30
Хок заглушил двигатель мотоцикла и неохотно слез с него. Он любил заводить свой старый «Нортон Коммандо» и рад был любому поводу. Вчера днем, когда он уехал от Вики, у него был всего час, чтобы рассмотреть свое новое жилище. Попав в чудесную спальню в небесно-голубых тонах, он лишь успел позвонить в Нью-Йорк художнице по интерьеру Ли Кони, поблагодарить ее за прекрасную работу, потом прыгнул под душ, надел смокинг, сел на свой «Нортон» и помчался в джорджтаунский клуб.
— Привет, Пелхэм, старина, — проговорил Хок, поднимаясь по каменным ступеням и улыбаясь дворецкому. — Рад видеть тебя среди живущих.
— Как сказал Альфред Теннисон в своем стихотворении «Ручей», «я продолжаюсь вечно», милорд, — заметил пожилой слуга, слегка поклонившись.
Пелхэму Гренвиллю, должно быть, было около ста лет. До сих пор у него была густая седая шевелюра, величественный нос и блестящие голубые глаза. Он носил безупречно белые перчатки, однобортный пиджак, полосатые брюки и белый галстук, туго затянутый на шее.
Большую часть жизни он провел работая у разных представителей династии Хоков. Хотя по профессии он был дворецким, его давно уже перестали считать слугой. Он был членом семьи. Он был Пелхэмом, стариной Пелхэмом, который поддерживал в идеальном состоянии жилище Хоков. И пока наследники не уезжали на учебу в Итон или Хэрроу, а потом и в Дартмут, он был их воспитателем.
Пелхэм настаивал на своем участии в контроле за реставрационными работами и обустройстве дома.
Хок не посмел ему в этом отказать. Так как сам Хок уехал по делам, а в доме на площади Бельграв никого не осталось — ну разве что старая тетушка или кузина могла иногда зайти попить чаю, то Пелхэм имел полное право находиться здесь. Кроме того, Алексу нравилось общество Гренвилля.
Хок строго посмотрел на Пелхэма.
— Чтобы никаких поклонов и расшаркиваний. Это Америка, Пелхэм, страна свободы, равенства и братства.
— Как же это? — шмыгнул носом Пелхэм. — Я служу уже восемьдесят лет. Мне просто не обойтись без своих навыков. О, святые небеса! Посмотрите на себя, милорд, вы весь в крови!
— Должно быть, измазался, пока ужинал, — улыбнулся Хок. — Я успею быстренько помыться?
— Только если очень быстро, — сказал Пелхэм. — Мадам только что звонила. Она уже в пути.
— Неужели уже так чертовски поздно? — ужаснулся Хок, посмотрев на свои разбитые часы. Он не мог оторваться от Вики и совсем забыл о времени.
— Я пытался дозвониться вам на мобильный, но, как обычно, он был выключен.
— Ну, к сожалению, да. Может быть, ты предложишь пока Конч чашку чая и извинишься за меня? Мне надо хорошенько оттереться и надеть что-нибудь свежее.
— Верно, сэр. Ваша внешность сейчас оставляет желать лучшего. Можно сказать, она даже пугающая. Я возьму на себя смелость достать один из ваших любимых серых охотничьих костюмов, — сказал дворецкий. — И еще, думаю, вам понадобится галстук? Фуляровый вполне подойдет. Ведь ваш гость — лицо довольно…
Но Хок уже пробежал половину мраморной лестницы, перепрыгивая за один шаг по три ступени.
— Лорд Хок потерпел поражение и окровавлен, но не склонил головы, как я вижу, — пробормотал старик.
Через десять минут Алекс уже помылся и, совершенно пренебрегая одеждой, выбранной Пелхэмом, натянул выцветшие джинсы «Ливайс», флотскую футболку и старый черный кашемировый свитер. Если бы Конч увидела его в пальто и в галстуке, не признала бы, подумал Хок.
Войдя в библиотеку, он нашел Консуэло де лос Рейес сидящей у полыхающего камина.
— Рад сообщить тебе, что ты — моя первая гостья, — заметил Хок, пододвинув свой стул к камину. — Хотя раз уж ты подобрала мне этот дом, то имеешь на это полное право.
Конч была владелицей дома напротив. Именно она посоветовала Алексу приобрести этот кирпичный особняк в викторианском стиле.
— Ну и вечерок выдался вчера в клубе, — сказал Хок. — Только вернулся из больницы.
— Не волнуйся, дружище. Я звонила президенту. Джорджтаунский клуб! Мы прищучим этих мерзавцев, кто бы они ни были. Скажи, что с твоей рукой?
— Проколол салатной вилкой. Мне повезло.
— А Виктория?
— Я бы сказал, ей очень повезло.
— В смысле?
— Тебе будет трудно в это поверить, но… — Алекс прервался, увидев, что в комнате внезапно появился Пелхэм.
— Я оставил завтрак на столе, милорд, — сказал он. — Фрукты, каша, кофе, чай. Ваши любимые оладьи с клубничным вареньем. Звоните, если понадоблюсь. Ну а сейчас не буду вам мешать.
Хок улыбнулся, глядя на удаляющегося дворецкого, и продолжил:
— Может быть, это и предубеждение, но я считаю, что бомба предназначалась для Вики.
— О, Алекс. Смотри на вещи трезво. Ну кому бы понадобилось…
— Может быть, кубинцам, черт бы их побрал. В конце концов, субмарину купила эта клика — Telaraca. Они попытаются запугать меня любым способом.
— Алекс, почему бы им просто не убить тебя в таком случае?
— Ну, не знаю. А потом столько неприятного шума в газетах? Буду откровенен — я дал русским повод возненавидеть себя. Принудил их выдать имя покупателя «Борзой». Их ужаснула мысль о возможных последствиях этого предательства. Чтобы прикрыть себя, они наверняка пошли к кубинцам и рассказали о моем интересе к деятельности Telaraca. Поэтому я не думаю, что новое правительство Кубы отнесется ко мне с восхищением.
— Настало время ПСЗ.
— Извини, не понял?
— Прикрывать свою задницу. Твои русские друзья прикрывают свою кубинцами, — сказала Конч. — Вот что они сделали скорее всего — пошли к кубинцам. Рассказали свою жалостливую историю, свалили все на тебя. Секретная служба Кубы проводит расследование и выходит на след ЦРУ в Кувейте, где не состоялась первая сделка. Кстати, ЦРУ сообщило, что твой друг Кэп Адамс недавно умер. Мои соболезнования.
— Что? Умер?
— Лондонская полиция обнаружила его тело в квартире на Сант-Джонс-Вуд. Без видимых признаков насилия. Патологоанатомы с помощью электронного микроскопа обнаружили в мышце его бедра гранулу рисина.
— Рисина?
— Ядовитого альбумина, содержащегося в касторовых бобах. Помнишь знаменитый «Укол зонтиком»? Агент КГБ убил в семьдесят восьмом на мосту Ватерлоо одного неугодного болгарина, ткнув его отравленным зонтом. Для нас дело прошлое, а для кубинцев в самый раз. Твои земляки-судмедэксперты достойны награды за такое открытие.
— Надеюсь, эти трудоголики не забудут похвалиться своим небывалым успехом перед женой Кэпа Энни и его сиротами. Господи, надо позвонить Энни.
— Давай поговорим о Вики, Алекс. Почему ты все-таки решил, что Вики была мишенью?
— За несколько минут до взрыва официант позвал ее к телефону. Когда она взяла трубку, ей никто не ответил. Было слышно лишь чье-то дыхание. А на полу в телефонной кабине стоял черный портфель. Предположив, что кто-то забыл его, она отдала портфель официанту.
— Портфель взорвался у него в руках через несколько минут, — сказала Конч, покачав головой. — Я передам эту информацию следственной группе прямо сейчас.
— Спасибо.
— Алекс, вопрос, который президент передо мной поставил сейчас, — Куба. Чего нам в Штатах сейчас не нужно, так это «горячей точки» прямо у порога. Этот остров начинает бурлить. Мне нужна помощь.
— Сделаю все, что смогу.
— Слухи о готовящемся перевороте не новы. Телевизионное выступление Фиделя, которое было запланировано на вчерашний вечер, отменили в последнюю минуту. На него это непохоже. Кроме того, в швейцарское консульство в Гаване постоянно поступает информация наших агентов по этому вопросу.
— У Кастро, кажется, обострилась болезнь Паркинсона. Может, произошел рецидив?
— Может быть. Но известно, что со времени последнего визита Папы его общее состояние улучшилось. Мы еженедельно получаем информацию о состоянии его здоровья. Он крепкий старик. Все мужчины в его роду живут по меньшей мере сто лет.
— Ну и что теперь делать?
— Я сейчас вернусь в Белый дом. Как ты, наверное, догадываешься, на повестке дня у нас постоянно стоит проблема кубинского переворота. Сейчас наступило время разрешить эту проблему.
— Есть новости о субмарине?
— Еще бы. Вот, погляди-ка, — сказала де лос Рейес, вручив Хоку ярко-красную папку с черно-белыми фотографиями.
— Что это за снимки?
— Сделаны вчера спутником «Предатор». Примерно через час после того, как ты назвал Telaraca потенциальным покупателем. Гляди. Вот юго-восток Кубы. Вот город Манзанильо. А вот остров Telaraca, видишь?
— Да. — Он поднес снимки к окну, где было больше света. — Много построек. Судя по всему, бараки, склады. А вот и мобильные пусковые установки «скад».
— Да, мы предполагаем, что они купили большую партию русских ракет «скад». А вот еще, видишь это крупное строение в устье реки?
— Да, что это?
— Представители ВМФ в Пентагоне говорят, что это док для субмарины, выполненный в стиле общественного здания. Очевидно, он достаточно вместителен, ширина как раз соответствует размаху «крыльев» «Бумеранга». Но это пока лишь предположение, Алекс, — добавила Конч.
— Алекс? — после недолгого молчания продолжила она. В ее тоне что-то изменилось.
— Да? — Он чуть дольше секунды задержал взгляд на ее прекрасных карих глазах и отвернулся к окну.
— Посмотри на меня.
— Плохая идея.
— Обернись и посмотри на меня.
— Ужасная идея, Конч.
Будучи одним из основателей «Клуба плохих идей», он прекрасно умел их различать. И его отчаянное желание расстегнуть пуговицы на спине этого облегающего розового свитера определенно было плохой идеей. Сейчас это ему нужно было меньше всего. Он влюблен, и женщина, которую он любит, лежит в больнице. О Господи!
— Я не могу этого сделать, Конч, — сказал Алекс.
Он услышал шелест бумаг, которые она собирала и укладывала назад в папки. Когда он обернулся, она уже направилась к двери.
— Конч?
Она остановилась и посмотрела на него. Ее лицо снова приобрело деловое выражение.
— Президент просил меня, чтобы я организовала оперативно-тактическую группу, — сказала она. — Я попросила двух человек, с которыми ты встречался в моем офисе, возглавить ее. Он хотел, чтобы ты вошел в эту группу.
— Консуэло, ты же знаешь, что я всегда в твоем распоряжении. Но если бы ты внимательно просмотрела мое личное дело, то заметила бы такую запись: «Плохо сотрудничает с другими».
— Я ожидала такого ответа. Но мы не можем позволить этой чертовой штуковине плавать в паре миль от берегов Майами. Президент очень ценит потрясающие успехи, которых ты добился в последнее время. Да и все мы очень ценим их.
— Он даже звонил мне лично.
— Ты выяснил, кто купил лодку. Сейчас нам надо найти и устранить этих ублюдков. Я обещала ему, что заручусь твоей поддержкой. Мне придется доводить это дело до конца.
— Несладко же тебе придется, Конч.
— К сожалению, да. Я не умею учиться на ошибках.
— Конч, послушай, я был маленьким жалким ублюдком. Прости меня.
— Ты даже не предупредил меня. Мне было очень больно. Ты не дал мне никаких шансов.
— Да. Ну, если ты правда думаешь об этом, мы никогда…
— Пожалуйста, заткнись, Хок. Когда у нас заходит об этом речь, ты превращаешься в жалкого ублюдка.
Алекс не ответил.
— Каков твой план действий? — спросила она, снова перейдя к делу.
— Я направляюсь на Экзумы. У Вики сейчас небольшая контузия. Я хочу хотя бы на пару недель развлечь ее. Отвезу ее на «Блэкхок».
— Счастливая девчонка.
— Вылетаем сегодня в полдень. Когда доберусь до места, я в твоем распоряжении. Все, что смогу, сделаю. Только не надо меня больше тащить на собрания с этими придурками из оперативно-тактической группы.
