Пролог

– Я в это просто не верю, – простонала девушка, вцепившись в темные металлические прутья и от бессильного раздражения тряхнув ворота. Те слегка лязгнули несмазанными петлями и тяжелой цепью. – Здесь всегда, просто всегда было открыто. Я тут сто раз мимо проезжала, и каждый раз было открыто. Причем и после шести тоже.

Табличка, висящая рядом с воротами кладбища, утверждала, что оно открыто для посещений каждый день с девяти утра и до шести вечера. Однако массивный чуть ржавый замок красноречиво убеждал каждого подходящего в обратном.

– Странно, – другая девушка, державшая в руке фотоаппарат с большим объективом, тоже подошла ближе и потрогала замок, как будто не веря, что он настоящий. Порыв ветра взметнул ее кудрявые рыжие волосы, и она машинально попыталась их снова пригладить. – Еще как минимум час должно быть открыто. – Она оставила в покое замок и заглянула сквозь прутья на поросшие травой могилы, теряющиеся в густой зелени кресты и потрескавшиеся могильные плиты.

– Да я говорю тебе: это кладбище обычно открыто и после шести, – подруга рыжей, худощавая шатенка с очень короткой стрижкой, обиженно сложила руки на груди. – Не понимаю, почему именно сегодня оно закрыто.

– Ладно, значит, не судьба, пофотографирую отсюда, – рыжая подняла фотоаппарат и, просунув объектив между прутьями, чтобы те не попали в кадр, сделала несколько снимков. Очередной порыв ветра сорвал с пожелтевших деревьев несколько десятков листьев, и те золотым дождем осыпались на землю в лучах заходящего солнца. Девушка зажала кнопку съемки, делая серию кадров и надеясь поймать особенно красивый момент.

– Не надо было нам ждать до вечера, – все еще огорченно протянула шатенка. Подруга приехала к ней в гости всего на одни выходные и через пару часов должна была уже отбыть домой вечерним поездом. Фотосессия на старом лютеранском кладбище была одним из важнейших пунктов их программы.

– Да ладно, – отмахнулась рыжая, продолжая фотографировать кладбище под разными углами. – Ничего страшного. В следующий раз.

Ее подруга была настроена более воинственно. Она переминалась с ноги на ногу, оглядывая забор и пытаясь придумать, как перелезть через него. Когда она снова перевела взгляд на густую поросль деревьев, ей показалось между ними какое-то движение. Девушка подалась вперед и снова вцепилась руками в холодные прутья. Через несколько секунд она снова явственно увидела чью-то фигуру между деревьями.

– Там кто-то есть, – констатировала она. – Ворота закрыты, но там кто-то лазит. Значит, можно войти как-то еще. – Она повернулась к рыжей девушке, которая все еще делала снимки, и тронула ее за плечо. – Инка! Слышишь, что говорю?

– Что? – та опустила камеру и вопросительно посмотрела на нее.

– Говорю, что есть еще один вход. Только я не знаю, где он. Надо обойти кладбище по кругу, поискать.

– Вик, нам это точно нужно? – чуть скривилась Инна. Она два дня провела на ногах, и ее энтузиазм уже почти полностью угас. Увидев закрытые ворота, она даже успела обрадоваться: это означало, что их программа исчерпана и можно полчаса посидеть в какой-нибудь кофейне, прежде чем отправиться на вокзал, попутно захватив из квартиры подруги сумку с вещами.

– Конечно! – Вика все еще была полна энергии и сил. – Пойдем, – скомандовала она, увлекая подругу в сторону автозаправки, которая находилась всего в двух шагах от входа на кладбище.

Инна поймала на себе взгляд двух рабочих заправки, когда они с Викой проходили мимо них, и почему-то смутилась. Ей показалось, что те неодобрительно относятся к их настойчивому желанию пофотографироваться на фоне полуразрушенных крестов.

Нужный им «другой вход» обнаружился неожиданно быстро: они всего лишь успели свернуть за угол, в сторону пустынных гаражей. Инна уже хотела сказать Вике, что не пойдет дальше, но та внезапно остановилась и показала ей на несколько выломанных прутьев, благодаря чему в заборе образовалась достаточно большая дыра. Через нее могли легко пролезть особы и покрупнее худющей Вики и спортивной Инны.

– Та-да-а-ам, – торжествующе пропела Вика, потирая руки. Она смело шагнула к забору, схватилась за прутья по бокам пролома и, подтянувшись, поднялась на каменный бортик.

– Может, все-таки ну его, а? – неуверенно спросила Инна, чувствуя смутную тревогу. Она любила красивые кадры, но почему-то ей казалось плохой идеей лезть таким образом на запертое кладбище.

– Не дрейфь, – велела ей подруга и спрыгнула вниз по другую сторону забора.

Инна вздохнула, повесила камеру на шею, и последовала за ней.

Едва ее ноги коснулись земли, она моментально забыла обо всех своих сомнениях. Она словно попала в кино. В мрачный готический фильм ужасов о призраках. Здесь было очень тихо. На самом деле по другую сторону забора царила точно такая же тишина, но здесь она ощущалась острее. Шелест облетающей с деревьев листвы казался единственным оставшимся в мире звуком. Чрезмерно буйное воображение Инны сразу сравнило этот звук со скорбным дыханием старого кладбища.

Инна сделала несколько шагов и чуть не споткнулась о разбитый крест, валяющийся прямо на земле поверх какого-то серого камня. Основание креста кто-то когда-то отломал, табличка давно истерлась, поэтому теперь на ней нельзя было прочитать имя человека, похороненного под этим крестом. Да и могилы поблизости не было видно. То ли она заросла, то ли обломок креста притащили из другого места. Инна подняла камеру и принялась фотографировать крест.

Вика терпеливо ждала, пока подруга запечатлеет весь мусор под своими ногами. Сама она прошла немного вперед и достала из кармана ярко-красного плаща смартфон с задней панелью не менее ядовитого цвета. Наведя камеру телефона на самый мрачный пейзаж, который был доступен с ее места – покосившуюся ограду чьей-то поросшей травой могилы, она сделала снимок и сразу же попыталась отправить ее в свой профиль на Инстаграме.

«Небольшое превью того, что вечером будет на моей страничке, – подписала она. Потом подумала немного и добавила: – А фотки в хорошем качестве ищите, как всегда, у Инны».

Запись с фотографией сохранялась медленно: мобильный Интернет в этом месте работал не лучшим образом. За это время Инна успела обогнать ее, с маниакальным восторгом фотографируя кресты, плиты и памятники.

– Эй, подожди меня! – велела ей Вика, убирая телефон в карман. – Я тебя ждала, между прочим. И кстати, ты обещала фотографировать меня на развалинах, а не только сами развалины.

– Да-да, – покорно отозвалась Инна, делая последние два снимка. – Давай, иди вот к этому памятнику… Аккуратно, не провались, тут дырка в земле какая-то. Еще придется фоткаться в обнимку с покойничком.

Они рассмеялись. Вика влезла на массивный памятник из темного камня и принялась позировать. Потом они перешли в другое место, продвигаясь все глубже по территории кладбища в сторону его центра.

– Интересно, здесь есть какие-нибудь ангелы? Хочу сфотографироваться на руках у ангела, – вслух мечтала Вика, слезая с очередного памятника.

– Нет уж, еще грохнешься, я тебя в больницу не потащу, – рассмеялась в ответ Инна.

Внезапно ее смех оборвался, и она тихо выругалась, инстинктивно отпрянув назад.

– Ты чего? – настороженно спросила Вика.

– Тут кто-то есть, – Инна понизила голос, вглядываясь в темноту между деревьями. Она не заметила, как успели опуститься сумерки.

– Да не дергайся, может, это еще одна фотосессия, – отмахнулась Вика, тоже настороженно всматриваясь в густую листву и ища глазами того, кого могла увидеть Инна. – К тому же мне говорили, тут бомжи часто лазят.

– Пойдем отсюда, – попросила Инна. – Я уже тонну фоток сделала. Бомжи или не бомжи, а мне не хочется тут ни с кем пересекаться.

– Да не вопрос, – неожиданно легко согласилась Вика. Она тоже вдруг обратила внимание на то, как сильно успело стемнеть. – Обойдусь без фотки с ангелом.

Они повернули назад, к дыре в заборе, но успели сделать всего пару шагов в нужном направлении, после чего синхронно ойкнули и остановились: между деревьями явственно показался чей-то силуэт. Человек прошел от одного дерева к другому и снова скрылся в густой листве.

– Так, без паники, – велела Вика. – Наверняка, они нас боятся еще больше, чем мы их. Пошли.

Инна кивнула, и они быстро посеменили по тропинке между могилами в сторону забора, но через несколько метров снова испуганно замерли, заметив впереди странную фигуру. Человек стоял к ним спиной, слегка пошатываясь. Возможно, он был пьян или под кайфом. С такого расстояния в полумраке вечерних сумерек было трудно разглядеть даже мужчина это или женщина. Одно обеим девушкам было понятно: идти вперед и встречаться с человеком им не стоило. Как и ждать, пока он обернется и заметит их.

– Сюда, – беззвучно выдохнула Вика, потянув подругу в сторону почерневшей от ржавчины беседки, темневшей чуть в стороне. В ней можно было спрятаться и дождаться, пока человек уйдет куда-нибудь.

Стараясь не шуметь, девушки юркнули в беседку и присели на корточки, прячась за сплошной нижней частью ее стены.

– А чего мы боимся? – тихо спросила Инна, сидя за спиной Вики и низко пригибая голову. – Нас двое, он один. Максимум мелочь попросит на опохмел.

– Ага, если это безобидный бомж, – отозвалась Вика, пытаясь разглядеть через крупные ячейки решетки, ушел ли неизвестный. – А если это нарик обдолбанный? У нас одних девайсов на сто тысяч с собой, не говоря уже о сережках-колечках-наличных. Эти придурки убивают и за меньшее. А главное, с ними под дозой хрен что сделаешь. Тихо…

Они пригнулись, услышав шуршание снаружи: казалось, кто-то шел к беседке или мимо нее.

«Иди мимо, иди мимо, – мысленно заклинала незнакомца Инна, параллельно ругая себя за то, что вообще полезла сюда. Ей почему-то только теперь пришла в голову мысль, что если кладбище вдруг оказалось закрыто в неурочный час, то на это могли быть какие-то важные причины. – Господи, пронеси, пожалуйста, и на этот раз. Я больше не буду такой дурой, обещаю».

Она вдруг сбилась с мысли, почувствовав за спиной что-то неладное. Инна не сразу поняла, что именно ее насторожило. Лишь затаив дыхание она заметила, что в беседке есть кто-то еще: кто-то дышал ей прямо в затылок. Инна не чувствовала движения воздуха, только слышала тихое сопение. Затылок и шею сковало от напряжения. Ей хотелось обернуться, но в то же время она боялась пошевелиться. Пока она не смотрела, она могла тешить себя надеждой на то, что ей все это кажется. Что это звуковая иллюзия, и она просто слышит дыхание Вики. Пусть та и находится впереди, может, это что-то вроде эха?

Однако умом она понимала, что это не так. Инна прекрасно слышала дыхание Вики впереди, а вместе с тем – еще чье-то сопение сзади. Она напряглась, прислушиваясь к этому звуку. И вот уже за ее спиной раздалось тихое шарканье.

– Вика… – едва слышно позвала Инна дрожащим голосом. Она все еще не могла обернуться: у нее парализовало не только затылок и шею, но и спину.

Подруга не услышала, зато Инна почувствовала, как что-то коснулось ее волос. Чья-то рука скользнула по пышным рыжим кудряшкам, пропустив их между пальцами и чуть потянув на себя.

Инна заорала и бросилась бежать, не разбирая дороги. Она так и не оглянулась даже для того, чтобы посмотреть на Вику. Она не знала, побежала ли подруга следом, сейчас ей было все равно. Инна бежала вперед, к тому месту в заборе, где были выломаны прутья. Сейчас ей хотелось только одного: поскорее вырваться из этого страшного места.

Кладбище было не таким уж большим, и забор показался впереди через несколько секунд, но, когда Инна дотянулась до его прутьев, она в ужасе поняла, что они все на месте. Дыра таинственным образом исчезла.

– Нет, – пробормотала Инна, не веря собственным глазам. Она вцепилась в прутья, принялась дергать их, перебирая по одному то влево, то вправо. Несколько из них должны были быть ненастоящими. Нескольких из них не должно здесь быть. – Нет, – повторила она, когда ни один из прутьев не поддался.

Сзади послышался шорох. Из глаз Инны брызнули слезы. Сердце уже давно стучало у нее в голове, пульсируя адской болью.

Инна метнулась в сторону вдоль забора, надеясь все же убежать от преследователя, найти еще один выход. В конце концов ей показалось, что в одном месте расстояние между прутьями было достаточно большим, чтобы она смогла протиснуться между ними. Она подтянулась вверх, ставя ноги на бортик, но в тот же момент чьи-то пальцы сомкнулись на ее лодыжках и потянули вниз.

Падая, Инна снова закричала, но этот крик быстро оборвался, когда ее голова с противным хрустящим звуком ударилась о каменный бортик.

После этого тишину старого кладбища уже ничто не нарушало.