Вуду.
Старая, опытная, облезлая крыса, высунула мордочку между двух потемневших от времени гранитных плит и огляделась по сторонам. С первого взгляда все было тихо и спокойно, но осторожная тварь выждала еще немного и только после этого шмыгнула вперед. Стремительно шныряя между могильных плит и крапивы, которой заросли самые старые из них, крыса выскочила на широкую гравийную дорожку. Здесь-то ее и поджидала опасность, от которой серая тварь так старательно скрывалась.
Облезлая кудлатая собака выскочила из-за ближайшего могильного обелиска и с лаем бросилась на крысу. Серая тварь яростно пискнула и бросилась наутек, собака с лаем за ней. Пожилые граф и графиня одетые по моде двадцатилетней давности неодобрительными взглядами проводили распоясавшихся зверей и снова скорбными взглядами уставились на одну из могил. Поддерживая друг друга за руки, они больше минуты созерцали холодный серый мрамор, выбитый на нем картуш с датами жизни и смерти, после чего одновременно вздохнули и, ни слова не говоря, направились прочь.
Выбравшись на прямую, как стрела, центральную аллею городского кладбища, граф и графиня медленно потопали к центральному выходу, виднеющемуся вдалеке. Там, возле вычурных резных колонн из серого мрамора и чугунной кованной решетки их дожидался черный блестящий лаком лимузин и такой же холеный водитель, стоявший, будто кол проглотил. Тут же рядом ожидало своих хозяев еще несколько дорогих привилегированных автомобилей и таких же, словно с одной болваники, водителей.
Мерзкий осенний ветер нагонял на город угрюмые тучи, трепал желтеющую листву на деревьях и норовил сдернуть с плеча графини её мантилью на соболином меху. Старушонка пыталась ее поправить, но усиливающийся ветер гнул свою линию, покуда не одержал верх и не сорвал накидку и потащил по засыпанной листвой дорожке. Графиня охнула, схватилась за щеки, а граф не очень резво и не очень сноровисто поспешил догнать уварованную стихией деталь туалета.
Мантилья прокатилась по аллее, вывалялась в листве и пыли и зацепилась за обелиск одной из могил, совсем свежей. Запыхавшийся граф подбежал и протянул, уже было, руку, чтобы подобрать меховую безделушку как в этот момент с небес грянула молния.
Сопровождаемая громом, она прошила надгробную плиту, сожгла к хаффлинговой матери мантилью и взрывной волной отшвырнула незадачливого графа прочь. Упасть он не упал, а приземлился на пятую точку, растопырив руки и удивленно уставившись перепачканной копотью физиономией на разрушенную могилу.
Графиня, перепуганная взрывом и посчитавшая супруга погибшим, сдавленно охнула и повалилась на дорожку без чувств. Их водитель, наблюдавший за всем произошедшим со своего места, мгновенно растерял свою надутую напыщенность, и, роняя фуражку, поспешил на помощь господам. Его коллеги, скучающие возле своих экипажей, удивленно переглядывались между собой, решая, стоит ли помочь или их вмешательство лишнее. Кто-то из них все же догадался вызвать скорую помощь, один умник даже набрал номер пожарников.
* * *
Утро началось, как и многие предыдущие в последнее время, с трубного рева из комнаты Рупперта.
Сюрприз проснулся.
Тристан попытался зарыться в подушку с головой, но это не помогло. Плач Сюрприза проникал, казалось, до самых глубоких подвалов Эскуриала.
Смирившись с судьбой, Тристан откинул одеяло и сел на кровати и взъерошил на голове волосы. Взглянул на часы и выругался сквозь зубы не печатным образом. До звонка будильника оставалось еще больше часа, но о том, чтобы понежиться в кровати все это времени не приходилось и думать.
— Ру! — рявкнул Тристан, поднимаясь на ноги и распахивая дверь в коридор. — Уйми своего звереныша или я вас обоих в окно выброшу.
В ответ, из комнаты напротив, послышалось невнятное бормотание, заглушенное закрытой дверью. Кажется, брат извинялся.
Поминая хаффлингову мать, Тристан пошлепал босыми ногами в ванную, попутно почесывая задницу через трусы, злой на весь мир. Душ и прочие водные процедуры не прибавили старшему Самисэри настроения. Такая преждевременная побудка начинала входить в порядок вещей, и хроническое недосыпание сказывалось на настроении Тристана.
Вытирая голову полотенцем, Тристан вышел в гостиную. Точнее сказать в общую комнату. Свою квартиру братья Самисэри, как сироты получили от муниципалитета. И, как всегда, городские власти решили сэкономить на детдомовских. Это только по документам квартира красиво называлась пентхаусом в элитной высотке в спальном районе города. На самом деле квартира была сдана с недоделками. Ни косметического ремонта, ни дополнительных перекрытий, только несущие. Электропроводка оказалась только в ванной, а сантехники не было вообще. Вместо унитаза только дырка в полу, правда ванна имелась… прислоненная к стенке в коридоре. Это уже не говоря о шикарном виде из окна на кирпичный завод.
В общей сложности Тристан и Рупперт написали восемнадцать жалоб и прошений, но из всей материальной помощи им выделили два ведра краски и старый унитаз с чьей-то генеральской дачи. Ведра с краской братья Самисэри вылили на личные автомобили ушлых чиновников, а унитаз забрали, потому как вещь в хозяйстве нужная.
Не добившись правды, молодые офицеры начали ремонт новой квартиры собственными силами. По совету Малуэра начали в стиле хай-тэк, а закончили нехай-так. Провели электропроводку, установили ванну и санузел, добились подключения горячей воды и покрасили стены в современные кислотные цвета. На большее денег не хватило. Возвести, полагающиеся по документации, деревянные стены не удалось, а потому кухня, лоджия, гостиная и прихожая представляли собой одно большое пространство.
Но Рупперт и Тристан и из этого смогли извлечь положительные стороны. Благодаря простору, братья смогли оборудовать целый тренажерный угол, а посреди «комнаты» установили огромный диван с видом на лоджию, с которого по вечерам можно было созерцать закат меж труб кирпичного завода.
Вот на этом-то самом диване сейчас и дрых Малуэр. Вообще-то у него имелась собственная жилплощадь. Но чернявый предпочитал квартиру братьев Самисэри своей комнате в коммуналке на самом краю столицы. Светлый и рыжий не были против оккупации чернявым их территории. Со времен учебки, они настолько привыкли быть всегда втроем, и когда друга не было рядом, Рупперт и Тристан чувствовали, как в их жизни чего-то не хватает.
Малуэр спал на диване в гостиной и каждодневные утренние побудки Сюрприза его нисколько не тревожили. Тристан с завистью посмотрел на друга. Ему б такой непринужденный сон.
— С добрым утром. — Хмуро произнес старший Самисэри, кинув в друга скомканным полотенцем.
Малуэр всхрапнул, разлепил глаза и мутным взглядом уставился на хозяина квартиры.
— Чего так рано? — пробормотал он, переворачиваясь на спину и потягиваясь.
— Ни чего, ни чего. В самый раз. — Проворчал Тристан, заходя в кухонную зону и колдуя над кофеваркой. В этот момент из комнаты младшего брата снова послышался рев. — Руп! Я вас обоих придушу!
— Ну, чего ты кипятишься? — миролюбиво произнес рыжий, появляясь из своей комнаты. — Сюр просто немного проголодался.
На руках младший Самисэри держал, что-то большое и лохматое. Настолько большое, что едва не кренился на бок от тяжести и настолько лохматое, что шерсть этого существа непрестанно лезла эльфу в нос. Чудище обнимало Рупперта, как обезьяна пальму, уткнувшись мордой парню в грудь. Рыжий качал на руках это существо как маленького ребенка и негромко напевал ему старинную колыбельную на эльфийском языке.
Глядя на эту идиллию, Тристан невразумительно проворчал, что-то себе под нос, одновременно наливая себе кофе и распаковывая коробку с пончиками.
— Братка, не ругайся. Я же знаю, ты добрый. — Рупперт миролюбиво пхнул Тристана плечом и достал из шкафчика большую пачку сухого собачьего корма. — Просто малыш проголодался.
— Этот малыш скоро больше своей «мамы» сделается. — Усмехнулся Малуэр. поднявшись со своего дивана, он замотался в простыню и отчаянно зевая, отправился в ванную.
Малыш, словно догадавшись, что разговаривают о нем, оторвался от своей «мамочки», спрыгнул на пол и встал во весь рост. Малуэр оказался не совсем прав. Сюрприз невысокому Рупперту доходил в лучшем случае до пояса, да и на деле оказался не столь большим, как можно было подумать сразу. Из-за длинной шерсти он казался в два раза толще, чем был на самом деле. Приемыш Рупперта видом своим напоминал что-то среднее между лемуром и орангутангом. А ласковостью ближе к кошке.
Держась за пижаму рыжего, он теребил ее и требовал от приемного родителя завтрак.
— Папа, дай. — Непрерывно твердил он, пока Рупперт насыпал в объемную миску собачий корм и заливал все это безобразие молоком.
— Держи, мой маленький. — Посадив Сюрприза прямо на кухонный стол, Рупперт заботливо пододвинул ему еду и умильно наблюдал, как тот неловко пользуется ложкой.
— Знаешь, я теперь уже жалею, что разрешил тебе оставить то злополучное яйцо. — Тристан прислонился задницей к холодильнику и, потягивая кофе, наблюдал за семейной идиллией со смешанными чувствами. — Никогда бы не подумал, что в тебе в таком раннем возрасте проснутся отеческие чувства.
— Может, это от того, что мы с тобой, в свое время такой вот отеческой ласки не дополучили. — Пожал плечами младший брат. Опершись на кулак, он смотрел, как его приемыш уплетает болтушку, перевел взгляд на Тристана и снова уставился на Сюрприза.
— Самое странное во всем этом, — Продолжал старший брат, что у тебя все это серьезно. Уж я-то тебя знаю.
— Это плохо?
— Это рано. Лично я еще не готов к бессонным ночам и мокрым пеленкам в нашей ванной.
— Да и девчонку теперь не приведешь. — Согласился с Тристаном Малуэр. — Выходя из ванной и вытираясь полотенцем.
Оба брата несколько удивленно обернулись к нему.
— Ну, у тебя всегда есть запасной вариант. — Пожал плечами Тристан, старательно пряча улыбку. — Личная жилплощадь.
— Мне кажется или это вы так ненавязчиво мне намекаете, как долго я загостился у вас?
— Тебе кажется. — Категорично ответил Рупперт. — Чем нас больше, тем лучше.
— Пожалуй, брат прав. — Кивнул Тристан.
— Самисэри, вам никогда не говорили, что вы странные. — Малуэр повесил полотенце на шею и внимательно поглядел на друзей. — Вы, как наши далекие предки мечтаете иметь большой и сильный клан.
— Наверное, это от того, что мы были лишены, в свое время родительской любви, внимания и ласки.
— Ну, у меня точно такая же ситуация. — Пожал плечами чернявый, соображая себе чашку кофе. — Однако любовь к большой семье у меня не столь гипертрофирована, как у некоторых.
— То, что ты до сих пор не сбежал от нас с братом, доказывает обратное. — Возразил Тристан, отдавая Малуэру коробку с пончиками. — Но это все лирика, заканчивайте жрачку и собирайтесь на службу, а я пока пойду машину прогрею.
— Так тофно мой лорд-мастер. — Шутейным тоном ответил Малуэр с пончиком во рту.
— Ага, тока Сюрпу подгузник поменяю. — Поддержал чернявого рыжий.
Тристан на все это лишь головой покачал.
* * *
— Вызывали, господин генерал? — уточнил Клен Даруэл, появляясь на пороге кабинета начальника СВИБ.
— Ты почему на утренней летучке не был? — не отрываясь от кучи бумаг на своем столе, буркнул Профессор, жестом веля Клену садиться.
— Так точно, виноват, в засаде был. — Отрапортовался новый начальник ЧО, присаживаясь за стол для совещаний напротив генерала.
— Какая еще к хаффлингу засада? — генерал Вараллен настолько удивился, что даже оторвался от своей макулатуры и пронзительно посмотрел на подчиненного. — Ты глава отдела, твоя работа в кабинетке сидеть и ко мне с докладами бегать, а для полевой работы у тебя куча народа имеется.
— Ну, Норин же до меня регулярно нарушал этот порядок вещей. — Пожал плечами Даруэл. — Он вместе с Дунканом постоянно самолично занимался оперативной работой.
— Я тебе не гном и ты мне тут гайки не вкручивай. — С напускным суровым видом отрезал Профессор. — Норина с нами больше нет. Он решил в какой-то тмутаракани окончательно паутиной зарасти, и теперь это твой отдел, а не его.
— Так точно. — Кивнул Клен. — А чего вызывали-то?
Снова уткнувшись в свои бумаги, генерал, не глядя, взял с края стола из стопки папок одну и плюхнул ее перед подполковником Даруэлом.
— Вот, сегодня ни свет, ни заря прислали. — Пояснил он. — Займись-ка.
Клен раскрыл папку с материалами дела и бегло пробежал страницы глазами. Удивленно вскинул брови.
— Молния разбила могильную плиту на городском кладбище. Двое пострадавших: один легко, другой еще легче. Ну, да, конечно, это дело для имперской службы безопасности, особенно для Чрезвычайного Отдела. — Почесывая ухо, пробормотал Клен. — А личную лейб-гвардию ее Превосхетительства в ружье поставили? А Черные Погоны по тревоге подняли? А Серебряные Береты мобилизовали?
— Ты мне тут поюродствуй! — рявкнул генерал не так грозно как ему самому хотелось бы. — Если тебе говорят, что осударственное дело, значит, так оно и есть.
— Э-э…
— Ты внимательно прочитай материалы дела, а потом мне тут дурака включай. Тут вопрос безопасности затронут!
— Ну, дядя!..
— Все. Исполнять! — отмахнулся генерал Вараллен, снова зарываясь в свою макулатуру. — Кругом, шагом арш.
Скосив лиловые глаза на сурового начальника, Клен поднялся из-за стола и направился к двери. Уже оттуда, взявшись за витую бронзовую ручку, он произнес.
— Дядя, матушка вас сегодня к вечеру к ужину приглашала…
— А, ну, брысь работать!
Клен сноровисто, со знанием дела, увернулся от брошенной в него острой золотой перьевой ручки, выскочил в дверь и торопливо ее за собой захлопнул. Поправил, выбившуюся прядь волос, одернул китель, кашлянул под пристальным взглядом генеральской секретарши и, зажав папку под мышкой, деловито направился в свой отдел. Кивками здороваясь с попадающимися на пути коллегами, подполковник шагал по коридору, размышляя о превратностях судьбы.
Из-за какого-то глупого несчастного случая контора потеряла сразу двух хороших сотрудников. Клен мог понять горе Норина от гибели друга и напарника, но все же, по его мнению, это не было поводом бросать работу. Да еще так категорично. Оборвать все связи, уехать к черту на рога. У Клена месяц назад был день рождения, так этот твердолобый Ил'Наррия не догадался его поздравить. Открытки не прислал даже, хотя раньше вообще никогда не пропускал случающуюся в связи с этим попойку. Полтора года уже прошло после той злополучной истории с вендиго, а Норин так и не отошел от потери. Говорили, будто Вараллен попытался провернуть какую-то штуку, при помощи которой хотел вернуть блудного сотрудника, но доже у всесильного и хитрого Профессора ничего не получилось. А умней его, только Хайден Ледяное Сердце по кличке Император.
А, что если попросить посодействовать Императора, — мелькнула в голове Клена шальная мысль. Но он тут же отмел ее. Во-первых, Клен не знаком с ним лично и потому Хайден Ледяной вряд ли станет его слушать. Во-вторых, после новой потери к губернатору Константинополя вообще подходить опасно. Да и как-то неудобно обращаться к такому человеку с такой незначительной просьбой
«— Бывает же такое. — Не весело подумал Клен, приближаясь к своему отделу. — Вендиго убил только Дункана, а мы потеряли еще и Норина.»
Быть может дроу еще попредавался невеселым размышлениям, но от грустных мыслей его отвлекла свалка возле дверей в Чрезвычайный Отдел. Не торопясь в нее вмешиваться, Клен остановился и решил понаблюдать со стороны.
Ссорились братья Самисэри с самим грозным и ужасным Харумом Кутулом. Тряся щупальцами-усами, полудемон густым басом ревел на полкоридора, нависал немалой комплекцией над невысоким и тощим Руппертом Самисэри и давил своим авторитетом. Рыжий лейтенант и его блондинистый братец пытались, что-то разъяснить грозному ревнителю и хранителю внутренних порядков конторы, но полковник ничего и слушать не хотел, трубил свое и только краснел с натуги.
Клен усмехнулся, выискивая глазами третьего. Эти новенькие, только из учебки, три лейтенанта всегда и везде ходили вместе, но сейчас чернявого почему-то рядом не было, что уже было странно.
Хотя в отделе и без того хватало кадров, генерал, по непонятным причинам всех троих новоиспеченных свибов, сразу после практики определил под начало Клена, который после ухода Норина стал главой ЧО. Несмотря на молодость, все трое оказались толковыми исполнительными сотрудниками, и особенно от младшего Самисэри было больше всего пользы. Из всего отдела, он оказался самым искусным в силе и мог самостоятельно проводить несложные экспертизы, от чего работа заметно ускорилась, а экспертный отдел, как всегда перегруженный, вздохнул с некоторым облегчением. Даже коллеги из некоторых соседних по этажу отделов повадились бегать к Рупперту с незначительными не сложными просьбами. Клен таких, конечно же, гонял, полагая свою полную и безраздельную монополию на юное рыжее дарование, но ушлые собратья по невидимому фронту все больше и больше находили способы выкрутиться.
Что же до экспертного отдела, то там только радовались лишней возможности разгрузиться от непрестанной работы. Это было хорошо. У экспертов в коллективе больше половины женского состава и такие дружественные отношения с ЧО были на руку Клену. Он уже троих из экспертш сводил в свою любимую «Паутину» и теперь старательно охмурял четвертую. Поэтому ничего удивительного, что подполковник Даруэл решил прийти на помощь своим сотрудникам, все больше и больше отступающий под натиском полковника Кутула. К тому же, как не воспользоваться таким случаем, да не поцапаться с вечным идеологическим противником.
— Здравия желаю, господин полковник. — Козырнул Клен, подходя поближе. — Могу ли я узнать, что натворили мои сотрудники?
Харум Кутул, казалось, только обрадовался появлению своего старинного неприятеля. Мгновенно потеряв всякий интерес к вспотевшим от напряжения лейтенантам Самисэри, полковник резко развернулся на месте и полностью переключился на Даруэла.
— Господин подполковник, — не по-хорошему радостным тоном протянул он, — очень кстати, что вы появились. Где вас только викши носят?
— У начальства меня викши носят. — Как-то неестественно радостно ответил Клен. — Только, что от Профессора. — В довесок к своим словам, он помахал перед носом полудемона полученной от генерала папкой.
От этих слов полковник как-то сразу и заметно поостыл и растерял часть боевого задора. Начальство, а тем более Профессора поминать всуе весьма чревато. Клен тут же решил этим воспользоваться и перешел в контрнаступление.
— Так в чем проблема, господин полковник? Что натворили мои ребятки?
— Ваши ребятки, господин подполковник, что в вашу бытность начальником юротдела, что теперь порядку не знают. — Вспомнив о том, какой он грозный, снова загрохотал Кутул. — Вот это, как называется?
С этими словами Кутул вырвал из рук Рупперта объемный рюкзак, который тот старательно прижимал к груди, и сунул под нос дроу.
— Рюкзак, надо полагать. — Невозмутимо ответил подполковник. — Клекри в таких свои завтраки носят, разные принадлежности и прочую ерунду.
— Не-ет. — Пророкотал глава внутренней безопасности. — Это, к вашему сведению, полнейшее безобразие.
Словно бы только этого и дожидаясь, из рюкзака высунулась умильная и, непонятно чем, довольная морда Сюрприза и, вывалив длиннющий лиловый язык, смачно, с оттяжкой лизнула господина подполковника через всю его удивленною физиономию. Клен не нашел, что на это ответить. Его заминкой тут же воспользовался Кутул.
— Теперь вы на собственной шку… опыте видите к чему приводит нарушение внутренних служебных регламентов и предписаний. — Победоносно резюмировал он. — Ну, так, как, докладную записку составлять будем или сразу рапорт о нарушении?
— Это, вообще, что такое? — удивленно произнес Клен, уставившись на умильную морду Сюрприза.
— Господин подполковник, это мой. — Высунулся вперед Рупперт. — Вы не волнуйтесь, у меня на него все документы имеются, и разрешение, и удостоверение, и прививки мы все сделали, и к ветеринару только вчера ходили. Его просто одного дома не с кем оставить, а Тристан, все время ругается, что он спать не дает. А так-то Сюрприз безобидный, просто очень компанейский. Он очень расстраивается, когда один дома остается и от этого линолеум грызет и на вешалке болтается. А вчера стиральный порошок съел. Мы поэтому к ветеринару и ходили.
Все четверо и Кутул и Даруэл, а заодно и родной брат с Сюрпризом уставились на лейтенанта Рупперта Самисэри. Дроу и полудемон удивленно, Тристан сокрушенно, а приемыш восхищенно.
— Па-апка. — Брякнул звереныш, выпрастав из рюкзака обе руки.
— Можно я его заберу? — спросил Рупперт. — Он чужих не очень любит. К нам, когда соседский мальчик зашел, он у него кеды зажевал.
— Знаешь, что, — пробормотал Клен забирая звереныша из рук опешившего от такой наглости Кутула, и передавая его «папке», — ты свою кашу в голове иногда перемешивай, чтобы не пригорала.
— Позвольте! — возмутился полковник, удивленно глядя сначала на пустой рюкзак в своих руках, потом на Сюрприза нежно обнявшего своими длиннющими руками лейтенанта Самисэри. — Но это не положено!
— Что не положено? — деликатно уточнил Даруэл.
— Таскать полудемонических тварей по служебным помещениям не положено. — Отрезал полковник. — Его нужно сдать в бестиарий.
— Совершенно с вами согласен. — Кивнул Клен, заложив руки за спину. — Вот только не в бестиарий, а в комнату ребенка. — И уже повернувшись к Рупперту, добавил. — Господин лейтенант, разве вы не знали, у нас на третьем этаже имеется небольшой уголок, специально для детей таких вот как вы, молодых ро… — тут он запнулся, успешно подавив смешок, — родителей.
— Но по закону!..
— По закону, насколько я понял, — перебил Кутула Даруэл, — у лейтенанта Самисэри никаких проблем нет. Вам же сказали, даже прививки все сделаны.
— Я сейчас схожу, проконсультируюсь в юротдел и вернусь. — Пригрозил полковник, разворачиваясь и стремительно направляясь прочь.
— Как бывший начальник юротдела, рекомендую вам обратиться к Руфиме Горифовне. — Крикнул ему вдогонку Клен. — Она лучший специалист.
Проводив взглядом заклятого друга, Клен повернулся к своим подчиненным и пристально, с прищуром посмотрел на всех по очереди, включая и Сюрприза. На последнем он задержался дольше других и детеныш рыжего, сочтя это одобрением, приветливо помахал длинной лапой.
— У тебя около получаса. — Серьезно произнес Клен, обращаясь к Рупперту. — Пока наш бравый полковник добежит до третьего этажа, пока ему там разъяснят какой он болван, пока он вернется обратно. За это время ты должен придумать, куда деть своего сынка.
— А разве я не могу его отвести в комнату ребенка, как вы говорили? — удивился рыжий.
— Извини, но нет. — Развел руками подполковник. — Это я тебе как юрист говорю. На место в детской комнате имеют право претендовать только молодые семьи. А у тебя, как я понимаю, супруги нет?
— Нет. — Убитым тоном ответил Рупперт, поникнув головой.
— Да, и по чести сказать. — Понизил тон Даруэл. — Количество мест в детской комнате ограничено и там очередь на три года вперед расписана. Так, что тебя и на пушечный выстрел не подпустят.
Рупперт и Тристан молча переглянулись, но не нашли, что на это ответить.
— Папка! — брякнул Сюрприз, еще крепче обняв своего приемного родителя.
— Вот я и говорю, что у тебя около получаса, чтобы найти выход из положения, а пока ответьте на такой простой вопрос: где ваш третий?
— У него это, — замявшись, ответил Тристан, — некоторые личные проблемы.
— Какие?
— У него комнату в общаге затопило, поехал спасать свои пожитки.
Клен воздел глаза к казенному беленому потолку с одинаковыми плафонами.
— Как только Норин с вами справлялся? — философским тоном произнес он, ни к кому, особо не обращаясь. — Может, я плохой руководитель?
На эти многозначительные слова никто из братьев Самисэри отвечать не стал, потому, как не совсем поняли, что начальство имело в виду. А если попытаться уточнить, то можно залезть в такие философские дебри, в которых начальник все равно окажется правым, а подчиненный дураком, и это в лучшем случае.
Клен не сильно-то и настаивал. Он уже переключился с личных проблем братьев Самисэри на новое дело, полученное у Профессора. Толкнув дверь и пройдя в отдел, он попутно раскрыл папку и углубился в изучение материалов. Лейтенанты Самисэри с Сюрпризом на руках поспешили за начальством.
При появлении главы отдела, остальные сотрудники, которые уже здесь присутствовали, прекратили заниматься всяческой ерундой и старательно сделали вид, будто упорно работают во имя безопасности государства. Самир Пуффару перестал приставать к Эллочке и сноровисто откатился от нее верхом на стуле к своему рабочему столу. Эллочка в свою очередь сделала вид, что занимается бумагами, причем якобы уже давно. Съюзан проворно убрала косметичку и нарочито-показательно стала отдавать какие-то поручения Лори. Сержант Лори, пикси по происхождению, парил на уровне лица Съюзан, кивал в такт ее словам и, что-то записывал в крохотную книжечку. Один Камари никак не отреагировал на появление начальства. Как сидел за компьютером, так и дальше продолжал за ним работать.
— Так, почему не все на месте? — Клен плюхнул папку с делом на первый попавшийся стол и деловито огляделся по сторонам.
— Разрешите доложить? — поднялась со своего места капитан Съюзан Сарандон, как первый заместитель начальника.
— Валяй.
— Близнецы на задании, следят за притоном мадам Пампуш, а лейтенант Тулари…
— А лейтенант Тулари спасает свои пожитки от наводнения. — Перебил Клен, слегка удивившуюся Съюзан. — Спасибо, это я уже знаю. Кстати, что там у нас по уважаемой госпоже Пампуш? Мы ее уже можем брать с поличным, или эта старая бестия все еще не дает нам повода?
— Не дает. — Сокрушенно отозвался со своего места Самир, нервно дергая пушистым хвостом из стороны в сторону. — Близнецы уже сутками ее пасут, но никаких результатов.
Клен задумался, близнецы третьи сутки окопались возле притона старой мошенницы и, верно, уже устали. Их следовало сменить.
— Пуффару, Камари, езжайте к Волчьему мосту, смените близнецов. — Распорядился Даруэл, машинально покручивая длинный белый локон. — Одинаковым скажите, они сутки могут отсыпаться.
— Так точно!! — хором ответили капитан Камари и старший лейтенант Пуффару, одновременно поднимаясь со своих мест.
Пока Клен раздавал распоряжения, Рупперт решил попытать счастья с Эллочкой. Как бы невзначай, он присел рядом с ней, нянчась со своим приемышем. Такое чудо естественно не ускользнуло от внимания девушки.
— Ой, что это? — изумилась Эллочка, мгновенно забыв о своей бумажной работе и уставившись на детеныша Рупперта широко распахнутыми глазами.
— Сюрприз. — Одновременно гордым и равнодушным тоном ответил рыжий, поправляя сыночку подгузник.
— Сюрприз? — наивно переспросила Эллочка. — А кому?
— Тебе.
— Ой, какой хорошенький! — непонятно от чего обрадовалась Эллочка. — А как его зовут?
— Я же сказал — Сюрприз.
Одарив Рупперта своей самой обворожительной улыбкой, Эллочка приняла Сюрприза с его рук на свои, и детеныш тут же обвил ее своими длинными лапами.
— Я так понимаю, ты мне делаешь предложение? — пару раз хлопнув саженными ресницами цвета морской зари, уточнила Эллочка.
— Какое предложение? — мгновенно напрягся Рупперт.
— Руки и сердца, конечно же. Какое еще-то.
Стоявший неподалеку Тристан и с нескрываемым интересом следивший за потугами брата, не смог удержаться и прыснул со смеху.
— Э-э, понимаешь, — спохватился рыжий, попутно ошпарив брата взглядом, — дело в том, что…
— Соглашайся, папка. — Неожиданно влез со своими предложениями Сюрприз. — Она будет хорошей мамкой, а то мне надоело на одних пельменях и китайской лапше сидеть.
— Я еще прекрасно фудзюту готовлю. — Добавила Эллочка, щекоча Сюрпризу брюшко.
— Э-э, постойте!.. — Рупперт растерянно распахнул глаза и поочередно глядел то на брата, то на своего приемыша, то на Эллочку, набивающуюся в жены.
— Я гляжу, ты уже решил свои проблемы с сыном. — Словно черт из табакерки, нарисовался рядом начальник. — Отлично! — Клен взглянул на свои наручные часы и улыбнулся. — За десять минут справился. Рекорд.
— Подождите, это не совсем то… — жалобно воскликнул рыжий Самисэри, но начальство не стало вдаваться в подробности.
— Не дрейфь семимесячный, я в твои годы еще сноровистей был.
— Ну, зачем вы так? — вступилась за своего «жениха» Эллочка. — Вот вы над ним издеваетесь, а он, может, весь в корень ушел. И вообще, пусть и маленький, но умный.
— Он не маленький, он концентрированный. — Отрезал Клен — В нем особенная концентрация бестолковости и безответственности. Иначе как объяснить то, что он притащил полудемона в организацию, которая призвана бороться с подобными явлениями. Но это еще полбеды. Хуже того, то, что он попался на зуб Кутулу.
— Но вы же встали на его защиту. — Не очень громко вступился за брата Тристан, но Даруэль все же услышал.
— Я вписался в это дело только для того, чтобы насолить моему давнему заклятому другу, не более. Но это все мелочи. — Отрезал подполковник. — Эллочка пока посидит с твоим дитенком, а вы двое поедете вместе со мной. Идемте.
Махнув зажатой в руке папкой, Клен направился к выходу. Поняв, что спорить бесполезно, едва заметно ухмыляющийся Тристан и красный от смущения Рупперт поспешили за ним. От дверей рыжий обернулсяи еще раз посмотрел на своего приемыша. Сюрприз помахал ему в ответ, выдав свое любимое…
— Папка…
* * *
К тому моменту, когда черная лакированная машина подполковника Даруэла остановилась возле главного входа на городское кладбище, погода заметно испортилась. Небо затянуло тяжелыми, словно напитавшимися свином, тучами, а холодный пронизывающий ветер так и норовил забраться под воротник. Клен поежился и поднял ворот форменного кителя. Браться Самисэри переглянулись, и решили воздержаться от такой вольности. Они хорошо запомнили урок одного своего учителя. Старый капрал из учебки, потратил дюжины две розг на всех троих, объясняя, что дозволено начальству, не положено подчиненным.
Подойдя к ажурным чугунным воротам кладбища, Клен пару раз лязгнул специальным молотком в виде химеры, висящим возле ручки. Никакого результата не последовало. Тогда Клен постучал еще, уже настойчивее. На этот раз отворилась дверь сторожки, расположенной неподалеку с той стороны ворот и из нее вышел пожилой гном в аккуратной черной траурной ливрее и шляпе-котелке на голове. Его холеная до пупа борода была расчесана на две стороны и обрызгана духами.
— Звиняйте господа хорошие, — прогундосил простуженным голосом смотритель, подходя к воротам, — но сегодня кладбище закрыто. Приходите завтра.
— Да мы в курсе. — С легкой усмешкой ответил подполковник Даруэл, небрежно демонстрируя смотрителю свои черные корочки удостоверения. — Наш департамент и распорядился закрыть ваше заведение для посетителей. Но мы не посетители.
Поняв, что перед ним свибы, гном засуетился, выхватил из кармана увесистую связку ключей и бросился отпирать замки.
— Прошу прощения, вашество, — бормотал смотритель, торопливо распахивая створку ворот, — не признал. Думал, посетители усопшего навестить пришли.
— Проводи нас к могиле полковника Хоремхера. — Распорядился Клен, не обращая внимания на причитания гнома.
— Сию минуту.
Дождавшись пока в ворота пройдут Тристан и Рупперт, смотритель суетливо запер створки и поспешил вперед, указывая где именно расположена злополучная могила.
— М-да, атмосфера соответствующая, — протянул рыжий, оглядываясь по сторонам, — туману-то туману…
— Ага, постояльцы надышали. — В тон ему ответил брат.
Клен услышал разговор братьев и с усмешкой к ним обернулся. Юные лейтенанты не поняли настроения своего начальника и на всякий случай замолчали. С этим начальством они работали еще не так давно и не приучились улавливать его настроение.
Гном провел дорогих гостей по широкой аллее по обоим сторонам которой высились гранитные обелиски и мраморные колонны и свернул на одну из боковых дорожек. Попетлял между многочисленных памятников разной степени запущенности и вдруг резко остановился. От неожиданности Клен чуть было не налетел на него и выругался на языке своих предков. К счастью гном матов на стародроужском не понимал и от того и усом не повел.
— Вот, ваше благородие, — почтительно указал смотритель кладбища, — извольте увидеть.
— Вообще-то я высокоблагородие. — Машинально поправил подполковник Даруэл, поворачиваясь к указанной могиле.
— Прошу прощения, ваше высокоблагородие. — Поправился гном, торопиво кланяясь. — Мы народ простой, в чинах не сильно-то разбираемя.
Но Клен уже не слушал подобострастную болтовню кладбищенского смотрителя, все его внимание было сосредоточено на груде гранитных осколков, которые совсем недавно были надгробным камнем. Разорвав полицейскую ленту, которой было огорожено место происшествия, подполковник подошел к каменным обломкам поближе и присел возле них на корточки. Ни к чему не прикасаясь, он внимательно оглядел развороченную могилу и оглянулся к лейтенантам, почтительно топчущимся у него за спиной.
— Что скажете, господа свибы? — поднявшись на ноги, он поглядел на них уже совсем другим, серьезным взглядом, который недвусмысленно давал понять, шутки кончились, началась работа.
— Вы позволите? — кашлянул Рупперт.
— Собственно именно для этого я тебя с собой и взял, а братец твой так, за кампанию. — Ответил Клен, посторонившись и пропуская рыжего к могиле.
Когда-то это был невысокий, не больше метра типичный трехгранный обелиск с картушем, высеченным на лицевой стороне. Так как усопший был полковником, то есть военным, да еще награжденным имперскими орденами, стелу венчал бронзовый лавровый венок. Молния прошла аккурат между его ветвями, расщепила мрамор на множество осколков и ушла в землю, опалив траву и оставив неглубокую воронку в рыхлой, еще не утрамбовавшейся земле.
— Когда было произведено захоронение? — спросил Рупперт, осторожно, носком ботинка подцепляя потемневший бронзовый венок и переворачивая его на другую сторону.
— Да вот, ровнехонько две недели назад. — Услужливо сунувшись вперед, ответил смотритель кладбища.
— Кто-нибудь из родственников присутствовал на траурной церемонии? — в свою очередь поинтересовался Тристан.
— Никак нет, ваше высокоблагородие. — Ответил гном. — Процедура была за казенный счет и близких усопшего на ней не имелось.
— Понятно. Родственников у господина полковника не имелось. — Потер подбородок Клен. — И, кстати, эти двое просто благородие.
— Ох, ты ж, ех жешь… — совсем запутался в титулованиях бедный смотритель.
Но Клен снова уже забыл о смотрителе и повернулся к Рупперту.
— Что скажешь?
— Пока ничего. — Ответил младший Самисэри, присаживаясь на корточки возле самой воронки. — Вы б отошли шагов на пять. А то еще заденет.
Все трое охотно послушались и отошли на несколько шагов от разгромленной могилы и уже оттуда стали наблюдать, как Рупперт ползает по земле. Его ладони и кончики пальцев засветились ярким белым светом, волосы, словно наэлектризованные, стали топорщиться в разные стороны, а в воздухе резко запахло озоном.
Суеверный смотритель, нервно оглядывался на молодого свиба и вполголоса шептал молитвы на гномьем языке.
Прошло чуть больше минуты, когда Рупперт кивнул своим коллегам, мол, можно подходить и те вернулись к могиле. Смотритель предпочел остаться на месте, подальше от творящего силу парня. Он знал, что в СВИБ все странные, но впервые столкнулся с этим напрямую.
Свибы не возражали. Без посторонних удобнее вести оперативные действия.
— И, что мы имеем? — деловито поинтересовался Клен, подавая Рупперту руку и помогая подняться на ноги.
— Не знаю с чего вы вдруг взяли, что тут дело не чисто, но оно, в самом деле, нечисто. — Задумчиво проговорил рыжий, отряхивая китель. — Лично я бы никогда не начал проверку удара молнии в могилу. Молния куда угодно попасть может.
— Ты прав, проверку инцидента начали не на ровном месте. — Кивнул Клен, подбирая с земли бронзовый венок с навершия разрушенной стелы и небрежно разглядывая его. — Дело в том, что при жизни в бедного нашего несчастного полковника Хоремхера молния била три раза. От последней он и скончался. И вот, как оказалось, атмосферное явление и после смерти не дает полковнику покоя.
— Это не атмосферное явление. — Спокойно ответил Тристан, пристально глядя на самый большой обломок гранитного надгробия.
— Брат прав. — Серьезно кивнул Рупперт. — Даже его скромных способностей хватило, чтобы почувствовать остаточный след применения силы. Темной силы. — Немного подумав, добавил он.
— Ну, надо же. — Усмехнулся Клен, небрежно покручивая на пальце бронзовый венок.
— Не такие уж у меня и скромные способности. — Негромко буркнул Тристан, но на его слова никто не обратил внимания. А он и не настаивал. Вместе с братом он стоял и ждал, пока начальство изволит думать.
Подполковник Даруэл меж тем стоял, машинально крутил на пальце венок, рассеянно скользил взглядом по развороченной могиле и о чем-то думал.
— Что ж, мы имеем применение запрещенных видов искусства. — Наконец-то произнес он.
— Так точно. — Кивнул Рупперт. — В общих чертах — да. Но нужно заказывать более точную экспертизу.
— Непременно закажем. — Категорично заявил Клен. — Непременно. А пока определяем преждевременную кончину уважаемого полковника, как убийство. Отсюда следует…
Что отсюда следует, глава Чрезвычайного Отдела договорить не успел. Неожиданно как-то стало особенно темно и мрачно, а с неба, с громким треском рухнула ослепительная молния. Мгновенно прошив воздух, она ударила в землю у самых ног подполковника Даруэла. Взрыв разметал всех, кто стоял возле, и без того, развороченной могилы.
Топтавшемуся неподалеку смотрителю тоже досталось. Горячей взрывной волной его повалило на гравийную дорожку аллеи. Однако, сознания старый гном не потерял. Очуняв немного, кряхтя и охая, он, кое-как поднялся на ноги и, хромая, поспешил к своей сторожке к, находившемуся там, телефонному аппарату.
* * *
На удивление, скорая помощь приехала очень быстро. Но, Рупперт пришел в себя еще раньше. После взрыва жутко трещала голова, а перед глазами все плыло. Проведя рукой по лицу, он нащупал, что-то липкое. Собрав глаза в кучку, он увидел на ладони кровь. Хотя, впрочем, тут же забыл о собственных болячках, как только увидел брата, лежащего неподалеку. Припадая на, как оказалось, ушибленную ногу, он подобрался к Тристану и перевернул его на спину. Почувствовав дыхание и нащупав пульс, он вздохнул с облегчением. Сев рядом с братом, уперся в землю руками и перевел дух. Все эти не хитрые действия отняли неестественно много сил.
Жутко кружилась голова и была словно не своя. Перед глазами все двоилось и вдобавок мутило. Рупперт все же не удержался и его вырвало. Сквозь пелену всей этой мути он расслышал далекие завывания сирены скорой помощи, потом торопливый топот и глухие голоса, словно из бочки. Сознания Рупперт не потерял, но был словно в забытьи. Кто-то присел рядом с ним, что-то говорил, но рыжий не обращал на это внимания. Перед глазами так и стояла вспышка, раскидавшая их в стороны.
Потом Рупперта положили на носилки и долго куда-то везли. Потом яркий чистый свет, запах спирта и антибиотиков, а потом стало хорошо и не больно.
Очнулся Рупперт от того, что этот проклятый кондиционер ревел как турбина авиалайнера дальнего следования. Прищурившись от яркого света казенных ламп больничной палаты, лейтенант Самисэри огляделся по сторонам. Чистота кругом, порядок, свежевымытый пол. Постельное белье, пахнущее стерильностью. Заглянув под одеяло, Рупперт убедился, что его успели переодеть. Форма исчезла, вместо нее были только пижамные штаны. Торс оставался голый, благодаря чему были хорошо видны бинты, туго перетянувшие грудь и левое предплечье. Потрогав голову, Рупперт убедился, что еще и она перебинтована, а так же… Острижены волосы!..
Рыжий резко сел на кровати и с ужасом ощупал короткий ежик, оставшийся на месте некогда великолепных локонов.
— Вашу мать! — и далее на древнеэльфийском, возмутился Рупперт. — Какого хаффлинга?!
— Очнулся, братик? — послышалось справа, и рыжий резко обернулся.
На соседней койке, подоткнув подушки, сидел Тристан и из пластмассовой тарелки, пластмассовой ложкой уписывал казенную манную кашу. Рядом на столике стоял ополовиненный стакан с томатным соком. Брат тоже был с перебинтованным голым торсом, но на голове бинтов не наблюдалось. Всего лишь пластырь на лбу и носу. Зато его волосы так же безжалостно были обкромсаны. Разве, что ему оставили чуть длинней, чем рыжему.
— Какого прапонуя?… — начал было Рупперт, но задохнулся от возмущения и подавился словами.
— Успокойся братик. Среди прочего молния сожгла нам волосы, причем не только на голове. Врачам пришлось и там их остричь. Можешь убедиться сам. — Поставив на столик пустую тарелку, Тристан развел руками, мол, ничего не попишешь.
Рупперт нахмурился и еще раз провел рукой по голове. Было так непривычно. Сколько он себя помнил, волосы всегда были не короче чем до плеч. В эльфийском обществе не принято ходить с короткой стрижкой. Не возбраняется, но все же не принято. На такое отваживаются только отъявленные неформалы или те, кто сидит в тюрьме. Там всех стригут без разбора. На неформалов ни Тристан, ни Рупперт, ни сколько не похожи.
— Еще подумают, что мы сидели. — Проворчал рыжий, медленно опускаясь обратно на подушки, но тут же снова вскочил. — Подполковник! — воскликнул он, повернув к брату тревожный взгляд. — Что с нашим начальником?
— Не знаю. — Хмуро проворчал Тристан, допивая остатки сока. — Я уже час как в сознание пришел, вот, уже покормить успели. Два раза спрашивал как подполковник Даруэл, но они все здесь молчат, как партизаны.
— Так может? — Рупперт сделал большие глаза и не закончил фразы.
— Не знаю. — Угрюмо повторил Тристан, откидываясь на подушки. — Но если бы с ним было все в порядке, врачи не стали бы этого скрывать.
— Значит, с ним не все в порядке. — Кивнул младший брат, медленно опускаясь на спину.
— И это в лучшем случае. Оно и понятно. Схлопотать прямое попадание молнией — это не хаффлинг начихал.
Оба брата замолчали на какое-то время, размышляя каждый о своем. Наконец Рупперт спросил:
— Как ты думаешь, молния целила в покойного полковника или уже в нашего начальника?
Ответить Тристан не успел. Из-за матовой стеклянной двери послышалась какая-то возня и приглушенные голоса. Наконец дверь распахнулась, и братья Самисэри услышали окончание фразы.
— …Можно. Мне, милочка, в такие места можно, куда порой самого канцлера не пускают. — Захлопнув дверь перед носом ошарашенной медсестры, Профессор обернулся к молодым лейтенантам, прохлаждающимся на больничных койках.
— Вот вы где голубчики спрятались. — Произнес глава Имперской Безопасности, окинув взглядом казенное убранство палаты.
— Господин генерал… — пробормотал Тристан, удивленно распахнув глаза. Он сел на кровати и попытался козырнуть с непокрытой головой.
— Генерал, генерал. — Кивнул Вараллен. Найдя взглядом стул, он ногой подцепил его, пододвинул к себе и оседлал, повернув спинку вперед. — Ты чего вскочил? Болящим пластом лежать полагается.
— А?
— Ага. Лежать говорю, лежать и поправляться. Это приказ.
— Т-так точно. — Хором ответили лейтенанты Самисэри, поспешно выполняя распоряжение главного начальника.
— Вот и хорошо. — Кивнул генерал, прищурившись сначала на одного брата, потом на другого. — А теперь расскажите мне в подробностях, как все произошло.
— Так точно, господин генерал. — Переглянувшись с братом, ответил Тристан. — Но сначала скажите, что с подполковником Даруэлом. Судя по тому, что вы здесь, ситуация серьезная.
Сегрей Вараллен вскинул бровь, пристально взглянув на подчиненного посмевшего ставить ему условия, потом нахмурился, но не от гнева, а от озабоченности.
— Честно сказать, не знаю. — Медленно и негромко произнес Профессор, потирая подбородок. — Врачи до сих пор над ним колдуют.
— До сих пор? — воскликнул Рупперт. — А сколько вообще времени прошло с момента удара молнии, а то я, что-то потерял счет.
— Да часа четыре, а может больше. — Взглянув на свои наручные часы, пожал плечами Вараллен. — Но в одном вы правы. Ситуация серьезная. Молнии просто так по сорок раз в одно место не лупят. Здесь за версту темным мастерством пахнет. Вот меня и интересует, все, что было там на кладбище.
— Да, собственно ничего такого особенного. — Ответил Рупперт, по кивку брата перехватив инициативу в разговоре. — Мы явились к могиле полковника Хоремхера, с нами был смотритель кладбища. Я только и успел провести первичную диагностику надгробия и близлежащей земли, как вдруг шарахнуло. Хотел еще тело сквозь землю просканировать, но не успел.
— И, что показало твое сканирование? — серьезным тоном, без малейшего намека на шутку, спросил генерал.
— Мощный остаточный фон. Эта молния не природное явление, а творение рук весьма искусного мастера. Очень искусного. Я таких сплетений эфира в жизни не видел. Ни в одной книге о подобных рисунках не читал.
— А разве это еще не перепроверили? — Позволил себе новую наглость Тристан.
— Там, — Задумчиво ответил генерал Вараллен. — Уже весь ваш отдел под командой капитана Сарандон и с ними половина специалистов из экспертного отдела. Да толку из этого никакого. Ваша молния создала мощный фон, перекрывающий фон предыдущей. Короче, такой винегрет получился, наши спецы только плюются. Я почему, собственно к вам и пришел. Вы теперь еще и свидетели.
— А разве у вас нет заместителей для таких дел? — вновь не удержался Тристан. — Мы, конечно, польщены, но для оперативной работы есть оперативные работники.
— М-мда, распатачил вас Клен. — Задумчиво протянул генерал, обращаясь скорее к себе, нежели в пристыдившимся подчиненным. — Не был бы он сейчас на операционном столе, вкатил бы выговор с занесением в личное дело.
Тристан замолчал, опустил голову и густо залился краской.
— Ну, да ладно, — меж тем спокойно и ровно продолжал Профессор, — спишем вашу, господин лейтенант, бестактность на производственную травму. Удар молнией дело не шуточное. Большинство от такого погибает на месте. Да и ваше беспокойство о начальнике тоже похвально. Поэтому я даже соблаговолю ответить на вопрос. Клен Даруэл мне по крови не родственник, но все же собака не последняя. Я его крестный отец. Поэтому ничего удивительного, что я лично приехал справиться о его здоровье. Хоть к нему меня и не пустили. Даже мои золотые погоны не помогли.
Последнюю фразу господин генерал произнес с каким-то непонятным придыханием. Рупперту и Тристану даже как-то неловко сделалось от того, что они присутствовали в момент слабости всесильного и грозного главы Имперской Безопасности. Они просто не знали, куда себя деть. Ну, не выйдешь же из палаты, в самом деле. Ситуацию спас главврач больницы, неожиданно появившийся в дверях.
Он ворвался в палату, словно разъяренный грифон в курятник.
— Ваше высокопревосходительство! — с порога начал пожилой фурри-пантера в распахнутом халате и съехавшем на затылок белоснежном медицинском колпаке. — Мне доложили, что вы пытались проникнуть в отделение интенсивной терапии и без разрешения ворвались в эту палату. Это возмутительно!
Грозный главврач навис над главой СВИБ, стегая себя хвостом по ляжкам и сверкая глазами. Из-за его плеча нерешительно высовывалась давешняя медсестра.
— Господин генерал, это вы у себя в конторе устраивайте порядки, какие сочтете нужными, а здесь главная городская больница и я здесь, пока, что отвечаю за порядок! — продолжал бушевать двуногий кот.
— Господин Акбарс, чего вы так раскипятились? — произнес Вараллен. Он по-прежнему оставался спокойным, скорее даже каким-то задумчивым. — Вы мне лучше скажите, что с Даруэлом. Операция закончилась?
— Закончилась. — Буркнул Акбарс, сложив руки на груди. Он немного остыл, но хвост его все еще метался из стороны в сторону. — Врать не буду, ситуация неутешительная. Положение тяжелое, точнее даже критическое. В какой-то момент пациент даже перенес клиническую смерть, но нашим врачам удалось его вытащить. Нам пришлось ввести его в искусственную кому. Сейчас он переведен из интенсивной терапии в специальный стерильный бокс.
— Понятно. — Задумчиво кивнул Вараллен, поднимаясь на ноги. — Минут через сорок приедет специальная бригада и перевезет моего сотрудника в нашу внутреннюю спецклинику.
— Если хотите убить своего сотрудника, то, пожалуйста, можете забирать. — Раскинул руки в широком жесте главный врач больницы. — По собственному опыту знаю, возражать вам бесполезно. Но в таком случае я снимаю с себя всякую ответственность.
— Все так серьезно?
— Его сейчас категорически нельзя никуда транспортировать! — отрезал Акбарс.
— Ну, а поглядеть-то на него хотя бы можно?
— А, что вы там не видели? Он такой же, какой и был. Только с закрытыми глазами и бледным лицом.
— А если я халатик надену и бахилы натяну?
Акбарс даже не счел нужным отвечать на это паясничество. На голову выше Вараллена, он возвышался над ним, скрестив руги на груди и сверля суровым взглядом. Профессора такое психологическое давление нисколько не смутило. Он прищурился, потирая подбородок и кивнув в сторону лейтенантов Самисэри, спросил:
— А по поводу их, что скажете?
— На счет этих двоих, могу вас порадовать. — Уже потеплевшим тоном ответил Акбарс. — Серьезных нарушений в организме, ни у того, ни у другого не выявлено. Мы проведем еще пару анализов и, если они окажутся удовлетворительными, то, скорей всего, завтра утром выпишем обоих.
— А пораньше нельзя? — обманчиво деликатным тоном поинтересовался глава СВИБ. — К примеру, сегодня вечером?
— Господин генерал!..
— Понял. — Не стал спорить всемогущий начальник Имперской Безопасности. — Не смею настаивать.
Подняв руки в миролюбивом жесте, он отступил в бок, обходя скалой стоящего Акбарса, проскользнул мимо и вышел из палаты. Грозный врач проводил его суровым взглядом и вышел следом. С лейтенантами Самисэри в палате осталась только медсестра. Смущенно поправив белоснежный чепчик на кудрявой голове, она неловко улыбнулась обоим симпатичным пациентам.
— Вам, что-нибудь нужно? — не громким голосом поинтересовалась она.
— Можно мне той же баланды, какую мой брат только, что съел? — попросил Рупперт.
— Сейчас принесу. А вы, что-то хотите? — повернулась медсестра к Тристану.
— Любви, ласки и чуточку понимания в этой жизни.
Медсестричка густо покраснела, а Рупперт только головой покачал.
* * *
Очередной уютный спокойный вечер опустился на тихий и провинциальный Лебердорф. Тишина, размеренность и умиротворение так и ощущались из каждой его улице, в каждом доме, лились из каждого окна.
Лорин угрюмо топала по булыжной мостовой, стараясь не глядеть по сторонам. С некоторых пор вся эта пастораль начала ее раздражать, а в последе время вообще бесить. Дочь рода Марилла всю свою жизнь прожила в Лебердорфе и откровенно считала это место самым лучшим на земле. Большие города раздражали ее шумом и сутолокой, эльфийская дева им предпочитала спокойствие лесов в компании с Хмуром. Точнее, так было… до недавнего времени.
А если говорить точнее, то ровно до того момента, пока она вплотную не познакомилась с тремя соплеменниками, приехавшими в их славный город на практику… точнее, одним из них — Тристаном. Сначала Лорин старшего из Самисэри просто возненавидела после не самого красивого происшествия на мосту, но после того как он грудью встал на ее защиту, отношение свое изменила. После этого случая взаимоотношения Тристана и хозяйской дочки немного улучшились, но все равно оставались несколько странными. Они вроде бы больше не враждовали, но и старались как можно меньше пересекаться. А когда это происходило, оба краснели, как малолетние и искали любой предлог, чтобы разойтись в разные стороны.
Так продолжалось всю оставшуюся практику лейтенантов. Но время пролетело настолько быстро, Лорин и глазом моргнуть не успела, как командировка закончилась, и вся троица благополучно вернулась в столицу.
А Лорин осталась.
И чем дальше, тем больше ей казалось, что этот блондинистый лейтенант не просто уехал, а прихватил с собой частичку ее самой, и теперь то, что осталось непременно хочет воссоединиться с тем, что увезли. Правда, признаться себе в этом Лорин никак не решалась, стараясь подавить душевные порывы. От этого настроение ее только больше портилось, а некогда родной и любимый Лебердорф казался самым унылым и неинтересным местом в мире.
Вот и сегодня тихий вечер казался заурядным, а уютные улочки выглядели провинциальными и глупыми. Лорин свернула с улицы, толкнула дверь и вошла в один из пабов. В нос ударило прокисшим элем, а глаза не сразу привыкли к полутьме. Стянув с головы свою засаленную кепку, эльфийская дева прошла в зал и нерешительно огляделась по сторонам. Она и сама не знала, зачем сюда пришла.
Вообще-то Лорин не была большой любительницей пабов, и подобного рода забегаловок, но слоняясь по городу, зачастую заворачивала в какое-нибудь заведение, где, заказав кружку местного пойла, просто сидела и смотрела в пустоту. Но сейчас ей ничего этого совсем не хотелось. Эльфа уже хотела было покинуть тихое уютное заведение, как заметила знакомую фигуру за барной стойкой. Господин проконсул города сидел на высоком круглом стуле, ссутулившись и тупо пялился в свой стакан.
— Добрый вечер. — Поздоровалась Лорин, присаживаясь рядом с Норином.
— Судя по твоему настроению, так не скажешь. — Каким-то странным голосом ответил господин проконсул, кивком здороваясь с соплеменницей, но при этом, не поворачивая головы.
Лорин ничего на это не ответила. Норин не настаивал. Так они хором молчали какое-то время. Даже бармен не приставал к девушке с дурацкими вопросами, что та желает выпить. Весь город знал о душевных терзаниях юной дворянки, а в привычках добрых славных лебердорфцев не было приставать с расспросами к тем, кому кошки на душе скребут. Отойдя в дальний угол своей стойки, бармен с какой-то яростью стал протирать пивные кружки, время от времени косясь на молчаливых эльфов.
Норин и Лорин молчали долго. Господин проконсул медленно, словно нехотя потягивал свое темное не фильтрованное, а эльфийская дворянка в засаленном комбинезоне просто сидела рядом, уставившись в одну точку. За окном уже успело окончательно стемнеть, а зал опустеть наполовину, когда Лорин, наконец, произнесла.
— Это все мальчишки виноваты.
Норин ответил не сразу. Прошло, пожалуй, не менее минуты, прежде чем он проговорил.
— Это точно. — Эльф отодвинул от себя, так и не приконченное, пиво и наконец-то взглянул на девушку. — Приехали, разбередили душу, мне напомнили о прежней работе и друзьях, а тебе…
Не договорив, Норин снова в задумчивости замолчал. У Лорин дела обстояли еще хуже, но открыто говорить об этом будет верхом неприличия. Как офицер, пусть и бывший, он не мог себе этого позволить. Лорин ничего на это не ответила.
— Эти сопляки, как наркотики, — меж тем продолжил Норин, — хочется еще.
— И, что теперь делать? — хлюпнув носом, тихо спросила Лорин.
— Выход один — ехать за новой дозой. — Пожал плечами проконсул.
Эльфа вскинула голову и уставилась на сородича, удивленно хлопнув глазами. Она не поняла, что этим хотел сказать господин Ил'Наррия, но переспросить не догадалась. К счастью, Норин прочитал этот немой вопрос у нее на лице.
— Мне только, что сообщили, один мой друг, там, в столице, попал в очень серьезную беду. — Пояснил свою мысль бывший майор. — Завтра утром я отправляюсь в дорогу.
— Вы хотите помочь своему другу?
— Да. И я мог бы взять тебя с собой.
— Меня? В столицу? — как ни старалась, Лорин не смогла скрыть румянец, предательски вспыхнувший на ее щеках. Она это почувствовала, тут же смутилась и опустила голову.
— Естественно, если ваш уважаемый отец позволит. — Поспешил добавить Норин.
— Позволит. — Поспешно перебила старшего Лорин и даже не заметила этого. — Пусть только попробует не позволить.
— И все же я хотел бы услышать это от него. — Стараясь быть максимально деликатным, улыбнулся Норин.
— Тогда чего мы сидим. — Лорин спрыгнула со стула, схватила господина проконсула за руку и поволокла к выходу. — До утра не так много времени, а у меня еще чемодан не собран.
Несчастный Норин еле успел выхватить из кармана монету и бросить ее бармену, расплачиваясь за выпивку. Тот поймал полтинник на лету, сунул в карман своей байковой жилетки и усмехнулся, проводив взглядом эльфов, поспешно исчезнувших за дверью его заведения. В душе он порадовался за этих двоих. Весь город прекрасно видел, как после отъезда трех взбалмошных молодых офицеров и господин проконсул и дочка виконта ходили как в воду опущенные. Весь Лебердорф переживал за них и старался хоть как-то помочь. Но эти эльфы такие эльфы. Никто кроме их самих это племя не разберет, а вмешиваться — только хуже делать. А теперь, похоже, они сами нашли решение своей проблемы.
* * *
Сегодня полковник Кутул был во всеоружии. С раннего утра он сел в засаде на проходной и внимательно приглядывался к каждому сотруднику, явившемуся на работу, вне зависимости от звания и выслуги лет. Разозленный вчерашней неудачей, а более того тем, как ловко обвел его вокруг пальца Клен Даруэл, начальник внутренней безопасности СВИБ теперь отыгрывался на ком ни попадя.
Больше всего ему, конечно же, хотелось прижать к ногтю самого Даруэла, но и тут хитрый дроу выкрутился, угодив в кому. Но, ничего. Еще оставался Рупперт Самисэри, который, по сути, и был первопричиной дрянного настроения полковника. С самого утра он поджидал рыжего лейтенанта на проходной, чтобы устроить ему проверку по всей форме, но тот все не появлялся. Это еще больше злило грозного полудемона, но он все равно продолжал стойко дожидаться появления лейтенанта Самисэри на проходной.
Полковник Кутул даже и не подозревал, и Рупперт и его старший брат и их чернявый друг уже давно находились на рабочем месте. Грозный полковник почему-то забыл, что есть еще и черный ход. Причем рыжий и сегодня притащил своего приемыша на работу. Его по-прежнему не с кем было оставить дома.
Как и вчера, опеку над Сюрпризом вновь взяла на себя Эллочка. Временно освобожденный от своих отцовских обязанностей, Рупперт наконец-то спокойно смог принять участие в собрании отдела.
В виду болезни начальства временно его обязанности исполняла лейб-капитан Сарандон. Она и Камари были заместителями начальника, но специфический статус Съюзан давал ей небольшое преимущество.
Окинув взглядом всех собравшихся и привычным жестом поправив волосы, Съюзан спросила, стараясь быть максимально строгой.
— Все собрались?
— Так точно. — Поперек старших ответил Самир.
— Никак нет. — Смерив неуемного фурри суровым взглядом, произнес капитан Широто. — Близнецов нет.
— А где они? — удивилась Съюзан и тут же сама поправилась. — А, точно. Они ж в дозоре.
— Как всегда. — Ухмыльнулся Самир.
Теперь уже оба капитана огрели Самира горячим взглядом, и фурри угомонился, сев ровно и не привлекая к себе больше внимания. Кроме них тут же присутствовали братья Самисэри, Малуэр и Лори. Эллочка сидела чуть позади, но ее никто не трогал. Нянчиться с Сюрпризом и ладнушки.
Съюзан кашлянула, привыкая к роли руководителя, взглянула на Тристана и Рупперта и первым делом спросила:
— Вы как?
Рупперт попытался было воспользоваться моментом и изобразить из себя умирающего лебедя, но получил предупредительный тычок локтем от брата и передумал.
— С нами все в порядке. — Кивнул Тристан. — Нам лошадиную дозу перветина вкатили и целых три мастера нам манны влили. Так, что болячки даже не чешутся.
— Вот, что значит лейб-обслуживание. — Фыркнул Самир, но тут же снова примолк под взглядом Широто.
— Хорошо, тогда приступим к делу. — Продолжила Съюзан. — Что у нас есть в сухом остатке?
— Ничего, весь кофе выжрали. — Угрюмо пожаловался Пуффару.
— Самир! — рявкнула Съюзан.
— Нет, ну, в самом деле. Я только вчера вечером заправил кофе-машину, а сегодня утром она пустая. Ночью никого не было, тогда, спрашивается, кто выжрал кофе?
— Самир!..
В этот момент над несносным фурри навис неудержимый рок в виде подзатыльника, но счастливый случай тоже не дремал.
Дверь в отдел распахнулась и на пороге показалась невысокая, но подтянутая фигура, в идеально подогнанном мундире с блестящими погонами. Заложив руки за спину, Сегрей Вараллен медленно, и даже как-то торжественно шагнул в дверь.
— Смир-рна! — рявкнула капитан Сарандон, вскакивая из-за стола.
Все остальные, кто был в помещении, тут же последовали ее примеру. Даже Эллочка поднялась со своего стула, хотя ей это и было затруднительно. Сюрприз по-прежнему сидел у нее на руках. Обхватив девушку своими длинными руками, он висел на ней, как связка бананов на пальме.
— Воль… — хотел было скомандовать генерал, но в этот момент заметил Эллочку со зверенышем на руках.
— Па-апка. — Поздоровался с высоким начальством Сюрприз, расплывшись в умильной улыбке.
— Это, что такое? — после некоторого замешательства, вскинув брови, поинтересовался Профессор.
— Понимаете, тут такое дело… — растерялась обычно собранная и непреклонная Съюзан. Она не нашла, что на это добавить и посмотрела на Рупперта, который, стоял белее снега.
— Это мой детеныш. — Вдруг отчего-то охрипшим голосом произнес Рыжий из братьев Самисэри.
— Детеныш? — Вараллен пристально посмотрел на своего юного подчиненного. — Не знал, что у тебя есть сын.
— Он мне не сын. Он мой детеныш. — Справившись с эмоциями, доложил Рупперт четким, но каким-то подсевшим голосом. — Я нашел его и усыновил. У меня все документы в порядке и прививки мы все сделали…
— А почему он здесь-то? — едва заметно улыбнувшись, поинтересовался генерал.
— Мне не с кем его оставить. — Убитым голосом ответил рыжий, оглядевшись по сторонам. Он понимал, что совершил должностное нарушение, и сейчас рядом нет Даруэла, чтобы прийти к нему на помощь и невольно искал поддержку среди остальных. Но сумасшедших, готовых спорить с Профессором не нашлось.
— А-а, понятно. — Протянул меж тем генерал, подходя к Эллочке с сидящим у нее на руках детенышем. — Получается, об этом звере докладывал мне Кутул.
— Па-апка. — Согласился с ним Сюрприз.
— А, ну-ка, — протянул руки генерал, — дай-ка мне его.
Эллочка беспрекословно передала на руки беззаботного Сюрприза, и тот сразу обнял старого дроу своими длинными ручищами.
— Да вы садитесь. — Разрешил Вараллен, проходя к письменному столу подполковника Даруэла и садясь в его кресло. — Вы когда ребенка в последний раз кормили?
— Сегодня утром.
— Макаро-оны. — Похвастался Сюрприз.
Профессор принял серьезный вид и окинул взглядом рассевшихся перед ним своих сотрудников.
— Что ж, это хорошо. — Произнес он. — А теперь займемся делом. Доложите по вчерашнему происшествию с подполковником Даруэлом и лейтенантами Самисэри.
— Слушаюсь, — ответила лейб-капитан Сарандон, поднявшись со своего места. — Согласно поступившей ориентировке, подполковник Даруэл в сопровождении лейтенантов Самисэри выехал на место происшествия…
— Но ничего сделать не успел. — Перебил Съюзан генерал. — Их шарахнуло, как горе-электриков в трансформаторе. Это я все знаю. Доложите, что было сделано после того как три моих сотрудника угодили в больницу.
— После второго попадания молнии в могилу, выехала спецгруппа. Они провели полное исследование, но лишь повторили слова Рупперта Самисэри. — Продолжил капитан Широто, подавая генералу отчет экспертов. — Молния не природного происхождения. Сильный остаточный след, рукотворной силы.
— Та-ак, — протянул Вараллен, одной рукой листая доклад, а другой, гладя прильнувшего Сюрприза. — А по полковнику у нас, что новенького?
— По какому полковнику? — удивилась Съюзан.
— Хоремхеру, дорогая моя. Какому же еще. — Смерив капитана пристальным взглядом, процедил генерал.
— А, что по нему может быть нового. Он умер. — Не к месту встрял Самир.
— Та-ак, — еще более многообещающе протянул генерал, — то есть помер человек и ладно с ним. А вы не задумывались над тем, что может быть не просто так молния не оставляла нашего доблестного полковника даже после его смерти. — Окинув подчиненных пристальным взглядом, он понял, не задумывались. — Значит, так. Приказываю объединить в единое производство оба этих дела. Оба происшествия на могиле полковника Хоремхера расцениваются как покушения на убийства.
Генерал вернул Широто протокол экспертов и поднялся из-за стола. Расхаживая туда-сюда и машинально поглаживая Сюрприза, он продолжал отдавать четкие распоряжения:
— В отсутствие, по причине болезни, подполковника Даруэла, официально назначаю майора Сарандон начальником отдела.
— Капитан Сарандон. — Посмела поправить начальство Сьюзан. — Я капитан.
— Сусанночка, лилия моя, — ласково улыбнулось начальство, — я прекрасно помню не только чины и звания всех моих сотрудников, но и их имена и фамилии. Если я сказал майор, значит, майор. Лист о повышении придет завтра. Отдел теперь под твоим руководством и прежних дел с него никто не снимал. А конкретно по полковнику будут работать наша преподобная троица.
С этими словами генерал обернулся и проницательно посмотрел на Тристана, Рупперта и Малуэра, которые непроизвольно поднялись под этим взглядом.
— Рекомендую начать с квартиры покойного полковника, а потом пройтись по его знакомым и бывшим сослуживцам. Ой, да, что я вас учу. Вы лучше меня все знаете. — Махнул рукой Вараллен, направился к выходу и уже оттуда через плечо добавил. — Это дело на моем личном контроле, докладывать каждый день.
— Постойте! — Рупперт поспешно подбежал к уже взявшемуся за ручку двери генералу, и указал на Сюрприза. — Господин генерал, вы забыли… мой детеныш.
— Я еще раз напоминаю — я ничего никогда не забываю. — Старательно пряча улыбку и суровя брови, произнес вреднющий дроу. — В мои обязанности входит никогда ничего не забывать. Ты сам говорил, тебе не с кем оставить сыночка. Вот я и займусь воспитанием твоего парня, пока ты занят делом. Все… — пресек дальнейшие пререкания грозный начальник, — за работу. Да мой маленький? Кушать хочешь?
— Макаро-оны. — Согласился Сюрприз.
— А виноград любишь?
Дверь за генералом закрылась, а Рупперт все еще стоял перед ней, изображая статую очень удивленного эльфа. Рот даже приоткрыл для полноты образа. К нему подошел Малуэр и, проведя рукой по ежику его рыжих, некогда роскошных волос, с усмешкой сказал:
— Это ж надо такую няньку для своего детенка найти. Как это у тебя получается?
— Что получается? — все еще пребывая в растерянности, глупо переспросил Рупперт.
— И ребенка без матери родить и удар молнии схлопотать, и волос лишиться, да еще самого Профессора впрячь в воспитание Сюрприза?
— Заешь, что. — Рыжий наконец-то пришел в себя и наградил друга тяжелым взглядом. — Иди-ка ты лучше…
— Куда? — тут же оживился Малуэр.
— В юротдел. — Закончил за брата подошедший Тристан. — Получи санкцию на обыск квартиры полковника.
Малуэо рбернулся на старшего Самисэри и не смог сдержать улыбку.
— Что еще?? — хором спросили братья.
— Ребята, вы только не обижайтесь, но стриженные, вы такие смешные…
Продолжить вредный Малуэр не успел. Вместо этого ему пришлось поспешно скрыться за дверью, спасаясь от гнева своих друзей.
* * *
Старый, заросший длиннющей сивой бородой консьерж, вредный как все гномы, минут десять разглядывал ордер на осмотр квартиры покойного полковника Хоремхера. Сначала возил по бумаге своим толстым носом, вглядываясь в свежеотпечатанные буквы, потом достал пенсне и изучал бумагу уже вооруженным глазом. Но этого показалось мало, и он достал откуда-то из-под низу огромное увеличительное стекло в старинной бронзовой оправе и с костяной ручкой. Хотел было воспользоваться им, но нервы Тристана не выдержали.
— Так, ну, хватит! — взорвался блондин, выхватывая из рук консьержа бумагу и тыча ему в нос своим удостоверением. — Одного этого достаточно, чтобы поднять на уши полквартала. Если вы, уважаемый, немедленно не проводите нас в квартиру покойного полковника Хоремхера, я вас арестую за противодействие имперской безопасности!
Консьерж обреченно вздохнул, пожевал губами и неохотно выбрался из-за своего стола. Шаркая артритными ногами в чеботах, неспешно поплелся к лифту, бренча большущей связкой ключей, висящей у него на поясе.
Квартира полковника располагалась в весьма приличном районе столицы для граждан со средним достатком. Сам дом был казенным. В нем проживали либо бюджетники, работающие в государственной сфере или ветераны в отставке, заработавшие жилье добросовестной службой. Такие, как полковник Хоремхер.
Поднявшись на лифте на пятый этаж, консьерж проводил офицеров к тяжелой двери из орехового дерева с бронзовой ручкой и начищенной табличкой с именем и фамилией полковника. Замок двери оказался опечатан прокуратурой района города, но Тристан уверенно сорвал пломбу и обернулся к консьержу. Тот снова, словно нехотя исполнил свои обязанности и отомкнул дверь. Хотел, было, первым войти в квартиру, но Малуэр остановил его вежливым, но непреклонным жестом.
— Спасибо, — сказал чернявый, — дальше мы сами.
— Но, понятные, — попытался было протестовать гном, — по закону обязаны присутствовать понятые.
— Это при обыске. — Пояснил Рупперт, вслед за остальными проходя в квартиру. — А у нас осмотр.
И захлопнул за собой дверь перед самым носом вредного кастеляна, тем самым оборвав все дальнейшие возражения.
В квартире было темно, как у хаффлинга под мышкой и первое, что сделал Тристан — раздвинул тяжелые темно-бордовые гардины. Стало светлей, но вместе с тем поднялись клубы пыли, от которой Малуэр тут же расчихался.
— Занятно. — Пробормотал Рупперт, оглядываясь по сторонам. — Полковник служил на югах.
Подтверждением слов рыжего было множество сувениров типичных для жарких стран. Самое видное место оккупировала большая черная, вытянутая деревянная маска с вычурными ушами и неестественно большим носом. Вокруг нее по ковру были развешены маски поменьше вперемежку со старинным оружием — кремневые пистоли и разнообразные клинки. Рупперт не удержался и снял один из них и взмахнул в воздухе.
— Осторожнее. — Посоветовал старший брат, подходя к резному секретеру орехового дерева и открывая один из ящиков. — Срубишь люстру, будет очень много грохота и большие неудобства. Нам, соседям снизу и консьержу.
Рупперт не стал испытывать судьбу, повесил клинок на место и удалился осматривать другую комнату. Малуэр, меж тем рассматривал фотографии, стоящие на массивном комоде.
— Полковник бывал не просто на черном континенте, а конкретно в Вудуристане. — Наконец выдал он, подходя к Тристану и показывая фотографию, на которой красовались несколько офицеров на фоне старинной глинобитной крепости — Это Фаттах-Аль-Арти. Твердыня…
— Я знаю, как выглядит Твердыня Ужаса. — Перебил друга Тристан, забирая у него фотографию. — Она находится на окраине того самого города, в котором погибли наши родители. Интересно, наш бравый полковник участвовал в ее штурме? — добавил он, приглядевшись к потемневшему снимку повнимательнее.
— Навряд ли. — Покачал головой Малуэр, роясь в бумагах полковника. — Это сорок лет назад было, полковнику тогда лет десять было. Или чуть больше, так, что максимум он тогда кадетом был. А в Вудуристан только опытных посылали.
— Мда, беспокойная была провинция. — Согласился Тристан.
— Хорошо, что они теперь независимое государство. — Не отвлекаясь от бумаг, кивнул Малуэр. — Головной боли от них было больше, чем толку.
— Ничего. — Констатировал Рупперт, вернувшись в комнату и плюхнувшись на старинную тахту на гнутых ножках. — Я осмотрел гардероб полковника, там нашлась шляпная картонка с памятным ему барахлом, но записных книжек и дневников там нет.
— Квартиру проверь. — Распорядился Тристан.
— Уже. Силовой фон обычный. Над полковником никаких чар не творили. Во всяком случае, в этой квартире. — Рупперт потянулся, закинув ноги на подлокотник тахты.
— Ру! — Тристан навис над развалившимся братом и укоризненно на него воззрился.
Но младшенький сделал вид, будто совершенно этого не замечает, а дальнейшее внушение Тристан сделать не успел. Внезапно зазвонил его телефон и старший Самисэри ответил на звонок, бросая на брата многозначительные взгляды.
— Слушаю. — Нейтральным тоном произнес Тристан в трубку, так как номер телефона оказался незнакомым, но тут же перешел совсем на другой тон. — Так точно, господин генерал. Непременно, господин генерал.
Тристан даже по стойке смирно вытянулся, разговаривая по телефону, как будто Сегрей Вараллен сейчас мог его видеть. Хотя… Кто ж его знает. В любом случае Рупперту и Малуэру такое поведение Тристана показалось весьма занятным. Они даже побросали свои дела и с нескрываемым вниманием уставились на него.
— Так точно, господин генерал. — В последний раз повторил Тристан и выключил телефон.
Убирая трубку в карман, он посмотрел на своих друзей и угрожающе поднял палец.
— Вот только попробуйте, что-нибудь сказать.
— А мы молчим. — Скорчил пресвятую невинность на своем лице рыжий.
— У вас на рожах все написано. — И уже переходя на более серьезный тон, Тристан добавил. — Поехали.
— Куда? — поинтересовался Малуэр, суя во внутренний карман кителя несколько бумаг из секретера полковника.
— В больницу. Начальство вызывает.
— В больницу? — удивился Рупперт, поднимаясь с дивана — Зачем? Да мы еще и связи полковника не отработали.
— Ты не мне, ты Профессору это скажи.
* * *
Возле центрального входа в городскую больницу, откуда их выписали всего несколько часов назад, троицу лейтенантов встретил Гвидо Фаркан. Фурри-пантера из отдела силовиков СВИБа. Ходили слухи, что он самый искусный мастер в области силы во всей Имперской Безопасности, но так это или нет узнать было невозможно. «Силовики», как их называли промеж себя сотрудники Профессора, никогда не распространялись о своей работе больше чем того требовали обстоятельства. По скрытности их превосходили разве, что ребята из отдела Собственной Безопасности.
— Господин майор, — начал, было, Тристан, подойдя к Гвидо, меланхолично курившему возле раздвижных дверей, — господин генерал сказал…
— Дыши носом, сынок. — Оборвал его пантер, щелчком отправляя окурок хаффлингу в подмышку. — Зови меня Фаркан. У меня на родине так принято и мне так привычнее. Вас это тоже касается. — Кивнул он Рупперту и Малуэру вместо приветствия. — Идемте, начальство заждалось.
— Генерал здесь? — несколько удивленно уточнил Тристан, вместе с остальными направляясь следом за Фарканом.
Пантер не удосужился ответить.
Все вместе они поднялись на пятый этаж и эльфы с удивлением обнаружили усиленный караул возле дверей одной из палат. Два орка, в полной амуниции и с автоматическим оружием в руках, правда в стерильных бахилах, сидели по обе стороны двери и зорко поглядывали по сторонам. Один из этих громил даже нацепил на макушку белую докторскую шапочку, которая смотрелась на нем, как колпачок на тюбике. Сам орк, видимо, считал это весьма забавным.
Тут же рядом стоял генерал Вараллен, так же в бахилах и халате, накинутом на плечи, поверх мундира. Он о чем-то негромко разговаривал сразу с двумя докторами с, на редкость, серьезным лицом и без озорного блеска в глазах. Доктора, что-то поясняли одному из самых влиятельных лиц империи, а тот кивал и иногда переспрашивал.
При появлении своих сотрудников генерал вежливо раскланялся с медиками и подошел к Фаркану со товарищи.
— Господин генерал, — обратился к нему с докладом майор Фаркан, но Вараллен жестом перебил его.
— Привел? Молодец. — Как-то рассеянно уточнил глава СВИБ, и оглядел всех трех лейтенантов. — А черненького-то зачем? — огорошил он подчиненных. — Мне только браты-акробаты нужны.
— Что?? — разом переспросили Рупперт и Тристан, поглядев, сначала друг на друга, а потом воззрившись на начальство.
— Ну, вот, — расстроился Малуэр, понурив голову и топая в сторону лифта, — никому я не нужен. Из коммуналки выгнали, в магазине обсчитали, теперь вот здесь не нужен.
— Стоять. Раз, два. — Приказал генерал и Малуэр остановился как вкопанный. — Кругом. Ко мне.
Дождавшись когда чернявый, чеканя шаг, приблизится к нему, генерал Вараллен указал на узкую лавку возле стены и сказал.
— Прижми свое тощее седалище и жди дальнейших указаний.
Малуэр незамедлительно выполнил приказ, а Вараллен жестом приказал обоим Самисэри и пантеру следовать за ним.
В палате, которую охраняли молчаливые орки, оказался Клен Даруэл. Живой и здоровый. Во всяком случае, Тристану и Рупперту так показалось с первого взгляда. Подполковник в одной больничной сорочке сидел на кровати и подозрительно косился на двух медсестер, суетившихся возле него. Клен выглядел целым и невредимым, но все равно, при ближайшем рассмотрении, казался каким-то не таким. Взгляд его был как у человека угодившего не в свою тарелку. Подозрительным и одновременно растерянным. Появление целой толпы свибов лишь усугубило такое его состояние. Клен затравленно зыркнул на своих коллег, как на незнакомцев и заметно напрягся. В ответ генерал Ил'Вараллен медленно приблизился к нему, как если бы это был не один из его лучших сотрудников, а рассерженный пес.
— Клен, — заговорил Профессор не на общеимперском, а на старинном наречии дроу, — это мы, твои друзья и коллеги. Ты узнаешь нас?
Язык дроу и ветви эльфов, к которой принадлежали Самисэри и Тулари были очень сильно различны, поэтому молодые лейтенанты поняли от силы три-четыре слова из того, что сказал генерал. Клен же, по всей видимости, не понял ни чего. Он уставился на дальнего родственника, как хаффлинг на новые ворота и напрягся еще больше.
— Клен, мы все твои друзья. Ты понимаешь меня? — произнес генерал уже на общеимперском, сменив тон, словно разговаривал с маленьким ребенком. — Ты узнаешь своих друзей?
Сказав это, Вараллен сделал жест Рупперту и Тристану, дабы те подошли поближе и показались приболевшему начальнику со всех сторон. Начальство не оценило стараний. Клен по-прежнему смотрел на своих коллег с удивлением, подозрением и даже какой-то враждебностью. Профессор глупо улыбался, демонстрируя обоих братьев, как папаша-вдовец своих сыновей на балу перед потенциальными невестами. Фаркан хмурился, стоя возле дверей.
— Ваше превосходительство, — уголком рта произнес Тристан, обращаясь к генералу, — что происходит?
— Ни черта не получается. — Сквозь зубы рыкнул Вараллен, схватил Тристана и Рупперта за локти и потащил к выходу.
Эльфы не сопротивлялись. Последним из палаты вышел Фаркан и плотно притворил за собой дверь. Медсестры остались хлопотать возле своего пациента.
— Ни черта не получается… — продолжал твердить себе под нос Профессор меряя шагами коридор перед дверями палаты Клена. — Хаффлингова мать! — рявкнул он на дроужском и дальше перешел на гномий мат вперемежку с тролльским.
Подчиненные, в том числе и молчаливые орки, терпеливо дожидались, покуда высокое начальство израсходует весь свой запас ругательств. Орки готовы даже были помочь подкинуть своих, когда закрома рассерженного дроу истощатся. Наконец Прорфессор выдохся и остановился напротив Тристана. Почему-то.
— Эти яйцеголовые, — начал генерал, кивнув куда-то в сторону, по-видимому, имея в виду докторов, — хором мне тут поют, что пациент в отличном состоянии и физически и психически. Какое к хаффлингу отличное состояние?! — взорвался совершенно неожиданно всегда спокойный и ироничный начальник СВИБ, да так, что даже Фаркан дернулся всем телом, а один из орков выронил из рук автомат.
Про несчастного Тристана и говорить нечего. Он сначала побелел, потом позеленел и всерьез раздумывал над тем, чтобы грохнуться в обморок. Однако, казалось, Профессор ничего этого не заметил. Он продолжал бушевать, только теперь метался по коридору от оробевших, словно лемуры орков, до сидящего истуканом Малуэра. Чернявый старался не двигаться. Казалось, даже дышал через раз, лишь бы не привлечь к себе внимания разъяренного начальства.
— Какое, к такой-то матери, выздоровел, если он никого и ничего не узнает?! — продолжал вопрошать у провидения Профессор. Он подошел к Рупперту, взял его за пуговицу кителя и продолжил. — Он меня не узнал, крестного своего. Я думал, он вас узнает, последних, кто был с ним до удара молнии.
— А может он родственников узнает. — Неожиданно спокойным голосом предложил Рупперт. — Вы пробовали провести встречу с родственниками?
— Не-ет… — удивился собственной не сообразительности генерал. Он даже пуговицу отпустил и, отступив на шаг, внимательно посмотрел на рыжего. — Отличная идея, лейтенант. Я немедленно вызову родственников подполковника Даруэла.
Генерал Вараллен достал свой телефон и начал спешно пролистывать список контактов из него.
— Господин генерал, можно мы пока осмотрим пациента? — шагнув вперед, попросил майор Фаркан.
— Вы считаете, в этом есть смысл? — не отрываясь от телефона, усомнился Профессор.
— Ну, раз вы уж меня вызвали…
— Да-да, — поспешно согласилось начальство, отходя в сторону, чтобы никто не мешал его разговору.
— Идемте. — Кивнул Фуркан братьям Самисэри и они трое вновь направились в палату Клена Даруэла.
Малуэр остался сидеть на своем месте, потому, что команды вставать не было.
Фаркан и Тристан уже вошли в палату, а Рупперт все еще топтался на месте, не зная, как подступиться к высокому начальству, разговаривавшему с кем-то по телефону. Молодого лейтенанта беспокоило, куда генерал дел его детеныша, за которым обещал присмотреть лично. Вроде обстоятельства не располагали к тому, чтобы теребить генерала такими вопросами, но с другой стороны родительский инстинкт ставил судьбу детеныша выше всех остальных проблем и требовал ответа. Вместе с тем генерал был сейчас не в самом лучшем расположении духа.
Все же собравшись с духом, рыжий шагнул было к начальству, но донесшийся из палаты шум отвлек всех. Что-то с грохотом разбилось об пол. Тут же послышались невнятные ругательства и грозный рык рассерженного пантера. Фаркан ругался на своем национальном языке вперемешку с гномьим матом. Сразу после этого послышался звон, явно, оконного стекла и вскрик, в котором Рупперт узнал голос брата.
Забыв о своем деле к генералу, он кинулся в палату, опередив даже орков, которые стояли к ней ближе всех. Отпихнув их в стороны, Рупперт первым влетел в двери и огляделся по сторонам. Обе медсестры лежали на полу, возле койки, похоже, что оглушенные. Но они рыжего мало интересовали.
Быстро окинув взглядом палату, Рупперт увидел своего брата лежащим на полу, точнее прислонившегося спиной к стене и зажимающего на шее внушительную рану. Похоже, порез был от оконного стекла разбитого вдребезги. Теперь в этом окне торчали только ноги майора Фаркана, и его хвост яростно метался из стороны в сторону. Все остальное свесилось по ту сторону. Разъяренный фурри рычал, ругался, но цепко удерживал в своих лапах подполковника Даруэла. Тот болтался в одной больничной сорочке, брыкался и всеми силами пытался вырваться из хватки своего коллеги.
Но Рупперта такие мелочи нисколько не интересовали. Рухнув перед братом на колени, он быстро осмотрел его рану, негромко ругаясь сквозь зубы.
— Брат, что с тобой? — попутно вопрошал он Тристана, осматривая окровавленную шею. — Да убери ты руки!
Не выдержав, Рупперт отвел руку брата, все еще зажимавшего рану и увидел, что все не так все страшно, как он себе думал. Порез обширный, но не глубокий. Крови много, но не помрет. Рупперт, не глядя, схватил простынь с койки беспокойного подполковника Даруэла и зажал ею рану брата. Одновременно с этим на кончиках пальцев рыжего замерцали матовые огоньки. Тристан почувствовал знакомое пощипывание, а по палате разлился приятный запах озона.
— Спасибо, мне лучше. — Проговорил сомлевший старший Самисэри, садясь на полу поудобнее.
— Заткнись, а. — Отмахнулся Рупперт, не отвлекаясь от своего занятия.
Неожиданно Тристан опомнился, сообразил, что делает его младший братец и грубо отпихнул его от себя.
— Рехнулся?! — рявкнул он.
— Тис…
— Отвали, я сказал!.. — казалось, ярости Тристана не было предела. — Нельзя родственникам делиться силой!
Пока братья были заняты друг другом, орки, появившиеся в палате вслед за Руппертом, пришли на подмогу Фаркану. Все втроем они наконец-то втянули упирающегося Даруэла обратно в окно и усадили голой задницей на холодный кафель. Взлохмаченный дроу попытался было рыпаться, но разозленный Фаркан откровенно, по-звериному, рыкнул на него и занялся своими ранами. У пантера оказались порезаны руки и плечи.
— Что у вас здесь твориться? — строго спросил Вараллен, появляясь в палате. — Какого хаффлинга вы палату разнесли?
— Мы хотели, но мы не успели. — Поражаясь собственной наглости, брякнул Тристан. — Это все господин подполковник.
Он кивнул в сторону Даруэла, сидящего на полу под прицелом оркских винтовок.
— Вы, что, совсем рехнулись. — Казалось, всерьез разозлился генерал Вараллен. — Подполковник Даруэл не здоров, но это не повод швырять его на пол…
— Это не подполковник Даруэл. — Совсем уж бестактно перебил генерала Фаркан. Он взял все ту же простыню, испачканную кровью Тристана, и теперь вытирал ею свои раны на руках, скалясь от боли.
— А кто же это? — ошарашено пробормотал Профессор, внимательно разглядывая своего дальнего родственника, как будто видел его в первый раз. С виду дроу выглядел как настоящий подполковник Клен Даруэл, но вел он себя действительно странно. Глядел на дула автоматических винтовок с затравленностью волка, скалился почти так же как зверь и лопотал на каком-то непонятном языке. То, что это даже отдаленно не напоминало сложное наречье дроу, было понятно последнему хаффлингу. Ни Тристан, ни Рупперт не понимали и слова из трескотни Даруэла. Или того, кто им прикидывался.
— Могу ошибаться, ваше высокопревосходительство, — уже более учтивым тоном произнес Фаркан, полосуя простынь на полосы, — но это похоже на язык с черного континента.
— То есть перед нами не подполковник Даруэл? — нехорошо прищурившись, уточнил генерал.
— Подполковник Даруэл. — Огорошил фурри, перетягивая импровизированным бинтом рану на руке.
— Ну, что ты творишь?! — взорвался генерал, всплеснув руками. — Мы в больнице. Тут прорва перевязочного материала. Хватит портить больничное имущество и объясни, в конце концов, что ты имеешь в виду. Это Клен или это не Клен?
Генерал Вараллен так неистово ткнул пальцем в сидящего на полу Даруэла, что тот заткнулся и невольно отстранился. Фаркан посмотрел на окровавленную и разодранную простыню и действительно решил оставить ее в покое. Отшвырнув лохмотья в сторону, он пристально посмотрел на сидящего на полу дроу, потом на дроу стоящего перед ним и четко произнес:
— Это Клен.
— Отлично…
— Но это не Клен.
— Ты издеваешься?!
Кажется, от бешенного крика Профессора где-то обвалилась штукатурка и набежали санитары. Двое плечистых парней в белых халатах растерянно заглянули в палату, но увидели пунцового от гнева генерала с пышными погонами и двух клыкастых орков с взведенными винтовками в руках и дальше порога не сунулись. Зато из-за их спин показался молодой ординатор-человек. Он все же прошел в палату и жутко робея, спросил у Профессора.
— Господин генерал, что здесь происходит? Мы слышали шум и… — тут он заметил Тристана с испачканной кровью шеей и формой и шагнул к нему. — Ваш сотрудник ранен? Ему нужна помощь?
— Будьте так любезны, — к удивлению деликатно произнес Вараллен, — окажите помощь лейтенанту Самисэри, майору Фркану, и вашим медсестрам. И… — тут он замялся, — можно нам новую палату, а том мы эту испортили…
* * *
Медсестер откачали, Тристана забинтовали и положили в соседней палате отдохнуть, хотя он и сопротивлялся, заявляя, что рана не значительная и он готов хоть в бой. Вот прямо сейчас. Его не послушали и все же уложили отдохнуть. Фаркана тоже облепили пластырями и вкололи противостолбнячное. Фурри презрительно фыркнул, но промолчал. От госпитализации он наотре отказался.
Не забыли и о Даруэле. Его перевели в другую палату, этажом выше. Здесь на окне имелась прочная решетка, а кровать оказалась привинчена к полу. Как объяснил все тот же молодой ординатор — эта палата специально предназначалась для арестованных или осужденных, которым требовалась медицинская помощь. Профессор оглядел помещение, сказал «берем» и велел обоим оркам сторожить беспокойного пациента, только уже не снаружи, а внутри. То есть находиться прямо в палате. Остальных же: Фаркана, Малуэра и Рупперта увел с собой.
На втором этаже больници обнаружилась просторная и светлая столовая для обслуживающего персонала. Время было уже давно не обеденное и народу было не много. Без зазрения совести оккупировав один из столиков, Вараллен велел своим сотрудникам сесть, после чего многозначительно уставился на пантера.
— Ну-с, а теперь объясни мне, как это может быть, что Клен это Клен, но не Клен?
— Тело Клена, а разум не его. — Спокойно, даже как-то обыденно пожал плечами майор Фаркан.
— Как это так? — не удержался от возгласа Малуэр, удивленно воззрившись на фурри.
— В моей практике такое только два раза случалось. — Задумчиво пробормотал Генерал Вараллен, вместо майора отвечая на вопрос лейтенанта. — Это третий.
— Такие вещи вообще редки. Не у многих на них силы хватит. — Кивнул пантер, соглашаясь со словами начальника.
— Вам повезло. — Усмехнулся Профессор, взглянув на юных эльфов. — Начало служебной практики и сразу такое интересное дело. — Он задумчиво скребнул пальцами подбородок и все же решил сжалиться и ответить на недоуменные переглядывания подчиненных. — В результате удара молнии, наш дорогой подполковник перенес клиническую смерть, во время которой, вероятно, его сознание в его же собственном теле было заменено на сознание кого-то совершенно другого.
— А для чего? — осторожно спросил Рупперт. Еще, будучи студентом, он читал о подобных вещах, но информации в книгах было крайне мало. Подобные феномены встречаются очень редко и от того плохо изучены.
— Вот и мне интересно для чего и кому это было нужно. — Генерал явно о чем-то глубоко задумался. Настолько, что машинально покручивал на пальце прядь своих волос.
— Ясно одно, — произнес он, явно, что-то для себя решив, — нам не стоит даже и пытаться своими силами вернуть Клена в его тело.
— А, может, все же попытаемся? — с жаром предложил Рупперт. — Соберем всех специалистов, какие только есть и вернем подполковника Даруэла в собственное тело.
На такую горячность майор Фаркан только фыркнул по-кошачьи, мотнув хвостом влево-вправо.
— В нашем департаменте полно высококлассных специалистов в разных областях, но нет ни одного в области подсознательного. — Заявил он, растопырив кошачьи усы. — У нас таких вообще нет.
— Один есть. — Не громко произнес Малуэр, теребя солонку в виде слоненка.
— Назовите его господин лейтенант, очень прошу вас. — Издевательски вежливо попросил пантер.
— Император лучший специалист в области подсознательного во всей империи.
— Вы хотите сказать, единственный. — Поправил его Профессор.
— Пусть даже так. Вызовите его. Возможно у него, что-то получиться.
— Вызвать Императора мы не можем. — Не скрывая усмешки, покачал головой глава СВИБ. — В лучшем случае мы можем его попросить, вежливо, шепотом, один раз. И не факт, что после всего этого почтенный сатрап Константинополя соизволит ответить положительно.
— Но попытаться-то нам ничего не будет стоить? — настороженно уточнил Рупперт.
— Да хаффлинг его знает? — пожал плечами Вараллен. — В каком настроении он будет. Ледяное Сердце непредсказуем.
* * *
Тристан, Рупперт и Малуэр устали ждать. Старший Самисэри успел уже вернуться в строй, а чернявый выпить шестой стакан дрянного кофе из автомата за углом. Солнце спустилось к самым крышам небоскребов на соседней улице, и теперь светило прямо в окно столовой, в которой генерал Вараллен устроил временный штаб. Сам он дремал, откинувшись на стуле, и морщился от падающих на лицо солнечных лучей. Пантер куда-то ушел, а Рупперт прохаживался от крайнего столика до автомата с водой, разговаривая по телефону. Звонил он Эллочке, именно ей Профессор поручил заботу о детеныше рыжего в свое отсутствие и теперь обеспокоенный папочка справлялся о здоровье сыночка.
— Чипсы ему не давай, — наставлял коллегу младший Самисэри, — пельменей ему отвари или макарон. На худой конец лапшу в чайна-лавке купи, только не клади острый соус, у Сюра от него изжога. Да, и газировку не давай. У него от нее газы. Тебе же самой хуже будет. Ты извини, что так все получилось, я возмещу все затраты. Я…
Рупперт хотел еще, что-то сказать, но радостное щебетание Эллочки не позволило вставить и слова. Глядя на все это, Малуэр усмехнулся и пихнул сидящего рядом Тристана локтем. Тот никак не отреагировал, продолжая разгадывать кроссворд. Малуэр понял, от друга толку не добьешься и продолжил скучать дальше.
Вся эта идиллия продолжалась бы еще хаффлинг знает, сколько времени, если бы в столовую не зашел человек. Медленно и внимательно оглядев почти пустую столовую, он бесшумно двинулся к свибам, рассевшимся за столиком. Тристан не услышал, как человек подошел к ним. Но почувствовал, что на него кто-то смотрит. Оторвавшись от кроссворда, он поднял голову и встретился с взглядом человека, которого во всей империи за глаза называют Императором. Это был не титул, это кличка, прозвище, которое сам Император не любил.
Тристан никогда доселе не встречался с этим человекаом, но с первого мгновения понял, слухи правдивы. Никто не может выдержать тяжелого, пронизывающего взгляда сатрапа Константинополя. Не получилось это и у лейтенанта Самисэри. Опустив взгляд, он пихнул локтем Малуэра, усердно ковырявшегося в носу.
— Эй, — возмутился чернявый, поворачиваясь, но возмущение его мгновенно улетучилось, как только он увидел, кто стоит перед ними. — Здрасте. — Глупо улыбаясь, поздоровался он с Императором.
— И вам вечер добрый. — Ответил тот, нарочито громко, пододвигая к себе свободный стул. Специально шкрябая ножками по кафелю, чтобы разбудить мирно посапывающего генерала Вараллена.
У него это получилось. Разлепив глаза, дроу огляделся по сторонам и, увидев гостя, бодро вскочил на ноги.
— Вы наконец-то появились. — Не совсем тактично констатировал генерал, стараясь, впрочем, улыбкой загладить свой промах.
— Приехал, как только смог. — Спокойно ответил Император, садясь напротив Малуэра. Чернявому это не понравилось. Он почувствовал себя словно на операционном столе или под лучами томографа. Даже когда Император не смотрел на Малуэра в упор, тому казалось, будто его видят насквозь. Еще это закатное солнце, будь оно не ладно, светившее сбоку и бросавшее на лицо человека глубокие тени. Эльфам было не по себе в его присутствии. Рупперту было хорошо. Он как стоял возле окна, так и дальше решил там остаться, надеясь, что о нем не вспомнят.
— Мне передали, у вас очень занятная ситуация. — Уточнил Император, поворачиваясь к генералу.
— Весьма занятная. Вам понравится. — Серьезным, без тени привычной иронии голосом, ответил глава СВИБ.
— Тогда идемте. У меня не очень много времени. — Император поднялся и первым направился к выходу. Генерал и все три лейтенанта поспешили за ним.
— Не поделитесь ли обстоятельствами, при которых произошла подмена сознания, или это государственная тайна. — Обратился Император к генералу, пока они шли от столовой до лифта.
— У меня стойкое ощущение, что в вопросах государственной тайны вы гораздо осведомленней меня. — Уголком губ усмехнулся Вараллен.
Пока поднимались на лифте, пока шли до новой палаты лже-Даруэла, генерал в красках просветил своего нового консультанта. Император внимательно слушал, прикрыв глаза веками, молчал и размеренно шагал рядом с генералом. Но когда дроу обмолвился, что под молнию попал не только подполковник Даруэл, но и еще два юных сотрудника, император остановился так неожиданно, что топающий сразу следом за ним Тристан врезался в его спину.
— Которые из вас? — огорошил он вопросом.
Эльфы догадались, что император имеет в виду и братья Самисэри не очень-то решительно подняли руки.
— Мы. — За обоих ответил Рупперт.
— Расскажите в подробностях эпизод с молнией.
— Да мы в подробностях и не помним. — Пожал плечами Тристан. — От этого удара у нас чуть вообще всю память не отшибло.
На это ни слова не говоря, Император поднял руки и жестом приказал обоим эльфам подойти к нему. Немного робея, Тристан и Рупперт шагнули к лучшему специалисту империи в области подсознания. Малуэр в этот момент обрадовался, что не попал с остальными на осмотр могилы полковника Хоремхера. Он аппендиксом почувствовал — сейчас будет, что-то. Этого же мнения придерживался и генерал. Он весь напрягся как собака перед прыжком, прищурился, готовясь увидеть мастера в деле и запоминать все до последней детали.
Тристан и Рупперт никак подготовиться не успели. Они только и увидели, как пальцы Императора коснулись их лбов, и волна невероятных видений захлестнула их сознания.
Эльфам почудилось, как их расщепило на атомы, подхватило ураганным ветром и понесло, хаффлинг знает куда. Очнулись в каком-то незнакомом месте. Хотя, не таком уж и незнакомом. Приглядевшись внимательнее, братья узнали могилу полковника Хоремхера и подполковника Даруэла, стоящего над ней, и самих себя, топчущихся рядом.
Вот это последнее было уже чересчур, и Тристан попытался упасть в обморок. К сожалению, у него ничего не получилось. Не имеющий ног, упасть не может. А их у Тристана не было. Все, что было ниже пояса, оказалось настолько размытым, что походило на подол юбки, да и сам был не очень в фокусе. Оглядевшись по сторонам, он понял, вообще все вокруг просматривалось, словно, сквозь давно не мытое стекло. Краски потускнели, а предметы казались не четкими и не ясными.
— Ру, что это? — ошарашено спросил Тристан у брата, но тот сам плохо понимал, что происходит.
— Понятия не имею… — рыжий еще чего-то хотел сказать, но тут мимо них прошел Император.
Он так же как и братья выглядел расплывчатым, но, похоже, нисколько не переживал по этому поводу.
Приблизившись к могиле полковника, он внимательно наблюдал, как зубастая молния прошила небо и ударила в надгробный камень, раскидав в разные стороны стоявших возле него эльфов.
— Стоп. — Приказал Император и братья Самисэри с удивлением увидели, как мир замер. Осколки разрушенного памятника зависли в воздухе, молния застыла, словно стебель невероятной лианы, а Даруэл, Тристан и Рупперт замерли в нелепых позах не успев упасть на землю.
Рупперт подошел к самому себе и с любопытством осмотрел смешную позу своего воспоминания.
— Вот. — Заявил Император, указывая на подполковника Даруэла.
Взглянув в указанном направлении, Тристан и Рупперт теперь и сами увидели, что молния возле самой земли разветвилась, и один из ее лучей попал прямо в грудь Клена Даруэла.
— За мной. — Приказал человек, протянув эльфам руку. Те беспрекословно послушались и положили свои ладони на его. Другой рукой Император взялся за молнию.
Всех троих дернула какая-то неведомая, но очень мощная сила. Они летели вдоль молнии, как по какому-то невероятному коридору, словно в тоннеле метрополитена. Хотя с метро это и близко сравнить нельзя было. Но больше сравнить было не с чем.
Тристану почему-то представилось, что они летят в космосе в межзвездном пространстве, а мимо проносятся сотни тысяч световых лет. Повернувшись, он хотел было поделиться своей шальной мыслью с братом, но увидел, как тот кричит, широко раскрыв рот и в восторге распахнув глаза. Просто бешено орет, от избытка эмоций, хотя ни одного звука Тристан не слышал.
Остановились они так же неожиданно, как и взлетели, зависнув между небом и землей. Хотя где здесь небо, где земля было непонятно. Кругом размытая тенями чернота и молния, по-прежнему стремящаяся куда-то вперед. Именно оттуда, откуда шла молния, показался человек, преградив им дорогу. Абсолютно голый, с черной до блеска кожей, лысой головой и пустыми глазами. Он пронесся мимо эльфов и человека, разметав их в стороны и даже не заметив этого.
Соприкосновение всех троих распалось, и Тристан очнулся.
Ошалело оглядевшись по сторонам, первое, что он увидел, такой же глупый взгляд брата.
Они по-прежнему стояли в коридоре городской больницы.
На самом деле прошло всего лишь какое-то мгновение. Малуэр все так же топтался в отдалении, не рискуя приближаться, а генерал щурился, силясь рассмотреть то, чего вообще-то просто так увидеть невозможно.
— Идемте. — Произнес Император, разворачиваясь и шагая дальше по коридору, словно ничего не произошло.
Генерал же дождался, пока Рупперт и Тристан поравняются с ним и, придвинувшись поближе, шепнул, как можно тише:
— По глазам вижу, было, что-то интересное. Как вернемся в управление — напишете мне подробнейший отчет во всех деталях.
Братья Самисэри все еще пребывали в некоторой прострации, а потому, вопреки положенного уставом «так точно», просто хором кивнули головами.
* * *
Первое, что сделал Император, когда явился в палату к подполковнику Даруэлу — это выгнал из нее всех, кроме самого пациента. Сколь ни пытался Профессор отыскать повод, чтобы остаться в палате хотя бы ему, все его старания разбились в прах о непоколебимое желание Императора сохранить свои маленькие секреты при себе. Вежливо, но настойчиво он попросил генерал подождать в коридоре и закрыл дверь палаты перед самым носом высокопоставленного дроу.
Вараллен выругался сразу на трех языках и стал мерить коридор шагами от бойлера с водой до автомата с шоколадными батончиками. Орки почетным караулом встали по обе стороны от двери, и, казалось, даже не моргали. Для них такое было привычно. А вот эльфийские лейтенанты чувствовали себя немного не в своей тарелке. Они не совсем понимали, что здесь делают. Было бы лучше отправиться дальше, отрабатывать связи покойного полковника. Но генерал такого приказа не отдавал, поэтому все трое сидели напротив палаты на, казенного вида, диване для посетителей.
Дожевывая сосиску в тесте, из-за поворота показался Фаркан. Генерал мельком взглянул на него и дальше продолжил метаться по коридору. Пантер не стал приставать к начальству, а навис над рядочком сидящими эльфами.
— Где наш приглашенный специалист?
— Работает, господин майор. — Взглядом, указав на дверь, ответил Тристан.
— А почему без меня?
— Он меня-то выгнал, а тебя и подавно видеть не захочет. — Усмехнулся Профессор, подходя к своим сотрудникам. — Вот объясни мне, пожалуйста, почему этот весьма занятный кадр до сих пор не у нас в департаменте работает? Было бы отличное пополнение вашему отделу.
— Вы вербовали его, ваше превосходительство. — Чуть усмехнувшись, напомнил пантер, комкая в лапе бумажку, в которую была завернута сосиска. — Помните? Только он нас всех к хаффлингу послал.
— И вы сразу же пошли?… — сделал удивленное лицо глава имперской безопасности. — Ну, почему, как специалист отменный, так обязательно с норовом. Что Норин, что этот вот. Да и вы мне спокойно доработать до пенсии не даете.
— А, мы, что, хорошие специалисты? — не удержался от возгласа Рупперт, за, что и получил от брата тычок локтем.
— В каком месте вы специалисты, если мне со стороны приходиться человека звать? — отмахнулся генерал, и никто из его подчиненных не понял, язвит ли он, по своему обыкновению, или на этот раз говорит серьезно.
Уточнять не стали. Вместо этого продолжили ждать, пока, наконец, не открылась дверь, и Император не вышел в коридор. Профессор тут же сунулся в палату, но напрасно.
— Он спит. — Пояснил Император, накидывая капюшон своей толстовки.
Генерал взглядом приказал оркам вернуться на пост в палату и только после этого повернулся к человеку:
— Чем порадуете?
— Тем, что ваша догадка верна. На вашего сотрудника совершено покушение. Его тело захвачено чужим сознанием, а свое вытеснено полностью. Оно не подавлено, не закрыто, а полностью вытеснено чужим. В теле Клена Даруэла находится совершенно чужое сознание.
— А где же его сознание? — с трудом скрыв волнение, спросил Вараллен. — Или вы хотите сказать, что Клен мертв? Его душа мертва?
— Все это очень похоже на вуду. А насколько я знаю это искусство, в таких случаях обычно реципиенты меняются телами, или душами. Кому как больше нравиться. В вашем случае это произошло через молнию, видимо из-за большого расстояния.
— То есть сознание Клена находится в другом теле по ту сторону молнии?
— Да.
— А вы можете вернуть его обратно?
— Шарахнуть его еще раз молнией? — возможно свибам показалось, но в глазах Императора впервые промелькнуло, что-то похожее на улыбку.
— То есть не можете?
— Да.
— А если мы найдем то, другое тело и привезем сюда?
— Вот когда найдете второго реципиента, тогда зовите. — Спокойно произнес Император, разворачиваясь и направляясь к лифту и уже оттуда, добавил. — Только им не обязательно оставлять его в живых.
— Кому, им?
Но ответа не последовало. Глава Константинополя уже скрылся за дверями лифта.
— И как мы найдем злоумышленников, если единственный специалист в таких вопросах, только, что ушел? — ни к кому особо не обращаясь, произнес Рупперт.
— Ой, все очень просто, — внес предложение Малуэр. — Дадим объявление в газете: «Требуется экстрасенс-специалист. Куда обращаться, вы знаете».
— Господин лейтенант, выбирайте выражения. — Ледяным тоном процедил Генерал Вараллен. — Мы с вами представляем организацию, которая как никто разбирается в вопросах подобного толка. Нам не нужны специалисты сомнительного пошиба. Это не к нам, это к Малдеру и Скалли.
— Ваше высокопревосходительство, не ругайте вы их. — Вступился за младших коллег майор Фуркан. — Дети ж еще. Что с них взять.
— Мы не дети. — Негромко буркнул Тристан, но пантер услышал.
— Да? Неужели взрослые особи пригодные к размножению?
— Да. — Закусил удила светлый.
— Хм, а почему поступки тогда детские?
— Хватит! — оборвал перепалку глава имперской безопасности. — Нам нужно выяснить, кто и зачем покушался на подполковника Даруэла.
— Простите, ваше превос… — начал было Малуэр, но генерал его перебил.
— Ты пока это слово выговоришь — стемнеет уже. Говори, если есть, что сказать.
— Так точно. — Малуэр встал на ноги и уверенно посмотрел на начальство. — У меня твердое убеждение, что покушались не на подполковникм Даруэла на полковника Хоремхера. Даруэл просто под раздачу попал.
— Обоснуй. — Потребовал генерал. — Полковник мертв, зачем на него покушаться.
— Император… — Малуэр замялся и, кашлянув поправился, — Хайден Кмара сказал, мы имеем дело с вуду. А это лучшие специалисты по взаимодействию с мертвыми. К тому же следует вспомнить, от чего умер полковник.
— От молнии. — Сам себе напомнил генерал, в задумчивости потирая подбородок. — Да и при жизни он был рекордсмен по попаданию молнии.
— А еще полковник обращался к самому канцлеру по поводу исторических ценностей вывезенных из Вудуристана. — Добавил Малуэр и все удивленно уставились на него.
— Откуда знаешь? Самого канцлера допрашивал? — прищурился Вараллен.
— Никак нет ваше превосходительство. — Отрицательно покачал головой Малуэр, постаравшись выговорить последнее слово, как можно быстрей. — Всего лишь просмотрел личную переписку покойного полковника. В ней так же оказались письма в секретариат канцлера.
С этими словами он протянул генералу бумаги, прихваченные из квартиры покойного Хоремхера. Профессор взял письма и принялся их внимательно изучать, а Малуэр поймал на себе укоризненный взгляды друзей. «Чего нам не сказал» — так и читалось в них.
— То есть мы имеем две ниточки. — Констатировал глава СВИБ, закончив изучать личную переписку покойного полковника. — Одна ведет в администрацию канцлера империи, а вторая в Вудуристан. И я не знаю, что хуже: кишащая антисанитарией бывшая колония или кишащее интригами Преддверье Дворца.
Сложив и убрав письма полковника во внутренний карман кителя, Профессор внимательно посмотрел на своих подчиненных. Он мысленно решал какую-то одному ему ведомую задачу, эльфы и фурри терпеливо ждали. Наконец, генерал ткнул пальцем в грудь Малуэра.
— Ты. — Приговорил он.
— А чего сразу я-то? — вырвалось у темного сорвавшимся голосом.
— Потому, что ты сегодня на работу опоздал. Потому и задержишься на службе. Пойдешь со мной. Прокатимся до канцлера в гости, а остальные свободны. Рабочий день час назад как кончился.
И не ожидая никаких возражений, Профессор решительно направился к лифту. Бросив растерянный взгляд в сторону друзей, Малуэр обреченно поспешил за начальством.
* * *
Мегаполисы никогда не спят и столица империи тому не исключение. Только, в отличие от других, этот город был не такой пыльный, шумный и суматошный. Множество аллей и парков, вдоль каждой улицы обязательно росли деревья, а клумбы украшали практически каждый подъезд, двор или закоулок. Власти всегда делали все, чтобы в этом городе в первую очередь было удобно эльфам, так обожающим шелест листвы. К слову сказать, другие титульные расы империи нисколько не возражали против этого. Чистота, уют и удобство столицы придавали ей, то очарование, которым всегда славились эльфийские города.
Забрав своего детеныша у Эллочки, которая сидела с ним в офисе допоздна, Рупперт вместе с братом не спеша шагал от станции метро до своего дома. Улица была немноголюдна и от того никто шибко не косился на молодых эльфов, ведущих за руки странного не то примата, не то ленивца. Сюрприз топал старательно делая шаг за шагом, медленно, неуклюже, но сам. Тристан ворчал, что они и так на работе задержались, а тут еще тащатся, как черепахи, но Рупперт настоял, чтобы его детеныш хоть немного прошел сам. По убеждению рыжего ребенку необходимо было развивать моторику. А то у него и так скоро атрофия разовьется от сидения то в квартире, то в офисе.
— Если мы и дальше будем так плестись, то домой доберемся к полуночи. — Ворчал Тристан, но руку Сюрприза не отпускал. — У нас ни на пожрать, ни на помыться времени не останется. Твой же ребенок голодным останется.
— Тис, сколько раз повторять, он не мой ребенок. — Воздев глаза к вершине соседнего небоскреба, простонал Рупперт. — Он мой детеныш. Ты же эльф, ты же должен понимать такие тонкости. Понятно бы если я от гнома или человека такое услышал.
— Какая разница…
— Если ты такой голодный, пошли вон в китайскую забегаловку, лапши с курицей закажем. — Пожал плечами Рупперт.
— Еще чего, сам можешь травиться, чем хочешь, а племянника всякой гадостью я пичкать не дам. — Возмутился Тристан, потянув к себе Сюрприза и взяв его на руки.
— Дя-а-адька. — Улыбнулся детеныш, обняв светлого своими ручищами. — Макаро-оны.
— Нет. — Категорично отрезал Тристан, поправляя челку на лбу Сюрприза макароны мне уже во сне снятся. — Мы лучше приготовим тефако. Давно не ел тефако.
— Тефа-ако. — Просмаковал Сюрприз новое слово.
— Точно…
— Знаешь, что братик? — задумчиво произнес Рупперт, разглядывая брата, как будто сто лет его не видел. — После того случая, ты совсем ненормальный стал.
— Это, после какого «того» случая? — прищурившись, уточнил Тристан.
— После Лебердорфа. — Отрезал Рупперт, поворачиваясь и шагая по тротуару в сторону виднеющегося в листве дома. Ты как с ней расстался, так дурнеешь с каждым днем.
— Что, значит, с ней расстался? — удивился старший в спину младшему брату. — Я с ней и не… — он запнулся, подбирая слова. — У нас ничего не было!
— Вот это-то и плохо. — Многозначительно произнес Рупперт.
— Ты это сейчас о чем? — Не понял Тристан, спешно догоняя брата.
На них уже начали оборачиваться прохожие, но эльфы не обращали на это внимания. Старший из Самисэри хотел добиться внятных объяснений, а младший, из вредности не собирался их давать. Он хотел было забрать с рук Тристана своего детеныша, но уже тот закусил удила и не собирался отдавать племянника. Теперь он убегал, Рупперт догонял. Так до дома и дошли.
Пока братья Самисэри вовсю демонстрировали друг перед другом природную вредность, выясняя у кого ее больше, глава Имперской Безопасности вместе со своим младшим сотрудником продолжали работать во благо государства.
Черный с отливом лакированный лимузин генерала Вараллена остановился на Гранатовой улице возле статуи Императирцы-Воительницы Алателлы Третьей. Дальше за статуей начиналась великолепная аллея, засаженная реликтовыми капами и варумами. Между ними притаились запечетленные в бронзе выдающиеся деятели прошлого: полководцы, ученые и свершители культуры. Зона была пешеходная, поэтому даже такому высокопоставленному генералу, как Вараллен пришлось покинуть уютный салон машины.
— Ты здесь еще не бывал? — спросил Профессор, одергивая и поправляя китель.
— В резиденции канцлера? Нет, что вы, ваше превосходительство. — Заметно робея, замотал головой Малуэр. — Я вообще в правительственном квартале впервые, хоть и прожил в этом городе большую часть жизни.
— Столица город большой. — Усмехнулся генерал, обогнув статую легендарной императрицы и топая по аллее. — Я, будучи еще простым оперативником, облазил ее вдоль и поперек, но и то есть места, где я еще ни разу не был. Вот помню, брали банду кровососов…
Малуэр слушал воспоминания, отчего-то вдруг разоткровенничавшегося высочайшего начальства, поспешая за ним по аллее, и диву давался, отчего это генерал потащил его в резиденцию второго лица в империи. Оно, конечно, очень интересно побывать в Хрустальных Палатах, но все же какая-то робость не покидала лейтенанта Тулари. Еще эти статуи с начищенными до блеска ликами таращились с обеих сторон. Хоть бы освещение поярче сделали, глядишь не так боязно было бы. А так желтый свет фонарей лишь сгущал краски позднего вечера.
— Войдем в апартаменты, веди себя сдержанно, — донеслись до слуха Малуэра наставления генерала. — В носу не ковыряй, первым не здоровайся. Руки не поднимай. Вообще держи их вдоль тела.
— Но, господин генерал, уставом полагается отдавать воинское приветствие при встрече со старшим по рангу.
— Здесь ты таких не встретишь. Не военное ведомство чай. Здесь все ходят в платье партикулярном, канцелярщина, одним словом, но у охраны здесь повышенные рефлексы. Так, что отвечай на приветствие, только если с тобой поздоровались и то словами. Если не поздоровались — молчи. Сделай вид, будто тебя здесь вообще нет.
— Так точно.
— Вот и отлично. — Посуровев лицом, кивнул Профессор.
Аллея закончилась и свибы вышли к одноэтажному, но все же высокому зданию.
Хоть и одноэтажное, но большое, с колоннадой из голубоватого мрамора, со множеством статуй в специальных нишах и по всему карнизу крыши. Не имея поблизости ничего выше себя, Хрустальные Палаты казались высокими и впечатляющими. Огромные, чуть ли не от фундамента до крыши, витражные окна, только усиливали такое впечатление. А колоссальный стеклянный купол завершал полноту образа. Специальной подсветки здания не было. Свет лился только из фонарей на аллее и из окон самих палат, так, что знамя на шпиле купола можно было скорее угадать, чем увидеть.
Генерал и лейтенант поднялись по широкой пологой мраморной лестнице и стеклянные двери сами перед ни раскрылись. Вараллен шагнул в них уверенно и спокойно, Малуэр с трудом сдерживая волнение. Двери так же самостоятельно закрылись за ними.
Большой холл резиденции канцлера блестел золотом, хрусталем и пахнул самыми экзотическими цветами, какие только водились на всех трех континентах. Они цвели в декоративных кадках и вазах на каждом углу, а колонны, поддерживавшие стеклянный потолок, были сплошь увиты плюющем. Задрав голову, Малуэр удостоверился, что ему не показалось. Крыша палат действительно был сплошь стеклянным, собранным из множества мелких стекол, разной формы.
— Доброго вечера, господа.
Мауэр вздрогнул от неожиданности, оторвался от созерцания крыши, сквозь которую видны звезды, и растеряно уставился на не молодого эльфа, подошедшего к ним. Чиновник был одет в черных камзол, расшитый серебром, лакированные сапоги, а на шее был повязан газовый галстук. Его поседелые волосы были собраны в хвост, а на груди висел серебряный конопляный лист на серебряной цепочке. В общем, типичный чиновник государственного аппарата.
— Господин генерал, господин лейтенант, — вежливо обратился чиновник к свибам, сложив руки в жесте пальцы к пальцам, — у вас назначено к господину канцлеру?
— Нет, не назначено. — Так же вежливо ответил генерал. — Потому, что мы не к господину канцлеру. Нам в секретариат управления делами Придержателя Престола.
— По какому вопросу?
— Необходима почтовая выписка из отдела гражданских сообщений. Секретариат вел переписку с неким полковником Хоремхером. Мы бы хотели видеть протокол переписки.
— Могу я ознакомиться с ордером на осмотр? — все тем же вежливым, но вместе с тем нейтральным тоном продолжал дежурный чиновник.
— Пожалуйста. — Усмехнулся Сегрей Вараллен, ткнув чиновнику в нос гербовой бумагой.
Не расцепляя пальцев рук, чиновник взглядом мазнул по документу, остался всем доволен, и вежливо пригласил следовать за ним. Профессор сложил и убрал обратно ордер и кивком головы приказал Малуэру не отставать. Однако чернявый настолько загляделся на красоту и великолепие резиденции канцлера, что генералу пришлось повторить свой жест, подкрепив его тычком в плечо.
Чиновник проводил посетителей через анфиладу залов в один из кабинетов, где стояло несколько письменных столов и за ними, не смотря на поздний час, работали клерки, все как один эльфы. В главном имперском департаменте работа не прекращалась круглые сутки. Империя образование большое, за всем надо было поспевать.
Здесь, как и во всем дворце в изобилии имелась зелень в кадках и горшках и все тот же прозрачный потолок. Пока генерал изучал предоставленные клерком документы, Малуэр, задрав голову, любовался через этот потолок на звезды. В больших городах из-за яркого освещения звезды увидишь разве, что в кинотеатре. А тут хоть и свет льется из фигурных плафонов, а все равно видно. Не иначе как потолок с секретом. Второе лицо в государстве в своей резиденции и не такую интересность себе позволить может.
Малуэр увлекся настолько, что не заметил, как к нему вернулся генерал. Очнулся, только когда он ему пальцем закрыло нижнюю челюсть. Лейтенант дернулся всем телом, взглянул на генерала и покраснел, как школьник.
— Смотри сюда и запоминай, потом всем остальным расскажешь, чтобы я не повторял по десять раз. — Велел Профессор, показывая чернявому какие-то бумаги.
Это был протокол официальной переписки полковника Хоремхера с канцелярией Придержателя Престола. Выносить его из Палат было нельзя, поэтому приходилось запоминать. Точнее, при желании любой документ можно было бы востребовать, ради безопасности империи, но волокита затянулась бы на пару дней. Профессор не хотел затягивать все настолько долго. Он всерьез беспокоился за судьбу Клена Даруэла и хотел вытащить его из беды как можно скорей и даже в уме набросал некоторый план. А для этого нужно было действовать быстро.
Собравшись и вспомнив, что он лейтенант государственной безопасности, Малуэр внимательно вгляделся в документы, показанные генералом.
Оказалось, покойный полковник не просто служил в Вудуристане, он был ярым поклонником тамошней самобытной культуры и ратовал за ее сохранение и преумножение, как перед местными властями, так и перед имперскими. Участвовал в нескольких научных экспедициях уже после выхода на пенсию, как лицо частное. По всей видимости, он стал свидетелем контрабанды и незаконного вывоза исторических ценностей из бывшей колонии империи. Пытался донести сведения о подобных безобразиях до местного правительства, но оно, по всему выходило либо не хотело заниматься подобной ерундой, а скорей всего имело свой доход от подобного предпринимательства. Тогда полковник обратился к имперским властям. Сначала в министерство культуры, а постепенно дошел и до самого канцлера. Все свои мысли и соображения по этому делу полковник изложил в полудюжине официальных писем и запросах, которые теперь изучали свибы.
— Понимаешь, что это значит? — спросил Вараллен у Малуэра.
— Так точно. — Кивнул тот. — Прекрасный повод отправить полковника к праотцам. Он поднимал шум вокруг дела, которое явно хотели замять. У них это получилось.
— В том-то и дело, что заковыка тут. — Цокнул языком Профессор. — Если полковника хотели убить, тогда зачем и после смерти не оставили в покое? Зачем хотели поменять разумом с другим человеком? А ведь с покойником разумом меняться бесполезно. Может они не знали, что полковник мертв? А как они могли не знать, что полковник мертв, если они его хаффлинг знает сколько раз, лупили молнией.
— Не факт, что все разы это были они, а самое главное, кто эти они? — возразил начальству Малуэр и тут же испугался своей смелости.
— Вот тут ты в правильном направлении мысль ведешь. — Усмехнулся Вараллен, направляясь прочь из канцелярии. Малуэр поспешил за ним. — А выяснить это можно, только прибыв на место.
— А где это место? — почувствовав невысказанное одобрение своей инициативе, продолжал муссировать мысль Малуэр.
— Все нити ведут в Вудуристан. — Рассуждал глава имперских свибов, стремительно шагая по залам дворца, заложив руки за спину. Необходимо собрать следственную группу и отправить ее в командировку на черный континент. У вас троих тогда в Лебердорфе все неплохо получилось, к тому же вы с самого начала в этом деле по самые ноздри, так вот и отправляйтесь в теплые края. — Вараллен остановился, повернулся и уставился в задумчивости на притормозившего Малуэра. — К вам бы в компанию Императора пристегнуть, чтобы он на месте разобрался, но да уговорить его — это из области фантастики. Еще бы кого толкового поставить возглавить вашу группу. Норина нет, Клен не в своем разуме, остальные тоже все заняты, не оторвешь от дел. Хоть ты Миралин с пенсии вызывай или самому впрягайся.
— Ну, мы в Лебердорфе и своими силами справились. — Робко возразил Малуэр. — И в Вудуристане не оплашаем.
— Да щаз! — усмехнулся Профессор, снова направляясь к выходу. — Так я вас без пригляда и отпустил. Да еще в такой сложный регион, как Вудуристан. Тут с вами очень толкового специалиста посылать нужно.
— Но в Лебердорфе мы же без присмотра справились…
— С чего ты взял? — не стесняясь, осклабился глава имперской безопасности. — Если вы моего вездесущего ока не заметили, то это еще не значит, что его над вами не было. Ладно. Об этом я подумаю завтра. А пока и по домам пора.
* * *
Это утро началось точно так же, как и все предыдущие за последние несколько месяцев. Всех ни свет, ни заря разбудил Сюрприз. Правда, он быстро успокоился. Видимо, Рупперт уже наконец-то научился укрощать своего детеныша, так, что Тристан даже ругаться в этот раз не стал.
Откинув одеяло, он сел на кровати, ссутулившись и уставившись в окно за которым был прежний пейзаж — трубы кирпичного завода. Ничего примечательного, но Тристан задумался настолько, что даже потерял счет времени. Очнулся только после того, как в комнату заглянул рыжий.
— Братик, ты спишь до сих пор? — уточнил он, сунувшись в дверь и почесывая пузо через майку. — Нам на работу через полчаса, а ты еще не завтракал. Тебе яйца разбить?
От такого предложения Тристан проснулся моментально, и ошалело уставился на брата.
— Я в кулинарном смысле. — Тут же поспешил уточнить Рупперт. — Ты яичницу будешь?
— Иди ты хаффлингу в подмышку. — Выругался светлый, потянувшись за подушкой и запустив ею в младшего брата.
Младший со знанием дела увернулся и многозначительно произнес, щелкнув резинкой от трусов.
— До чего ты себя довел, брат ты мой придурочный. Дерганный какой-то стал, как последний человек. Позвони ты ей уже или сам отправляйся в Лебердорф. Сохнешь же на глазах.
И удалился на кухню, готовить завтрак на всю ораву.
Тристан грустно вздохнул, осознавая, что брат целиком и полностью прав, но признавать это перед младшим, естественно не собирался. Чтобы взбодриться, он взъерошил волосы привычным жестом и только тут вспомнил, что они острижены, после попадания в больницу. Плюнув с досады, он отправился в душ.
И все-таки есть плюсы в холостяцкой жизни. Выйдя из душа, можно таскаться по квартире в одних трусах. Если б не Сюрприз, то, возможно, и совсем без них. Хотя детеныш Рупперта настолько увлеченно таращился в телевизор, что все равно ничего не замечал ничего вокруг себя.
— Ты напрасно с такого возраста позволяешь ему смотреть этот, чертов ящик. — Заметил Тристан, входя на кухню.
Бросив полотенце на спинку стула, он сел к столу и пододвинул к себе тарелку, услужливо поданную братом. Хотел было приступить к завтраку, но вместо этого многозначительно уставился на Малуэра, сидящего напротив него.
— Мал, сколько раз тебе говорить, чтобы ты не брал мои шмотки. — Укоризненно заметил светлый, тыча вилкой темного.
— Вообще-то в первый раз от тебя такое слышу. — Удивился Малуэр, наяривая яичницу. — Со времен общаги у нас все общее при необходимости.
— Да не обращай ты на него внимания, — махнул рукой Рупперт, присаживаясь к столу. — Братик в последнее время сам не свой.
— Нет, если ему жалко, я могу вернуть. — Встал в позу чернявый, стаскивая через голову футболку.
— Оставь себе. — Отмахнулся рыжий. — Я тебе дарю. Это вообще моя шмотка.
— А чего он…
— А ничего. — Вдруг сам на себя непохожий, огрызнулся Тристан. Он оттолкнул от себя тарелку и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди и надувшись как мышь на крупу. — Хватит придираться ко мне с утра пораньше, у меня и без вас мысль одна на другую лезет.
— О! Эротические. — Многозначительно наматывая яичницу на вилку, усмехнулся Малуэр.
— Ну, ты и эротик несчастный. — Поддержал его Рупперт.
— Сам извращенец. — Буркнул Тристан.
— А позвонить ей не пробовал? — между делом спросил чернявый.
Тристан не ответил, он встал, оттолкнув стул, и удалился, сухо поджав губы. Ему вслед, не скрываясь, слышался смех друзей.
