1
Белесый туман, будто разбавленная молоком вода…
Промозглый холод медленно замораживает скрипучие вены. От него невозможно укрыться, он вот-вот мертвыми пальцами стиснет сердце. Он смешивается с тьмой, как в чьих-то зрачках, от него жжет глаза. Попытался закрыть глаза руками, пальцы наткнулись на что-то твердое. С трудом сообразил, что мешает дотянуться, и виртуальный шлем исчез.
Я провел по лицу ладонью. Показалось, что прикоснулся к утопленнику: кожа мокрая и холодная. Поморгал, на ресницах остались капельки мутной влаги.
— …имание.
Я закрыл глаза, жжение чуть уменьшилось. Чей-то навязчивый голос продолжал твердить:
— Внимание! Совершен экстренный выход из виртуальности. Неполадки в системе. Внимание…
— За… — Горло сдавил спазм. Я сглотнул, попробовал снова. Получилось сказать едва слышно, на излете выдоха: — Заткнись…
Белесый туман перед глазами очень медленно исчезал, как сигаретный дым в вытяжке. Но до конца не исчез, оставшись замкнутым в расплывчатом квадрате. Только через минуту я понял, что это зреет рассвет за окном.
В голове вязкая тяжесть, мысли ворочаются лениво, как сонные змеи весной. Хотелось закрыть глаза и поддаться тьме, что пришла на смену туману. Но холод по-прежнему сковывает, будит какой-то животный страх, что не смогу проснуться.
Я опустил глаза: черная футболка оказалась разодрана на груди. Среди мутных капелек пота многочисленные вспухшие царапины, свернувшиеся бугорки крови.
«Это я сделал?» — Мысль была столь нетороплива, что пришлось ее прокрутить в голове трижды, чтобы уловить смысл.
Кабинет заполнен скользкими сумерками, тяжело, словно задыхаясь, гудят вентиляторы в компьютерах. Все три экрана на столе мигают тревожной заставкой, показывающей системную ошибку.
Я попытался сесть, одеревеневшие мышцы сокращались почти со скрипом. Потер глаза, пот жжет так сильно, будто это конденсат из всех когда-либо принятых мною стимуляторов.
Кое-как я содрал промокшую от пота одежду, и к дивану уже буквально полз. Едва коснулся подушки — вырубился.
* * *
Проснулся, будто выпрыгнул из-под воды поплавок, легко и стремительно. Легкая пелена дремоты утекла куда-то к задней стенке черепа, оставила там теплое облачко.
Только в сердце был по-прежнему морозный холод, даже несмотря на то, что оно колотилось с бешеной частотой ударной установки на рок-концерте.
Ощущения, будто объелся некачественного «тумана»: эмоций нет, в теле изморозь и легкая дрожь. Но самое страшное даже не это. Я все еще помню сновидения: лица, чувства, какие-то места. Помню с невероятной четкостью события, слова и предметы…
Только не помню, чтобы это когда-нибудь происходило со мной!
Я медленно сел на диване, потянулся за сигаретами и пепельницей. Руки дрожат так, что первые две сигареты попросту сломал. Но все-таки смог достать бумажный цилиндрик, долго чиркал зажигалкой, наконец выдохнул в потолок горький дым.
Что со мной происходит? Второй раз уже подобный сон. Совпадение или?..
Я не хотел знать ответ, но подсознание упрямо нашептывало, доказывало, предполагало. И с каждым новым аргументом становилось только хуже.
Итак, получалось следующее: так же, как и в первый раз, я насильно забираю Душу, а после вижу странные картины, мне чудятся голоса. Ладно бы еще это только в виртуальности, там все может случиться, но и здесь сны продолжаются, в реальном мире!..
Что это? «Воспоминания» чужой Души? Отголоски ее жизни? Но… раньше подобного не случалось!
«Спокойно, Сэйт, — прикрикнул я мысленно, чувствуя, как бесконтрольная паника овладевает сознанием. — Спокойно!»
Может быть, сны — это наложение каналов, системная ошибка? Такое бывает при перегрузке телефонных линий, когда, общаясь с одним человеком, нечаянно подслушиваешь других…
Очень тщательно я раздавил в пепельнице окурок, потянул из пачки следующую сигарету. В прихожей уже в третий раз прозвонил телефон. Я не двинулся с места.
Самый выгодный для меня вариант: глюк Сети. Ничего не случилось, просто неполадки в системе, и каким-то образом мой чип-паспорт в голове «поймал» пакет информации, адресованный кому-то другому. Все-таки и виртуальность может хоть иногда глючить, тем более когда работаю я — системная аномалия.
Возможно, на этом бы я и остановил измышления, успокоился, но был еще третий вариант. Тот, думать о котором не хотелось вообще, абсолютно.
Вирус.
Слишком много в последнее время стрельбы и системных сбоев. Сколько раз в меня попали? И сколько боевых программ заблокировал антивирус? Дикарь говорил, что однажды в меня даже «дублем» пальнули, а он работает напрямую с мозговым чипом.
— Пора на покой, Сэйт… — не прошептал, а прокаркал я, ощущая, как струйки холодного пота текут по спине. — Пока какой-нибудь ублюдок мозги тебе не подплавил…
Если я все-таки заразился? Что, если вирус проник в чип? На первый взгляд кажется абсурдом. Таких вирусов нет. Но все же этот вариант многое бы объяснил. Например, сны, чужие воспоминания или неудачу с похищением Души.
Я судорожно выдохнул. Если вирус и вправду в моей голове — мне конец! Психам нет места в Сети.
Странно, но оттого, что я во всех подробностях рассмотрел все варианты, даже самые худшие, мне чуть полегчало. Обугленный фильтр я раздавил о край пепельницы уже с чувством мрачной уверенности. Когда ты знаешь, чего можно ожидать, обессиливающий страх исчезает.
Компьютер все еще держал на всех трех экранах паническое сообщение об ошибке. Я встал, подобрал с пола виртуальный шлем и, выдернув провода из порта, отложил на подставку.
— Система работает? — спросил я, усаживаясь в пропитанное потом кресло. В который раз возникла мысль, что надо бы его помыть.
— Функциональность ограничена, — ответил компьютер с сожалением. — Соединение с виртуальной Сетью отсутствует.
— Причина?
— Был совершен обрыв связи, инициированный официальным сервером. Составить и оправить жалобу?
— Нет. Что с ID-матрицей?
— Система не отвечает.
— Открыть журнал.
На экране появился адресный список моих похождений, я мельком просмотрел, вроде бы все записано. Ага, вот даже мои «прыжки» по чужим аватарам есть. Первая ошибка браузера как раз совпадает с псевдопохищением Душ гремлинов.
— Показать протокол Сети.
— Система не отвечает.
— Открыть журнал загрузок.
— Система не отвечает.
Я ругнулся, продиктовал путь к файлам. Через миг на экране открылась папка с закачками: за последние сутки ничего не сохранялось, как я и ожидал. Я снова вызвал меню журнала, там педантично записаны все попытки и действия по сменам Душ. Более того, в журнале отмечалось, что действия увенчались успехом. Последней строкой шел адрес Ивана Фатеева. Сетевой, конечно.
— Кэш!
И здесь все на месте. А вот и права на использование ID-матрицы Фатеева. Она принадлежит мне, а я — он. Теперь осталось только найти саму матрицу.
Я сохранил пароли и регистрационные данные на Душу Фатеева в отдельный файл. Спросил:
— Компьютер, куда отправляются резервные копии ID-матриц из метро официальной Сети?
— На закрытый сервер официальной Сети «Москва-2». До проверки и разбора происшествия, приведшего к нарушению работы, личности находятся в закупоренном пространстве хранилища.
Ух ты, в первый раз слышу о таком хранилище. Нужно запомнить, наверняка там полно бесхозных матриц.
— Что нужно сделать, чтобы получить личность обратно?
— Пользователь не может повлиять на работу правоохранительных органов виртуальности. Согласно закону…
— Пропусти.
— Принято. По окончанию проверки личностная матрица возвращается пользователю автоматически.
— Каким образом?
— Уведомление приходит в виде письма на почтовый ящик пользователя. Там сообщают адрес сервера для закачки ID-матрицы и новой синхронизации с паспортным чипом пользователя.
— Открыть основную почту!
— Принято.
В почтовом ящике обнаружилось новое письмо, я кликнул указателем по адресату — служба поддержки «Москва-2». Но в самом письме ничего не было! Точнее было: описание неопознанной аварии в метро, извинения, заверения, что больше такого не повторится. И все. Никакой ссылки на матрицу Фатеева!
Я снова закурил. Немного подумал, потом отстучал письмо с просьбой прислать ссылку на закачку «моей» Души. И не успел докурить, как в углу экрана замигал конвертик входящего сообщения.
— Что значит «не обнаружена»?!
— Команда не распознана…
— Заткнись!
Компьютер замолчал. Я откинулся на спинку кресла. Похоже, что мои самые мрачные опасения подтверждаются. Что-то со мной происходит.
Что-то очень и очень плохое.
— Компьютер, — позвал я. — Просканируй мой сервер.
И продиктовал имя файла с Душой Фатеева. Если в хранилище метро Душа не обнаружена, значит, она осталась у меня. Ну по крайней мере, я на это надеюсь.
Пока шел поиск, я поднялся. На часах полдень. Нужно поесть, хотя при мысли о еде начинает тошнить. Сказываются последствия принятых стимуляторов…
Покачиваясь, вышел из кабинета. Вместе с затхлым воздухом ноздри обожгла вонь, я едва не вступил в большую кучу. Макс тут же виновато прижал уши, заскулил, извиняясь. Подполз на брюхе, всем видом показывая, что готов понести наказание.
У меня сжалось сердце — пса не выгуливал почти сутки!
— Прости, брат. — Я потрепал его по голове. — Это я виноват…
Вместо кухни и душа, я пошел в спальню. Наспех переоделся, накинул пальто и взял поводок.
— Пойдем, — позвал я. — Буду искупать свою вину.
Макс вскочил, еще не веря, что бить не будут, замотал прижатым хвостом. У меня снова кольнуло сердце, верный пес терпел до последнего, а теперь испытывает муки совести, что подвел хозяина и навалил кучу…
В подъезде никого, я прислушался к тишине. Такое ощущение, будто кроме меня в доме уже никто не живет. По лестнице сошел неторопливо, в темноте можно и ноги переломать. На первом этаже, как всегда, дышать невозможно от вони кошачьей мочи и затопленного подвала.
С громким щелчком распахнулась металлическая подъездная дверь, легкие обожгло холодным воздухом.
— Гуляй, — скомандовал я, щурясь от яркого света.
Я спустился с крыльца, закуривая сигарету, зашагал по аллее. Макс с громким топаньем носится вокруг, торопливо обнюхивает кусты и тут же ревниво метит.
Я оглянулся на дом. Все окна темные, моих соседей, чайлд диджитал, не видать, то ли отсыпаются, то ли в Сети.
Улица пустынна. На голых деревьях нахохлившиеся вороны зыркают черными глазами, изредка пикируют на горы мусора на газонах, где уже копаются облезлые и голодные кошки. На разбитом асфальте наплывы грязи, что гармонично сочетается с серыми домами, черными окнами и пепельным небом. На миг показалось, что вся земля превратилась в такую вот уродливую урбанистическую свалку-кладбище, где царит вечная осень.
Против воли я снова задумался о работе. Мысль о моем возможном заражении пошла раскручиваться, ветвиться новыми версиями.
Как можно убить вирус и вообще, что можно сделать с мозговым имплантатом? Может быть, если я действительно заражен, антивирус Дикаря мне поможет? Иначе, меня можно будет списывать со счетов.
При мысли о сумасшествии по спине скользнул холодок страха. Даже о потерянных матрицах забыл! Это самое страшное, что может случиться!
Я помрачнел еще больше, от окурка прикурил новую сигарету.
«Нет, Сэйт, о сумасшествии думать рано, — пронеслось у меня в голове. — Мыслишь ты адекватно, больных фантазий нет. Может быть, этот вирус действует лишь тогда, когда ты в Сети?.. Черт!»
При воспоминании о Сети мои мысли сгнили от раковой опухоли. Два задания я уже провалил, что будет с третьей целью? И, черт возьми, что будет потом со мной? Влияния у Вуду-Z не меньше, а то и больше, чем у Кадавра. Если киллер может себе позволить преследовать меня по всей Сети, то даже страшно предположить, что сделает заказчик. Опять же, «мясника» я смогу поставить на место, да так, что больше никто ко мне не сунется из их братии, а вот бороться против Вуду-Z… не знаю, не знаю. Он ненавязчиво показал, что денег у него куры не клюют и сделать чью-то жизнь невыносимой для него — как два байта переслать. Из такой ситуации у меня будет лишь один выход — покидать виртуальность… а то и за город уезжать… если окончательно не свихнусь.
Я обогнул дом, оставив свалку по правую руку, и остановился. Сколько раз видел эту картину, уже и не сосчитать, а все равно мороз по коже.
Когда-то это было обыкновенное девятиэтажное здание, панельный новострой, какие в стране миллиардами возводили. Здание с трудом пережило вулканическую зиму, кафельная плитка облезла с бетонных стен полностью, обвалились балконы. Но до новой эры жизни человечества все-таки продержалось. Потом грянула волна переселенцев, войны с мародерами, каннибалами, преступниками. И один из них, обвешавшись взрывчаткой и наевшись некачественных наркотиков, вошел в подъезд этого дома…
Я смотрел на груду обломков, что под дождями и годами медленно расползалась вширь. Сколько было людей в квартирах этого дома, когда тот безумец сдавил кнопку детонатора? Вон, судя по разложенным на сломанных плитах игрушкам, кто-то все-таки был. Мужчины и женщины, старики и дети, домашние животные. И здесь, в реальности, не был, и не мог появиться Сетевой Дьявол, чтобы спасти приговоренных, как спасает в нарисованном мире.
Нет, черт возьми, не могу я просто так все бросить и сбежать. Нужно до конца пытаться, бороться, но закончить дела. От успешного выполнения задания Вуду-Z (и на хера я подвязался?!) зависит судьба всех тех, на кого в будущем объявят охоту «мясники»!
В могильной тишине улицы оглушительно каркнула ворона, эхо разбилось на десятки повторов о покинутые стены домов. И снова остался только шелест пластиковых мусорных пакетов на ветру, будто шепот неупокоенных душ…
«Интересно, — подумал я вдруг, — что руководило создателем виртуальности? Вот от этого он бежал, создавая иллюзорный мир с пластиковыми газонами и хай-лэвельным солнцем? От проблем рилайфа? От террористов и обезумевших от бед людей?»
Почему-то мне вспомнились мои соседи, так похожие на чайлд диджитал. Виртуальные дети, хорошо прорисованные картинки-тамагочи нового поколения, имеют что-то родственное с разрушенным домом. Что-то могильное, пахнущее бензиновым дождем и гниющим пластиком…
Макс сунулся было к кошкам на помойке, но те, голодные, привыкли биться за каждый день в жизни, и мой пес с позором отступил.
— Пойдем домой, охотник, — позвал я без улыбки, чтобы еще больше не уязвлять пса. — Пора обедать.
Когда поднимались по лестнице, мне почудилась музыка в соседской квартире, но так тихо, что я даже не понял, вправду ли ее слышал.
Ключ провернулся в замочной скважине, щелкнуло, я толкнул дверь, и сразу, будто дожидаясь, встрепенулся телефон. На экране светился знакомый номер.
— Алло, — сказал я мрачно, делая псу знак оставаться на месте.
— Какого хера, Сэйт?! — взорвалась яростью мембрана. — Что за нах?!
— Привет, Кира.
— Что у тебя происходит?
— Ничего, а что?
В трубке засопели.
— Ничего? Ты куда-то пропал, со мной на связь не выходишь. Я из новостей узнаю об аварии в официальной Сети, там передали о теракте в метро. Мне Вуду-Z уже весь мозг вытрахал, звонит каждые полчаса… а ты говоришь, что ничего не происходит?!
Последние слова Кира уже почти выкрикнула.
— Хорошо, я позвоню заказчику.
— Ну, конечно, позвонишь! Что с тобой, Сэйт? Ты раньше никогда не проваливал задания!
— Это тебе Вуду-Z рассказал о провале?
— Да, твою мать. Сказал, что ты уже запорол первый заказ, а теперь он звенит яйцами, что не может с тобой связаться…
— Кира, — рявкнул я с внезапной злостью. — Не лезь, куда не просят!
— Сэйт…
— И смени тон!
— Но…
— Все! Ты свое дело сделала, деньги получила. Теперь сиди тихо!
Напарница не ответила, явно растерянная таким поворотом событий. Прежде я никогда не говорил с ней в таком тоне. Я тоже не стал ждать, пока она отыщет нужные слова, и швырнул трубку на базу.
Макс взглянул проницательно, ткнулся мокрым носом в ладонь. Животную интуицию не обманешь, знает, рыжий гад, что у меня неприятности.
Злость как-то быстро прошла, и стало совестно. Хоть и понимаю, что правильно выругался, не в свое дело лезет напарница, но все равно стыдно. Может быть, за то, что злость моя не на Киру, а на себя? Ведь я действительно облажался, и никто в этом, кроме меня, не виноват.
В раздражении я помыл пса, насыпал ему миску корма. Хотел и сам перекусить, но в холодильнике пусто, нашелся только мятый тюбик кетчупа, купленного полгода назад. Я снова забыл выбраться в магазин. Пришлось довольствоваться кофе и капсулой стимулятора — прощай, печень.
Прихлебывая кислый напиток, вернулся в кабинет.
— Как дела?
— Поиск завершен, — сообщил компьютер с печалью в голосе. — Файл с указанными параметрами не обнаружен.
Мне показалось, что услышал щелчок взводимого курка.
