Кто сшил костюм?

Товарищи, вы будете смеяться, но у нас очередное горе. Российская наука понесла очередную тяжелую утрату в лице программы "Фобос-Грунт". Очередную потому что только за две тысячи одиннадцатый год на дно океана отправилось два спутника связи, а грузовик "Прогресс" состыковался с тайгой.

Для нашего мудрого правительства это стало очередным неприятным сюрпризом. А если верить письму ведущего специалиста ОКБ НПО имени С.А. Лавочкина, то удивляться нужно было бы, если бы программа прошла как надо. Цитирую:

Недавно, в январе этого года, после неоднократных отсрочек был наконец-то запущен аппарат "Электро-Л". Приводы остронаправленных антенн, установленных на нем, разрабатывал я. Такие же приводы (с некоторыми модификациями) будут установлены на аппаратах "Спектр" и на одном из аппаратов спецназначения. Так вот: проектирование этих весьма ответственных механизмов проводилось вообще без технического задания, на основании устных распоряжений, часто весьма противоречивых. И уже когда приводы изготавливались, только тогда пришло техническое задание на их разработку. Сами же антенны определились еще позже.

Такие же дела и с испытаниями. В целях мнимой экономии вместо изготовления одного-двух агрегатов для доводочных испытаний, как это и предусмотрено нормативами, в производство закладывается сразу серия, с учетом летных образцов. В итоге исправить конструкцию, если что не так, можно только отчасти. Поэтому на дефекты, выявленные при испытаниях, но не приводящие к откровенной неработоспособности, зачастую просто закрывают глаза. Дескать, все равно вряд ли полетит, а за переделку можно премии лишиться. Но если дефект более очевиден, тогда в брак уходит вся серия. Вот и экономия! В итоге конструктор лишается очевидного в технике права на поисковую ошибку. Отсюда инженерная трусость, безынициативность.

Хочу упомянуть и об искусственном разделении структуры ОКБ. Оно поделено на Центры, в каждом из которых свой директор, его замы, плановые отделы и т.п. И такая организация привела к реальной разобщенности некогда единого ОКБ. Отсюда с одной стороны дублирование служб (например, несколько подразделений занимаются редукторами, каждое на свой лад), с другой стороны тот же привод проектируется в трех Центрах – блок управления в одном, электрика в другом, механика – в третьем. И каждая из этих частей не хочет понимать другую.

Уподоблюсь Козьме Пруткову и в который раз повторю: весь нынешний бардак не вчера начался. Система закладывалась при Брежневе, набрала ход при Горбачеве, а в условиях нынешней вертикали круговой поруки дала пышные всходы по всем фронтам. Даже там, где уровень бардака не превышал разумных норм при любых правителях, включая вечно пьяного Ельцина.

Вот, например. Три слесаря нашего "сто шестнадцатого", они же три любимчика мадам Пискуновой, в очередной раз получили жирные заявки. Сборка каких-то там мудреных блоков для подводных лодок, с нормой выполнения работ на полгода вперед. Проще говоря, мужики могли не слишком напрягаться и спокойно закрывать наряды, не беспокоясь о плане и премиальных. Наш Николай Саныч корпел над блоком переключателей, бывший штангист-любитель Лев Саныч Демиденко собирал аппаратуру магнитной регистрации, Володя Поляков колдовал над хитрой системой датчиков. Каждый блок упаковывался в свой металлический гробик, который согласно Техническом Заданию должен был быть абсолютно герметичным и выдерживать экстремальные перепады температур. Поэтому готовые изделия, каждые в количестве двух штук, проходили испытания в барокамере.

Где-то месяца через полтора Лева Демиденко решился спросить. Мол, очень уж схожие блоки получаются, да еще и требования к ним одинаковые. Может, они вместе будут работать? А если их планируется подключать друг к другу, то надо срочно переделывать разъемы. Потому что у одного кабель распаян в круглый штекер на 25 ног, у другого гнездо прямоугольного коннектора, а в третьем вообще куча гнезд под трехмиллиметровые штекеры...

Льву Санычу тихо порекомендовали не строить из себя самого умного и заниматься своим делом. Демиденко пожал плечами и продолжил сборку. Блоки были сданы в срок, ОТК поставило печати и гробики куда-то уволокли.

Где-то через месяц коробчонки притащили обратно. Изделия нормально прошли все климатические испытания, продолжая работать и в зной, и в стужу, и под водой. После чего их потащили на финальную сборку, где оказалось, что Демиденко был прав! Блоки должны были встать в систему управления и контроля аппаратурой подводной лодки. Датчики собирали данные с блока переключателей и отправляли на запись. А для этого их нужно было скоммутировать в единое целое, но сделать это было невозможно по причине разных интерфейсов.

К счастью, проблема решалась довольно просто. Конструктора перелопатили чертежи, ввели однотипные разъемы и монтажники быстро перепаяли кабеля как надо. После чего благополучно отправились мокнуть, потеть и мерзнуть в барокамере.

Лев Александрыч, который к своему здоровью относился весьма бережно, пришел в курилку и выпросил у Юры Парфенова "беломорину". Неумело затягиваясь, Демиденко крыл матом все начальство, начиная от мадам Пискуновой и заканчивая Горбачевым.

– Лева! Ты Райкина слышал? – спросил вдруг Юрий Викторович.

– Какого Райкина?

– Ну не Райкиного мужа, конечно. Аркадия Райкина, где он шепелявит "Кто сшил костюм"?

– Ну, слышал, конечно.

– Вот тебе и ответ. Один рукава вместо штанин присобачил, другой карманы не туда прилепил. Главное, что план выполнен, сроки соблюдены. И все свою зарплату с премией получили. А что в этом костюме приличное пугало в огород выйти постесняется, никого не колышет.

Отправить

Тимма

будь человеком, Побируткин!