Глава 10
ПЛАНЕТА ХОРЛЕНД, ИМПЕРИЯ АРАТАН
Евгений Полоз, 29 лет, гражданин империи
Аратан, техник 2-го ранга
Возвращение на базу прошло без осложнений. Правда, поскольку мой ИГС пока не дорос до необходимого уровня, пришлось зайти в оружейный магазин, чтобы избавиться от трофейного игольника. Жаль, но продать его не получилось, а вот поменять на поясную кобуру и несколько усиленных батарей для парализатора продавец с удовольствием согласился.
Несколько дней в тиши корабельной каюты позволили мне расслабиться и наконец-то выспаться, не беспокоясь о том, что посреди ночи позвонит профессор, желая узнать, не отклонился ли я, случаем, от графика работ. Мое хорошее настроение также поддерживалось осознанием того, что с получением информационного привета от соотечественника дело поиска координат родной планеты по-настоящему сдвинулось с мертвой точки. Насколько серьезным будет это продвижение, станет ясно после того, как специалисты проанализирует полученную мной информацию.
Сообщение о наличии важной причины для встречи отправилось всем землянам еще с Омара, в связи с чем видеоконференция нашей компании состоялась в тот же день, как я вернулся из командировки. Радовало то, что и на этот раз у нас получилось собраться в полном составе. Коротко рассказав об истории с сейфом, не останавливаясь на несущественных подробностях (вроде нападения гопников), я переслал всем видеофайл с обращением Ивана Запорожченко.
После просмотра ролика по внешнему виду моих собеседников было ясно, что они потрясены услышанным — за прошедшее время мы уже успели привыкнуть к мысли о том, что наша компания является единственными представителями Земли на всей территории Содружества. Теперь вся компания усиленно ворочала мозгами, переосмысливая ситуацию.
Первым, как и ожидалось, пришел в себя Сергей. Задумчиво поглаживая подбородок, он задал мне неожиданный вопрос:
— Женя, а откуда такая уверенность, что полученные координаты однозначно указывают на Солнечную систему? Можем ли мы допустить вероятность ошибки в расчетах Ивана?
Задумавшись над этим вопросом, я медленно ответил:
— Вероятность ошибки имеется, но она является довольно небольшой. Если же полученные координаты соотнести с имеющимися у нас данными, то можно свести ее к минимуму.
Виктор, соглашаясь с моими словами, подтверждающее кивнул.
— Я вот чего спросил, — решил объяснить свои сомнения Сергей: — Если считать, что одна из пяти систем, координаты которых мы получили, гарантированно является Солнечной системой, то основной нашей задачей является сбор денег на аренду корабля, способного эти самые системы посетить, правильно?
Обведя взглядом всех нас и дождавшись утвердительных ответов, Сергей продолжил:
— Для этой цели я, как и все мы, готов потратить все заработанные деньги и даже отложить «на потом» выплату кредита. Но если допустить вероятность ошибки, то мы можем оказаться у разбитого корыта. А еще, в связи с реальными шансами на возвращение на Землю, пришло время обсудить планы нашей деятельности по возвращении домой.
— А что тут обсуждать? С нашими нейросетями и знаниями мы легко станем миллиардерами, — сразу отреагировал Виктор.
— Ну вот, сразу видно, кто еще не ознакомился с законом «Про обеспечение самобытности цивилизаций», — усмехнулся Сергей. — Еще такие есть?
— А что такое? Чего я не так сказал? — недоумевал Виктор.
— Я тебе скину этот документ, но если вкратце, то общение с малоразвитыми цивилизациями в Содружестве, мягко говоря, не приветствуется, — ответил Сергей.
Просветив Виктора насчет основных проблем, ожидающих прогрессоров со стороны официальных властей Содружества, Сергей предложил каждому рассказать свое видение.
— Если координаты Солнечной системы до сих пор неизвестны в Содружестве, то и контролировать исполнение закона некому. И какая нам тогда разница, что по этому поводу думают официальные власти, — категорично высказался Виктор.
— И что, ты собрался до конца жизни безвылазно просидеть на планете? А если кто-то Землю все-таки обнаружит, тогда что делать? Будешь скрываться от полиции среди пиратов? Ведь срок давности по данному типу преступлений в Содружестве не применяется, — возразила Синди.
— Да и защищать свое имущество от тех же пиратов придется самостоятельно. Вызвать помощь будет невозможно, — добавил Адам.
— Женя, а ты чего молчишь? — обратилась ко мне Синди.
Чтобы не занимать время, я просто скинул каждому статистику, которую собрал для меня Зануда. Данные говорили сами за себя.
Меня обрадовало то, что, сориентировавшись в сути полученных цифр, Виктор тут же признал свою ошибку. И хотя было видно, что парень сильно огорчен невозможностью продвигать прогресс на родной планете, он был готов к обсуждению других вариантов. Все-таки мне очень повезло, что в нашей компании собрались исключительно адекватные личности.
— Оля, может, что-то предложишь? — поинтересовался Сергей.
— Для меня главное — забрать родителей. Все остальное меня не интересует, — спокойно ответила девушка.
Я удовлетворенно кивнул — в этом наши позиции полностью совпадали.
К мнению Оли присоединилась Синди, она сказала:
— По моему скромному мнению, возвращаться на Землю стоит исключительно для того, чтобы забрать родных. Наших зарплат спокойно хватит, чтобы оплатить установку нейросети близким, не говоря уже о том, что даже устаревшие медкапсулы на несколько порядков превосходят возможности земной медицины. Глупо отказываться от использования имеющихся возможностей.
Кивнув своим мыслям, Аня сказала:
— Мы с Адамом хоть и устроились в не самом удобном месте, но наша жизнь в тысячу раз интересней, чем та, что была на Земле. Волею судьбы мы получили возможность прожить значительно дольше. И я очень бы хотела дать такой же шанс маме и сестренке.
— Ну, я бы тоже не против вытащить сюда предков. Ха, представляю, как офигеет братан, когда узнает мою историю! — хохотнул Виктор.
Я же посмотрел на задумчиво молчащего инициатора обсуждения:
— А твое мнение, Сергей?
— Я согласен с девушками — свои семьи мы просто обязаны привезти в Содружество. Возникнет, конечно, вопрос, как их легализовать, но я уверен, что мы справимся. Я же просто хочу сказать, что за последние месяцы я узнал невообразимо много нового. По сравнению с научным уровнем Содружества любые исследования на нашей планете кажутся не более чем играми в детской песочнице, — он пожал плечами: — Даже и не представляю, чем бы занимался в случае возвращения на Землю.
Мне осталось признаться, что наши мысли полностью совпадают. В итоге я переслал информационный пакет с координатами Виктору, который пообещал в течение нескольких дней обработать данные и дать точную информацию. Задачей остальных оставался поиск информации о путях легализации родственников в Содружестве, позволяющих не попасть под обвинение в нарушении нами законодательства.
Распрощавшись с землянами, я отправился в кафе, где переговорил с Талором и попросил его уточнить расценки за аренду корабля. Там же к нам присоединился Горт, рассказавший, что через неделю я приглашен на свадьбу двоюродного брата.
— А мальчишник уже был? — зачем-то поинтересовался я.
— Что за мальчишник? — удивился Горт.
Оказалось, что такого обычая на Хорленде не было. С интересом выслушав все, что я помнил об организации подобного мероприятия, он поблагодарил и куда-то убежал. В тот момент я даже не представлял, во что выльется моя «просветительская» деятельность.
Следующие несколько дней прошли спокойно. На мой счет наконец-то зачислили процент от продаж подводных лодок, и я потихоньку приценивался к базам, прикидывая, какую из них стоит купить для изучения в дальнейшем.
В конце недели ко мне подошел Горт и сказал, что я, как инициатор идеи, приглашен на мальчишник его брата. Им было интересно, чтобы я сравнил их мероприятие с аналогичными, проводившимися на Земле. Долго уговаривать меня не пришлось, так как мне самому было интересно посмотреть на то, что у них получится.
Мальчишник решили проводить в городе под названием Вилюр, в четырех часах лету от базы. Услышав название города, Талор неодобрительно покачал головой. На мой вопрос он пояснил, что в отличие от ближайшего городка, который из инопланетников посещают в основном только пилоты космолетов и служащие охраны космопорта, Вилюр обслуживает значительно более разношерстную публику, так как находится в непосредственной близости от орбитального лифта.
Хотя по количеству и разнообразию развлекательных заведений Вилюр даст фору любому городу на планете, но постоянные скандальные истории, связанные с подвыпившими посетителями, сильно портят его репутацию. Но выбор этого города, был связан именно с большим списком доступных развлечений — ребятами была составлена целая развлекательная программа, связанная с посещением чуть ли не десятка различных заведений.
И вот день мальчишника настал. Выбрав для поездки флаер Горта, как более быстроходный, мы отправились на встречу с его родственниками. Желающих поучаствовать в необычном мероприятии набралось семнадцать человек. И вот такой организованной толпой мы начали наш вояж по развлекательным заведениям города.
Начиналось все довольно невинно — ребята решили вспомнить детство и завалились в местный салон игровых автоматов. Что сказать — в большинстве электронных баталий я позорно продул, зато в играх, завязанных на координацию движений, смог взять реванш.
Затем пришел черед посещения различных баров, связанных с дегустацией различных видов алкоголя, казино, стрип-клуб, бордель (даже не спрашивайте, что там было) и опять бары. С каждым заведением градус настроения участников, а также градус наливаемых напитков возрастал, но постепенно силы стали покидать участников марафона. Совсем «уставших» бойцов мы грузили в такси, специализировавшееся именно на таких клиентах и гарантирующее доставку перебравших гостей города в заранее забронированные номера гостиницы.
Окончание вечера мы встречали в сильно поредевшей компании — нас осталось всего пять человек, включая меня и Горта. Самое смешное, что виновник торжества до конца празднования не добрался. В каком по счету баре нам пришлось запихивать его практически инертное тело в такси, я уже и не вспомню. И теперь, самые стойкие оглядывали интерьер последнего (как я надеялся) на сегодня бара.
Оформление бара было выполнено в стиле «милитари» — на стенах развешены муляжи различного оружия, а на экранах, размещенных на стенах, изображения различной военной техники сменялись сценами космических баталий. Посетителей к этому времени все еще было прилично, но мы все же нашли свободный столик.
Сделав заказ, я обратил внимание на публику, собравшуюся в баре. Около трети посетителей составляли военные различных родов войск и флота. «Неудивительно, — усмехнулся я, — с таким-то оформлением». Среди остальных посетителей преобладали владельцы комбинезонов техников и управленцев, судя по всему работающих на орбитальных верфях и в доках.
Осматривая помещения бара, я несколько раз перехватывал взгляды, которые посетители исподтишка бросали на нашу компанию. Это не могло бы меня не насторожить, будь я чуточку трезвее. А так я просто не придал им значения.
Пока я рассматривал зал, один из нашей компании, парень по имени Травик, решил посетить локацию с кодовым названием «00». Когда он проходил мимо компании докеров, один неудачно пододвинулся так, что стул оказался на пути идущего по своим делам парня. Не ожидавшее такой подставы, а также сильно нагруженное алкоголем тело не заметило стул и просто снесло его с дороги.
Вот только, пытаясь сохранить равновесие, парень схватился за ближайший доступный предмет, а именно — воротник комбинезона того техника, который так неудачно подвинулся. И вместо того, чтобы увидеть громкое падение на пол одного человека со стулом, мы наблюдали, как на пол отправилась целая делегация — стул, Травик, техник (спиной вперед), стул техника, стол (перевернутый ногами упавшего техника) и напоследок разлетевшаяся, как от взрыва, еда с этого стола.
Вскочившие докеры некоторое время ошеломленно рассматривали получившийся натюрморт — они явно не ожидали такого развития событий. В это время Травик и упавший докер ворочались на полу среди рассыпанной еды и разлитых напитков, пытаясь встать. Выйдя из ступора, один из докеров что-то угрожающе прорычал и направился в сторону нашего друга. Стало ясно, что парня надо спасать.
— Эй, оставь парня в покое, — поднявшись, крикнул я. — Твой друг сам виноват!
— А мне все равно, — разминая кисти, предвкушающее улыбнулся докер.
Теперь даже до моих изрядно затуманенных алкоголем мозгов дошло, что вся ситуация подстроена нарочно. Разве что сценарием не было запланировано настолько эпическое падение — это нам просто повезло. «Раз, два, три, четыре, пять, шесть и на полу семь», — мысленно сосчитал я. Нда, туговато придется, но своих не бросаем! И я шагнул в сторону докеров, слыша, как сзади поднимаются остальные парни из нашей компании.
Приближаясь к оппонентам, краем глаза замечаю, что атмосфера в зале разительно изменилась — посетители оживились и с жадным интересом следят за разгорающимся конфликтом. Далее мне стало не до разглядывания посетителей — на меня насел здоровенный бугай из компании докеров, и только наличие импланта позволяло мне до сих пор держаться на ногах. И хотя большинство ударов по болевым точкам успешно поглощались пластинами импланта, пара чувствительных ударов по голове мне все-таки прилетела. После обмена ударами я понял, что у моего противника стоит схожий имплант, и прекратил попытки пробить его в корпус.
Шум драки за спиной указывал, что парни тоже не теряют времени, но отвлечься и посмотреть, как у них дела, не было никакой возможности, поскольку все мое внимание занимал докер, размахивающий руками как ветряная мельница. Улучив момент, я броском проскочил под замахом громилы и на всей скорости врезался в него, сшибив пару столиков, переведя наше противостояние в партер. Благодаря элементу внезапности мне удалось несколько раз достать здоровяка по голове, что явно его дезориентировало.
Воспользоваться этим удачным обстоятельством мне помешал удар по ребрам, пришедшийся сбоку. Перекатившись и тем самым увернувшись от второго удара, я обратил внимание на того, кто их наносил. Им оказался техник, ранее сидевший за одним из снесенных мной с докером столике.
Это был не единственный столик, снесенный нами. Но если военные, успев похватать выпивку, стояли и лишь наблюдали за дракой, то техник и его компания, похоже, решили присоединиться к ней на стороне докеров. И пока оглушенный мной докер сидел на полу, очумело мотая головой, на меня надвигалась тройка техников, беря в клещи.
Проходя мимо военных, один из них задел стоящего военного плечом.
— Экий ты неловкий, — произнес вояка, коротким ударом отправляя техника в недалекий полет.
Мне показалось, что все посетители только этого и ждали: раздался клич «наших бьют», и в баре завертелась всеобщая мясорубка рукопашного боя. Воспользовавшись тем, что внимание техников переключилось с меня на военных, я пришел на помощь своим парням, отправив в нокаут одного из наседающих на них докеров. Да и сами парни времени не теряли, и хотя на ногах осталось всего лишь трое, нам противостояло уже равное количество противников.
Мне достался уже пришедший в себя здоровяк. Похоже, он сильно обиделся и решил приложить все усилия, чтобы хорошенько мне наподдать. Моя же задача была прямо противоположной. После того как мы опять покружили по залу и обменялись парой десятков ударов, бугай решил повторить прием, использованный мной, и с ревом раненого буйвола кинулся ко мне, пригнув голову и широко расставив руки. Входить в клинч на его условиях мне не улыбалось, поэтому схватив за руку и поднырнув под несущуюся тушу, я распрямил ноги, броском отправляя громилу на свидание с барной стойкой. После контакта с твердым материалом, произошедшего с отчетливым «бум», здоровяк затих, давая мне возможность отдышаться и оглядеться.
Ситуация в баре развивалась следующим образом: военные собрались в кучки, на которые безуспешно наседали более многочисленные гражданские. Из моей компании на ногах остались лишь Горт и еще один парень — на текущий момент они совместно молотили последнего из компании, спровоцировавшей драку. Неподалеку от меня около десятка гражданских насели на двоих, стоящих спина к спине, военных, и было видно, что тем приходится туго. Увидев, что попавшие в передрягу вояки оказались теми самыми, что так удачно отвлекли от меня техников, я поспешил к ним на помощь.
Врезавшись сзади в толпу гражданских, я внес сумятицу в их атакующие ряды, чем сразу воспользовались военные — сильные удары отправили отдохнуть парочку техников, а мне рывком помогли подняться на ноги и поставили рядом с собой. Судя по крикам с противоположной стороны бара, остальные военные успешно перешли в наступление, так что в любой момент к нам могла прийти подмога. Осознав этот факт, вся толпа бросилась на нас, просто задавив массой. Оказавшись на полу и получая удары со всех сторон, я не оставался в долгу и сам раздавал тумаки направо и налево. Но тут натиск ослаб, а навалившийся на меня техник был оторван от меня и улетел в сторону выхода, взмыв чуть ли не под потолок — это к военным пришло подкрепление.
Нападавшие техники вынуждены были отреагировать на новую угрозу, что дало мне возможность встать на ноги. Зрелище меня реально порадовало — противники не выдерживали и падали один за другим под натиском четверки флотских с нашивками абордажной команды. И вот тут я воочию убедился в разнице между уровнем моей подготовки и подготовки профессионального военного — отправив отдыхать последнего из нападавших, крайний из четверки переместился ко мне. Кулак, летящий мне в лицо я еще заметил, но скорость нанесения удара не оставляла мне ни одного шанса увернуться. Я еще успел услышать крик «Это свой!» и заметить, как выражение глаз абордажника изменяется из сосредоточенно злого на удивленное. И это было моим последним воспоминанием о мальчишнике.
Очнувшись и проводив взглядом откидывающуюся крышку медицинской капсулы, я с удивлением констатировал, что у меня ничего не болит. Переведя же тело в сидячее положение, обнаружил вместо знакомого медотсека Базы совершенно другое помещение. Ревизия смутных воспоминаний о предыдущем дне не дала ответа на вопрос где я нахожусь и как сюда попал. Сидеть дальше в капсуле было глупо, и, обнаружив одежду в шкафчике рядом с капсулой, я двинулся выяснять, куда на этот раз меня занесло.
На выходе из комнаты я нос к носу столкнулся со смутно знакомым верзилой в военном комбинезоне. Нейросеть услужливо подсветила его идентификатор, и я узнал, что встреченного военного зовут Мерид Арой, и пребывает он в должности сержанта. Нашивка на его комбинезоне говорила о том, что его владелец имеет честь служить в доблестных рядах абордажников.
Пока я рылся в памяти, пытаясь вспомнить, где же я видел конкретно этого вояку, он, со странным выражением лица, на котором явно преобладало смущение, пробасил:
— Хорошо, что ты уже очнулся. Тебя лейтенант к себе приглашает, — и, повернувшись, потопал направо по коридору, сделав мне рукой приглашающий жест.
Мне ничего не оставалось, как только последовать за ним. Думаю, этот самый лейтенант прояснит сложившуюся обстановку. Идя по коридору вслед за провожатым, я не оставлял попыток вспомнить, где же я с ним встречался. И лишь на пороге кабинета, в который я зашел вслед за сержантом, я вспомнил, где его видел. В том, что я не очень хорошо запомнил лицо сержанта, не было ничего удивительного — ведь в момент нашего знакомства все мое внимание было сосредоточено на попытке уклониться от его кулака, а вот времени на разглядывание внешности не оставалось совсем. Зато объяснилось виноватое выражение на лице верзилы — ему явно было неловко за допущенную ошибку.
Проходя по коридору, я понял, что нахожусь на космическом корабле — характерный материал стенных панелей и система герметичных переборок говорили сами за себя. К сожалению, эта догадка лишь вызывала дополнительные вопросы.
Комната, а точнее каюта лейтенанта (будем называть вещи своими именами) и так была невелика по размерам, а когда в нее зашли я со своим провожатым, и вовсе показалась крохотной. Хмурый лейтенант, подняв на нас взгляд, жестом предложил мне присаживаться на один из двух стульев, располагавшихся рядом со столом. Сержанту, сесть предложено не было, и он так и остался стоять рядом с дверью.
— Господин Полоз, — начал лейтенант, — вижу, у вас возникли некоторые вопросы. Без утайки скажу, что благодаря креативности моих подчиненных мы оказались в довольно неудобной ситуации.
Лейтенант интонацией выделил слово «мы», что наводило на нехорошие мысли. Но делать выводы было пока рано, поэтому я изобразил удивленно-недоуменное выражение на лице, предлагая собеседнику продолжать.
— Вы находитесь на борту фрегата Второго имперского флота «Упорный» в четырех… — тут его прервало возникшее и мгновенно пропавшее чувство дезориентации, и он поправился, — уже в пяти, прыжках от Хорленда.
После такой новости выражение моего лица непроизвольно поменялось с «удивленно-недоуменного» на «сильно охреневшее».
— Вы не ослышались, этой ночью командование получило информацию о рейдовой группе агарцев, замеченной в ближайшем секторе, и наш фрегат спешно перекидывают туда для использования в качестве конвойного судна. Ваше присутствие на борту было обнаружено уже после старта, поэтому у нас сейчас два выхода — или поместить вас в карцер как незаконно пребывающего на борту военного судна, а затем передать контрразведке, — видя, что я готовлюсь выдать возмущенную тираду, лейтенант успокаивающим тоном продолжил: — или записать вас как временно мобилизованного и высадить на ближайшей станции.
Он замолчал, давая мне возможность высказать свои мысли. Сначала я решил выяснить вопрос, который мучал меня с момента пробуждения: «Как я сюда вообще попал?!»
— А как, собственно, я очутился на борту этого фрегата?
Лейтенант поморщился, бросив неприязненный взгляд на верзилу, застывшего рядом с дверью, — видимо этот вопрос был не очень приятен для него.
— После прискорбного инцидента в баре, когда вы попали, можно сказать, под «дружественный огонь», мои подчиненные, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения и чувствуя себя неловко, решили в качестве компенсации привести вас в порядок, использовав для этого оборудование лазарета нашего корабля. Не знаю, с помощью каких ухищрений они обошли датчики на входе в корабль, но в итоге вас доставили в корабельный лазарет и благополучно загрузили в медкапсулу. А далее все участвующие в этой афере с чувством выполненного долга пошли отсыпаться по каютам.
— Но позвольте, — прервал я его, — корабельный врач должен был уведомить капитана о постороннем, находящемся в капсуле.
— Угу, — кивнул лейтенант, снова бросив недовольный взгляд в сторону сержанта: — Только штатный санинструктор в это время был уже загружен нашими друзьями в соседнюю медкапсулу, о чем даже сделана запись в корабельном журнале. После того, как капсула отработала шестнадцатичасовой лечебный курс, он, конечно, доложил капитану о постороннем на корабле, но в это время мы были уже в пути.
— Понятно, — задумчиво ответил я, — что вы там говорили про мобилизацию?
— Я понимаю, что в сложившейся ситуации вашей вины нет ни грамма, поэтому первый вариант даже не рассматривался, — успокоил меня лейтенант. — Вот, я уже подготовил типовой контракт временно мобилизованного техника. Срок действия — одна неделя, к этому времени мы как раз должны проходить возле транзитной станции ТС-117, где и высадим вас. Зато у вашего работодателя не сможет возникнуть никаких претензий, так как армия и флот имеют право в случае острой необходимости временно мобилизовать гражданских работников. Уведомление же об этом контракте немедленно будет передано по гиперсвязи.
Мне ничего не оставалось делать, как подписать предложенный документ.
Следующая неделя началась очень однообразно — к вахтам меня не допускали, а другие занятия на военном корабле придумать было довольно сложно. Совсем озверев от безделья, я на третий день выпросил у лейтенанта разрешение на посещение тренировки штатного состава — безвылазное сидение в каюте мне уже просто осточертело, а тут хоть какое-то развлечение. Правда, как оказалось позднее, скорее это было развлечение для абордажников, потому что даже с учетом установленных баз и импланта моя подготовка значительно уступала подготовке кадрового абордажника, оснащенного имплантами последнего поколения.
Поваляли меня на тренировке, конечно, неслабо, но для меня это был очень интересный и полезный опыт схваток с подготовленными бойцами. Зато найти с абордажниками общий язык после совместной тренировки получилось намного проще.
При ближайшем знакомстве они оказались неплохими ребятами. И, как ни странно, даже лейтенант, который уже немного успокоился после эксцентричной выходки подчиненных. Сержант Арой под смешки приятелей извинился за инцидент в баре и удостоил меня комплимента, сказав, что «я неплохо держался», правда, после паузы добавив — «для штатского». Но все же, хоть последние три дня этого вынужденного путешествия прошли совсем не скучно, прибытие на станцию ожидалось мною с нетерпением.
Сравняв скорости со станцией ТС-117, фрегат состыковался с ней, а уже через две минуты, ловко отстыковавшись, продолжил движение по маршруту. За эти минуты я успел преодолеть шлюзовые ворота и оказался в большом ангаре с кучей направляющих и расставленных вдоль стен погрузчиков — сразу было видно, что станция преимущественно ориентирована на прием и передачу грузов, а пассажиры тут бывают лишь попутно. По информации лейтенанта, эта станция являлась транзитным узлом сектора и использовалась для дозаправки или пополнения боекомплекта кораблями флота. Второй, не менее важной, функцией станции было осуществление постоянного сенсорного контроля системы.
Мое пребывание на станции не должно было затянуться — ближайший флотский транспорт, способный доставить меня в систему, откуда есть прямые рейсы на Хорленд, будет пролетать здесь уже через два дня.
Встречали меня два человека — как оказалось позже, это был почти весь экипаж станции. Одним из встречающих был светловолосый молодой человек в комбинезоне техника — Реил Кост, лейтенант. Второго же звали Кернел Врек, и он был капитаном. Лицо капитана мне пока разобрать не удалось, поскольку оно было скрыто забралом бронескафа. Кроме того, за фигурой капитана застыла бронированная туша боевого дроида. Наблюдая такую картину, я подумал, что капитан либо параноик, либо слишком повернут на должностных инструкциях.
После процедуры полного сканирования, на которой настоял капитан, мне наконец-то разрешили пройти дальше. Проводником вызвался Реил Кост, который и провел меня до выделенной каюты кратчайшим путем. По дороге он рассказал, что третий член экипажа станции, и по совместительству ее командир, сейчас находится на дежурстве, продолжительность которых равномерно распределена между членами экипажа. Также каждый член экипажа имел свою специализацию. Как вы уже поняли, капитан Врек отвечал за безопасность станции, сам Реил Кост — за ее техническое состояние и системы обнаружения, а командир станции, майор Орант Семил, кроме непосредственно руководства станцией, еще и являлся штатным врачом.
Лейтенант посоветовал не обращать внимания на формализм капитана Врека, так как капитан всегда исполнял инструкции, что называется, «от и до». Полное сканирование пребывающих предписывалось правилами безопасности станции и никоим образом не относилось лично ко мне. Поскольку посторонние на станции бывают не часто, за ужином все будут только рады перекинуться словом с новым человеком. Как шутил майор, вечернее собрание проводилось «для того, чтобы не забывать, как выглядят сослуживцы».
Лейтенант Кост не обманул, и вечерние посиделки с членами экипажа станции неожиданно прошли весело и непринужденно. Похоже, эти два дня на станции должны были оставить только приятные впечатления…
Если бы не сигнал общей тревоги, прозвучавший следующей ночью.
Громкий звуковой сигнал, продублированный сообщением по сети, выбросил меня из койки, в которой я только что устроился. В сообщении говорилось, что на станции вводится чрезвычайное положение, а мне предписывалось незамедлительно прибыть в командный центр. Быстро одевшись, я побежал к командному центру по маршруту, составленному для меня ИскИном станции.
В командном центре, расположенном в глубине станции, уже собрался весь экипаж и напряженно наблюдал за красной точкой на голографическом экране, изображавшем карту системы. Сбоку от точки высвечивались ее характеристики: ускорение, скорость, масса и энергетические показатели.
Пока я разглядывал эту картину, майор Семил оглянулся и, указав на одно из свободных кресел, сказал:
— Да не стой ты столбом, садись на место резервного оператора.
Пока я усаживался, между майором и капитаном завязался диалог.
— Что думаешь, кто к нам пожаловал? — спросил Семил у Врэка.
— А нечего тут думать, агарцы — больше некому, — ответил тот.
— Твой прогноз?
— Судя по энергетической сигнатуре — это фрегат. Скорее всего, один из тех, что рассыпались сейчас по нашим коммуникациям. Вот только что он тут забыл, со своими-то пукалками? Его щиты разрядятся намного раньше, чем щиты станции.
Предположения капитана подтвердились через минуту, когда ИскИн провел уверенную идентификацию объекта — это был агарский фрегат проекта «Ветерок». На этом типе кораблей агарские конструкторы пожертвовали вооружением и броней в угоду более мощной двигательной установке. В итоге корабль имел очень хорошую скорость и дальность прыжка при посредственных, если не сказать хилых, атакующих и оборонительных характеристиках. Словом, идеальный капер — гроза невооруженных торговых кораблей и закуска на один зуб для тяжелых кораблей (которую, впрочем, надо было еще догнать).
Недоумение капитана можно было понять — станция хоть и была легкой мишенью за счет своей неподвижности, но имела несколько мощных реакторов для поддержания щитов и среднее противокорабельное вооружение, что в комплексе не оставляло фрегату ни одного шанса выйти победителем из огневой дуэли.
Но несмотря на это, агарский фрегат упорно держал курс на станцию. И, учитывая его скорость, должен был добраться до нее уже через полтора часа. Майор, наблюдавший за движением фрегата, мрачнел с каждой минутой. Через полчаса он в сердцах выругался и произнес в воздух:
— Да что же он задумал?
Неожиданно со стороны лейтенанта Коста послышалась фраза:
— Кажется, я знаю.
Увидев три вопросительных взгляда, лейтенант продолжил:
— Мне кажется, что вариант тут только один — фрегат собирается взять нас на абордаж. Смотрите, задачей таких каперов является нанесение максимального вреда. Уничтожить станцию обычными методами у него не получится — как мы уже говорили, его щиты сильно уступают щитам станции. Таким образом, вступать в перестрелку для него бесперспективно.
— Да-да, мы об этом уже говорили, хватит тянуть, к сути переходи, — немного раздраженно произнес капитан Врек.
— Но если перегрузить участок поля корпусом самого корабля и высадить десант, у него появляется реальная возможность уничтожить станцию и сбежать еще до подхода наших кораблей, — закончил свое логическое построение лейтенант.
— Без серьезных повреждений он не обойдется… — задумчиво протянул Врек, пытаясь найти ошибку в логике лейтенанта.
Майор же, похоже, обдумал и счел идею лейтенанта заслуживающей доверия:
— Да, фрегат получит повреждения, но все они будут локализованы в передней части корабля, двигатели же будут в полном порядке. И добить его после уничтожения станции будет просто некому. Когда подойдет ближайший патруль? — неожиданно обратился он к лейтенанту.
— Не раньше чем через шесть часов, — мгновенно откликнулся тот.
— Мотивы агарского капитана понятны. В результате такой атаки он освобождается от необходимости продолжать рисковать своей жизнью в рейде, поскольку для досрочного прекращения рейда у него появляется уважительная причина. Еще и медаль за уничтожение станции получит, а сколько человек из команды погибнет при штурме, его слабо волнует, — завершил свою мысль майор. — Капитан, есть ли у нас возможность не допустить абордаж?
— Все зависит от мастерства их пилота. Если попадется неопытный и даст нам время, можно попытаться во время сближения сбить его щиты настолько, чтобы создать угрозу повреждения двигательных установок. В этом случае агарцу придется уйти, — сказал капитан.
— А если попадется опытный? Ты продолжай, продолжай, — поощрительно кивнул майор Семил.
— А если опытный — то он продавит поле и пристыкуется задолго до того, как появится угроза двигателям фрегата, — взорвался капитан. — Я же не виноват, что защита станции в основном рассчитана на противодействие штурмовикам и торпедоносцам — основным угрозам для нашей станции в эскадренном бою! Для этих целей, мощности залпа наших установок вполне достаточно. Даже наличие минимального истребительного прикрытия не дало бы возможности провести абордаж — истребители разнесли бы это агарское корыто в хлам, как только он потерял бы свои щиты при контакте со станцией!
— Спокойно, капитан. Я тоже не в восторге от ситуации, на которую мы попали, — урезонил подчиненного майор.
— Простите, больше не повторится, — быстро взял в себя в руки капитан.
— Какие контр-абордажные мероприятия вы можете предложить, — задал очередной вопрос майор. Одновременно изображение карты сектора на голоэкране сменилось планом базы.
Успокоившийся капитан доложил командиру базы об имеющихся оборонительных возможностях, отмечая на плане те или иные детали:
— Для достижения цели абордажной операции агарцы должны в обязательном порядке добраться до двух мест: командного центра и реакторного зала. Оба помещения скрыты в глубине станции и находятся неподалеку друг от друга. Маршрут следования агарских абордажников будет зависеть от того, в каком месте произойдет стыковка. Из оборонительного вооружения имеется: внутренние турели безопасности станции, расположенные в узловых точках, пять бронескафов шестого поколения, пять комплектов штатного вооружения, в том числе два комплекта тяжелого, а также два дроида седьмого, три шестого и два десятка пятого поколения. К сожалению, большая часть дроидов для нас бесполезна, так как их эффективность в автоматическом режиме крайне низка, а управлять ими попросту некому.
— Прогноз количества противников? — спросил майор.
— Обычно на фрегате у агарцев размещается стандартный взвод, то есть десять человек при четырех тяжелых дроидах. К этому числу, вероятно, стоит добавить часть команды фрегата, так как время для агарцев является критическим фактором, и захват должен быть произведен в минимальный срок.
— Тактика нашей обороны?
— Так как мы уступаем количественно, предлагаю оборудовать стрелковые позиции в узловых точках, где нас смогут поддержать турели безопасности. Нашей основной задачей вижу максимальное замедление продвижения врага и недопущение захвата реакторного зала.
— А командный центр? — удивленно спросил майор.
— Целью захвата командного центра для агарцев является отключение системы противокорабельных установок станции. После их отключения фрегат получит возможность отстыковаться от станции, не боясь получить попадание в двигательный отсек, то есть мы попросту дадим ему возможность бежать. При таком численном перевесе агарцев, нашими приоритетными задачами является, во-первых, не допустить подрыв реакторного отсека, что приведет к уничтожению станции, и, во-вторых, продержаться достаточно долго и обеспечить противнику такие потери, при которых дальнейший штурм потерял бы всякий смысл, — закончил капитан.
— Что ж, аргументированно, коротко и ясно. Я утверждаю план, капитан, можете приступать.
— А можно предложить дополнения? — поинтересовался я.
Майор с искренним недоумением на лице обернулся ко мне. Было такое чувство, что он просто забыл, что на станции есть дополнительный пассажир.
— Да-да, что ты хотел предложить, только быстро, — все же разрешил Семил.
— Если не трудно, покажите еще раз план станции, — и дождавшись, когда он появится, продолжил: — Смотрите, независимо от того, где высадятся агарцы, есть коридоры, которые им просто не обойти. Я предлагаю, за оставшееся время, силами ремонтных дроидов соорудить баррикады, которые создадут препятствии для продвижения врага.
Майор перевел взгляд на лейтенанта Косту, и тот подтвердил возможность осуществления такой затеи.
— Кроме того, — продолжил я, — предлагаю подготовить и заложить в коридорах что-то наподобие мин, какие-то управляемые заряды. Управление зарядами желательно сделать проводным, что уменьшит вероятность их обнаружения, а управление зарядами вывести в командный центр станции.
Теперь майор вопросительно посмотрел на капитана Врека. Немного подумав, тот кивнул, подтверждая возможность подобного минирования.
— И последнее, капитан говорил, что часть имеющихся дроидов бесполезна в предыдущем бою, но у меня имеется четвертый ранг «Кибернетики», и я, без сомнения, смогу контролировать хотя бы двух из них.
— Без бронескафа тебя убьют в первые же минуты боя, а времени учить его использованию просто нет, — с сожалением произнес капитан Врек. — Так что, твоя позиция, как я и планировал, будет на последнем рубеже перед реакторным залом.
— Ну, база «Десантник» предположительно дает такие навыки, — скромно произнес я.
— Может, у тебя еще и импланты есть? — скептически спросил капитан.
— Ага, «Боец-4», — получил он ответ вместе с улыбкой в тридцать два зуба.
— Старье, конечно, но лучше чем ничего, — махнул рукой капитан и спросил: — Еще есть сюрпризы?
— Никак нет, — по-уставному ответил я.
— Жалко. Но и то хлеб, — и тут же, без паузы, рявкнул: — И почему сидим? Бегом экипироваться!
Оставшееся время прошло в дикой суете. Мне выделили целый выводок ремонтных дроидов, и я перегораживал коридоры баррикадами. Лейтенант же с капитаном занимались установкой и подключением фугасов во всех доступных для этого точках. По боевым дроидам решили так: шестое и седьмое поколение возьмут под свое управление лейтенант и капитан. Я же буду управлять дроидами пятого поколения, которые в случае необходимости, можно будет просто оставлять на позиции для прикрытия отхода основной группы. Командир станции будет находиться в командном центре и осуществлять общее руководство через объединенную тактическую сеть, а также отслеживать передвижение противника и давать команды на подрыв фугасов.
Мы еще продолжали работы, постепенно стягиваясь к ядру станции, когда майор Семил сообщил:
— При сближении огнем установок обороны фрегат поврежден на семнадцать процентов, повреждения двигательных установок не зафиксировано. Прогнозируемая точка касания — третий стыковочный узел. Ориентировочно через три минуты. Всем полная боевая готовность!
Одновременно с этим на тактическом дисплее объявленная зона станции окрасилась красным цветом. Основные направления оборонительных действий были откорректированы с учетом полученной информации, и зеленые точки союзников на плане станции начали стремительное движение. Мне тоже был выдан оптимальный маршрут и дана команда занять позицию чуть позади более опытных бойцов.
Взяв под прямое управление двух дроидов и еще раз прогнав тесты вооружения, я осмотрел с помощью их сенсоров расположение союзников. Радиальный коридор первого уровня, который опоясывал станцию, капитан решил сдать без боя, потому что заблокировать все обходные пути мы уже не успевали и попытка держать оборону в этом месте очень быстро привела бы к нашему окружению. Конечно, коридоры были засеяны фугасами, которые только и ждали возможности преподнести неприятный сюрприз агрессорам.
Как я уже говорил, моя позиция была чуть позади основной группы. Первыми должны были принять удар дроиды седьмого поколения, оснащенные мощными щитами. Их прикрывала турель безопасности станции, а еще ближе ко мне, за различными укрытиями, расположились два дроида шестого поколения, капитан Врек и лейтенант Кост.
Мои «железные воины» стояли еще ближе, сканируя коридор и грозя противнику металлическими жерлами излучателей. Под мое управление попали дроиды пятого поколения модели «Тригном-5и». Разрабатывались они как охранные дроиды на объектах космической инфраструктуры. Во избежание нанесения непрогнозируемых повреждений охраняемым объектам данный тип дроидов был оснащен только средними излучателями. Зато их у «Тригнома» было целых шесть! Таким образом, залп из всего вооружения дроида мог действительно устроить противнику «стену огня». К сожалению, время непрерывной стрельбы излучателей было ограничено, в связи с необходимостью отвода лишнего тепла.
Никаких толчков в момент стыковки вражеского фрегата станции не было — все же фрегат не таранил станцию. О том, что враги начали свое продвижение, сообщал только тактический дисплей, показав несколько красных точек в помещениях станции. Точки, однако, быстро погасли — противник начал радиоэлектронную борьбу и попутно уничтожал датчики станции.
Одновременно агарцы выпустили рой электронных разведчиков, которые сделали попытку разбежаться по коридорам и техническим туннелям станции. Судьба большинства этих шпионов была незавидна — их отстреливали турели, уничтожали специальные дроиды, поджаривали электромагнитные ловушки.
Также, затрудняя электронную коммуникацию противника, включились глушители сигналов станции, но все же какие-то крохи информации стекались к командному центру противника. Уже через несколько минут, получив план ближайших окрестностей и не обнаружив противника, абордажники агарцев начали продвижение.
Мы находились в привилегированном, по сравнению с агарцами, положении — вся инфраструктура станции работала на нас. Поэтому мы очень скоро получили точные данные по составу и вооружению абордажной группы. Высадившаяся на станцию группа агарцев, как и предсказывал капитан, состояла из десятка абордажников в тяжелых скафах шестого поколения, четырех дроидов седьмого поколения, а также группы людей в средних пехотных скафах численностью двенадцать человек. Было непонятно — то ли на борту фрегата дополнительно имелся взвод планетарной пехоты, то ли капитан погнал на абордаж почти весь экипаж, нарядив их в те скафы, что имелись в наличии.
Если вышеупомянутый десяток пехотинцев не нес серьезной угрозы для безопасности станции, то абордажники и дроиды, поголовно оснащенные тяжелым вооружением, должны были стать для нас серьезной проблемой. Разделившись на две группы, агарцы начали продвигаться в глубь станции.
Первые потери противник понес, еще не дойдя до нашей первой точки обороны. Когда одна из групп противника достигла первого пересечения коридоров, то попала под огонь выдвинувшейся из стены турели. И хотя очередь разбилась об пузырь выставленного силового щита, солдаты противника переместились к правой стене коридора, пропуская вперед второго дроида. Скопление противника оказалось именно в том месте, где был заложен один из фугасов, и майор не упустил свой шанс!
После команды на подрыв, осколки фугаса прошлись по скоплению закованных в броню воинов, где уменьшая заряд индивидуального щита, а где и полностью его перегружая. Откинутый взрывом на середину коридора абордажник не успел еще ничего понять, как стал мишенью для все еще неподавленной турели, и на броне тяжелого скафа, лишенной прикрытия силового поля, расцвели огненные лепестки энергетических попаданий.
Пробив поврежденный взрывом сегмент брони, расположенный на предплечье бойца, очередь прошла насквозь и почти полностью оторвала агарцу руку, заставив медаптечку скафа впрыснуть в его кровь лошадиную дозу противошоковых и обезболивающих препаратов.
И хотя пострадавшего оперативно закрыли щитами, а удачливую турель тут же расстреляли из тяжелых плазмеров, этот абордажник вряд ли был способен далее продолжать бой. В это время в командном центре станции удовлетворенно улыбнулся майор Орант Семил: «Минус один».
Нас, в напряжении ожидающих начала боя, сообщение об уменьшении численности противника изрядно порадовало — после такого «приветствия» агарцы, как минимум, должны были снизить темп продвижения. Мне же это давало возможность полностью закончить работы по возведению баррикад и завариванию аварийных переборок силами ремонтных дроидов, контроль над которыми я осуществлял вторым потоком сознания. Благодаря тому, что работа была несложная, она могла выполняться с моим минимальным участием, что пришлось очень кстати. Но отсрочка, полученная нами, подошла к концу — через двадцать минут агарцы вошли в зону поражения орудий наших дроидов.
Приближающихся врагов встретил дружный залп людей и дроидов. Под сосредоточенным огнем щиты идущих впереди дроидов тревожно замерцали, и те были вынуждены попятиться обратно в глубь коридора. Ответный огонь особо пока не беспокоил, но это не могло продолжаться долго — слишком неравна была численность наших отрядов.
После перегруппировки противник начал наступление в шахматном порядке, не давая нам сосредоточить огонь на одном из атакующих. Под нашим шквальным огнем они несколько раз были вынуждены откатиться назад, но все же постепенно приближались к нашей позиции. Наши дроиды, хоть и спрятанные за укрытиями, все же не могли полностью избежать попаданий, и через некоторое время уровень их щитов опасно снизился. В связи с этим капитан дал приказ менять дроидов местами — на передний край выходили «Тригномы».
Выйдя на передний край, «Тригномы» дали несколько залпов из всех излучателей, что заставило агарцев немедленно отступить. Пользуясь ослаблением вражеского огня, капитан с лейтенантом начали отход, стреляя в противника на бегу и прикрываясь щитами своих дроидов. Абордажники противника, заметившие наши передвижения, попытались пойти в очередную атаку, но быстро передумали, снова напоровшись на плотный огонь. Было ясно, что дроиды пятого поколения, оставшись в одиночестве, надолго атакующих не задержат — или скоро наступит перегрев оружия, или попросту сядут щиты, причем непонятно, что наступит быстрее.
Оставив дроидов прикрывать наш отход, мы быстро переместились к следующей позиции. Наличие прикрытия давало нам возможность беспрепятственно отойти, а дроидам, отступившим с нами, — полностью восстановить свои щиты.
Как и ожидалось, против превосходящего противника устаревшие дроиды продержались совсем недолго. Хотя сначала была уничтожена турель, исправно поливавшая противника очередями. После того как наши дроиды вынуждены были снизить темп стрельбы, агарцы оживились и сосредоточили огонь на одном из дроидов. Уступающие по мощности своим более современным аналогам щиты «Тригнома» выдержали меньше минуты, после чего дроид разлетелся по коридору множеством оплавленных обломков. С оставшейся боевой единицей противник покончил еще быстрее, после чего устремились в погоню за нами.
Очень неприятным сюрпризом для проходящих мимо наших укреплений пехотинцев стал взрыв фугаса, расположенного на нашей бывшей позиции. Поражающие элементы, способные проломить и более мощные, чем у среднего скафа, щиты и броню буквально растерзали двух агарских пехотинцев. Еще несколько отделались ранениями различной степени тяжести. Темп продвижения агарских абордажников сократился до минимального. Дроиды, идущие впереди, буквально обнюхивали своими сканерами все места, показавшиеся им подозрительными. С одной стороны, нас очень радовал снизившийся до минимума темп наступления, а с другой — были немного расстроены — пока что дроиды не пропустили ни одного взрывоопасного «сюрприза».
Вторая группа врагов настойчиво пыталась найти альтернативный маршрут, постоянно натыкаясь на заваренные переборки, и заваленные металлическим хламом коридоры. Темп их продвижения был даже ниже, чем у первой группы, потому что им постоянно приходилось растаскивать намертво сваренные конструкции, а в некоторых случаях, обходить завалы, прорезая переборки помещений.
Следующие несколько часов прошли по одинаковому сценарию — агарские абордажники давили, а мы, огрызаясь из всех стволов, медленно пятились в глубину станции. Во время одной крайне неудачной атаки первая группа потеряла двух дроидов, и поскольку к этому времени имела уже не больше половины своего изначального состава, дальше продвигаться не рискнула. В связи с этим противник был вынужден прекратить попытки пробиться через завалы и сосредоточиться лишь на одном направлении.
Мы же к этому времени лишились одного дроида седьмого поколения и двух шестого. Вместо выбывших теперь использовались дроиды пятого поколения, что несколько снизило наши защитные возможности. Капитан Врек был серьезно ранен, но несмотря на ранение, оставался в строю. Из двух десятков дроидов пятого поколения, у нас оставалось всего семь штук. На очередной позиции к нам присоединился майор, предварительно демонтировав ИскИн станции из центра управления. И хотя управление внешними постами обороны было утрачено, внутри станции большая часть электронных систем все еще контролировались нами.
К исходу пятого часа и мы, и противник были крайне измотаны. Бой вплотную приблизился к реакторному залу станции, и у нас в запасе оставалась всего лишь одна подготовленная для обороны позиция. Разъяренные нашим упорным сопротивлением и своими потерями, абордажники агарцев атаковали все яростней и не жалели боезапас. Был повторно ранен капитан, которого пришлось укрыть в помещении реакторного зала. Не избежали ранений и я с лейтенантом. Лишь один майор пока оставался невредимым. Как ни печально, но было ясно, что наша оборона долго не продержится и скоро настанет «последний и решительный».
Тем более неожиданным было внезапное прекращение огня со стороны противника. Совсем немного не дошедшие до реакторного отсека агарцы развернулись и, судя по немногочисленным уцелевшим пассивным сенсорам в коридорах станции, стремительно передвигались по направлению к своему фрегату. Данная загадка занимала наши умы совсем недолго — буквально через тридцать минут в нашей тактической сети появились новые зеленые метки, идентифицированные как «Абордажная группа легкого крейсера „Стремительный“».
Несколько последующих дней прошли во всеобщей беготне — по коридорам станции в разных направлениях бегали как чины из комиссии, расследующей инцидент, так и техники из ремонтных команд, пытающиеся устранить повреждения внутренних помещений, полученные вследствие применения тяжелого оружия. Изрешеченные, оплавленные, перекрученные взрывами во многих местах помещения и коридоры совсем не походили на те, что встретили меня по прибытию на станцию.
К счастью, возникший бедлам и неразбериха меня никак не касались. После моего выхода из медкапсулы, лейтенант службы безопасности расспросил о подробностях боя, и на этом от меня отстали. Даже пришлось напомнить руководству о том, что изначально я всего лишь ждал пересадки и хотел бы уже продолжить запланированный маршрут. Услышав мои претензии, майор Семил сказал:
— С этим возникла некоторая проблема. В связи с агарскими нападениями большинство транспортников изменило стандартные маршруты и осуществляют навигацию только многочисленными караванами. Но не расстраивайся, я как раз говорил о тебе с капитаном, и он согласился подбросить тебя до нужной станции.
Присутствующий при разговоре командир «Стремительного», подмигнув, сказал:
— Не сомневайся, поменять маршрут патрулирования я не смогу, но сделать небольшой крюк ради героя — запросто.
— Да какой там герой, просто жить очень хотелось, — отмахнулся я. — Вон капитан — вот он герой, я даже не знаю как он держался со своими ранениями.
— Не спорь! — возразил майор. — Без тебя, нас бы смяли намного раньше. Сам же видел, для успеха операции агарцам не хватило всего лишь пары штурмов. Не знаю, сколько ты нам выиграл, тридцать минут или час, но это несущественно. Главное, что если бы не твоя помощь, то до прихода крейсера мы бы не продержались. Поэтому… — Тут тон майора стал торжественным: — За проявленное мужество и героизм в бою с превосходящими силами противника техник второго ранга Второго имперского флота Евгений Полоз награждается орденом Мужества III степени! Поздравляю!
— Э-э-э… Но, у меня же только на неделю контракт был, — опешив от неожиданности, брякнул я первое, что пришло в голову.
— Ради такого дела мы тебе контракт чуток продлили, — засмеялся майор. — Не слышу ответа, боец!
— Служу империи! — прозвучало в кабинете.
ПЛАНЕТА ХОРЛЕНД, ИМПЕРИЯ АРАТАН
Хэнд Арш, старший лейтенант СБ империи
Аратан
Старший лейтенант недовольно смотрел на расположенные в хронологическом порядке информационные сообщения, отображенные на видеопанели. Сюрпризы он не любил. Особенно Арш не любил сюрпризы, возникающие во время проведения его спецопераций. Вот только сюрпризы, связанные с фигурантом одного из дел, а именно — техником 2-го ранга Полозом, возникали постоянно.
После событий на Нолсе, когда наблюдение за техником не выявило никаких отклонений от нормы, лейтенант окончательно уверился, что его выводы в непричастности техника к контрабанде абсолютно верны. Тем более, информация из разных источников о другом фигуранте дела давала надежду окончательно распутать этот клубок.
За Вертисом Уригом была установлена тщательная слежка, и не возникало сомнений, что передача контрабандного груза должна состояться в ближайшее время. Все усилия лейтенанта были направлены на то, чтобы не спугнуть преступника, ведь целью лейтенанта был арест не только продавца, но также и покупателя в момент передачи товара. Это дало бы возможность выйти на конечных потребителей наркотика, а кроме того, позволило бы получить приятный бонус в виде процента от захваченных денег. В состоянии готовности к операции находилось более десятка агентов и легкий крейсер третьего флота.
Когда предприниматель зафрахтовал транспортное судно в одну из колоний, лейтенант понял, что дело стремится к развязке. Операция была тщательно проработана, все мелочи учтены, и оставалось только дождаться, когда рыбка попадется в расставленные сети. Вот тут-то и начались так не любимые лейтенантом сюрпризы.
Сначала вылет транспортника, зафрахтованного Уригом, был отложен в связи с рейдерскими нападениями агарцев. Приблизительно в это же время Полоз пропал с планеты и внезапно обнаружился на военном фрегате, в качестве временно мобилизованного. Как он туда попал и, главное, зачем?! Как ни бился Хэнд Арш, но так и не смог разгадать эту загадку. А загадки он не любил, не меньше чем сюрпризы.
И теперь финальное сообщение, которое просто не лезло ни в какие ворота. Техник 2-го ранга, только недавно получивший гражданство и работающий в гражданской компании, награждается орденом Мужества. И это при том, что орден присваивается исключительно военнослужащим, проявившим себя в боях с превосходящими силами противника. Никаких догадок или логических объяснений данному факту у лейтенанта не было.
Отправив по гиперсвязи запрос про обстоятельства получения ордена, лейтенант пробормотал себе под нос:
— Когда же ты перестанешь подкидывать мне сюрпризы, чертов дикарь?
ЗАБРОШЕННАЯ ШАХТЕРСКАЯ БАЗА, АСТЕРОИДНЫЙ ПОЯС В СИСТЕМЕ ПРОНЕРИН, ИМПЕРИЯ АРАТАН
Дон Валенос, глава картеля
Все шло по плану. И хотя дон уже давно не принимал участия в акциях картеля, для этого случая он сделал исключение. Уже совсем скоро он получит назад свою партию «черных слез», а также узнает о судьбе племянника. Схема с исчезновением транспортного корабля так понравилась жадному торговцу, что он даже не задумался, зачем пирату нужны коды связи и маршрут транспортника, хотя для организации абордажа достаточно лишь точное время прохождения короткого отрезка маршрута, на котором была запланирована атака.
Но зачем платить торговцу деньги, если наркотики можно взять и так? Не менее приятно, что дополнительно к ним прилагается целый транспортник с товаром, ну и, конечно, сам торговец, у которого тоже могут водиться деньжата. Торговцу незачем знать, что пилот, ведущий транспортник, уже давно работает на пиратов. Дон Валенос предвкушающее улыбнулся — вот будет сюрприз для толстопузого, когда нападение произойдет не в запланированной точке, а чуток раньше!
Очень кстати оказались имеющиеся координаты законсервированной шахтерской базы в глубине астероидного пояса одной из систем, через которую проходил маршрут транспортника. Эти координаты достались дону Валеносу совершенно бесплатно вместе с шахтерским кораблем, который был взят на абордаж одним из кораблей картеля.
Поскольку из экипажа шахтерского корабля никто не выжил, о секретности можно было не беспокоиться. Достаточно было завезти оборудование для жизнеобеспечения, и на базе получилось обустроиться даже с некоторой долей комфорта. А у пирата в голове потихоньку ворочались мысли о возможности в дальнейшем использовать эту базу для проворачивания разного рода делишек.
Тут еще агарцы просто угадали со своим рейдом. Конечно, количество военных кораблей империи Аратан в приграничном пространстве немного увеличилось, но при наличии действующих кодов и утвержденном маршруте транспортника в одну из приграничных колоний не составит никакого труда провести его за пределы империи. И потом, винить в пропаже транспортника будут именно агарцев, а на «своих» пиратов никто не подумает. Времени для вдумчивого допроса будет вполне достаточно — к тому же на время разбирательства с торговцем и грузом можно было укрыться в астероидном поясе.
Даже получив от Урига сообщение о небольшой задержке, пират не тревожился — он чувствовал, что добыча никуда не денется.
