Глава 14
Первое сентября. Я проснулась за полчаса до будильника. Когда я открыла глаза, сон как рукой сняло. Долго плескала на лицо водой. Руки немного дрожали. Бабушка уже встала и делала на кухне очередной торт. Белый, с сахарными фигурками лебедей на верхушке – я знала это, потому что она показывала вчера эскиз. Пока что для торта были готовы только бисквитные коржи.
– Доброе утро, ба, – поздоровалась я.
– Доброе утро, Томочка! Как спалось? Нервничаешь? Первое сентября… Новая школа…
– Немного страшно, – честно призналась я. Я помыла турку, налила воду и поставила ее на огонь.
– Не переживай! Все пройдет хорошо. Ты же уже училась в этой школе, тебе все должно быть знакомо… А ребята, я уверена, тебя примут, и ты быстро со всеми подружишься.
Я рассматривала причудливые абстрактные узоры на турке. Узоры напоминали мне кошачьи мордочки. Я не стала делиться с бабушкой своими опасениями по поводу того, примут ли меня ребята… Вода закипела. Я засыпала ложку кофе, подождала, пока пена поднимется, и сняла турку с плиты. Налила кофе, добавила молока. Села за дальний угол стола, чтобы не мешать бабушке. Она возилась со всякими мисочками. Я грела о чашку ледяные руки. Холодно. Почему так холодно? Вот-вот начнут стучать зубы.
– Съешь творожок, он в холодильнике, – сказала бабушка.
– Не хочется, – ответила я. Мысль о еде вызывала тошноту. – Где дедушка?
– Уже укатил на работу.
Дедушка обычно добирался до работы на велосипеде.
Бабушка стала напевать под нос какую-то мелодию. Пахло сладкой выпечкой, но если обычно этот запах вызывал аппетит, то сейчас от него тошнило.
Я сполоснула чашку. Пошла в ванную мыть волосы. Долго сушила их феном, вытягивая расческой, чтобы сделать более гладкими.
Посмотрела в зеркало. Вроде бы прямые, только на концах немного вились.
Я взяла из комнаты белую рубашку и черные брюки, спустилась вниз гладить. Погладила только рубашку, на брюки просто прыснула водой и разгладила руками. Оделась. Посмотрела в зеркало – выглядела как мальчишка. Рубашка длинная, свободная. Брюки строгие, зауженные снизу. Густо подвела глаза черной подводкой. Вот так лучше. Так я хотя бы стала похожей на девчонку.
Грубые черные ботинки на шнурках, черная куртка из кожзама и кожаный рюкзак завершили образ. Как же не хотелось выходить из дома!.. Прежде чем открыть дверь, я немного постояла, собираясь с духом. Это тяжело – сделать первый шаг… в логово к хищнику. Добровольно идти на смерть.
«Славься, Цезарь, идущие на смерть приветствует тебя», – почему-то вспомнились мне слова гладиаторов. «Ave, Caesar, morituri te salutant». Хм… в московской школе я учила латынь, но не помню, чтобы мы проходили эту фразу.
Я попрощалась с бабушкой, услышала в ответ пожелание удачи и открыла дверь. На улице светило солнце, но было довольно прохладно. Хорошо, что я надела куртку. Прежде чем выйти за калитку, я осмотрелась по сторонам – не было никакого желания сталкиваться со Стасом нос к носу. На улице никого – путь свободен.
Я шла своей старой дорогой. Я помнила здесь все: что сейчас справа за углом увижу огород, из которого каждое утро доносились крики петуха, слева будет стоять сломанный грузовик, а прямо за ним я увижу две влюбленные березы, ветви которых причудливо переплелись друг с другом.
Воспоминания всплыли в голове так отчетливо, как будто я никуда и не уезжала на три года. Ничего не изменилось. Грузовик по-прежнему стоял на своем месте, и березы никто не спилил. Их ветви стали переплетаться еще теснее.
Я подошла к воротам школы. Все приятные чувства вмиг испарились, уступив место страху и отчаянию. Я смотрела на трехэтажное кирпичное здание. Моя школа. Сколько я проучилась в ней? Пять лет? Она совсем не изменилась. Как будто я была здесь вчера.
На территории школы собралось уже довольно много народу. Я отошла подальше от ворот и спряталась за гаражи. Мне нужно было дождаться Дашку. Она обещала прийти в половину, но уже без двадцати.
Через несколько минут я увидела знакомый серый «форд» – машина Дашкиного отца. Как-то он подвозил подругу ко мне, поэтому мне запомнилась эта машина. Она остановилась у ворот. Дашка вышла. Длинные стройные ноги, черные туфли на шпильках, облегающая черная юбка и короткая кожаная куртка. Длинные волосы тщательно расчесаны, гладкие, блестящие, волосок к волоску.
Я вышла из своего укрытия.
– Тамаська! – закричала Дашка и кинулась обнимать меня. На каблуках она была на целую голову выше меня.
– Тш-ш-ш, – шикнула я, пытаясь высунуть нос из могучей Дашкиной груди. – Пойдем внутрь. Не хочется торчать у ворот у всех на виду.
Мы зашли на территорию. Дашка подвела меня к нашему классу. Некоторых я узнала сразу, некоторых нет. Из колонок доносилась песня «Учат в школе».
– О, смотрите, это Томка! – ко мне подошла Светка. Светка в начальной школе была старостой класса. Она изменилась: всегда в школе была пухляшкой, а сейчас стала худой как скелетина. Но я узнала ее без труда. Те же желтые волосы, та же улыбка и курносый нос.
Ко мне повернулись с десяток голов.
– Всем привет, – растерянно улыбнулась я и помахала рукой. Ребята наперебой закричали:
– О, это Томка!
– Томка, привет!
– Ты чего такая мелкая, все не растешь? Ешь «Растишку» и морковку!
– Морковку люблю, а вот творог терпеть не могу, – засмеялась я.
Я расслабилась, волнение прошло. Мне было безумно приятно, что они помнят меня. И что рады моему появлению.
Музыка стихла. Началась торжественная линейка. На крыльцо вышли несколько учеников и учителей. Директор в микрофон поздравил всех с наступившим учебным годом.
– До свидания, лето! Здравствуй, родная школа! Настала долгожданная школьная пора. С праздником, дорогие ребята, уважаемые учителя, мамы и папы! С Днем знаний! С новыми надеждами и успехами!
Он передал микрофон старшекласснику.
– Школа, внимание! – медленно и четко произнес он. – Для вноса государственного флага Российской Федерации, флага области и нашего города стоять смирно! Внести флаги!
Заиграл торжественный марш.
Трое ребят-старшеклассников торжественно выносили флаги. У меня закружилась голова. Среди них шел Стас. Дорогой черный костюм, белая рубашка. Пиджак облегал его фигуру, подчеркивая широкие плечи и узкую талию. Светлые вьющиеся волосы слегка растрепаны, в ярко-голубых глазах – гордость, уверенность, власть. Белоснежная улыбка ослепляла. Он очень изменился.
Я спряталась за какого-то высокого мальчика, чтобы меня не было видно в толпе. Хотя уверена, он уже знает о том, что я переехала сюда и снова пришла в старую школу. Бабушка наверняка сказала тете Тане из соседнего дома. А тетя Таня для всех соседей – что-то типа радиостанции. Сарафанное радио.
Я смотрела на Стаса. Я испытывала к нему страх, но не ненависть. Интересно, какой будет наша встреча? Что он скажет мне? Помнит ли он меня? А может быть, он все забыл? Стоит ли мне опасаться его? Сможет ли он причинить мне боль? Я не знала ответов. А вопросов было много.
После торжественной части нас повели в кабинеты. Классная руководительница, низенькая и полная физичка Инна Александровна, поставила меня перед всем классом.
– Дети! Какая хорошая новость! Тамарочка Мицкевич снова переехала к нам!
По классу пробежал гул одобрения. Я улыбнулась. Никаких перешептываний и любопытных взглядов и тычков. У меня появилась возможность начать школьную жизнь с чистого листа.
Классная стала говорить что-то о новых школьных правилах, о расписании и распорядках.
Через некоторое время нас отпустили.
– Погнали в Толькин двор отмечать! – крикнул на весь класс Егор Опанасюк, высоченный парень со смешными ушами, торчащими как спутниковые антенны. Я помнила Егора. В начальной школе мы дружили. Если можно назвать дружбой плевание друг в друга ягодами из компота. Он состоял в компании Стаса. Интересно, он до сих пор с ним? Если так, то надо держаться от него подальше.
– Так! – взревела Инна Александровна, – Опанасюк!!! Чтобы никаких «отмечать»!
– Понял, понял! – Егор развел руками. – Все по домам, по стакану молока, печеньке и баиньки!!
– Вы до инфаркта меня доведете, – ворчала учительница. Мы вышли из класса. Я с опаской посмотрела по сторонам – никого.
– Дашка, Том, вы идете? – спросил подошедший к нам Егор. Я смотрела на Егора. Мне хотелось, чтобы он сказал что-нибудь.
Хотя бы то, что он помнит меня. Но он смотрел и будто не узнавал.
– Куда ж вы без нас, – Дашка кокетливо встряхнула волосы, потом взглянула на меня. – Тамась, идем?
– Идем, – кивнула я.
– Цапля, ты куда пошел? – заорал Егор, видя, как какой-то паренек пытается сбежать. – С нами пойдешь!
– Я не могу, у меня бабушка…
– Бабушки в такое время смотрят «Битву экстрасенсов». Им не до внуков. Погнали, Цапля!
Цапля смущенно топтался на месте. Я не узнавала его. Крепкий низкорослый парнишка с пухлыми щеками. Очевидно, он пришел в класс после моего ухода. Он смотрел испуганно и как-то затравленно. Я удивилась. Чего он боится?
– Это, кстати, Рома, – представил мне его Егор. Рому я видела впервые. Я с любопытством смотрела на этого коренастого паренька с коротким ежиком на голове, даже не подозревая о том, что скоро этот мальчик станет моим другом. И братом по несчастьям.
И Рома согласился. Мы пошли в Толин двор – я, Дашка, Егор, Рома и еще ребята, всего нас было около десяти человек.
Толин двор оказался ближайшим двором к школе. Я пока что не знала, кто такой Толя. Тут же был магазин.
– Так… – Егор критически осмотрел всех. – Кастинг на покупателей бухла объявляется открытым. Чур, я жюри. Так, Вован, ты самый высокий, кастинг ты прошел успешно. Дашка, выходи вперед, у тебя самые большие сиськи.
Дашка подошла к Вове. Я пошла за ней, но Егор остановил:
– Томас, стоять на месте, с твоим ростом и детской рожей тебе даже пряник не продадут.
Я поджала губы. Все засмеялись.
– Рома, выходи вперед, – продолжил Егор. – У тебя плечи – два метра вширь, точно прокатит. Лан, хватит.
– Эй, я тоже пойду! – завозмущалась Светка.
– Ну, уж нет! – покачал головой Егор, – ты нам все испортишь. Нету сисек – нету тебе доверия старшины-продавщицы. Итак. Заказывайте, кому что. И скидывайте бабосы.
– Мне тоже, что и себе, – сказала я Дашке, протягивая деньги. Мама оставила мне не слишком много – она не очень-то балует деньгами, но вот от бабушки и дедушки частенько перепадает.
Ребята вернулись, гремя бутылками в черных пакетиках. Дашка протянула мне «Редс».
– Я нам по три взяла, – сказала она и отдала сдачу. – И еще сухарики. И кальмары.
Мы расселись на лавочке. Все не поместились. Егор заботливо уступил Дашке место.
Я бросила на траву рюкзак и села на него.
– Томас, ты можешь косить под пацана, – Егор натянул на меня капюшон. – Вот так вообще похожа на мальчика. Ну, на очень хорошенького мальчика. У тебя рожа – унисекс.
– Знаю, – усмехнулась я.
– Не обижай мою Тамаську! – оскорбилась Дашка. – И ничего она не похожа на пацана.
– А вот и похожа, – начал спорить Егор.
– А вот и нет.
Вдалеке послышались чьи-то шаги и голоса. Кто-то приближался к нам. Подул ветер. Запахло врагом. Я почувствовала его. Не видела, кто шел, но знала, что он среди них. Я сжалась, низко опустила голову. Я в капюшоне, он не узнает меня. Я прижала бутылку к груди – как будто она могла мне помочь.
Ребята посмотрели в сторону идущих. Их лица стали серьезными. Ромка вскочил с места.
– Сиди ты, – Егор положил ему руку на плечо и с силой усадил обратно, – они не тронут тебя.
Лицо Ромки стало очень бледным. Он явно боялся. Егор с опаской посмотрел на меня и тут же отвел взгляд в сторону. Мне не понравилось, как он на меня посмотрел.
Со спины подошли люди.
– Здорово всем, – сверху надо мной послышался голос. Не понадобилось и секунды на то, чтобы понять, кому принадлежит этот голос. Низкий, чуть с хрипотцой. Я попыталась уменьшиться и врасти в траву.
– Здорово. – Егор протянул руку.
Я не видела тех, кто стоит за спиной. И не хотела видеть. Судя по разговору, их было человек пять-семь.
– О, Дынька, и ты здесь?
К Дашке подошел парень. Я видела его со спины. Сногсшибательный черный костюм, светлые вьющиеся волосы. Он потрепал Дашку за щеки.
– У меня имя есть, – огрызнулась она и шлепнула его по рукам.
– Дашка-Дынька, какая разница? Как поживают твои дыньки? – Он ущипнул ее за грудь.
– Дурак, – взвизгнула она и двинула его кулачком. Он противно хохотнул.
Все затихли. Атмосфера стояла немного напряженная. Стас подошел к Ромке.
– О, моя шляпа, ты тоже здесь! Отъел щеки за лето, а? – Он грубо ущипнул Ромку за щеку. Ромка сжался и закрылся руками.
– Моя жирная шляпа, – издевательски произнес Стас и погладил Ромку по голове. Потом повернулся к Егору. – Егорыч, погнали к Ваську на дачу, а? Чего ты тут торчишь с этими детишками? Хватай Дашку и дуйте к нам. У нас там круто будет.
Стас все еще стоял ко мне спиной.
– Да не, я пас, – ответил Егор.
– Дынька? Погнали на дачу? – Стас ущипнул Дашку за коленку.
– Да никогда в жизни, – кокетливо ответила Дашка.
– Ну, как хотите, – Стас сделал шаг назад и… споткнулся об меня. Перелетел через меня и упал на траву. Я вжала плечи.
– Твою ж мать! – выругался он. – И что у нас тут за грибок? Он сел передо мной на корточки.
Я увидела его лицо. Лицо монстра. Огромные голубые глаза. Прозрачные, холодные. Уголки век чуть вздернуты вверх. Полные губы плотно сжаты. Он сидел, повернувшись ко мне полубоком. Я видела левое ухо. Правое, со шрамом и татуировкой, было скрыто.
– Опа! Это не грибок, – он растянул губы в улыбке, обнажив ряд белоснежных крупных зубов. Я не понимала, узнал он меня или нет. – Это человечек. Кто ты, гномик? Мальчик или девочка?
Я молчала.
– Отвечай, когда старшие с тобой разговаривают. А то злобный дядя сделает тебе больно. Очень больно, – последние слова он прошипел.
Я задрожала.
– Девочка, – пискнула я.
– Стас, не пугай народ, а? – устало сказал Егор.
– Отвали, – он грубо отмахнулся. Протянул ко мне руки и осторожно снял капюшон. – Вот, теперь я вижу, что девочка.
Он пристально смотрел мне в глаза.
«Я знаю тебя. Я помню, что ты сделала. И я не простил. И никогда не прощу», – вот что говорил мне его взгляд.
– Ты что, новенькая? – спросил он.
«Зачем? Зачем ты ведешь эту игру? – отвечала я взглядом. – Мы оба знаем, что ты все помнишь. Зачем ты мучаешь меня?»
– Да.
– Как тебя зовут?
«Ты помнишь. Ты же все помнишь».
– Тома.
– Та-ма-ра, – пропел он по слогам и улыбнулся. – Что ж, буду иметь в виду. Рад познакомиться, Та-ма-ра, – он протянул руку. Я неуверенно протянула в ответ свою. Он взял мою ладонь и сжал. Сжал так сильно, что мне стало больно. Я попыталась выдернуть, но не смогла. Он продолжал с силой сдавливать руку. Мне казалось, что я уже слышу треск костей.
«Я помню. Я знаю. Я не простил. Это только начало. Добро пожаловать в ад», – вот что говорила мне его акулья улыбка.
Он отпустил меня. Никто не заметил, что между нами произошло. Никто, кроме Егора. Он подошел к Стасу и потряс его за плечо.
– Стас, не пугай новенькую. Ладно, мы все закаленные к твоим шуточкам, но она пока свежачок.
Стас нехотя поднялся на ноги.
– Ладно, парни, оставляем детишек и валим на взрослую тусовку.
Они ушли. Я потирала ладонь, пальцы тряслись, костяшки покраснели.
– Что, Ромка, в штаны наложил? – весело спросил Егор. Ромка покачал головой. Он все еще был бледным.
Постепенно дружеская атмосфера, угасшая в результате появления Стаса и компании, стала восстанавливаться.
Ребята начали болтать о чем-то. Смеялись, что-то кричали. Дашка носилась за Егором вокруг лавочки. Светка смочила волосы Ромки пивом и делала ему ирокез. Ромка улыбался.
Я снова надела капюшон и легла на траву.
Вот и прошла первая встреча со Стасом, которой я так боялась. Прошла не слишком удачно. Надежда на то, что он все забыл и мы снова можем стать друзьями, рассыпалась в пыль и разлетелась по ветру.
Я стала думать о Ромке. Ромка… Видно, про этого мальчика говорила Дашка. Новенький. Любимая игрушка Стаса. Надо присмотреться к нему получше. Мы все-таки в одной лодке.
Через некоторое время кто-то сел рядом со мной. Я повернула голову и увидела Егора.
– Хочешь что-то спросить? – обратился он ко мне.
– Нет, – соврала я. Егор хмыкнул.
– Врешь. Ладно, постараюсь сам угадать вопросы, которые сейчас вертятся в твоей голове. С чего начать историю? Наверно, с того дня, когда мы прогнали тебя из отряда.
– Ты кидал камни? – Я посмотрела ему в глаза.
– Что? – не понял он.
– Камни. В меня летели камни. Ты кидал?
– Кидал, – виновато ответил он. – Но, понимаешь, я не мог не кидать… И с тех пор столько воды утекло, что…
– Тебе не нужно оправдываться. Мне просто нужно было знать, кидал или нет, – ответила я. Я не винила Егора. В тот момент… невозможно было не кинуть. Приказ командира. Тебя изгонят из отряда, если ты не выполнишь приказ командира. А в том возрасте мы все очень сильно держались за членство в боевом отряде.
Егор немного помолчал, прежде чем продолжить свой рассказ.
– Я недолго пробыл с ними. Ушел из отряда сам, после того, как Стас… Стал приказывать нам делать… Разные вещи, которыми обычно не гордятся. Я не выдержал и ушел. Но это не испортило нашей со Стасом дружбы. Я иногда прихожу к ним в компанию, они принимают меня как своего. Но я больше не чувствую себя частью команды. Ты можешь не бояться меня. Я единственный из них, кого тебе не следует бояться.
– А остальных – стоит? – судорожно сглотнула я.
– Да, – тихо сказал Егор. – Стас… Он сильно изменился. Он больше не тот мальчик, которого мы все помним. Он стал совсем другой. Тебе надо держаться от него подальше. Зря ты приехала, тебе здесь придется несладко. Я постараюсь тебе помочь, но… Сколько я ни пытался помочь вам… Всем вам… – он посмотрел на Ромку, потом на меня. Покачал головой. – Я не могу бороться один. Один я ничто. Я могу просто пожелать тебе удачи и дать совет – держись от Стаса подальше. Ты не представляешь, на что он способен.
Я вздохнула. Кому, как не мне, знать это.
Егор встал и пошел к ребятам. Я лежала на траве. Смотрела на пролетающий в небе самолет. Вот и все. Добро пожаловать в ад. Как же далеко теперь была от меня моя безопасная и уютная Москва… Я вспомнила взгляд Стаса. Его глаза. Холодные, жуткие. Я поежилась.
«Я помню. Я знаю. Я не простил. Это – только начало…»
