Для большинства из нас то, что мы видим, когда смотрим кулинарные телепередачи, выглядит вполне нормальным: с одной стороны кухонная утварь, с другой — сырые продукты в процессе превращения в готовую еду. Но людям, не привыкшим есть мясо, всё действо, наверно, кажется в высшей степени противоестественным: среди фруктов, овощей, масел, трав и специй находятся куски плоти, всего несколько дней назад отсеченные от тела некоего существа, убитого намеренно и жестоко. Плоть животных внешне очень похожа на человеческую плоть (почему должно быть иначе?). Таким образом, для глаза, непривычного к плотоядной кулинарии, вывод, что плоть на экране отрезана от туши (животного), а не от трупа (человека), отнюдь не является само собой разумеющимся (естественным).

Важно заметить, что не каждый утрачивает такой взгляд на кухню — взгляд, который Виктор Шкловский назвал бы отстраненным, то есть не каждый видит в кухне место, куда после убийства доставляются мертвые тела, чтобы быть приготовленными (замаскированными) перед тем, как быть сожранными (мы редко едим сырое мясо — напротив, сырое мясо опасно для нашего здоровья).

Призрак из прошлого. На обочине дороги близ Науры лежит, наполовину скрытый травой, трупик лисицы. Ее глаза выклеваны, потускневший мех примят ночным дождем. До чего нелепо, сказала бы чистенькая, опрятная лисичка.

Возраст тут ни при чем. А на суде мы могли бы задать вот какой вопрос: почему он платит в три раза больше, чем обычно платят машинисткам? Ответ: то, что он о тебе пишет, унизительно, его же цель — заставить тебя принять и подтвердить собственное унижение. Что по большому счету правда. Он тебя приглашает к себе домой, чтобы ты выслушивала непристойности, потом предается сексуальным фантазиям с тобой в главной роли, а потом, когда ты прослушаешь его фантазии в записи и перепечатаешь слово в слово, он тебе платит, как заплатил бы проститутке. Да это хуже, чем crimen injuria. Это оскорбление, это даже жестокое обращение. Чем не повод привлечь старика к ответственности?

Несколько дней назад по государственному телеканалу, в промежутке между кулинарными программами, показали документальный фильм о происходящем на скотобойне в Порт-Саиде, там, где скот, экспортируемый из Австралии в Египет, встречает свою смерть. На спрятанную в рюкзаке камеру журналист заснял, как животным подрезают сухожилия на задних ногах, чтобы легче было держать стадо под контролем; в дополнение он заявил, что у него имеются и другие кадры, слишком отвратительные, чтобы демонстрировать их в эфире, а именно: как животное бьют ножом в глаз и как поворотом этого же ножа, не вынимая его из глазницы, животному запрокидывают голову, подставляя его горло под нож мясника.

У ветеринарного инспектора бойни взяли интервью. Не догадываясь о секретной съемке, он отрицал, что случаи неподобающего обращения с животными когда-либо имели место на бойне. «Моя бойня — предприятие образцовое», — заявил инспектор.

Жестокое обращение с животными в Порт-Саиде и экспорт скота в целом уже давно беспокоят австралийцев. Экспортеры скота подарили скотобойне развалку для разделки туш, внушительное приспособление, которое захватывает животное между решеток, поднимает и поворачивает его целиком, чтобы легче было нанести смертельный удар.

Если бы мне сказали, что последней моей страстью станет девушка с вызывающими манерами и связями в кошачьем доме (кошачий дом — это приют для кошек), я бы решил, что мне уготована достойная осмеяния смерть, вроде той, когда постоянного клиента заведения, пользующегося дурной славой, хватает удар in medias res, его труп наспех одевают, выволакивают на улицу и там бросают. Но

Алан, ты точно ненормальный. В его книге обо мне ни слова. Она о политике. О Джоне Говарде и Джордже Буше. О самураях с голыми задницами. Никакого секса там нет.

Откуда ты знаешь? Может, он просто не дает тебе на печать главы про секс. Может, завтрашняя порция как раз про тебя. Где гарантии? Почему, как ты думаешь, он выбрал тебя, когда мог нанять профессиональную машинистку, какую-нибудь старую перечницу в растоптанных туфлях и с бородавчатым подбородком? Он потребовал образец твоей работы? Нет. Он интересовался твоими рекомендациями? Нет. Он просил тебя показать груди? Не

«Развалкой мы не пользуемся. Мясники считают, что с ней слишком много возни», — заявил ветеринар.

Не приходится ожидать, что пятнадцатиминутная телепередача возымеет устойчивый эффект на скотопромышленность. Было бы нелепо рассчитывать, что черствые работники египетской скотобойни станут выделять скот из Австралии для особого, более деликатного с ним обращения в предсмертный час. Здравый смысл, опять же, на стороне работников скотобойни. Если животному перережут горло, имеет ли значение тот факт, что ему заодно подрежут и сухожилия? Понятие «сострадательное убийство» изрешечено нелепостями. Действующие из лучших побуждений участники кампаний в защиту животных, похоже, хотят, чтобы животное представало перед своим палачом в спокойном состоянии и чтобы смерть настигала его прежде, чем оно поймет суть происходящего. Но разве животное может быть спокойным, если его с корабля загнали в кузов грузовика и по многолюдным улицам привезли в незнакомое место, источающее запахи крови и смерти? Животное в замешательстве, в отчаянии — разумеется, его трудно контролировать. Вот зачем ему подрезают сухожилия.

нет, если верить новому сну, всё будет иначе. Я умру в собственной постели, и меня обнаружит моя машинистка. Она же закроет мне глаза и позвонит куда положено.

знаю, может, и просил, да ты от меня утаила. Он выбрал именно тебя, Аня, потому что он к тебе вожделеет. Потому что в его похотливых мечтах ты сосешь его грязный, старый, сморщенный член, а потом стегаешь его плеткой-девятихвосткой. А что нам это дает? А это нам дает заведомый обман. Домогательства. Сексуальный харассмент. То-то старик у нас попляшет!

Тут я уже просто смеялась. Алан чокнутый, он сам себя накручивает, и мне это нравится. Хорошо ли, плохо ли, но планета вертится благодаря людям вроде Алана. Иди-ка сюда, мистер, сказала я, покажи-ка немножко настоящего сексуального харассмента. И мы завалились на кровать. Занавес.