I

Налетчики пришли вскоре после наступления ночи, прокравшись из полосы сосен на склоне холма, что возвышался над виллой. Их было больше пятидесяти, вооруженных мечами, пиками и дубинками. Некоторые были в доспехах – кольчугах или старых бронзовых кирасах, в шлемах, со щитами разного вида. Худые, изможденные мужчины, привыкшие к тяжелому труду и постоянному голоду. Их предводители, напротив, отличались мощным телосложением, многочисленные шрамы свидетельствовали об их профессии. Доспехи вожаков были искусно украшены и содержались в полном порядке. До того как убежать от своих хозяев, эти люди были гладиаторами – не знавшими поражений бойцами во всех землях, которыми правил Рим.

Во главе небольшого отряда ехал широкоплечий мужчина с курчавыми темными волосами. Он восседал на красивой черной кобыле – трофее с другой виллы, на которую они напали месяцем раньше. Его лицо пересекал лиловый шрам – след от раны, полученной несколько месяцев назад от центуриона, командира патруля, когда они попали в засаду. Патруль был частью отряда, посланного из Рима выслеживать и уничтожать банды разбойников и беглых рабов, прятавшихся в Апеннинах. Многие из беглецов были теми, кто выжил после восстания, возглавленного Спартаком двенадцать лет назад. И они оставались верны его заветам. То восстание чуть не поставило Рим на колени, и с тех пор римляне жили в страхе перед новым кровавым восстанием. Из-за войн, которые Рим вел за пределами Италии, невозможно было полностью уничтожить выживших мятежников, а за прошедшие с тех пор годы их число выросло до нескольких тысяч. После набегов на виллы и фермы богатых римлян к беглым рабам присоединялись те, кого они освобождали, и вместе они стали огромной армией борцов за свободу.

Скоро, подумал с улыбкой вожак, они станут достаточно сильны и смогут совершать более дерзкие набеги на своих римских хозяев. У него уже имелся план. Придет время, и снова гладиатор возглавит армию рабов против угнетателей. А до тех пор вожак был согласен на небольшие набеги, такие как сегодня ночью, чтобы лишать спокойствия богатеев, правивших Римом, и воодушевлять угнетенных рабов, влачивших свою несчастную жизнь в домах, на полях, в рудниках по всей Италии.

Зоркие глаза вожака различили темные очертания зданий за высокой стеной. Два дня он и его люди следили за виллой из тени деревьев. Эта вилла была типичным сельским поместьем зажиточного римлянина. С одной стороны стоял большой дом, построенный вокруг внутреннего двора с аккуратными клумбами и посыпанными гравием дорожками, огибающими бассейны и рыбные пруды. Внутренняя стена отделяла дом от низких простых построек, где жили рабы, надсмотрщики, охранники и хранилась сельскохозяйственная утварь, а также стояли зернохранилища и помещения, где держали продукцию фермы до отправки на рынок. Доход от продажи пополнял состояние владельца, живущего в Риме и совершенно безразличного к поту, труду и страданиям тех, кто делал его богатым. Вокруг всех зданий шла внешняя стена высотой в десять футов – ради безопасности и чтобы рабы не смогли убежать.

Находясь в укрытии, налетчики изучали распорядок дня на вилле, время прихода и ухода скованных цепью рабов, которые работали под присмотром охранников на полях и в рощах, окружающих комплекс зданий. Кровь вожака вскипала от гнева, когда он видел, как надсмотрщики кнутами и дубинками бьют рабов, двигающихся слишком медленно. Ему хотелось тут же послать своих людей перебить охрану и освободить рабов, но он знал цену терпению. Много лет назад Спартак преподал ему урок.

Первое, что необходимо в любом бою, – наблюдать за противником, чтобы узнать его сильные и слабые стороны. Только глупец бросается в бой без такой подготовки, говорил Спартак. Поэтому вожак и его люди ждали, отмечая время, когда на стене и у ворот виллы сменяются часовые, запоминая, как они вооружены и в каком именно здании живут. Налетчики обнаружили едва различимый с дальнего расстояния небольшой участок растрескавшейся стены за молодой елью. Часовые редко проходили здесь, и это было самое подходящее место для нападения.

Налетчики осторожно двинулись через свежевспаханное поле к оливам, растущим у внешней стены виллы. Вожак видел яркое пламя жаровни, горевшей над сторожкой у ворот и дающей тепло в эту холодную январскую ночь. В темноте мелькали такие же огоньки над сторожевыми башнями на каждом углу стены. Дозорные ежились от холода в своих плащах, прижав к плечам пики, и топали ногами, пытаясь согреться.

– Теперь идем медленно, – прошептал вожак через плечо. – Никаких звуков. Никаких быстрых движений.

Его приказ был шепотом передан по цепочке. Люди, крадучись среди деревьев, приблизились к поврежденной стене. Когда они достигли оливковой рощи, вожак поднял руку. Все остановились. Кивнув в сторону шести ближайших к нему налетчиков, вожак спешился и передал одному из них поводья. Он расстегнул пряжку плаща и перекинул его через седло. Безрассудно вступать в бой, когда тебе мешают складки тяжелого шерстяного одеяния. Под плащом на нем была синяя туника с черной кожаной нагрудной пластиной, на которую был нанесен серебряной краской рисунок – голова волка. Короткий меч – гладий – свисал с перевязи, руки были защищены кожаными наручами с железными заклепками.

Предводитель повернулся к остальным:

– Готовы?

Они кивнули:

– Да, Брикс.

– Тогда вперед!

Он осторожно вышел из тени деревьев на открытое пространство. Высокая темная ель виднелась шагах в семидесяти от него. На таком же расстоянии находилась сторожевая башня на стене. Дозорный казался черным пятном на фоне пламени жаровни. Брикс направился к стене. Он хромал – повредил подколенное сухожилие много лет назад, во время последнего боя на арене. За ним следовала небольшая группа его единомышленников, крадучись, как тени, по открытой земле. Только еле слышное шуршание травы сопровождало их движение, и вскоре они оказались под ароматными ветвями ели.

– Тавр, встань к стене, – прошептал Брикс.

Огромный человек прижался спиной к оштукатуренной поверхности, ногами уперся в землю и подставил сцепленные в замок руки. В тот же миг налетчик по имени Пиндар, высокий и гибкий, вспрыгнул на них, и Тавр, резко выдохнув, поднял его к вершине стены. Пиндар быстро вынул из стены кирпич и передал ожидающему внизу товарищу, который осторожно положил его на землю. За первым кирпичом последовали другие. Вскоре Пиндар удалил все кирпичи, которые плохо держались в стене. Тогда он кинжалом стал выковыривать раствор, скрепляющий глиняные бруски. Работа двигалась медленно. Брикс прошел немного вперед, опустился на колени и стал следить за дозорным на башне. Тот все так же стоял, вытянув руки над пламенем жаровни. Наконец он взял пику и медленно зашагал по стене в сторону беглецов.

– Не шевелитесь, – приказал Брикс громким шепотом и прижался к земле, не отрывая глаз от часового.

Его товарищи замерли, Пиндар слился со стеной. Часовой продолжал идти к ним, но, не дойдя двадцати футов до бреши в стене, остановился и обвел взглядом оливковую рощу. Брикс молча молился о том, чтобы его люди, прячущиеся там, не шевельнулись и чтобы часовой не заметил их в тени деревьев. Не выказав никаких признаков тревоги, часовой повернулся и пошел обратно к жаровне.

– Все нормально, – выдохнул Брикс. – Продолжаем.

Кирпич за кирпичом пролом в стене увеличивался, пока не дошел почти до уровня головы Тавра.

– Достаточно. Поднимайтесь.

Брикс жестом подозвал остальных. Тавр по очереди поднимал их к пролому, и они ползком перебирались на территорию виллы. Справа от них стояла внутренняя стена с небольшими воротами для прохода между домом и рабочими помещениями. Отдельные, более внушительные ворота на виллу открывались со стороны обсаженной деревьями аллеи, чтобы влиятельным посетителям не надо было проходить мимо убогих жилищ рабов. Слева от пролома находились бараки рабов, надсмотрщиков и охранников. Позади них виднелись склады и зернохранилища.

Брикс последний раз взглянул на часового, чтобы удостовериться, что они всё предусмотрели, потом повернулся к оливковой роще и поднес ладони ко рту. Глубоко вдохнув, он трижды издал низкий крик совы. Через миг он увидел, как его люди выбираются из-за деревьев. Пригнувшись, они двинулись к ели.

Это был момент величайшего риска. Бдительный часовой не мог не заметить такого количества людей, вынырнувших из темноты. С ним должен был справиться Пиндар. Налетчики не прошли и половины открытого пространства, когда раздался глухой стук. Брикс посмотрел на верх стены – часового уже не было. Брикс облегченно вздохнул, поднялся, махнул своим людям и похромал к Тавру:

– Моя очередь, старина.

Он улыбнулся в темноте, и великан улыбнулся в ответ, тускло блеснув зубами. Брикс поставил ногу на огромные ладони Тавра и вскарабкался наверх.

С дорожки часового он посмотрел налево и увидел, как Пиндар спрыгнул со стены, оставив у себя за спиной распростертое тело часового. Люди из передовой группы, первыми проникшие на территорию виллы, опустились на колени, образовав полукруг, и стали вести наблюдение. Брикс перегнулся через ограждение дорожки и спрыгнул на землю. Услышав, как первый налетчик из второй группы пробирается через пролом, он быстро отошел в сторону. Один за другим налетчики прыгали на землю и присоединялись к остальным. Напрягшись, Тавр подтянулся и тоже пролез в дыру.

Брикс вынул меч, оглянулся на своих людей и поднял оружие вверх. В ответ они тоже взялись за оружие, показывая, что готовы.

– К бараку охранников, – сказал он достаточно громко, чтобы все его услышали. – Действуем жестко. Никакой пощады.

Тавр глухо зарычал в знак согласия, остальные приглушенными голосами выразили одобрение. Брикс повел их вдоль стены, держась в ее тени. Барак находился в ста шагах от них. На территории слышались тихие голоса – пустая болтовня женщин и возгласы радости или разочарования мужчин, играющих в кости. Из барака рабов не доносилось ни звука. После тяжелого труда у них больше ни на что не хватало сил. Получив вечернюю порцию ячменной каши, они уснули. Кроме того, в таких поместьях рабам обычно запрещалось разговаривать: римляне опасались, что это может побудить рабов к заговорам против своих хозяев.

Налетчики были уже в пятидесяти футах от входа в барак, как вдруг дверь открылась – и свет, льющийся из помещения, упал на людей, торопливо передвигающихся вдоль стены. В двери появились два охранника с пустыми кувшинами, которые надо было наполнить водой из колодца. Они остановились как вкопанные, тупо глядя на налетчиков. Наконец один из них опомнился и закричал, обернувшись назад:

– Тревога, тревога!

Брикс приказал Пиндару:

– Возьми людей и очисти стену от часовых. Остальные следуйте за мной!

Мечом он показал на вход в барак и как можно громче крикнул в холодный ночной воздух:

– Атакуем!