Александр Иванович ЛАВРОВ (Красницкий)
В ДАЛИ ВЕКОВ
Часть первая. ИЛЬМЕНЬ

то было вскоре после крестных страданий и смерти Иисуса Христа.

Он умер на кресте плотию, заповедав всему миру кроткую братскую любовь, плату добром за зло, но благая весть об Его святом учении пока хранилась и распространялась в одном только еврейском народе и едва-едва, в виде неясных туманных слухов, достигла до более или менее отдалённых от Палестины народов древнего мира…

Но Божественный Учитель наш ещё до своей крестной смерти заповедал ближайшим своим ученикам разнести эту благую весть повсюду, где только есть люди.

Могли ли они забыть завет Того, за Которым последовали, оставив всё земное, все земные радости, печали, горе, счастье?.. Всё это, всё было принесено в великую жертву служения человечеству, над которым тяготел в то время беспросветный мрак язычества.

И вот святые апостолы разошлись по всему тогдашнему миру, всюду проповедуя слово Божие, и всюду разнося радостную весть кроткой братской любви, всепрощения и тихого мира в сердцах человеческих.

Одни из апостолов избрали для проповеди страны более близкие к Палестине, где протекала жизнь их Божественного Учителя, где Он страданиями Своими искупил грех прародителей. Они пошли в Грецию, в Рим, в Африку. Там уже сам языческий мир своим особым складом мышления приготовил благодатную почву для восприятия нового учения. Предстояла, правда, борьба, тяжёлая борьба с язычеством, но апостолы и их ученики были уверены, что в этой борьбе они победят, рассеяв своим убеждённым словом тяготевший целые века над человечеством мрак.

И они пошли туда, смелые, готовые на все, даже на самые страшные мучения, ради исполнения своего святого долга…

Другие же из них для себя избрали совсем иной путь.

Они пошли в неведомые страны, в земли, на которые даже гордый Рим не находил нужным обращать своё внимание. Среди них был и святой апостол Андрей, который был одним из первых учеников Иоанна Крестителя, а потому и назван Протоклетосом, то есть Первозванным.

Он вместе с братом своим пошёл принести благую весть о спасении совершенно "варварским" народам, обитавшим на южных, восточных и северо-восточных берегах Чёрного моря. Самой плохой славой пользовались эти народы, в древнем мире. Чем-то нечеловеческим отзывалось в представлении даже образованнейших народов того времени - римлян и греков - понятие "скиф"…

Целые легенды сложены были о них. Говорили, что скифы не обыкновенные люди, а ужасные существа, имевшие наполовину туловище человека, наполовину - лошади…

Они, эти скифы, были рассеяны на огромном пространстве земли.

Жили они отдельными племенами, не зная никаких других занятий, кроме охоты. Между ними не было никакой связи, хотя они все говорили на одном языке и молились одним богам. Каждый, даже самый маленький, род управлялся по-своему. Твёрдых начал власти у них не было и в помине. Вечно они вели между собой ожесточённые войны, и никогда между ними не было дружбы и согласия.

К этим-то ужасным скифам и понёс благую весть первозванный святой апостол.

Постепенно он обошёл всё побережье Чёрного моря и, наконец, прибыл со своими спутниками в таинственную, пустынную Скифию.

Напрасно искал апостол людей, которым бы он мог проповедовать благую весть. Их было слишком мало на этих беспредельных пространствах, сплошь покрытых или девственными лесами, или заросшими гигантской травой степями. Однако апостол не был смущён этим. Он смело шёл вперёд по неведомому дикому пути, пока не достиг устья великой реки - Днепра. Совершенно верное предположение, что по берегам этой реки должны были жить люди, заставило апостола скорее идти к её верховьям.

Чудная природа страны также влекла его в эту неведомую даль, где он должен был впервые возвестить её диким Обитателям слова любви и мира. Эта природа не была так пышна, как на его родине - в Галилее. Солнце здесь не палило землю лучами своими, напротив, оно только ласково обогревало её, как бы возвращая к жизни после всемертвящего сна долгой северной зимы. Трава степей, зелёная листва дубрав не была слишком ярка, но в них преобладал нежный оттенок. Сам климат был нежен, воздух не дышал зноем. Ветерок в своих лёгких порывах то и дело приносил отрадную прохладу.

Да и сами обитатели этой не ведомой никому дотоле страны были совсем другие.

Рослые, статные, дышащие физической мощью, с русыми длинными волосами, с открытым доверчивым взглядом голубых, как само небо над ними, глаз, как резко отличались они от соотечественников апостола Андрея, грубых, алчных до наживы, фанатичных до мозга костей израильтян, от хитрых, вероломных, всегда готовых на любое предательство греков, от гордых, презирающих всё на свете, уверенных в своей мировой силе римлян, уже близких тогда к упадку.

Это был новый, свежий народ, в котором на много-много тысячелетий хранился запас великих душевных сил.

Этого народа-младенца пока ещё не коснулось разложение.

Он жил, как дитя, но в этом дитяти свежи и без гнили таились семена правды и любви. Этот народ нелегко отдавался первому своему впечатлению. Он не был способен на эффектное мученичество, но он готов был тихо, незаметно умереть за то, что считалось правым… Он жил по заветам своей страны, был верен этим заветам, но врождённый здравый смысл в то же самое время позволял ему ясно видеть и то хорошее, что могло быть вне преданий его дедов и прадедов.

Этим народом были славяне, наши предки…

К ним-то и явился с вдохновенной проповедью апостол Божий…

Он со своими спутниками шёл вверх по великой реке славянской Днепру. Он шёл, и с каждым его шагом вперёд по этой неведомой стране высшая сила, сила небесная, озаряла вдохновенную душу апостола.

Одарённый высшим разумом, он своим взором, проникавшим чрез завесу будущего, ясно видел, что этой стране предстоит великое дело - стать истинной хранительницей заветов Христа, что придёт время, когда свет истины засияет в ней и многие тысячелетия будет гореть ярким пламенем в сердцах её обитателей.

С такими мыслями дошёл апостол до того места, где берег Днепра отвесной стеной возвышался над гладью реки. Это была целая гора, покрытая в то время лесом у своей подошвы.

Апостол не замедлил взойти на самый верх этой горы.

Чудная картина открылась перед ним.

Синей лентой извивался, идя из неведомой дали, величавый Днепр, а вокруг него, насколько мог видеть глаз, тонули в беспредельном пространстве необозримые зелёные степи…

Сердце апостола забилось. Он чувствовал, что сошла на его душу неземная сила, и, не желая бороться с овладевшим им волнением, он, благословив все, что было перед его глазами, пророчески воскликнул:

- Благословение Господа нашего над землёй этой… Отныне и во веки воссияет здесь благодать Господня!

Прошли века…

Вскоре после посещения Скифии святой провозвестник великой воли небес, апостол Андрей Первозванный, призвавший благодать Господню на земли славянские, мученически кончил жизнь свою. Во время проповеди в Патрасе он был схвачен по приказанию римского проконсула Эгея и распят головой вниз на восьмиконечном кресте.

Так закончилось вдохновлённое свыше дело святого провозвестника благого учения Христа на земле.

Но с земной кончиной апостола его великое дело не умерло, не заглохло, а всё росло и укреплялось. За Христом следовали уже целые народы. Ради Него христиане тысячами гибли на арене римского Колизея. Христианство всё более проникало и развивалось в Риме и Греции. Оно вступило в отчаянную борьбу с язычеством, и близко было то время, когда оно должно было победить великим светом любви этого своего врага…

В Скифии, однако, ничто не подтверждало собой пророчества апостола, ничто даже не указывало на его близкое исполнение. Там всё было по-прежнему. По-прежнему ласково, нежно светило с голубых небес солнышко. Так же, как и прежде, голубой лентой извивался среди безграничных степей и непроходимых лесов красавец Днепр…

Изменились только те горы, с которых вдохновенный провозвестник вещал своё пророчество о великом будущем земли славянской.

Поредел дремучий лес на этих горах. Повсюду видны стволы вековых лесных великанов, под корень срубленных острыми топорами, невыкорчеванные пни, слышен весёлый шум голосов, бряцанье железа, крики…

Птицы, привыкшие к недавнему ещё безмолвию этой местности, с испугом улетают прочь. Они понять не могут, что делают здесь эти люди, зачем пришли сюда и разом нарушили царившую целые века мёртвую тишину. Но птицы должны были бы привыкнуть ко всему происходившему теперь на этих высотах.

Не первый уже день, а много-много десятков лет тому назад началось это…

Как это началось и как всё устроилось - рассказать обо всем этом читателям и будет задачей нашего повествования, а для того, чтобы выполнить её, нам необходимо перенестись нашим воображением на берега великого славянского озера Ильменя, вокруг которого жили племена коренных русских славян…