– Ну что, господин игрок, пообщаемся? – Игорь почти ласково улыбнулся Ксенгу. Тот только насупился, и пробурчал что-то вроде адреса, по которому он советовал отправиться Ингору и Курту. – Это грубо, крупный ты мой.

– А что ты мне сделаешь?! – Через силу ухмыльнулся Ксенг. – Накачаешь меня сывороткой правды, или попробуешь гипнодопрос?

– Сомневаюсь, что это поможет. – Игорь пожал плечами, и поинтересовался. – Ты ведь родом из Султаната Шериф, а Ксенг?

– Н-ну… – Ксенг напрягся. По тому, как он оглядывал комнату, было видно, что пленник почти пришел в себя, и пытается придумать выход из сложившейся ситуации.

– И наверняка успел послужить в доблестных войсках Султана, пусть Аллах продлит его годы. Кем ты был, когда удрал из Султаната?

– Я был узбаши во Второй Смертоносной олии. – Хмыкнул Ксенг.

– Значит бойню на захваченном вами Дербенте, ты должен помнить. – Удовлетворенно кивнул Ингор. – А я служил в подразделении «Медведь». И тоже помню Дербент. Знаешь, мне говорили, что после наших допросов доблестных воинов Расула, в Султанате резко упал спрос на евнухов.

Ксенг побледнел еще при упоминании Ингором Дербента. Он не боялся ни черта, ни бога. Но то, что творили русские на Дербенте, выбивая оттуда войска Султаната, бывший узбаши запомнил на всю жизнь. Нет, русские не отличались какой-то сверхъестественной свирепостью… Пока Расул-и-Шериф, не приказал заживо содрать кожу с двух попавших в плен женщин, оказавшихся бойцами «Бешеных медведей». Тела несчастных с жетонами на шеях, были подброшены в лагерь противника, где дислоцировалось подразделение этого спецназа выполнявшего на Дербенте функции зачистки. Ксенг помнил, как через два дня, горный массив в котором укрывалось два партията под командованием Расула, сотрясся до самого основания от мощного орбитального залпа, а затем с неба посыпались десантные боты. Все четыре роты «Бешеных медведей», участвовавшие в боях на Дербенте, пришли в эти проклятые горы. Сначала Расул-и-Шериф смеялся. Через месяц метаний по горным пикам, от двух его партиятов, в которые он отбирал лишь самых свирепых из профессиональных солдат, осталось не более сорока человек. Остальные были убиты гяурами. В своих поисках Расула и его людей, эти грязные собаки, не гнушались методами, почерпнутыми у «дикой» чеченской дивизии Императора. Если им была нужна информация от воина Султаната, ему просто начинали отрезать пальцы. Как только информация была получена, воина скопили, и отпускали на все четыре стороны. Конечно, во время боев «Медведи» тоже несли потери, но казалось, что их это ничуть не смущает. Расула захватили через полтора месяца. К тому времени боевые действия на Дербенте были закончены, и «Медведи» устроили Расулу суд. На том самом месте, где содрали кожу с их однополчанок. На суде присутствовали представители Султаната, и русские еще раз показали, что им плевать на общественное мнение. Расула и семерых его телохранителей, разорвали огромные пастушьи псы – волкодавы.

И теперь Ксенг понял, что просто так его не отпустят. Ингор дал ему такую информацию о себе, с какой Ксенг проживет только до того момента, пока этот гяур не получит необходимые ему сведения. А если бывший узбаши решит молчать, то лучше ему было погибнуть на Дербенте.

– Спрашивай. – Ксенг мотнул головой.

– Что такое «Ревенанте». Почему не было захвата у газового облака. Зачем приходили «скорпионы». Где стартовая база для «черных» караванов. – Вопросы Ингора падали с монотонной мерностью автомата.

– «Ревенанте» – компания Авела. Задача компании отбить производство у Синдиката. По поводу захвата… У нас был только один четко определенный чекпоинт, и мы его использовали для определения времени атаки эскадрой «Ревенанте» у завода. После неудачной атаки, мы не смогли отдать Кромешникам их долю активированного вещества, и они очевидно решили открыться. Вот и заявились за долгом. Я так думаю. А где база для караванов… Я не знаю. – Ксенг замолчал. Ингор долго-долго смотрел на осунувшегося пирата, потом вздохнул, и одним движением даги, разрезал путы.

– Уходи. Ты уже умер. Возвращайся на родину, на Мелларне тебе делать нечего. – Игорь встал и, махнув рукой вышел из комнаты.

Трезвый Казак внимательно следил за подходами к зданию Синдиката. Бывший «его» шаттл, медленно заходил на посадку у знакомого до боли шлюза. Тронул рукой экранированный футляр в кармане куртки, в котором уютно устроился пластик удостоверения сотрудника Синдиката, с внесенными на встроенный микрочип данными о его статусе и допусках.

– О чем задумался, Ваше высокоблагородие? – За спиной Игоря раздался нарочито громкий голос Курта. Игорь медленно оглянулся, и увидел своего напарника стоявшего в нескольких метрах от края Долгого Каньона в окружении четырех неприметных личностей вооруженных станнерами.

– О превратностях жизни, виконт… – Трезвый Казак ехидно улыбнулся, а Курт удивленно хмыкнул. – Да не дергайся ты, жертва большой политики.

– И не пытался. – Курт натянуто усмехнулся, и повелительно махнул рукой. – Идем. Разговор есть.

– Оружие сдавать? – Осведомился Игорь, подходя вплотную к напарнику.

– Иди ты… Какая разница, что ты с железкой, что без. Один хрен, захочешь и без меча нас на ленточки для бескозырок пустишь. Я прав, господин полковник? – Курт развернулся, и, не сомневаясь, что все идут следом, с отсутствующим видом начал спускаться с пригорка.

– Может и пущу, не буду зарекаться. – Пробормотал себе под нос Игорь, шагая следом. Идущий рядом с ним незнакомец-конвоир, все же услышал эти слова, но, отшатнувшись, лишь крепче сжал цевье станнера. Игорь заметил это, и слегка улыбнувшись, добавил уже в полный голос. – Только у нас чаще употребляют выражение: «порвать на британский флаг», андестэнд, господин майор?

– Андэстенд, андэстенд, коллега. – Замерев на мгновение, махнул рукой Курт, и направился к старому серому дому с запыленными окнами.

Игорь начал прокачивать информацию, и почти тут же мысленно хихикнул. Исходя из особенностей пикировки с Куртом, можно сделать следующие выводы. Курт – сотрудник армейской разведки Британского Содружества, знает, что последнее звание Игоря – полковник, но не знает, что тот, в отставке. Более того, скорее всего, он полагает, что Игорь такой же «варяг», как и сам Курт, а это предоставляет поле для маневра. Хотя, конечно, сам Игорь непозволительно расслабился. Зря назвал Курта «майором» но, судя по тому, как х а р а к т е р н о дернулся напарник, Игорь угадал. Что называется «и слово в строчку». Интересно-о.

Пока Игорь крутил в голове полученную информацию, вся теплая компания оказалась в том самом сером домишке, к которому их так уверенно вел Курт.

– Поболтаем, коллега? – Курт, устроившийся на огромном старом диване указал на мягкое кресло напротив.

– Бывший коллега, виконт. – Игорь аккуратно опустился на пыльное сиденье. – Я, знаешь ли, уже двадцать лет в отставке.

– И при этом знаешь, кто я, и в каком звании… – Ухмыльнулся Курт. – Заливай больше, ваше высокоблагородие.

– Ну, положим то, что ты виконт Суррей, я догадался, когда ты за своим клинком побежал. Уж очень приметный значок у него на пяте. К тому же в свое время, твой выбор профессии наделал немало шума в некоторых узких кругах, имеющих отношение к великосветскому обществу. Да и фамилия: Триполь… Что, я не знаю, за что твой отец получил право прибавить к титулу графа Суррей звание Триполийский?! А то, что ты майор, я просто вычислил.

– Каким образом? – Заинтересовано взглянул на него Курт. – Нет, мне в самом деле интересно, как можно определить звание сотрудника нашей структуры? Мы же не пехота какая, четкой выслуги нет.

– А просто. В разведку ты пришел рядовым. Прослужил два года в полевых агентах, потом учеба. Еще семь лет, причем к выпуску ты должен был получить лейтенанта. Потом… У тебя «Алое пламя» второй степени за поход в Лореш, да? Поход был пятнадцать лет назад. Вторую степень вручают офицерам, начиная с капитана и заканчивая полковниками. Традиция. Ты был штурманом, значит, звание не должно было быть выше капитанского. Ну, я и прикинул, что за пятнадцать лет, до майора ты точно дорос, а вот полковника, тебе пока не дали. Молод еще, да и у полковников работка, даже оперативная, уже на другом уровне идет. И «варягами» – убивцами их стараются засылать пореже.

– Складно. Только это все домыслы. А вот то, что Русская империя направляет сюда одного из своих «Бешеных медведей»…

– Да-а-а. Не скоро ты станешь полковником… – Игорь аж зевнул от скуки. – Пойми, дурья башка. Я двадцать лет как в отставке. Раз. И даже если бы был до сих пор в должности, вряд ли патентованного окаянца, командира подразделения «Бешеных медведей», да еще и полковника к тому же, направили бы на разведывательную акцию. Не моя специализация, сечешь, интеллидженс? – К концу монолога, в голосе Игоря прорезались стальные ноты.

– Не кипятись, Игорь. – Суррей вскинул руки в примирительном жесте. – Если ты не от Империи сюда заявился, тогда откуда?

– Встречный вопрос, виконт. – Игорь пожал плечами. – Что за резоны заставили почесаться Тауэрских воронов?

– Самое страшное преступление в мире. – Иронично ухмыльнулся Курт. – Неуплата налогов. Точнее, не то что неуплата, а недоплата. Мы случайно напоролись на тот факт, что кто-то сдает танатон мимо кассы.

– Налево, по-нашему. – Утвердительно хмыкнул Игорь.

– Как-как?

– Да, фигня. – Игорь махнул рукой. – Баш на баш. Я, если ты не знал, адмирал небольшой эскадры Каперов. А здесь, на планете, содержатся в качестве шахтеров, несколько человек из нашей шоблы.

– И что же делает цельный адмирал, вдали от своей эскадры, да еще в одиночестве? Это же все равно, что командир подразделения «Медведь» проводящий разведывательную акцию на чужой территории.

– А ты подумай. Когда я был на службе, можно было спокойно перекинуть заботу о поиске моего человека на соответствующие инстанции, и присоединиться к поисковикам, только на финише, чтоб там все пылало от обеда до горизонта. А теперь, у меня в подчинении четыре корабля набитые обычными, хотя и очень опытными рубаками, среди которых я, извиняюсь, самый продвинутый в плане диверсионных каверз, специалист. Так кого же мне нужно было отправить на эту гребаную планету?

– Не знаю. Все это как-то… – Курт преувеличенно нерешительно помялся…

– Скажи проще. Твое начальство уже прислало цэу о сотрудничестве с предполагаемым агентом Русской империи, и тебе любопытно было увидеть мою реакцию на такой поворот…

– Уболтал, черт языкастый. – Суррей радостно улыбнулся. Широкой такой улыбкой.

– Что в переводе на человеческий язык означает, работаем вместе, пока наши интересы не пойдут вразрез. – Кивнул Игорь. – А раз так, ты же не сомневаешься, что мне необходимо вернуться в Синдикат?

– Само собой. Завтра же ты будешь сидеть в своем кабинете, и как положено при твоей должности, курировать эскадру. – Курт вскочил с кресла, и, отвесив шутовской поклон, исчез за рассохшимися двойными дверьми из почерневшего от времени пластика, сработанного «под дерево». Послышался топот нескольких пар ног по лестнице, хлопнула входная дверь, и дом погрузился в тишину. Игорь подошел к немытому окну, выходившему на замусоренную улицу, и уставился на проходивших под окнами людей. В наступивших сумерках, они напоминали тени, скользящие в тишине парков Нового Санкт-Петербурга.