«Вот приношу я присягу во имя Бога и кагала без всякой хитрости и задней мысли, не думая ни о каком послаблении, а с единомыслием на устах и в сердце, что я не должен скрывать или утаивать из кагальных налогов как из трехгрошевой пошлины и платежа за резание, так и из дохода от налога на внутренности ни одной полушки и не позволять себе ни малейшего отступления.

С не меньшей верностью и полной добросовестностью обязан я всегда заниматься и письмоводительской своей должностью при коробочном сборе; одним словом, из всех денег, принадлежащих городскому налогу, которые только поступят в мои руки каким бы то ни было путем, я ни полушки утаивать не буду и не буду угождать или оказывать снисхождение никакому хозяину или мяснику в ущерб указанному налогу. И, как я присягаю искренне, так да поможет мне Господь, хвала Ему, во всех моих предприятиях».

По этой форме присягнул я в воскресенье, 27 таммуза 5566 (1806) года, в удостоверение чего подписываюсь…

Вот приношу я присягу во имя Бога, бет-дина, кагала и наси (князя) палестинского без всякой хитрости и задних мыслей, не думая ни о каком послаблении, а с единомыслием на устах и в сердце в том, что буду заниматься делом резки скота и осмотра оного добросовестно и исполнять все, что на меня будет возложено; также не должен я делать хозяевам или мясникам наперекор в чем бы то ни было, касающемся упомянутых должностей; также не должен я делать снисхождение никакому хозяину или мяснику в деле резки, и, пока буду служить на здешней скотобойне, я должен исполнять обязанность свою с верностью и полной добросовестностью.

Равным образом не должен я во все время моих резанием скрывать или утаивать хоть полушку из городского налога как из доходов от резки крупного и мелкого скота и птиц, так и из других кагальных налогов как внутри, так и вне города, а все должно быть вполне доставлено мной кагальному поверенному. Также не должен я угождать никакому хозяину или мяснику в ущерб упомянутому налогу и не должен себе позволять малейшее нарушение вышеуказанных правил.

Также должен я резать птиц не иначе, как в той комнате, где находятся поверенные; вне же этой комнаты могу я заниматься резкой скота тогда, когда буду иметь на то утвержденное поверенными дозволение или если ими будут уже взысканы коробочные деньги с подлежащей убою скотины, или в экстренных случаях для больного или рожениц и, наконец, накануне суббот и праздников; во всех этих случаях я могу резать даже в местах, не назначенных для поверенных, но налоги (за зарезанную мною скотину или птицу) должен я доставлять поверенным. И, как истинно присягаю, так да поможет мне Господь, хвала Ему, во всех моих предприятиях».

По этой форме присягнул я во вторник, 9 мархесвана 5567 (1807) года в Минске, в чем подписываюсь:

Цеви Гирш, сын Иехиэля Михеля, Сегал.