ОРГАНИЗАЦИЯ РИМСКОГО ЛЕГИОНА

Главными героями этой книги являются центурионы Макрон и Катон. Дабы читателям, не знакомым с иерархией и структурой римской армии, было легче понять, какое служебное положение они занимают, я и составил это краткое пояснение.

Второй легион, «родной дом» Макрона с Катоном, как и все римские легионы, насчитывал пять с половиной тысяч солдат. Основным его структурным подразделением являлась центурия из восьмидесяти человек под командованием ЦЕНТУРИОНА и его заместителя ОПТИОНА. Центурия состояла из десяти отделений — по восемь воинов в каждом, совместно проживающих в казармах или, во время похода, в палатке. Шесть центурий составляли когорту, а десять когорт — легион, причем Первая когорта имела двойную численность. Каждому легиону была придана конница из ста двадцати верховых, подразделявшаяся на четыре эскадрона. Конные воины выполняли в основном обязанности разведчиков и гонцов.

Личный состав легиона имел, в порядке понижения, следующие чины:

ЛЕГАТ. Обычно этот пост занимал знатный римлянин среднего возраста. Он командовал легионом в течение пяти лет и зачастую рассматривал свою должность как возможность создать себе имя для дальнейшего политического продвижения.

ПРЕФЕКТ ЛАГЕРЯ. Им, как правило, становился поседевший в походах ветеран, успевший до того послужить первым или главным центурионом своего легиона. Для незнатного воина этот пост был высшей точкой профессиональной карьеры, где более прочих ценились два качества: огромный опыт и несомненная честность. Если легат отсутствовал или оказывался не в состоянии выполнять свои обязанности, командование легионом переходило к префекту.

Шестеро ТРИБУНОВ являлись своего рода штабными офицерами. В большинстве случаев это были молодые, лет двадцати с небольшим, люди, только что поступившие на военную службу с желанием обрести административные навыки перед получением младших должностей в органах гражданского управления. Особое положение среди них занимал СТАРШИЙ ТРИБУН, чаще всего — из сенаторского сословия. Для него эта должность предшествовала или командованию легионом, или политической карьере.

Костяком легиона, отвечавшим в нем и за выучку, и за дисциплину, были шесть десятков ЦЕНТУРИОНОВ, отбираемых на свои должности из рядового состава за выдающиеся командные качества и огромное личное мужество. Последнее приводило к тому, что в сражениях они гибли чаще, чем прочие воины. Первенство среди них принадлежало командиру Первой центурии, самому опытному и удостоенному наибольшего числа наград ветерану.

Четыре ДЕКУРИОНА командовали приданными легиону кавалерийскими эскадронами и могли рассчитывать получить под начало более крупный конный отряд.

Каждому центуриону помогал ОПТИОН, являвшийся его заместителем и первым кандидатом на должность командира центурии, когда та (что случалось нередко) становилась вакантной.

Рядовые ЛЕГИОНЕРЫ зачислялись на службу на двадцать пять лет. Первоначально правом поступать в легионы обладали лишь римские граждане, однако по мере расширения державы и увеличения численности армии солдат стали набирать и в провинциях из коренного местного населения.

Бойцы ВСПОМОГАТЕЛЬНЫХ КОГОРТ имели формально более низкий статус, чем собственно легионеры. Эти подразделения сколачивались в основном на присоединенных к империи территориях, обеспечивая армию кавалерией и легкой пехотой. Все воины, не имевшие римского гражданства, получали таковое по истечении двадцатипятилетнего срока службы или удостаивались его ранее за исключительные боевые заслуги.

От редакции. «Орел и Волки» — это не только повествование о событиях, происходивших в Римской империи и Британии в I веке нашей эры, это прежде всего роман о войне. О войне, которая со стороны римлян ведется не народным ополчением, а профессиональными солдатами-легионерами. Они служили 25 лет и зачастую были более преданными своему командиру, чем отечеству. Империя расширяла свои территории, ей нужна была непобедимая армия.

Солдатский быт был примитивен, нравы грубы, а дисциплина сурова. Многие нарушения карались смертью. Грубость начальников по отношению к подчиненным считалась нормой. Зато когда победившее войско удостаивалось триумфа, солдаты отводили душу, распевая непристойные куплеты о своих командирах.

Саймон Скэрроу описывает солдатские нравы Древнего Рима современным «приземленным» языком, что может показаться некоторым читателям необычным, зато позволяет провести параллели с современной армией. Безусловно, эксперимент, но эксперимент во многом удачный.