Глава четвертая
Ужин — штука приятная во всех отношениях. И пусть мне сто раз напомнят, что вечерний прием пищи вреден для здоровья, пусть еще столько же раз процитируют древнюю поговорку о том, что завтрак надо съедать самому, обед разделять с другом, а ужин отдавать врагам, — я даже не почешусь. Тот, кто весь день на диване у телевизора провалялся, может следовать и таким советам, а каждый, кому доводилось прошагать и пробежать не меньше полета километров за светлое время суток, меня поймет. И завтрак, и обед — лишний вес. И никто в здравом рассудке перед марш-броском наедаться не станет. Другое дело — когда впереди маячит команда «Отбой»…
Вот только по совокупности факторов в сон после сытного ужина клонит, как от снотворного. Глаза слипаются, а рот просто разрывается и вот-вот вывихнет челюсть от непрестанной зевоты. Ну какие тут беседы? Самые говорливые кумушки и те разошлись бы по домам до утра.
Хорошенько подкрепившись и окончательно уверовав, что выжил даже в такой передряге, целитель Тим стал охотно рассказывал о себе.
Он действительно служил в Легионе, а когда император распустил вспомогательные части после заключения мирного договора, то с тремя боевыми товарищами осел в приграничных деревеньках. Двое — стали Защитниками, как я. Тим — продолжал заниматься целительством. А четвертый из компании — Велес Мох, триарий, мужчина в годах, чуть-чуть недослужившийся до ветеранского пенсиона, живет вместе с ним, на хуторе. Помогая по хозяйству и пасеке. За что Подорожник ему очень благодарен, поскольку мед и сотовый воск в медицине незаменимы, а самого целителя пчелы почему-то терпеть не могут. Видимо, пахнет он как-то неправильно, по пчелиному разумению.
Так они и живут. Линь Рыжий отстаивает в спорах интересы деревни Творожок. До сих пор ни разу не проиграв ни одного поединка и не позволив оркам увеличить дань сверх того, что положено законом. Добрило Тюфяк — не менее успешно противостоит посягательствам на свободы жителей Степной.
Промучившись в борьбе с дремотой до того места, когда Подорожник стал объяснять, что выбрался в путь с обозом скорее случайно, чем преднамеренно: травок целебных надумал в степи поискать — я предложил всем отдыхать. Мол, интересная беседа и разговорчивый спутник скрасят любую, самую длинную и трудную дорогу. Тем более что целитель Тим вполне серьезно набивался в попутчики. А плохо выспавшийся воин опасен как для окружения, так и для себя самого. Потому что тупеет и теряет сноровку.
— Верно говоришь, командир, — поддержал меня Тень. — Ложитесь, братцы, отдыхать. Подежурю. После полуночи подниму Щека. Перед рассветом сменю его еще раз. И не сомневайся. Я же и в Мрачной роще не был, и в могиле не лежал — силенок хватит. Да и отоспался я, пока ты хворь из меня не выгнал… На год вперед.
— Хворь? — заинтересовался Подорожник.
— Завтра… — тут же пресек я возможный очаг возгорания новой беседы. — Хорошо, Тень. Действуй. Но если перед рассветом почувствуешь, что можешь уснуть — поднимай меня без церемоний. Договорились?
Следопыт кивнул. Может, и хотел что-то еще прибавить, но дальнейшее меня уже особенно не интересовало. Сон навалился всей тяжестью, мягко и беспощадно подминая сознание, не оставляя ему ни единого шанса для сопротивления…
Я шел по песчаной косе, далеко выдающейся в море. Тонкая, выгоревшая под жаркими солнечными лучами, шуршащая под ногами полоска шириной всего в полтора-два десятка шагов уходила куда-то за горизонт, разделяя огромные емкости, наполненные самим Создателем — на море живой и море мертвой воды.
Справа от меня плескались самые обычные морские волны Азова. В меру загрязненные химическими и другими отходами жизнедеятельности человека, но все еще дающие приют и пищу множеству иных организмов крупнее инфузории туфельки. А вот слева…
Слева тяжело, едва переваливаясь с боку на бок, шевелились мертвые воды Сиваша. Места, в котором словно бы собралась горечь слез всего человечества. Ну или хотя бы той ее части, кому ближе сюда, чем к Аль-Бакр Аль-Маййиту. Легкий бриз, налетая с акватории Живого моря, навевал мысли о белоснежной яхте, стремительно рассекающей глазурь воды под раздувающимися парусами. О стайке любопытных и веселых дельфинов, поблескивающих лоснящимися черными боками, играющих в догонялки с собой и легким суденышком. От этого на душе становилось радостно и легко, как в тот вечер, когда я возвращался домой с первого свидания…
Но как только ветер менял направление, гниль разложения пачкала все, словно кто-то бесцеремонно и бессмысленно возил грязной половой тряпкой по чисто вымытому окну. И ликование сперва уступало место досаде, разочарованию, а потом и скорби по безвозвратно потерянному счастью.
«Все пройдет», — когда-то давным-давно, отчего многие даже не помнят по какому поводу, сказал мудрец. И как положено мудрецам, оказался прав… И не потому что та девушка больше не пришла на свидание, встретив и полюбив другого парня, а потому что первый раз — он единственный и неповторимый именно потому, что первый. Были еще многие встречи, свидания и мгновения счастья, но такой чистой, возвышенной радости я больше не испытывал ни разу…
Я понятия не имел, как и зачем оказался посреди Арбатской стрелки, куда и откуда иду и что ждет меня в конце пути. Обнадеживало одно — я шел по песку. И судя по тому удовольствию, которое испытывали босые ступни, песок считал меня своим. Раскаленный до белизны он не обжигал кожу, а ласково согревал, придавая сил и уверенности в том, что дойду. И что иду не напрасно. Там, за горизонтом, куда еще не достигает взор, меня ждут… С нетерпением и любовью.
— Командир, утро скоро…
Голос Тени вплелся в сновидение тихим шепотом волн и ветра так гармонично, что я не сразу понял.
— Поднимайся. Поговорить надо…
Я открыл глаза, с сожалением меняя панораму двух морей и песчаную косу на предрассветную, укутанную легкой мглой зелень рощи и аромат разогреваемой у костра кровяной колбасы. Запах все еще приятный, но уже ставший слишком привычным для возникновения неконтролируемого желания жрать, жадно глотая, даже толком не прожевав, истекающие горячим соком и жиром колбаски. Вот удружили гоблины. Чтоб такое царское блюдо в разряд обыденности перевести!..
— Крепко спишь…
— Есть маленько. — Я непроизвольно поежился от утренней сырости, еще не слишком бесцеремонно и настойчиво, но уже пробирающейся за воротник.
Лес не поле, тут роса на верхушках крон оседает, но и на долю полянки тоже влаги хватило. Провел по траве ладонью, и когда та увлажнилась как следует, произвел процедуру умывания лица. Сон неслышно вздохнул и окончательно улетучился с глаз.
— С детства люблю в кроватке поваляться. Колбаса не подгорит?
— Нормально. Не впервой… Присаживайся к огню.
Я перебрался ближе к костру и, где-то вопреки собственным мыслям, сцапал ближайший к себе прутик с нанизанными на нем кусками кровянки.
— Ммм… вкуснотища… Давай выкладывай, о чем посекретничать хотел?
— О целителе Тиме.
— А что с ним не так?
— Наоборот, я думаю, надо ему рассказать все, что мы об этих орках знаем. Он же маг. Настоящий, хоть и полевой. Силу того посоха сразу учуял. Может, поймет и остальное, если мы ему верный след укажем?
— Не возражаю… Хоть и не слишком люблю всяких чародеев, но если целитель да еще и ветеран Легиона…
— Простите, парни, но я тоже не сплю… И слух у меня хороший.
Целитель Тим приподнялся, подтверждая сказанное.
— Не хочу, чтобы вы сами заметили и решили, будто подслушиваю.
— Как себя чувствуешь? — поинтересовался я. А чего? Правила вежливости никто не отменял. А вовремя сказанное доброе слово уменьшает количество недругов и расширяет круг приятелей.
— Спасибо. Вполне.
— Ну и нечего валяться… — В таких ситуациях важно не переборщить. Слишком хорошо — не слишком хорошо. Я чай не медсестра, и мы не в лечебнице для тяжелобольных. Вообще-то все мужчины любят, чтобы за нами ухаживали и внимание демонстрировали, но при этом жутко боятся расслабиться и потерять с таким трудом приобретенную суровую мужественность. Так что всякого, кто начинает слишком сладко стелить, мы сразу записываем в диверсанты-подрывники моральных ценностей и устоев. И реагируем соответственно.
Судя по выражению, промелькнувшему на лице Подорожника, легионеру-целителю нарочито грубоватая манера общения командира с подчиненными тоже была близка, знакома и понята.
— Иди к нам. — Я продолжал распоряжаться. — Ешь, пей и рассказывай… Или — слушай, что мы рассказать можем…
* * *
Подорожник выбрал второй вариант, наглядно набив рот колбасой.
— Угу… — Я понимающе кивнул, поскольку и сам жевал. — Тень… Ты уже сыт, как я погляжу. Тогда поведай нашу историю гостю. В конце концов, это в основном были твои выводы.
— Хорошо… — Следопыт посмотрел на оставшуюся парочку колбасок, сиротливо греющихся у костра, потом на сладко спящего парнишку и полез в котомку. Вынул оттуда еще несколько кусков кровянки и стал пристраивать их у огня. — Щеку… — объяснил коротко. — Можно и рассказать… Целитель Тим, мы сюда не просто так пришли, а по следу орков. Тех самых, что обоз порубили. Хотя прежде чем на их след наткнулись, совсем другие планы имели.
Целитель постарался максимально выразить заинтересованность, насколько это можно проделать с набитым ртом. То есть распахнул шире глаза, дернул подбородком и поощрительно замычал.
— Почему? — перевел его мимику следопыт.
Подорожник кивнул.
— След они очень необычный оставили…
Я подумал немного и решил, что пока Щек проснется, уже и следующая порция кровянки разогреется. Но чтоб завтрак не превратился в уничтожение колбасок, достал из вещмешка пару лепешек. Вслушиваться в подробности рассказа нужды не было. Тень даже если б и захотел приврать, то вряд ли сумел бы. Как я успел заметить, бывший рейнджер страдал полнейшим отсутствием воображения. Он воспринимал мир только таким, каким мог его видеть. Может быть, благодаря этому и подмечал любые изменения в его облике.
— Огненный посох, говоришь? — взволнованно переспросил Подорожник.
— Да.
— И нес его воин?
— Ты же сам видел.
— Точно… — хлопнул себя по лбу целитель Тим. — Что-то я… А шли они со стороны Гномьих гор?
Тень вздохнул.
— Мне что, все еще раз и сначала пересказать?
— Нет-нет… — Подорожник вскочил на ноги, словно собирался куда-то бежать, но постояв немного, плюхнулся обратно на землю. — Вы понимаете, что это может означать?
— Не будем играть в загадки, целитель Тим, — включился в беседу я. — Знаешь ответ, говори!..
— Я не могу быть уверен до конца. — Подорожник почесал затылок, потер переносицу и произвел еще несколько манипуляций, свидетельствующих об озадаченности и усиленном мыслительном процессе. — Да… Но очень многое, а в особенности тот факт, что чародейский посох нес обычный воин, указывает на то, что оркам каким-то образом удалось заполучить ключ к башне Пяти ветров!
— А что это за башня?..
Вопрос задал не я. Оказывается, в этом мире и кроме меня имеются еще люди, не посвященные в тайны орков. То, что этим непосвященным оказался Щек, меня не слишком взволновало. Главное, спросил. Но, по-видимому, я все же не успел вовремя напялить на лицо подходящее случаю выражение.
— Как, вы не знаете легенды о башне Пяти ветров?
— Целитель Тим, поверь, если вместо того чтобы каждый раз переспрашивать, ты просто все расскажешь сразу — это сильно упростит и ускорит нашу беседу. Ведь, я так понимаю, этот самый ключ хорошо бы отобрать у орков и вернуть на прежнее место хранения? Или ошибаюсь?
— Да, Влад… Ты прав.
Экономя время, я не стал уточнять, в чем именно. В том, что разговор быстрее покатится, или в том — что придется отбирать посох.
— В общем-то, по той степени серьезности, с которой к ней относятся орки — это даже не легенда, хотя и история очень давняя. По всей видимости, произошедшая еще до появления человека.
— А разве такие времена были? — опять не удержался Щек, приободренный тем, что его предыдущее вмешательство в разговор взрослых обошлось без замечания. Но на этот раз вместо объяснения получил от следопыта подзатыльник и на всякий случай сунул в рот лепешку. Логично, она менее вкусная, можно дольше жевать.
— Были… Но сейчас не об этом. Всем хорошо известно, что каждой старшей расе присуща одна отличительная черта характера. Гномы невероятно трудолюбивы. Эльфы — хитры. А орки — воинственны. И только благодаря тому, что умный орк нечто невероятное, степные братья не смогли завоевать весь мир. Максимум, на что они способны — совершить набег. Потому что любая их орда, в которую они соберутся больше чем двумя племенами и дольше чем на одну седмицу, обречена на лютую междоусобицу. И решение внутренних проблем немедленно одерживает верх. А потому любой поход против внешних врагов орков заканчивается раньше, чем орда покинет пределы степи.
— Это правда, — подтвердил Тень, опережая рвущийся из Щека очередной вопрос.
— Поэтому появление умного орка-воина, способного сплотить все племена, стало бы бедой, масштабами сравнимой с Всемирным Потопом. Бедствием, которое могло бы поставить на грань вымирания все остальные расы. И когда это однажды случилось, эльфы и гномы объединились, чтобы сообща противостоять этому… — Целитель Тим понизил голос, словно собирался поведать нам страшную тайну.
— Пытаться воевать с Ордой — затея бессмысленная изначально. Да они и не собирались. Эльфы придумали более изощренный и хитрый способ уничтожить Оркгрима Мудрого. А мастеровитые гномы воплотили их план…
Подорожник перевел дыхание и с благодарностью принял от меня флягу.
— Спасибо… Так вот. Хитрость заключалась в том, что в орду были отправлены послы от обеих рас, которые объявили, что и эльфы, и гномы готовы преклонить колени перед вождем орков. Но поскольку присягу верности придут приносить главы родов, которые требуют особого почета, оркам было предложено заключить перемирие на один месяц. В течение этого времени гномы обязались в любом указанном орками месте построить некую башню. Где их вождю — Оркгриму Мудрому незазорно будет принять старейшин других рас. А те, в свою очередь, без урона для чести смогут принести вассальную присягу не посреди голой степи.
— Угу, и поскольку мы сейчас об этом говорим, можно предположить, что орки согласились?
— Согласились… — кивнул целитель Тим. — Гномы быстро возвели обещанное здание. Да такое великолепное, что, по описанию очевидцев, глядеть на него солнечным днем не прижмурясь нельзя было ни вблизи, ни издали. Башня сверкала, как горный хрусталь или глыба льда. В общем, Оркгриму Мудрому столь наглядное признание его силы и власти понравилось. И он вошел внутрь башни, дожидаться прибытия будущих вассалов. Вот тогда ловушка и захлопнулась. Гномы заперли дверь на такой замок, который без их ключа невозможно открыть. А эльфы на всякий случай, союзниками ведь они временными были, наложили поверх башни еще и свое охранное заклятие. И каждого, кто осмелится приблизиться без соответствующей защиты, разметает по миру на пять ветров…
— А теперь, значит, орки каким-то образом сумели этот ключ раздобыть и хотят своего вождя освободить? Чтобы великий и ужасный Оркгрим снова объединил племена и повел их на завоевание мира. Именно теперь, когда и империя людей и все другие расы ослаблены затяжной войной и еще не восстановили силы.
Подорожник промолчал, но его удрученный взгляд был гораздо красноречивее любых слов.
* * *
«И как ты считаешь, Эммануил? Можно ему верить? Не сочиняет целитель?»
«Это тебе решать, Влад».
«Не понял? А как же наш уговор? Насчет арендной платы? Извини, что напоминаю. Ты же обещал помогать».
«Влад. — Дух сделал небольшую паузу, явно подбирая наиболее весомые и не слишком обидные аргументы. — Если я буду указывать, как лучше действовать, то очень скоро это надоест и тебе, и мне. Тебе станет скучно жить, а мне — смотреть. Ведь самое важное, что Создатель сделал для человека — это предоставил вам свободу выбора. Как только она исчезнет, пропадет и вкус к жизни. А оплата… Скажи мне, что это за кусты рядом с телегами?»
«Гоблинов завтрак. А что?»
«И что в них необычного?»
«Листья ядовитые, и голой кожей к ним лучше не прикасаться. Зато корневище, если запечь в углях, вполне съедобно».
«Угу. А почему нельзя есть яйца зеленохвостого урча?»
«Ослепнешь…»
«Вот как? И откуда ты все это знаешь, Влад? Ведь в твоем мире ничего подобного нет?»
«Извини, Эммануил. Я понял…»
«Забыли. Но чтобы больше к этому никогда не возвращаться, немножко поясню. Я вложил в твою память огромный объем информации об этом мире и мироздании вообще. Просто до сих пор у тебя не было надобности в этих сведениях. Или ты пользовался ими, сам того не замечая. Как теми умениями, что передал твой тезка…»
«Я действительно все понял. Извини еще раз… Скажи лучше: Влад Твердилыч теперь со Шведом или…»
«Или. Покойный легионер из этого мира, чье место ты занял, вернулся к пиршественному столу Героев. Но ведь тебя больше не он, а Николай Шведир интересует, верно? Не волнуйся, с ним тоже все в порядке. Бывший прапорщик успешно осваивается на новом поприще Смотрителя каналов Силы, привыкает к обязанностям и возможностям трикстера. Одним словом — вливается и притирается».
«Дома он хоть успел побывать? А то мне сон какой-то не очень приятный приснился».
«Да, успел. Там тоже все в порядке. Родителей он успокоил… но я думаю, право рассказать подробности лучше оставить самому Шведиру. Тем более что он вскоре объявится. В смысле на днях».
«Ну спасибо. Как гора с плеч… Значит, говоришь, если подскажешь — неинтересно станет?»
«А какой прок от куклы, которой сам же и управляешь? Именно поэтому я не читаю твоих мыслей, а только наблюдаю. И весь резон в том, Влад, что ты хоть отчасти, но непредсказуем».
Поза роденовского мыслителя полезна не только тем, что демонстрирует окружающим глубину сосредоточенности, но и прикрывает лицо. Можешь даже спать, и если не захрапишь, мимика не выдаст, чем ты занят на самом деле.
Вот и сейчас, видя, что командир задумался, и не зная, что происходит на самом деле, мои спутники терпеливо ждали плодов моих размышлений.
— Ну что ж, братцы… — Я провел традиционный обряд умывания одной ладонью, как бы демонстрируя снятие усталости от трудных дум. — Похоже, нам с вами реально предстоит разобраться с этим ключом-посохом. А потому действовать будем следующим образом… — Соответствующая пауза, дающая время собеседникам настроиться и внимать. — Во-первых: поскольку путь наш лежит в глубь орочьих земель, соваться туда нахрапом чистое самоубийство. Орки хоть и не блещут умом, но все же воевать умеют. И если шли так скрытно, что даже обоз с предназначенной для них же данью истребили, засаду для возможных преследователей наверняка оставят.
Тень кивнул.
— А это значит, что когда нас обнаружат в степи, мы должны иметь очень веские причины для объяснения: с какой целью пожаловали. Как вы считаете, за кого бы нам себя выдать?
— Лучше всего за купцов, — первым отозвался Подорожник. — Им везде рады. Вон даже телеги с товаром остались. Жаль, орки волов угнали… На себе много не унесем.
— Насчет купцов я согласен, а телеги, да еще волами запряженные — это обуза. Нет, у меня найдется идея получше. Прежде чем отправиться на юг, завернем в гости к крестнику. Тем более что мы туда и шли. Если он не хвастался, в чем я сильно сомневаюсь, поскольку для этого у тролля слишком мало ума, он обеспечит нас необходимым товаром… Для которого и небольшой отряд в сам раз, и транспорт не требуется. А покупатели даже в степи найдутся. К тому же — не среди голи перекатной, а только среди вождей да шаманов из тех, у которых деньги водятся.
— Уже интересно… — хмыкнул Тим.
— Кстати, сам-то ты не передумал, целитель? С нами пойдешь или как?
— Если примете, пойду.
— Приключений ищешь? Не навоевался?
— Мне какую-то убедительную причину придумать или честно ответить?
— Хотел бы байку услышать, так и спрашивать бы не стал. Сам сочинять умею. Говори как есть…
— Гм. — Тим Подорожник дернул мочку уха. — Сидеть сиднем на хуторе да болячки лечить не то, о чем я всегда мечтал. И не то, для чего в Легион вступал… Да, ты прав… командир. Скучно мне. Сам видишь, даже в обоз с данью напросился под предлогом сбора трав степных, только бы убраться куда подальше. Но… — Полевой маг посерьезнел. — Не только это. Башня Пяти ветров очень серьезная угроза. И мы должны разузнать обо всем как можно больше. Если орки что-то затевают, наш долг предупредить императора.
— Добро, — кивнул я. — Причина засчитана. А можем мы тебе доверять или нет, поживем — поглядим. Кстати, об императоре. Что с нами в разведке случится, мы знать не можем. Дело военное — сегодня жив, а завтра как получится. Но известие о ключе к башне вместе с нами пропасть не должно. Щек!
— Да? — Парнишка смотрел с готовностью.
— Тебе поручается самое важное на сегодня задание. Передать старосте Выселок Ярополку Титычу все то, что ты здесь слышал.
— Я хотел… — Парнишка вмиг растерял весь задор.
— Отставить нюни, боец! И не перебивай старших. Мы идем к Ущелью троллей, ты — стрижом летишь в деревню. Хочешь отправиться с нами к оркам? Перебирай ногами быстрее. Мы будем гостить у троллей не меньше суток. Большую часть дороги ты знаешь, плутать не будешь. Успеешь, уложишься в два дня и две ночи — возьмем с собой и в степь.
— Спасибо! — Парнишка вскочил на ноги, готовый бежать прямо сейчас. — Вот увидите, я мигом.
— Ну тогда хватай мешок с едой. Тень, присмотри…
Но следопыт уже и сам проверял содержимое котомки Щека. Какой-то сверток вытащил, а вместо этого добавил свою флягу и вручил котомку парнишке.
— Готово. Держи, хлопец. Запомни вес и на обратный путь лишнего тоже не бери. И не надрывайся. Времени достаточно. Успеешь. Спать в деревне ложись. В степи не рискуй. Если совсем невмоготу станет, взберись на что-нибудь — камень, низкую ветку — и вздремни. Уснешь крепче — свалишься. И отдохнешь немного, и не проспишь. Понял?
— Да. Спасибо.
— Подожди… — Тим Подорожник подошел к парню и прикоснулся ладонями к его вискам. Потер немного и перенес руки на лоб и затылок. Выждал какое-то мгновение, потом удовлетворенно кивнул. — Так лучше…
— Ух ты! — Парнишка удивленно прислушивался к ощущениям. — Во мне словно бурлит что-то. Ноги не стоят на месте… — и для наглядности тут же подпрыгнул.
— Ну тогда вперед, боец. — Я коротко отсалютовал ему. — Удачи!
Щека и в самом деле словно из лука выстрелили, залопотал, как поднятый заяц.
— Бедовый парнишка, — проводил взглядом целитель. — Вы и в самом деле возьмете его к оркам?
— Если есть характер, возраст не помеха, — вместо меня ответил Тень. — А рядом с нами ему не так много опасностей на самом деле и угрожает. Зато настоящим воином вырастет.
— Командир… — Подорожник подошел ко мне. — Давеча следопыт сказывал, тебе недавно тоже изрядно досталось? Разреши взглянуть?
— Почему нет?.. — Я пожал плечами. — Раз уж мы заговорили о доверии, надо с чего-то начинать.
— Спасибо…
Подорожник тряхнул кистями, словно сбрасывал с рук воду, а потом приложил ладони к моей голове… Левую — ко лбу, правую — к затылку. Выждал пару секунд, опустил руки и обескураженно произнес:
— Странное ощущение… Влад Твердилыч, а ты сам не маг?
— Нет…
— Чудно… Никогда раньше подобного не встречал. А я же полевой целитель, удержал и поднял не одну сотню легионеров.
— И что со мной не так?
Тим Подорожник хмыкнул.
— Я не уверен, но похоже, что внутри тебя находится источник собственной силы, не нуждающейся в сторонней подпитке. Она не враждебна моей, но заполняет тебя настолько, что больше вливать некуда.
— Вот и хорошо, от твоих способностей другим больше достанется, — отмахнулся я преувеличенно небрежно. — Не бери в голову, целитель Тим. Будет время, побеседуем и на эту тему. Дорога к башне Пяти ветров, как я догадываюсь, нас ожидает длинная. И дело не только в расстоянии. Верно?
