Настала Масленица, и настало то время, в которое определено есть более, нежели сколько можно. Настало время, в которое многие думают, что могут желудок свой учинить запасным магазином масла, молока, яиц, пирогов, блинов и пряженцов. Лженабожные старики и старушки почитают в году только семь недель, назначенных на воздержание и умеренность; но прочие 44 по мнению их должны быть употребляемы на обжорство, а наипаче сия сорок пятая неделя на то, чтоб желудок свой запасти на весь пост скоромным. В сию неделю сидят за обедом и ужином часов по пяти, с помощью нарочно созываемых товарищей в обжорстве поглощают все, что ни наготовлено, и насыщаются не иначе, как при двадцать первом кушанье. От таковых бесед невидимо входят в дома индижестии, головные боли, рвоты и запоры. От сего следует, что сколько ложек масла лито было в желудок, столько бочек выпито будет кордиялов для желудка, кровочистительных и слабительных. В сие-то время доктора начинают приготовлять заранее тетради приходов, аптеки тетради расходов лекарства, а полиция записки об умерших. Но не опасайтесь. – Благородных людей желудки не скоро могут лопнуть. Против индижестии продаются капли, a мучения болезней искусные доктора скоро захватывают смертью. – Итак, Масленица, рассматривана будучи с сей старинной ее стороны, представляет смешную и жалкую картину странных, а часто и бедственных глупостей человеческих. Последовавшие сему обычаю нередко составляли собою жертвы докторов и аптек и обогащали столяров, делающих гробы, каменосечцев и копателей могил. Но ныне, благодаря время и моду, поуменьшилось число старинных последователей обычаев Масленицы. Ныне сие время предопределяется более на движение, нежели на сидение за столом. Ныне щеголи стараются иметь лучшие сани, лучших лошадей, богато одетых верховых, и с таковыми-то уборами, сговорясь вместе до несколько десятков, катают знакомых красавиц. Они проезжают большими улицами и катаются мимо знакомых домов так называемою кадрилью. Если стужа не весьма морозит щечки щеголих, они ездят с ними на бег, в Покровское село, или возят на Москву-реку и Неглинную для смотрения на катание с гор. После исполнения сей обязанности обычая молодые люди учреждают между собою особенные катания по вечерам. Впрочем, в сию неделю предопределено почитать приятностью провождать время по улицам, скакать что есть духу, гоняться, бегаться, наподобие безумных попадать под кареты, прямо наскакивать на сани, на стены и на людей; одним словом, ломать и давить все, что ни попадется навстречу. Молодые люди как можно более должны стараться последовать сему модному безумию, а паче искать случая быть изуродованными или других уродовать.

Джон Коуз. Парижанки в зимних платьях 1800 года. 1799

Теперь настало также время любимейших для вас сборищ. Начались желаемые всеми многолюдные маскарады. Стекаются отовсюду красавицы и франты, щеголихи и хватики, танцовщицы, волокиты и, одним словом, люди всякого звания и свойств. Всюду видна вольность и равенство. С помощью замаскирования откупщик не распознается от знатного, продавщица мод и простая девка наравне с прочими благоурожденными дамами и девицами, а актрисы и разные девушки столько же блистают в сей толпе, как и прочие. Там все состояния смешиваются и трудно разбирать людей, ибо в рассуждении маскарада геральдика есть совсем постороннее дело.

Там всюду видны ямские кафтаны, тулупы и шлафорки с зевающими харями. Толпами ходят одетые мышами, старинными барынями или пузанами. Сии маски проказничают сколько можно более, шутят, со всяким смеются, пищат, подражают различным голосам и стараются, чтоб незнакомые почли их за короткого знакомца. Они становятся посреди танцующих, без всяких околичностей и извинения мешают им и странными движениями и выступками своими привлекают на себя зрение всего маскарада и всех морят со смеху. – Там вопреки ночи водворяется день, везде слышна музыка и воздух наполнен благоуханием. Зрение притупляется от поразительных черт красоты. Всюду пышность, щегольство, роскошь и богатство. Сколько знакомых, сколько соседей, сколько новоприезжих! Настало время отличаться, блистать и делаться счастливыми. Настало время иметь опыт любви от тех, в кого влюблены, и волочиться и влюбляться снова. Настало время бегать за неизвестными особами, вздыхать о них и верить, что мы влюблены и любимы. Настало время беспрестанному верчению и прыганию. Настало время обшивать себя в обновки и прогуливаться для умышленного показания оных. – Пользуйтесь столь блаженными минутами. Волокиты и влюбленные, старайтесь употребить в вашу выгоду всеобщее рассеяние. Издалека следуйте по стопам обожаемой вами особы, и если приметите, что владычица вашего сердца с умыслу отстала и растерялась со знакомыми, то старайтесь пользоваться сим счастливым случаем и садитесь с нею в уютном уголку. Напевайте ей на ухо о страстной любви, об отчаянии, страданиях, троньте ее до слез и приведите в умиление. – Волокиты, не забудьте, что молоденькие жены старичков всюду распускают свои глазки, и их сердце, будучи еще пусто, ищет для себя предмет… Закидывайте уды вашей ловкости и наловите поболее сих маленьких и праздно плавающих рыбок. He уезжайте из маскарада до тех пор, пока не исполните десяти намерений, не учините десяти побед и не сведете десяти новых знакомств. – Если сидящие на одном месте старушки будут вас просить сыскать своих дочек, то вы, хотя и вместе с ними ходите, однако ж уверяйте, что нигде их не видите и никак не можете найти. – Щеголи, обязывайтесь в продолжение всего маскарада ходить с четырьмя или пятью рука об руку держащимися за вас красавицами. Продирайтесь сквозь толпу столь бережно, дабы от того нимало не повредились хлипкие их уборы. В дверях, кои в сем волнующемся океане составляют камень преткновения, мужественно расталкивайте стесненную толпу людей. Подобно искусным кормщикам доставляйте их без повреждения в залу. Бегайте беспрестанно искать стульев и, накупивши оных у догадливых и запасшихся слуг, таскайте дюжинами, приносите и сажайте ваших знакомых. Опустошайте буфеты и ежеминутно потчуйте девушек конфетами, плодами и мороженым. По просьбе тех дам и девиц, которые собрались уже ехать домой, занимайтесь беспрестанным беганьем, хлопочите о каретах, кричите, шумите, сыскивайте слуг и напоследок приносите салопы, епанчи, провожайте их вниз и сажайте в кареты. Не забудьте в ожидании будущих маскарадов сей кончить тем, чтоб в богатых и щегольских разрядах явиться пред соседями и соседками. Поразите их гордость, блистаниями сокрушайте их сердце и докажите, что дом ваш всегда был не хуже и ничем не уступал дому такого-то или таких-то.

По сих маскарадах настают последние денные и вечерние маскарады. Богачи, помещики, новоприезжие, старики и старушки стремятся в оные со своими дочками и сынками. Все истощается на наряды, ибо настал уже последний торг женихами и невестами. Всюду являются блистающие красотою невесты и богато разряженные женихи. Сколько ходят деревенек и сколько мешков, определенных к браку! – Следуйте друг за другом, озирайтесь взаимно и кидайте друг на друга страстные взоры. Отличайтесь то танцеванием, то учтивостями и потчеванием. – Красотки, старайтесь с пользою употребить день сей. В Рождественский мясоед многие уже из ваших подруг вышли замуж; но вы еще доселе никаких в том успехов не получили. И так всячески старайтесь побеждать, покорять и налагать на сердца оковы. К скучному времени Великого Поста заготовляйте для себя довольное число женихов. В противном случае помните, что деревня, сия ссылка от утех, для вас будет готова. Отъезд в поместье скоро назначится, и до будущей зимы лишитесь вы вашей сущности. – Итак, о вы, красавицы, жеманницы, щеголихи, танцовщицы и купно преименитые моты, франты, хватики, вертопрахи, танцовщики и волокиты! Пользуйтесь, пользуйтесь сими последними минутами вашего блаженства! Всему вашему счастью осталось уже только несколько часов… Стрелка подвигается вперед… Часы звоном своим погубляют утехи и отдаляют оные на семь недель… Вскоре падет все ваше блаженство… Но увы! уже бьет двенадцать часов… слышен глас трубы… Стремитесь толпою, бегите опрометью с лестницы, садитесь в кареты, скачите домой и старайтесь сию ночь учинить самою продолжительнейшею изо всех ночей вашей жизни.