Книга: Комедия убийств. Книга 2
Назад: LXVI
Дальше: LXVIII

LXVII

Рыцарь Хьюго не сразу пришел в сознание, а когда понял, что остался жив, пожалел о том, что очнулся. Трюк не удался, турок не купился на него. Он отбросил топор и, велев франку встать, приказал подручному оттянуть голову пленника за волосы, а потом медленно провел по выступившему кадыку жертвы острием кривой сабли. Страшный палач с обезображенным шрамом лицом и блестевшей в свете факела лысиной улыбнулся, показывая почти лишенный зубов рот.
«Думал надуть меня, глупец? — так и читалось в полубезумных глазах. — Просчитался!»
Затем палач отступил на несколько шагов и что-то выкрикнул подручному на гортанном языке. Тот изо всех сил толкнул рыцаря вперед. Последнее, что увидел Хьюго, был сверкнувший перед глазами острый как бритва клинок.
Голова несчастного слетела с плеч.

 

— А-а-а! А-а-а! А-а-а! А-а-а! — завопил Богданов, вскакивая на кровати и хватаясь за горло. — А-а… — Крик оборвался (перерубленное горло не может издавать звуков), шею и грудь заливала кровь. — Хрр-р!!! Хрр-р!!! Хрр-р!!!
Что-то лежало у Валентина на коленях.
«Голова! Моя голова!» — промелькнуло в мозгу у майора.
Он заглянул в лицо… в свое лицо и увидел… безжизненный, как маска, лик изваяния. Из раскосых глаз «каменной бабы» на Богданова смотрела сама смерть. Он зажмурился, перед мысленным взором майора встала странная картина. В полутемном, освещенном лишь слабыми масляными коптилками, похожем на шатер помещении находились двое: он видел только лицо очень пожилой женщины, собеседник которой стоял как бы спиной к Богданову.
«Того, зачем ты пришел, у меня нет», — услышал Валентин голос женщины у себя в мозгу.
«Я знаю», — прозвучал ответ.
Не высокий и не низкий, почти лишенный отличительных черт голос принадлежал мужчине.
«Тогда зачем же ты пришел?»
«Ты знаешь… И не пытайся показать ему мое лицо, старая ведьма, он все равно не может никому помочь».
«Ты ошибаешься, — возразила женщина. — Он найдет того, кого ищет».
«Приготовься к смерти», — проговорил мужчина.
«Я давно готова к ней».
Протекавший в голове у майора диалог двух неизвестных ему людей закончился. Блеснуло лезвие длинного искривленного меча, и голова женщины, разбрызгивая кровь, вспорхнула с плеч и… прыгнула в руки Богданову.
Не в силах больше выносить кошмара, Валентин распахнул веки, точно окна душной летней ночью. Комнату заполнил яркий электрический свет. На Богданова во все глаза воззрились восемь… четыре… нет, все-таки две пары перепуганных глаз.
— Ты чего, мужик?! Ты чего?! — повторяли оба соседа-коммерсанта на разные лады, один из них потянул за что-то мохнатое, во что мертвой хваткой вцепился пальцами Богданов. — Отпусти шапку-то, Валёк.
Теперь майор понял, что говорит с ним Костя. Второй сосед по номеру с укоризной произнес:
— Это ему шапка твоя на горло свалилась со шкафа. Я читал про такое, одному мужику кошмар привиделся, когда вот так вот на кадык шнур от балхади… балдахни… ну, в общем, ему показалось, что ему топором голову срубили… Так дуба дать можно, смотреть надо, куда шапки кладешь.
— Да ладно ты, — отмахнулся Костя. — Налей ему, там в бутылке осталось еще… с треть стакана наберется.
— Спасибо, ребята, — проговорил Богданов, делая глоток. Водка комом застряла у него в горле. — Спасибо.

 

Хьюго открыл глаза, кошмар кончился, турок исчез. Вместо зверского лика безумного палача на рыцаря смотрела очень красивая рыжеволосая женщина. Чудесным образом спасенный Хьюго мог бы поклясться, что видел это лицо много лет назад во снах, во множестве снов, она была сказочной феей, и вот теперь она пришла снова.
— Я никуда, никуда и никогда не отпущу тебя, — прошептал он и, увидев лучезарную улыбку на ее губах, проваливаясь в сон, произнес: — Никуда.
Назад: LXVI
Дальше: LXVIII