Глава 31
Зазвонил будильник. Черт, как не хочется вставать – но надо идти в школу. Почему я так себя хреново чувствую? Я поднялась с дивана и все вспомнила. В школу еще рано, вставать нужно было только для того, чтобы растолкать Андрея, а потом можно еще подрыхнуть. Вертолеты не улетели. Наоборот, их стало еще больше. Я кое-как перелезла через мальчишек и направилась к кушетке.
– Андрей! Вставай, Андрей! – я затрясла его.
– Отвали, – раздался грубый голос. Я растерялась. И как мне его будить?
Я стянула с него одеяло. Потащила за ногу.
– Андрей, вставай! Твои долбаные таблетки! У тебя вытекут мозги, если ты их не выпьешь!
– Отвали! – он лягнул меня ногой. Я пошла в комнату и разбудила Антона.
– Твой брат не хочет вставать! Зачем он тогда просил поставить ему будильник?
Хмурый Антон встал. С братом он не стал церемониться – грубо распинал его и стал орать:
– На хрена ты тогда всех доставал со своим будильником? Томас что, должна над тобой теперь прыгать? Не хочешь – не вставай, подыхай от своих приступов, бейся башкой о батарею, как в прошлый раз. Я тебе помогать не буду.
Андрей зашевелился, сунул руку под подушку, достал коробочку. Зашелестел фольгой.
Мы с Антоном пошли спать дальше.
Когда я проснулась в следующий раз, надо мной нависало лицо Сереги. Я вздрогнула.
– От тебя вкусно пахнет крабом, – улыбнулся он.
– Спасибо за комплимент, – усмехнулась я. – У тебя все волосы в чипсах!
– У тебя тоже. И, кстати, выглядишь хреново.
И тут я почувствовала боль – противную пульсирующую боль на коже лица.
Я села. Антон с Ромой еще спали. Я прислушалась к себе. Болело лицо. Вертолеты улетели. Но самочувствие все равно было неважное – в животе взрывался атомный реактор. Я подошла к стене, на которой висело маленькое зеркало. Пятна на лице стали еще ярче.
Мы с Серегой стали рыться на кухне в поисках хоть какой-нибудь еды. Нашли несколько пакетиков «Ролтона» – сгодится.
– М-м-м… Миленькие бэпэшечки, всегда выручают! – Серега погладил желтую упаковку лапши.
Поставили чайник.
Когда все проснулись, мы позавтракали «Ролтоном» и стали убираться. Антон убирал кровать.
– Кто накрошил в кровать крабом? – заорал он.
– Томас, – ответил Серега. – Это она достала краба!
– Вот и нет! – возмутилась я. – Краба жрали все. Все и накрошили!
Антон долго бубнил, вытряхивая с простыни крошки от чипсов. Андрей сидел на стуле.
Мы с Серегой заняли подоконник, Рома примостился на тумбочке. Все наблюдали за тем, как убирается Антон. Он вытряхнул крошки, сложил белье.
– Кто-нибудь помогите диван убрать! – крикнул он.
Рома слез с тумбочки. Мне стало стыдно за свое бездействие, я взяла веник и стала подметать.
В школу мы подползли ко второму уроку.
В школьном туалете я замазала ожоги тональником. Было жутко больно, от боли хотелось кричать, зато следы стали менее заметными.
День не заладился с самого второго урока. У нас была физика. Я не подготовилась к ней, и, как назло, наш противный лысый учитель вызвал меня к доске.
Возмущению физика не было предела, когда он, промучив меня у доски пол-урока, наконец-то понял, что я не только не могу определить направление магнитных линий на рисунке, но даже и не открывала правило буравчика.
Он с позором усадил меня на место. Все вокруг таращились на меня. Я хмуро уставилась в учебник.
На Стаса и его компанию я наткнулась после третьего урока. Мы с Дашкой шли с информатики. Впереди я услышала знакомый смех, шум, гам. Мимо нас, спотыкаясь, пронесся Ромка. Следом нам навстречу вышла компания Стаса. Я не успела спрятаться. От страха все поплыло перед глазами. Стас увидел меня издалека и оскалился. Я стала оглядываться по сторонам. Увидев, что мимо проходит русичка, я кинулась к ней.
– Мария Григорьевна! Можно узнать, что мне за диктант? Диктант мы писали на прошлой неделе. Она удивленно посмотрела на меня.
– Мицкевич, мне что, больше нечего делать было эти дни, как ваши диктанты проверять? В самом лучшем случае я проверю их к следующей пятнице!
– Но Марья Григорьевна, можно пораньше? Мне не терпится узнать, как я написала! – заныла я.
– Мицкевич, с твоей любовью к русскому языку ты давно должна была уяснить, что от своих сочинений тебе не стоит ждать ничего хорошего! – строго сказала она.
Мне было все равно на оценки. Моей целью было пройти мимо Стаса под надежной защитой учительницы. Поравнявшись со стаей, я увидела, что Стас злобно смотрит на меня. Когда опасная зона была успешно преодолена, а стая Стаса осталась далеко позади, я отцепилась от Марьи Григорьевны и побежала вперед. Дашка бросилась за мной.
– Лихо ты выкрутилась! – похвалила меня Дашка. Я кивнула.
– Если бы мне всегда удавалось так лихо уходить, то мою жизнь можно было бы даже назвать счастливой.
После школы я позвала Дашу к себе. Мне не хотелось оставаться одной со своими мыслями.
Теплое весеннее солнце растопило снег и подсушило крышу. Мы взяли тарелки с голубцами, вооружились одеялами и подушками и вылезли на крышу.
– М-м-м… – промычала Даша от наслаждения, подставив лицо теплым лучам. – Я прямо чувствую, как пропитываюсь витамином D.
Я доела последний голубец и откинулась назад.
– Даш… – сказала я через некоторое время.
– Что?
– Нам реферат надо доделать. Сегодня же идти его показывать… в шесть часов…
– Да ну его. Успеем. Давай лучше поговорим о чем-нибудь приятном. О платьях на выпускной. Или о танцах на последний звонок. Кстати, отбор на танцы сегодня. В семь часов. Сразу после реферата. Ты не передумала? Не хочешь танцевать? Ты же занималась танцами…
Когда нам объявили об отборе на танцы, я отказалась. Я не хотела танцевать – привлекать лишнее внимание к себе на последнем звонке… Мне хотелось обратного – стать тенью. А сейчас я задумалась. Почему нет? Дополнительные физические нагрузки помогут быстрее засыпать. А со сном, я чувствую, с каждым днем будет все труднее и труднее.
– Передумала, – кивнула я. – Я пойду. Но не факт, что меня возьмут – рост маловат…
Даша фыркнула.
– Зато ты умеешь танцевать. Это компенсирует твой рост. Да и рост не проблема – наденешь каблуки.
За танцевальную программу последнего звонка была ответственна наша классная руководительница Ольга Константиновна. Со всех девятых классов требовалось набрать двенадцать пар.
После показа реферата мы пошли на место сбора. В коридоре первого этажа было уже довольно много народу – в основном девочки. Мальчиков Ольге Константиновне пришлось привлекать методом кнута и пряника.
Все оживленно болтали. Девчонки рассматривали своих будущих партнеров, спорили и смеялись. Вскоре пришла наша руководительница в сопровождении какой-то девушки. Ольга Константиновна представила нам нашего тренера по танцам. Тренер, невысокая спортивная девушка, обладала плечами пловца, взглядом тигрицы и осанкой мастера спорта по художественной гимнастике.
Нас разделили на пробные пары. Мне достался Гаврилов. Мальчиков было меньше, чем девочек, поэтому многие девочки встали друг с другом. А кто-то вообще остался без пары.
– Ничего страшного, пары пробные, мне просто нужно посмотреть, как вы двигаетесь, – сказала тренер.
Она звонким голосом приказала нам делать «малый квадрат». Показала, как это делается. И все закружились по кругу. С Гавриловым было легко танцевать. Такое ощущение, что он тоже занимался танцами. Вдруг все остановились. Посмотрели в проход. Я стояла спиной к проходу и не поняла, из-за чего все замерли… Почувствовала неладное. Обернулась и увидела Стаса.
– Стас? – удивленно спросила Даша. – А ты тут чего забыл?
– Пришел танцевать, – улыбнулся он и окинул взглядом присутствующих. – Как я могу пропустить такое событие, как отбор на танцы? Я ж люблю быть в центре внимания.
Расслабленной походкой он подошел ближе, прислонился к стене и стал с любопытством смотреть на нашего тренера.
– О, отлично, новый молодой человек! – радостно сказала она. – Нам тебя так не хватало. Встань к кому-нибудь, кто без пары, – она хлопнула в ладоши, – давайте заново малый квадрат…
Стас подошел к какой-то девочке из своего класса. Галантно протянул ей руку. Она смущенно улыбнулась и неуверенно подала ему свою.
За время своего пребывания здесь он ни разу не посмотрел на меня. Но это не значило, что он меня не заметил.
Я судорожно сглотнула. Мы стали танцевать. Мне больше не хотелось здесь оставаться. Я стала делать ошибки и специально наступала Гаврилову на ногу. Делала все, чтобы меня не выбрали.
Через время тренер хлопнула в ладоши, останавливая нас.
Она прошлась по рядам.
– Ты, ты, ты – отбирала она танцоров. – Ты и ты, – указала она на нас с Гавриловым. – Все, кого я выбрала, будут танцевать. Остальные свободны.
Танцоры остались. Среди танцоров – мы с Гавриловым, Дашка, Ромка и… Стас.
Тренер ходила среди нас.
– У вас получилась хорошая пара, – обратилась она к нам. – Поставлю вас вместе.
Дашку поставили вместе с Ромкой, к его великой радости. Стаса – вместе с девочкой из его класса.
Я наблюдала за Стасом. Он искоса смотрел на меня, но я не могла понять, о чем он думает в этот момент.
Всех ставили в пары, исходя из комплекции и роста.
– Первое занятие – первый день после каникул, понедельник в шесть часов, – объявила тренер. И хлопнула в ладоши: – А теперь все расходимся! Жду вас в понедельник.
Я уже пять минут была на низком старте. И когда она отпустила нас, быстрее всех дернулась к выходу. Ромка отставал ненамного. Я встретилась с Дашкой в укромном месте за школьным двором.
– Ну и куда ты так ломанулась? – возмущенно спросила подруга.
– Я передумала. Я больше не пойду на танцы, – уверенно сказал я.
– Из-за Стаса?
– Да.
– Да брось ты. Он специально это делает. Выдавливает тебя. За сегодня он даже на тебя ни разу не посмотрел. Мне кажется, он пришел сегодня не за тем, чтобы тебя помучить. Он просто хочет танцевать. И быть в центре внимания. Он не тронет тебя на танцах – там много народу. Сейчас наступят каникулы, ты посидишь дома, окрепнешь, обдумаешь все. Отдохнешь. Приведешь себя в чувство. И в понедельник придешь на танцы, а Стас ничего не посмеет тебе сделать. Ты будешь стоять от него далеко – вы даже не будете пересекаться.
Дашка почти меня успокоила. Все, что я хотела сейчас, – это чтобы поскорее кончилась третья четверть.
До исполнения моего желания остался всего один день. На линейку я не пошла.
В первый день каникул Рома с ребятами пришли ко мне, мы пинали перед домом мяч. Я могла чеканить только восемь раз – это меня бесило, потому что все могли начеканить под сотку. Я чувствовала себя ущербной. Потом, когда стемнело, встали под фонарем и стали снимать видео с нашими танцующими тенями. Я спросила Ромку, рад ли он, что его поставили в пару с Дашкой.
– Рад? – переспросил Серега. – Да он безумно рад! Кто бы не радовался на его месте? Ведь он теперь безнаказанно может лапать свою любимую три раза в неделю по полтора часа!
Мы засмеялись. А Ромка надулся.
– Ой-ой-ой, – тоненьким голоском пропищал Серега. – Кажется, что-то не так?
Серега переглянулся с Антоном, и они вдвоем пропели:
– Кажется, эта ба-ба не моего масшта-ба!! Ромка разозлился и пнул в них мячом.
На следующий день была хорошая погода. Мы с Дашкой поехали кататься на роликах. Нашли в нашем городе длинную широкую дорогу, по которой не ездили машины, потому что она вела непонятно куда. Упиралась в тупик. Мы катались и фотографировались.
Я спросила Дашку о Ромке и о танцах. Она сказала, что Рома ей нравится в качестве партнера. Он быстро двигается и хорошо ведет. Я улыбнулась. У Даши с Ромой намечается маленький, но все же прогресс.
На следующий день Дашка укатила куда-то с мамой, и я снова пошла гулять с ребятами.
Мы пришли к Ромкиному дому, играли во что-то наподобие футбола, только без всяких правил. Мы с Ромой были в одной команде, Серега с Антоном – в другой. Мы с Ромкой быстро их сделали. Из Ромки вышел отличный нападающий, а из меня – хороший вратарь. Потом снимали всякие ролики. Мы с Серегой стали драться на камеру. Я быстро прижала его тридцать восемь килограммов к земле. Он злобно зашипел:
– Попляшешь ты у меня! Вот погоди пару лет! Дай только вырасти!
Я засмеялась.
– Не, через два года я из дома вообще не выйду! Ты же меня убьешь!
В этот вечер дедушка снова хорошо выпил на работе и не пришел домой в обещанное время. Бабушка заволновалась, стала ему названивать. По телефону он отвечал, что уже едет домой. На вопрос «где едешь?» он бормотал что-то невнятное. Бабушка совсем разнервничалась, хотела уже идти в сарай за садовой тачкой, чтобы пойти искать деда и грузить его туда. Но я сказала, раз он умудрился сесть на велосипед, значит, еще не дошел до стадии укладывания в тачку и доберется сам. Я оказалась права – через полчаса раздался глухой удар в забор – дедушка прибыл в пункт назначения.
Бабушка отвела его в комнату, раздела и укрыла одеялом. Она переносила все стойко и с улыбочкой и смехом, но я тайком потом заглянула на кухню и увидела, что она капает в рюмку какие-то капли и залпом выпивает.
За все каникулы я не видела Стаса. Это к лучшему. Как сказала Даша, мне действительно нужно было окрепнуть и отдохнуть, чтобы не свихнуться.
Каникулы пролетели быстро, как один миг. Не успела моргнуть – и началась четвертая четверть. И снова – учеба, учеба.
Стас на время оставил меня в покое. Будто бы перестал замечать. Изредка посылал странные взгляды и жуткие улыбки, от которых все внутри переворачивалось.
Дни пролетали быстро. Три раза в неделю мы занимались танцами, потом шли с Дашкой к ней и делали реферат. Мы писали его вечерами и даже ночами. Ходили по школе как сонные мухи. Разговаривать не хотелось. Все мои планы о правильном питании полетели к чертям. Днем я не ела практически ничего. Зато вечером, придя домой, нападала на макароны и печеньки.
Занятия танцами стали для меня настоящей пыткой. Пыткой были не сами танцы, а присутствие Стаса. Хоть он ничего мне не делал, но от одного его вида мне хотелось убежать куда-нибудь и спрятаться.
– Так… Повторяем движения… Малый квадрат… Большой… – громко давала команды наша преподавательница на одном из занятий. К этому времени мы стали уже довольно продвинутыми. – Пошли по кругу, а теперь птичкой, птичкой из углов. Нет, так никуда не годится. Это не птичка, это черт знает что! Вы! – обратилась она к Даше и Роме. – Почему ваша пара не держит дистанцию? Вы же на пятки наступаете впереди идущим! Заново!
Мы повторяли движения снова и снова. Наша пара всегда держалась далеко от пары Стаса, но в середине танца был такой момент, когда все пары бежали из углов друг на друга, и тогда мы на мгновение оказывались со Стасом так близко друг к другу, что я чувствовала его запах. И его дыхание. Сердце замирало от страха каждый раз. А Стас чувствовал это. И улыбался.
К концу каждого занятия меня будто выворачивали наизнанку, хорошенько отжимали, как мокрую тряпку.
В школе Стас по-прежнему посылал мне странные взгляды. Но больше я не слышала от него смешков и оскорблений.
Апрель выдался ужасно жарким, снег стаял быстро, температура поднялась аж до двадцати градусов. А в школе все еще не отключили отопление. Мы жарились в кабинетах и шкворчали, как сало на сковородке.
В школе объявили печальную новость – к нам едет ревизор. То есть комиссия. Проводить открытые уроки. Меня – о, ужас! – записали на литературу. Я не выдержу такой пытки. Но я быстро вышла из тяжелого положения. По непонятной причине нашу поэтессу Дианку, помешанную на литературе, записали на алгебру. Куда ей алгебра? У нее квадрат треугольным выходит! И мы с Дианкой просто махнулись своими карточками. Открытые уроки прошли, на удивление, легко и без проблем.
Стас со своей компанией оставили нас в покое. Видно, все-таки взялись за ум и стали проводить время с пользой. Мы осмелели. Перестали прятаться и стали выходить из школы не через окна и запасные выходы, а через парадную дверь. Мы так погрузились в учебу и разные дела, что забыли об осторожности. Потеряли бдительность. А зря.
