Глава 8

Увидев впервые покинутый пещерный город, я понял, что его назвали очень точно — Улей. Больше всего он напоминал пчелиное гнездо, так, как его показывают, в детских американских мультфильмах — большое конусообразное овальное сооружение оранжевого цвета, испещренное провалами, в форме пчелиных сот. Скала была огромной, и выдавалось далеко вперед из общего горного массива. Она стояла одиноко, среди поля крупных и мелких скальных обломков. Особо крупные скальные обломки, были размером с двухэтажный дом. Видно, когда то давно, в древние времена, произошел мощный природный катаклизм, который и привел к таким последствиям. Мощное землетрясение разрушило скалы, которые выделялись от основного горного массива, но силы не хватило, чтобы разрушить все до основания, одна скала сохранилась. Так и появилась одинокая скала, торчащая посреди поля засеянного обломками. В пещерах, этой скалы, поселились, чирканы. Они не сидели, сложа рук, и в течение долгих лет трудились над внешним и внутренним видом своего жилища. Так, снаружи появились симметричные отверстия в форме шестиугольных сот, а внутри: просторные залы, отдельные комнаты и широкие проходы. Хитроумная система вентиляции не давала застаиваться воздуху, а близко расположенные горячие источники давали тепло, даже в долгие зимние месяцы. В пик своего рассвета, в пещерном городе проживало, больше десяти тысяч обитателей. Все чирканы, покинули Улей, когда узнали что в этот мир пришли терроны.

Улей долгие годы стоял пустой и заброшенный. Терроны хозяйничающие на этой стороне Драконьих гор, не обращали на пещерный город никакого внимания, казалось, что для них это обычная скала. После долгой войны, когда терронов удалось выбить на эту сторону гор, в Улье поселились казаки. Они наткнулись на пещерный город в ходе одного из длительных рейдов. Место было настолько подходящим для организации заставы, что часть отряда осталась в Улье. Что произошло дальше, никто не знает. Известно, только то, что казаки успели поставить телепорт и начать транспортировку всего необходимого для существования постоянного лагеря. Но телепорт неожиданно перестал работать, а все запросы по рации наталкивались на молчание. Прибывший отряд спасателей наткнулся на терронов, которые хозяйничали в окрестностях Улья. Завязался бой, и спасатели были вынуждены отступить, перед превосходящими силами противника. Что произошло с казаками, которые первые высадились в пещерном городе до сих пор неизвестно, считается, что все они погибли.

Но об этом я узнал намного позже. А сейчас, я лежал на вершине холма и в бинокль наблюдал за одинокой скалой и её окрестностями. В поле скальных обломков был широкий очищенный проход, который вел к высокой каменной стене, окружавшей Улей по периметру. Ширина прохода была разной, он, то сужался, то расширялся. В самом широком месте — метров сто, а в самом узком — сорок метров. Судя по карте, левее должен был быть еще один проход, не такой широкий и прямой, но зато мене заметный. Немного в стороне, от широкого прохода, среди мелких обломков возвышались крупные куски скал, их было несколько, больше всего мне подходили два — самых крупных. В целом, план штурма, который мне предложил капитан, был вполне выполним.

— Ну, что, как будем умирать? — шепотом спросил лежащий рядом Жук. — Ты посмотри, сколько их там.

— Дурак ты, Жук, и шутки у тебя дурацкие, — так же шепотом ответил я. — Хочешь умереть, пусти себе пулю в лоб. А я собираюсь взять штурмом эту скалу.

— Вот и я о том же — как будем умирать, в смысле — штурмовать, — ехидно уточнил Жук.

— Как прикажет родина, так и будем! — раздражено ответил я.

— Серый! Не томи! У тебя есть план или нет? — от возмущения Жук стукнул кулаком по замершей земле. — У нас времени мало, надо идти на штурм сейчас, или ждать следующего утра. Если будем сидеть и ничего не делать, то упустим время и придется ночевать под открытым небом. А ночь мы не переживем. Объяснить, почему или сам догадаешься?

— Жук умолкни! Думать мешаешь. Все, пошли назад, расскажу план действий.

Жук обиженно замолчал, и что-то бурча себе под нос, начал отползать за мной. Я последовал за ним. Мы быстро спустились к подножию холма, где отдыхали после перехода все наше воинство. Окинув взглядом отряд, я мысленно вздохнул, идти с этими доходягами на штурм очень не хотелось, но выбора не было. Из ста двадцати человек, которых дали мне в подчинение, реально чего-то стоили, только малая их часть. С боевым опытом старого мира, было всего пятеро, включая меня. Еще с десятка три, были, с явным криминальным душком, то есть воевать им не приходилось, но вида крови они не боялись. Еще, примерно с десяток, просто выглядели крепкими и более спокойными, чем остальные. Оставшиеся — внешним видом вызывали жалость и презрение, они уже утратили надежду на жизнь и внутренне были готовы умереть. Сто двадцать человек. Большинство вооружены немецкими карабинами Mauser 98k и винтовками Мосина, времен второй мировой войны, у некоторых автоматы ППШа и немецкие МР-38. На весь отряд было четыре пулемета: один отечественный РПД — 44 и три немецких MG-42. Гранаты, дали из расчета, на каждого бойца, по три наступательных РГД-5 и две осколочные Ф-1. Из холодного оружия — ножи, топоры, малые пехотные лопатки и сабли. Патронов выдали много, в этом нам повезло. Хотя, как можно судить много или мало, дали столько, сколько мы смогли с собой унести. Для штурма хватит, а если придется держать оборону, то патронов явно мало. Вся надежда только на то, что после установки телепорта перекинут подкрепление и наладят снабжение. Но, все это будет, только если штурм пройдет удачно, и мы сможем захватить Улей.

— Построиться — громко крикнул я.

Сидевшие на земле горе-вояки начали нехотя подниматься. Построиться в ряд, они так и не смогли, стояли как на стихийном митинге, то есть толпой.

— Подойдите ближе, — крикнул я. — Сейчас я вас разобью на группы и мы начнем штурм.

— Но это, же бессмысленно, нас всех убьют! — заверещал кто-то из толпы.

— Прекратить панику! Кто не пойдет на штурм, того я пристрелю прямо здесь! — жестко произнес я. Среди каторжан начинается паника и волнения. Действия гипновнушения Даймона сошло на нет.

— А не боишься сам пулю схлопотать? — спросил высокий угрюмый мужик с длинным шрамом на левой щеке.

— Не боюсь. Я — ваша единственная надежда на спасение. Без меня вы все трупы, одних сожрут терроны, другие замерзнут от холода.

— И чем это ты так уникален, что без тебя мы все умрем? — боец со шрамом вышел вперед, а за ним вышли еще несколько человек.

— Ну, во-первых, потому что у меня боевого опыта, как у вас вместе взятых, а во-вторых, потому что я сумел сохранить свои магические способности. Этого достаточно?

— Даже так, — бровь удивленно взмыла вверх, и от этого шрам на лице солдата, стал еще заметнее, а лицо исказила, жуткая гримаса. — Ладно, посмотрим, как ты накомандуешь!

— Если больше вопросов ни у кого нет, то замолчали и слушаем меня внимательно. Действовать будем тремя группами: два пулеметных расчета займут высокие обломки скал, там как раз есть парочка подходящих, метров по пять в высоту. Группа автоматчиков, обойдет поле обломков слева, и зайдет в тыл к терронам засевшим, в Улье. Основная группа с винтовками и карабинами, пойдет в полный рост цепью, по расчищенному проходу, они будут приманкой, чтобы выманить основную часть терронов из-за стены. Когда терроны выйдут из-за прикрытия стены, и приблизиться к ним, то пулеметные расчеты уничтожат их. К этому времени, автоматчики должны будут достигнуть защитной стены Улья и начнут зачистку. Разобравшись с вышедшими на открытое пространство терронами основная группа присоединится к автоматчикам. Понятно? Пулеметчики шаг вперед. Все у кого в руках винтовки и карабины отошли налево. Все у кого автоматы отошли направо. Выполнять!

Толпа минуту постояв, дрогнула и пришла в хаотичное движение: одни шли влево, другие вправо, а третьи, подойдя ко мне, стояли на месте.

Как я и предполагал: с пулеметами были те, кто имел опыт боевых действий. Это и не удивительно, пулемет работает с дальней дистанции из-за укрытия. Поэтому шансов выжить было больше. Это в том, старом мире, пулеметчик был первоочередной целью для снайперов, а здесь у терронов не было снайперов, не было даже оружия, которое могла соперничать в дальности с пулеметом, поэтому пулеметчики чувствовали себя в относительной безопасности.

После десятиминутного хаотичного движения, отряд разделился на неравные части. Меньшая часть — группа автоматчиков, насчитывала двадцать три человека, большая часть — все у кого в руках были отечественные трехлинейные винтовки Мосина и немецкие карабины Маузера. По своим габаритам этот «карабин» лишь весьма незначительно уступал, советской «трёхлинейке». Дело в том, что это слово в немецком языке в то время обозначало лишь наличие более удобных боковых, «кавалерийских» креплений для ремня — вместо «пехотных» антабок, поэтому «карабин Mauserа 98k» — был не чем иным, как обычной магазинной винтовкой. Группа с винтовками насчитывала, девяносто три человека. Стоп! Двадцать три с автоматами, девяносто три с винтовками, Я, Жук у меня за спиной стоит, итого получается сто восемнадцать человек. А должно быть сто двадцать человек. Вопрос: куда делись еще два бойца?

— Жук, куда делись два бойца? — не оборачиваясь, спросил я.

— А хрен его знает! Сбежали, наверное! — легкомысленно ответил Жук.

— Вот, блин! Вояки! Еще даже врага не увидели, а уже в бега подались!

— Это урки были. Они самого начала хотели уйти. Выжидали удобного момента. Они якшались, с теми, которых мы с тобой застрелили, возле волокуш с оружием.

— Понятно, ладно, фиг с ними! Далеко не уйдут, терроны им в миг, головы с плеч снимут!

— Как зовут, возраст, звание, где служили и за, что были сосланы на каторгу? — обратился я к четверке стоявших, передо мной пулеметчиков.

— Игнат Морозов, тридцать восемь лет тринадцатая отдельная мотострелковая бригада, старший лейтенант. Первая чеченская война. В этом мире второй год, в последнее время работал сторожем на складе. Склад сгорел, меня посчитали виновным и за долги отправили на каторгу, — первым доложился угрюмый здоровяк со шрамом на лице. Теперь я его рассмотрел, достаточно хорошо, лицо было не угрюмое, как мне показалось в первый раз, а просто не выражало особых эмоций.

— Так, ты, что склад не поджигал? — с усмешкой спросил Жук.

— Нет, — буркнул в ответ Морозов.

— Алексей Круглов. Можно просто — Леха. Служил в танковых войсках. Вторая чеченская. Водитель — механик. Двадцать восемь лет. Сержант. В этом мире три месяца. Работал водителем на «газоне» у «торгашей». По пьяни, въехал своим «газоном» в джип сына главы клана, — говоривший был, невысоким крепким парнем, с черными, как смоль густыми волосами. Одет он был в ватную фуфайку, а на голове у него был танковый шлемофон.

— Виктор Кузьмин. Погранвойска. Таджикистан. Рядовой. Специализация — пулеметчик. Двадцать шесть лет. КаМээС по боксу. В этом мире, около года. Не захотел, проигрывать бой, и меня решили удалить вот таким вот образом — подкинули наркоту и сослали на каторгу, — говорил пограничник, резкими отрывистыми фразами. Роста он был среднего, лицо самое обычное, с небритой щетиной. Судя по светлому цвету ресниц и светлой щетины на лице, Кузьмин был блондин. Нос картошкой, смотрел слегка в бок. Сразу видно — боксер.

— Ну, ты и дурак, — не удержался от комментариев Жук. — Вместо, того чтобы срубить бабла и жить себе припеваючи, он на каторгу попал.

— Жук, ты можешь помолчать пять минут, — я скривился, как от зубной боли

— Конечно, могу, чего не помолчать. Не хотите, чтобы я говорил, так и скажите. Чего возмущаться?

— Ну, а ты? — обратился я к самому молодому из пулеметчиков.

Последний из четверки пулеметчиков стоял и молча смотрел на меня. Он был молод, лет двадцать, может двадцать два. Стоял с непокрытой головой, шапку-ушанку держал в руках. На абсолютно лысой голове, виднелись рубцы шрамов. На мой вопрос он никак не отреагировал, только вопросительно посмотрел на старшего — Морозова.

Понятно было, что в их четверке Морозов был за старшего. Группа была сплоченная, а это плохо, могли претендовать на власть в отряде, надо будет их срочно разделить.

— Он — немой. Говорить не может. После контузии речь отнялась. Десантник он. Пулеметчик. Зовем его — Немой или Федя, — ответил вместо молчаливого парня Морозов. — Ну, а ты, что за хрен с бугра?

— Игнат, я понимаю, что ты в силу своего возраста и главенства в этой четверке претендуешь на власть, но давай договоримся раз и навсегда: я — командир и мои приказы выполняются быстро и качественно, — жестко произнес я. Чувствуя, как магия внушения Даймона, переливается из меня, в окружающий мир.

Если Морозов решит проявить характер, и показать, кто имеет право отдавать приказы, то сделать он должен это прямо сейчас. Но если он или кто из, их четверки на меня кинется, то им придется не сладко. Ведь их оружие — пулеметы, лежат на земле и они даже не заряжены, а у меня в руках автомат, снятый с предохранителя, и патрон дослан в патронник. Стоит им только дернуться — положу всех одной очередью.

— Ладно, проехали. Вернемся к разговору о командовании, после штурма, — спокойно ответил Морозов, а потом, немного подумав, добавил. — Если будет с кем разговаривать.

— Вот и отлично! А теперь давайте попробуем сформировать из этой толпы, хоть некое подобие порядка, — легкомысленно произнес я.

После долгих разбирательств, перестановок, матерных команд и затрещин, удалось из неорганизованной толпы, создать некое подобие организованного подразделения. В итоге получилось создать три взвода, каждый из которых делился на два отделения по пятнадцать человек, изначально хотели делать по три отделения во взводе, но не смогли найти нужное количество людей способных командовать. Малый отряд, который состоял из автоматчиков, насчитывал двадцать человек, во главе отряда поставили Жука. Против его кандидатуры в начале протестовал Морозов, но когда узнал, что под внешностью весельчака и баламута скрывается человек, отслуживший в Чечне, срочную службу, а потом еще и три года «контрактником», перестал противиться.

Пока бойцы набивали винтовочные обоймы и автоматные магазины патронами, я решил приступить к самому главному этапу предстоящей операции — подготовки мест для телепортации. Для этого, мне необходимо было, тщательно исследовать те валуны, на которых будут располагаться пулеметчики и хотя бы издалека, рассмотреть верхние этажи Улья. Я подальше отошел от гомонящей людской толпы, расстелил на земле плащ-палатку, сел на неё, скинув с себя бушлат и шапку. Холодно, конечно, но так как-то привычнее. За моими действиями внимательно наблюдал Жук. Я взял его с собой, чтобы он охранял меня, то время пока я буду в медиативном трансе.

Нырнуть в темный провал медитации удалось почти сразу, буквально на третьем вдохе-выдохе, после того как я закрыл глаза.

— Кот, как мне переместиться на расстоянии, без переноса тела? — задал я мучавший меня вопрос.

Если азы телепортации, я познал давно, то в некоторых специфических вопросах еще не разбирался, даже понять не мог, принцип действия. Телепортации вещь простая и примитивная — две точки в пространстве, которые соединены между собой нитью перехода. В одном месте ты зашел в портал, в другом вышел, легко, как дважды два. Трудности начинаются тогда, когда ты ставишь точки перехода. Если точку старта подготовить относительно легко, всего-то надо: на земле или стене, в общем, на любой поверхности перед собой изобразить несколько знаков и рун, потом получившийся рисунок запитать магической энергией — и все точка старта готова. Очень часто пользуются готовыми точками старта — разложенными на земле веревками, в которые вплетены нужные магические атрибуты. Намного сложнее с точкой финиша. Если точка выхода оговорена заранее и её подготовили, то проблем никаких нет. Зашел — вышел. А если точку выхода определяет человек, который стоит на старте, то он должен, во-первых, быть магом, а во-вторых, иметь очень хорошее представление о том месте, где он хочет очутиться. Он должен был его видеть хотя бы один раз в жизни. Причем вживую, своими собственными глазами, здесь даже фотографии предполагаемого места высадки не помогут. Только сам, и только своими глазами. Вот именно, поэтому я очень сильно переживал о том, как я смогу телепортироваться на то место, где будут располагаться пулеметчики. Но, мой внутренний спутник, заверил, что все будет хорошо. Хотелось бы верить!

— Все очень просто, представь себе, что ты решил встать на ноги, — ответил Даймон. — Представил? Что ты видишь?

— Ничего. Вокруг темнота. Как можно, что-то увидеть? — растерянно ответил я.

— Придурок! Глаза открой!

— Не кричи, я понял, — открыв глаза, я увидел себя со стороны. Вот на расстеленной плащ-палатке лежит мое тело, вот рядом, отвернувшись, в сторону стоит Жук.

— Ну, что видишь отлично? Так, теперь действовать надо быстро, ты покидаешь тело впервые, поэтому надо вернуться, как можно быстрее, — скороговоркой протараторил Даймон. — Посмотри на интересующий тебя объект и включи магическое зрение на максимум, так чтобы увидеть его вблизи.

Я посмотрел на вершину ближайшего холма и, настроив зрение на максимальное приближение, смог в мельчайших подробностях рассмотреть каждый камешек на земле.

— Ну и что? Я и раньше мог рассмотреть вблизи удаленные объекты, — удивленно произнес я.

— Выключи гипер-зрение. Что ты видишь? — спросил Кот.

— Ничего не изменилось, все по-прежнему, только вот зрение, почему то не хочет переходить в привычный режим, — растерянно произнес я.

— А ты оглянись вокруг, — с иронией в голосе произнес Кот. — Чего рот открыл? Удивился?

Кончено удивился, а вы бы не удивились, если бы в мгновение ока переместились на сто метров. Раз и я уже на вершине холма. Фантастика! Без всяких телепортов, порталов и подобных атрибутов, свойственных мгновенным переходам.

— Кот, а в теле так можно перемещаться? — решил, на всякий случай поинтересоваться я, хоть и догадывался, о том, что мне ответит Даймон.

— Нет, только в бестелесной сущности, — подтвердил мои догадки Кот. — Ты давай, быстрее поршнями шевели, в первый раз выходишь в мир, без тела, а это очень опасный и энергозатратный процесс.

— Понял, не нуди!

Ну, что ж, если надо быстрее, то буду торопиться. С вершины холма, я зрением засек первый крупный обломок скалы, на котором должны были располагаться пулеметчики, и, активировав гипер-зрение, переместился на его вершину. Скальный обломок, похожий на усеченную пирамиду, был в высоту больше пяти метров, основание было довольно большим по площади, примерно пять метров на четыре, а вот ближе к вершине камень сужался. Сейчас я стоял на вершине громадного камня и пытался сообразить, как на ровной, каменной поверхности начертить символ телепорта-приемника, задача усложнялась тем, что я был в бестелесной сущности и ничего не мог сделать в материальном мире. Умом я понимал, что есть решения у данной задачи, и что некоторые особо вредные Даймоны знают это решение, но мне его пока никто не собирается сообщать. Ну и хрен с ним, сам найду ответ. Но как? Как можно что-то сделать, если у тебя даже тела нет? Надо что-то делать. Все равно что, только бы не стоять столбом. Опустившись на колени, я закрыл глаза, и мысленно, нарисовал перед собой на камне нужный символ, делал я это так, как если передо мной был не твердый камень, а податливый речной песок. Единственное отличие было в том, что на кончике воображаемого пальца, я пытался сконцентрировать максимум магической энергии. Открыв глаза, я буквально взорвался от восторга, на гладкой черной поверхности камня отчетливо были видны глубокие борозды. Выглядело все так, как будто передо мной не твердая каменная поверхность, а мягкая податливая глина.

— Ну, наконец, сообразил, а то, я уж думал, что мы на этом, богом забытом камне, проторчим до второго пришествия, — раздраженно проскрипел Кот.

Со вторым скальным обломком вышло все намного быстрее, все действия я совершил за считанные минуты. Второй обломок был выше первого, но стоял метров на сто дальше от расчищенного прохода.

Теперь мне предстояло выбрать место для себя, но как это лучше сделать я не понимал, хорошо бы вначале осмотреть весь пещерный город с высоты, так мне легче было бы определить наиболее удачное место для засады.

— Кот, а можно как то зависнуть в воздухе? — с надеждой в голосе спросил я.

— Можно, если осторожно, — пробурчал Даймон. — Только я все сделаю сам, а ты не дергайся и не мешай. Понял?

— Понял.

То, что было сейчас мной, оторвалось от земли, и, поднявшись вверх, понеслось в сторону пещерного города. Скальные обломки мелькали внизу с огромной скоростью, несколько секунд, и, я оказался на очень большой высоте. Внизу, подо мной, как на ладони лежала одинокая скала — Улей. Только сейчас, находясь на высоте птичьего полета, можно было рассмотреть скальный массив во всех подробностях. А посмотреть было на что! С земли Улей выглядел, как высокая скала, одиноко торчащая среди поля скальных обломков. Но, сверху было видно, что скальный массив намного больше, чем это видится с того места, где я впервые увидел Улей. Один склон скалы, тот, что смотрел на поле, засеянное скальными обломками, был практически отвесным и неприступным. Именно в этой отвесной скале и были вырублены окна в форме пчелиных сот. Противоположный склон был пологий и выполнен в форме — широких террас. Террасы гигантскими ступенями спускались вниз к подножию скалы. Видимо первые хозяева Улья, использовали террасы для сельскохозяйственной деятельности — гигантские скальные чаши были заполнены землей, и кое-где угадывались остатки посаженных ровными рядами растений. На этих террасах сейчас паслись ездовые животные терронов — чханы. А в самом низу, у подножия скалы вилась и петляла среди камней стремительная горна речка. Центральная скала с окнами в форме сот была окружена более мелкими скалами-башнями, все это было соединено в общий ансамбль каменными лестницами, мостиками и переходами. Помимо всего прочего, оказалось, что между скалой и полем скальных обломков иметься стена — крепкое, основательное сооружение, высотой шесть метров и толщиной больше двух метров. Стена окружала Улей по периметру и была довольно в хорошем состоянии, целая и не разрушена. Только напротив проходов через поле скальных обломков были широкие провалы в стене, намека на ворота я не заметил. Как перегораживать проход в случае нападения тоже не совсем понятно.

— Кот, мы будем опускаться вниз, чтобы установить рисунок приема телепорта? — спросил я, видя что Даймон никаких действий не предпринимает, а висеть на такой высоте, даже в бестелесном состоянии — развлечение не из приятных.

— Нет. Там где-то внизу есть шаман терронов, он может нас заметить, — задумчиво ответил Кот.

— А как тогда будем переноситься сюда? — удивленно спросил я. — План штурма менять будем?

— Нет. Я тебя сам перекину. Тебе вон та башня, которая ближе всех к проходу подойдет?

— Конечно! Я про неё и думал с самого начала.

— Все, возвращаемся назад.

В глазах резко потемнело, и я очнулся, судорожно хватая ртом воздух. Сердце колотилось в груди, как рыба, выброшенная на берег. Не смотря на холодный воздух и то, что я был без верхней одежды, все мое тело горело жаром, а по лицу стекали крупные капли пота. Вот так прогулка, в бестелесном состоянии, чувствовал себя так, как будто разгрузил, в одиночку, двенадцатиметровую фуру.

— Серый ты как? Что случилось? Выглядишь хреново — в гроб, и то краше кладут, — зачастил вопросами Жук.

— Все нормально. Дай руку, помоги встать, — поднявшись на ноги, я с трудом смог надеть на себя бушлат и шапку, руки затекли и не хотели слушаться.

С трудом, передвигая замершие ноги, мы с Жуком пошли в сторону отдыхающих солдат. Нас встречали, молча, среди бывших каторжан было очень мало тех, кто служил в рядах советской армии. Народ в своей основной массе, был тяжелый, гниловатый по натуре был контингент. Очень многие из них попали на каторгу за дело. Были среди них и убийцы, и насильники, и просто опустившиеся на дно жизни элементы, которых продали на каторгу за долги. Им идти на штурм, ой как не хотелось. Но, что делать, если от этого зависела их жизнь? Ночи в горах очень холодные, запасов пищи у нас нет, броситься в бега не получится. Чтобы выжить, надо захватить Улей. Чтобы захватить Улей, надо убить всех находящихся там терронов, без этого никак. Вот такая арифметика жизни!

Морозов добился некоторых успехов в плане дисциплины отряда: он смог построить их в две шеренги, результат, конечно не ахти какой, но хоть что-то. Как говорится — с паршивой овцы, хоть шерсти клок!

— Танкист, на, получай оружие, — обрадовал я пулеметчика, протягивая ему свой автомат. — Храни его, как девственность младшей сестры!

— А, зачем мне еще и автомат, мне и пулемета хватит? — удивленно спросил Круглов.

— А затем, что пулемет я забираю себе, — широко улыбаясь, произнес я. — Мне с пулеметом, шороху наводить, среди терронов легче будет. А ты — горе-водитель, назначаешься заместителем командира первого взвода, ну, в общем, с Жуком пойдешь в одной группе.

— Понятно, — уныло произнес Круглов.

— Накидай мне осколочных гранат, штук тридцать, — я протянул Жуку свой вещмешок. — И запасные банки, с патронами к «дехтярю», туда же добавь.

— Ты решил в героя поиграть? — хмуро спросил подошедший Игнат.

— Ага! Нужно же как-то самоутвердиться в коллективе, — ответил я. — Не бойся, я живучий. Это вы смотрите, не потеряйтесь по дороге.

Морозов ничего не ответил, лишь неопределенно пожал плечами и отошел к своим подопечным.

Взвесив на руке вещмешок, я обреченно вздохнул, тяжело, блин! Весу в нем было, килограмм тридцать. Еще бы, там одних «лимонок» — тридцать штук. Если каждая весит — шестьсот грамм, то в тридцати штуках общего веса, восемнадцать килограмм. Плюс — фляга с водой, два снаряженных патронами барабана «ручнику» Дехтярева, каждый по сто патронов, а это еще пять килограмм, плюс — патроны к кольту. Ну и так, по мелочи. Я бы гранат взял еще больше, уж очень это вещь в хозяйстве хорошая — граната Ф1, или как её называю в народе — «лимонка».

«Лимонка» является наиболее могущественной из всех ручных гранат по убойному действию осколков и самой удобной в обращении. Ребра на ее корпусе — черепахе — существуют совсем не для разделения на осколки, как принято думать, а для «ухватываемости» в ладони, для удобства удержания и возможности привязки к чему-либо при постановке на растяжку в качестве мины. Корпус гранаты Ф-1 отлит из так называемого «сухого» чугуна, который при взрыве бризантного (дробящего) заряда раскалывается на осколки размером от горошины до спичечной головки, неправильной рваной формы с рваными острыми краями. Всего таких осколков образуется до четырехсот. Форма корпуса выбрана именно такой, не только для удобства удержания. До сих пор никто не может объяснить почему, но при взрыве «лимонки» на поверхности земли разлет осколков происходит преимущественно в стороны и очень мало — вверх. При этом трава «выкашивается» полностью в радиусе трех метров от места взрыва, сплошное поражение ростовой цели обеспечивается в радиусе пяти метров, на дистанции десяти метров ростовая цель поражается 5–7 осколками, в пятнадцати метрах — 2 — 3 осколками.

Поэтому на близких дистанциях от взрыва не спасет бронежилет — осколками посечет руки, ноги, лицо. Именно на это и делается расчет, ведь каждый террон носит на себе созданный природой бронежилет — костяные наросты и пластины.

Даже маленький осколок, попавший в шею, равносилен смертельному приговору. Проникающее убойное действие мелкие осколки сохраняют до 100 метров, крупные — до 250 метров. В замкнутых помещениях помимо массы рикошетирующих беспорядочных осколков ударная волна этой сильной гранаты сама по себе вызывает контузию и выводит из строя. Бронежилет при этом тоже бесполезен.

В пехоте по всем этим причинам граната Ф-1 используется как оборонительная. В спецназе — как мощное средство подавления, когда малыми силами необходимо достигнуть реальных результатов в конкретных жестоких обстоятельствах. Исход в специальных операциях при ведении боевых действий в нестандартных ситуациях сплошь и рядом зависит от применения практических боевых приемов, не обозначенных уставами и кабинетными регламентами. Беспощадная сила «лимонки» обеспечивает поворот событий в пользу инициативных и изобретательных, но только при ее умелом применении.

Во время моей службы в рядах «Горных стражей», меня обучали таким образом, чтобы при осуществлении оперативных огневых контактов, стреляя в перемещении одной рукой из пистолета, держать в другой, приподнятой на уровне головы руке гранату как противовес для плавного хода. Гранату из такого положения метали без замаха, мгновенно, при необходимости резко увеличивая этим свою огневую мощь. Но метали не просто так. На близких дистанциях оперативного боя «в упор», при внезапном столкновении с группой противника, граната забрасывалась за спины неприятеля. Это укрывало бросавшего от своих же осколков. Противник при этом оказывался «зажат» между стрелковым огнем «в упор» и разрывом — гранаты сзади.

В боевой практике ближнего боя этот несложный прием трудно переоценить. Он особенно ценен в уличных боях, когда при внезапном близком появлении противника замахиваться гранатой уже некогда или же невозможно в тесноте помещения.

Без замаха гранату можно бросить довольно далеко и точно, не отрывая взгляда от цели или интуитивно в темноте. Но для этого нужно разработать суставы и мышцы бросающей руки — хоть правой, хоть левой. При такой разработке следует: зажав кистью руки учебную гранату полного веса (заполненную песком), качать ею, имитируя замах и бросок, все время увеличивая амплитуду замаха и постепенно отдаляя назад стартовый барьер броска. От стартового барьера граната посылается вперед резкими усилиями не только руки, но и мышц плеча, груди и живота, но не бросайте гранату! Качать вперед и назад до упора, постепенно отодвигая границу этого упора! Такой прием бросания используется при необходимости забросить гранату в узкую бойницу, находящуюся выше человеческого роста.

Гранату можно бросить довольно далеко и точно от пояса или сразу от гранатной сумки с замахом или без замаха снизу вперед. Этот способ очень быстр и ценен тем, что противник часто вообще не успевает понять, что граната «пошла» к нему. Противник привык видеть бросок с замахом сверху. Тренировка и разработка связок и мышц производится аналогично броску без замаха сверху с постепенным отдалением стартового барьера. При броске снизу без замаха точно так же, как и при «верхнем» броске, включаются резкие, взрывные усилия мышц плеча, груди и живота. Способ непривычен, но при определенных тренировках дальность и точность броска быстро прогрессируют. К тому же, по обстоятельствам, гранату иногда проще «подкатить» к противнику (например, через низко расположенные щели) именно таким способом. Бросок снизу практичен при оперативном бое в зданиях, когда нет необходимости посылать гранату далеко, но, случается, требуется бросить несколько гранат быстро одну за другой.

— Командиры взводов и отделений подойдите поближе. То, что я вам расскажу, перескажите своим бойцам, — я старался говорить как можно громче, так чтобы слышали и рядовые бойцы. — При метании гранаты по вертикальным высоким целям (окнам) надо брать повыше, в верхний край цели, так как граната теряет скорость и постепенно отклоняется вниз. Учтите это, когда войдете в Улей, и надо будет подавить противника в пещерах. По бегущим целям гранаты бросают с упреждением, впереди цели, сообразно со скоростью ее движения с таким расчетом, чтобы они падали перед противником, и он набегал на них в момент взрыва. Следует учесть, что за время горения запала, а это 4 секунды, противник, бегущий со скоростью в среднем 3–3,5 м/с, пробежит 12–15 метров. Но перед вами будут всадники на скакунах. Поэтому, когда терроны начнут сближаться с вами, лучше заранее наметить рубеж, по достижении которого следует производить гранатометание. Этот рубеж должен находиться на 30–40 м дальше той линии, до которой можно добросить гранату, с учетом ее выката после падения. Аналогично действуют, когда противник бежит в сторону от вас (при задержании). Точно так же следует поступить и с отступающим противником. Всем понятно?

— Все понятно, командир. Закидаем «терриков» гранатами и пойдем жрать тушенку и сгущ сосать из банок, — Жук, как всегда излучал оптимизм и непосредственность. Иногда даже завидовал ему, казалось, что даже если к нему в гости явиться вредная старуха с косой, то он успеет, перед тем как умереть рассказать ей анекдот или парочку своих сальных историй.

— Самое главное — стреляйте терронам в область паха и низа живота, эти места не защищены у них. Грудной щиток террона иногда выдерживает удар от автоматной пули. Винтовочную пулю выдержит только на излете. Поэтому, в голову и грудь, даже не цельтесь, только в пах, — не обращая внимания на шутки Жука, продолжил я. — Таз наиболее уязвимое место на теле любого прямоходящего существа. Во-первых, там центр тяжести, а во-вторых, эта область обычно не прикрыта бронежилетом.

— Отстрели террону яйца — получи благодарность от командира, — с серьезным лицом прокомментировал мои слова неугомонный Жук. — Все! Все! Я молчу!

Махнув рукой на Вовку, я отошел в сторону пары пулеметчиков. Боксер и Немой, сидели на корточках, ковыряясь в немецком пулемете MG-42. Вторые номера, два молодых парня, крепкого телосложения, рядом набивали пулеметные ленты патронами.

— Мужики, смотрите у меня! — я помахал у них перед носом кулаком, так для пущей убедительности. — На вас вся надежда. Терронов надо будет выкосить, за один заход, не дайте им добраться до основного отряда. Иначе они всех перебьют. Но и раньше времени стрелять не начните, а то терроны вернуться назад и из пещер мы их будем выкурить очень долго, а время играет против нас.

— Нормально все будет! Не бойся командир, не подведем! — за обоих ответил Кузьмин.

Немой Федя, лишь кивнул головой, в знак подтверждения слов товарища. Несколько секунд посмотрев им в глаза, я постоял на месте и отошел в сторону. Выбрал ровный участок земли, свободный от камней, я с помощью ножа начертил на земле символы старта — телепорта. Теперь осталось: напитать рисунок энергией, и, указав, точку финиша отправить пулеметчиков по своим местам.

— Федя, бери пулемет, своего второго номера и идите ко мне, — позвал я первую пулеметную пару.

Немой десантник помог, своему второму номеру, взвалить на плечи тяжеленный рюкзак и оба они подошли ко мне.

— Значит так, пацаны: становитесь в самый центр, вот этой вот нарисованной на земле хреновины, — я показал рукой на центр рисунка. — Через мгновение окажитесь на огромном валуне посреди скальных обломков. Подготовите место для стрельбы и смотрите в оба, не пропустите атаки терронов. Если вперед вырвется небольшая группа атакующих, то на нее внимания не обращать. Стрелять, только по основным силам, и запомните — терроны намного крепче и выносливее людей, поэтому патронов не жалейте. Давайте пацаны, удачи!

Парни встали в центр рисунка, я присел на одно колено, и, коснувшись рукой начерченных на земле линий, активизировал телепорт. Секунда, и передо мной никого не осталось. Телепорт сработал.

— Сработало! — радостно крикнул боец, которого я послал на вершину холма с биноклем, чтобы определить удалась ли телепортация.

— Следующие! — позвал я вторую пулеметную пару. — Видели, что делала первая пара? Слышали, что я им говорил? Ну и отлично, повторять не буду. Не зевайте там! Удачи!

Вторая пара заняла свое место в центре рисунка, и я активировал телепорт. Секунда и они тоже исчезли.

— Вторые на месте, — радостно сообщил прибежавший с холма наблюдатель.

После отправки пулеметчиков, на их огневые позиции, я подошел, к стоявшим по близости Морозову, Круглову и Вовки Жуку. Жук рассказывал, что-то очень веселое и смешное, даже вечно хмурый Игнат еле сдерживал улыбку.

— Как-то еду я домой на такси. По денежкам вышло примерно пятьсот рублей. Ночь. Темно. Подъезжаем в родному дому — многоэтажке. Закралась мысль в голову «а не слинять ли, не заплатив? Дом большой — в подъезд забежал и ищи — свищи!», — увлеченно рассказывал новую историю из своей жизни Вовка. — А фигли пьяному? Ломанулся из машины! Сначала стукнулся башкой об стойку. Потом споткнулся об бордюр и навернулся на скамейку. Пока вставал, разодрал штаны об гвоздь из скамейки торчащий. Полминуты пытался открыть домофон. Всё это время таксист смотрел на меня ошалелыми глазами из машины и активных действий не предпринимал. «Он в шоке!», подумал я. Всё оказалось проще — потом, уже в подъезде, вспомнил, что заплатил ему, когда сел в машину….

В ответ раздался дружный смех, смеялись не только, стоявшие, рядом с Жуком Морозов и Круглов, но и другие мужики, которые слышали только, что рассказанную историю. Я тоже улыбнулся, хотя эту историю слышал много раз и от разных людей. Хохма была старая и с бородой. Но Жук так смешно рассказывал, что просто невозможно было сдержать улыбку.

— Повеселились и хватит. Пора начинать, — прекратил я веселье. — Жук бери своих и двигайте по-быстрому.

Я закинул пулемет на спину, в одну руку взял вещмешок, а в другую «Кольт» снятый с предохранителя. Если сразу после перехода я столкнусь нос к носу с терронами, то с мощным пистолетом, в ближнем бою у меня шансов выжить больше, чем с пулеметом.

Посмотрев в спину уходящим автоматчикам, я подумал, что слишком часто в последнее время, моя жизнь стала зависеть от стечения обстоятельств и от совершенно посторонних людей, в действиях, которых я был совершенно не уверен.

— Ну, давайте мужики, ни пуха, не пера! — обернувшись назад, произнес я, глядя на Морозова и остальных бойцов стоявших за ним.

— К черту, — услышал я ответ Игната, делая шаг в нарисованную на земле пиктограмму телепорта.

В следующее мгновение, я упал на колени и сильно ударился головой обо что-то твердое и холодное. Блин! Это надо было поскользнуться на мокрых камнях, хорошо, что хоть ничего не сломал себе. А голова не попа, поболит и перестанет! Вблизи, верхняя площадка башни выглядела не намного лучше, чем с высоты птичьего полета. Размером она была три на пять метров и по форме напоминала овал. Пол башни был каменный, местами гладкий как стекло, а местами выщербленный и усеянный каменными осколками. С одной стороны, той, что была обращена в сторону прохода в поле скальных обломков, было оборудовано кострище. Угли, в нем были старые, огонь здесь давно уже никто не разжигал. Рядом валялось несколько деревяшек. С одного конца к площадке примыкал каменный переход с соседней башне, которая была намного выше и массивнее, это была даже не башня, а продолжение скального выступа на теле скалы. С другого конца, площадка обрывалась крутой лестницей, вырубленной прямо в скале. А прямо в центре площадки, было ровное идеально круглое отверстие. Из этого отверстия торчала веревка, конец которой был обмотан вокруг каменного выступа.

Подведем итог: на площадке, где я находился можно попасть тремя способами: первый — с соседней башни, по каменному мостику, второй — по крутой лестнице с нижнего яруса и третий — через круглое отверстие в полу, по веревки, опять же с нижнего яруса. Все три варианта, можно с легкостью перекрыть, придется только башкой вертеть на триста шестьдесят градусов и не зевать. Площадку, на которой я сейчас находился со всех сторон, кроме перехода на соседнюю башню и лестничного проема, окружал каменный парапет, высотой чуть больше метра.

— Кот, когда я начну, прикрывай мне спину, следи чтобы никто не подошел со стороны второй башни, — мысленно обратился к Даймону.

— Не учи — ученного, — проворчал Кот. — Внизу под нами Зло. Закидай нижний ярус гранатами.

— Какое еще Зло? Ты о чем? — встревожено спросил я.

— Не знаю, скорее всего, там обитает шаман терронов, но сейчас он не активен, наверное, спит, — ответил Кот.

— А он не почувствовал, активацию перехода? — поинтересовался я.

— Если не предпринял никаких действий, то значит, не почувствовал. Но ты старайся особо не двигаться и вначале кинь в провал пару гранат, а уж потом только, все остальное.

— Понял.

Якорный ты карась, только шамана терронов мне не хватало для полного счастья! Но предупрежден — значит вооружен. Взяв в руки обгорелую деревянную палку, которая валялась рядом с кострищем, я достал из вещмешка четыре «лимонки» и моток медной проволоки. Все четыре гранаты, я крепко примотал к палке, так чтобы было удобно держать все вместе. Соединил предохранительные кольца гранат одним куском проволоки, и слегка разжал усики, теперь можно было выдернуть все кольца одновременно. Немного подумал, я повторил этот же прием еще с двумя деревяшками.

Пока я возился с гранатами, терроны внизу зашевелились, они заметили приближение вооруженных людей, которые медленно шли цепью по расчищенному проходу в их сторону. Началось! Внизу послушались отрывистые громкие команды, потом раздался какой-то скулеж и завывание. Звуки, явно принадлежали каким-то животным, причем, судя по издаваемым ими звукам, твари были крупные и агрессивные. Но я не решался выглянуть из-за парапета, чтобы посмотреть, кто это там скулит и завывает. Завывание повторилось с новой силой, одновременно выли несколько десятков тварей, вой достиг своего пика и резко оборвался, как спущенная стрела. Звериный вой пошел на убыль, становился все тише и тише, а снизу стали доносится восторженный рев и крики терронов. Посчитав, что если терроны, что-то там восторженно рассматривают, то им будет явно не до того, чтобы обернутся и посмотреть на башню, на вершине которой я находился. Поэтому высунулся и посмотрел, что же там такое происходи. Посмотреть было на что, и это было не очень хорошее зрелище, то, что происходило внизу, ставило под угрозу весь план штурма. По широкому проходу, навстречу наступающей цепи солдат, неслась свора хищных тварей. Животные были размером с крупную рысь, а некоторые экземпляры достигали размеров мелкого тигра, больше всего они были похожи на представителя семейства кошачьих. Те же грациозные формы тела и та же устрашающая смертоносная скорость. Короткая густая шерсть, полосатой окраски, мощные лапы, заканчивающиеся острыми длинными когтями — все это предавало поразительное сходство с огромными кошками. Единственное отличие от земных кошек — это форма головы. Голова у этих смертоносных хищников была сильно приплюснутая и по форме больше напоминала лягушачью. Даже пасть была устроена так же как у лягушек — широкая, от уха до уха.

Протяженность расчищенного прохода была метров пятьсот, солдаты успели пройти не больше ста метров, когда стремительные хищники кинулись им на встречу. Твари проскочили этот четырехсот метровый отрезок за несколько секунд. Бойцы даже не успели среагировать на команды Морозова. Игнат громкими криками, вперемешку с витиеватым матом, пытался заставить их забросать приближающихся тварей гранатами. Некоторые пытались стрелять из винтовок, другие начали пятиться назад, а те, что шли в первых рядах бросились в стороны, чтобы укрыться среди скальных обломков. Сам Игнат, широко расставив ноги начал стрелять из пулемета от бедра, длинная очередь стеганула по вырвавшимся вперед хищникам. Организованный винтовочный залп или разрыв одновременно десятка гранат, смог бы вполне не допустить приближения тварей к наступающим. Но, мужики с винтовками были не организованны, они не умели слушаться приказов и из-за этого не смогли совладать со своим страхом. Образовалась свалка, люди мешали друг другу, толкались. Не меньше десятка смертоносных кошек, ворвалось в самую гущу обезумевшей толпы. Когтистыми лапами и мощными челюстями, страшные хищники начали сеять смерть. Толпа бывших каторжан, брызнула в разные стороны, и бросилась бежать. Многие бросали тяжелые винтовки, которые мешали им двигаться. Даже сюда доносились крики раненых. Островком стабильности остался, только один Морозов со своим пулеметом. Короткими очередями он бил по тварям, которые бесновались в толпе обезумевших людей. От его пуль страдали не только хищники, но и свои же бойцы. Вокруг, непрерывно стреляющего из пулемета Морозова, стали собираться те, кто не подался паники и не убежал.

Внизу, у крепостной стены терроны седлали своих ездовых животных. Замысел их был прост: пока хищные твари вводят сумятицу и панику в ряды наступающих, короткой и стремительной атакой, на огромных чханах, разбить и уничтожить всех людей. Именно такое развитие событий я и предполагал, но терроны, вначале пустили хищников, и только потом, решили выступить сами.

— Шаман под нами зашевелился! Надо срочно глушить его гранатами, если он тебя почувствует, то нам не поздоровится, — скороговоркой проговорил Кот.

Вот и пришел мой черед повоевать. Ну, что погнали наши, городских! Выдернув кольца из взрывателей у связки из четырех гранат, я закинул её в темный провал, ведущий куда-то на нижние ярусы. Внизу, гулко ухнул мощный взрыв, и из темного провала взметнулось вверх грязное облако пыли. Вырвавшийся на свободу сноп дыма и пыли, повис у меня над головой. Во рту запершило от пыли, а глаза пришлось сильно зажмурить, чтобы сохранить зрение.

— Вроде, как достал! Огонь темной искры внизу погас, — удовлетворенно произнес Кот. — Но все равно надо следить за нижними ярусами.

— Вот ты эти и займешься, — произнес я, устанавливая сошки пулемета на парапете. — Давай, следи за тылами, пока я с терронами общаться буду!

Отряд из пятидесяти верховых терронов выдвинулся из-за стены, постепенно разгоняя скакунов, они стремительно приближались к сбившимся в плотную толпу людям. Постоянно кричавший Морозов пытался организовать оборону. С хищными, полосатыми тварями удалось покончить, но стоило это жизни не менее двадцати человек.

Установив пулеметные сошки на скальный парапет, я пристроил пулемет поудобней, и открыл огонь по терронам, которые в большом количестве собрались поглазеть, как их соплеменники будут уничтожать людей. Короткими прицельными очередями я расстреливал тррронов, одного за другим, тяжелые бронебойные пули при попадании в тело, вырывали плоть большими кусками. Воины противника не сразу даже сообразили, откуда их настигает смерть. На шум стрельбы и крики раненых воинов, во двор скального замка выбежало не менее тридцати терронов. Я спрятался за парапет, и, выдернув чеки из двух гранатных связок, одну за другой кинул их в столпившихся, у подножия башни, противников. Гранатные разрывы принесли лавину осколков, которые буквально выкосили все живое во дворе. Высунувшись из-за укрытия, я продолжил стрелять короткими очередями по мечущемся внизу терронам. Пули настигали их везде. Стреляя сверху, я не давал им укрыться. Только отстреляв первый барабан на сто патронов, я понял, что двор пуст, живых не осталось никого, только трупы расстрелянных и разорванных гранатами терронов были передо мной.

Со стороны поля засеянного скальными обломками, стали раздаваться свистящие пулеметные очереди — явный признак того, что в дело вступили немецкие MG-42. Пули кнутом били по приближающимся терронам, но те, упорно продолжали, гнать своих скакунов вперед. Выставив длинные пики, всадники хотели одним сильным ударом снести людей. Они сбились в плотную группы и неслись вперед, не обращая внимания на потери. Морозов сумел организовать десяток бойцов, которые непрерывно стреляли по всадникам. Сам Морозов, длинными очередями стрелял из пулемета, держа его у бедра. Когда всадники пересекли видимый только Игнату рубеж, он махнул рукой и отдал короткую команду. Окружавшие его бойцы бросились к обочине дороги. Там они укрылись за большими камнями и, перестав стрелять из винтовок, достали гранаты. По команде, гранаты полетели в приближающихся терронов. Взрывы подняли целое облако пыли и каменных осколков, сквозь гранатные разрывы, огонь и дым, навстречу людям вырвалось всего три верховых террона. Но даже они не смогли достать до сбившихся в плотную группу людей. Морозов длинной очередью перечеркнул терронских скакунам, и они, падая, подмяли под себя ездоков. Игнат не остановился, и короткими, прицельными очередями поливал валявшихся на земле воинов противника. Многие терроны были ранены, но не смотря на это, они пытались подняться и продолжить атаку. Пули вырывали кровавые куски мяса из еще шевелившихся существ. Когда пулеметный барабан опустел, Морозов махнул рукой, привлекая внимание окружавших его солдат. После нескольких энергичных команд, бойцы разошлись в стороны и человек пять, выстроившись в цепь, начали методично добивать валявшихся на земле терронов, а остальные вернулись, назад собирая по дороге убежавших вояк.

Все это я видел мельком, внимательно рассматривая внутренний двор пещерного города, короткими пулеметными очередями я не давал высунуться терронам из внутренних помещений Улья. Иногда мне приходилось кидать вниз гранаты, в общем, держал терронов в тонусе и не давал им скучать до прихода основных сил.

— Внимание, сзади опасность! — закричал внутри моей головы Кот.

Резко обернувшись, и еще не завершив, полностью оборот, я уже, вовсю силу давил на спусковой крючок пулемета. По каменному переходу, в мою сторону, бежало не меньше десятка терронов. Первой, неприцельной очередью, я лишь краем зацепил самого ближнего террона, пули пробили ему руку, развернули на месте и отбросили назад. Он упал на бегущих следом за ним воинов, на узком каменном мостике образовалась свалка из тел. Выиграв несколько секунд, пока терроны валялись на мостике и пытались встать, я устроил пулемет поудобней — установив его сошками в каменный парапет и уперев приклад в плечо, и одной длинной очередью, «забил» не меньше двух десятков пуль в свалку терронских тел. Пулеметный огонь, практически в упор, разрезал воинов противника на части. На каменном мосту, остались лежать тела поверженных терронов — ни один из них не шевелился.

— По лестнице поднимается несколько тварей, — предупредил меня Даймон.

Времени, ставить последний барабан в пулемет не было, да и после длинных очередей пулеметный ствол раскалился, как уголь в печке, надо было дать ему время, чтобы остыть. Выхватив тяжелый «кольт» из кобуры, я направил его в сторону лестничного провала, как только над ней появилась голова поднимающегося террона, я несколько раз нажал на спусковой крючок. Все-таки, страшная это вещь в ближнем бою — «кольт» сорок пятого калибра, тяжелые пули просто развалили на куски голову террона. Голова лопнула как переспелый арбуз. Хоть пуля «кольта» и обладает большим калибром, выходит почти двенадцать миллиметров, но по пробивной способности, тот же 7.62мм патрон от ТТ, превосходит кольтовский. А, все из-за длинны патрона, патрон для ТТ, в длину — двадцать пять миллиметров, а американский — девятнадцать. Но, зато, по останавливающему действию американец лучше нашего. Именно поэтому, я и взял с собой, этого тяжелого монстра.

Вытащив из кармана осколочную гранату, я выдернул из неё чеку, и немного подержав руке, кинул в сторону лестничного подъема. Гранта взорвалась в воздухе, как я и рассчитывал. Как только прогремел взрыв, я вскочил на ноги и, пригибаясь, подбежал к лестнице ведущей вниз. Взрыв снес поднимающегося по лестнице воина. А остальных, которые ждали своей очереди на нижнем ярусе, оглушила. Пока они не успели сообразить, что происходит и спрятаться, я выпустил в них остатки пистолетной обоймы. «Кольт» пистолет мощный и стрелять из него, держа его одной рукой удовольствие, малоприятное. Сильная отдача подбрасывает пистолет вертикально вверх. Убил я только одно террона, второго ранил в ногу и грудь. Потом закончились патроны. Пока я стоял в полный рост и стрелял из пистолет по оглушенным терронам, то заметил, что внутренний двор, опять полный воинов противника. Какие, на хрен пятьдесят воинов? Капитан, падла! По моим прикидкам, мы уже накрошили не меньше сотни терронов, а они и не думают заканчиваться! Увидеть бы еще раз капитана, уж я бы ему сказал, что думаю, по поводу их разведданных!

Присев на корточки, вначале я перезарядил кольт, а потом вытрусил из вещмешка оставшиеся гранаты. Гранат было семь штук. Положив на пол пистолет, я одну за другой начал бросать гранаты во внутренний двор. Последнюю гранату оставил себе, спрятав её в кармане бушлата. Подтянув пулемет, я установил последний барабан на сто патронов. Ну, вот и все: у меня осталась последняя осколочная граната, последний пулеметный барабан и два магазина по семь патронов к «кольту». Еще есть нож и собственные руки, которые, не менее смертоносны, чем холодное оружие.

Высунувшись из-за каменного парапета, я увидел, что трупов терронов внизу добавилось, те, что были еще живы, вытаскивали раненых. Осколочные гранаты в ограниченном пространстве — вещь опасная, ливень осколков выкашивает все живое, а кого не убьет, того ранит. Терроны увидев меня, начали кидать камнями и стрелять из своих деревянных палок — скиток. Пришлось упасть на пол, прячась за спасительным каменным парапетом.

— Не пригибайся, я тебя закрою. Ни камни, ни стрелки тебя не заденут, — проворчал Кот.

Меня окружил кокон из плотного потока воздуха. Брошенные в меня камни, под действие силы ветра меняли свою траекторию, а более легкие стрелки, выпущенные из скитхок, сносило далеко в сторону. Охранная магия Дамона действовала лучше и надежней всякого отводящего амулета.

— О, а, цэ дiло, — я упер приклад пулемета в плечо и начал короткими очередями стрелять в терронов. Камни и костяные стрелки, направленные в меня, пролетали мимо, не причиняя вреда.

Терроны видя, что я не скрываюсь и не прячусь, и что камни летят мимо, опять попрятались. Посмотрев, в сторону прохода я увидел, что Морозов, смог, наконец, организовать бойцов. Он оставил с десяток людей, чтобы они добивали штыками терронов и помогали раненым. Остальные под его предводительством, быстрым шагом направлялись вперед, к Улью. Внизу справа, немного в отдалении, раздались хлопки наступательных гранат РГД-5, а следом длинные автоматные очереди — в дело вступила группа Жука.

Схватив пулемет, я быстрым шагом пошел по каменному мостику, в сторону основного скального сооружения. Бежать по сколькому от терронской крови камню было опасно, есть риск упасть вниз. На середине моста, располагалась круглая площадка, окруженная резным каменным парапетом. С парапета вниз свисала веревочная лестница. С этого места было хорошо видно, где спрятались терроны. Облокотив пулемет на ограждение, я выпустил несколько длинных очередей, по засевшим, в укрытиях терронам. Они начали метаться под перекрестным огнем, с одной стороны, из пулемета не давал им высунуть головы я, а с другой стороны, все ближе подходили автоматчики Жука. Вдруг, я услышал злобное рычание и визг, они доносились из темного прохода, расположенного внизу рядом с тем местом, где сливались воедино мостик, на котором я стоял и скала. Ничего хорошего, это не предвещало, если у терронов остались еще эти полосатые хищники, которые устроили резню, в самом начале штурма, то мы можем и не захватить Улей. Уж, больно эти твари опасные, быстрые и смертоносные. Недолго думая, я зашвырнул последнюю гранату в темное нутро пещеры, из которой доносился визг тварей. После прогремевшего взрыва, быстро спустился по веревочной лестнице вниз, закинув пулемет на спину.

Оказавшись внизу, на земле, я первым делом выпустил длинную очередь в темный проход. Злая, длинная очередь вспорола, огненных хлыстом темноту.

Чтобы не отсвечивать на открытом месте, быстро перебежал назад под защиту башенной стены, на которой все это время я и находился. Только эта предосторожность меня и спасла. Из темного зева пещеры вырвались одновременно три огромные полосатые кошки и, не раздумывая не секунды, бросились на меня. Стремительные, сильные и опасные хищники. Грация их движений завораживала. Вот только, любоваться ими, у меня, не было времени. Стрелять из пулемета я начал, как только они выскочили из темного провала. Крайнюю левую, я снес очередью в прыжке, на землю она упала мертвой, пронзенная пулями. Две других, чтобы избежать участи своей подруги, отпрыгнули далеко в сторону, огибая меня по широкой дуге, намереваясь взять в клещи. Я не стал уподобляться, ослу из знаменитой поговорки, и не раздумывая, открыл огонь, то той, что была ближе ко мне. Она, прыгая из стороны в сторону, не давала точно прицелиться. Пули, высекали каменную крошку возле её лап, не причиняя особого вреда. И только последней короткой очередью, выпущенной из опустевшего пулемета, мне удалось зацепить хищницу. Несколько пуль попали её в грудь, сбив в прыжке и отбросив далеко назад. Краем глаза я увидел, стремительную тень, распластавшуюся в опасном длинном прыжке. Время замедлилось для меня. Полосатая хищница, зависла в воздухе с широко распахнутой пастью, нас разделяло несколько метров. Мои движения были медленны и тягуче, в начале, я хотел отбросить опустевший пулемет и достать пистолет, но поняв, что просто не успею этого сделать, отбросил эту идею. Удивительное дело, мысли работают быстро и четко, а движения тела медленные и неповоротливые. Единственное, что я сумел сделать: это изменить положение пулемета и упереть его в бедро. Время вернулось в привычный режим — хищник продолжил свой стремительный бросок, только теперь на пути его движения было не мое горло, а раскаленное дуло пулемета. Сильный рывок вырвал пулемет из рук и отбросил его далеко в сторону, рядом с пулеметом упало тело хищника. Выхватив пистолет, я несколько раз выстрелил, в полосатую тварь. Пули крупного калибра, пробили череп хищника и мгновенно убили его. Развернувшись в сторону остальных животных, обе раненых твари были живы, сильно ранены, но живы. Стрелять в раненых животных не хотелось, патронов оставалось, слишком было мало, чтобы расходовать их, на то, что можно было сделать ножом. Что я и сделал, добил обеих раненых животных: первой кошке, я перерезал горло, а второй вогнал нож в ухо. Сменив в пистолете магазин и дослав патрон, я осторожно выглянул из-за стены башни, наблюдая за развитием штурма.

Выстрелы раздавались со всех сторон: справа автоматные очереди, а слева град винтовочных залпов — значит, и отряд Морозова, тоже вступил в дело. Наблюдать было тяжело, приходилось постоянно пригибается, пули мягкими шлепками били в башню, я в любой миг мог попасть под огонь своих бойцов. Метрах в пятидесяти от меня, терроны из-за каменного завала, стреляли в сторону автоматчиков Жука. На короткой дистанции их стрелковое оружие — скитхи, было очень эффективно. Бесшумные, точные и смертоносные. Позиция у них была очень удачная — каменный завал, был большой и труднопроходимый, да еще и находился на возвышении. Рядом с баррикадой располагался проход внутрь Улья, из этого прохода к терронам подходило подкрепление. Я смотрел в спины солдат противника и кусал от досады локти. Если б, у меня не закончились патроны в пулемете, то я бы их перещелкал как в тире, ну или загнал бы внутрь пещерного города, и не дал бы, высунуть нос оттуда. А потом бы закидали бы проходы и пещеры гранатами, и все — конец терронам.

Из скального прохода выбежали несколько терронов, неся в руках большие плетеные корзины. Корзины были наполнены глиняными кувшинами оплетенными лозой. Один из терронов, взял кувшин в руки и сильно надавив на горловину, кинул его в сторону нападавших. Раздался сильный взрыв. Оказывается у терронов, есть аналог гранат. Это плохо, очень плохо. Надо срочно, что-то делать! Пистолет на такой дистанции не поможет. Надо подобраться по ближе.

Упав на землю, я по-пластунски, пополз в сторону терронов. Конечно, опасно было оставлять неприкрытым проем, из которого появились полосатые кошки, но терроны с гранатами представляли большую опасность, они могли переломить исход всего боя. Пока я полз, взрывы стали раздаваться один за другим. Когда, до терронов, оставалось не больше двадцати метров, я высунулся из-за валуна и тщательно прицелившись, несколько раз выстрелил в террона, который собирался кинуть глиняный сосуд. Тяжелые пули «кольта» сбили террона с ног, и отбросили назад. Глиняная граната выпала из рук убитого и взорвалась среди терронов. От взрыва детонировали, сосуды, лежавшие в одной из корзин. Прогремел очень сильный взрыв — терронов раскидало в разные стороны, как тряпичных кукол. От каменной баррикады не осталось и следа. Во все стороны летели камни и скальные обломки. В небо поднялось целое облако пыли и каменного крошева. Несколько крупных камней прилетело и в меня. Острой болью вспыхнула нога и спина. С трудом выпрямившись, я оперся спиной на валун и стал ждать, когда подойдет подкрепление. Пыль, поднятая взрывом, рассеялась и стали видны подходящие автоматчики под предводительством Жука. Чтобы не получить пулю от своих, я несколько раз выстрелил в воздух, привлекая внимание, к своей скромной персоне. Меня заметили и несколько человек подбежали ко мне. Кажется, все! Мы победили! После оглушительно сильного взрыва, Улей накрыла тишина.