Глава 12

Саше казалось, что еще немного, и она упадет в обморок. От усталости, от дебильного хлороформа, который никак не желал полностью покидать ее организм, от головной боли, от непрекращающейся тошноты, от бесконечных вопросов Дементьева.

– Ладно, подпиши здесь и езжай домой, – наконец велел ей следователь. – Выглядишь так, словно из ада сбежала.

Саша отодвинула от себя уже третью кружку довольно мерзкого, но горячего и сладкого чая, подписала протокол в указанном месте и поднялась.

– А мой муж и друзья?

– Подожди в коридоре, их тоже скоро отпустят. Кроме Дворжака, конечно.

– Что? – Саша, уже взявшаяся за ручку двери, резко обернулась, поморщившись от усилившейся головной боли.

– А что ты хотела? – Дементьев развел руками. – Он выстрелил в человека, нанес ему тяжкие телесные повреждения.

– Я же тебе все рассказала!

– Послушайте, Александра Андреевна, – следователь неожиданно перешел на официальный тон. – Мне понадобится не один день, чтобы привести в надлежащий вид ваши показания. Или вы хотите, чтобы я рассказал прокурору про некромантов, зомби и печати?

– Но это правда!

– Саша, – Дементьев поднялся из-за стола, подошел к ней, положил руку ей на плечо и заглянул в глаза. – Ты, я, твои друзья, муж – мы можем верить во что угодно. Но судебной системе нужно то, во что поверит она, понимаешь? Пожалуйста, езжай домой, – его тон стал мягким, почти отеческим, – отлежись, отоспись, приведи себя в порядок. Возьми несколько выходных. Отдохни от всего этого кошмара.

– Я хочу увидеть Войтеха, – упрямо заявила Саша, словно не слыша его слов.

– А я английскую королеву.

– Пожалуйста.

– Саша…

– Дай мне полчаса. Иначе я буду ночевать под дверями твоего отделения.

– У тебя пятнадцать минут, – наконец проворчал Дементьев. – Иначе реально будешь тут ночевать. В соседней камере.

– Так бы сразу, – улыбнулась в ответ Саша.

Дементьев позвонил дежурному, и тот пропустил ее к камерам предварительного заключения.

В коридоре было довольно прохладно. Тусклые люминесцентные лампы, горевшие через одну, не давали достаточно света. Одна из них к тому же постоянно мигала, действуя на нервы. Камер было всего четыре, к их обитателям Саша не приглядывалась. Она прошла в самый конец, как ей велел Дементьев. Дворжака он поместил в отдельную камеру.

Войтех сидел на широкой скамье, прислонившись спиной к стене, скрестив руки на груди и вытянув ноги. Глаза его были закрыты, поэтому на Сашу он даже не обратил внимания.

– Я смотрю, ты неплохо устроился, – заметила она, останавливаясь возле решетки.

Войтех с трудом разлепил веки. Даже приглушенный свет причинял боль. Голова после ссоры с Сашей, всех переживаний за нее, спровоцированного видения, стрессовой ситуации на кладбище и проклятой мигающей лампы под потолком просто раскалывалась.

– Саша? – спросил он, вставая, как будто не верил собственным глазам. Он подошел ближе к решетке и остановился всего в шаге от нее. – Что ты здесь делаешь?

Саша едва заметно пожала плечами.

– Ты же слышал, Дементьев хотел получить наши показания. Меня он уже отпустил, остальных пока допрашивают другие полицейские.

– Я имел в виду, что ты делаешь здесь, – он указал на место, где она стояла, а потом взялся рукой за металлическую решетку, как будто ему требовалась дополнительная точка опоры. – Впрочем, я рад, что ты зашла, – он опустил взгляд в пол. – Я задолжал тебе извинения. И твой визит избавляет меня от необходимости быть должным слишком долго. Так что прости. За все, что я тебе наговорил, и за все, что я… допустил.

Саша улыбнулась и подошла чуть ближе.

– Это означает «вернись в команду, Саша» или «прости, но проваливай»?

Войтех снова удивленно посмотрел на нее, на ее расцарапанную и припухшую щеку, на бледное лицо и яркие синяки под глазами.

– После всего, что с тобой произошло, ты хотела бы вернуться? – он недоверчиво приподнял бровь.

– Ты же не ушел после своей игры в рулетку в Хакасии. И Лиля не ушла после Сапшо. Почему я должна хотеть уйти?

– Ну… Я известный псих. Лиля… неравнодушна. А ты… – он несколько секунд молча разглядывал ее, как будто подбирал слова. – А ты разочарована во мне. И решила уйти до того, как тебя похитили и чуть не убили. К тому же ты замужем. И на месте твоего мужа я бы больше не позволил тебе участвовать в подобном.

– С Максимом я всегда смогу договориться, – отмахнулась Саша. – Ты уже извинился за то, что наговорил. У меня больше нет причин уходить. Или, – она чуть прищурилась, глядя на него, – ты уже успел обрадоваться, что избавился от меня?

Войтех едва слышно рассмеялся и покачал головой.

– Нет, меня это совершенно не обрадовало. И я рад, что ты передумала, хотя, – он выразительно обвел глазами решетку, – это не будет иметь значения, если меня все-таки посадят.

Саша мгновенно помрачнела.

– Зачем ты вообще выстрелил? Нев ведь их держал. И Дементьев со своими ребятами уже был на подходе.

– Они бы не успели, – серьезно возразил Войтех. – Нев потерял контроль. Да и полиции потребовалось бы время, чтобы разобраться в том, что происходит. За это время зомби могли убить и Нева, и Ивана, и твоего мужа. Я не мог рисковать. Да я и не жалею, что выстрелил, – признался он. – Только о том, что все-таки не смог выстрелить ему в голову, как хотел.

– Тогда у тебя проблем было бы определенно больше. А результат тот же.

– Результат был бы эффективнее, – проворчал Войтех. – Так этот парень до сих пор жив. И, честно говоря, я недостаточно верю вашей судебной системе. Не уверен, что он получит по заслугам.

Теперь Саша негромко рассмеялась.

– Откуда в тебе столько кровожадности? – с улыбкой спросила она.

Войтех не улыбнулся в ответ.

– Ты спрашивала меня несколько дней назад, как бы я повел себя, если бы маньяк похитил тебя, – напомнил он. – Можешь считать это моим ответом.

Саша стерла с лица улыбку и долго молчала, глядя ему в глаза. Пожалуй, только сейчас она поняла, чем именно обидела его тогда на кладбище. Навязчивое желание оставить за собой последнее слово всегда было не самым лучшим ее качеством.

– Я никогда не считала, что тебе все равно, – наконец сказала она, словно отвечая на непрозвучавший вопрос. – Прости, если своими словами заставила тебя так думать. Я иногда бываю несдержанной. Я знаю, что тебе никогда не было плевать на тех, кого похищал этот урод. – Она обвела глазами его камеру. – А теперь еще знаю, как сильно тебе было не плевать.

– Muj Boze, – теперь Войтех все же рассмеялся. – Кажется, дело опять идет к «миру, дружбе и жвачке».

Саша тоже широко улыбнулась.

– Видимо, карма у нас такая. Следующее наше расследование надо сразу с этого начинать, меньше нервов потратим. Я надеюсь, оно все-таки будет. – Она немного помолчала, но потом все же задала интересующий ее вопрос: – Что тебе за это грозит? Дементьев не говорил? Не посадят же, он ведь все понимает.

Войтех пожал плечами.

– Он, может быть, и понимает. Государственный обвинитель может не понять. Я уже говорил, я не очень верю судебной системе. И очень хорошо знаю, что, даже столкнувшись с аномальным нос к носу, люди продолжают отрицать очевидное. Что уж говорить о свидетельстве с чужих слов? Я, конечно, могу заявить, что прострелил ему руку, чтобы разрушить волшебную печать, через которую он управлял агрессивно настроенными зомби, но… – на этот раз он рассмеялся немного нервно. – Я знаю, что за этим последует. Меня снова объявят сумасшедшим, только на этот раз я могу не избежать лечебницы. Нет уж, лучше я буду заявлять, что вышел из себя. Незаконное ношение огнестрельного оружия, умышленное причинение вреда… – он покачал головой. – Даже если меня не посадят, вид на жительство точно аннулируют.

– И что тогда? Уедешь обратно в Чехию?

– Придется, – он кивнул. – Хотя не хочется, если честно.

Саша немного нервно побарабанила пальцами по решетке, а затем тоже обхватила рукой стальной прут, за который держался он. Она снова надолго замолчала, что-то разглядывая у себя под ногами и словно решая, говорить или нет.

– Войтех, пообещай мне кое-что, – наконец попросила она, посмотрев на него с кривой улыбкой.

– Обязательно позвать тебя на расследование, если я продолжу их за пределами Российской Федерации? – предположил он.

– Это само собой. – Саша изобразила удивление, словно это даже не обсуждалось. – Нет, пообещай мне кое-что другое: остаться моим другом. Даже если тебя реально вышлют из России, я не хочу, чтобы мы перестали общаться. Скайп, телефон, форум – способов много. Я люблю Чехию, и каждый раз с удовольствием туда приезжаю, мы можем иногда встречаться там. Я не хочу, чтобы ты навсегда исчез из моей жизни, потому что это… это будет крайне обидно.

– Хм, – теперь он был действительно удивлен. – Я не думал, что общение со мной интересует тебя за пределами расследований. Мне казалось, ты ценишь только возможность разнообразить свою жизнь.

– Ты бестолочь, Дворжак, – рассмеялась Саша. – Впрочем, что-то подобное я тебе уже говорила. Я ценю возможность разнообразить свою жизнь. И еще больше ценю общение с теми, кто мне нравится. Странно, что ты этого до сих пор не понял.

– Я просто не заметил, что нравлюсь тебе, за всеми критическими характеристиками, которыми ты меня награждаешь.

– Ты же не принимаешь их всерьез?

– Я всегда принимаю твои слова всерьез.

– Похоже, мне надо лучше следить за тем, что я тебе говорю, – покачала головой Саша, затем снова улыбнулась. – Но ты все-таки помни, что я не со зла.

– Буду иметь в виду, – он кивнул, разжал пальцы и то ли случайно, то ли нарочно скользнул по ее руке своей, когда опускал ее вниз. – Тебе, наверное, пора. Уже поздно… Или, лучше сказать, рано? Тебе нужно отдохнуть. Ты плохо выглядишь.

Саша кивнула, тоже отпуская решетку и пряча руки в карманы.

– Тебе нужно что-нибудь? – спросила она, прежде чем уйти. – Я могу передать Сидоровым.

Он покачал головой.

– Не волнуйтесь за меня. Не думаю, что меня собираются заморить голодом или жаждой. Спальное место тут, конечно, – он оглянулся на жесткую скамью, – не очень комфортное. Но, как видишь, мне досталась комната без соседей. Это большой плюс. Думаю, сыграло свою роль нежное отношение Дементьева ко мне.

Саша окинула еще одним взглядом его камеру. Ей до сих пор слабо верилось в реальность происходящего. С той самой минуты, как она открыла глаза на кладбище, ей казалось, что это все какой-то кошмарный сон, от которого она никак не может проснуться.

– Тогда до завтра? – Она ободряюще улыбнулась. Скорее для себя, чем для него.

– До завтра. Неву и Сидоровым привет. Скажи Лиле, чтобы не беспокоилась. Иван, я знаю, и так не беспокоится.

Саша хмыкнула, скользнув взглядом по его чуть припухшей губе.

– Хорошо. – Она последний раз посмотрела ему в глаза и направилась к выходу.

Этой ночью Войтеху так и не удалось уснуть. Он несколько раз проваливался в неглубокий сон, но каждый раз неудобная поза и головная боль будили его всего через несколько минут. Он прокручивал в голове события прошлого вечера с того момента, как их разговор превратился в ссору с Сашей, и до того, как ее шаги стихли после их общения через решетку. Подобная потеря контроля над собственными эмоциями, словами и действиями была для него нехарактерна. Ему никак не удавалось определить причины, и это заставляло нервничать.

Несколько часов, проведенных в камере, показались ему вечностью. В конце этой вечности внезапно появился дежурный и сказал, что Дементьев хочет его видеть. Войтеха отвели в кабинет, где у приоткрытого окна молча курил мрачный и невероятно уставший следователь. Похоже, он тоже всю ночь не спал.

– Садись, Дворжак, чего ты стоишь? – спросил он, не глядя на Войтеха.

Войтех сел и выжидающе посмотрел на Дементьева. Тот докурил, закрыл окно и занял свое место за столом.

– В общем, я тебя отпускаю, – объявил он.

– Как это? – не понял Войтех. – Просто отпускаешь?

– Да, – Дементьев болезненно поморщился, как будто мысль об этом причиняла ему физический дискомфорт. – Честно говоря, мне совершенно не улыбалось сажать в тюрьму человека, который помог нам найти и поймать этого отморозка, только за то, что ты его покалечил, – признался он. – Но сам понимаешь: я был не один, у тебя был пистолет и не было на него разрешения, и по всем законам ты превысил уровень необходимой обороны. Только не надо мне сейчас про зомби, ладно?

– Ладно, – покладисто согласился Войтех. Теперь он был немного старше и умнее и уже не стремился с пеной у рта отстаивать свою версию событий, особенно если это грозило ему неприятностями.

– Так что я должен был тебя арестовать, понимаешь?

Войтех с удивлением осознал, что следователь перед ним то ли оправдывается, то ли пытается сложить с себя ответственность за ночь в КПЗ. Ему были непонятны причины ни того, ни другого. Ведь перед этим Дементьев сказал, что отпускает его.

– Я понимаю, – настороженно согласился Войтех. – А почему ты меня теперь отпускаешь?

– Да тут… – он махнул рукой. – В общем, утром, около девяти часов, за этим орлом приехал конвой, чтобы в СИЗО его отвезти. Со всеми бумагами, как положено. Мы его ждали, так что спокойно передали им маньяка с рук на руки.

– И что?

– Что-что… Через полчаса за ним снова приехал конвой. С такими же бумагами. Сначала думали, ошибка какая-то, кто-то два раза оформил перевозку. Минут пятнадцать назад выяснилось, что не было никакой ошибки. Только никто не знает, кто отправил первый конвой. И куда он увез маньяка тоже непонятно. Они как сквозь землю провалились.

Войтех пораженно моргнул. Его мозг работал сейчас медленнее, чем обычно, но не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы констатировать очевидный факт.

– Вы его упустили, – выдохнул он. – У него могли быть сообщники?

– Такого уровня? – фыркнул Дементьев. – Не смеши мои ботинки, у них шнурки развязываются, – проворчал он. – Если только этот парень не делал то, что делал, по заказу ФСБ или еще кого-нибудь. Ты не понял главного: первый конвой тоже был настоящий. Просто непонятно, ни кто его отправил, ни куда он уехал. Все бумаги были подлинными. Изготовить такие подделки за несколько часов просто невозможно.

На этот раз Войтех промолчал. Исчезновение человека, из примечательных черт которого было только умение создавать зомби, не могло быть случайностью. Его интуиция громко напомнила ему о том, что ЗАО узнало о некроманте накануне из его предварительного отчета. И больше об этом никто не знал, кроме членов его группы, но никто из них определенно не мог организовать такое похищение.

Подняв взгляд на следователя, Войтех заметил, что тот внимательно следит за выражением его лица. Он вопросительно приподнял брови.

– Ты имеешь к этому какое-то отношение? – спросил Дементьев напрямик. – Я ведь так и не понял, на кого ты работаешь и что вообще здесь делаешь.

– Я здесь ни при чем, – заверил его Войтех. – Я только выяснял причину сообщений в Скайпе от мертвой девушки. Все остальное – побочный эффект. Ловить этого человека я не собирался. Если бы он не похитил Сашу… – он осекся, считая, что подробности излишни.

– Понятно, – кивнул Дементьев, видимо, поверив в его заявление. Войтех умел быть убедительным, а следователь определенно ему симпатизировал. – Как бы там ни было, а этот человек пропал. А, как говорится, нет тела – нет дела. Никому из нас неохота обвинять тебя, на каждом этапе объясняя, что пострадавший куда-то исчез из-под самого нашего носа. Так что дело решили не заводить. Можешь идти на все четыре стороны.

Сказав это, следователь уткнулся в какие-то свои бумажки. Войтех остался сидеть, чего-то явно ожидая.

– Чего тебе еще?

– Пистолет верни.

– Не верну, у тебя нет на него разрешения.

– У меня есть на него разрешение, он был куплен абсолютно легально, я имею право его носить…

– На территории Чешской республики! – с нажимом напомнил Дементьев. – Не на территории Российской Федерации. Я могу арестовать тебя только за это.

– Но не арестовываешь, – спокойно заметил Войтех, скрестив на груди руки. – Значит, ты его даже не зарегистрировал.

– Умный какой, а! – Дементьев раздраженно всплеснул руками. – Хочу тебе напомнить, что я еще могу передумать. Иди отсюда, пока этого не случилось!

– Верни его, пожалуйста, – все так же невозмутимо попросил Войтех, не двигаясь с места. – Это подарок. От моего отца, – уточнил он.

Дементьев вздохнул и посмотрел на него исподлобья.

– Умер, что ли? – тихо поинтересовался он.

– Кто? Мой отец? Нет, он жив. Просто крайне во мне разочарован. Теперь.

– А пистолет дарил, видимо, пока еще не был разочарован? – с пониманием хмыкнул Дементьев. Войтех кивнул. – Да и черт с тобой.

Он встал, открыл сейф, достал оттуда пистолет вместе с кобурой и положил их на стол. После этого он демонстративно отвернулся к окну, снова приоткрыл створку и закурил новую сигарету.

Войтех повесил кобуру на пояс, спрятал под свитером и курткой, как обычно. После чего встал и направился к двери.

– Спасибо, – поблагодарил он с порога.

Дементьев ничего не ответил.

Войтех вышел из отделения, на ходу включая телефон, который ему вернули на выходе. Следовало позвонить своим, чтобы они не волновались. Беспокоить Сашу Войтех посчитал неуместным, поскольку той требовался отдых, поэтому он набрал номер Лили. Та была очень рада услышать, что он свободен и никакие неприятности его не ждут.

– Мы тут уже не знали, что делать, – призналась она.

– Пора возвращаться домой, – устало констатировал Войтех.

– Я займусь билетами, – пообещала Лиля.

Войтех поблагодарил ее и заверил, что скоро приедет в отель, но едва он успел попрощаться с ней, как его телефон снова зазвонил. Это была Марина, которая казалась очень обеспокоенной.

– Вы совсем пропали, я не знала, что происходит, – пояснила она свое волнение. – У нас тут вчера была полиция, в квартире напротив, а мне потом снова пришло сообщение от Лены. Она написала одно слово: «Спасибо». Что это значит?

– Это значит, что все закончилось.

– Она больше не будет писать?

– Думаю, что нет.

Войтех отвечал сдержанно и лаконично, поскольку очень хотел побыстрее закончить разговор. День выдался холодным, рука, державшая телефон, сильно мерзла, мысли в голове путались, и мечтал он сейчас о трех вещах: тишине, горячем душе и сне.

Но у Марины явно были другие планы.

– А вы могли бы зайти ко мне и рассказать все подробнее? – попросила она. – Я угощу вас кофе и поздним завтраком. Или ранним обедом, как вам больше нравится. – Судя по голосу, она улыбалась.

Войтех вздохнул.

– А ты разве не на учебе?

– Нет, я дома, у нас сегодня день самостоятельной работы.

– Вот как. Хорошо, я сейчас приеду.

В конце концов, стоило поставить точку в этой истории и убедиться, что последнее сообщение Лены совпало по времени с тем моментом, когда он прострелил некроманту руку и разрушил его связь с телами жертв, которых он не желал отпускать даже после смерти.

После получасовой прогулки быстрым шагом Войтех снова оказался у квартиры Марины. Прежде чем позвонить, он оглянулся на противоположную дверь. Зудящего ощущения больше не было.

Марина очень обрадовалась его приходу. Она сразу завалила его вопросами, он даже не успел разуться и снять куртку. Войтех постарался ответить сразу на все одним небольшим рассказом:

– Человек, который похищал и убивал девушек, жил напротив тебя. Возможно, этим и объясняется тот факт, что из всего своего контактного листа Лена писала именно тебе. Этот человек… даже после смерти своих жертв не отпускал их, получая власть над их телами. Эти противоестественные действия и стали причиной того, что Лена не смогла упокоиться. Вчера полиция сначала нашла всех трех похищенных девушек, а потом арестовала и самого маньяка.

– То есть все действительно закончилось?

– Да. Так что жду обещанный кофе и, если ты не против, я хотел бы посмотреть на последнее сообщение.

– Конечно, проходите, – Марина смутилась, когда поняла, что все это время так и держала гостя в прихожей. – Я сейчас сварю кофе. Где ноут, вы знаете.

Войтех кивнул и прошел в комнату Марины. Пока та возилась на кухне, он заглянул в окошко Скайпа и убедился, что сообщение пришло примерно в то же время, когда они все были на кладбище. Значит, его теория была верна.

Он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Главное – не заснуть прямо здесь и сейчас.

Перед глазами полыхнула вспышка, Войтех дернулся и чуть не опрокинулся в кресле. Он нахмурился. Усталость и рассеянное внимание не позволили ему уловить содержание мимолетного видения, но ощущение, «послевкусие», как он иногда это воспринимал, осталось. Оно было похоже на его ощущение после расследования на озере Сапшо: щекочущее чувство, которое вызывает полузабытая вещь. Когда ты помнишь, что что-то забыл, но не помнишь, что именно. Кажется, что мысль порхает вокруг твоей головы, но ты чувствуешь только движение воздуха и никак не можешь сконцентрироваться на ней самой.

Войтех встал и прошелся по комнате. На кухне Марина продолжала чем-то шуметь.

– Вам сделать бутерброд или хотите пирога? – громко спросила она. – Пирог сладкий, с вишней.

– Все равно, – ответил Войтех, замирая у стеллажа с книгами. Здесь ощущение порхающего вокруг головы забытого воспоминания усиливалось.

Марина посмотрела на этот стеллаж, когда десять дней назад рассказывала ему про то, как писала письма своей погибшей кузине. Войтех наугад вытащил несколько книг с разных полок и на одной из них увидел за книгами небольшую коробку.

Он вспомнил свое видение: девочка, которая сидела и что-то писала. Девочкой могла быть маленькая Марина. Писала письмо кузине? Войтех уже знал, что его видения всегда неслучайны и по какой-то причине важны.

Он достал коробку и торопливо открыл, не заботясь о том, что Марина могла зайти в комнату в любую секунду.

В коробке лежали сложенные тетрадные листы. Войтех развернул несколько верхних.

Письмо Марины – «ответ» кузины – снова письмо Марины – снова «ответ». Бегло пробежав взглядом по тексту, Войтех не увидел в нем ничего необычного. Пожалуй, в глаза бросалось только то, что письма были написаны разным почерком. Для большей правдоподобности? Марина подделывала почерк кузины, чтобы письма были более реальны?

– Что вы делаете?

Войтех поднял глаза и увидел Марину, вошедшую в комнату с подносом, на котором стояли две чашки кофе и тарелка с бутербродами и парой кусков пирога.

– Ты имитировала почерк кузины? – он предпочел ответить вопросом на вопрос. – Зачем?

– Ничего я не имитировала, просто писала, – Марина передернула плечами и поставила поднос на свой письменный стол. – Зачем вы туда залезли? Я не разрешала вам.

– Здесь почерк разный, – Войтех продемонстрировал ей два письма.

Марина взяла их в руки, посмотрела на одно и на второе и растерянно пожала плечами.

– Я уже не помню. Я эти письма лет сто не перечитывала, храню потому, что рука не поднимается выбросить.

Войтех хотел еще что-то спросить, но в этот момент Скайп тихо пиликнул. Марина дернулась так, что чуть не сшибла поднос.

– Спокойнее, это может быть кто угодно.

– Он выключен. Я еще не выходила в онлайн.

Чуть подрагивающей рукой она развернула окно с сообщением. Оно ожидаемо оказалось от Лены.

– Вы говорили, что они больше не будут приходить! – Марина посмотрела на него с похожим на обиду выражением на лице.

– Они не должны были.

Войтех не понимал. Лена упокоена, некромант исчез, его определенно больше нет поблизости. Тогда почему сообщения по-прежнему передает Лена, а получает Марина?

Он снова посмотрел на письма в своих руках, на разный почерк. Потом перевел взгляд на девушку, которая все еще выжидающе смотрела на него.

– У меня для тебя плохая новость, – вздохнул он. – Дело было не в Лене.