ЭПИЛОГ

    ила человеческая! Откуда берёшься ты и куда уходишь! Почему одни рождаются с этой силой, а другие, как ни стараются, не могут одолеть и малой хвори, не говоря уже о смертельном недуге? И почему слабые всегда завидуют сильным? Не потому ли, что лишь силой нельзя поделиться - её нельзя отнять, подарить, продать или купить.

    Сила всегда вызывала зависть - даже если он не сильнее тебя, даже если он тебе ровня или слабее всего на йоту. Двум сильным всегда тесно вместе. Где бы ни были, на каком краю земли ни обретались, а взаимная сила-ненависть рано или поздно столкнёт их в смертельном поединке. И зачастую так бывает, что сила уступает перед хитростью, обманом, коварством, да и простой ловкостью, ибо сила всегда прямодушна и верит правде, а правда всегда одна.

    …Он уже не мог сам стоять, но слабеющим голосом приказал, чтобы его вынесли на берег моря. Свежий морской воздух ненадолго вернул силы. Он сам смог выпрямиться, отстранив руки слуг, и широко распахнул глаза. Дали расплывались в тумане, он не видел бело-полосатого паруса, что стремительно приближался к причалу, не видел очертаний ладьи, которую Сам же и провожал месяц, тому назад. Тьма заливала глаза, во тьму отходила душа, но ещё хотелось верить в жизнь и чудо. Ещё упрямо цеплялось за жизнь крепкое тело, хотя разум уже понимал - спасения нет. И он продолжал смотреть вдаль, не видя спешащих к нему людей, не слыша раздающихся над ним голосов, не чувствуя прикосновений рук, и не воспротивился, когда пахнущая афонским ладаном рука легла ему на веки, закрывая глаза. И не возмутился, когда над ним прозвучало слово «смерть».

    Но кто подтвердит, что жизнь кончается вместе со смертью тела? Не есть ли память людская лучшим продолжением жизни? Человек живёт, пока его помнят. А хорош ли он был или плох, будет ли осуждён потомками или оправдан и облачён в одежды праведника - разве так уж важно? История - слова, написанные под диктовку тех, кто остался в живых. Мёртвые ничего не могут сказать или возразить. Всё, что осталось мёртвым, - память. Ибо только память истинно вечна.