6
Я создал виртуальность, иллюзию, и все поверили в нее. Теперь каждый житель на планете носит частичку моей мечты. А я — их.
— Я понимаю, Дикарь, — шепчу я. — Понимаю, почему люди называют набор данных Душой. Именно с большой буквы…
Мои слова летят в пустоту, Дикарь мне не отвечает. Да и не может он ответить, его разум в другой фантазии. А здесь я беседовал сам с собой. С несуществующей аномалией, Сетевым Дьяволом, Создателем Грез…
Город под ногами дрогнул, стал приближаться. Странно, но я теперь не боюсь падать. Да и не падаю я, а всего лишь иду к нарисованной двери. Иду, чтобы выйти.
Теперь для меня не составляет труда переместиться куда угодно. Я понимаю принципы работы кремниевых плат, как инженер Якоб Штрауде. Знаю технологии перемещения, как спец по маршрутизаторам Иван Фатеев. Взломаю любую защиту Сети, как программист Николетта Досумбаева. Я знаю все, что знали эти фрагментированные кусочки одной личности — Евгения Калугина, создателя картонного божества на каминной полке — виртуальности. И меня невозможно остановить, ведь я еще и Сетевой Дьявол, аномальный призрак из подвала «Москвы-2»…
Город все ближе. Под ногами быстро вырастает знакомый район, я уже различаю улочки, свой дом, аллею, где я выгуливал Макса. Созданный моей умирающей личностью мир — посмертная иллюзия. Виртуальность в виртуальности: двойное дно в Сети.
Я вижу свет в окнах моих соседей — их не существует, они тоже иллюзия. Иначе б откуда я знал все об их жизни, о чайлд диджитал?
Еще через миг падения я уже вижу каждую трещинку на асфальте. На улице идет снег. Мелкие снежинки методично и неторопливо скрывают подмерзшую грязь, отработанные гильзы, разбитый асфальт. Мне почудилось, что и не снег на улице вовсе. Мне показалось, что это время мастерски скрывает правду, как скрывало на протяжении последних лет. И пойди потом докопайся, как все было по-настоящему.
Но теперь уже ничего не скрыть. Я узнал правду. Я помню все.
Легко, будто сквозь облако дыма, я пролетаю через бетонные перекрытия своего дома-гроба…
— …Закончили, господин Астахов.
В моей квартире погром. Кабинет разворочен. На взрыхленной кровати лежат обугленные системные блоки, сервер и сломанная дека. Люди Вуду-Z шарят по комнатам, с безразличием переступая через труп Макса, ищут любые носители информации. У меня сжалось сердце при виде верного друга, его рыжей шерсти, слипшейся от крови. Но тут же сознание подло шепчет: «Иллюзия!»
— Вы уверены? — Вуду-Z вышел из кабинета, спросил требовательно: — Все обыскали?
Перед ним тянется один из головорезов, рявкает:
— Так точно, господин Астахов! Все данные, съемные носители, записи и компьютеры, все у нас…
Голос Вуду-Z стеганул:
— Проверьте еще раз! В Сети не должно остаться ничего, что хранит отпечаток Сетевого Дьявола.
— Но…
— Что?
Головорез подавился возражением, выдавил с трудом:
— Разве не будет в Сети вайпа? Все равно ведь сотрем все, когда будет запуск «кибер-сети»…
— Не твое дело! — рявкнул Вуду-Z. — Выполнять!
— Слушаюсь!
Невидимым призраком я подплыл к Максу, к горлу подступил ком. Позади в руках Вуду-Z появился мобильник.
— Приготовьте отдельный сервер… Да, пустой сервер! Или вы хотите загрузить данные Сетевого Дьявола на рабочий сервак «Москвы-2»?! Нам нужно изучить эту аномалию, а не плодить ее! Все, ждите передачи данных…
Под моей ладонью остывший трупик пса, я вздрагиваю каждый раз, когда пальцы натыкаются на рваную рану, вязнут в окровавленной шерсти.
Это всего лишь нарисованный мир за нарисованной дверью. Здесь никого нет, здесь все — иллюзия. От людей в Сети только Души, мечты, ибо у них больше нет ничего. А раз всего этого нет, а у меня появилась власть, то почему не использовать ее в своих целях?
Сложные переплетения команд и программных взаимоотношений для меня — пустой звук. Мои пальцы порхают среди мириадов цифровых значений, перекраивая так, как надо мне. Воскрешая.
Макс вздрогнул, грудная клетка расширилась и снова опала, а веки медленно поднялись…
— Что за?!. — Вуду-Z бледнеет.
Пес с недоумением поднял голову, карие глаза уперлись в меня. Я прочел в них безграничную радость. Не оттого, что он снова жив, Макс не сомневался ни секунды, что хозяин его не бросит. Он просто рад меня видеть.
— Ты?!!
Я выпрямился, одной рукой придерживая пса, тот уже вздыбил холку, готовый второй раз пожертвовать собой ради меня и снова броситься на врага.
Нет уж, теперь я не позволю!
Вуду-Z отшатнулся, его ладонь хлопнула по кобуре на боку.
— Как… ты…
Я улыбнулся:
— Ты никогда не задумывался, почему люди называют ID-матрицы Душой?
* * *
Вуду-Z, а точнее — Петр Астахов, бывший друг и деловой партнер Евгения Калугина, отшатнулся. Я вдруг понял, почему он примерил этот лживый образ негра с туманом в глазах. Он боится смотреть настоящими, боится, что я увижу в их глубине.
Из кухни выскакивает солдат в черной броне, секунду пытается осознать происходящее, потом вскидывает оружие. В мгновение ока, такое долгое для меня, я оказываюсь перед ним. Мне не составляет труда вырвать у его аватара из рук оружие и оттолкнуть. Солдат летит назад, будто в него врезался КамАЗ, спиной проламывает железобетонную стену. В облаке пыли на него обрушиваются куски перекрытий и мебели, погребая незадачливого убийцу.
Я оборачиваюсь за миг до того, как из спальни выбегают оставшиеся четверо головорезов. Эмоций нет. Все, что они пытаются делать, — я уже знаю, мне сообщает об этом сама Сеть, о мельчайших нарушениях в системе, о невидимых командах.
Автомат в моих руках вздрагивает, в сторону летит веер отработанных гильз. Фигуры в черной броне дергаются под пулями, свинец крошит пластины кевлара с той легкостью, с какой распарывают ткань ножницы портного. С громкими хлопками взрываются линзы на масках, оттуда брызжет красным. На стены густо плещет кровью из несуществующих тел. В реальности сейчас точно так же вздрагивают в виртуальных креслах шестерки Астахова, когда чипы виртуальности кипятят «дублями» их мозги.
В тишине сухо щелкает боек, звонко падает гильза на пол, а следом обрушиваются мешками истерзанные тела солдат.
И тогда я оборачиваюсь к тому, кто раньше называл меня другом. А потом, заняв пост моего заместителя в корпорации «Нью Хоуп», поддался на уговоры инвесторов, желающих превратить виртуальность в саркофаг для пользователей. Я отказался. И тогда киллер, нанятый моим другом, выстрелил в меня первой в мире дублирующей программой…
— Выход! — шепчет Петр лихорадочно. — Выход, выход!
— Тебе не выйти отсюда. — Я качаю головой и отбрасываю автомат. — Здесь я контролирую мир. Ты в ловушке.
С лязгом автомат падает на пол. Некоторое время мы молчим, Вуду-Z отступает до тех пор, пока не упирается спиной в стену. Потом я шепчу горько:
— Ну здравствуй, Петр.
Глаза Астахова, по-прежнему скрытые электронным туманом, расширились:
— Ты…
— Теперь — да. Ты оказался прав, для полноты образа мне нужны были остальные матрицы.
— Тебе все равно не спастись! — выкрикнул он. — Мы запускаем вайп виртуальности! Ей конец, и тебе тоже.
— Мне и так конец. Ты ведь не забыл? Ты убил меня.
— Не я!
— По твоему приказу…
— Нет!
— Не ври, — говорю я. — В Сети не утаить информацию от Сетевого Дьявола, я знаю правду. Тот «мясник» получил именно от тебя доступ к разработкам «дубля». С твоего счета перечислен был его гонорар. И… — На миг я замялся, не в силах выговорить слово «смерть». — Потом ты занял мое место. Это тебе обещали?
— Это… — Петр облизнул губы. — Это бизнес…
— У вас у всех одна и та же отговорка. Почему подлость вы называете бизнесом?
Он засмеялся. Резко и без радости.
— Ты все так же радикален, Женька… ты застрял.
— Что?
— Ты застрял здесь, в виртуальности. Твое сознание все это время спало, раздробленное на тысячи осколков, как зашифрованный файл ID-матрицы. А мы там, в настоящем мире, стареем. Мы меняемся. Помнишь, как…
— Я ничего не помню, — оборвал я зло, и от моего голоса вздрогнула земля. — Вы лишили меня этого!
— Прости. — Он опустил голову. Добавил упрямо: — В молодости у нас у всех нет компромиссов. Если мы любим, то до гроба, если ненавидим — насмерть! Есть только шедевры и мусор, злодеи и гении, свет и тьма… но мы взрослеем, Женька. Мы учимся находить компромиссы…
— И ты туда же? Компромиссы… Вы учитесь бежать от проблем!
— Мы учимся не допускать ошибок, — поправил он мягко. — И учимся их исправлять. Особенно тяжело — исправлять…
Я понял, на что он намекает. Понял и почувствовал, как кривая усмешка корежит мои губы.
— То есть твоя попытка убить меня во второй раз — попытка исправить ошибку?
Он опустил глаза и промолчал.
— Хорошо же вы научились исправлять ошибки!
— Женя…
— Что?! Меня не до конца убили в первый раз, значит, нужно убить снова!?
— Не убить.
— Тогда что?! Что?!
— Стереть…
От такой циничной наглости я опешил:
— Что?
Он резко поднял голову и заглянул мне в лицо. Голос у него стал решительным:
— Ты мертв. Тебя нет. А то, что люди называют Сетевым Дьяволом, — аномалия, оцифрованная копия твоего разума, неизвестно как проскользнувшая в Сеть. Тебя не существует.
Под таким напором я отступил, а он продолжал, постепенно заводясь все больше:
— Да, я допустил фатальную ошибку, когда забыл обо всем на свете, кроме денег! Да, я признаю! Я подонок, тварь, мразь! Называй, как хочешь. Я заслуживаю это. Я и сам постоянно вспоминаю и корю себя за то, что совершил. Но это прошлое, его не вернуть и не исправить, понимаешь? Но у нас есть и будущее, Женя. Оно есть у всех людей. И я не могу позволить, чтобы это будущее погибло из-за сетевой аномалии.
Сетевой аномалии? Меня не существует…
— И что ты предлагаешь?
Он поджал губы:
— Ты не оставил нам выбора. Придется на время остановить Сеть.
— Ты хочешь сказать…
— Мы уничтожим всю информацию, все данные, все ID-матрицы. Мы сотрем с лица земли пиратские сервера. Все! Чтобы зараза никак не смогла вернуться, чтобы проказа больше не была препятствием для будущего… эта мера уничтожит и личности тех, кто уже окунулся с головой в Сеть… но мы обязаны это сделать, чтобы в «кибер-сети» не было дьяволов.
Я усмехнулся оттого, как Вуду-Z сделал ударение на тех, кого им придется убить еще.
— Значит, это я виноват?
— Не стоит сразу искать виновных, Женя. — Он покачал головой. — Такова жизнь. Гораздо легче принять ее такой, какая она есть, а не искать виновных, наказывать…
— В точку.
— Что именно?
— В этом и есть весь ты. Все твои слова о взрослении, компромиссах — блеф и лицемерие!
— Женя…
— Молчи! — рявкнул я. — Тот, кто не может признать правду, — бежит от проблем, тот, кто в поисках компромиссов, — трус! Проблемы нужно решать! И вещи следует называть своими именами.
— Я ведь уже признал свою вину…
— Ты убийца, — кивнул я. — Но ты же и трус. Проще всего назвать себя виновным и пожалеть себя. Но ты уходишь от ответственности. Стереть, все забыть. И получить абсолютное влияние?
Петр воскликнул жалко:
— О чем ты?
— «Второй мир», — отчеканил я.
— «Второй мир» — это новый продукт, улучшенная реальность, — пожал плечами он. — Ее появление было закономерно, если бы не мы, то кто-то другой создал бы конструкт реального мира.
Макс зарычал глухо, я придержал его за холку. Добавил, оканчивая за Петра:
— И при этом получил бы власть и деньги, когда не только Москва, но и весь мир погрузится в пучину Сети.
— Не без этого, — проговорил Петр с пренебрежением. — Но раз ты уже все вспомнил, могу предложить кое-что.
— Что же?
— Явление Сетевого Дьявола — уникально, — будто на собрании, заговорил он. — Оно требует изучения. Ведь мы до сих пор не поняли, как разум Евгения Калугина оказался в виртуальности.
— И?
— И мы предлагаем переписать тебя на отдельный сервер. Конечно, без доступа в общую Сеть. Можем даже воссоздать твое здешнее обиталище…
В злобном карканье я с трудом узнал собственный смех. Вуду-Z замолчал на полуслове.
— То есть, — все еще со смехом уточнил я, — ты предлагаешь переселиться в цифровой аквариум, где вы будете ставить опыты?
— Ну-у, я бы не называл это такими словами…
— Да, — кивнул я, — ты любишь подменять понятия.
— Предлагаю согласиться, иначе тебя ждет вайп — тотальное уничтожение. А мы все равно получим хотя бы часть твоего разума.
Глядя в его самодовольную физиономию без тени сожаления и стыда, следующие слова я уронил с настоящим удовольствием:
— У вас ничего не получится.
Он улыбнулся саркастично.
— Прости, что напоминаю, но ты — мертв и помешать нам…
— Я — виртуальность, — отчеканил я. — Я все, что когда-либо происходило здесь. Базы данных, информация по счетам, банки и хранилища Душ — все теперь доступно мне.
— И что ты будешь с этим делать? — засмеялся он. — Неделя понадобится на подготовку и вайп. После этого тебя не будет.
Я покачал головой:
— У вас не будет недели.
— Что?
Я закрыл глаза. Перед мысленным взглядом пронеслась вся стройная и логичная система нарисованного мира. Дома, люди, жизни. Все воплощено в цифровые значения. Все — обман.
— Смотри.
Теперь я наблюдал за миром «Москвы-2» с высоты нескольких тысяч километров. Среди любовно восстановленных улиц ярко-красные линии — границы серверов. Миллионы людей в информационном пространстве, в их головах пылают бирюзовые шары — имплантированные чипы-паспорта. В каждом мгновении любого, даже самого мельчайшего действия жесточайшие рамки программных уравнений и логических связей. Идеализированная система. Наверное, если бы вдруг люди увидели это лицо виртуальности, настоящий ее облик, пользователи бы исчезли. Такая размеренность и закономерность отвращает. Человек идет на компромисс с сознанием, предпочитает не замечать истинного облика Сети.
— Первым шагом может быть ужас, — сказал я там, в глубине несуществующего города.
— О чем ты? — Я услышал в голосе Вуду-Z нервную опаску.
— Сейчас покажу…
Незначительное усилие, многократно усиленное и повторенное Сетью, и по серверам корпорации «Нью Хоуп» прошла дрожь. Первое виртуальное землетрясение. Для начала хватит пяти баллов.
На улицах закачались автомобили, взвыли тысячи аварийных сигнализаций. Послышались крики ужаса, где-то с хрустальным звоном посыпались стекла.
— Дальше, — сказал я, — будет еще хуже. Это в моих силах. И люди навсегда возненавидят виртуальность.
Мой голос походил на глас безумного оракула, вещающего о конце света.
— Ваша финансовая система в один момент потеряет защиту. Что сделаешь ты, когда узнаешь, что все твои деньги обнулились на счету? Что сделают остальные, когда в их карманы хлынут безумные суммы «Нью Хоуп»?
Вуду-Z молчал, но я отчетливо видел исходящий от него ужас. Концентрированный, ледяной, предсмертный ужас.
— После этого останется лишь открыть свободный доступ к личной информации пользователей и банков и тогда уже запустить вайп. Я мог бы уничтожить Сеть полностью, до последней цифры, но это уже лишнее. Все произойдет само по себе…
Он схватился за телефон. Я увидел, как вздулись вены на его шее, когда Петр заорал в микрофон:
— Слышишь, мать твою?! Запускай вайп! Сейчас же, ублюдок! Мне насрать на пользователей! Отключай базы данных и к чертовой матери чисти!
Я снова в своей несуществующей квартире. Стою напротив него и улыбаюсь.
— Вы не успеете.
— Пошел ты!
Улыбка на моих губах расширилась.
— Ты признал свою вину, Петр. Теперь пришло время платить по счетам.
— Ты ни хрена не сможешь! — с ненавистью выплюнул он. — У меня стоит защита от «дублей». Даже запереть здесь меня не сможешь, в системе установлен таймер для экстренного выхода. Ты снова проиграл! Я все равно уйду…
Глядя на мое насмешливое выражение, он осекся.
— Ты забыл, кто я? Кто я здесь, в виртуальности? Глаза Вуду-Z, Петра Астахова, бывшего друга, напарника, заместителя и предателя, побелели от ужаса внезапной догадки. А я шагнул к нему.
— Ты уже не уйдешь, Петр. Пришло мое время. Он попытался закрыться от удара, закричал в страхе. А я сказал, чувствуя, как мой голос проникает в каждую щель виртуальности:
— Я — Сетевой Дьявол. И я забираю твою Душу!
