10

Она стояла в полумиле от фарватера бухты Стэниел-Кей. Ночью, освещенная огнями, она была прекрасна. Ее название, золотыми буквами выложенное на корме, гласило:

Яхта Хока, постройка которой была завершена в обстановке секретности двумя годами ранее на верфи Хуисман в Голландии, вызывала во всем мире, где бы ни появилась, необыкновенный ажиотаж. И мир, что очень льстило Хоку, не имел ни малейшего представления о том, насколько уникальна яхта. Семьдесят три метра в длину, она возвышалась над водой огромным силуэтом на фоне вечернего неба. Так как сегодня должны были прибыть гости, ее сверкающий черный корпус и надстройки были освещены галогенными лампами от носа до кормы. Экипаж, за исключением камбузных работников и команды катера, отдыхал.

Конгрив, который любил возиться на кухне, отпустил шеф-повара на берег. Сегодня он решил готовить сам и подать к столу лобстеров, свежую кукурузу и салат. А перед основными блюдами, из уважения к русским гостям, — водку и икру.

Сумерки сменились тьмой. Двое старых друзей беседовали под звездами, гости должны были прибыть приблизительно через полчаса. Они разговаривали на верхней палубе. Квик, облаченный в форму стюарда, подавал напитки и закуски.

Хок выпустил из клетки Снайпера, и большая черная птица по привычке уселась на плечо хозяина.

Конгрив пытался зажечь потухшую трубку. Они были где-то в пятнадцати метрах над водой, и палубу обдувал бриз.

— Еще «Парк-энд-сторми», Эмброуз? — спросил Хок, подавая Снайперу пятый комочек теплого сыра бри. «Парк-энд-сторми» был любимым коктейлем его друга — смесью из темного рома и имбирного эля.

— Нет, Алекс, благодарю. Я чувствую, что сегодняшний вечер затянется. Не хочу казаться слишком любопытным, но позволь все-таки спросить, какого черта ты собираешься делать с атомной подлодкой?

— Ты что, правда подумал, что я говорил серьезно?

— А разве нет?

— Конечно нет.

— Понятно. Так каков же был повод, чтобы тащить меня в мир отравленных кораллов и хищных тварей, любящих лакомиться людьми?

— Поводом стал звонок из Вашингтона. Полгода назад со стоянки во Владивостоке была похищена «Борзая». Сначала я был немного озадачен, думая, кто мог устроить это похищение? Но все разрешилось довольно скоро. Ты помнишь кэпа Адамса из отдела ЦРУ на Ближнем Востоке, в Кувейте? Он вывел меня на этих двух проныр, с которыми нам довелось сегодня искупаться. Наиболее вероятно, что именно они продали лодку. Американцы отчаянно хотят узнать, кто ее купил. Мне поручено выяснить это.

— «Борзая»? Я впервые услышал это название сегодня.

— Неудивительно. Последнее издыхание советской военной техники, сверхсекретная подлодка. Построены были только две. Они использовали кое-какие из украденных технологий «Стелс» и свои собственные, чтобы в итоге создать первую подлодку-невидимку. По форме лодка напоминает сдвоенное крыло. На борту несет до сорока боеголовок.

— Господи, — проговорил Конгрив, наклонившись вперед. — Владелец такой лодки может противостоять всему миру.

— Боюсь, ты прав. Глобальное, передовое достижение военной техники. Она чудовищна. Смертельно опасна. И недосягаема. Сначала приобрести субмарину пыталась одна арабская террористическая организация. Кэп Адамс, совершенно перепуганный, несколько недель пытался раздобыть хоть какую-то информацию об этом, но в конце концов выяснилось, что сделка сорвалась.

— Поэтому русским пришлось искать другого покупателя. Кто еще на Земле, кроме арабов и китайцев, может раздобыть такие деньги?

— Хороший вопрос. Кэп сообщил, что наши русские гости нашли нового покупателя. Она уже куплена. Сейчас ее готовят к поставке. Остается только выяснить, кто является ее счастливым владельцем. Нужно устроить так, чтобы эта поставка не состоялась. В ВМС США расшифровали некоторые радиокоды, которые позволят нам определить местонахождение лодки в море.

— Кому это нам?

— Нам — значит Вашингтону, Атлантическому флоту США и мне. Вообще-то, это американцы спонсируют наш маленький круиз по Карибскому морю. Причем довольно щедро.

— Кто именно твой сотрудник в Вашингтоне? Я его знаю?

— Большая шишка.

— Твой друг — президент США?

— Да. И еще новый госсекретарь.

— Твоя старинная подруга Конч?

— Верно. Она позвонила мне в начале января, я уже собирался пустить пулю себе в лоб от скуки.

— Ах. Я думал, ты уже потушил в своем сердце этот огонь.

— Не думаю, что у нее был романтический настрой. Она просто наняла меня, чтобы я выяснил, кто купил эту чертову подлодку и зачем. И самое важное — узнал, где она находится. С таким вот нетерпением они хотят все это узнать, видишь ли.

— М-да. А мне казалось, что мотивы мадам секретаря всегда романтические. Ну и что по поводу возможных покупателей? Кто в списке подозреваемых?

— Ну, как обычно, неизлечимые душевнобольные, мегаманьяки. Северная Корея. Иран. Может быть, какое-нибудь происламское движение. Более всего я склонен опасаться Муаммара Юсифа, бывшего саудовского плейбоя.

— Вообще-то, Эмброуз, я преследую еще одну цель. Сегодня днем я упомянул об этом. Я покажу тебе кое-что, что до сих пор не показывал ни одной живой душе, да и мертвецам тоже.

— Надеюсь, это не слишком личное?

— Перестань, Эмброуз. Я серьезно.

Хок достал из кармана маленькую серебристую коробочку и поколдовал над ней.

Крышка с шипением приоткрылась и медленно поползла вверх. Глядя в расширяющуюся щель, Конгрив заметил маленький обрывок синей бумаги, местами пожелтевшей от времени. На бумажке был какой-то корявый рисунок и подписи под ним. Хок нажал еще одну клавишу, и шкатулка осветилась изнутри. Затем из поднятой крышки выдвинулось толстое увеличительное стекло.

— Это карта, Эмброуз. Та самая, о которой я говорил, — начала восемнадцатого века. Мне ее отдал дед.

— Что за карта?

— Для поиска сокровищ. Дед обожал рассказывать о кровавых пиратских похождениях и спрятанных кладах. Карта, что перед тобой, принадлежала одному из моих самых бесчестных предков. Этим предком был Блэкхок.

— А, тот самый Блэкхок — пират? Знаю. Думаю, кое в чем ты перенял его черты. Я всегда интересовался этой кровавой главой в истории вашего рода. Расскажи мне ее, ради всего святого. Все равно русских не будет еще добрых полчаса!

— Ну, если тебе правда интересно…

— Хок, ты слишком часто испытываешь мое терпение!

— Ну ладно, ладно, слушай.