шнайдера, сбылись ли его мечты, он бы, замешкавшись на какую-то долю секунды, ответил «да». Однако если бы его спросили, счастлив ли он, он, не раздумывая, сказал бы «нет».

Странно, но исполнение мечты не всегда делает людей счастливыми. Почему? Может быть дело в том, что мечта оказалась не та? Или её исполнение подкачало?

Марк выбрал бы второй вариант. Когда он был на восемнадцать лет моложе, то представлял себе работу полицейского увлекательным и захватывающим боевиком, в котором преступники сами идут к тебе в руки, а справедливость всегда торжествует. На деле всё оказалось не так оптимистично.

Тем утром Марк, потирая замёрзшие пальцы, переминался с ноги на ногу рядом с судмедэкспертом, осматривавшим тело девушки.

Раскинутые руки, распахнутое пальто, под которым виднелось недорогое коктейльное платье в блёстках – казалось, будто она специально упала в этот ворох осенней листвы.

– Следов борьбы нет, – говорил судмедэксперт, пожилой мужчина в очках с толстой оправой, – явных следов насильственной смерти тоже нет, – мужчина поднялся, стягивая резиновые перчатки. – Похоже, передозировка, ты только посмотри на её лицо. Моя жена в день свадьбы не выглядела такой счастливой.

Марк усмехнулся.

– Документы, сумочка? – спросил он у стоявших рядом криминалистов.

– Нет, пока ничего, – отозвался один из них.

– Ладно, разберёмся, – Марк зевнул и передёрнул плечами.

Похоже, отгул, на который он сегодня рассчитывал, из-за начавшейся ещё вчера простуды, придётся отложить на некоторое время. Шмыгнув носом, Марк засунул руки в карманы и взглянул на пробегающие по небу тучи. Скорее всего, снова будет дождь, подумал он. Потом посмотрел ещё раз на тело, покачал головой и, перекинувшись парой служебных фраз с коллегами, отправился в участок. Удобно, что идти до него было не более пятнадцати минут, а морозный утренний воздух бодрил лучше любого кофе.

Рабочий день второго ассистента главного редактора, Эммы Бишоф, проходил в обычном режиме. Телефон разрывался от звонков, а электронная почта каждые пять минут выдавала новые сообщения. Одной рукой девушка строила график к статье об истощении водных ресурсов для старика Уве, который совсем не дружил с компьютерами, и которому Эмма никак не могла отказать в этой маленькой просьбе. Второй рукой она придерживала трубку мобильного телефона, пытаясь дозвониться до офиса одного крупного босса, чтобы назначить встречу.

– Эмма, у нас закончился кофе, – красная чашка стукнула о поверхность стойки ресепшена, и наманикюренные пальчики принялись нервно барабанить по ней.

– Сейчас закажу, – кивнула Эмма, не отрываясь от своих занятий.

– Эмма, у меня не работает принтер, – раздался с другой стороны мужской голос, – я перекину тебе на почту? Распечатай!

– Хорошо, – крикнула девушка в ответ, отложила телефон и заглянула в ежедневник, потом посмотрела на часы на мониторе компьютера и потёрла лоб – через полчаса совещание, а макета номера ещё нет.

– Эмма, курьер!

– Эмма, милочка, где мои графики?

Спросите у Эммы, сходите к Эмме, попросите Эмму.

За три месяца работы в редакции она умудрилась стать самым популярным сотрудником. Широкая улыбка и готовность помочь в любой ситуации привлекали коллег, которые без зазрения совести пользовались её добротой. Однако настоящих друзей Эмма ещё не успела здесь завести. С одной стороны, ей не хватало времени на простое общение, а с другой – никто особо и не стремился водить с ней дружбу. Впрочем, понятие «дружбы» в принципе было чуждым коллективу газеты «Der Glass», название которой – «Стекло» – обозначало открытость и прозрачность публикуемой информации. На деле же они ничем не отличались от всех остальных изданий, для которых сенсация всегда стояла на несколько ступеней выше человеческих чувств и норм морали.

Последнее стало открытием для Эммы, но она всё ещё пыталась оправдать это тем, что люди должны знать правду.

Ей на самом деле очень нравилась эта работа.

Даже когда в половине восьмого вечера звонил телефон и кто-нибудь просил о каком-нибудь маленьком одолжении, ну просто сущем пустяке, который больше ни один человек на свете не может сделать.

В этот раз звонила Таня, девушка под сорок с русским именем, но уходящими вглубь веков немецкими корнями (в семидесятые в Германии было модно называть детей русскими именами). Запинаясь от волнения и меняя буквы местами, Таня рассказала, что застряла в аэропорту и никак не успевает на пресс-конференцию в Feuerbach Robotics. О значении этой пресс-конференции Эмме не нужно было рассказывать, вся редакция жужжала как потревоженный улей с тех самых пор, как Штефан Фейербах, генеральный директор компании, после пятилетнего молчания объявил о том, что готов говорить с прессой.

Естественно, Эмма не могла не выручить коллегу, хотя и испытывала определённые опасения по поводу своей компетентности для выполнения столь ответственного задания. Тем не менее времени рефлексировать по этому поводу уже практически не оставалось, поэтому она распечатала список вопросов, высланный Таней, и, стараясь дышать хотя бы через раз из-за одолевавшего её волнения, вышла в промозглый берлинский вечер.