Альтман заметил, что в течении ночи мощность сигнала время от времени возрастала. Измерительный прибор, который он установил, давал наиболее высокие показания, чем когда-либо. Пульсация прекратилась и уровень активности снизился, но все еще превышал значения предыдущего состояния покоя.

Он взглянул на Филда, который казался поглощенным своими собственными вычислениями. Просто на всякий случай, Альтман повернул свой голографический экран так, чтобы Филд случайно не увидел то, что на нем отображалось. Он прокрутил журнал данных, пока не обнаружил запись, указывающую на смещение. Это произошло около шести — семи утра, хотя для того, чтобы сказать точно, нужно было провести полную корреляцию. Увеличение сигнала было не постепенным, а резким, как если бы что-то внезапно и намеренно усилило его.

Он не получал сообщений от Хаммонда с той ночи в баре, что, впрочем, не слишком его волновало. Техник службы безопасности вероятно затаился, проявляя осторожность. Когда он захочет выйти на связь, он это сделает. А пока задачей Альтмана было выяснить, что происходит.

Он занес свои результаты в зашифрованную базу данных, а затем проверил, пересекаются ли они с работой, проделанной остальными — остальными в данном случае были три других ученых, которые, как и Альтман, были заинтригованы гравитационной аномалией и пульсацией и хотели исследовать её: Шоуолтер, Рамирез и Скад.

Шоуолтер, чье оборудование было посильнее простого сенсора Альтмана, получил те же показания. В 6:38 утра произошел чрезвычайно сильный импульс, сопровождаемый смещением на сейсмо-кривой. Теперь сигнал постоянно усиливался. Скачки на графике все еще присутствовали, но основной контур сигнала был устойчивым и оставался таким до этих пор.

Рамирез заметил еще кое-что, нечто, что он обнаружил на изображениях со спутника, пока пытался понять, были ли изменения в состоянии самого кратера. Грузовой корабль, вставший на якорь примерно в пятнадцати милях к юго-востоку от центра кратера.

— Сперва я не обратил на него особого внимания, — говорил Рамирез в прикрепленном им видеофайле. — Но потом я вернулся на день назад, и он все еще там. Я проматываю на день вперед, и он также там. Если это действительно грузовой корабль, то что заставило его оставаться на одном и том же месте?

Итак, вчера утром я нанял местного жителя, который назвался капитаном Иисусом. Он на своем старом катере проводил меня поближе для более детального осмотра. С собой я взял удочку Когда мы оказались на расстоянии примерно двухсот метров от грузового корабля, я велел Капитану Иисусу остановиться и забросил удочку в воду.

Капитан сказал мне, что я ничего не поймаю. Когда я спросил — почему нет, он посмотрел на меня долгим тяжелым взглядом и указал, что я даже не удосужился нацепить какую-либо приманку на конце лески.

Я не знал что ответить на это, поэтому просто промолчал. Капитан Иисус посмотрел на грузовое судно, а затем вновь на меня и заметил, что это не очень смахивает на обычную рыбалку, а эта разновидность ловли, что я затеял, имеет отдельную цену.

В итоге, я пообещал заплатить доброму капитану двойную цену вместо обычной, лишь бы остаться здесь и «любоваться» грузовым судном. На нем не было никаких опознавательных знаков. В остальном судно выглядело как обычный грузовой корабль, не считая, конечно, того, что на его борту находилась совершенно новая сверхмощная субмарина. Это все, что я успел выяснить, — сказал Рамирез. — Мы пробыли там всего пять минут, две из которых я договаривался с капитаном Иисусом, как вдруг с другой стороны судна появился баркас и подплыл к нам. В нем сидели мускулистые парни с военными стрижками, но без соответствующей армейской формы.

— Валите отсюда, — сказал один из них.

— Я рыбачу, — заявил я ему.

— Порыбачь в другом месте, — сказал он.

Я уже собирался начать спорить с ним, но капитан Иисус запустил двигатель и вывел нас оттуда. Когда позже я спросил его, почему он так поступил, он лишь ответил, что это были нехорошие люди.

— В связи с чем у меня возникло три вопроса, — сказал Рамирез, завершая свой видео-отчет. — Первый: для чего понадобилась грузовому кораблю-контейнеровозу, если это и вправду грузовой корабль, подводная лодка? Второй: какая причина того, что они не подпускают остальные корабли на близкое расстояние? Третий: какого хрена там вообще происходит?

В самом деле — какого? — размышлял Альтман.

Последний отчет от Скада, лаконичного шведа, пришел только через час. Это был обычный документ, а не видео-отчет.

Приношу извинения за задержку, сообщалось в документе. Пришлось дважды перепроверить.

Затем последовала серия диаграмм с пояснениями на шведском, ни одно из которых Альтман прочитать не смог.

В конце Скад написал: Недостаточно данных для полной уверенности.

Для уверенности в чем? — задумался Альтман.

Он попытался посмотреть что было дальше, однако отчет заканчивался на этом. Он проверил сеть и обнаружил, что Скад все еще был в системе.

«Скад», набрал он, «пожалуйста, уточни заключительный вывод своего доклада.»

«Под недостатком данных я имею ввиду то, что данных недостаточно», написал Скад. «Без достаточного количества сведений мы не можем быть полностью уверены.»

Альтман вздохнул. Скад был хорошим ученым, но ему немного не хватает навыков общения с окружающими.

«О каких сведениях ты говоришь?» спросил Альтман.

«Сейсмографические данные», ответил Скад.

«И что ты хочешь с их помощью доказать?», спросил Альтман.

«Как я указал в своих записях…» прислал в ответ Скад, после чего продолжительное время на экран не приходило никаких сообщений.

Альтман немедленно отключился от системы и вышел на улицу, чтобы позвонить Скаду. Мужчина казался испуганным и немного озадаченным, но спустя некоторое время он начал излагать подробности на понятном для Альтмана языке. Скад снимал свои показания с нескольких сейсмографов, некоторые на поверхности, некоторые под водой, а некоторые практически у центра самого кратера. И лишь те, расположенные рядом с центром, кое-что уловили. Показания, сказал Скад, были такими, что обычно опускаются как несущественные. Очень незначительная сейсмическая активность. Но также возможно, заявил он, что это могло быть результатом работы крупного промышленного бура. Он пояснил, что активность имела неестественную регулярность, крайне не типичную для сейсмического явления.

— Но ты не уверен было ли это в центра кратера.

— Нет, — ответил Скад. — Собственно, в этом и проблема.

— Где еще это могло происходить, если не в центре?

— Возможно, в пятидесяти метрах от центра, — сказал Скад. — Я выполнил кое-какие расчеты, но боюсь, они неубедительны.

— Но также это может быть и в центре! — разочаровано утверждал Альтман.

— Нет, видишь ли, — терпеливо начал Скад. — Как я уже сказал, это могло быть на расстоянии в пятьдесят метров от центра. А это не центр.

Альтман начал было спорить, но затем остановился, поблагодарил его и отключился. Некоторое время он оставался на месте, смотря на океан, а затем взглянул в окно. Филд всё ещё находился в своей части офиса и теперь разговаривал по телефону, выглядящий не более и не менее оживлённо чем раньше. Альтман снова повернулся к океану.

В его голове события начали медленно складываться в единое целое. Он хотел чтобы Хэммонд вышел на связь, так как тот знал куда больше остальных. Возможно он знал то, о чем Альтман и остальные не догадывались. А пока, все было в его руках.

Нельзя было сказать наверняка, что импульс, грузовое судно и сейсмические показания были связаны. Но опять же, не было ничего, что указывало на обратное. Все это имело нечто общее: центр кратера. Что-то происходит там внизу. Возможно, что-то было обнаружено, а может быть это испытание какого-то вида оружия, или же разновидность невероятно редкого природного феномена. Но что-то происходит, что-то странное. То, о чем кто-то не хочет, чтобы знала общественность.

Он поклялся, что узнает ответ. Даже если это будет стоить ему жизни.