ГЛАВА 15. ЛЕЖЕПЕКОВ ВАСИЛИЙ ХАРИТОНОВИЧ
Семь лет тому назад, кода Эфиоп уже ходил в козырной масти, но еще не имел достаточного количества бабок, чтобы шиковать ими направо и налево, Стокоз уже научился неплохо «делать» деньги. Случай свел братву Эфиопа с компанией Сергея Викторовича в ресторане, где становящийся на ноги молодой бизнесмен, умеющий видеть далеко вперед, устроил Эфиопу с его людьми грандиозную пьянку за свой счет, полагая, что данное мероприятие когда- нибудь окупится сторицей.
Эфиоп, благодарный Стокозу за его широкий жест, познакомил его со своими друзьями, среди которых оказался и некий Лежепеков Василий Харитонович, по кличке Харитон, представившийся ему председателем профсоюза. Только впоследствии стало ясно, что Харитон является признанным главой городских киллеров, которые вынуждены были объединиться в «профсоюз», чтобы общими усилиями защищать свою жизнь и здоровье от многих бывших заказчиков, имевших намерение избавиться от нежелательных свидетелей своих грязных дел.
В недалеком прошлом частенько случалось и такое, что киллеры, выполнив полученный заказ, неожиданно исчезали или погибали при загадочных обстоятельствах. Выяснилось, что некоторые заказчики вместо того, чтобы честно расплачиваться с ними за проделанную «работу», предпочитали идти по более «простому» и дешевому пути —шли на убийство теперь уже ненужных им убийц. Состоя же в «профсоюзе», киллер знал, что находится под надежной защитой. О его «крыше» ставился в известность и заказчик, поэтому последний, опасаясь мести «коллег» исполнителя, аккуратно и без всяких эксцессов расплачивался с ним согласно ранее достигнутого соглашения.
На следующий день после неприятной встречи с Лешей Трактористом, приехав к себе в компанию «Уникум», Стокоз достал из сейфа блокнот и, пролистав несколько страничек, нашел домашний телефон Харитона с краткой информацией о членах его семьи. Позвонив ему и услышав, как на другом конце провода кто-то поднял трубку, он произнес:
— Василий Харитонович?
— Нет, это его жена, — прозвучал женский голос.
— Можно его позвать к телефону?
— А кто его спрашивает?
— Сергей Викторович.
— Извините меня, Сергей Викторович, но Василия Харитоновича сейчас нет дома.
— А где он находится, если не секрет?
— У себя на даче.
— Как же мне с ним встретиться?
— Назовите мне номер своего телефона. Я позвоню мужу на дачу и передам ему вашу просьбу, а потом сообщу вам о результатах моего разговора с ним, — предложила она свой вариант выхода из затруднительного положения, хотя намного легче было бы просто назвать ему номер их дачного телефона, но, по-видимому, она поступала так, выполняя инструкцию, данную ей мужем.
— Знаете, Зинаида Ильинична, вы лучше позвоните ему сейчас на дачу и предупредите мужа, что я намерен туда к нему подъехать.
— Вы даже знаете, как меня зовут? — удивилась женщина.
— А кроме того, я еще знаю, где находится ваша дача, — заверил он ее. — Мы много лет знакомы с вашим мужем, а поэтому не знать имя-отчество его спутницы жизни я для
себя считал бы просто преступлением..
Положив в дипломат десять тысяч долларов, Стокоз поехал на дачу к Харитону.
Это был двухэтажный особняк, санаторного типа с колоннами и террасами, окруженный густой зеленью кустов и внушительным забором. Охраняло все это хозяйство двое сторожей преклонного возраста, которые жили прямо на даче в отведенной для них комнате, находясь на полном довольствии своего хозяина.
Лежепеков Василий Харитонович был пенсионером вооруженных сил. В запас его уволили в звании подполковника. Увольнением Харитон был откровенно недоволен и до сих пор время от времени поминал недобрым словом свое бывшее руководство. Имея за плечами два высших военных образования, он видел, что еще нужен армии, в которой служил с желанием и полной отдачей. Но начальству казалось, что оно лучше знает, как поступать с опытными офицерами, и по собственной инициативе оно сочло целесообразным расстаться с ним, отправив на пенсию.
Затаив обиду на всех и вся, Харитон замкнулся, озлобился, ушел в себя, стал использовать полученные в армии знания и опыт для осуществления заказных преступлений, проявляя при этом высокий профессионализм и мастерство.
Потому, как он обустроил свое существование, можно было с высокой долей вероятности допустить, что киллере- кое ремесло позволяло ему жить на широкую ногу, в полном достатке.
Едва Стокоз подъехал к знакомой даче, как из ворот на улицу незамедлительно, но не спеша вышел его встречать с доброжелательной улыбкой на лице и садовыми ножницами в руках сам Харитон. Они поздоровались и прошли к колодцу, находившемуся под крышей, которая держалась на четырех столбиках. С трех сторон, в проемах между столбами, имелись лавочки, на одну из которых хозяин дачи положил свои ножницы.
До прихода гостя Харитон занимался обрезкой розовых кустов, которые росли у него на даче в великом множестве. Валяющиеся на земле обрезанные ветки и лепестки были наглядным подтверждением того, что к садоводческому делу он относился столь же ревностно, как и ко всему, за что брался.
— Чего это вы так кромсаете свои розы? — поинтересовался Стокоз.
— Я срезаю только бутоны, которые лишились лепестков. Если их не срезать, то розы могут не дать второго цвета, — пояснил Харитон, доставая из колодца ведро воды. — Угощайся! — предложил он гостю.
Сергей с удовольствием выпил несколько глотков холодной родниковой влаги. Проследив, как он пьет и принимая от гостя пустой стакан, Харитон поинтересовался:
— Ну, как водица в моем колодце?
— Прелесть! Не застудить бы только от нее горло, — высказал он свою обеспокоенность.
— Ничего! От нее только здоровее будешь, — довольный его оценкой, произнес Харитон.
Они сели на лавки друг против друга.
— Что-то ты давно уже не навещал меня.
— Надобности в ваших услугах не возникало.
— Ну-ну. А я ведь тебя из виду не теряю: постоянно интересуюсь твоими делами, вижу, как расширился твой круг знакомых как среди бизнесменов, так и нашего брата. Выбор увеличился — а ты по-прежнему желаешь иметь дело только со мной. Только вот ведь беда какая: при нашей работе лучше всего обходиться без повторений, меньше риска. Почему же ты меня не оставишь в покое и не скооперируешься с каким-нибудь другим киллером? Только давай говори откровенно, иначе мы можем друг друга не понять.
— Сейчас киллеров развелось как шоферов. Куда ни кинешь палку —попадешь или в шофера,, или в киллера.
— Спрос рождает предложение.
—Я не спорю, но некоторые ваши коллеги окончательно обнаглели...
— В каком плане?
— Допустим, принимают заказ на убийство, получают за работу деньги. После этого вступают в сговор с жертвой и продают ей свой секрет еще за одну крупную сумму. А потом, чтобы замести следы, убивают и заказчика, и жертву. Так вот, имея дело с вами, я спокоен, поскольку знаю, что такой подлости с вашей стороны не будет.
— Ты прав, теперешние киллеры-одиночки действительно живут, как акулы, пожирая всех подряд. А жадность никогда до добра не доводит. Большинство из них рано или поздно за нее и расплачиваются собственной шкурой. Но члены руководимого мною профсоюза пока на такие сделки ни с кем не идут.
— Поэтому я и сижу сейчас перед вами, а не в каком- нибудь другом месте.
— Объяснение принято. Теперь говори, в чем выражается твоя просьба, что привело тебя ко мне.
Выслушав Стокоза, Харитон произнес:
— Так ты говоришь, что Леша Тракторист мирно не хочет тебя оставить в покое?
— Потому я и вынужден был обратиться к вам за помощью.
— Не хочется браться за исполнение твоего заказа, — задумчиво поведал ему Харитон.
— Почему?
— Убийством Тракториста мы можем так взбудоражить их чертов муравейник, что потом и тебе, и всем нам будет мало места в наших «норах».
— Никакого риска для нас из-за ликвидации Тракториста не будет. Деньгами он еще путево не оброс, авторитета у себе подобных не заработал, больше давит глоткой и силой, а ума в голове нет. Поэтому, когда его не станет, вряд ли кто-нибудь из козырных воров захочет по нем плакать и мстить нам. Тем более, что никому, кроме нас, не будет известно, кто приложил руку к его гибели.
— Может и так повернуться дело, — согласился с ним Харитон. —Но я бы тебе не советовал идти на такую крайность. Неужели ты свой конфликт с Трактористом не можешь уладить полюбовно?
— Если я до среды не уступлю его требованию и не соглашусь постоянно отстегивать ему половину своей прибыли, то он меня если не убьет, то обязательно покалечит. Я уж не говорю о том, что он может в любой момент захватить моих родителей в заложники и издеваться над ними.
— Да, такой эффективный способ выколачивания с клиентов денег у них популярен, — согласился со Стокозом Харитон.
— Я буду за себя бороться и в стадо его дойных коров не пойду. Это не для меня. Самое лучшее средство зашиты, как говорят военные, это нападение. Вот я так и поступаю. Если не с вами, уважаемый мастер, то найду другого помощника, но этот вопрос решен. Так что вы меня не пытайтесь с ним помирить, а просто беритесь за выполнение моего заказа, ладно?
— Во сколько ты оцениваешь его голову?
— В десять тысяч баксов.
— Чего так дешево? Все ж таки он главарь банды...
—- Его кумпол большего не стоит.
— Почему?
— Любит показуху, часто мельтешит в злачных местах, о своей безопасности не заботится, надеется на свою силу, а не на ум. При таких благоприятных для вашей работы моментах его в любое время мог бы завалить даже начинающий дилетант.
— Ну так и обращался бы со своим заказом к такому начинающему дилетанту!
— Я не хочу иметь ни единого процента сомнения, что поручаемая мною работа может быть не выполнена. Все должно делаться стопроцентно, наверняка. Гарантию мне может дать только мастер. Вы как раз именно такой человек.
— А как на нашу самодеятельность посмотрит Эфиоп? Кто там в чем виноват, не важно, но именно мы и никто другой обезглавим его кодлу.
— Тракторист в отношении меня поступает по своему собственному усмотрению, не желая советоваться с Эфиопом, считая его для бригады отрезанным куском. Он мне так прямо в разговоре и заявил. Думаю, что Эфиоп не станет выражать нам своего недовольства из-за такого надутого осла. Более того, он должен быть нам даже благодарен, так как мы защитим его авторитет и заставим всех остальных прислушиваться к его мнению.
— Ты, я вижу, все обмозговал прежде, чем идти ко мне.
— Кроме самого способа ликвидации Тракториста. Тут уж вам самим и карты в руки. Мне показалось, что не моего ума дело думать над разрешением этой проблемы и что-нибудь вам советовать.
— Правильно, сами придумаем — успокоил его Харитон.
— Сколько вам понадобится времени на подготовку, чтобы скрутить ему рога?
— Зачем тебе этим голову забивать?
— Я же должен себе в этот день иметь хорошее алиби.
— За неделю, я думаю, мы с ним управимся.
— Я вам доверяю, поэтому баксы за будущую работу привез заранее. Но это значит, что мой заказ должен быть
вами выполнен в любом случае.
— Не понял! О каком таком «случае» разговор?
— Вдруг, пока вы будете раскачиваться, обдумывая способ ликвидации Тракториста, тот меня ухлопает раньше, — пояснил ему Стокоз.
— Ну что ж, тогда нам легче будет, в моральном плане, отправить его душу на небеса.
— Если вы не выполните взятое на себя обязательство в течение десяти дней, то вы даете мне право требовать с вас неустойку в размере полученной за работу платы. Так?
— Что-то твоя неустойка великовата!
— Если вы беретесь за работу и собираетесь ее добросовестно выполнить, то почему вас должен волновать размер неустойки?
Подумав над его словами, Харитон произнес:
— Действительно!
Они прошли в особняк, где в уютном кабинете Стокоз отсчитал председателю «профсоюза» десять тысяч американских долларов. Перед расставанием с Харитоном, он добавил:
— Чем быстрее вы справитесь с исполнением моего заказа, тем меньше хлопот нам причинит Тракторист.
Помня предложение Шварца насчет зарубежного киллера, Стокоз счел для себя целесообразным не пользоваться его услугами. Он вообще предпочитал таких серьезных операций не проводить с незнакомыми людьми. Возможностей немецкого киллера он не знал, а «профсоюз» Хари- тона ему не надо было рекламировать. Он отлично помнил его по прежней работе.
Занимаясь первоначальным накоплением капитала, Стокоз не всегда честно и безупречно в моральном отношении поступал со своими компаньонами. По его заявке Харитону двое киллеров-аквалангистов лет шесть назад утопили в Черном море одного директора инвестиционного фонда, отдыхавшего там, что сразу же обогатило заказчика на полтора миллиона ваучеров.
В другой раз Стокоз, войдя в доверие к одной пожилой даме, вдове бывшего генерального директора солидного комплекса по откорму и выращиванию крупного рогатого скота, занял у нее под честное слово сто тысяч долларов. Через несколько дней по его новой заявке тому же Харитону. неизвестный киллер на угнанном старом «москвиче» совершил наезд на доверившуюся молодому бизнесмену старушку, убил ее и скрылся с места преступления...
От своего друга Лежепекова Эфиоп узнал о решительности Стокоза в отношении своих противников. По этой ли причине, а может, по какой другой, но Эфиоп побоялся подвергать Стокоза обложению данью, так как, войдя во вкус действовать вышеуказанным способом, Стокоз мог теперь и на него навести наемных убийц. Даже если бы Харитон не согласился принимать заказ на уничтожение Эфиопа (а он именно так бы и поступил!), это ничего не меняло бы. Стокоз мог бы поручить такую операцию какому-ни- будь другому киллеру, не входящему в «профсоюз», а следовательно — бесконтрольному, от которого было бы очень трудно защититься.
Вот так Стокоз сколачивал свой первоначальный капитал. Иногда он вспоминал минувшие эпизоды, и добытые им деньги казались грязными и покрытыми кровью.
