Глава 7

В метро царила суета. По пражским меркам. За восемь лет Войтех так привык к московскому метро, что метро в родном городе вызывало некоторое недоумение. Однако даже ему стало понятно, что на платформе что-то случилось. Кто-то быстро покидал подземку, кто-то наоборот торопился спуститься вниз, готовя смартфон или фотоаппарат, группки растерянных азиатских туристов встревоженно переглядывались и о чем-то громко говорили на своих непонятных языках. Кто-то уже вызвал охрану, а кто-то дернул полицейских из стоявшей на Площади Республики машины: несколько мужчин в форме торопливо направлялись к эскалаторам.

– Идем, – шепнул Войтех Саше и взял ее за руку, чтобы не потеряться в толпе. Он не знал, случилось ли на станции что-то важное для них, но проверить считал необходимым.

Один из поездов стоял, не доехав до конца платформы несколько метров. Пассажиры уже почти полностью успели его покинуть, но большинство не ушло далеко, или просто на платформу стеклись все зеваки, проходившие мимо. А в туристическом центре Праги таких было немало.

Полицейские и охранники с трудом протиснулись через толпу. Войтех уверенно пристроился за ними, поэтому их с Сашей толпа тоже пропустила, посчитав, что они идут вместе с ними. За это время по обрывкам фраз Войтех успел понять, что на рельсы кто-то то ли прыгнул, то ли упал.

Для Саши, не понимавшей по-чешски, произошедшее стало очевидным лишь тогда, когда они дошли до края платформы. На залитых кровью рельсах лежала молодая девушка, а рядом с ней на коленях стоял какой-то мужчина. Недолго думая, Саша отпустила руку Войтеха и спрыгнула вниз. Один из полицейских что-то крикнул ей, но Саша даже не повернула голову в его сторону.

– Скажи ему, что я врач, – попросила она Войтеха.

Девушка еще дышала, но Саше, работающей в реанимации уже не первый год, сразу стало очевидно, что даже если сейчас здесь материализуется бригада реаниматологов с необходимым оборудованием, спасти ее они едва ли смогут.

Войтех быстро объяснил полицейскому, что Саша не простой зевака. Того, кажется, это сразу успокоило, хотя даже Войтеху со своего места было видно, что ни Саша, ни кто-либо другой девушке помочь уже не смогут. Просто когда есть с кем разделить ответственность, всегда немного легче.

Войтех пригляделся к залитому кровью лицу. В нем ему померещилось что-то знакомое, хотя он не сомневался, что видит девушку в первый раз.

– Боже мой, такая молоденькая… Как же так? – пробормотала рядом с ним пожилая чешка.

Войтех покосился на нее. Женщина не производила впечатления любителя кровавых сцен. Скорее было похоже, что она стоит здесь с начала происшествия и не может двинуться с места.

– Вы видели, что произошло? – спросил у нее Войтех.

Женщина кивнула, прижимая ладонь ко рту.

– Она стояла рядом со мной. Бледная такая, несчастная. Я еще подумала, что она нехорошо себя чувствует, наверное, но она потом так улыбнулась… странно, немного жутко… А потом все очень быстро случилось. В тоннеле появился поезд, а она так резко шагнула вперед – и на рельсы. Он пытался затормозить, – женщина кивнула на машиниста, который стоял рядом с кабиной и сам сейчас был бледен как смерть. – Но не успел.

– Она точно сама прыгнула? Ее никто не толкнул?

– Да не было никого рядом, – женщина пожала плечами. – Только я.

Тем временем Саша что-то сказала по-русски мужчине, находившемуся рядом с девушкой, и поднялась на ноги. Войтех тут же подал ей руку и помог выбраться обратно на платформу.

– Я ничего не могла сделать, – сказала она, доставая из сумки упаковку салфеток, чтобы оттереть кровь с рук. – Она умерла.

– Там никто ничего не мог сделать, – мягко ответил Войтех. – Говорят, она сама прыгнула.

– Ты узнал ее? – Саша снова мельком взглянула на погибшую девушку.

– Она кажется мне знакомой, – кивнул Войтех. И в этот момент он понял почему. – Это Ханна?

Саша кивнула.

– Она. Но есть еще кое-что странное.

– Что именно?

– Судя по ее травмам, скорость поезда была уже небольшой, да и на нем почти нет крови. Ханна умерла скорее от удара головой о рельсы. Но при этом посмотри, сколько крови вокруг и откуда она текла. Мне кажется… – Саша вдруг осеклась и затем повернулась к Войтеху. – Карел сможет достать нам результаты ее вскрытия?

– Ее смерть наверняка будет объединена с другими в одно расследование, – кивнул Войтех. – Думаешь, Голем все-таки до нее добрался?

– Не знаю. Полагаю, если бы он был здесь, жертв было бы больше, он особо не церемонится. Впрочем, у меня есть одна теория, но сначала мне нужно более подробно изучить вопрос, займусь этим вечером. Пока же… – Саша вдруг посмотрела куда-то выше плеча Войтеха и изумленно замерла. – Черт подери… неужели ты прав?

– В чем дело? – Войтех обернулся, пытаясь проследить за ее взглядом.

Он не сразу понял, на что она смотрела, но потом заметил высокую мощную фигуру, поднимавшуюся по лестнице. Мужчину он увидел только со спины, но сразу узнал длинный серый плащ и тяжелые ботинки. Это мог быть только тот, кого они искали, хоть сегодня он и забыл где-то свою каску. Внутри все неприятно похолодело. Войтех так и не знал, как справиться с этим существом, но отпустить его значило допустить новые жертвы.

По всей видимости, Саша подумала примерно так же, потому что сразу отправилась за ним, с трудом прокладывая себе дорогу сквозь толпу зевак.

– Войтех, мы не можем упустить его, – не оборачиваясь, сказала она. – Идем.

Войтех успел коротко выругаться, догнать Сашу и схватить ее за руку секунды за две.

– Останься здесь, – велел он, останавливая ее. – Я сам за ним прослежу. Ты позвони Ивану и Лиле.

С этими словами он сам принялся пробираться сквозь толпу в том направлении, в котором исчез Голем.

– Ага, конечно, отпустила я тебя одного, – пробормотала Саша, на ходу вытаскивая телефон и стараясь не отставать от Войтеха.

Тот относительно быстро добрался до лестницы, почти беспрепятственно поднялся по ней и покрутил головой в разные стороны, ища глазами Голема. Он обнаружился на другой стороне вестибюля. Войтех успел заметить, как потоком воздуха взметнуло полы плаща, когда мужчина свернул к эскалатору, поднимающемуся на поверхность. Войтех поторопился за ним, пока тот снова не исчез из виду.

Саша шла на два шага позади Войтеха, стараясь не попадать в его поле зрения. Пусть продолжает считать, что она осталась внизу.

– Чего тебе, Айболит? – послышался в трубке веселый голос Вани.

Саша вздрогнула, уже успев забыть о телефоне, который держала возле уха. На всякий случай отстав от Войтеха еще на один шаг на эскалаторе, она тихо прошептала:

– Мы с Дворжаком нашли Голема, идем за ним. Метро «Площадь Республики» или как-то так. Срочно подгребайте.

– Чего? – голос Вани мгновенно стал встревоженным. – Саша, вы там совсем того? Держитесь подальше, слышишь?

Саша ничего не ответила, так как эскалатор доехал до конца, Голем вышел на улицу и обернулся. Сразу стало понятно, что они обознались: это был обыкновенный мужчина, одетый немного не по погоде. Впрочем, судя по его небритому отекшему лицу, в этой же одежде его можно встретить и в декабре, и в июле.

– Обознались, – разочарованно сказала Саша, подходя к замершему Войтеху.

Заметив наконец ее, Войтех почувствовал, как его снова захлестнуло раздражение.

– Какого черта, Саша? Что я тебе сказал?

– Велел ждать тебя внизу и позвонить Сидоровым, – послушно напомнила она. – Ване я позвонила.

– То есть ты прекрасно меня слышала, но сознательно решила проигнорировать?

– Ну прости, Теша, – она сложила руки в умоляющем жесте и посмотрела на него. – Я не могла отправить тебя одного, если учесть, что ему твой пистолет как мертвому припарка. Ты бы меня одну не отпустил.

Войтех еще много чего хотел ей сказать, но губы предательски дрогнули в улыбке, и он понял, что достаточно строгого тона у него уже не выйдет. Он ничего не мог с собой поделать, когда она называла его этим детским именем.

– Ты хоть понимаешь, что в такие моменты ты можешь мне больше помешать, чем помочь? – строгости, как он и думал, не получилось, получилась скорее тоска.

– Не такая уж я и бесполезная, – улыбнулась в ответ Саша, когда поняла, что в этот раз угрозы отвезти ее в аэропорт и отправить домой не последует.

– Даже я абсолютно бесполезен против этого существа со всеми своими навыками, – фыркнул Войтех. – Интересно, чем ты планировала мне помочь?

Саша смутилась. Никакого плана у нее, естественно, не было, но теперь это уже не имело значения.

– Что-нибудь придумала бы, – легкомысленно отмахнулась она. – В любом случае, Голема здесь нет. Наверное, и нам тут больше делать нечего.

– Ты права. И Ханну, – Войтех оглянулся на вход в метро, – мы нашли слишком поздно.

– Знать бы, что он будет делать теперь? И где нам его искать?

– Для начала надо позвонить Карелу, – решил Войтех. – Сообщить об этом. Пусть даст знать своему источнику. Может, нас пустят посмотреть записи с камер. Я хочу знать, был ли поблизости Голем на самом деле.

– Хорошо, – кивнула Саша, оглядываясь на вход в метро, к которому как раз подъехала карета уже абсолютно бесполезной «скорой помощи».

Купюра в целую тысячу крон почти физически грела ладонь, поэтому Мартин не вынимал руку из кармана длинной куртки, поглаживая бумажку большим пальцем, периодически легонько, совсем чуть-чуть заворачивая краешек, чтобы и не помять ее, но и почувствовать кожей приятных хруст новой купюры. Мать непредусмотрительно оставила кошелек на тумбочке, и он не удержался. Конечно, вечером она будет орать, говорить, что это была целая тысяча крон, немаленькая часть ее пенсии. Может быть, даже позвонит его старшему брату Якубу, тот по телефону начнет воспитывать его, напоминать, что он не пил уже почти два года, что ему с таким трудом нашли работу, что он не ценит родных… Якуб всегда был красноречив, как настоящий актер, не зря же играет в Народном театре.

Но сегодня Мартин не удержался. Открытый кошелек матери на тумбочке в прихожей практически кричал в голос: возьми, возьми меня, тебе нужно успокоиться, снять стресс, ты заслужил, на твоих руках умерла девчонка. Не каждый такое выдержит. А Мартин взял всего лишь тысячу, хотя там было целых шесть. И купит он не какое-нибудь пойло, от которого начинает тошнить уже к концу бутылки, а утром такое ощущение, что во рту написала целая орава бездомных блохастых кошек. Нет, он купит что-нибудь хорошее, что можно было бы налить в бокал, будь он у него, разглядывать на свет, вдыхать аромат и щуриться от удовольствия. Коньяк, например. Или виски. Мартин всегда хотел попробовать настоящий виски.

– Извращенец! – донесся до него возмущенный женский голос.

Мартин выплыл из собственных мыслей и огляделся. Какая-то женщина с пышной прической и сильно накрашенными глазами, держа за плечо худенькую девочку лет пятнадцати, торопилась отойти от него на заднюю площадку трамвая. Мартин проследил за ее взглядом, мгновенно понимая, что она имеет в виду: он стоял в длинной темной куртке, поскольку мерз почти всегда, когда было меньше тридцати градусов тепла, держал руку в кармане и мечтательно улыбался.

Мартин едва не расхохотался в лицо этой дуре. Да она дочку-то свою видела? Ей до приличной женщины, на которую такой мужчина, как он, мог бы обратить внимание, еще расти и расти. Маленькая, тощая, плоская, прям как та пигалица из метро. Еще молоко на губах не обсохло, а туда же, врач она. Мартин был из того поколения, которое учило в школе русский язык, поэтому понял, как она сказала своему дружку, что она врач. Врач, как же! Была бы врачом, спасла бы девчонку. А она к ней почти не прикасалась даже, видать, боялась ручки в крови измазать. Настоящий врач придумал бы что-нибудь и вытащил бы несчастную девочку, а эта… Тьфу! При воспоминании о случившемся в метро у Мартина мгновенно испортилось настроение. Жалко погибшую девчонку было неимоверно. И хоть бы кто попытался помочь ей. Все стояли и смотрели, только что на мобильники свои треклятые не снимали. Один он полез за ней. Имеет право снять стресс. Заслужил.

В магазине было много народу. Спальный район, рабочий день уже закончился, все торопились купить что-нибудь к ужину. Мартин специально приехал именно в этот магазин, поскольку он находился в двух шагах от его работы, а пить он собирался именно там. Там есть подсобка, в которой никто не будет мешать ему, выносить мозг и твердить, что он опустившийся алкоголик, раз сорвался после двух лет трезвости. Не домой же идти с бутылкой, в самом деле. Там мать, Якуб по телефону…

Цены на виски его огорчили, бумажка в тысячу крон сразу показалась не такой уж и важной, даже хрустеть в кармане стала не так приятно. Он уже подумывал, не купить ли за эти деньги пару бутылок чего-нибудь подешевле, как вдруг на глаза попалась бутылка виски всего за 989 крон. Может быть, он и не такой хороший, как вон тот, цену которого Мартин боялся озвучить даже в собственных мыслях, но тоже виски. А он все равно никакого не пробовал, разницу и не почувствует.

Из пяти касс работали только три, и к каждой протянулись километровые очереди из домохозяек с тележками, сплошь заставленными молоком, хлебом, детским питанием и еще невообразимо чем. Мартин с тоской пристроился в конце одной из очередей. Естественно, по закону подлости, она оказалась самой медленной. Бумажка в тысячу крон уже не грела руку, а царапала кожу. Хотелось поскорее расстаться с ней, поменять ее на прекрасную бутылку темно-коричневого виски, добежать до работы, закрыться в подсобке…

Когда очередь дошла до него, он уже едва сдерживал ярость. Тупые курицы до него умудрялись перепутать продукты, забыть взвесить гребанную морковь, слишком долго искали монетки в кошельке. Кассир была не лучше: жирная неповоротливая корова, так медленно пробивавшая штрих-коды, словно ее зарплата прямо пропорциональна потраченному на каждого покупателя времени. Мартин смотрел, как лениво она взяла его бутылку, медленно, словно дразня, пронесла ее над сканером, бросила на него насмешливый взгляд.

– Карта нашего магазина есть? – поинтересовалась она таким тоном, словно лежала на пляже и просила официанта принести ей коктейль.

– Нет, – сквозь зубы процедил Мартин.

– Одна тысяча девятнадцать крон.

Мартин нахмурился.

– На ценнике было девятьсот восемьдесят девять.

– Это со скидкой по карте, – лениво пояснила кассир. – А у вас карты нет.

– И что?

– Для вас цена одна тысяча девятнадцать крон.

– У меня только тысяча.

– Ничем не могу помочь.

Мартин почувствовал, как глаза застилает красная пелена, и даже услышал, как хрустят костяшки сжимающихся в кулак пальцев. Кто-то сзади тронул его за плечо и что-то сказал, но в следующую секунду Мартин увидел, как тот человек с визгом отлетает в сторону.

Войтех предложил проводить ее до отеля, и Саша не стала возражать. Она сказала себе, что с ним ей будет безопаснее, поскольку Голем уже однажды проявил к ней интерес, но на самом деле ей просто не хотелось с ним расставаться.

Благодаря какому-то очередному поклоннику или союзнику Карела, они битых два часа просматривали записи с камер наблюдения метро и ближайших к нему улиц, но никого, похожего на Голема, так и не увидели. Это почти со стопроцентной вероятностью означало, что его там не было. Записи подтверждали и слова пожилой чешки из метро: Ханна бросилась под поезд без чьей-либо помощи.

Попрощавшись с Войтехом у входа в отель, Саша вошла внутрь. Холл пустовал, в нем царила тишина, лишь за стойкой все та же администратор Кристина увлеченно смотрела телевизор, однако увидев свою гостью, тут же повернулась к ней и вежливо улыбнулась.

– У вас вообще выходные бывают? – поинтересовалась Саша, на мгновение задерживаясь возле нее. – Мне кажется, вы здесь постоянно.

– Бывают, – заверила ее Кристина. – Как раз завтра у меня выходной. Вы остаетесь у нас на майские праздники?

– По всей видимости, – кивнула Саша. – Впрочем, несколько лишних дней погреться на вашем солнце я не откажусь.

– Вам понравится, в эти дни у нас в городе весело. Я могу для вас что-то сделать?

– Нет, спасибо. Ну что ж, приятного выходного вам завтра.

Саша уже повернулась в сторону лифта, но ее взгляд скользнул по телевизору, который смотрела Кристина, и она удивленно остановилась. Там шел новостной выпуск, ведущая что-то оживленно рассказывала, а на экране демонстрировалась фотография того самого мужчины, которого Саша видела сегодня в метро на рельсах рядом с Ханной. Она обладала прекрасной памятью на лица и не могла обознаться, хотя видела его от силы две минуты.

Саша тут же вернулась обратно и уставилась в телевизор.

– О чем там говорят? – спросила она у Кристины.

Кристина тоже повернулась к телевизору, с полминуты слушала диктора, а потом пояснила ей:

– Похоже, этот мужчина устроил бойню в супермаркете. Говорят, причины пока неясны. Просто набросился сначала на кассира, потом на попытавшегося остановить его мужчину из очереди. Всего ранены пять человек, один мертв… Хотя постойте, мертв сам мужчина. Только непонятно почему. Вроде полиция в него не стреляла. Когда они приехали, он уже был мертв.

Саша несколько секунд ошеломленно молчала, осознавая информацию, а затем вытащила телефон и быстро нашла в памяти номер Войтеха.

– Ты недалеко ушел? – спросила она, едва он поднял трубку. – Вернись в отель, есть кое-что.

Войтех почти успел дойти до своего дома, но напряженный тон Саши заставил его моментально развернуться и пойти обратно, не задавая лишних вопросов.

Саша встречала его на крыльце, там, где он с ней и расстался всего несколько минут назад.

– Что случилось?

– Голем, он все-таки был в метро, – возбужденно заявила она и, увидев вопросительный взгляд Войтеха, торопливо пояснила: – Только что передавали в новостях: тот мужчина, который полез за Ханной на рельсы, помнишь? Он устроил бойню в супермаркете, ранил нескольких человек, сам погиб. Причина пока неясна, но судя по тому, что выхватила камера, там все залито кровью.

– Подожди, я ничего не понял, – Войтех нахмурился. – Какой мужчина? Причем тут Голем?

– Мужчина, который был в метро, с Ханной, – уже спокойнее повторила Саша. – Он плохо говорил по-русски, но насколько я поняла, он не знал ее. Просто прохожий. Когда она прыгнула под поезд, полез за ней. Мы с тобой ушли, а он еще там оставался. Не знаю, куда пошел потом, но только что в новостях рассказывали о каком-то инциденте в магазине, мужчина по неясной причине напал на покупателей и кассира, сам погиб. Показывали его фотографию, я его узнала.

Войтех все еще выглядел сбитым с толку. Какой-то непонятный мужчина никак не укладывался в схему. Впрочем, Войтех моментально одернул себя: никакой четкой схемы у него пока не имелось, поэтому и укладываться было некуда. Пока он просто не понимал, какая может быть связь между Големом и случайным прохожим, попытавшимся помочь Ханне.

– Почему ты думаешь, что Голем все-таки был в метро?

– Иначе как он мог выследить этого человека? Он убил Катку, затем Ханну, потому что она была в тот вечер с Каткой. А теперь и этого мужчину, потому что он был с Ханной. Я не понимаю как, не понимаю зачем, но, как говорит Ваня, ставлю свою машину на то, что у всех троих одна причина смерти. Немного не укладывается в это все Алена, но, возможно, мы пока чего-то не знаем.

– Но ты говоришь, что сам мужчина напал на кого-то в магазине, так?

– Блин, Войтех, может, я что-то неправильно поняла, я же не знаю чешского. Так мне перевела администратор отеля. Хочешь, пошли к ней, сам спросишь.

Войтех кивнул. Возможно, из первых рук информация будет выглядеть более осмысленной.

Саша решительно направилась через холл к стойке администратора. Темноволосая молодая женщина копалась в каких-то бумагах, но, заслышав Сашины шаги, тут же оторвалась от своего занятия и подняла голову.

Войтех замер, едва разглядев ее лицо. Сердце моментально провалилось куда-то в живот, а ноги будто парализовало. Он никак не ожидал встретить ее. Тем более здесь. Впрочем, он просто не ожидал встретить ее. Не то чтобы он не думал об этом, но искать встречи совершенно точно не собирался.

Кристина сначала посмотрела на Сашу и только потом скользнула взглядом по нему. В первый момент она, похоже, не узнала его, но его растерянный, ошарашенный вид заставил ее взглянуть на него еще раз. Только тогда на ее лице появилось узнавание. Она даже немного побледнела на несколько мгновений, а потом на ее щеках появился яркий румянец.

Саша уже открыла рот, чтобы попросить Кристину пересказать Войтеху все, что она говорила ей, но, заметив их взгляды, так ничего и не произнесла. Они явно знали друг друга. Конечно, в этом не было ничего удивительного. Войтех двадцать пять лет прожил в этом городе, у него здесь остались друзья, одноклассники и знакомые, но было что-то такое в их взглядах, которыми они смотрели друг на друга, благодаря чему Саша ясно поняла, что они не просто знакомые.

– Вы знакомы? – по-русски растерянно спросила она.

– О да, – пробормотал Войтех, беря себя в руки и подходя ближе. – Ahoj, Kristo, – обратился он к администратору.

– Ahoj, – она неуверенно улыбнулась.

Войтех посмотрел на Сашу, потом снова на Кристину и заговорил уже по-английски, чтобы не оказаться невежливым по отношению к одной из них:

– Мы с Кристиной давние знакомые, хоть и не виделись уже много лет.

– Знакомые? – переспросила Кристина с грустной улыбкой. – Да, наверное, теперь это стоит так называть.

Саша бросила еще один взгляд на Войтеха, наконец понимая, кто ему эта женщина. Она не имела ни малейшего понятия, как звали его бывшую невесту, он никогда не упоминал ее имени, но выражение его лица говорило само за себя. Саша некстати подумала о том, что еще никогда за год знакомства его лицо не было настолько выразительным.

Она перевела взгляд на Кристину, глупо надеясь, что все же ошиблась. Безмозглая шалава, изменившая Войтеху накануне свадьбы с его родным братом, о которой так вдохновенно накануне рассказывал ей Карел, и милая администратор отеля с вежливой улыбкой и искренней готовностью помочь в понимании Саши никак не могли быть одним и тем же человеком.

– Вот оно что, – только и смогла сказать она, но эти двое, казалось, даже не услышали.

– Давно ты вернулся в Прагу? – спросила Кристина.

– Я не вернулся, я здесь проездом, по делам.

– Надолго?

– Пока не знаю.

Кристина понимающе кивнула. Войтех заставил себя вспомнить, зачем вообще сюда пришел.

– Криста, по поводу того репортажа, который недавно показывали, – он кивнул на телевизор. – Что там было с этим человеком, который напал на людей в магазине?

– Да там пока ничего непонятно, – Кристина удивленно пожала плечами, переводя взгляд с Войтеха на Сашу и обратно. – Мужчина ни с того ни с сего полез в драку, покалечил несколько человек, а потом умер. То ли у него удар случился, то ли еще что. Полиция пока разбирается.

– Там ничего не упоминали о другом мужчине? Высоком, крепком, с отсутствующим выражением лица?

– Нет, – она неуверенно покачала головой. – Про такого ничего не говорили.

– Понятно, – Войтех кивнул и немного помолчал. – Спасибо.

Он повернулся, чтобы направиться к выходу, но еще одна фраза Кристины задержала его:

– Я рада была тебя видеть.

Войтех немного помедлил, но потом все-таки едва заметно улыбнулся и кивнул ей.

– Я тоже.

Переведя взгляд на Сашу, он знаком дал ей понять, чтобы она шла за ним. Когда они оказались у лифтов, подальше от стойки администратора, Войтех быстро заговорил, не глядя на нее:

– Я позвоню Карелу, попрошу его намекнуть своему приятелю в полиции, чтобы они присмотрелись к этому делу. Если там будет что-то схожее, они выяснят это. Но пока я не понимаю, что происходит. Голема не было ни в метро, ни в магазине. Если Ханну он точно преследовал, то с этим мужчиной пока ничего непонятно.

– Хорошо, – кивнула Саша, тоже отчего-то избегая смотреть на него. – Позвони завтра, как что-то узнаешь. Лиля уже наверняка провела анализ глины, Ваня, возможно, тоже узнал что-то про это общество, думаю, нам будет что обсудить.

– Да, конечно. Ты тоже звони, если понадоблюсь. Я тут рядом, всегда могу подойти. До завтра.

Войтех скользнул по ней быстрым взглядом, дежурно улыбнулся и поторопился к выходу, оставив Сашу у лифта в одиночестве.