Глава 33

– Сударь, вы готовы это увидеть? – спросил Огюст Морель и поднял свечу повыше.

– Разумеется, – кивнул я, хотя, видит Бог, это было нелегко сделать.

– Вы… Вы уверены?

– Иначе зачем бы я здесь оказался?

– Помилуй нас, Господи… – пробурчал зять Огюста Мореля и осенил себя крестным знамением.

Позволю себе заметить, что этот мужчина, по имени Клод, вызывал странные эмоции. Он был невысок ростом, худощав, черноволос и напоминал голодную ворону. Может быть, из-за привычки наклонять голову, когда слушал другого человека, а может, из-за внушительной величины носа. Кстати, он был очень предупредителен с тестем и бережно поддерживал его под руку, когда мы подошли к узкой каменной лестнице, ведущей в подземелье. Некогда замурованный проход был так узок, что здесь едва могли разминуться два человека.

Полагаю, что вы не раз бывали в подобных местах, и нет особой нужды описывать это помещение во всех подробностях – ошибка, которой часто грешат летописцы, уделяющие множество внимания мелочам, но упускающим нечто очень важное в деяниях прошлых лет. Замечу лишь, что своды потолка были в прекрасном состоянии, и это свидетельствовало о таланте и мастерстве строителей. Центральная зала, куда мы попали, спустившись по лестнице, была так велика, что ее углы утопали во мраке. Несколько колонн, подпирающих арочный свод, были похожи на ноги окаменевшего зверя, который хотел прорваться сквозь недра, но обессилел и остался здесь навеки.

– Где ваши находки? – понизив голос, спросил я.

– Чуть дальше, сударь, – пояснил Клод. – Там будет небольшой проход.

Он поднял предусмотрительно захваченный факел и пошел вперед. Признаться, мне стало слегка не по себе. Да, на улице белый день, светит солнце, и душам умерших негоже являться людям, но здесь, в подземелье, жизнь замирала и следовала своим законам.

Анфилада комнат… Небольших, с низкими потолками. На стенах сохранились железные подставки для факелов. Следы копоти. Под ногами хрустел песок, перемешанный с мелкой галькой. Клод, идущий впереди меня, вдруг остановился и сделал шаг в сторону, показывая ужасные находки. Господи…

Комната, в которую меня привели, была больше остальных. Пожалуй, шагов тридцать в длину и около двадцати в ширину. Высокий арочный потолок… Небольшие возвышения вдоль стены, которые могли служить лавками для собиравшихся здесь людей. Я не знаю, кто это был – люди или нелюди, но то, что они здесь оставили…

На полу лежали человеческие останки.

От некоторых остались лишь одни скелеты, скалившиеся в жуткой усмешке, другие же усохли и превратились в ужасное подобие чучел. Тела, а я насчитал их целых девять, лежали в строгом порядке, который, что уж греха таить, лишь добавлял ужаса в эту картину.

– Так поступают с вампирами. – Я с большим трудом протянул дрожащую руку и показал на плоский камень, который был забит в рот одного из умерших. Умершего или насмерть замученного? Человека? Существа? Нежити? Увы, у меня не было ответа на этот вопрос.

И тут послышался ужасный вздох…

Словно чья-то беспокойная душа, чьи останки лежали здесь, среди прочих, томилась в застенках и не могла обрести вечный покой. Даже сейчас, после мучительной смерти! Вот! Он повторился! Тяжелый утробный вздох. У меня волосы встали дыбом, я опустился на одно колено и начал читать молитву, стараясь не обращать внимания на окружающий нас мрак, на тени факелов, которые плясали по стенам и напоминали обо всех ночных ужасах и кошмарах. Следом за мной к молитве присоединились голоса Огюста и Клода:

– Pater noster, qui es in caelis, sanctificetur nomen tuum…

Когда мы выбрались из этого проклятого подземелья и увидели небо, я был мокрым, как мышь, упавшая в придорожную канаву.

– Теперь, господин де Тресс, вы все видели и слышали, – сказал старик Морель.

– Да… – хрипло ответил я и перекрестился. – Видел и слышал.

– Это еще не все, – признался старик.

– Господи, что еще?!

– Вы забыли… – протянул Огюст Морель и попытался улыбнуться. – Я вам рассказывал, что три дня спустя после этой находки в нашем доме завелись привидения.

– Помню. Все помню… – Я привалился спиной к стене и вытер лицо. Оно было мокрым от пота, а руки и ноги подрагивали, словно я только что закончил тяжелый поединок.

– Это ужасно, – кивнул Клод.

– Оно причиняет нам множество неприятностей, – продолжал старик. – Слава Создателю, что он оградил от этих страхов мою дочь.

– Как так? – не понял я. – Ваша дочь ограждена от этих ужасов?

– Именно так. Она ничего не слышала.

– Слышим только мы, – пояснил Клод. – Эти голоса раздаются на той половине дома, где живет наш уважаемый батюшка.

– Это наказание за мои грехи… – прошептал старик и поднял взгляд к небесам.

– Послушайте, – я поморщился, – давайте предоставим Создателю судить о величине и тяжести наших прегрешений, а сами обратимся к делам земным.

– Что вы предлагаете?

– Я предложил бы обратиться к хорошему экзорцисту, который знает толк не только в излечении обуянных, но и в делах, подобных вашему. Любой священник…

– Если обратимся к священнослужителю, – перебил меня Огюст, – то эта весть дойдет до Святого Трибунала и монастыря Святой Женевьевы. Надеюсь, вы не забыли, кто прежний хозяин этого здания? Нас обвинят в ереси или попытках оскорбить святую обитель.

– Нас могут признать виновными в богохульстве и смуте, – добавил Клод.

– После неких событий, случившихся в Баксвэре, – продолжал старик, – это равносильно самоубийству.

– Вы боитесь повторить судьбу купца, сожженного на площади? – догадался я.

– Да, вы правы. Я знавал этого торговца. Он был честным человеком.

– Господин Морель, вы не боитесь быть со мной откровенным?

– Нет, не боюсь. – Старик поднял голову и посмотрел на меня: – Человек, который сумел убить оборотня, не станет доносчиком.

– Спасибо.

– Жак… – Он подошел и взял меня за руку. – Жак де Тресс! Я умоляю вас! Понимаю, что вы еще слишком молоды, чтобы обрести спокойную мудрость взрослого мужа, но в вашей душе бьется храброе сердце! Помогите избавиться от этого ужаса! Знаю, что вы можете! Не спрашивайте об источнике моей уверенности, это нельзя объяснить! Примите как признание дряхлого старца, много повидавшего в этой жизни.

Я посмотрел на Клода, который стоял рядом с нами, но почему-то смотрел в сторону, словно не верил или не хотел верить в мои силы. Не обвиняю этого мужчину. Окажись на их месте – сам бы никому не верил. Кто я такой? Молодой парень, которому повезло встретить оборотня и выжить.

– Господин Морель… – начал говорить я, но голос предательски дрогнул. Откашлявшись, я твердо посмотрел на старика: – Оставьте ключ от здания. Постараюсь помочь вашей беде.

Попрощавшись с купцами, я отправился домой. Даже весна, которая скоро вступит в свои права, не радовала мой взор. Начался дождь, и улицы раскисли. Грязь липла к сапогам, а я шел, не замечая ни луж, ни этой непогоды. Слишком велико было потрясение от увиденного в подземелье.

– Раздери меня дьявол! – скривился шевалье де Брег, когда я вернулся домой и рассказал ему обо всем увиденном. – Ну и дела творятся в этом проклятом городишке!

– Этих несчастных пытали, а потом замучили до смерти. Не знаю, по какой причине, но некоторые тела не сгнили. Даже не могу подобрать слов, чтобы описать вам эти останки.

– В этом нет нужды, – отмахнулся Орландо. – Полагаю, что знаю, о каком состоянии вы говорите. Доводилось читать книгу арабского врачевателя Ибн Бетара, описывающего некое вещество, с помощью которого можно добиться посмертной сохранности тел.

– Я бы понял, если эти тела принадлежали святым или великим служителям церкви, но они так изувечены!

– Боюсь, что бедняги, чьи останки вы, Жак, обнаружили в подземелье, не принадлежат ни первым, ни вторым. Вы внимательно осмотрели черепа?

– Как вам сказать, шевалье…

– Полагаю, что признак вампира вы бы сразу заметили, – грустно усмехнулся он. – Дело в том, что кровопийцы, оказавшиеся в чужой власти, не в силах сдерживать кровожадной натуры.

– Простите?

– Вампиры выпускают клыки, – пояснил де Брег. – На черепах, чьи рты забиты камнями, видели длинные клыки?

– Кажется, н-нет.

– Вам кажется или их не было?

– Я не заметил.

– Значит, их не было, – подвел итог Орландо. – Эти зубы, Жак, довольно длинные, и не заметить такое… – он покачал головой, – почти невозможно.

– Кроме вампиров, там были и другие, – напомнил я.

– Если там не было вампиров, то, вероятнее всего, и остальные не принадлежат нечисти.

– Но души…

– С этим сложнее. Неупокоенные души – предмет, мало изученный учеными мужами.

– Что же мне делать? – спросил я.

– Эх, Жак! Вечно вы вляпываетесь в разные истории.

– Этот старик… Огюст Морель. Он так измучен, что находится на грани помешательства. Не пройдет и седмицы, как потеряет остатки разума и погибнет!

– Вот что, Жак де Тресс, – поморщился де Брег. – Сходите завтра к старику и попросите его одолжить паланкин. Разумеется, вместе с носильщиками.

– Зачем?

– Затем, что с моей раненой ногой до этих проклятых складов я просто не дойду.

– Как же вы спуститесь в подземелье?

– Ну уж не настолько я ранен, чтобы не доковылять до подвала. После вашего рассказа мне стало любопытно увидеть все своими глазами. Вам нужны факел и десяток свечей.

– Вам?

– Именно вам! Мне, если вы запамятовали, темнота не помеха.