Глава 8
Принц Удо проводит бессонную ночь

Каждому человеку хочется произвести приятное впечатление при первом визите, но как раз перед самым прибытием принца Удо в Евралию у него появились основания опасаться, что это будет не так-то просто. И сейчас вы поймете почему.

Он охотился в лесу со своим другом герцогом Лионелем.

По пути во дворец их нагнал гонец его величества короля Евралии с посланием от принцессы Гиацинты. Принц взял письмо, взломал печати и развернул его.

– Подожди минутку, Лионель, – сказал он своему другу. – Кажется, мне предстоит небольшое приключение. А если впереди приключение, я хочу, чтобы ты был рядом.

– Я никуда не спешу, – ответил Лионель, слез с лошади и отдал ее на попечение грума. Как раз в этом месте дорога пересекала ручей. Он уселся на огромный булыжник на берегу ручья и стал лениво кидать в воду мелкие камешки.

Принц читал письмо.

Буль… буль… буль… буль…

Принц поднял глаза от письма.

– Сколько времени нужно, чтобы добраться до Евралии?

– Сколько времени понадобилось гонцу? – ответил Лионель, не отрывая взора от бегущей воды (буль…).

– Я и сам мог бы догадаться, просто я очень расстроен письмом. – Он обратился к гонцу. – Сколько времени…

– А разве в письме нет даты? – сказал Лионель (буль…).

Принц Удо не обратил внимания на это замечание и закончил вопрос.

– Неделю, сир, – ответил гонец.

– Поезжайте в замок и ждите меня там. Я напишу ответ.

– А в чем дело? – спросил Лионель, когда гонец отъехал достаточно далеко. – Действительно приключение?

– Похоже на то. Я думаю, что это следует назвать именно так.

– А я тоже в нем участвую?

– Да, я думаю, там найдется место и для тебя.

Лионель перестал бросать в воду камешки и повернулся к принцу.

– Могу я все-таки узнать, в чем дело?

Принц протянул было ему письмо, но вовремя вспомнил, что оно от дамы, и отдернул руку. Он всегда гордился своим безупречным воспитанием.

– Письмо от принцессы Гиацинты. Она не вдается в подробности, но ее отец воюет, в стране что-то не в порядке, и ей нужна помощь. Из этого может выйти неплохое приключение.

Лионель отвернулся и снова стал бросать в воду камешки.

– Что ж, желаю удачи. Если там окажется дракон, помни, что…

– Но ты тоже едешь. Я хочу, чтобы ты был со мной.

– Чтобы что?

– Как это?

– Чтобы делать что? – повторил Лионель.

– Ну, – протянул принц Удо в некотором затруднении, – чтобы… ээ… чтобы…

Он считал подобный вопрос просто неприличным. Лионель должен прекрасно представлять себе, что именно ему надлежит делать. В отсутствие Удо он должен рассказывать принцессе истории о беспримерной храбрости и мудрости принца. Если вдруг речь зайдет о мужской красоте, уместно было бы привести в качестве образца внешность принца. А в присутствии Удо он должен всеми способами выставлять его на передний план, как и подобает близкому другу и чего трудно было бы ожидать от постороннего. Конечно, нельзя же ему все это объяснять. Человек, обладающий хотя бы малой толикой такта, и сам понимает…

– Конечно, – сказал он, – можешь не ехать. Но будет довольно нелепо, если я явлюсь без сопровождения. К тому же… к тому же говорят, что принцесса Гиацинта очень хороша собой, – довольно нелогично прибавил он.

Лионель рассмеялся. Приключения бывают разные. Находиться рядом с красавицей принцессой и обсуждать с ней достоинства другого мужчины – совсем не то приключение, к которому он стремился.

Он разом сбросил в воду оставшиеся камешки и встал.

– Разумеется, если такова воля вашего высочества…

– Не будь идиотом, Лионель, – обиженно перебил его принц Удо.

– Ладно, тогда я поеду с моим другом Удо, если я ему нужен.

– Еще как!

– Отлично, решено! В конце концов, там могут оказаться два дракона.

Драконов, конечно, могло оказаться по одному на каждого. Но принцесса-то была всего одна.

Итак, три дня спустя друзья с легким сердцем отправились навстречу приключению. Гонец с известием об их прибытии выехал раньше, и они рассчитывали прибыть в Евралию через два дня после него. Простые обычаи того времени позволяли отправляться в дорогу без утомительных сборов, налегке, и не думать заранее, где провести ночь. На самом деле, это лучший способ. Чемодан – вот что уничтожило романтику путешествий!

Был прекрасный летний день. Они ехали мимо высоких башен и крепостных стен, пересекали сверкающие ручьи, скрывались в высоких сосновых лесах и снова выбирались на яркое солнце. Лионель распевал во весь голос старинные песни, а принц Удо упражнялся в военном искусстве, подбрасывая в воздух меч и ловя его на лету.

Когда настал вечер, они оказались неподалеку от хижины дровосека у подножия высокого холма и там решили остановиться на ночлег. У дверей дома их встречала старая женщина.

– Добрый вечер, ваше королевское высочество, – буркнула она в знак приветствия.

– Стало быть, вы меня знаете? – ответил Удо, более польщенный, нежели удивленный.

– Я знаю всех, кто входит в мой дом, – сказала старуха угрюмо, – и всех, кто из него выходит.

Такой разговор заставил Лионеля насторожиться. Получалось, что есть разница между людьми, входящими в дом и покидающими его, и это наводило на какие-то неприятные мысли.

– Не могли бы вы приютить нас на ночь, добрая женщина? – спросил принц Удо.

– Вы, ваше высочество, руку поранили, – ответила старуха, словно не расслышав вопроса.

– А-а, это пустяки, – поспешно сказал Удо. Один раз он поймал меч не за рукоятку, а за острие – просто глупая оплошность.

– Ах, да… Там, куда вы спешите, руки не понадобятся, так что это действительно пустяки.

В те времена старые женщины часто изъяснялись подобным образом, и Удо не обратил на это особого внимания.

– Да, да, – проговорил он. – Но вы могли бы предоставить мне и моему другу ночлег?

– Поскольку вам недолго осталось путешествовать вместе, входите и располагайтесь.

Переступив порог, Удо оглянулся и прошептал:

– Может, это фея. Будь с ней подобрее.

– Как можно быть «добрее» к хозяйке дома? Это она вроде бы должна проявлять доброту и гостеприимство.

– Ну, ты понимаешь, что я имею в виду. Будь с ней повежливее.

– Дорогой Удо, и это вы говорите мне, первому придворному его королевского величества!

– Ох, перестань…

– Садитесь и отдыхайте. Здесь в котле уже кое-что готово для вас обоих, – пригласила хозяйка.

– Прекрасно, – сказал Удо, одобрительно взглянув на большой котел, подвешенный над огнем.

Для такой небольшой комнаты очаг был, пожалуй, великоват. Это первое, что пришло ему в голову, но по мере того, как он смотрел на очаг, комната становилась все больше и больше, а очаг отодвигался все дальше и дальше, и наконец Удо словно оказался в огромной пещере в глубине гор. Он протер глаза и вот уже снова был в маленькой кухне перед горящим очагом, а из котелка доносился аппетитный запах.

– Тут у меня еда на все вкусы – даже для принца Удо.

– Я совсем непривередлив в еде, – мягко заметил Удо.

Комната как раз сузилась до нормальных размеров, и он почувствовал приятное спокойствие.

– Сейчас, может, и нет, а потом придется… Старуха наполнила тарелки, и гости принялись за еду.

– Это просто восхитительно! – Удо положил ложку на тарелку, чтобы немного передохнуть.

– Думаете, это вам всегда будет по вкусу? – ворчливо осведомилась старуха.

– Конечно! Разве может не понравиться такая чудная стряпня?

– Там видно будет… – многозначительно протянула старуха.

Удо стала несколько раздражать ее манера выражаться. Она как будто все время намекала на то, что с ним вскоре приключится что-то неприятное. А с Лионелем вроде бы нет.

Он решил втянуть Лионеля в разговор, чтобы это выяснить.

– Мы с моим другом надеемся послезавтра быть в Евралии.

– Надеяться никому не заказано, – был ответ.

– Боже мой, неужели с нами что-то случится по дороге?

– Это зависит от того, что вы имеете в виду, говоря «с нами».

Лионель отодвинул стул и встал:

– Что со мной случится, я знаю точно. Я сейчас засну.

– Да, – сказал Удо, тоже поднимаясь, – у нас впереди долгое путешествие, и в конце нас ждет приключение. – Он тревожно взглянул на старуху, но она молчала. – Поэтому пора ложиться.

– Вот сюда, – показала старуха и повела их наверх, освещая путь свечой.

Удо провел беспокойную ночь. Он не мог отделаться от ощущения, что с ним что-то должно случиться, и, проснувшись утром, даже немного удивился – ничего не произошло. Все было как накануне. Удо внимательно оглядел себя в зеркало и пригласил Лионеля в свидетели. Оба они не обнаружили ни малейшей перемены в облике наследного принца.

– В конце концов, я прихожу к выводу, что она не имела в виду ничего особенного. Эти старухи вечно так разговаривают. Если уж кто-то и должен превратиться во что-то, то скорее всего – ты.

– Именно для этого ты и взял меня с собой? – усмехнулся Лионель.

Я думаю, что к этому моменту они уже закончили туалет. Роджер Кривоног никогда не сообщает о таких важных деталях. По всей видимости, из скромности. Он пишет: «На следующее утро они поднялись и отправились в путь» – и разочаровывает читателя, который ожидает описания принца Удо, причесывающегося перед зеркалом.

Итак, они поднялись и отправились… завтракать. Старуха с утра казалась более расположенной к гостям, чем накануне. Особенно приветливо она вела себя по отношению к Удо и за завтраком все подкладывала ему на тарелку самые разнообразные кушанья, словно из каких-то неисчерпаемых запасов. Со стороны это выглядело, будто она его откармливает, по крайней мере, такое впечатление сложилось у Лионеля.

Сразу после завтрака они отправились в дорогу. Удо протянул старухе несколько золотых, но она отказалась.

– Нет уж, нет уж, – бормотала она. – И дня не пройдет, как я получу награду получше. – И она усмехнулась, будто услыхав что-то смешное, чего не слышали ни Удо, ни Лионель.

– Какой чудесный день! – говорил Лионель, когда они ехали лесной дорогой. – Красные крыши, голубое небо, зеленая листва, белая дорога. В воздухе веет приключением. Я сегодня запросто мог бы влюбиться!

– В кого? – подозрительно спросил Удо.

– В кого угодно. Хотя бы в ту старуху.

– Ох, лучше не вспоминай о ней, – содрогнулся Удо.

– Скажи, Лионель, у тебя не было ощущения, что она знает про нас что-то, чего мы сами не знаем, и притом очень смешное?

– Может, мы тоже скоро узнаем. В такое утро хочется смеяться.

– Уж не думаешь ли ты, что у меня нет чувства юмора? Я тоже охотно посмеюсь. И принцессе будет что порассказать. Лионель, – вдруг произнес он торжественно, словно эта мысль только что пришла ему в голову, – я горю нетерпением помочь этой бедной девушке.

– И чтобы показать, как горит нетерпением, он дал коню шпоры и ускакал вперед.

Улыбаясь про себя, Лионель последовал за ним. В полдень они остановились в лесу и перекусили – старуха дала им с собой разной еды. После этого Удо прилег на мягкую моховую кочку и закрыл глаза.

– Так хочется спать, – зевнул он, – я провел бессонную ночь. Давай побудем здесь немного. В конце концов, спешить особенно некуда.

– Лично я, – сказал Лионель, – горю нетерпением помочь этой бедной…

– Я же сказал, что не спал всю ночь, – резко ответил Удо.

– Ладно, спи, а я поеду вперед. Вдруг попадется какой-нибудь дракон. Лионель – победитель драконов! До свидания!

– Только полчасика, – пробормотал Удо.

– Хорошо.

И Лионель ускакал прочь.