Цирк уехал, но циркули остались…

Или из того же репертуара, но более в тему: "Факир был пьян и фокус не удался". Возмущенные зрители в количестве двух сотен готовятся требовать возвращения денег, а также — забрасывать несостоявшегося артиста различными предметами… Исключительно тяжелыми и колюще-режущего действия. Вот только вождь отсмеется всласть и даст команду: "фас"! Но каков молодец Рырыг? Так развести! Уважаю. Незаурядное мужество и самообладание. Понимая, что живым не уйдет, сплел такую байку!.. А главное, так убедительно изложил, что даже Свист купился. Заодно и отомстил за себя. Если б я, пользуясь замешательством, сразу бросился наутек — шанс был. Но сейчас, когда все гоблины уставились на меня — нипочем не вырваться. Да и куда тут бежать? Костер не круча, с которой, даже с риском сломать ноги или свернуть шею, можно спрыгнуть, испытывая удачу. А добровольное аутодафе в мои планы не входит…

Стоп? Почему собственно аутодафе? Я ведь уже ходил сквозь огонь? Неужели фортуна и на этот раз протянула мне руку помощи? И, добавляя изумления гоблинам, я шагнул в костер.

— Ч-черт!

Обратно выскочил гораздо быстрее. Жжется, зараза! Увы, этот портал не работал. Не судьба. Значит, будем прощаться. Вон и Гырдрым успокоился. Сейчас начнется веселуха. Только б мои бойцы в кашу не полезли, почем зря погибнут. И мне не помогут. Обидно только, что своей глупостью я Титыча подвел. Туго теперь Выселкам придется…

Гырдрым поднял руку, и оживившиеся гоблины опять замерли. Как не хочется умирать…

— Ну, и чего же ты хочешь взамен, Защитник?

Он что-то спросил или мне послышалось? Братцы, ущипните! Нет, я и мои сто сорок восемь слонов еще не спели свою последнюю песню! Спасибо тебе, Рырыг, за трусость и длинный язык. Будем жить…

— А почему ты думаешь, вождь, что я чего-то хочу?

Гырдрым улыбнулся. Если я правильно понял гримасу, раздвинувшую его губы и продемонстрировавшую белизну клыков.

— Ты хороший враг, человек. Я давно так не веселился. Наверно, с тех пор, как воины моего клана перебили из засады три манипулы гастатов вместе с велитами. Мне будет очень грустно, когда мы тебя убьем. Но я велю женщинам петь и танцевать три дня кряду, и печаль уйдет. Но вопрос твой глуп. Если бы Защитник действительно хотел нашей гибели, то не оставил бы в живых Уруш-хаша, — неторопливо объяснил вождь. — Единственного, кто может переселить в тела младенцев души воинов. Да и ладанку с ними давно б уже бросил в огонь. Разве я не прав?

Конечно же, прав. Вот только подтверждать твою догадливость я не собираюсь. Тем более что условия, которые Гырдрым от меня ждет, я еще не придумал. Не успел. Брезжит что-то, но пока слишком невнятно. А песочек сыплется, соображай голова — картуз куплю.

— Я предлагаю поединок!

Ну, да. На большее у меня нет полномочий. Любые иные пожелания незаконны и подлежат обжалованию. Стоило тогда огород городить? Видимо, вождь Лупоглазых ожидал чего-то похожего, потому что ответил без раздумий. Вернее — уточнил.

— По какому поводу и от чьего имени?

— От имени Хозяина.

— Опять этот Хозяин, — поморщился Гырдрым и недовольно зарычал. — А где он сам? Я хочу с ним говорить!

— Хозяин сейчас занят. Он считает свое стадо. Но если ты хочешь…

Наверно, дожидаться результатов счета тролля в этом мире было созвучно идиоме "после дождичка в четверг", или "когда рак на горе свистнет". Вожди переглянулись и согласились.

— Ладно, чел, говори от его имени.

— Первое, вы должны признать Выселки его собственностью, — для убедительности я качнул мешочком с хранящимися там душами. — Не забывайте, что деревня перешла к троллю, после того, как клан Лупоглазых проиграл свой лен.

Мои слова Гырдрыму очень не понравились, но возразить вождю было нечего. Застать челов врасплох и силой вернуть утраченное имущество ему не удалось, а в имперском суде слово тролля имело не меньший вес, чем слово гоблина. А если еще и людишки подтвердят…

— Зачем же тогда поединок?

— Хозяину мало одних Выселок. Он хочет еще и Приозерное.

— Что?! Приозерное?

— Тебе не послышалось, Гырдрым. Но погоди скалить клыки. Хозяин мудр и справедлив…

Заинтересовавшиеся вожди даже это проглотили. Хотя, все познается в сравнении. Возможно, по их мерках, тролль и в самом деле мудр.

— Он предлагает поставить Выселки против Приозерного. Победитель получит обе деревни.

А вот этого они явно не ожидали. Наверно, тотализатор здесь еще не изобрели.

— То есть, — тяжело пережевывая слова и мысли, подвел черту Гырдрым. — Если ты победишь моего наемника, то… — он опять призадумался. — Скажи, человек, как тебя зовут?

— Владислав. А какая разница?

— Тролль много тебе платит?

— Хочешь меня нанять? — засмеялся я от одной лишь мысли: стать Защитником гоблинов.

— Что тут смешного? — не понял Гырдрым. — Знаешь, Владислав, в молодости мне пришлось несколько лет прожить в плену у гномов, потом — долго воевал с людьми и эльфами. И кое-чему научился… — говоря все это, вождь даже преобразился. На какое-то мгновение показалось, что передо мной не настоящий гоблин, а артист, загримированный под нелюдь.

— Так вот, Владислав, я не берусь тягаться умом с магами или шаманами, но вполне способен понять: что если тролль, для которого драка лучше любого веселья, решил тебя нанять, — значит, ты не просто хороший боец, а очень хороший. Настолько, что выходить против тебя в Круг, крайне глупо… Тем более — связывать с результатом поединка что-то важное. Нет, на это я никогда не соглашусь.

— И что же ты предлагаешь?

— Я отдам деревню Приозерное тебе.

— Мне?!

Я не был удивлен, нет. Я был сражен. Наповал… Потому что на шутку слова вождя клана Лупоглазых совершенно не походили.

— Да. Тебе… — Гырдрым ухмыльнулся во все, сколько там, у гоблинов, зубов и клыков. — Это и будет платой за наем. Сделаешь кое-что для моей семьи, и мы в расчете. А уж как ты станешь с троллем договариваться — не мои проблемы… Согласен, Защитник?

Круто замесил. Дать бы в глаз тому, кто первый обозвал гоблинов недоумками, и попинать хор, подхвативших эту глупость.

— У меня есть выбор?

— Конечно, — Гырдрым словно в радостном приветствии протянул ко мне руки. — Ты можешь принять мое предложение, а можешь — отказаться.

— Звучит не слишком приятно… Как поступишь ты, в случае моего отказа?

— Сожгу дотла деревню, вырежу всех жителей и скажу, что так оно и было. Может орки на Выселки напали, а может — злобная эльфийская магия? Пусть потом Хозяин доказывает в суде, что это не так. А зная троллей, я уверен: он позабудет обо всем раньше, чем второй раз позавтракает… Или ты думаешь иначе?

Да что ж такое? Тролли и гоблины умнеют прямо на глазах. М-да, а ведь еще древние полководцы учили, что нет губительней ошибки, чем недооценивать противника. Помниться, примерно также я был удивлен в свои последние школьные каникулы. Когда, в разговоре с местным пропойцей, работавшим на коровнике выгребателем навоза, услышал от него очень разумное суждение обо всем, происходящим в мире и стране.

— А о душах своих воинов, да и собственной, кстати — ты не позабыл? — я попытался снова разыграть прежний козырь.

— Помню. Но если мы не договоримся, а обе деревни перейдут к Хозяину, моя семья все равно умрет. От голода… И в бесчестье.

— Не о Мрачной ли чаще ты сейчас думаешь, брат? — неожиданно встрял в разговор Ачхырз.

— Да, — кивнул Гырдрым. — О ней…

— Тогда, Защитник Владислав, у меня к тебе тоже будет предложение, — обратился вождь Ушастых ко мне. — Если мы договоримся, то за выполнение контракта ты получишь не только Приозерное, но также, принадлежащее моей семье, Подборье.

Ого! Ставки растут. Если так пойдет дальше, то вскоре я смогу именовать себя не иначе как "Его королевское величество Мелиот — король Перадора, высокий повелитель Бергамота, Марралора и Парлота, властелин Лансингтона, Нижних Мхов и Трех Мостов". Но, шутки шутками, а деревеньками просто так не разбрасываются. Что же такое я должен для этого совершить?

— Млея от такой неожиданной щедрости, я уже почти готов согласиться. Но прежде, хотелось бы чуть больше узнать о чаще, со столь мрачным названием.

— Конечно, Владислав, мы обо всем расскажем, — без тени насмешливости заверил меня вождь Лупоглазых, а Ачхырз при этом веско кивнул. — Но…, если мы почти договорились…, у тебя не затечет рука? Досадно будет…

— Это верно, — приятно иметь дело с разумным… гоблином. — Я даю предварительное согласие на сделку и верну шаману его ладанку, но все дальнейшие переговоры продолжу только после того, как ваши бойцы уберутся из деревни. Остаться могут только вожди, шаманы и…, если в этом есть надобность, часть охраны. Остальные должны покинуть Выселки незамедлительно. А в знак примирения, разрешаю часть добычи взять с собой. Оставшимся в лесу, старикам и детям. Кроме того, в разговоре примут участие, как советчики и свидетели — староста Выселок и пара жителей из Приозерного.

— Согласны, — ответил за всех Гырдрым. — Наши воины сейчас уйдут, жители деревни могут выходить из башни — их никто не тронет. Против старосты тоже нет возражений. Но жители Приозерного… Даже если сейчас послать кого, все равно пару часов ждать придется.

— Не придется, — я выдержал небольшую паузу. — Эй, люди. Кто там? Позовите Свиста! И… Родю!

Узрев двоих парней, идущих от реки, то есть с той стороны, где как считали вожди гоблинов, никого чужого нет, Гырдрым крепко выругался, поминая потомство пса, — а Ачхырз только сплюнул.

— И много там воинов прячется?

— Какая теперь разница, вождь? — широко улыбнулся я, протягивая заветную ладанку. — После боя кулаками не машут. Я пойду, позову Титыча, а ты распорядись и подходи вон к тому дому. Кстати, это мое жилище. Спасибо, что не сожгли… Если я задержусь немного — входите смело, не стесняйтесь.

— Эгей! Титыч! Спускайся вниз. Гоблины уходят!

— Влад? — донесся сверху недоверчивый голос старосты.

— А вы кого-то другого ждали? Ну, извини…

Свист и Родя засмеялись.

— Влад! — Ярополк каким-то образом сумел просунуть голову в амбразуру и глядел на меня с высоты четвертого этажа. — Это ты?

Я отставил факел чуть в сторону, чтобы пламя освещало, а не загораживало мое лицо.

— Но как?

— Если долго орать, можно охрипнуть. Ты, смотри, не застрянь… — засмеялся я. — И давай, выходи уже. Битва закончена — факт, но мир еще не подписан. И тут мне без тебя никак не обойтись.

— Понял… — голова исчезла, а мгновением позже изнутри донеслись четкие распоряжения. — Эй, уснули что ли? Гоблины ушли из деревни! Открывайте двери! Старики и детишки, пусть остаются в башне, а остальные — бегом наружу! Дома тушить надо! Пошевеливайтесь!

Десятка полтора крестьян успело выбежать, прежде чем показался староста. Удивительно, но даже при столь низкой двери Титыч ухитрился выйти с высоко поднятой головой. Всем видом демонстрируя гордость за себя, за меня и вообще — за весь род человеков.

— Молодец, Влад! Дай-ка я тебя обниму… — Ярополк заключил меня в объятия и попытался расцеловать.

В общем-то, ничего особенного в этом не было. И до недавних пор, буквально лет тридцать тому, вообще считалось нормой, но я-то уже был воспитан на других стереотипах. А потому процедура лобзания получалась весьма скомканной и небрежной. К счастью, Титыч был слишком счастлив, чтоб обращать внимания на такие мелочи. Да и Свист с Родей вовремя привлекли его внимание.

— Спасибо, спасибо вам, хлопцы… Век благодарен буду…

И снова ко мне.

— Ну, рассказывай!.. Как тебе удалось гоблинов спровадить?

— Расскажу. Если ты, в свою очередь, объяснишь мне: почему для них так важна Мрачная роща. И почему она мрач…

О-о! Судя по лицам Титыча и моих бойцов, я опять во что-то крепко вляпался. По самое, так сказать. В общем, понятно. И вполне возможно, что согласившись оказать кланам Лупоглазых и Ушастых услуги всего за две деревеньки, я сильно продешевил. Ладно, еще не вечер, и на ладони мы не плевали…

— А ты, Влад, зачем интересуешься?

Понятно. О том, что вопросом на вопрос отвечать не культурно, их не учили. А мы прогрессоры или где?

Я неторопливо взял старосту двумя пальцами за грудки и столь же неспешно притянул к себе.

— Не зли меня.

— Что ты, что ты… — попытался высвободиться Ярополк из моих рук. — Вот бешенный. Я ж для чего спрашиваю? Чтоб внятнее объяснить.

— Ну, как знаешь… — я демонстративно пожал плечами и отвернулся. — Парни, вы тут помогите соседям, чем сможете, — а я пойду с Гырдрымом и Ачхырзом о своих деревнях договариваться. Пока гоблины не передумали. Жаль такой случай упускать…

— С Гыр…, о свои… — Титыч от возбуждения громко… Нет — показалось, это он так выдохнул. — Стой! Не пущу! Жить надоело?!

— Командир, — притронулся к моему локтю Свист. — Староста прав. Туда нельзя… Я не говорил раньше. Мою группу именно в той роще накрыло… Верная смерть.

Угу. Собственно, нечто подобное и следовало ожидать. Иначе откуда у гоблинов бы проклюнулась такая безудержная щедрость. Обидно. Мертвому деревеньки не нужны. И все-таки, если вожди не пытаются, таким образом, меня попросту устранить, — на что-то же они рассчитывают? А насколько я понимаю в физиогномике — они затеяли весь этот торг неспроста. И значит, шанс не только уцелеть, но и выполнить заказ, у меня имеется. Хотя бы с их точки зрения.

— А подробнее? Выкладывай, что знаешь.

— Хорошо, хорошо, — подсуетился Титыч. — В общем, если верить слухам и глашатаям Императора, именно с этого места и началась Война. А то, что называют Мрачной рощей, на самом деле огромный лесной массив. На много дней пути — хоть вдоль, хоть поперек. Если хочешь, Влад, можем подняться на башню. Его отсюда не видно, но если хорошенько присмотреться — более темную линию, как бы обводящую горизонт, можно заметить.

— Это потом. Рассказывай дальше…

— Так я рассказываю… Те земли принадлежали гоблинам, но… граничили с Большим Лесом эльфов… — староста потер подбородок. — Может, присядем?

— Некогда, Титыч. Не тяни кота за хвост. Нас вожди дожидаются. Или ты хочешь, чтоб они обиделись, и все началось сначала?

— За это можешь не волноваться, командир, — то ли чтоб успокоить меня, то ли — в поддержку старосты, заметил Свист. — Если ты пообещал им что-то в Мрачной роще сделать, то можешь даже плюнуть каждому из них в рожу. Увидишь — сделают вид, что не заметили.

— Прах вас побери, что же там такое, в этой Роще?

— Я наверняка не знаю, Влад… И наверно, никто кроме эльфов этого не знает. В общем, долгоживущие однажды решили, что гоблины должны уйти из тех мест. Естественно, кланы были против. Ведь они при этом теряли почти треть охотничьих угодий. Произошло несколько стычек с переменным успехом. Но ты же, Влад, лучше меня знаешь, как длинноухие ценят свою жизнь. Потеряв нескольких сородичей, эльфы прибегли к магии.

— Еще бы, — презрительно хмыкнул Родь. — Только в спину, только из засады. Чтоб наверняка… И никогда лицом к лицу. Разве что тикать некуда.

— Ну, если б нам было отпущено не пара десятков, а пара сотен лет, может и мы были бы не столь безрассудны, — ни к кому не обращаясь, задумчиво произнес Свист. — Заглянув в бездну, совсем не хочется туда свалится…

— Возможно. Мы еще вернемся к этому разговору, а сейчас — будь добр, не мешай. Иначе Титыч никогда не закончит. А мы уже почти пришли…

— Ну, так я сам закончу, — пожал плечами рейнджер. — Эльфы изгнали гоблинов, те начали теснить людей, и заварилась каша. Вот и весь сказ…

— Да, кивнул староста. Только, Свист, ты забыл сказать, что на этот раз длинноухие прибегли не к обычной своей магии, безвредной для растений и зверей, а к какой-то иной. И с тех пор эта часть леса не просто губительна для всех существ. Она — ненавидит разумных!

— Да, это верно, — воин непроизвольно коснулся рукой сердца. — Ненавидит… И соваться туда, я бы никому не советовал.

— Погодите, — я помотал головой. — Если все так, как вы рассказываете, то чем я могу помочь гоблинам? В одиночку перебить всех эльфов и расколдовать Рощу?

— Не думаю, что такое задание под силу даже "пантере", — мимоходом проболтался староста. За что был награжден недовольным взглядом от меня. А я, в свою очередь, удивленным и уважительным от Свиста и все понимающим — от Роди. — Да и нет в том надобности. Ведь длинноухие, по условиям мира, отказались от своих притязаний. А вот что касаемо: расколдовать… гм?

— Брось, Титыч! Я же не маг…

— Значит, Владислав Твердилыч, для снятия заклятия маг и не нужен. Иначе их шаманы уже давно что-нибудь придумали б. А требуется боец и именно человек, — уверенно произнес староста и прибавил с заметным интересом. — Но, ты прав. Пойдем, послушаем вождей. Может, чего и прояснится?..

— А мы что делаем?

— Тоже верно…