Глава 3

Босх одинаково не любил ни отдавать свои дела, ни забирать чужие. Когда он работал в Голливуде, расследование громких преступлений часто поручали не местным копам, а элитному отделу по борьбе с грабежами и убийствами. Потом, перейдя в ОГУ, он начал заниматься тем же самым и отбирать у местных крупные дела. К счастью, в отделе «висяков» такого почти не случалось: кому нужны преступления, сданные в архив? Но с Мерседом все вышло по-другому, потому что материалы по его делу, при всей его стародавности, так и не попали в департамент. Они остались на руках тех детективов, которые расследовали его десять лет назад. Вернее, оставались до сегодняшнего дня.

Босх и Сото вошли в участок через служебный вход, расположенный со стороны стоянки. Длинный коридор привел их в детективное бюро, и Гарри постучал в кабинет начальника.

– Лейтенант Гарсиа?

– Да, это я.

Босх шагнул в маленький офис, Люсия последовала за ним.

– Меня зовут Босх, это Сото. Мы из отдела нераскрытых преступлений, хотим забрать дело Мерседа. Нам нужны Родригес и Рохас.

Гарсиа кивнул. Он выглядел типичным офисным работником. Белая рубашка, темный галстук, пиджак на спинке стула. На манжетах запонки в форме крошечных полицейских жетонов. Ни один коп не станет носить запонки на улице. Слишком броско, слишком легко потерять во время драки.

– Верно, начальство нас предупредило. Они вас ждут. Отдел ППЛ слева за углом, прямо за молочной комнатой.

– Спасибо, лейтенант.

Босх шагнул назад и чуть не наткнулся на Сото, которая застыла на месте, не ожидая, что разговор закончится так скоро. Она неловко отступила в сторону.

– Детективы? – окликнул их Гарсиа.

Босх повернулся к лейтенанту.

– Если раскроете дело, не забудьте про моих ребят, ладно?

Он говорил о полицейском статусе, который зависел от количества раскрытых преступлений. При передаче дел нередко случалось так, что участковые детективы делали всю главную работу, потом приезжали шишки из центра, прикарманивали собранный ими материал и получали все дивиденды от поимки преступника. Босх часто бывал на месте тех и других, поэтому прекрасно понимал, чем обеспокоен Гарсиа.

– Не забудем, – пообещал он. – Мы пригласим их в нужный момент, если у них будет время.

Босх имел в виду арест. Если следствие пройдет успешно и ему дадут команду задержать подозреваемого, он подключит к делу Родригеса и Рохаса.

– Отлично, – кивнул Гарсиа.

Детективы вышли из кабинета и отправились искать отдел ППЛ. Он представлял собой уголок в большой нише, расположенной за комнатой грудного кормления. Не так давно мэрия распорядилась оборудовать во всех публичных местах «семейные» пункты, где сотрудницы или посетительницы могли без помех покормить младенцев грудью. Поскольку ни в одном из полицейских участков города таких пунктов не оказалось, вышел приказ: в каждом отделении срочно переделать одну из камер для допросов под требуемое властями помещение. Стены в этих комнатах быстренько перекрасили в теплые пастельные тона, а вокруг столов с прикрученными к полу ножками расклеили детские картинки. Иногда во время авралов здесь все-таки устраивали допросы, и озадаченные подозреваемые давали показания под изображениями Губки Боба и Лягушонка Кермита.

Отдел ППЛ в Холленбеке состоял из пяти столов, расставленных так, что четверо детективов сидели попарно лицом друг к другу, а их начальник размещался сбоку. Сейчас в этой карусели под вывеской «Преступления против личности» находилось двое, и Босх решил, что это и есть Оскар Родригес и Бенито Рохас.

На одном из столов лежали три толстые синие папки. На обложках двух из них Гарри разглядел надпись «Мерсед». Поперек третьей стояло слово «Версии». Рядом с ними находилась большая картонная коробка, заклеенная красной лентой. У стола стоял черный футляр с музыкальным инструментом, принадлежавшим, судя по всему, Орландо Мерседу. Футляр был облеплен разноцветными стикерами, говорившими о том, что его обладатель много ездил по разным городам и областям юго-запада и Мексики.

– Привет, ребята, – поздоровался Босх. – Мы из отдела нераскрытых преступлений.

– Ну, еще бы, – буркнул один из копов. – Крупные шишки.

Гарри только кивнул. Он сам вел себя не лучше, когда у него забирали дело. Он протянул руку недовольному детективу:

– Гарри Босх. Это Люсия Сото. А вы Оскар или Бенито?

Мужчина неохотно пожал руку Босху.

– Бен.

– Рад познакомиться. Мне жаль, что так вышло. Нам всем жаль. Уверен, никому это не нравится: ни мне, ни вам. В смысле – то, что мы забираем дело. Вы много над ним работали, и это не совсем справедливо. Но что делать? Мы все выполняем приказы, которые дают нам умники наверху.

Кажется, его речь немного умиротворила Рохаса. Родригес по-прежнему сидел с каменным лицом.

– Ладно, забирайте свои вещички, и пока, – бросил он. – Желаю удачи.

– Вообще-то мы пришли не только за этим, – произнес Босх. – Нам нужна ваша помощь. Я хотел бы расспросить о деле. И сейчас, и потом, когда мы займемся им вплотную. Вы – наш мозговой трест, вы были там с первого же дня. Только идиот не стал бы просить вас о помощи.

– Они достали пулю? – поинтересовался Родригес.

– Да, – ответил Босх. – Мы только что со вскрытия.

Гарри сунул руку в карман и вытащил пулю. Он протянул пакет Родригесу, следя за его реакцией. Тот отвернулся и передал вещдок напарнику.

– Матерь Божья! – воскликнул Рохас. – Да это триста восьмой калибр!

Босх кивнул и убрал пакет в карман.

– Похоже на то. Мы сейчас едем к криминалистам. Вы не думали, что это может быть ружье, верно?

– С чего бы? – фыркнул Родригес. – У нас не было треклятой пули.

– Но вы видели рентгеновский снимок? – спросила Сото.

Местные детективы посмотрели на нее так, словно она влезла не в свое дело. Босх имел право задавать вопросы, потому что у него был опыт. У нее – нет.

– Да, мы видели снимок, – отозвался Родригес раздраженным тоном. – В очень неудачном ракурсе. Какая-то смятая лепешка, и все. Что тут скажешь?

Сото кивнула. Босх попытался сменить тему:

– Короче, ребята, если вы не очень заняты, мы купим вам по чашечке кофе и поболтаем насчет этих папок.

По лицу Родригеса он понял, что сделал неудачный ход.

– Десять лет работы – и чашечка кофе? – скривился детектив. – Спасибо, но идите вы в задницу. Не надо мне никакого кофе. – Он кивнул на Сото. – К тому же, парень, у тебя есть heroina con la pistola. Крутая Люси. Мы тебе не нужны.

Босх понял, что Родригес расстроен не только потерей дела. Он был оскорблен тем, что до сих пор работает в районном отделении, тогда как Сото, не имевшая никакого опыта, взлетела на несколько ступенек вверх. Гарри решил, что не стоит разжигать конфликт и лучше мирно удалиться. Он заметил, что Рохас не нападал на Сото и не возмущался передачей дела. Вот к нему и стоит обратиться, когда придет время.

– Ладно, тогда мы просто возьмем вещи.

Босх подошел к столу и положил три папки в картонную коробку.

– Сото, забери футляр с гитарой, – попросил он.

– Это виуэла, приятель, – вставил Родригес. – Запомни, пригодится на пресс-конференции.

– Верно, – отозвался Босх. – Спасибо.

Он выпрямился со своей ношей и посмотрел, не осталось ли чего-то на столе.

– Ладно, ребята, благодарю за сотрудничество. Будем на связи.

Босх направился в коридор, Сото за ним.

– Кофе за вами, – бросил им в спину Родригес.

Они всю дорогу молчали и заговорили только на автостоянке.

– Прости, Гарри, – пробормотала Сото. – Зря я полезла в это дело. Да и вообще в эту работу.

– Не слушай их, Люсия. Уверен, ты отлично справишься. Без тебя я в этом деле как без рук. Ты очень важна.

– В роли переводчика? Но это не детективная работа. У меня уже давно такое чувство, словно я получила то, чего не заслуживаю. Лучше бы я занималась кражами.

Босх положил коробку и папки на капот машины и достал ключи. Он открыл багажник и с трудом втиснул в него музыкальный инструмент и папки с коробкой. Затем откинул защелки на футляре и отбросил крышку. Оглядел виуэлу, не вынимая ее из чехла. В полированной деке инструмента зияло неровное отверстие от пули. Босх захлопнул крышку, защелкнул замки и только после этого повернулся к своей напарнице.

– Тогда ты бы зря потеряла время, Люсия. Я работаю с тобой всего несколько недель, но уже вижу, что ты хороший коп и из тебя может получиться отличный детектив. Не надо себя принижать. Тем более что с этим и другие неплохо справляются. Не обращай на них внимания. У тебя есть то, чего нет у них, и с этим ничего не поделаешь.

Сото кивнула:

– Спасибо. Знаешь, зови меня Люси. Когда ты говоришь «Люсия», мне кажется, что мы никогда не станем настоящими напарниками.

– Ладно, Люси. И учти еще вот что. Мы забрали чужое дело. Никому не нравится, когда к ним заявляются парни из другого отдела и присваивают их работу. Но люди много чего говорят, а потом все забывается. Уверен, эти ребята еще будут нам помогать. Вот увидишь.

Сото это не убедило:

– Насчет Родригеса я не уверена. По-моему, он та еще заноза в заднице.

– Да, но, в конце концов, он коп и сделает то, что нужно. Идем.

– Ладно.

Они сели в машину и, свернув с Первой улицы, двинулись мимо Китайского кладбища к Десятому шоссе. Отсюда было рукой подать до поворота на Калифорнийский университет, где находилась Региональная криминалистическая лаборатория.

Это высокое пятиэтажное здание стояло прямо среди кампуса. Его построили как совместный проект полицейского управления Лос-Анджелеса и ведомства местного шерифа: вполне логичное решение, если учесть, что оба департамента в сумме расследовали больше трети преступлений в штате и их юрисдикции часто пересекались.

Однако внутри лаборатории каждое управление занималось своим делом. К ведению полиции относилась, в частности, баллистическая экспертиза, включавшая так называемый пулевой отдел, где несколько специалистов сидели в плохо освещенной комнате и с помощью лазеров и компьютеров пытались отличить одну пулю от другой.

Именно на них Босх и возлагал свои надежды. Следствие, которое вели Рохас и Родригес, закончилось десять лет назад, но они так и не нашли гильзу от патрона, а расплющенная пуля все это время сидела в позвоночнике Мерседа. Конечно, шансы были невелики, но если бы экспертам удалось установить связь между куском свинца, извлеченным из тела жертвы, и каким-нибудь старым преступлением, перед Босхом и Сото открылись бы совершенно новые возможности.

По обычным правилам детективам полагалось просто сдать пулю или гильзу в отдел баллистики и терпеливо ждать отчета, на что порой уходило несколько недель. Но по средам лаборатория работала без предварительной записи, и заказы принимались и обрабатывались в порядке живой очереди.

Босх пообщался с начальником отдела, и его отправили к эксперту по имени Наган Чанг. Детектив уже работал с Наганом и знал, что это его настоящее имя, а не прозвище или псевдоним.

– Как дела, Наган?

– Неплохо, Гарри. Что ты принес?

– Во-первых, познакомься с моей новой напарницей – Люси Сото. А во-вторых, сегодня у меня крепкий орешек.

Наган пожал руку Сото, и Босх протянул ему пластиковый пакет с расплющенной пулей. Эксперт вскрыл пакет с помощью ножниц и извлек из него исковерканный кусок свинца. Он взвесил его на руке и положил под огромное увеличительное стекло, двигавшееся на механической руке и снабженное подсветкой.

– Это «ремингтон» триста восьмого калибра, – произнес Наган. – С мягким наконечником – отсюда большая деформация. Такие патроны обычно используют для дальней стрельбы.

– Для снайперской винтовки?

– Скорее для охотничьей.

Босх кивнул:

– Сможешь с ней что-нибудь сделать?

Вопрос был в том, возможно ли провести с таким материалом сравнительный анализ. Пуля дважды пробила виуэлу Орландо Мерседа, прошла сквозь мышечные ткани и засела в двенадцатом позвонке. Все это так сильно исковеркало металл, что от его первоначальной формы немногое осталось. Деформация почти стерла следы бороздок – уникальный узор, оставленный стволом на оболочке пули, который можно было отследить по базе данных и сопоставить с пулями, фигурировавшими в других делах.

У пули, которую Босх протянул Нагану, сохранилось примерно с четверть дюйма нетронутой поверхности. Эксперт внимательно рассмотрел ее под лупой, видимо прикидывая шансы. Гарри попытался склонить его к верному решению.

– Дело десятилетней давности, – заметил он. – Пулю только что извлекли из позвоночника. Возможно, это наша единственная зацепка.

Наган понимающе кивнул.

– Тут есть два момента, Гарри, – объяснил он. – Во-первых, я должен убедиться, что мне хватит материала. А во-вторых, даже если мы отправим результаты в базу данных, не факт, что найдется какое-нибудь совпадение. Сам знаешь, пули от винтовок редко встречаются. Чаще мы имеем дело с короткоствольным оружием.

– Само собой, – ответил Босх. – Так что? Хватит для работы?

Наган оторвал взгляд от лупы и посмотрел на обоих детективов:

– Можно попробовать.

– Отлично, – кивнул Босх. – Сколько на это уйдет времени?

– Сегодня мало заказов. Я начну прямо сейчас, посмотрим, что сумею сделать.

– Спасибо, Наган. Нам лучше уйти или остаться?

– Как хотите. Если что, на первом этаже есть кафетерий.

– Хорошая идея.

Босх и Сото уже сидели в кафетерии – он с чашкой черного кофе, она с диетической колой, – когда у него зазвонил телефон. Это был Краудер.

– Гарри, ты где?

– В лаборатории, с пулей.

– Есть новости?

– Пока нет. Ждем результатов.

– Ясно. Срочно дуй ко мне.

– А что случилось?

– Здесь семья Мерседа и куча репортеров. Через двадцать пять минут начнется пресс-конференция.

– Какая пресс-конференция? Мы не собирались…

– Не важно, Гарри. Количество журналистов достигло критической массы, и шеф решил созвать пресс-конференцию. Судмедэкспертиза уже заявила, что речь идет об убийстве.

Босх мысленно выругал Корасон.

– Короче, шеф хочет видеть тебя и Сото, – заключил Краудер. – Так что ноги в руки и сюда. Быстро.

Гарри секунду помолчал.

– Гарри, ты меня слышал? – спросил капитан.

– Слышал, – ответил Босх. – Уже едем.