Время лиса
Лис чувствует, как они подступают, как накатывает волна.
Киберволны захлёстывают Ноо, заливают все информационные каналы. Призраки двадцатого века — армия забытых мертвецов — наступают на Нью-Мунго. Они идут сотнями, тысячами, миллионами; лезут через все доступные им видеофоны.
Чувство странного восторга охватывает Лиса — как будто он взлетел на гребень этой волны и теперь вместе с нею падает вниз.
В киберсобе начинается волнение. Лис терпеливо ждёт. Через единственный не заражённый вирусом видеофон он ввёл пароль, который должен потрясти Нью-Мунго до основания.
Над десятью тысячами голов вырастает огромный люмен Мартина Лютера Кинга.
— У меня есть мечта! — кричит он оглушительным голосом. Страсть, переполняющая его, выплёскивается с удесятерённой силой и громкостью, сотрясая город. — У меня есть мечта! Стать свободным! Наконец-то свободным! Наконец-то свободным!
Киберсоб замирает. Лис с удовольствием смотрит, как изумленно отвисают десять тысяч челюстей, принадлежащих гражданам Нового Мира. Атмосфера накаляется до предела, до электрического разряда — Лис чувствует, как волосы шевелятся у него на голове.
«Вот оно, вот оно, — кричит что-то внутри него. — Ты был создан для этих мгновений!»
А сейчас начинается самое важное, самое опасное. Лис устроит проверку своему городу — проверку на прочность сердец и душ. Киберсоб в гробовом молчании внимает Мартину Лютеру Кингу, который рассказывает о погибшем мире. Рассказывает правду. И люди не затыкают уши, не разбегаются с испуганными криками. Они внимают. Только теперь, впервые в жизни, Лис ощущает себя таким же жителем своего города, как и все остальные. Он чувствует, как прошлое вплетается в настоящее, как начинает ткаться полотно будущего. Лис стоит среди своих сограждан и вместе с ними узнаёт правду из уст гигантского люмена-призрака.
Как и запланировал Лис, Мартин Лютер Кинг возник одновременно во всех киберсобах всех городов Нового Мира.
Обернувшись, Лис видит своего деда, Великого Отца Всего. Окружённый охраной и другими Отцами города, тот тем не менее кажется страшно одиноким. В этот момент Лис испытывает к нему глубочайшую жалость, смешанную с гневом. Но не любовь — теперь он знает, что такое настоящая любовь.
А вирус продолжает наступать. Мигают огни; городские системы одна за другой выходят из строя. Каледон лихорадочно осматривает ряды людей — Лис знает, что дед ищет его, полагая, что в такой момент внук должен находиться рядом. Скоро станет ещё хуже, но Лис к нему так и не подойдет. Каледону предстоит увидеть, как рушится его мечта — пусть даже катастрофа продлится всего один день. Не обнаружив Лиса рядом с собой, он поймёт, кто устроил эту катастрофу.
Лис выбирается из зачарованной толпы. Он подходит к решётке большого воздуховода, вмонтированной в стену у самого пола. Вчера, поздно вечером, пока охранники болтали или дремали, Лис ослабил болты, удерживающие решётку. Теперь достаточно одного рывка, чтобы вырвать её из стены.
В городе разгорается паника. Никем не замеченный, Лис снимает решётку и, ногами вперёд, проворно забирается в трубу. Он стремительно падает, летит, кувыркаясь в сильных потоках восходящего воздуха, вниз, вниз, и так до бесконечности… — и вдруг, словно пробка из бутылки, вываливается из трубы у подножия одной из циклопических башен Нью-Мунго. Прямо в чёрную воду неведомого Нижнего Мира.
Он с головой погружается в ледяную морскую воду. Вокруг гиблым призрачным светом сияет старый город, чем-то напоминающий привычные ему люмено-ландшафты. Лис отчаянно барахтается, но никак не может вынырнуть на поверхность. Он заблудился среди развалин, он тонет в прошлом, и сердце его отчаянно взывает к Маре и к силам настоящего.
