Владимир Поселягин
Дитё
Пролог
Больно, как же больно. Боль протекала по всему телу огнем. От неожиданной вспышки боли в районе груди Артур застонал. Сквозь шум в голове было слышно чей-то успокаивающий женский голос:
- Все хорошо, Артурчик, все хорошо. Сейчас доктор придет и сделает укольчик. И все пройдет, потерпи немножко,- и тут же обратилась к кому-то:
- Константин Сергеевич, он только что стонал от боли - со стороны ног послышался молодой мужской голос,
- Хоть стонет, а то два дня под капельницей пластом лежал - Артур с трудом приоткрыл глаза. Сквозь застилавшие их слезы разглядел стоящих рядом женщину в белом медицинском халате и молодого парня лет двадцати пяти, тоже в белом халате. Похоже, что движение век, стоящие рядом медики заметили, поэтому склонились перед ним.
- О, очнулся малыш?- Артур непроизвольно поморщился. Так обращаться к человеку, который старше тебя, это неуважение к нему. Он с детства не любил, когда обращаясь к человеку старше себя, какой-нибудь недоросль позволяет себе обращаться с ним по-простецки, как с равным. Артур всегда считал, что надо выказывать уважение прожитым годам. Даже к своему соседу, который старше его всего на одиннадцать лет, он обращался по имени-отчеству. Грубиянов, он не любил, поэтому, с трудом различая свой голос, сквозь шум в голове. И шевеля сухим языком, ответил:
- Мой малыш у тебя во рту не поместится, сынок. Разговаривая с человеком старше тебя, надо оказывать ему уважение. Называть хотя бы по имени-отчеству,- эта отповедь у Артура отняла немало сил. На лицах стоящих медиках отразилась целая гамма чувств, от изумления до гнева. Врач, остановил движением руки, открывшую было рот возмущенную женщину. Положив мне руку на лоб, спросил, глядя ему прямо в глаза:
- Ты помнишь кто ты? Как звать? Расскажи - чувствуя, что вот-вот вырубится, Артур сказал:
- Я Александров Артур Кириллович, тысяча девятьсот семьдесят шестого года рождения. Мне тридцать пять лет - и, глядя презрительно на доктора, добавил,
- Майор ГРУ в отставке. Ветеран. Второй Чеченской войны. Все. Хватит с вас - доктор насмешливо улыбнулся.
- Ну и как там в будущем? СССР всех впереди?- настала, очередь Артура изумится.
- Какой на хрен СССР? Он же развалился в девяноста первом.- Артур с удивлением смотрел на лица ошарашенных медиков. Врач встал и обменялся с женщиной странными взглядами. Что-то было не так. Вдруг он понял, что чувствует ноги, с трудом приподняв правую руку под взглядами врачей, посмотрел на нее. Это была пухлая, исцарапанная рука ребенка, от неожиданности у Артура закружилась голова, и все померкло перед глазами, после чего, он провалился в спасительную темноту.
* * *
- И все-таки мне бы хотелось, чтобы Артур задержался у нас подольше - говорил врач-педиатр родителям мальчика. Разговор происходил на следующий день после того, как ребенок очнулся. Родители мальчика переживали, не отразится ли на ребенке происшедшее, нормальным ли будет он. Врач повернулся к отцу ребенка,
- Кирилл Андреевич, расскажите снова, как это произошло. Только подробно, по секундам - поведя, здоровенными плечами, отец ребенка начал рассказ:
- Да что там говорить. Пришел я за ним в садик, сказал воспитательнице, что бы позвала сына. Где-то, через две минуты прибежал Артур. Я посадил его на скамейку и начал надевать ему на ноги ботинки. Но Артур внезапно сказал, что забыл любимую игрушку, скинув обувь, побежал в игровой зал. И через секунду я услышал крик Елены Викторовны, воспитательницы Артура. Когда я забежал в зал, увидел лежащего на полу сына. У него шла кровь из ушей. Воспитательница дала мне аптечку и начала звонить в скорую, а я перевязал его и вынес на улицу. Скорая быстро приехала. Привезли в больницу, Артура сразу на каталку, а меня выставили в коридор, вроде все,- мама Артура вытерла слезы платком после рассказа мужа. Александров обнял жену. Уткнувшись лицом в плечо мужа, она зарыдала. Александров повернулся к врачу, задумчиво наблюдающему за ними, и сказал:
- Понимаете, Артур наш поздний ребенок. Родился четвертым и стал любимчиком в семье, поэтому несколько избалован. Все за него переживают. Все-таки скажите, что с ним?- врач печально вздохнул. Отведя взгляд, сказал:
- Улучшений нет. Артур продолжает оставаться в коме. Вчера были судороги, после остановка сердца. Мы еле успели откачать его. Боюсь, у Артура шансов нет - крепко прижав рыдающую мать к груди, Кирилл Андреевич с тоской смотрел на доктора. Подняв трубку внутреннего телефона, продолжавший отводить глаза доктор, набрал номер дежурной медсестры:
- Алло, Светлана Аркадиевна, пожалуйста, срочно принесите успокоительного к ко мне в кабинет - опустив трубку, врач сказал:
- Хочу сказать, что есть детская городская клиническая больница номер тринадцать имени Н.Ф. Филатова. Она находится в Москве. И, возможно, там что-нибудь смогут сделать. Мы бессильны. Извините - постучав в кабинет, зашла медсестра. Сделав матери ребенка укол, медсестра вышла из кабинета, бросив на хозяина кабинета осуждающий взгляд, который впрочем, остался никем не замеченный. Объяснив родителям ребенка, что они не могут сопровождать его в Москву, и что мальчика будут сопровождать специально обученный медперсонал. Выпроводив родителей, хозяин кабинета врач-педиатр заместитель главврача детской больницы Кокренев Константин Сергеевич устало откинулся на спинку роскошного кожаного кресла. Прикрыв глаза, он посидел несколько минут. Усталость стряхнул внезапно зазвеневший городской телефон. Встряхнувшись, врач снял трубку,
- У аппарата - раздавшийся в трубке голос ему был хорошо знаком. Это был его родной старший брат, работающий в Комитете государственной безопасности СССР в звании капитана.
- Привет Кость. Как все прошло? Они поверили?
- Да, похоже, что да, поверили,- в трубке раздался смешок,
- Это хорошо. Ладно, сейчас о другом, через час подойдут два наших сотрудника. Проверишь их документы, я тебе потом сообщу их данные. Они при тебе должны связаться со мной. Так надо Костя, так надо. Проведешь их к палате, но внутрь не пускаешь. Они должны охранять палату снаружи, в коридоре. Понял?
- Да понял, я понял. Стас, неужели все так серьезно? Я же в шутку рассказал тебе!!!
- Серьезней некуда, Кость. Хорошо, что ты связался со мной перед совещанием с начальством. Я должен был делать доклад первому заместителю председателя, генерал-полковнику Чебрикову. И ты связался как раз вовремя. Генерал хоть и не поверил во вселение, но заинтересовался этим ребенком. Все-таки такое происходит впервые. Это шанс, понимаешь?
- Стас, а вдруг я ошибся? Ты представляешь, каких трудов мне было уговорить его мать оставить ребенка одного, и отправить ее домой?
- Ничего, подождут, не до них пока.
- Вдруг мне показалось?
- Тебе и медсестре показалось? Не смешно. Ты же по основной специальности кто? Детский психиатр. И различить, где ребенок фантазирует, можешь. Так что, не комплексуй.
- Да, что-то меня .. . А, ладно. Как думаешь, он не сбежит?
- Кстати, как он?
- Нормально, встал, походил по палате туда-сюда, движения и рефлексы нормальные, хотя нет... слегка заторможенные. Поел хорошо, все съел с аппетитом. Только вот...
- Что?
- Понимаешь, взгляд у него недетский, пронизывающий. Смотрит как рентген, как будто насквозь. У меня от его взгляда мурашки по коже. Еще медсестра практикантка на него жаловалась. Говорит, что он ее взглядом раздевал, а когда нагнулась поправить одеяло, демонстративно стал разглядывать ее груди. Хотя надо сказать, что с бюстом у нее все в порядке. Еще когда уходила, он ее по попке шлепнул и подмигнул,- в трубке снова рассмеялись:
- Однако, какой он Казанова. Ты поставил кого-нибудь присматривать за палатой?
- Да там прямо у двери стол дежурной медсестры находится. Я велел его не выпускать.
- Меня гложут смутные подозрения. Если он майор ГРУ, то твоя медичка ему не помеха. Черт, сходи проверь, ладно?
- Хорошо, сейчас проверю.
- Перезвонить не забудь.
- Ладно. Давай, пока - однако трубку врач положить не успел. Без стука в кабинет ворвалась дежурная медсестра и закричала:
- Его нет, он пропал!
- Кто пропал? Да скажите вы толком, Светлана Аркадиевна.
- Мальчик из сорок седьмой. Артур пропал, - в трубке послышался отборный мат,
- Костя, Костя, дай ей трубку - было слышно, как надрывался Стас в динамике. Ошарашенный Костя поднял трубку и спросил:
- Что? Извини, не расслышал,
- Дай ей трубку - Константин протянул трубку медсестре,
- Возьмите. С вами хочет поговорить мой брат - отдав подошедшей ближе Светлане Аркадиевне трубку, Константин стал прислушиваться к разговору.
- Здравствуйте. С вами говорит капитан КГБ Кокренев. То, что вы сейчас скажете, вы повторите нашим сотрудникам, которые скоро подойдут. А пока расскажите мне все подробно. Как это произошло?
- Здравствуйте, я, товарищ капитан, относила обед лежащим больным. К ним относится и мальчик из сорок седьмой палаты. Когда я открыла палату и внесла поднос с обедом, то увидела, что кровать пуста. Я думала, что ребенок играет в прятки, и минуты две искала его по палате. Его нигде не было. Только окно было не закрыто на шпингалеты, а просто прикрыто. Еще пропала простыня. Как только я поняла, что ребенок пропал, сразу же побежала к Константину Сергеевичу. Но он, же не мог сбежать в окно? Третий этаж все-таки?
- За палатой ни кто не наблюдал?
- Я попросила санитарку, она сказала что ни куда не отлучалась!
- Хорошо, я все понял. Спасибо, вы действительно все подробно рассказали. А теперь верните трубку моему брату, - медсестра вернула трубку телефона врачу и по его знаку покинула кабинет. Костя, приложив трубку к уху, откинулся на спинку сиденья.
- Да, сделал, Кость, он нас, сделал.
- Вы его найдете?
- Если бы он был простым обывателем, то да, не сразу, но нашли бы. Но он, же не идиот, а профессионал, глупости делать не будет. Ладно, я на доклад к начальству, - положив трубку, Константин задумался. Что делать? Так ничего и, не придумав, он запер кабинет, и направился к сорок седьмой палате. Зайдя в открытую палату, осмотрелся. Действительно, простыни не было. Подойдя к полуоткрытому окну, открыл его настежь и высунулся наружу.
- Ну и как он спустился? Третий этаж все-таки, - задумавшись, Константин заговорил вслух. Пожав плечами, он закрыл дверь и строго-настрого запретил медсестре открывать ее. Вернувшись в кабинет, сел в кресло и, достав из тумбочки стола початую бутылку коньяка, отмерил ровно пятьдесят грамм. Выпив, потер виски. Ночное дежурство давало о себе знать. Прикрыв глаза, стал подремывать, как в дверь раздался резкий стук, и, не дождавшись ответа, в кабинет вошли два человека в штатском. Один высокий и широкий в кости брюнет, второй невысокий и рыжий. Их принадлежность к органам была отчетливо видна.
- Мы пришли по приказу сверху. Вы должны быть в курсе - заговорил высокий.
- Да, да. Конечно. Ааа..., - оба синхронно достали документы и, раскрыв их, показали врачу, не давая в руки.
- Капитан Корнилов,- встав и перегнувшись через стол, Константин посмотрел удостоверение высокого.
- Лейтенант Кошкин,- удостоверение второго было явно новеньким. Захлопнув их, офицеры убрали удостоверения в карманы.
- Мне нужно от звониться,- сказал Корнилов и, подойдя к телефону, стал набирать номер. Поговорив с кем-то несколько секунд, он передал трубку Константину.
- Алло?
- Костя, это я, все в порядке, они те, кто должны были подойти. Передай трубку старшему, - выполнив требуемое, Константин, не обращая внимания на офицеров, спокойно налил себе второй стакан. Выпив его, он откинулся на кресло и прикрыл веки.
Из дремоты его вывел голос капитана.
- .. так точно товарищ полковник, сделаем - положив трубку, капитан достал платок из нагрудного кармана и ветер пот на лбу. Посмотрев на напарника, он сказал:
- Приказ из Москвы. Найти ребенка, во что бы то ни стало,- повернувшись к Константину и поставив кулаки на столешницу стола, сказал, слегка нависнув над врачом:
- Рассказывай, ВСЕ.
Выйдя на крыльцо больницы, оперативники закурили, стряхнув пепел, капитан сказал:
- Да, ушел он чисто. Никто ничего не видел, не слышал. Ты под окном все внимательно осмотрел? Точно, никаких следов?
- Никаких, Сергей Викторович. Чисто все. Я опросил всех, кто гулял около больницы. Никто ничего. Ребенка не видели - тут их отвлекла маленькая, пухленькая, симпатичная девочка в синеньком платьице. Стриженная под мальчика, с огромным белым бантом, она подошла и, вытирая рукой полные слез глаза, с надеждой спросила:
- Дяденьки, вы мою маму не видели? Потерялась я - капитан, присев, ласково сказал:
- Маму мы не видели. Давай поищем ее,- взяв девочку за руку, он повернулся к напарнику и сказал:
- Сходи в регистратуру, скажи, что тут ребенок потерялся. Пусть заберут, с ними посидит. Нам некогда - напарник скрылся за дверями больницы. Капитан стал спрашивать у девочки, как ее зовут,
- Я не помнююю - плаксиво заныла она.
- Ты помнишь, как тебя мама звала?- девочка, вытирая нос, кивнула.
- Давай я буду говорить имена, и ты вспомнишь свое - девочка усиленно закивала.
- Маша? Даша? Катя? Оля? Юл...,- перечислив несколько имен, капитан сдался, девочка стояла рядом, ковырялась в носу и ждала, глядя на капитана.
- Давай я буду говорить буквы, и ты скажешь, на какую начинается твое имя, согласна? - в это время вышел напарник в сопровождении пожилой женщины в халате.
- Вот Сергей Викторович, санитарка посидит с девочкой, пока не найдут ее мать, - санитарка склонилась над девочкой и ласково сказала:
- Пойдем со мной, чай с конфетами попьем и маму твою найдем. Меня баба Валя зовут, - девочка оживилась.
- Конфетки, хочу конфетки, - санитарка, взяв ее за руку, повела в больницу.
- Убивал бы таких матерей, - сказал капитан, глядя вслед ушедшим. И повернувшись к лейтенанту, добавил:
- У меня самого такая же дочка. Эх, - махнул рукой капитан.
- Ладно, нужно опросить всех еще раз. Начни с того дома, его окна выходят как раз на больницу. А я еще раз пройдусь по гуляющим больным. Все, расходимся.
* * *
Очнулся я как-то сразу. Даже не очнулся, просто проснулся. В теле чувствовалась, какая-то легкость. Одновременно, почему то болели все мышцы. Зевнув и со скулежом потянувшись, с закрытыми глазами вскинул странно легко взлетевшие руки вверх, чтобы ухватится за прикрученные скобы и, несколько десятков раз подтянувшись, привычно закинуть себя в инвалидное кресло, стоящее рядом с кроватью. Руки ухватили пустоту, скоб не было. Широко открыв глаза, я смотрел на детские ладошки перед собой. Проследив, по руке куда они уходят, изумился. Они уходили мне в плечо:
- Что за ... - блин, скинув с себя одеяло, я с отвисшей челюстью разглядывал тело, в которое попал. То, что попал, теперь я не сомневался. Это было тело мальчика лет пяти-шести. И самое главное у него были НОГИ. Причем ОБЕ НОГИ. С трудом двигая руками и ногами, сполз на пол. Такое впечатление, как будто все мышцы закоченели. Перед глазами замелькали звездочки, и я понял, что не дышу уже несколько минут. Отдышавшись и держась за кровать начал медленно передвигать, как будто чужие ноги. Пройдясь вокруг кровати туда и обратно, держась за нее, я стал по не многу привыкать к этому телу. По крайней мере, ноги перестали заплетаться, и шагать становилось все легче и легче. Отпустив кровать, храбро сделал несколько шагов без подпорки. Голова немного кружилась, и сердце готово было вот-вот, выскочить из груди, но я шел. Покачиваясь из стороны в сторону, но шел. И только сейчас я внимательно осмотрел комнату, в которой находился, определил, что она двух местная. Но вторая кровать была без белья. Значит в палате я один, хорошо. Плохо побеленный потолок, окрашенные в непонятный цвет стены с грубо нарисованными солнышком, лисичками и зайчиками, деревянная дверь с закрашенным краской стеклом, хреново крашенные корявые окна со следами бумажной ленты и клочками ваты в щелях, черные-круглые выключатели и розетки на стенах, тумбочка с перекошенной дверцей, на которой намалеван корявый коричневый медвежонок, все это ввело меня в недоумение. Где я? Двигаться было тяжело из-за белевших мышц. Но я, терпя, все-таки дошел до зеркала, висящего несколько высоковато, хотя мне хватило. Подойдя зеркалу, уставился на самого себя, только помолодевшего на тридцать лет. Передо мной стоял я с детских фотографий. Задумавшись, тряхнул головой. Двойник в зеркале в ответ скорчил забавную задумчивую рожицу и потряс головой. Хмыкнув, я сделал свирепое лицо, от которого в одной операции, во время допроса обделался пленный боевик. Двойник в ответ оскалил зубы и скорчил рожицу. Ничего свирепого в лице не было, только в глазах прыгали веселые бесенята. Махнув рукой на двойника, я отошел в сторону и спустил трусики, в которые был одет. Да, это точно был я. Во-первых, мой парень, хоть и маленький, но точно мой. Во-вторых, родинка справа от паха, в форме копеечной монеты. В-третьих, повернув ногу, я посмотрел на правую икру - шрама не было. Шрам я получил в шестилетнем возрасте, летом играя в индейцев, мне засадили стрелу в ногу. Отчего остался шрам в форме звездочки на все жизнь. Какой вывод? Мне меньше шести лет. Осталось выяснить, где я. Крепко сжав зубы и стараясь экономно двигаться, донес крашенный в белый цвет табуретку до окна, взобравшись на подоконник и, откинув штору, выглянул на улицу. Это был не современный, знакомый мне город, а город времен СССР. Выяснилось это одним только видом проезжей части, находящейся между больницей и девятиэтажным домом. Новенькая тройка, копейки, Волга и ЗИЛ-130, проехавшие перед больницей. Но не это повергло меня в изумление, а плакат с изображением Брежнева и надписью Советские люди знают: там, где партия - там успех, там победа! . Покачав головой, я задумался. Назвать этот перенос счастливым, значит, ничего не сказать. Несмотря на уже привычную боль в мышцах, мне хотелось плясать и петь от счастья. В крови просто бурлила энергия.
Ушатом холодной воды было воспоминание, как я очнулся в своем детском теле. Вспомнив выражение врача, мне пришлось задуматься. Думая, я отнес табуретку обратно под стол. Встав, посередине комнаты и продолжая обдумывать свое положение начал делать легкий разминочный комплекс. Такое впечатление как будто в суставы насыпали песку. Мышцы встретили гимнастику крайне отрицательно. Но я крепко сжав зубы терпел. Не обращая внимание на слезы, ручьем текущие из глаз, продолжал разминку.
Врач явно с интересом слушал мой бред, но в глазах его было и недоверие. Я надеялся, что все-таки оно перевесит и врач просто махнет на непонятно что лопочущего пацана рукой и быстро все забудет. Если он не лох, то будет молчать, чтобы не схлопотать неприятности. А если этот идиот кому ни будь проболтается, то что? Попасть в руки какому-нибудь костолому-дуболому мне не улыбалось. Надо будет выходить на руководство, на Генсека. Только кто он? Может Брежнев? Если его плакат висит на стенде, то может он? Не факт. Блин, не знаю, какой сейчас год, и поэтому, кто стоит у руля мне неизвестно. Первым делом надо выяснить число, дату и год. То, что сейчас где-то восемьдесят первый или восемьдесят второй, было понятно после осмотра себя и улицы. Шрам я получил в восемьдесят втором пятнадцатого июля, через два дня после дня рождения. Где я находился, мне было известно по осмотру улицы из окна. В прямой видимости из окна торчала приметная труба котельной, находящейся недалеко от моего дома. Значит, я был в родной Казани. Мои размышления прервал приближающиеся голоса в коридоре, и они застали меня врасплох. В это время я отжимался на кулаках. Крутанувшись на полу и вскочив на ноги, я бросился к кровати. Запрыгнув на нее, успел укрыться одеялом. Вытерев мокрое лицо, я стал спокойно смотреть на дверь, стараясь унять сильно бьющееся сердце. Мое тело было как будто из парной, все в поту. В открывшуюся дверь вошла смутно знакомая медсестра. Увидев, что я внимательно смотрю на ее, она, насторожено меня, разглядывая, начала пятится задом к двери. Тут я ее узнал. Это была та женщина, от голоса которой я очнулся. Совсем палиться не хотелось, мне пришлось сделать испуганное выражение лица и сказать:
- Тетенька, а где я? Где мама? А вы кто? Я кушать хочу - быстро захлопав глазами, сделал просительное выражение. Было заметно, что медсестра вздохнула с облегчением. Стараясь ничем себя не выдать, я, сложив кулачки на груди, снизу вверх жалобно смотрел на нее. Надеясь, что покрасневшие глаза меня не подведут. Эту фишку я запомнил у дочки соседа по площадке, трехлетней Ксюши. Она, именно так, выпрашивала у меня конфетки и другие сладости, когда приходила вместе с отцом ко мне в гости. И, надо сказать, у нее это блестяще получалось. К моему изумлению, сработало и здесь. Умильно глядя на меня, медсестра подошла, села с краю на кровать и, погладив по влажным волосам, сказала:
- Сейчас кушать принесем, Артурчик, и ты покушаешь. У тебя ничего не болит?- я отрицательно покачал головой, успокаиваясь. Ее желание погладить меня чуть не привело к тому, что у меня едва не сработал рефлекс, и я чуть не откатился в сторону. Не люблю, когда меня гладят.
В дверь заглянула молоденькая, удивительно красивая медичка. От ее бюста у меня сработал рефлекс Павлова, и я громко сглотнул. Пожилая медсестра восприняла это по-своему.
- Катя, принеси завтрак, пожалуйста,- молча кивнув, Катя, озадаченно глянув на меня, спокойно удалилась, прикрыв за собой дверь. Похоже, мои пламенные взгляды от нее не укрылись. Меня это немного смутило, вроде маленький, а девчонку хочу, не могу, а все равно хочу. Блин, вот попал. Хорошо, что медсестра ничего не заметила, а так и сидела рядом, продолжая меня гладить. Я подумал, что надо продолжать играть сейчас свою роль ребенка. Не думаю, что смогу долго водить ее за нос, но время выиграю.
Поедая с аппетитом завтрак, я рассматривал доктора, вошедшего в палату. Судя по его поведению, он меня сдал. Глядя, как он стоит у двери и о чем-то разговаривает с медсестрой, которую, оказывается, зовут Светлана Аркадиевна, при этом искоса поглядывает на меня. Блин, какая все-таки вкусная манная каша. Подождав, когда я закончу кушать, врач подошел к кровати.
- Ну, что покушал?- ой, не могу, он бы еще по-доброму улыбнулся. Правильно говорят, что глаза - зеркало души. Постаравшись сделать испуганное лицо, я ответил:
- Да, вкусно очень. А еще можно?- врач сел на краешек кровати и покачал головой,
- Режим нарушать нельзя. Через два часа будет обед. Там и покушаешь - Взяв стетоскоп, он стал прослушивать мою грудь, говоря привычные слова дыши, не дыши . Постоянное общение с врачами не добавило мне любви к ним. И если бы не мой брат, ведущий хирург одной из Московских больниц, который в основном и занимался мной. Он же и сократил общение с врачами. Все вопросы по лечению и операциям решались через него. Если бы не он и не мой сын, постоянно живущий со мной, после развода с женой, то я, несомненно, скатился бы в пропасть отчаяния. Именно брат нашел для меня работу на дому. Так как я прилично владею двумя иностранными языками, он нашел мне работу в одном из издательств переводчиком. Так как моей мизерной пенсии едва хватало на проживание, это была существенная помощь. Настолько существенная, что я даже оплатил путевку сыну без помощи брата, когда его класс отправился во Францию.
- Я в туалет хочу - сказал я врачу, который на этот раз проверял у меня пульс на руке, сверяясь с секундомером. Проблема действительно стояла для меня остро. После завтрака давление на мочевой пузырь начало превышать все пределы.
- Хорошо - ответил он мне. После чего обратился к медсестре, продолжавшей стоять у двери, и сказал:
- Светлана Аркадиевна, утка под кроватью?- медсестра кивнула и, подойдя к кровати, достала эмалированную утку. Стыд и смущение я потерял давно, поэтому спокойно сделал свои дела под взглядами медиков.
- Хорошо. Молодец. Теперь походи по комнате - я последовал словам доктора. Спокойно походил по комнате, стараясь не мешать медсестре, выносящей мою утку.
- Хорошо, молодец. Теперь ложись, будем тебя лечить - похоже, что мы оба понимали, что играем друг перед другом. Я залез на кровать и укрылся одеялом. Судя по положению солнца, скоро здесь будет парная. Врач вышел за дверь, не забыв запереть ее на замок.
Проводив его взглядом, я задумался. Надо валить прямо сейчас, пока это сделать можно без проблем. Пока думал, привычно для себя, но не для тела, делал разминку рук. Мои размышления прервал поворачивающийся ключ в замке. Дверь открыла Светлана Аркадиевна, впустив внутрь прошлую красавицу Катю, несущую в руках поднос с лекарствами. Впустив Катю, медсестра закрыла дверь снаружи, бросив на меня пристальный взгляд. Подойдя к столу, красавица поставила поднос и взяла несколько таблеток. Я с восхищением разглядывал ее, с вожделением пройдясь по выпуклостям фигуры. Сам понимаю, что это глупо, а ничего поделать не могу. Ну, нравится она мне. Под моим разглядыванием быстро начавшая краснеть Катя подала мне таблетки со стаканом воды, чтобы их запить, и быстро отвернулась к столу, что позволило мне убрать таблетки под подушку. Демонстративно допив, я протянул ей стакан. Взяв его, она нагнулась, чтобы поправить одеяло. О, это было великолепное зрелище. Заметив мой взгляд, красная как помидор Катя быстро выпрямилась. И повернувшись, чтобы уйти, предоставила мне прекрасный шанс, который я не упустил. Проследив за выскочившей из палаты Катериной и дождавшись звука закрывшейся двери, стал действовать.
Выйти из палаты оказалось просто. Заранее открыл окно, оставив заметную щель. Снял и сложил простыню, которую взял с собой. Аккуратно придерживая дверь, чтобы она не скрипнула, осторожно выглянул и осмотрелся. Палата находилась в середине коридора, прямо напротив рабочего места дежурной медсестры которой на месте не оказалось, за столом сидела какая-то пожилая санитарка и с интересом листала потрепанный журнал Крестьянка . В это время открылась соседняя палата и из нее выглянула женщина лет тридцати и с тревогой сказала:
- Извините, у сына озноб начался, посмотрите пожалуйста!- Санитарка, отвлекаясь от журнала и мазнув взглядом по моей двери, ответила:
- Медсестра сейчас подойдет, подождите!- однако женщина всплеснула руками и воскликнула:
- Ну как вы не понимаете сыну же плохо!!!- Санитарка, встав ответила:
- Сейчас я схожу за медсестрой, подождите,- и шустро кудато поковыляла. Женщина вернулась в палату и прикрыла за собой дверь. Эта была прекрасная возможность улизнуть. Мысль остаться и дождаться родителей, чтобы они забрали меня, я отбросил после некоторых раздумий. Валить надо!
Подождав, когда двое детей, лет восьми - десяти, скроются за поворотом, прошел к соседней палате, держа в руках простыню. Двигаться, после тренировки мышц, было все легче и легче. Пройдя еще немного, я спрятался от группы детишек, идущих в сопровождении медсестры. Первым делом мне нужно было найти гардероб. Своей одежды в палате я не нашел. Значит, ее забрали родители или медсестра. Найдя гардероб, пытался с помощью ложки, припрятанной во время обеда, открыть его. К моему удивлению, он была открыт. Быстро заглянув в него, я никого не обнаружил. В коридоре послышались голоса, и я торопливо вошел в помещение. Прикрыв дверь, подпер ее обнаруженным рядом стулом. Стул был тяжеловат, но я без особых проблем дотащил его до двери и подпер ее. Странно, как мне кажется, у пятилетнего мальца, сил должно быть поменьше. Решив в этом разобраться попозже, стал осматриваться. На стеллажах и вешалках висела одежда, на полу находилась обувь. Быстро подобрав себе шорты, штанишки и пару футболок, стал подбирать обувь. Остановился на легких серых ботинках с твердой подошвой. В углу я заметил маленький, синий, детский рюкзачок, литров напять, самодельно сшитый из материала, похожего на джинсовый. Убрав из него вещи, судя по всему, принадлежащие какой-то девочке, я сложил туда подобранную одежду. Грабить детей мне не хотелось, но некуда было деваться. Просмотрев все немногочисленные вещи, обнаружил, что одежда в основном мальчишеская. Быстро одевшись в шорты, серые носки, синюю футболку, надел такую же кепку с длинным козырьком, похожую на бейсболку. Подойдя к вешалке, снял серую куртку моего размера. Выйдя из гардероба, я направился к лестничному пролету. Спустившись незаметно на первый этаж, я вышел широкий коридор, просматриваемый со всех сторон. В коридоре находились несколько человек. Судя по плану, висящему на стене. Черный выход находился за теми дверями. Но была одна проблема. Даже две. Две медсестры стояли и разговаривали в коридоре у меня на пути. Преодолеть расстояние в двадцать метров, я просто не успею, они меня обязательно заметят. Тем более одна из них стоит лицом в мою сторону. Спрятавшись обратно за угол, из-за которого наблюдал за медичками. Стал обдумывать, что делать. В это время их позвали, и они торопливо удалились. Это был шанс. Взяв с места разбег, я добежал до двери, терпя боль в мышцах. Рванув дверь за ручку, с усилием открыл ее и проскользнул в следующий коридор. Сразу же обнаружилось, что у двери очень тугая пружина. Отлетев от неожиданного толчка под зад, я обернулся и, почесывая зад, посмотрел на пружину. Сразу понятно, что маленький ребенок, дверь с такой пружиной открыть не сможет. По крайней мере, пятилетний точно. А вот тринадцати-четырнадцати летний парнишка, с натугой как я, сможет. Все чудесатей и чудесатей как сказала одна девочка. Вздохнув, решил изучение этой странности, оставить на потом. Надо сначала выбраться из больницы. Пройдя еще одну дверь, вышел к заднему выходу, в который таскали матрасы два мужика, и, подождав, когда проход освободится, спокойно вышел во двор больницы. Прошел мимо грузовика ГАЗ-53, в кузове которого задом ко мне швырялся водитель машины, обойдя машину, подошел к открытым воротам и спокойно вышел на улицу. Убыстряя шаг, я завернул за угол забора и через небольшой парк потопал к домам, видневшимся сквозь деревья. Найдя приметное дерево с густыми кустами, спрятал под ними свой рюкзачок. Осмотрев схрон, и прихватив простыню, направился к пруду, от которого были слышны птичьи крики. Спрятавшись, за густым кустарником, растущим у самой воды. Полностью раздевшись, стал делать полный разминочный комплекс, который затянулся почти на час. Закончив, я подошел к кромке воды. Осмотрев противоположный берег, заметил несколько отдыхающих больных медленно прогуливающихся у пруда. Быстро разложив и намочив простыню с одного края, стал по несколько раз, протираться им. Закончив, тщательно вытерся полотенцем, забранным из палаты. Одевшись, и припрятав уже ненужную простыню, я направился к домам, виднеющимся сквозь деревья. После такой мощной гимнастики, мне казалось, что если я подпрыгну, то взлечу, хотя тело продолжало тупо ныть. Но зная по собственному опыту, приобретенному еще в той жизни. Это скоро все пройдет. Быстро перебирая, уже привычными ногами, думал о дальнейших планах. Чтобы спрятаться, мне надо было замаскироваться. Те, кто мог в этом помочь, наверняка находились возле тех домов. Я решил идти путем героя ералаша, который за хлебушком сходил . Искомые, нашлись возле стайки мальчишек, играющих в лапту. Некоторые играли с ними. Выбрав жертву, я со скучающим видом подошел к девочке лет восьми. Улыбнувшись обернувшейся девочке, сказал,
- Привет. Меня Сема зовут. А тебя?
- Привет. А меня Ксанкой. Ты новенький? Я тебя не помню.
- Да, новенький. Мы въехали вон в тот дом - показал я на крышу дома, видневшуюся над деревьями. Продолжая улыбаться, сказал:
- А давай дружить.
- Давай.
Я объяснил Ксанке, что я хочу, отчего она громко засмеялась, привлекая к нам внимание.
- Пойдем ко мне домой. Там посмотрим, что можно сделать- через час я подходил неспешным шагом к центральному входу больницы. Прислонившись плечом к забору, стал наблюдать за обстановкой. Улыбнувшись в ответ пожилой паре, прошедшей мимо, я продолжил наблюдение. Вышедший из-за угла корпуса больницы, где находилось окно в мою палату, невысокий рыжий парень не стал для меня неожиданностью. Рыжий направился к крыльцу больницы, на которое изнутри вышел высокий здоровяк, подойдя, они закурили и о чем-то стали говорить. Хмыкнув, я поправил белый бант на голове и направился к ним, на ходу делая страдальческое лицо. Подойдя, сказал, добавив в голос слез:
- Дяденьки, вы мою маму не видели? Потерялась я - здоровяк сразу повелся и, присев, сказал:
- Маму мы не видели. Давай поищем ее,- взяв меня за руку, сказал рыжему:
- Сходи в регистратуру, скажи, что тут ребенок потерялся. Пусть заберут, с ними посидит. Нам некогда - рыжий быстро ушел. Здоровый же, повернувшись к ко мне, спросил, как меня зовут.
- Я не помнююю - плаксиво заныл я. Здоровяк, поморщившись, спросил:
- Ты помнишь, как тебя мама звала? - я для убедительности вытер нос и кивнул.
- Маша? Даша? Катя? Оля? Юл...- перечислив несколько имен, здоровяк сдался. Все это что-то мне напоминало, задумчиво ковыряясь в носу, я вспоминал. О, вспомнил, девочка Гадя. Если есть возможность, почему бы не пошутить.
- Давай я буду говорить буквы, и ты скажешь, на какую начинается твое имя. Согласна? - о, точь-в-точь как в приколе. Но все обломал этот гадский рыжий, выйдя с пожилой женщиной, похожей на санитарку.
- Вот, Сергей Викторович, санитарка посидит с девочкой, пока не найдут ее мать - женщина склонилась передо мной и ласковым голосом сказала:
- Пойдем со мной, чай с конфетами попьем, и маму твою найдем. Меня баба Валя зовут - я сделал вид, что оживился, и попросил:
- Конфетки, хочу конфетки - санитарка, взяв меня за руку, повела в больницу. Подойдя к дверям, я обернулся и посмотрел на стоящих ко мне спиной, оперов. Не выдержав, показал им язык.
* * *
Информация. Именно недостаток информации вернул меня в больницу. Источником решил сделать врача, Константина Сергеевича, если не ошибаюсь. Помимо информации, надумал стрясти с него денег. Не люблю стукачей. Поэтому их надо учить материально. Для моих дальнейших планов, деньги были нужны. Но вряд ли у врача с собой будет много. Но, на безрыбье и рак рыба.
Приведя меня в подсобку, где, похоже, было, санитарки чаи гоняют, и налив мне чай, поставила рядом розочку с конфетками. Попивая чай, я отвечал на ее вопросы. Когда напиток начал заканчиваться, санитарку позвали. Долив мне чаю и попросив никуда не выходить, она вышла в коридор. Убедившись, что санитарка с позвавшей ее женщиной удалились, стал осматривать помещение. В подсобке находились швабры, метла, ведра и совки. То, что мне было нужно, я обнаружил в углу. Сломанная рукоятка от швабры длиной около полуметра прекрасно подходила к моим планам. Взяв рукоятку в руки, я вышел в коридор. Выйдя в коридор, я пропустил мимо двух женщин в больничных халатах, убрав палку за спину. Путь к кабинету врача занял минут десять. Спрашивать ни у кого не хотелось, так и пришлось искать методом тыка.
Открыв дверь кабинета, заглянул в него. Врач сидел за массивным столом, и, судя по пустой бутылке, успел изрядно выпить. Закрыв за собой с хлопком дверь, я привлек, наконец его внимание.
- Девочка, тебе чего?- похоже, набраться он успел не мало, как я думал. И тут он меня узнал. Глаза его расширились, и он, вскочив и шатающейся походкой, ринулся к ко мне. Я вскинул рукоятку, которую до этого продолжал держать за спиной. Врач не ожидал, что я встречу его с палкой и затормозил, озадаченно глядя на нее. Но это не нужно было мне, поэтому я ринулся в атаку. Два удара по болевым точкам на руках, и руки парализованы. Мне пришлось немало потренироваться в парке подобранными палками, чтобы узнать свой предел. Хоть он и был не очень велик, по сравнению моей прошлой, здоровой жизни. Но я посчитал, что при определенном везении справлюсь, не смотря на то, что мои удары не слишком сильны, ну не было у меня времени освоить тело. Третий футбольный удар, со всей силы между ног, и завершающий по затылку согнувшегося врача. После удара врач сложился калачиком на полу. Быстро, пока он не очухался, я задрал платье до подбородка и стал развязывать бельевую веревку, обмотанную вокруг пояса. Которую дала мне вместе с платьем и бантом, Ксанка. Врач тихо стонал на полу, держась за гениталии. Мне это было ненужно, поэтому тщательный дозированный удар снова пришелся ему по затылку. Он обмяк. Самое сложное было рассчитывать удары. Ведь кем я раньше был. И кем сейчас. Удары наносить было очень сложно. Когда я возвращался в больницу уже одетый под девочку, то подобрал палку и стал тренироваться. По ударам я определил, что силы у меня как у подростка, не больше. С трудом завернув полупарализованные руки врачу за спину, связал их, накинув еще и удавку на шею. Так, что если он попытается развязаться, то задушит сам себя. Вздохнув свободней, огляделся. Нужно было торопиться. Обыск самого врача и его кабинета, принес мне тридцать один рубль бумажками и еще сколько-то мелочью в кожаном бумажнике. Закончив обыск, я разложил найденное на столе. Там находились то, что мне могло пригодиться - четыре скальпеля в кожаном чехле, массивный мужской кожаный бумажник с деньгами, часы, снятые с руки врача и свежая газета за 22-е мая. Развалившись в кресле, я стал изучать газету. Все-таки правит, похоже, Брежнев, я углубился в чтение. От изучения газеты меня отвлек шум на полу. Начал оживать врач. Сложив аккуратно газету, я убрал ее обратно в ящик стола.
- Здравствуйте, дяденька - на меня опять напала какая-то веселость.
- Уйе. Зачем между ног то было бить?
- Шансов завалить вас, у меня было очень мало. Я использовал то, что свалит наверняка.
-Что тебе нужно?
- Информация. И еще раз информация. А то, что мне было нужно, я уже себе подобрал - взяв со стола вещи, показал их врачу. Тот поморщился.
- Оставь хотя бы скальпели. Подарок все-таки.
- Хрена тебе лысого, а не скальпели. Нафига сдал меня? Не мог промолчать? Или сделать вид, что ничего не понял!!! Так что это моя компенсация - врач перевернулся на спину и стал смотреть на меня выжидающе. Похоже, отвечать на мои заданные вопросы он не собирался. Демонстративно вздохнув, я взял лежащую на столе палку и подошел к нему. Допрос продлился около двадцати минут. Сам рассказал, даже бить не пришлось. Дважды в дверь стучались, и доктору по моим подсказкам пришлось отвечать, что он очень занят. Вернувшись в кресло, задумался над разговором. Встряхнувшись, задал ему волнующий меня в последнее время вопрос:
- Вы ведь детский доктор? У меня вопрос. В последнее время со мной происходит что-то странное.
- После того как вы попали в это тело?
- Да, конечно. В общем, проблема в том, что я начинаю вести себя как ребенок. Сперва, это незаметно было. То есть, я не замечал. Но в последнее время как-то странно себя чувствую.- Доктор сразу принял серьезный и задумчивый вид. Подумав, спросил:
- В чем заключается странность?
- Стал вести себя как ребенок. Хочется играть, бесится, смеяться, шутить. Как то так вот. - Задумавшись на несколько минут, он ответил:
- Я с таким не сталкивался. Может слияние происходит? Возможно, что ваша личность начинает адаптироваться к телу.
- Это как-то отразится на мне?
- Не знаю. Нам с таким еще встречаться не приходилось. Ну не было у нас еще переселенцев. Это нужно изучать. Вот тебе тяжело эмоции контролировать?
- Да я их почти не замечаю. Так что подавить их не трудно. Но все равно же, не заметно, но тянет,
- Со временем, скорее всего пройдет - разговору помешал зазвеневший телефон. Посмотрев на дернувшегося собеседника, я показал ему палку. Что сразу заставило его, молча замереть. Встав на кресло, я дотянулся до телефона. Блин, когда же вырасту. Маленький рост начал уже меня доводить. Сняв трубку, развалился в кресле, и, приложив трубку к уху, стал молча слушать.
- Алло, Костя? Сейчас придут наши люди. Так что с работы не уходи. И весь персонал чтобы оставался на месте. Понял? Алло? Костя? Почему молчишь?- вслушивающийся в громкий динамик, врач, дернувшись, крикнул:
- Стас, он здесь!!!- в трубке наступило молчание. Потом шорох и Стас спросил:
- Артур?- скрываться я считал незачем, поэтому буркнул:
- Нет, Папа Римский - в динамике снова послышался шорох. И трубку, похоже, взял кто-то другой.
- Артур Александров?
- Да я это, я.
- С вами говорит полковник Чурин. Оставайтесь в кабинете. Наши сотрудники сейчас подойдут.
- На фига? Встречаться я с вами не хочу. Поэтому слушайте меня. Я знаю, что вы хотите получить от меня информацию. И вы ее получите, не сомневайтесь. Я патриот своей родины. Но вот встречаться с кем-нибудь не хочу категорически. Мне нужен номер телефона. Номер, на котором будет ждать звонка Андропов. Сегодня двадцать второе. Значит двадцать второго июня, ровно через месяц я позвоню на него. Звонить буду в час дня.
- Но вы же понимаете, что это невозможно?
- Это не мои проблемы, а ваши. Номер?
- Погодите, его сейчас подготовят и вам скажут,
- Время не тяните. Номер?- записав, продиктованный номер телефона я хотел положить трубку, но меня остановил вопрос полковника:
- Девяносто первый, это правда?
- Вы даже не представляете, насколько - после чего, не дожидаясь следующего вопроса, положил трубку.
- Ну что, Константин Сергеевич, пора прощаться - сказал я, убирая трофеи в коричневый портфель. Подумав, отправил туда же и блокнот с карандашом,
- Скатертью дорожка,- ответил хмурый врач, провожая взглядом вещи, исчезающие в портфеле. Взяв висящее на вешалке полотенце, я подошел к врачу,
- Э. Эээ. Я буду молчать - запихивая ему в рот полотенце, подтвердил:
- Конечно будешь. С кляпом все молчат - доктор, что-то промычал. Что не понятно, но я догадался.
- Да поймают, меня поймают - хмыкнув и улыбнувшись доктору, вышел в коридор. Плотно закрыв дверь, я пошел к выходу, прижимая к боку слишком большой для меня портфель. Вышел я снова из больницы, как и в прошлый раз. Правда, сама дверь была закрыта. Но это не стало для меня препятствием. Вернувшись к схрону, достал рюкзак. Переодевшись в темно-синие штаны и белую футболку, аккуратно сложил платье, убрал его в портфель. Ксенье я объяснил, где будет спрятано ее платье. Достав портмоне, стал тщательно пересчитывать трофейные деньги. Итак, тридцать один рубль бумажками и четыре рубля двадцать семь копеек мелочью. Хоть что-то. Плохо, что цены я на нынешнее время не помнил. Помню, что все чуть ли не копейки стоило. А, ладно, там видно будет. Распихав по карманам штанов рубль мелочью, и пять бумажных, остальное же убрал в рюкзак. Закинув рюкзак на плечи, я нагло направился в сторону ближайшей остановки автобуса. Пройдя парк насквозь, вышел на дорогу. Осмотревшись и заметив вдалеке остановку, направился к ней. Срезав путь через двор небольшого дома, вышел к остановке. И сразу же развернулся в обратную сторону. На остановке крутился рыжий опер. Зайдя за дом, задумался. Покидать город нужно немедленно. Позже будет поздно. Честно говоря, я уже начал жалеть, что не свалил из больнички с родителями. Также недоумевал, почему не было матери, ведь насколько я знал, она должна была находиться со мной постоянно, из-за маленького возраста, как та женщина из соседней палаты. Размышляя об этом, осмотревшись, быстро направился вглубь дворов. Пройдя несколько кварталов, заметил в стороне универсальный магазин, в который входили и выходили люди. Перебежал дорогу, через которую на удивление проезжало мало машин, и уже спокойно достиг дверей магазина. Зайдя, я осмотрелся. Вправо был хозяйственный отдел, прямо трикотажный, влево продовольственный. Принюхавшись к запахам, пошел как всегда налево. Сперва подошел к хлебо-булочному прилавку. Дородная продавщица, принявшая деньги за две буханки у седого дедушки, отбила чек. Подождав, когда она закончит, я подошел к кассе. Глядя на нее, попросил:
-Тетенька, а хлебушка ржаного купить можно?- попросил я продавщицу. Но она, лишь мельком глянув на меня, ткнула пальцем в стеллажи с хлебом и сказала:
- Хлеб там. Выбирай - вот курва , подумал я про продавщицу. Ведь видит же, что до верхних полок, где лежал ржаной хлеб, я не достаю. Огляделся, рядом никого, чтобы помочь, не было. Пожав плечами, подумал, как вы с нами, так и мы с вами . Поэтому подойдя к стеллажу и не обращая внимания на возмущенный вопль продавщицы, стал по полкам подниматься наверх. Ухватив буханку ржаного, начал спускаться, но чьи-то руки подхватили меня и опустили на пол. Сердито обернувшись, я увидел парня лет тридцати, смотрящего на меня с улыбкой:
- Ну что, бандит, поймали на месте преступления?- видя, что он шутит, ответил в том же духе:
- Да кассирша решила, что я летать умею и смогу достать с верха хлеб сам. Так пришлось ее убедить, что это не так - по мере моего ответа лицо парня вытягивалось от удивления. Только сейчас я понял, что с палился со своей речью. Но делать было нечего, надо торопиться. Склонив голову набок, спросил:
- Помочь сможешь?- парень открыл рот. Закрыл. Снова открыл и, наконец, ответил:
- Чем именно?- отведя его в сторону, сказал:
- Понимаешь, я вундеркинд. Знаешь, кто это?- после кивка парня продолжил:
- Я живу в другом районе. И там все продавщицы меня знают. А здесь я в первый раз. В общем, что мне надо не продают. Поможешь?- парень, ненадолго задумавшись, ответил:
- У меня времени почти нет. Если только быстро - это и мне было нужно. Поэтому на его слова я радостно закивал. Заплатив за хлеб сердитой продавщице восемнадцать копеек, мы подошли к колбасному отделу, где я выбрал круг копченой колбасы. Пройдясь по продовольственному, купил все, что мне нужно. При оплате оказалось, что оно стоит аж три рубля с шестью копейками по весу. Пока ходили по магазину и делали некоторые покупки, познакомились. Парня звали Степан. Он помог купить мне отличный раскладной нож, пластиковую фляжку на пол-литра, большую железную кружку и консервный нож. На все вопросы Степана про покупки, отвечал, что с родителями собрался в поход. Поэтому покупал, что не хватало. Вряд ли он мне поверил, но помогал. Тщательно упаковав все в рюкзак, мы вышли из магазина. Времени на покупки ушло всего минут десять. У входа мы попрощались. Степан торопливо направился в сторону ближайшей остановки автобуса. Так как мне надо было туда же, то я не спеша направился за ним. С автобусом мы встретились на остановке одновременно. Зайдя в ПАЗик, спросил у водителя, где проходит маршрут. Оказалось, проходил там, где нужно. Пройдя по салону к свободному месту, сел. И помахал из отъезжающего автобуса Степану, оставшемуся дожидаться своего маршрута. Положив до треска швов полный рюкзак на колени, стал рассматривать сидящих внутри пассажиров. С любопытством разглядывал родной, но незнакомый город, мелькавший за окном. Через двадцать минут заметил, что мы выехали в пригород Казани. Встав, подошел к двери и стал ожидать остановки. Вышел у РКБ.
* * *
Помешивая суп в большой кружке, которую я использовал вместо кастрюльки, вспоминал, как смог выехать из Казани. Это было проще некуда. Вышел на Оренбургский тракт, и стал смотреть на редкие проезжающие машины. Нужная мне, показалась минут через семь. Это была старенький 403-й москвич. Заметив, сидящих впереди старичка и бабульку, стал активно махать руками, обращая на себя внимание. Скрипнув тормозами, Москвич остановился. В окно со стороны пассажира выглянула старушка и спросила:
- Тебе чего внучок? Аль потерялся?- я отрицательно замотал головой.
- Нет бабуль. Отстал я от отряда. Меня родители отпустили с братом на природу с его классом. С ночевкой...., а я отстал. Может, догоним их?- старичок внимательно слушавший спросил,
- Давно они отъехали?- я пожал плечами,
- Недавно дедушка,
- Садись, догоним,- бабушка открыла мне заднюю дверь и я закинув рюкзак залез в кабину. Представился им Сашей. Старички оказались удивительно любопытные, и мучили меня вопросами всю дорогу. Я отвечал вежливо, стараясь не уклоняться от возраста пятилетнего.
- Что-то не видно Санек твоего автобуса. Уже километров десять проехали,- делать не чего, хотя я планировал проехать с ними подальше. Пришлось сказать, что подъезжаем к повороту на озера, где будем отдыхать. Первая же проселочная дорога привлекла мое внимание.
- Вот дедушка. Вон тот поворот. Мы в прошлом году тут проезжали, когда отдыхать ездили,- дедок остановил машину. Но вопросы задавать не прекратил.
- А может не здесь, отдыхать будете?
- Здесь дедушка. У нас двоих, родители на машинах привезут. Договаривались, что будем здесь,- я открыл дверцу, и держа в руках рюкзак, спрыгнул на землю. Но старичок не унялся.
- Как же все-таки они не заметили, что тебя в машине нет?
- Да я же говорил Арсений Викторович. В автобусе сзади было навалено много вещей, а я за ними сидел. Там на заднем сиденье на кочках высоко подбрасывало. Мне прыгать нравилось. Ну, а когда автобус остановился на заправке, я пописать пошел. Вернулся, а автобуса и нет.
- И что никто не видел, что ты выходил?
- Там сзади дверь. Я через нее и вышел,- поблагодарив и попрощавшись с подозрительным дедушкой и добродушной бабушкой и с трудом отказавшись чтобы они подвезли меня до лагеря, демонстративно направился по полевой дороге. Сзади послышался звук запускаемого стартера. Обернувшись, помахал на прощанье рукой уезжающему Москвичу. Проводив его взглядом, задумался, что делать. Но тут о себе дал знать желудок, сильно забурчав.
- Ладно, давай поедим,- сказал я, похлопав по животу, мышцы живота отдались привычной болью. Посмотрел на росший недалеко небольшой лес, который был прекрасным поводом перекусить на природе. Поправив лямки рюкзака, неспешным шагом направился к лесу. Зайдя в лесок, обнаружил, что он занят. На небольшой поляне, стояли красные, новенькие, Жигули ВАЗ 2102, с открытым капотом и суетящийся около нее невысокий парень лет двадцати двух. В стороне на расстеленном одеяле сидели молодая женщина и две девочки, дошкольного возраста. Меня они не видели, хотя я стоял метрах в десяти от них. Минуты две понаблюдав, за метаниями парня вокруг машины понял, что он полный лузер в обращении с ней. Это же подтвердили комментарии женщины, внимательно наблюдающей за парнем:
- Ну зачем ты там лазил? Если бы не твое любопытство. Мы бы уехали отсюда уже час назад,- женщина еще минуту пилила его. Тихо отступив вглубь леса, я оставил семью на поляне. Пробежка на полкилометра показала, в какой я физической форме. Может виновато последствие лечения в больнице и усиленная тренировка, но в конце пути, с меня градом тек пот, и сердце готово было выскочить из груди. Остановившись, в живописном уголке леса я остановился на обед. Место стоянке я выбрал с рядом бьющим родником. Поэтому проблем с водой не было. Сварив суп из пакетика в кружке, и долив в фляжку воды, направился дальше после недолгого получасового отдыха. Пройдя полукилометровое вспаханное поле, вышел на проселочную дорогу. Достав из рюкзака пакетик с черным молотым перцем, посыпал под ноги. По проселочной дороге мимо дач и дачных участков, пришлось идти к цели почти два часа. Открытые места я походил незаметно. Шел скрытно, что замедляло скорость движения к пункту назначения. При этом каждый поворот посыпал перцем, пока он не кончился. Оставшихся два пакетика я не трогал, оставил как НЗ. Вдалеке показалась окраина Казани. Повернув немного в сторону небольшой лесопосадки, стал устраиваться на длительную стоянку в тени деревьев. Достав кружку, налил в нее воду из фляжки. Взяв из рюкзака еще один пакетик с супом, стал готовить ужин. Двигаться решил с наступлением темноты, почему-то в темное время маленьких мальчиков прохожим не видно и они не пристают с вопросами, а не потерялся ли ты? . Так что ночь самое удобное для меня время.
* * *
Слушая перестук колес под вагоном, начал уже подремывать, как что-то привлекло мое внимание. В голове сразу же включился аналитический процессор. Ложный след с машиной и старичками я оставил жирный. И он должен был сработать. Пробрался на территорию железнодорожного вокзала чисто, в два час ночи. Самое сложное было забраться в товарный вагон, следовавшего в нужном мне направлении, поезда. Повезло с последним, там было полуоткрыта дверь, и я после нескольких попыток забраться, (просто не хватало росту), нашел в стороне двух метровую доску. И дотащил ее к вагону. После чего взобраться в порожний вагон проблем не было. Доску я на всякий случай втянул вовнутрь. Из Казани товарняк выехал еще вчера ночью. После того как он двинулся я сразу же завалился спать. Проснулся весь в поту, когда поезд с лязгом сцепок вагонов остановился, на какой-то промежуточной станции. Где вагоны отцепляли и снова прицепляли. Пока товарняк почти сутки стоял на запасных путях от безделья тренировался. Включая и метание ножей. Используя один из скальпелей, в качестве тренировочного метательного ножа, я метал его в деревянную стенку вагона дозируя силу. При моей подростковой силе в теле пятилетнего, мне было довольно трудно приноровиться, но сперва, получалось не очень, сказывалось практически полное отсутствие балансировки на скальпеле. Но часов за шесть тренировок, скальпель втыкался всегда туда, куда я хотел. Заодно набрал побольше воды, на колонке неизвестной станции. Воды смог набрать во фляжку и в бутылку из под водки, которую тщательно прополоскал.
Сейчас же, вслушиваясь в посторонний шум в вагоне, стал анализировать, что это. Снова послышался шум с каким то лязгом. Приложив ладони к ушам и используя их как локаторы, стал крутить головой, тщательно вслушиваясь. Шум был сверху. Кто-то ходил по крыше вагона. И он был не один. Похоже, этот кто-то взобрался на поезд во время заметного торможения на одном из поворотов. Вдруг стала открываться дверь движущегося вагона и в щель проскользнула невысокая удивительно подвижная фигура. Благодаря довольно яркому свету луны я видел парня, одетого в какую-то темную одежду. Спрятавшись за пустыми картонными коробками, внимательно за ним наблюдал. Попав в вагон, парень стал осматривать его. Но кроме коробок ничего не обнаружил. Высунувшись из вагона, парень что-то сказал. Что я полностью не расслышал, из-за шума перестука колес сквозь открытую дверь, но вроде как:
- ..чисто, нормалек...,- втянувшись обратно парень принял от напарника, какой-то предмет. Из-за зашедшей луны, я не смог разглядеть, что. Когда луна снова появилась в полностью открытую дверь, то она показала троих незнакомцев стоящих у дверей. И я хорошо различил, что, забрал у парнишки высокий громила в плаще. Луна отчетливо осветила вороненое покрытие АКМа. Дверь гости не закрыли и я сквозь шум движущегося поезда, стал вслушиваться в разговор. Слов до меня не долетало. Но судя по всему передо мной беглые зеки. Медлить было нельзя, рано или поздно, они меня обнаружат. Медленно, прячась за коробками, стал сдвигаться к углу, где находился мой рюкзак. Добравшись до него, достал из кармашка чехол со скальпелями. Заодно и перочинный нож, который я использовал как кухонный. Лишний шанс не помешает. Проблема в том, что уверенно я бросал на расстояние не более пяти метров. Дальше просто не получалось. До попутчиков же было, около восьми. Выйдя из-за коробок, я тенью двигаясь около стены, направился к ним. Меня никто не заметил. Первый скальпель в глаз получил шустрый парнишка. Я вложил в бросок все силы. Голова парнишки дернулась, и он начал заваливаться назад. Но я уже не смотрел на него, а наблюдал за полетом второго скальпеля, кидая третий. Второй получил громила. Так, как он стоял к ко мне спиной, то скальпель вошел ему в шею, достав позвоночник. Третий из попутчиков успел дернуться и скальпель вошел ему в горло. Пришлось бросать последний, который использовал как тренировочный. На этот раз попал куда надо. Минут десять мне пришлось сидеть в стороне, успокаивая еще не привыкшее к адреналину сердце. Успокоившись, вытер рукавом куртки, потный лоб. Я встал и двинулся к своему рюкзаку. Вытаскивание скальпелей и обыск трупов должно быть кровавым. То есть я мог запачкаться. По этому, сняв с себя полностью одежду, направился к убитым. Разорвав, одну из картонок, спичкой поджег ее. Не яркий свет осветил побоище. М-да, привычное для меня зрелище, и не такое видеть приходилось. Первым мне досталось обыскивать громилу. Сразу же убрав в сторону пахнущий порохом АКМ, я стал обыскивать плащ, в который он был одет поверх арестантской робы. На поясе висел подсумок с запасными магазинами к автомату. Отстегнул его и рывком выдернул ремень из-под тела громилы. Подсумок отправился к автомату. Закончив с детиной, подошел к мужичку с торчащим из правого глаза скальпелем. Быстро обшарив на нем цивильную, явно снятую с чужого плеча, одежду. Кроме вороха мятых купюр, в основном мелкого достоинства, нашел полный магазин к пистолету Макарова. Зашарив по поясу зека, ПМ не обнаружил. Без труда перевернув его на живот, обнаружил пистолет, заткнутый за пояс штанов. Вытащив его и держа пистолет за рукоятку, большим пальцем левой руки отжал защелку магазина назад до отказа, одновременно нажимом указательного пальца на выступающую часть крышки магазина оттянул его вниз и вынул из рукоятки. Этот магазин тоже был полный. Убрав его в карман, с натугой потянул за затвор. В стволе патрона не было. Понюхав ствол, понял, что из него не стреляли. Достав из кармана один из магазинов, привычным движением вставил его в рукоятку, и резко нажав, защелкнул в держателе. Передергивать затвор не стал, а поставил его на предохранитель. Третий из попутчиков был чист. Кроме мелочи в карманах и десятка таких же смятых купюр, как и у остальных. Теперь было самое грязное. Вытаскивание скальпелей. За пару минут справился и с этим. Но, все-таки как не берегся, сумел испачкаться. Помыв их водой из бутылки, убрал в чехол и рюкзак. Отрезав от рубашки одного из убитых кусок материи, стал протирать те места, которых касался. Особенно пройдясь по автомату и железным ручкам двери. Помывшись остатками воды, оделся и убрав в бумажник, в отдельный отсек найденные деньги зеков, стал собираться. ПМ убрал в рюкзак, вместе с запасным магазином. С сожалением поглядел на оставленный автомат. Но это уже перебор. Достав, из рюкзака пакетик с перцем, посыпал все, что можно. Держа рюкзак в руках, подошел к открытой двери, и стал ждать, когда поезд замедлиться.
Оставаться с убитыми в поезде, опасно. То, что их быстро вычислят, где они сели, и какой поезд проходил в это время, узнать не трудно. Поэтому надо валить пока не поздно. Прыгать на ходу из поезда в моем возрасте, смерти подобно. Но деваться было некуда. Я сидел, свесив ноги в темноту. Держа рюкзак на коленях, ждал, когда товарняк хоть немного замедлиться. Ждать пришлось почти час. Заметив, что поезд начал останавливаться, я приготовился. В стороне тепловоза, в ночи показались огни станции. Замедлившись, товарняк проехал платформу для пассажиров, на которой стояли люди в форме и с оружием. Но я это уже не видел. Только успел разглядеть отсветы фонариков и лай собак, когда убегал от прогромыхавшего мимо поезда. На ходу достав из бокового кармана рюкзака, последний пакетик с перцем, стал посыпать мелкими порциями свои следы. ЖД-станция находилась на окраине небольшого городка. Бежать в темноте было не очень удобно. Как назло луна опять скрылась за тучами и видимость сильно упала. Практически нащупывая дорогу пред собой, я вышел на асфальтовую дорогу. Дорога была пустынна. Посмотрев на близкие огоньки городка, я поправив рюкзак, направился к нему, прямо по шоссе. Окраина встретила темными окнами и редко горевшими уличными фонарями. Ночевать в поле или в лесу не проблема, хоть и холодно. Май месяц. Ночами еще холодновато. Темная громада здания выросла передо мной через полчаса. Обойдя здание, обнаружил, что это школа. Подойдя к черному входу, достал ножик. В двери был встроен довольно приличный замок, вскрыть который я сумел, аж через десять минут. Пройдя в помещение, закрыл дверь за собой и на ощупь двинулся дальше. Несколько минут блужданий по коридорам вывел меня к учительскому кабинету. Это я обнаружил по табличке около двери, путем зажигания спичек. Дверь была не заперта. Зайдя вовнутрь, стал устраиваться на диване. Глаза буквально слипались, подперев на всякий случай дверь стулом, завалился спать.
Утро встретило меня щебетом птиц за окном, и женским криком из коридора. Черт, проспал. Быстро достав часы, обнаружил, что время уже полвосьмого. Хорошенько зевнув и потянувшись, я стал протирать глаза. Встав, сделал несколько разминочных движений. Несмотря на то, что спал всего четыре часа, чувствовал себя выспавшимся. Обнаружив графин с питьевой водой в окружении стаканов, напился, и налил воду в пустую фляжку. После чего, плеснув на ладонь, протер лицо. Вытираясь полотенцем, которое достал из рюкзака, осмотрел кабинет. Учительская находилась на первом этаже. Поэтому подойдя к окошку, я залез на подоконник и открыл окно. Нормально не высоко. Спрыгнув на пол, я подошел к двери и убрав стул выглянул в коридор. Он был пуст. Пожав плечами вернулся к дивану и подобрав рюкзак ушел через окно. Хотя мышцы слабо, но болели, появилась еще одна проблема. Когда бросал скальпели, вкладывая в бросок все силы, то невольно потянул связки руки. Теперь она плохо поднималась выше плеча. Нужно найти какую ни будь нору, и спрятаться в ней, чтобы физически привести себя в порядок. Город встретил меня приятной свежестью, отличным солнечным утром. Отойдя от школы, попытался определиться, где я. На улице народу было не очень много. Пристроившись рядом с бойкой старушкой, делая вид, что мы вместе. Направился вслед за ней. Пройдя две улицы, мы вышли на небольшую площадь невдалеке от ЖД-вокзала, на которой находился продовольственный рынок. У афиши я сразу засек милиционера. Который, внимательным взглядом просеивал людей на площади. Отлипнув, от так не раз и не обернувшейся бабульки. Направился, вглубь прилавков. Этот рынок был для меня, просто неограниченным источником информации. Ходя и внимательно слушая разговоры вокруг, стал анализировать услышанное. Судя по солдатам, пригнанных в город, он оцеплен, и огородами не уйдешь. Придется по наглому. Вряд ли ищут именно меня, но задуматься стоит. Не знаю, выяснили ли, во что я одет. Что стащил из больничного гардероба. Но решил сменить свою одежду. В магазин не пойдешь. Будут вопросы, почему маленький мальчик покупает без родителей. Поэтому решил идти простым путем. Черт, то, что я оказался именно в себе пятилетнем, просто бесило. Выйдя из рынка, направился гулять по городку. Нужное мне здание, обнаружил довольно быстро. Завертев головой, я подошел к густым кустам шиповника, растущим у высокого забора. Протиснувшись в небольшой проход, я оказался внутри кустов. Открыв рюкзак, стал опорожнять его. Убрав вытащенные вещи и прикрыв их грязной футболкой, сверху накидав нарванной травы. Выбравшись обратно. Направился к зданию детского садика. Прошмыгнув в раздевалку старшей группы, я стал быстро открывать шкафчики. В каждой брал, что-то одно. Плотно набив рюкзак, вышел на улицу, и улыбнулся подходящей женщине, ведущей за руку маленькую девочку. Возвращаясь к шиповнику, покачал головой. До чего докатился, опять граблю детей. Забравшись обратно в кусты, распотрошил рюкзак и переоделся. Теперь я был в плотных синих брюках, серой футболке и в отличных полуботинках. Надев старую серую куртку, убрал оставленные вещи, включая пистолет, обратно в рюкзак. Всю старую одежду, спрятал в самую гущу кустов. Вернувшись на рынок, купил в рядом находящемся магазине зубную пасту, щетку и мыло в мыльнице. В продуктовом отделе пополнил свои запасы перца и продовольствия. Беря в основном хлеб и колбасу. Выйдя, и держа в руках еще теплую булочку, завернутую в бумагу, направился к станции. Осмотревшись, увидел автоматы, продающие питьевую воду. Достав из кармана штанов трехкопеечную монету, подошел к нему. Взяв стакан и следуя примеру стоящей рядом девушки, помыл сперва стакан. Дотянуться помогла подставка под ногами. Потом поставил под сифон. После чего, попросил девушку бросить монетку и нажать на кнопку, где было написано с сиропом . С аппетитом выпив, сладкую газировку, съел булочку. Потом, с чужой помощью, взял еще газировки. И попивая, сканировал людей подходящих к станции. Так же детей бегающих вокруг. Изучал их поведение и мимику. При этом заметил, что на них никто не обращает внимание. В том смысле, что они как невидимки, если они с родителями. Допив газировку и взяв рюкзак, лежащий под ногами. Я направился к группе детей лет десяти, идущих к вокзалу от места стоянок машин, в сопровождение двух взрослых мужчин. Подойдя ближе, стал внимательно слушать, о чем говорят, и был изрядно обрадован подслушанным. Выяснилось, что они едут в поход под Ленинград. И что поезд идет на Ленинград. Пристроившись с ними, спокойно попал в вагон, оставив их устраиваться, пошел в вагон ресторан. Подошедшую официантку, попросил поесть. Подождав, пока несколько милицейских патрулей, по паре человек, осматривающих пассажиров, удаляться. Причем они осматривали, только взрослых. На детей и подростков не обращали внимание, значит, ищут остальных беглых зеков. После чего, стал спокойно кушать принесенное блюдо, особенно мне понравился компот. Лязгнув сцепкой, поезд стал ускоряться, погромыхивая колесами на стыках. Расплатившись за обед, и наврав любопытной официантке, что еду в поход с четвертым Б, где вожатым мой брат. Выйдя из-за стола и пропустив милиционера, я направился в противоположную от него сторону. Проходя мимо купе, у некоторых были открыты двери и пользуясь этим, заглядывал в них. Встретилась и проводница, с плутоватыми глазами. Посмотрев на нее, как она разговаривает с пассажирам. А что, вполне может быть .
Понаблюдав за ней, еще с полчаса, решил попробовать. Подождав, когда она зайдет к себе в купе, постучал:
- Здравствуйте тетенька, можно мне зайти?- проводница пропустила меня вовнутрь, и закрыла дверь.
Подойдя к столику и скинув рюкзачок на сиденье, спросил:
- Можно мне с вами доехать до Ленинграда?- доставая пяти рублевую купюру, протянул ей. Проводница заметно растерялась:
- Что? Как?- не дав ей засыпать меня градом вопросов, ответил:
- Это денюжку бабушка дала. Сказала, чтобы я отдал ее тетеньке проводнице вместе с запиской, и она довезет меня до дома.- Проводница взяла протянутую записку, проигнорировав деньги. И стала вчитываться в содержание листочка от блокнота. Что там написано я знал прекрасно, так как сам написал, когда сидел в вагон-ресторане. В общем, записка от якобы больной бабушки, купюра и очаровательная улыбка довершила дело. Правда пришлось пообещать ей, что она проводит меня прямо до дома в Ленинграде.
Из купе проводницы, я не выходил все пять часов пути до конечной станции. Сходив в туалет перед остановкой, стал собираться.
Город встретил нас мелким дождиком и сбивающим с ног ветром. Попытка по быстрому смыться, не получилась. Проводница все время ошивалась в коридоре, из-за чего мне пришлось вернуться в купе. Выглянув в окно, ничего кроме мокрых рельсов и каких-то построек вдали, не заметил. Встав на стол и отжав защелку, с трудом потянул вниз окно. Все оно не опустилось, но протиснуться хватило. Высунув голову наружу, внимательно осмотрелся. Невдалеке находился, какой-то тип в дождевике, стоящий ко мне спиной.
Быстро вытащив рюкзак наружу, аккуратно бросил его на щебень возле рельсов. Рюкзак глухо звякнул от удара о землю. Взглянув на типа в плаще, тот не изменил своего положения. Высунувшись, я стек по стеклу вниз головой и продолжая держаться за него руками перекувыркнувшись, повис на руках. Щебень больно встретил меня ударом по пяткам. Кувыркнувшись, чтобы смягчить прыжок, схватил рюкзак и двинувшись от подозрительного типа, направился вдоль поезда.
Постройки, видневшиеся вдалеке, оказались складами. До них я добрался фактически насквозь мокрым. Повезло с последним полуразрушенным складом, который имел хорошую дыру с боку, через которую я и попал в него. Найдя пустое помещение, видно раньше принадлежащее кладовщику или товароведу. Стал устраиваться в нем. Небольшой костерок разогнал надвигающуюся мглу, хорошо еще, что спички я упаковал на самое дно рюкзака. Развесив вокруг костра выжатую по мере сил одежду, стал одевать чуть сыроватую рубашку, которую достал из рюкзака вместе с полотенцем. Было видно, что я не один такой умный, судя по старому кострищу, люди тут бывают. В углу обнаружил газету недельной давности, описывающую события прошедшие в Ленинграде. И фотография на первой странице меня весьма заинтересовала. Точно, это лицо мне было знакомо, видел репортаж о нем в одной из передач еще в свое время. При свете костра, стал внимательно читать статью под фотографией.
* * *
Задерживаться на складе не стоило, поэтому, как только закончил читать, надел еще горячую, но до сих пор влажную одежду и аккуратно сложив газету, убрал ее в рюкзак. После чего вышел под начавшийся проливной дождь. С территории станции, я ушел только через час. Уж больно она была большая. Было еще ранний вечер, но грозовые облака заметно темнили все вокруг. На улицах видны прохожие с зонтами, редкие автомобили слепили отблеском своих фар. На дождь я не обращал внимание, беспокоило меня другое. Город я совсем не знал, попросту никогда в нем не был, и ориентироваться в нем, тем более в сумерках, было очень сложно. Я решил воспользоваться тем же способом, отдохнуть и высушиться, как и в прошлый раз, в том безымянным городе. Однако школы мне так и не попадалось. Но попался садик, судя по детским игровым площадкам, смутно видневшимся в темноте, я был прав. Насколько мог по высоте, проверил дверь на наличие сигнализации, но то ли не увидел из-за своего роста, то ли ее действительно не было. Вскрывать в темноте замок, было трудно. Подтащив деревянный ящик из под пива, все-таки смог его открыть. Убрав ящик обратно, вошел вовнутрь, где судя по полкам и ящикам, сотрудники садика, получали продовольствие, и снял ботинки. На них было слишком много налипшей грязи, и сколько я не отбивал, все равно оставались следы. Поэтому шлепая по полу мокрыми носками, на ощупь двинулся в глубь здания, после того как тщательно закрыл замок обратно. Спокойное место для себя я нашел на третьем этаже, в спальне одной из старших групп. Батареи в здании были холодные, и просушить одежду не получалось. Найдя ведро, по возможности своих сил, выжал мокрую одежду. И поступил старым дедовским способом. Аккуратно расстелив одежду на матрасе, накрыл ее другим матрасом с соседней кровати. Все приходилось делать фактически на ощупь, хотя зрение и адаптировалось, но все равно было плохо видно. Суть подобной сушки одежды была в том, что теплом своего тела она сушится, при этом если ее положить ровно, то будет как будто выглажена. Конечно, если положили одежду без складок, то есть аккуратно. Постелив на второй матрас простыню, и взяв подушку, заметил на улице слабый свет, чиркнувший по окну. Взобравшись на подоконник, увидел на улице человека в дождевике и с фонариком в руке. Человек вдруг протянул руку ладонью вверх, после чего снял капюшон. Только тут я заметил, что дождик закончился. Отсветы от фонарика позволили мне рассмотреть его. Это был старик, я судил по седым волосам на голове и бороде. Скорее всего, это был сторож. Мазнув фонариком по окнам, что заставило меня отшатнуться, старик подошел к парадному входу. Задержавшись на несколько секунд, он двинулся дальше и скрылся за углом. Проводив его подозрительным взглядом, я подошел к двери, и заблокировал ее стулом. Так, на всякий случай. Кровать без скрипа приняла мое уставшее тело.
Казалось, только закрыл глаза, а уже солнышко слепит сквозь стекло прямо в правый глаз. Перевернувшись на другую сторону, сладко зевнув, потянулся. Вот как попал в это тело, так вставать утром не просто не охота, а просто невмоготу. Взяв часы, со стоящей рядом тумбочки посмотрел на время, и тут же вырвалось:
- Блин, пять утра всего же.- Встав, и еще раз сладко зевнув, с недовольным выражением лица, направился в туалет. Теперь понял точно, что вставать рано утром я не люблю. После водных процедур, вернулся в спальню и стал делать уже привычный разминочный комплекс для мышц. Сегодня они почти не болели, только когда начал отжиматься на кулаках, стало покалывать в плечевых мышцах. Через час после разминки мокрый как мышь вернулся в туалет и под раковиной помылся, вытершись висячими полотенцами. Все-таки удобно, даже раковины под мой рост. Насвистывая бодрую мелодию из репертуара Татьяны Булановой, вернулся в комнату. Убрав матрасы, как все было до меня, оделся в сухую одежду. Плохо, что рюкзак остался влажным. Сложив обратно выложенные вчера вещи, стал собираться. Обувь была чуть сыроватая, все-таки газета, набитая в них, помогла хоть немного высохнуть. Посмотрев на часы, стал ждать, наблюдая за черным входом, сидя на подоконнике и прикрывшись занавеской.
Первым появился тот дед-сторож. Звякнув ключами, стал открывать дверь, через которую я попал в здание. Посмотрев на часы, без пяти семь, нормально, как раз в это время и должны подходить сотрудники детсада. Как только дед скрылся в здании, я спрыгнув с подоконника направился к выходу. Подойдя к двери, толкнул ее и оказался на кухне, прикрыв дверь, зашел за большую плиту и присев на корточки, стал ждать. Через несколько секунд раздался скрип открывшейся двери и в помещение кто-то зашел. Подождав, когда сторож подойдет к двери, через которую я попал на кухню и выйдет в коридор. Спокойно встал на ноги и посмотрел на спину деда, пока дверь не закрылась. После чего, закинув лямки рюкзака на левое плечо, вышел на двор садика, через открытую сторожем дверь. Быстрым шагом, дойдя до угла здания, осмотрелся. И увидел, совсем рядом двух женщин, идущих к садику. Резко повернувшись, побежал на другую сторону. Едва успев укрыться в домике на игровой площадке, как появились обе женщины, судя по комплекции поварихи, и беседуя, неторопливо направились к открытой двери.
- Ой, Павловна, что-то не верится. Прям побил? До крови?
- Сама удивилась. Всегда спокойным был, а тут. Как начал его гонять, да ремнем...- женщины скрылись в здании, не дав дослушать продолжение разговора. Хмыкнув, я вышел из домика, и шагая около стены здания, направился к выходу с территории садика.
Так сегодня вторник, двадцать пятого. Значит, с того дня, как я очнулся, прошло чуть более трех дней. На открытые участки улицы я старался не выходить. Шел, вертя головой во все стороны, чуть что, сразу нырял в какое-нибудь укрытие. По поводу своего роста у меня был только мат. Как же заколебало от всех прятаться. Я получил новое тело взамен старого не для того чтобы прятаться по всяким кустам. А для новой жизни!!! Новой!!! И я собираюсь обеспечить себе ее на все сто. Не деньгами, нет. Новой, уверенной в будущее, счастливой и спокойной. Я не хочу, беспредела девяностых. Не хочу давать, внешним и внутренним врагам развалить СССР. Два года в инвалидном кресле, заставило по другому взглянуть на свою жизнь. И сейчас я направлялся на поиски того, кто реально мог в этом помочь. Тот, кто не даст развалить государство. Поэтому-то, снаряженный и вычищенный с наружи пистолет, лежал сверху в рюкзаке готовый к бою, так как у меня появилась реальная цель, для окончания пути.
Прошмыгнув в небольшой сквер, я вышел к каналу. Осмотревшись на редких прохожих, подошел к парапету и просунув голову между столбиков ограждения, посмотрел на проплывающий мимо трамвайчик. Посмотрев по каналу дальше, заметил пешеходный мостик, изгибающийся к верху, в метрах трехстах от меня. Вдруг какая-то сила выдернула меня с места наблюдения и подняла вверх. Вот блин, только что смотрел, никого же не было. С бешенством глядя на качка, одетого в смешной спортивный костюм. Теперь понятно, как он тут оказался. Увидев кеды качка и его одежду, понял-спортсмен. Скорее всего, бегал-тренировался по набережной. Заметив задницу, торчащую из ограждения, решил проявить героизм, спасая глупого мальчишку. Ага, щаз. Сердито посмотрев ему в глаза, вежливо попросил:
- Поставьте где взяли!
Но парень, широко улыбнувшись, ответил:
- Ага, поставлю, а ты опять к парапету. Потом бултых, и поминай, как звали. Родители где?- на землю, он меня все-таки поставил. Хм, позитивный парень. Сразу видно, что в жизни у него все хорошо. Прям так и светится внутренней энергией. У меня в группе был один такой, все сверкал голливудской улыбкой. А после плена, смех в его глазах исчез навсегда. Гнилая та история с пленением была, гнилая. Вспоминая, невольно поморщился, отчего, парень спросил:
- Случилось чего, малыш?- и отшатнулся от моего бешеного взгляда. Видно мои ужимки, он принял за желание заплакать. Выдохнув, сквозь стиснутые зубы и подавив желание говорить матом, уже свободней сказал:
- Деда потерял. Вот ищу,- парень огляделся. Среди прохожих, никого похожего на пожилого человека не было. Смотря на его поиски, спокойно сказал:
- Я помню, где он живет.- Держась за пальцы качка, следовал за ним в направлении, куда я указал. Шагая, вспоминал бойца с голливудской улыбкой. А началось все с того, что он в одной из операций по уничтожению диверсионной группы противника, изрядно пострелял. В том бою сержант Коваль из своей снайперки снял несколько боевиков, включая командира группы, некого Шамиля. Правда, приказ был брать группу без полного уничтожения, но я на этот раз положил на него. Пленных мы не брали, поэтому мне влетело изрядно. Но жесть была в том, что у этого Шамиля было несколько братьев, как и он из непримеримых. И они озвучили изрядную сумму, за живого, не мертвого убийцу брата. Его продали свои. Свои!
Воспоминание было не очень приятным. Натворил я тогда делов, после этого меня все, кто был в курсе, за глаза называли отморозком . История началась, когда я со своей группой возвращался на базу, после выполнения поставленной задачи. Радист получил кодированный сигнал с базы. После моих переговоров с командиром полковником Тарасовым которого мы все называли Дед. Ко мне подошел зам лейтенант Егор Шепелько. Сам я тогда еще бегал в звании старшего лейтенанта.
- Что там Мих?- посмотрев на зама, хмуро ответил:
- Разведка засекла вот в этом квадрате группу боевиков,- достав карту, показал где. Егор, почесав переносицу, сказал:
- Совсем рядом. Километров восемь, если по прямой. Много их?- я пожал плечами:
- Дед сказал, около двух десятков. Приказал хотя бы половину взять живыми.
- Раз надо, значит возьмем!- сложив карту, объявил отдыхающим бойцам подъем. В моей РДГ- разведовательнодиверсионной группе, было пятнадцать бойцов. Привычно попрыгав, и пропустив головной дозор, направился следом. Я решил перехватить их на одной из троп по пути следования.
В общем, как я и предполагал, встретили мы их вовремя. Бойцы, успевшие хорошо крыться и наметить ориентиры, готовились к бою. Снайпера заняли позиции чуть в стороне и на возвышенности, с охраной из трех бойцов. Как только услышал щелчки по рации от дозора, приказал готовиться. Саперы в это время заканчивающие установку и маскировку растяжек по обочине тропы, быстро скрылись на заросших лесом склонах сопки. Эх, жалко МОН-ки закончились, с операции мы возвращались почти пустыми, были на минимуме. Вот в просвете ветвей, склонившегося над тропой дерева показалось передовое охранение боевиков. Три боевика в заграничном камуфляже грамотно двигались по тропе, страхуя друг друга. Наведя ствол АКМ-а на просвет ветвей под деревом, стал ждать. Охранение ничего не заметив проследовало дальше, ими займется Егор с двумя бойцами, следовавшие параллельно. Наконец показался первые боевик. Убрав стволом автомата мешающие ветки, осмотрелся, не заметив засады, он махнул кому-то рукой, и последовал дальше. Следом стали выходить тяжело нагруженные боевики. Подождав щелчка дозора, что все боевики прошли, первым открыл огонь. На этом фактически мое участие в бою закончилось. Выпустив полмагазина и свалив двух боевиков, отправил гранату из подствольного гранатомета в группу огрызающихся огнем боевиков. Полностью подавив ответный огонь боевиков приказал снайперам добить раненых. Раздалось несколько хлестких выстрелов. После чего Шалепин, старший снайперской группы, доложил, что движения не наблюдает. Осмотревшись приказал досмотровой группе идти на зачистку. Наблюдая за профессиональной работай бойцов, под командованием прапорщика Топорова, связался с замом:
- Слон, что у тебя?
- В прядке командир. Сейчас будем. Как у вас?
- Тоже норма. Топор работает!
- Ясно.
Возвращение на базу я не сказал бы, чтобы было триумфальным. На КПП меня вежливо попросили к Деду. По рации я рассказал только в общих чертах.
Из кабинета Деда я вышел на цыпочках и неторопливо направился к своей казарме. Да, давно меня так не имели. Последний раз видел Деда таким злым месяцев пять назад, после того, как уничтожил куратора боевиков в этом районе. Наша база находилась на территории расположения мотострелкового батальона. Да и документы мы имели разведвзвода, именно этого батальона. Комнату я делил с Егором, поэтому зайдя в нее застал его готовящимся к процедуре омовения, проще говоря, он собирался в душ. Сбросив сбрую и разгрузку, поставил автомат в шкафчик используемый как арсенал. Потом почищу. Сходил, проверил как мои бойцы, два из них получили ранения и я как заботливый папа должен проверить их. Сходил, проверив вернулся и почистив оружие направился в душ.
Об объявленной цене за голову того кто убил Шамиля я узнал от своего информатора, когда пришел на встречу. Наиль, мой информатор, не знал кто убил его. Но, то что это бойцы мотострелкового батальона, они знали точно. И последние два дня вокруг базы началось подозрительное шебуршание. Особисты с ног сбивались, но никого поймать не смогли. А еще через три дня пропал мой сержант-снайпер, не вернувшись из увольнительной в город.
- Твоего человека взяли люди Аслана. Большие деньги, Михаил, кружат голову.- Наиль поставил чашку с чаем на стол, и взяв заварной чайник долил мне и себе. Прихлебывая обжигающую жидкость, думал. Мысли метались по голове, меня переполняла просто черная злоба, взяли моего парня, этого я никогда не прощал и прощать не буду. Поставив чашку на столик, посмотрел прямо в глаза Наилю, что заставило его испуганно отшатнуться, и сказал:
- Рассказывай, что знаешь! Кто? Где? Когда?- от информатора я вышел с изрядно опустошенным кошельком и с некоторой информацией. Наиль работал только за деньги, и немалые. В общем-то, платить было чем. С убитых боевиков снималось немало зеленых бумажек, которые шли в общий фонд. Понятное дело о них не сообщалось никому, хотя я думаю, что Дед об этом подозревал. Если кому ни будь из бойцов, нужны были деньги, он подходил ко мне, и я давал, сколько ему нужно. Поэтому денег на работу с информаторами хватало. Выйдя на улицу села, и поправив ремень автомата, сползающий с плеча, направился к базе. Сзади следовало пара моих бойцов, страховали меня на всякий случай. Пройдя сквозь базар, и поздоровавшись со знакомыми офицерами из местной комендатуры, подумав, повернул и направился к следующему стукачу.
Возвращаясь на базу, анализировал поступившую информацию. По ней, Шепелева взяли в чайхане, куда он зашел. После заряженного напитка сержанта вынесли через черный вход и погрузили в армейскую буханку с санитарными крестами. Но не это было главное, я знал, КТО его взял.
Получив от Деда добро, взял в парке пару бэтээров и прихватив всю группу, кроме раненых, направился по известному мне адресу.
Наблюдая за большим, крашенным известкой домом, находящийся на окраине в небольшого аула, слушал с помощью трофейного японского сканера, переговоры часовых. Нажав два раза на тангетку, дал сигнал на открытие огня. Два часовых прохаживающиеся у ворот синхронно повалились на утрамбованную землю, от неслышных выстрелов ВАЛ-ов. Снайпера страховали штурмовую группу, подбежавших к воротам, и сделавшим контроль из пистолетов с глушителем. Во двор полетели светошумовые гранаты, и бойцы, выстроившись лесенкой, перекидывали штурмовиков один за другим через забор. Настала и моя очередь, пробежавшись по коленям, плечам, и перекинув себя через забор, рванул к дому под прикрытием двух бойцов державших под прицелом окна дома. В дом через окна также полетели светошумовые гранаты. Подождав пару минут пока бойцы закончат в доме, спокойно зашел в разгромленную комнату, где находился Аслан в окружение своих людей, сейчас лежавших уткнувшись лицом в пол и со скрученными за спиной руками. Их оружие было свалено в углу. Показав Топорову на Аслана, сказал:
- Этого в отдельную комнату.
Сидя на мягкой подушке, и держа в руках пиалу с чаем, я наблюдал, как в комнату занесли связанного пленного.
- Ну что ты Аслан творишь? Похитил моего человека. Знаешь, я могу и обидеться!- пленник поднял лицо и посмотрел на меня. Потом перекатившись на спину, сел. Я с улыбкой наблюдал за ним. Поставив пиалу на маленький чайный столик, сказал:
- Где мой боец?
- Да пашел ты ..., через минуту мне наскучило слушать его мат. Достав из набедренной кобуры Стечкин, хладнокровно прострелил ему ступню. Боли он боялся, очень боялся, и вся его напускная храбрость быстро сползла. Дослушав рассказ стонущего Аслана до конца, спокойно подняв лежащий рядом пистолет, выстрелил ему в грудь два раза. Повернувшись к находящемуся в комнате Егору, сказал:
- Полная зачистка дома!
- Там его семья!!!
- Ты слышал, полная.
Через пять минут мы уходили от начавшегося разгораться дома, около которого появились первые соседи, в сторону небольшой горы, где оставили наши бэтээры.
Мы возвращались на базу. Туда куда увезли Антона Шепелева, соваться без серьезной подготовки, не стоило.
Дед, покачав седой головой, переспросил:
- Ты уверен, что его увезли именно в эту горную деревню?
- Аслан так говорил. Его передали вот на этой дороге, боевикам на двух джипах. По описанию, которое дал Аслан, это люди старшего брата Шамиля, Рамзана.
- Ты знаешь, что будет если твою группу уничтожат?
- Я уже разработал план. Нужен вертолет, чтобы выбросил нас вот здесь.- Я показал на карте, где. Склонив голову, Дед задумался:
- Ладно, под твою ответственность. С вертолетчиками я сам договорюсь.
Сидя на лавке около иллюминатора, смотрел на проносящуюся под брюхом вертолета, землю, камни, зеленку и небольшие речушки.