С приходом к власти в 1689 г. Петра I и его родственников жизнь страны поначалу как бы повернулась вспять. Все реформы Софьи — Голицына были остановлены. Все, что сделано предыдущим правительством, подвергалось критике и осмеянию. Нарышкины держались за старину. Страной практически стали управлять мать царя — Н. К. Нарышкина и её ближайшая родня — противники нововведений, люди малообразованные. Долгое пребывание в Преображенском, вдали от большой московской политики не пошло им на пользу. Зато новые властители быстро освоили старое искусство расхищения государственной казны, дележа выгодных должностей. Изголодавшись по власти, они безудержно обогащались. Милославские, их родня и друзья беспощадно оттеснялись в сторону. Места в Боярской думе, в приказах, воеводские должности делились между Нарышкиными, Лопухиными — родственниками жены молодого царя, их друзьями.

А что же Петр? В первые годы своего правления он почти не занимался государственными делами. В свои 17 лет он с головой окунулся в прежние забавы. Петр по-прежнему много времени уделяет «потешным» войскам. Военное дело все более становится его первой и всепоглощающей страстью. Но игры становятся все серьезней. «Потешные» солдаты взрослеют вместе с царем.

Все чаще Петр устраивает маневры, смотры, совершенствует вооружение своих солдат, привлекает к их обучению иностранных офицеров. Он "и сам истово овладевает военным делом, учится стрелять из ружей и пушек, бить военную дробь на барабане, копать окопы, закладывать пороховые заряды под крепостные стены. На Переяславском озере под Москвой по указу царя строится несколько военных кораблей, и вместе со своими соратниками он осваивает мореходное дело и искусство морского боя.

Уже в эти годы страсть к морю, о котором он знал лишь понаслышке от моряков в Немецкой слободе, к созданию флота и вождению морских судов становится второй сильной страстью Петра.

Всем этим он заставляет заниматься и своих сподвижников, которые, прежде чем в будущем стать генералами и адмиралами, проходят вместе с царем все тяготы солдатской и матросской службы. Таким образом, вместе с царем мужает целый слой способных армейских и морских офицеров, по-новому обученных, вооруженных и обмундированных солдат, закладываются основы новой русской армии и флота.

В те же годы развивается и третья страсть Петра, которая впоследствии проходит через всю его жизнь — увлечение физическим трудом, ремеслами. С юности он обретает интерес к созидательной работе: с увлечением плотничает, столярничает, увлекается кузнечным ремеслом. Позже он освоил токарный станок, и его любимым занятием стало вытачивание из дерева разных полезных предметов. Царь сам мог сделать стол и стулья, участвовать с топором в руках в строительстве корабля, выковать из металла добротную саблю, якорь или лемех плуга.

Все чаще и чаще Петр проводит время в Немецкой слободе, встречается там с интересными, бывалыми людьми — иностранными военными специалистами, мастерами, инженерами, торговцами. Он близко сходится с шотландским генералом Патриком Гордоном (1635–1699), швейцарцем Францем Лефортом (1655/1656–1699). Если вдумчивый, основательный Гордон был для него кладезем военных знаний, то Лефорт, весельчак и знаток европейских нравов, вводил его в мир европейских обычаев, традиций.

Он жадно знакомится в домах обитателей Немецкой слободы с книгами — и не только с художественной литературой, но и с руководствами по военному делу, астрономии, медицине. В это же время Петр быстро осваивает языки — немецкий и голландский, и порой объясняется с обитателями слободы на их родном языке.

Здесь начинается его первое постижение Европы и отторжение старорусской жизни с её дворцовыми, кремлевскими интригами, боярскими перебранками, грязью и неустроенностью московских улиц, скрытой ненавистью и лютой завистью людей друг к другу. Все это приводит к разладу в семье, где уже родился наследник престола — царевич Алексей. Недовольна и мать, так как её любимый «Петруша» все дальше уходит от милого её сердцу старомосковского, кремлевского теремного быта.

Летом 1693 г. со своими соратниками он отправляется в Архангельск — единственный, но, увы, замерзающий на долгую зиму русский порт в устье Северной Двины. Очарование моря, страсть к мореходству, строительство настоящего «большого» флота неодолимо тянуло его на Север.

Для него это путешествие стало вторым после Немецкой слободы «открытием» Европы, В Архангельске стояли на рейде английские, голландские, немецкие торговые суда. Ожили расположенные здесь иностранные конторы и склады. Город наполнился разноязыким европейским говором. Петр запросто заходил в дома к зарубежным торговцам, шкиперам, матросам, кораблестроителям, посещал корабли, выходил на яхте в открытое море. Он был потрясен всем увиденным. С этих пор море, морское дело ещё больше захватывают его. В нем укореняется подлинный культ флота.

В Архангельске он заказывает голландским специалистам постройку корабля, а на местной верфи закладывает два первых русских фрегата.

В 1694 г. умерла Н. К. Нарышкина. Петр тяжело переживал её смерть. Заперся в палатах и несколько дней не выходил к людям, не желая показать свою слабость.

Во время новых для него встреч, военных маневров, лихорадочного овладения знаниями, первого путешествия на Север Петр все больше ощущает глубокий разрыв между русской жизнью XVII в. и теми веяниями, которые идут из-за границы, все яснее понимает отсталость России во всех областях жизни. Это глубоко уязвляет его как монарха, пробуждает желание вытянуть Россию из трясины средневековой дремотной жизни, где так удобно устроились кремлевские обитатели, приказное чиновничество, воеводы, церковные иерархи.

Так Петр постепенно приходит к тем же мыслям о необходимости коренных перемен в жизни страны, продвижения России по пути европейской цивилизации, которые овладевали просвещенными деятелями правительств царей Алексея и Федора, а также царевны Софьи.

Азовские походы. С 1694 г. вся ответственность за судьбы страны легла на плечи молодого царя. Ещё некоторое время он как бы по инерции продолжал свои юношеские занятия. Весной этого же года он снова отправляется в Архангельск. Петру не терпелось посмотреть на результаты своей первой поездки и первые усилия по созданию собственного флота. И, о счастье! На верфи его уже ждал новый, только что построенный корабль. По прибытии царя его спустили на воду. Через месяц на водах Северной Двины качался уже второй корабль, а вскоре прибыл заложенный год назад в Голландии третий фрегат. Это был уже флот! Царь придумывает для него флаг — бело-сине-красное полотнище, которое со временем становится флагом российского торгового флота, а сегодня является флагом России.

Со всех сторон на царя надвигались старые российские проблемы, которые надо было решать безотлагательно. Союзники по антитурецкой Священной лиге требовали от России активных действий. Пришлось покинуть милый сердцу Архангельск, прекратить «потешные» походы и маневры и готовиться к настоящей большой войне. Петр вынужден был продолжить дело, которое начал В. В. Голицын своими крымскими походами.

Но в отличие от прежнего правительства он не хотел останавливаться лишь на выполнении союзнических обязательств. Петр смотрел дальше. На юг его манила не только перспектива сокрушения векового врага России — Крымского ханства, но и овладение берегами Азовского и Черного морей, чтобы обеспечить России выход в Южную Европу. Здесь тоже было море. Здесь тоже нужен был флот.

Весной 1695 г. на юг двинулись две русские армии. Дворянская конница под руководством Бориса Петровича Шереметева вместе с запорожскими казаками направились в низовье Днепра, где стояли опорные турецкие крепости. Вторая армия держала путь прямо на Азов. Ею командовали друзья Петра — Ф. Лефорт, Ф. А. Головин и П. Гордон, с нею шел и сам царь. Он командовал бомбардирской ротой под именем Петра Алексеева.

Петр начинает первую настоящую войну, которая, как окажется в дальнейшем, растянется на всю его жизнь. Из 52 прожитых лет 32 года он проведет в нескончаемых войнах. Так юношеские увлечения переросли в большую политику страны и определили её судьбу на четверть века.

Царь не стал повторять маршрутов Голицына и вести армию по выжженой солнцем и бесплодной степи на Крым. Шереметев внезапно обрушился на турецкие крепости в низовьях Днепра и овладел двумя из них, а две разрушил.

Другая армия по суше и водным путем — по Дону быстро достигла Азова. Три месяца русские полки осаждали крепость. Они захватили две каланчи, прикрывающие Азов с моря, но на этом успехи закончились. Три военачальника все время ссорились между собой, турки по морю постоянно подвозили резервы, боеприпасы и продовольствие. Штурмы и подкопы не дали результата. Пришлось отступить.

Неудача не сломила Петра, а лишь заставила его действовать более разумно и решительно. Армию он подчиняет одному командующему — генералиссимусу Александру Семеновичу Шеину. Всю осень, зиму и весну он проводил то в Москве, то в Воронеже, то в Козлове, других южных городах, готовя армию и флот к новому походу. Петр широко открыл двери для иноземных инженеров, «подкопных мастеров», готовых помочь в штурме вражеских крепостей, пригласил с Запада корабельных плотников. Именно в эту пору, к началу 1696 г., у России появился и свой южный флот. В Москве построили двадцать две галеры и четыре брандера и в разобранном виде доставили их на Дон. Близ Воронежа тысячи согнанных сюда работных людей за зиму и весну соорудили 1300 стругов, 300 лодок, 100 плотов. Петр принял личное участие в строительстве русского донско-азовского флота. С топором в руках он целые дни проводил на верфи. В апреле 1696 г. по свежей воде новенькие суда появились в виду Азова, закрыли устье Дона, блокировав крепость с моря. Турецкий флот не смог подойти на помощь. После артиллерийского обстрела Азова и нескольких штурмов, в которых участвовал сам царь, турки сдали крепость Петру. Это был первый большой успех молодого царя. Для опоры нового флота была заложена крепость и гавань Таганрог.

Но одновременно с первыми победами Петр приводит в движение и старую крепостническую систему. Единственным источником его преобразований становится старая подневольная Россия, её посадский люд, крепостные и государственные крестьяне. Вводятся новые налоги на строительство флота, проходит насильственная мобилизация населения для обживания захваченного Азова и строительства Таганрогской гавани. Тысячи крестьян сгоняют в воронежские леса на постройку флота. Бежавших приводят обратно в оковах и с клеймами, выжженными раскаленным железом на лице.

Великое посольство. Победы на юге и захват Азова — крупный военный успех России, создававшей опорную базу для дальнейшего наступления на Крым и завоевания выхода к Черному морю. Но война с Турцией продолжалась. Конца ей не было видно. Союзники России — европейские державы — действовали вяло, а потом и вообще начали с Турцией мирные переговоры, так как готовились к борьбе за испанский трон, где умирал пожилой бездетный король.

Поэтому Петр решил снарядить посольство на Запад — для выяснения перспектив антитурецкой лиги и подтверждения антитурецкого союза. Но это была лишь одна из задач посольства.

Второй целью стало ознакомление царя и его соратников с Европой, с тамошними порядками, промышленностью, военным делом, культурой, обычаями и бытом. Петр хотел воочию увидеть не осколок этого мира в виде Немецкой слободы, но весь этот неведомый, притягательный и захвативший его западный мир.

Третья цель посольства заключалась в обучении входивших в его состав участников, в том числе самого царя, европейскому военному делу, инженерии, кораблестроению и другим ремеслам, необходимым России. Одновременно с этим Петр планировал пригласить в Россию военных специалистов, мастеров корабельного дела, капитанов, матросов, специалистов горнорудного дела, закупить для армии и флота современное оружие и оборудование.

В соответствии с намеченными целями был сформирован состав посольства. Оно было названо «Великим» и состояло из 250 человек. Такого количества сановников государства, членов посольства из России ещё никогда не выезжало. Сам Петр путешествовал в его составе в качестве урядника-волонтера среди других 35 молодых людей под именем Петра Михайлова. Это был первый случай в истории России, когда царь выехал за рубеж.

Петр стремился сохранить инкогнито, чтобы не отвлекаться на официальные ритуалы, приемы, чествования и использовать время для освоения европейского промышленного, военного, кораблестроительного, научного и культурного опыта. Он ехал учиться и настойчиво требовал того же от своих подданных и соратников — членов посольства. Официально же посольство возглавляли Ф. Лефорт, руководитель Посольского приказа Ф. А. Головин и дьяк П. Б. Возницын — опытный дипломат, не раз выполнявший ответственные поручения.

За несколько недель до отъезда в Москве был раскрыт стрелецкий заговор против Петра. Царь принял активное участие в допросах обвиняемых, которые сопровождались зверскими пытками. Петр проводил в застенках долгие часы, лично разработал изуверский ритуал казни заговорщиков. Можно сказать, что в Европу Петр вступил с обильно обагренными кровью руками.

И в то же время на землях Курляндии, Бранденбурга, Голландии, Англии, Австрии, где побывало посольство, он жадно впитывал неведомую ранее жизнь, примерял её к российской действительности.

Пока посольство тщетно пыталось склонить западные государства к активизации действий против Турции, Петр вел то тайные, то полуофициальные переговоры с властелинами тех стран, где оно побывало. Но очень часто долгие дни проводил совсем не в посольских занятиях: в Голландии плотничал на верфях Саардама, учился мастерству на бумажной мельнице. Вместе с ним учились кораблестроительному делу и другие волонтеры — его сподвижники — А. Д. Меншиков, Г. И. Головкин. В Амстердаме Петр посетил театр, побывал в Анатомическом музее. Посетил в Гааге и Генеральные штаты — тогдашний голландский парламент. С курфюрстом Бранденбургским он изъяснялся уже без переводчика, поражал своих собеседников природным умом, любознательностью, но одновременно отсутствием какого бы то ни было воспитания. Так, он удивлял своих высоких хозяев тем, что не умел пользоваться салфеткой во время еды.

В Англии Петр побывал в парламенте, но наблюдал за его работой через слуховое окно и остался недоволен тем, что «мужики» здесь управляют государством. Он посетил Английское королевское общество, бывшее тогда центром английской науки, ознакомился с Оксфордским университетом, Гринвичской обсерваторией; на Монетном дворе несколько раз встречался с его управляющим — великим Ньютоном. Много времени проводил Петр на английских верфях, где постигал профессию инженера-кораблестроителя, учился артиллерийскому искусству и получил сертификат артиллериста.

Результаты Великого посольства были впечатляющими. За границей было нанято более 800 мастеров разных специальностей. Сам царь и его сподвижники многому научились и многое узнали. Петр наконец-то воочию увидел европейскую цивилизацию во всем её блеске: города, университеты, лаборатории, музеи, мощеные плиткой улицы, великое могущество британского флота. Но особенно его потряс своей красотой и необычностью Амстердам — город каналов и тысячи мостов. Позднее Санкт-Петербург он попытается построить по типу полюбившегося ему голландского города.

Возвращаясь в Россию, Петр был охвачен всепоглощающей мыслью превратить свою страну в развитую, просвещенную, сильную державу — такую же, как увиденные им передовые европейские страны. Теперь все, что связывалось в его сознании с русской косностью и стариной, подлежало разрушению или по меньшей мере коренной перестройке.

Однако не все понравилось русскому царю на Западе; он либо враждебно, либо равнодушно встретил европейские демократические традиции: парламент, систему народного представительства, выборов. Он так и не осознал, что именно эти коренные политические перемены в Англии, Голландии и выдвинули эти страны в ряд ведущих промышленных держав Европы. Свобода личности, гражданские свободы, свобода предпринимательства — эти понятия остались для него чуждыми. Вернулся он в Россию таким же, как и был — самодержцем, абсолютным монархом, возвышающимся над своими подданными — холопами, которые трепетали при одном его грозном взгляде.

Будучи в Европе, Петр отчетливо понял, что европейские державы не намерены выполнять свои союзнические обязательства по борьбе с Турцией.

Русский царь сориентировался быстро. Он взял курс на мирное урегулирование дел с Турцией и устремил взор на север. Выход к Балтике, прорыв к морю на северном направлении постоянно находились в сфере российской политики ещё со времен Ивана III. Теперь же союзниками России здесь могли стать Польша, Бранденбург, Дания, Саксония, чей курфюрст стал польским королем. Они испытывали сильнейшее давление могущественной Швеции, захватившей огромные территории по берегам Балтики, в том числе и у России.

Так вместо антитурецкого союза Петр увозил с собой из Европы тайную договоренность с рядом северных стран о борьбе против Швеции. Это был смелый и расчетливый поворот всей внешней политики России.

Обратный путь царя лежал через Амстердам, Лейпциг, Дрезден, Прагу, Вену. Из Вены Петр собирался двинуться в Венецию. Но вдруг его маршрут круто изменился: в Вене он узнал о восстании четырех стрелецких полков. Разосланные после взятия Азова по разным городам, что вызвало их недовольство, стрельцы так и не вернулись к своим семьям и привычным промыслам. Они взбунтовались и, воспользовавшись отсутствием царя, двинулись на Москву. Их знаменем по-прежнему оставалась царевна Софья.

Из Вены Петр стремглав, загоняя лошадей, помчался обратно. Но уже в Польше он получил известие, что мятежники разбиты полками А. С. Шеина и П. Гордона. Началось следствие.

Бунт стрельцов вызвал в нем прежний страх и ненависть к старому укладу русской жизни, который они грозили вернуть.

Вернувшись в Москву в августе 1698 г., Петр поразил современников. Он не захотел останавливаться в кремлевском дворце и сразу проехал в свои покои в селе Преображенском. Уже во время первых приемов бояр, приказных людей Петр лично начал остригать им бороды, приводя в «европейский вид». Не смея перечить царю, многие высокопоставленные бородачи, потеряв свою красу и гордость, заливались слезами. Царь лишь усмехался. Через несколько дней он повторил эту процедуру, а потом выпустил указ о запрещении носить бороды. Те же, кто желал сохранить свое традиционное украшение, были обложены большим налогом. Указ не затронул лишь лиц духовного звания. Так решительно и грубо царь начал «европеизировать» Россию.

Он заставил приближенных сменить старорусскую одежду на короткие европейские суконные кафтаны, треуголки и ботфорты. Расправился он и с нелюбимой женой, приказав постричь её в монастырь, чем сильно травмировал сына Алексея.

И наконец, Петр обрушился на мятежных стрельцов. Он считал, что дознание по этому делу было проведено быстро и поверхностно. Он заново начал следствие и сам принимал в нем активное участие.

Петр установил связь восставших с происками царевны Софьи. Софья была пострижена в монахини. Более двух тысяч стрельцов казнено дополнительно, 195 человек Петр приказал повесить напротив её кельи. Царь вместе со своими соратниками сам рубил головы ненавистным стрельцам.

После расправы с бородами, переодевания придворных в западные костюмы и казни стрельцов Петр приступил к некоторым иным нововведениям в русской жизни.

Россия давно уже нуждалась в высших и средних специальных учебных заведениях. Теперь, в условиях реформирования армии и создания собственного флота, Петр нуждался в специалистах — военных, кораблестроителях, моряках. Познакомившись за рубежом с университетской системой образования, академиями, научно-исследовательскими учреждениями, музеями, он мечтал внедрить нечто похожее и в России. Начал же Петр с создания «навигацкой» (т. е. навигационной) школы в Москве, где приглашенные из Англии преподаватели (а в двух первых классах — русские учителя по русскому языку и арифметике) приступили к обучению учащихся математике, геометрии, картографии, астрономии, навигации и другим наукам, к ознакомлению с морскими инструментами и приборами. Открылись и другие школы. Туда зачисляли юношей — недорослей, боярских и дворянских детей, которые раньше ничему и нигде не учились. Многих Петр заставлял учиться насильно, отрывая от семей, вытаскивал из теплых насиженных родительских углов.

По повелению царя в Москве была открыта новая типография, где предполагалось печатать книги не на старославянском языке, а новым гражданским шрифтом. С 1 января 1700 г. Петр приказал ввести в России летоисчисление не по церковному образцу — от сотворения мира (с 1 сентября), а по европейской традиции — от Рождества Христова. Вместе с новым календарем в Россию пришёл новогодний праздник с елкой. Этот обычай Петр также внедрил, наглядевшись на новогодние торжества в европейских странах. Появились и некоторые другие новшества, пришедшие с Запада.

Так, царь в 1698 г. учредил первый и высший орден России — орден Святого Апостола Андрея Первозванного — покровителя Руси. 20 марта 1699 г. орден Св. Андрея Первозванного № 1 вручен боярину Федору Алексеевичу Головину, «храбростью своею снискавшему себе славу в войне с турками» и блистательно возглавлявшему Великое посольство.

Продолжая борьбу своих предшественников с засильем воевод в российских уездах и городах, Петр в 1699 г. провел городскую реформу. Появляются новые органы городского самоуправления, как на Западе — Ратуша в Москве и земские избы в других городах. Новые органы власти состояли из выборных людей от купцов и верхушки посада во главе с бурмистрами и должны были собирать таможенные пошлины от продажи товаров и кабацких доходов, т. е. от продажи горячительных напитков, в первую очередь водки. Тем самым Петр стремился оградить купечество от воеводской и приказной волокиты и взяток и содействовать оживлению торговли, промышленности и ремесел, а главное — наполнить государственную казну. С этой же целью рядом с Петром появился специальный человек — «прибыльщик» А. Курбатов, который подавал царю идеи о наложении на население косвенных налогов.

Постепенно Петр стал уменьшать значение старых органов власти — Боярской думы и приказов. Количество бояр — членов Думы уменьшилось, старики умирали. Новых назначений царь не проводил. Все больше там появлялось людей приказных, неродовитых. Получалось, что Боярская дума исчезала естественным путем. Скука и запустение царили в Думе: она занималась лишь мелкими вопросами. Все же важные дела решал сам царь со своим ближайшим окружением.

Сокращалось и количество приказов. Часть из них Петр упразднил, другие объединил. Этим он также продолжал политику прежних царствований: приказная система полностью изживала себя. Для новой России, какую видел перед собой Петр, нужны были совсем другие органы управления.

В 1700 г. в Москве умер престарелый патриарх. Царь немедленно воспользовался этой возможностью рассчитаться с церковными противниками своих прозападных начинаний. Новый патриарх так и не был назначен. Патриаршье имущество поступило в Монастырский приказ, а во главе церкви встал местоблюститель патриаршего престола, который занимался лишь духовными делами и был полностью отстранен от политических решений.

Продолжил Петр и политику России на юге. С удвоенной энергией весь 1699 г. Петр форсировал создание Азовского флота. С жертвами он не считался.

Очень быстро выяснилось, что подневольные работники трудились неохотно. Не вдохновлял их и пример самого Петра, который не щадил в этой работе ни себя, ни своих соратников: корабли получались плохого качества, что ещё более распаляло царя. Жестокие кары усиливались. В стране нарастал глубокий раскол между обществом и царем. Но Петр шел вперед, круша и сметая все на своем пути. В конце концов на юге дело было доведено до конца. В августе 1699 г. около Керчи появилась русская эскадра во главе с многопушечным фрегатом «Крепость», а вскоре этот флагман бросил якорь у стен Стамбула, куда для завершения переговоров о мире с правительством султана прибыло русское посольство. Турки были изумлены и испуганы.

Одновременно Петр продолжал реформировать русскую армию. В 1699 г. вышли указы о наборе в профессиональную армию «даточных людей» — крестьянских сыновей с определенного количества дворов. Так было положено начало тяжелой рекрутской повинности. В армию вербовали и наемных «охочих» свободных людей. Царь разрешил также отпускать на волю холопов и крестьян, которые изъявят желание идти в солдаты. К началу нового века таким образом сформировано 29 пехотных и 2 драгунских полка. Во главе полков стояли, как правило, иностранные командиры.

Постепенно Петр за счет государственной казны начал строительство новых железоделательных заводов. Они появились в Карелии в Устюжском крае на местных рудах. Взор царя обратился и на Урал, богатый железной рудой и другими металлами, где в начале XVII в. появились первые заводы — первенцы уральской тяжелой промышленности. Вновь создаваемые армия и флот нуждались в пушках, ружьях, саблях, якорях. Развитие российской экономики все больше подчинялось военным целям, становилось все более однобоким.

Известие о заключении выгодного для России тридцатилетнего мира с Турцией, по которому Азов с прилегающей округой оставался за Россией, Петр получил 8 августа 1700 г. А уже на следующий день царь двинул свои войска на шведскую крепость Нарву, когда-то принадлежавшую России. Началась длительная Северная война.

В войну со Швецией Россия вступила, имея за плечами союзные антишведские договоры с Данией, Саксонией, Польшей.

Противник у России был исключительно опасный: тогда Швеция являлась одним из могущественных государств Европы. Она завоевала почти все побережье Балтийского моря. Её флот господствовал на Балтике и в северных широтах, шведская армия была одной из самых сильных в Европе. Специально для её обеспечения оружием и снаряжением строились промышленные предприятия. Во главе Швеции стоял 18-летний король Карл XII. Несмотря на молодость, он проявил яркие полководческие способности, решительность и неукротимость в борьбе со своими противниками. Рядом с королем стояла блестящая плеяда шведских генералов, одержавших на полях Европы немало побед.

Но прежде чем русские войска подошли к Нарве, Карл XII нанес союзникам стремительный удар. Он высадил корпус на южных берегах Балтики и прямым ударом на Копенгаген — столицу Дании и обстрелом города со стороны подошедшей шведской эскадры вывел это государство из войны. Дания запросила мира. Быстро расправился он и с саксонцами. При первом же столкновении со шведскими силами саксонцы во главе с Августом II — польским королем сняли осаду шведской крепости Риги и отступили, саксонско-польский союзник России бежал, спасаясь от преследовавшего его Карла XII. После этого «шведский лев», как называли шведского короля, ринулся в сторону России. Он высадил свою 15-тысячную армию на побережье нынешней Эстонии и двинулся к Нарве.

А в это время 40-тысячная русская армия во главе с Петром в течение нескольких недель вела безуспешную осаду города. Бомбардировки не дали результата. Боеприпасов и продовольствия катастрофически не хватало. Русское осеннее бездорожье сыграло здесь роковую роль, и их не сумели подвезти. Наступали морозы, русские солдаты страдали от холода, голода и болезней. К тому же в армии начался разлад. Русские солдаты, особенно старые, ещё сохранившиеся стрелецкие части и дворянская конница, которые продолжали оставаться главной военной силой страны, с подозрением и недоверием относились к иностранным офицерам. Вновь собранные полки пока не имели боевой выучки и опыта. В полной мере Петр мог положиться лишь на свои уже прошедшие боевую подготовку гвардейские полки — Преображенский, Семеновский и Лефортов.

Слабости русской армии хорошо использовал шведский король. Шведы подошли к Нарве 18 ноября. Петр не ожидал их столь быстрого появления и уехал в Новгород, чтобы организовать подвоз боеприпасов и поторопить отставшие полки.

Карл XII не стал медлить и на следующий день с хода повел свою небольшую, но решительную, дисциплинированную и хорошо вооруженную армию в атаку на русские позиции. Под прикрытием метели шведы обрушились на дворянские и стрелецкие полки и привели их в смятение, иностранные офицеры, в том числе командующий, немедленно сдались в плен шведам, оставив армию без руководства. Русские полки начали беспорядочное отступление. Удар шведов стойко выдержали лишь гвардейские части. Но судьба сражения была уже решена. Русские потеряли много убитыми, ранеными, утонувшими в реке Нарове. Часть армии была захвачена в плен. На другой берег реки в полном порядке отступили лишь бывшие «потешные».

В ходе переговоров Карл XII, опасаясь, что русские полки придут в себя и, пользуясь огромным перевесом сил, перейдут в наступление, предложил русским покинуть позиции. При этом у побежденной армии сохранялось оружие, но она теряла всю артиллерию. Русским военачальникам ничего другого не оставалось, как согласиться. Потрепанные и разрозненные русские полки побрели в сторону Новгорода.

После этого Карл XII, посчитав, что с русским царем покончено, отправился в Польшу вдогонку за Августом II.

Поражение под Нарвой не надломило ни Петра I, ни Россию. Это был чувствительный удар, но он не решил исхода войны. Русская армия хотя и потеряла свою артиллерию, но сохранила состав и остальное вооружение. Зато нарвское поражение выявило не только слабые места вооруженных сил страны — неготовность новых полков, отсутствие масштабного боевого опыта, ненадежность иностранных командиров, но и слабую военно-экономическую базу страны, плохую организацию дела, архаическое управление. Все язвы и недостатки старой России как бы сфокусировались в поучительном уроке, который дал России Карл XII.

Так и воспринял этот урок русский царь. Нарвская битва стала ключевым этапом в его жизни и деятельности. Поражение он обернул будущими успехами благодаря огромной энергии, неустанному труду, личному самопожертвованию.

Уже на первых порах Петр быстро и умело организовал оборону северо-запада России, руководил возведением укреплений в Новгороде и Пскове, создал там настоящую оборонительную линию в ожидании шведского наступления внутрь страны. Своему «потешному» сподвижнику, 33-летнему князю Аниките Ивановичу Репнину (1668–1726), Петр поручил привести в порядок деморализованную русскую армию. Репнин проявил недюжинный военный и организаторский талант и создал из упавших духом, уставших солдат новые боеспособные соединения. Одновременно продолжался срочный набор и обучение новых рекрутов. Петр гнал гонцов на Урал, где вступили в строй первые чугунолитейные и железоделательные заводы, требовал от тамошних мастеров скорейшего выпуска пушек и таких, чтобы они не только не уступали шведским, но и превосходили их. Для ускорения воссоздания потерянной под Нарвой артиллерии Петр приказал снимать с церквей колокола и отдавать их в переплавку на орудия. В короткий срок русская армия получила 300 новых пушек разного типа. Они были высокого качества — более прочными, дальнобойными и легкими в передвижении, чем орудия противника из хваленого шведского металла. Уральская сталь победила шведскую. Теперь дело было за армией.

Для усиления военной мощи России Петр остро нуждался в деньгах, которых катастрофически не хватало. Поэтому вслед за Курбатовым и другие «прибыльщики» придумывали все новые и новые налоги, которые тяжелым бременем ложились на плечи народа.

Усилия царя скоро стали давать первые плоды. Военная фортуна медленно, но уверенно поворачивалась в сторону России. Этому во многом способствовал и сам Карл XII. Уверившись, что Россия разгромлена и обескровлена, что русская армия больше не существует, он обрушился на союзника России — польского короля Августа II и, по словам Петра, надолго «увяз» в Польше. Август II отступал, шведы преследовали его по огромным пространствам Речи Посполитой.

Воспользовавшись уходом основных сил Карла XII в Польшу, фельдмаршал Б. П. Шереметев, командующий войсками в Прибалтике, начал наступление в Лифляндии и вскоре, уже в 1701 г., русские ощутили вкус первых побед. В нескольких сражениях осторожный и упорный Шереметев нанес шведам чувствительные поражения. В боях с ними набирались боевого опыта вновь сформированные русские полки, дивизии, корпуса.

Попытки шведов перехватить инициативу и атаковать с моря Архангельск, а на суше пробиться к Пскову были пресечены. С большими потерями противник вынужден отступить и от Архангельска, и от Пскова.

Сообщение о первых успехах привели Петра в восторг. Он требовал от своих генералов развить успех, не давать врагу опомниться.

И вот уже Шереметев сам нападает на корпус генерала Шлиппенбаха. В упорном бою русские опрокинули шведов — противник бежал, потеряв большое количество убитыми, ранеными и пленными. На следующий год Шереметев опять сразился со Шлиппенбахом и разгромил заново сформированный шведский корпус. Таким образом, в Прибалтике инициатива полностью перешла к русским войскам.

На востоке, в Ингрии и Карелии, вдоль течения реки Невы, где стояли мощные шведские крепости, военными действиями руководил сам Петр.

Начиная с 1702 г. русские войска одерживают здесь ряд побед. Сначала вытесняют шведские войска из Карелии, потом обрушиваются на вражеские крепости. У истоков Невы была осаждена крепость Нотебург. Она стояла на острове и считалась неприступной. Петр руководил осадой и штурмом Нотебурга. После мощного и длительного артиллерийского обстрела и разрушения части крепостных стен русские войска пошли на штурм. На многочисленных лодках они под огнем шведов переправились прямо под стены Нотебурга и по штурмовым лестницам бросились наверх. Многие проявили здесь чудеса храбрости и мужества. Во главе наступавших с обнаженной шпагой шел любимец царя Александр Меншиков, человек безумной отваги. Несколько часов шла битва на стенах Нотебурга. В конце концов волна наступавших опрокинула защитников крепости. Город был захвачен.

Петр переименовал город в Шлиссельбург, т. е. «ключ — город». И действительно, крепость отныне должна была являться ключом ко всему течению Невы, которое ещё предстояло завоевать для выхода в Балтийское море.

Русские войска продолжали наступление по течению Невы и весной 1703 г. овладели в её устье крепостью Ниеншанц. Теперь вся Нева и выход в Балтийское море были в руках России. Здесь, на одном из островов, 16 мая 1703 г. Петр заложил Петропавловскую крепость, ставшую «началом» Санкт-Петербурга.

В стратегическом отношении закладка нового города-крепости была чрезвычайно важным делом. Отсюда открывалось в полном смысле слова «окно в Европу», путь на Балтику. Тогда Петр меньше всего думал о природных особенностях этих мест, хотя некоторые признаки указывали, что постройка здесь города была рискованным делом из-за периодических наводнений. Так, генерал Репнин писал: «А жители здешние сказывают, что в нынешнем времени всегда то место заливает». И сам Петр в одном из писем позднее отмечал: «…утешно (т. е. смешно) смотреть, что люди по кровлям и по деревьям, будто во время потопа, сидели».

Закладка будущей российской столицы показывает степень и гениального предвидения, и риска, и фантазии, и сумасбродства Петра, пожелавшего повторить на местных островах, речках и протоках, в топкой и гнилой местности свой любимый Амстердам. Здесь же он заложил Адмиралтейскую верфь и приступил к созданию Балтийского флота. Напротив устья Невы для охраны будущего города была основана крепость Кронштадт, ставшая базой военного Балтийского флота.

Людей царь не жалел по-прежнему: сотни тысяч подневольных крестьян, ремесленников, солдат породили своими загубленными жизнями и сам город, и его верфи, и флот, и блестящие победы. Воинские команды гнали их в эти топи на строительство, выбивали с них налоги и недоимки, подавляли бунты, сыскивали беглых — и это из года в год, во все царствование Петра.

В 1713 г. Петр перенес столицу России из Москвы на берега Невы.

В последующие месяцы русские войска продолжают наращивать свои успехи в Прибалтике. Освобождаются от шведов старинные русские города Ям и Копорье. Затем следует осада и штурм Дерпта (старинного русского города Юрьева).

Наконец, наступает очередь Нарвы. Город был окружен и блокирован. Шведы не могли по морю доставлять в район боевых действий подкрепление и боеприпасы. Тут показала свои преимущества новая русская артиллерия. Русские пушки стояли за рекой и без устали били по крепостным стенам Нарвы. Огонь шведских орудий не доставал до артиллерийских позиций русских. Крепостные стены были пробиты. В ходе короткой и яростной атаки 9 августа 1704 г. русские штурмовые колонны взяли Нарву. Через четыре года Россия, таким образом, поквиталась со Швецией за нарвское поражение.

Теперь в руках Петра оказалось все течение Невы от истоков до устья, Карелия, значительная часть Прибалтики. На всех направлениях шведы отступали.

Но существовала ещё сильная армия под командованием самого Карла XII, которая получала постоянные подкрепления из Швеции. В эти годы он захватил всю Польшу, овладел Варшавой и Краковом, вторгся в Саксонию и окончательно сломил сопротивление Августа II. Польский король втайне от Петра запросил мира. Карл XII продиктовал Августу II свои условия. Отныне тот терял польскую корону и сохранял за собой лишь Саксонию. Новым королем становился ставленник шведов Станислав Лещинский. Август II обязался прекратить враждебную Швеции деятельность, а это означало разрыв его союза с Россией.

Покончив с Польшей, Карл XII вновь повернул свою армию против России.

К этому времени, воспользовавшись уходом шведов на Запад, русские войска не только захватили всю Прибалтику, но продвинулись в Литву, заняли часть украинских земель, входивших в состав Речи Посполитой. Однако это привело к рассредоточению русских сил. И когда Карл XII во главе мощной и победоносной армии появился вблизи русских границ, стремясь дать русским генеральное сражение, Петр I не стал искушать судьбу и отступил вглубь русской территории. Он ставил своей задачей собрать в кулак все основные силы и одновременно всячески «томить неприятеля», т. е. изматывать его отдельными стычками, заставить его наступать среди враждебного украинского и русского населения, брать с боем каждый населенный пункт. Русские прятали от шведов продовольствие, фураж, заставляли их двигаться по «мертвой зоне». Петр I вовсе не уклонялся от решающей битвы, но предполагал дать её в наиболее выгодных условиях: «при своих границах», при подавляющем перевесе сил в свою пользу с тем, чтобы не было ни малейшего сомнения в окончательной победе над врагом. Всегда порывистый, нетерпеливый Петр на сей раз действовал исключительно взвешенно и осмотрительно. С этой целью он увел армию из Литвы, отдал неприятелю часть территории, сосредоточил основные силы в белорусском Полесье, прикрыв тем самым возможные пути наступления шведов как на северо-восток, в Прибалтику, на Петербург, так и в центральную Россию, на Москву. К обороне были подготовлены Новгород, Псков, Великие Луки, Смоленск, укреплялись подступы к Петербургу и Москве. В лесах устраивались засеки и завалы, дороги переграждались рвами. Армия постоянно получала новые подкрепления, артиллерию.

К январю 1708 г. Карл XII захватил Гродно в Литве, потом занял Минск. Летом, у села Головчина, русский корпус преградил путь шведам на Восток, но Карл XII сумел одержать верх. Русские отступили, потеряв немало убитыми и ранеными. Шведы захватили Могилев. Теперь был открыт путь на Смоленск. Однако в последующих сражениях на этом направлении шведские передовые отряды потерпели ряд поражений. Особенно чувствительный удар шведы получили под деревней Раевкой. Во главе шведского авангарда стоял сам король. Русским заградительным корпусом командовал Петр. Впервые коронованные соперники встретились лицом к лицу. Русские драгуны опрокинули здесь шведскую кавалерию. Под королем была убита лошадь, и он чуть не попал в плен. После этого на военном совете Карл XII и шведские генералы решили двинуться на юг.

Таким образом, военный заслон, воздвигнутый Петром I на пути в центр страны, сыграл свою роль. Прямому наступлению Карл XII предпочел обходной маневр.

В этот момент в шведский лагерь пришло известие о переходе украинского гетмана Ивана Мазепы на их сторону, и Карл XII не без основания рассчитывал на военную помощь Мазепы, а также на богатые продовольствием районы Украины. Там шведский король предполагал дать отдых своей армии, собирался подтянуть сюда подкрепления с севера, от Риги и уже затем, с новыми силами двинуться на Москву. К тому же он надеялся, что его успехи приведут к выступлению Турции и Крыма на стороне Швеции. Тогда Россия будет обречена.

Однако расчетам Карла XII не суждено было осуществиться. Большая часть украинского народа враждебно встретила шведов; за Мазепой пошло лишь около 4–5 тысяч казаков. Это были те представители казацкой верхушки, кто был связан с враждебной России частью польской шляхты и мечтал, как и Мазепа, вновь отдать Украину под власть Речи Посполитой. Но часть приверженцев гетмана, в основном рядовые казаки, вскоре покинули шведский лагерь. Мазепа оказался изолированным от своего народа. С каждым днем наступающей осени таяли планы шведского короля отдохнуть на теплых зимних квартирах. Русские летучие отряды постоянно тревожили шведскую армию, на Украине нарастало партизанское движение против иноземных захватчиков.

Вскоре основная часть русской армии также двинулась на юг, как бы «сопровождая» Карла XII, а Петр с кавалерийским корпусом направился навстречу двигавшемуся из-под Риги на соединение с основной армией шведов корпусу генерала Левенгаупта с огромным обозом боеприпасов и продовольствия.

28 сентября 1708 г., около деревни Лесной, в лесисто-болотистой местности Петр кавалерией численностью 11 500 человек обрушился на двигавшийся по лесной дороге 16-тысячный шведский корпус. Скованные обозом шведы не успели развернуть свои силы и смешались. Понеся огромные потери, они отступили, но русские драгуны преследовали их, не давая опомниться. Несколько часов длился бой. Только около 7 тысяч человек шведов сумело прорваться к Карлу XII. Левенгаупт потерял весь обоз и артиллерию. Впоследствии Петр I назвал битву под Лесной «матерью Полтавской баталии», шутливо намекая на то, что Полтавское сражение произошло ровно девять месяцев спустя после победы под Лесной.

Именно после Лесной Петр узнал об измене Мазепы. Царь был ошеломлен и взбешен. Он безгранично верил гетману, с которым в свое время прошел Азовские походы. Верные люди доносили Петру, что готовится измена, но царь не верил этому и даже выдал Мазепе доносчиков, которых тот казнил. И теперь царь расплачивался за свою оплошность. В ярости он приказал А. Д. Меншикову захватить ставку Мазепы город-крепость Батурин, и Меншиков поспел туда раньше, чем там появились шведы. Город, крепость, замок были сожжены, а все запасы оружия и продовольствия, которые Мазепа приготовил здесь для шведов, были захвачены русским отрядом. В назидание изменникам над изображением Мазепы по приказу царя был совершен обряд казни. Имя гетмана было предано церковной анафеме.

Всю осень и зиму 1708–1709 гг. Карл XII метался по Украине. Он тщетно пытался пробиться к Москве, но повсюду встречал русские заслоны. Лютые морозы, голод, болезни косили шведов. На Украине под ногами чужеземцев и сторонников Мазепы буквально горела земля.

В эти дни Мазепа утвердил новое знамя для своих сторонников — желто-голубой флаг, который по цветам повторял знамя шведского королевства.

Полтавская битва. К апрелю значительно поредевшая, но ещё достаточно сильная шведская армия осадила город Полтаву. Взятие Полтавы открывало путь на Москву, кроме того, отсюда дороги вели в Крым — с ханом Карл XII вел переговоры о взаимных действиях против России. К Полтаве спешили и шведские резервы, сюда же направлялось войско нового польского короля — шведского союзника. Таким образом, взятие крепости могло значительно изменить весь ход войны. Но Полтава отбивала все яростные атаки шведов. Небольшой гарнизон и вооружившееся городское население стояли насмерть, организовывали вылазки, наносили шведам урон.

Кончилась весна, наступили жаркие июньские дни, а армия Карла XII так и не могла овладеть Полтавой. Героическая оборона города, сковавшая здесь на долгие три месяца армию шведов, помогла русским подтянуть сюда основные силы. В начале июня в лагерь русских войск приехал Петр. Именно под Полтавой он решил дать генеральное сражение Карлу XII, к которому тот упорно стремился несколько лет. Царь сам выбрал место сражения: русские расположились укрепленным лагерем, встав спиной к правому берегу реки Ворсклы, через которую были наведены мосты. Впереди находилась небольшая равнина, закрытая с левого фланга густым лесом; впереди, откуда ожидалась атака шведов, тоже находился лес. Далее шли шведские позиции, а за ними Полтава. Шведы оказывались зажатыми на узком участке пересеченной местности, где трудно осуществлять их любимый широкий маневр. Впереди у них была русская армия, сзади — Полтава. Разработал Петр и план боя, в частности предусмотрел возведение на пути шведской атаки по открытому пространству укрепленных редутов, определил роль русской конницы в решающие минуты битвы.

Особое значение он отводил артиллерии, которая более чем вдвое превосходила количество артиллерийских стволов у шведов.

Накануне сражения, 26 июня, Карл XII, раненный в ногу казачьей пулей во время осмотра места предстоящей битвы, объехал свои войска, лежа на носилках. К бою были готовы 30 тысяч отборных шведских солдат, прошедших с боями пол-Европы.

В своей речи, обращенной к застывшим рядам шведов, Карл XII вспоминал о славных победах, звал постоять за своего короля, обещал разгромить русских варваров и устроить пир в их захваченных шатрах.

Совсем другими мыслями и чувствами была наполнена знаменитая речь Петра, которой внимали русские воины в критически часы боя 27 июня: «И не помышляли бы… быть за Петра, но за государство Петру врученное, за род свой, за народ всероссийский… О Петре ведали бы известно, что ему житие свое недорого, только бы жила Россия и российское благочестие и благосостояние». Под ружьем в русском лагере находилось 47-тысячное регулярное войско. Таким образом, к решающей битве Петр I подошел, имея значительное превосходство в войсках и количестве артиллерии.

В предрассветных сумерках, 27 июля 1709 г., шведы четырьмя колоннами двинулись в атаку. Следом двигалась кавалерия. Земля содрогалась от топота солдатских ног и конских копыт.

Перед сооруженными накануне укреплениями шведские колонны были встречены конницей Меншикова, которая около полутора часов сдерживала натиск шведов, но потом отошла за линию редутов. И тут, в пятом часу утра, шведы натолкнулись на русские укрепления. Оттуда на них обрушился шквальный оружейный и орудийный огонь. Не ожидавшие этого шведы остановились и тут же были вновь атакованы русскими драгунами. Так ещё на передней линии фронта русские полководцы навязали шведам изнурительное и долгое сражение.

Убедившись, что штурм редутов лишь обескровит армию, Карл XII дал приказ фельдмаршалу Реншильду обходить русские укрепления. Шведские полки начали фланговый маневр и устремились в проход между редутами и близлежащим лесом. Но тут их ждала переброшенная русская кавалерия. В завязавшемся бою русские перешли в контратаку, нанесли шведам большой урон и приостановили их движение. В это время часть шведских полков в пылу атаки продолжала атаковать редуты и не последовала за основными силами. Петр мгновенно оценил изменившуюся обстановку и бросил против отклонившейся части шведов несколько кавалерийских полков и батальонов пехоты. Те нанесли по шведам сокрушающий удар, их кавалерия была уничтожена, а пехота рассеяна. Остатки шведских полков бежали к Полтаве под прикрытие своих позиций.

Не добившись успеха в обходном маневре и потеряв часть войск на своем правом фланге, Карл XII перегруппировал силы и вновь бросил их во фронтальное наступление, стремясь пройти между редутами. Когда же шведы наконец преодолели укрепления и пыль и дым рассеялись, они обнаружили себя в 70–80 метрах от русского лагеря. Оттуда ударила тяжелая полевая артиллерия. Картечь начала косить шведов. Они смешались и бросились в сторону леса, но Карл XII вернул их и вновь бросил на русские позиции.

И тут-то Петр дал приказ вывести основную часть армии из лагеря. В центре встала пехота под командованием Репнина. На правом фланге рвалась в бой конница — 18 драгунских полков во главе с генералом Боуром, на левом фланге к бою изготовилась конница Меншикова. Именно здесь Петр произнес перед войсками свою речь, призывая их постоять за Отечество. Было 9 часов утра.

Шведы и русские одновременно двинулись навстречу друг другу. Шведы ещё не приблизились к передовой русской линии, а артиллерия, оставшаяся в лагере, снова открыла по ним огонь. Шведы несли большие потери, но, проявив огромное мужество и боевую выучку, упорно продвигались вперед. Ударом ядра разбило качалку Карла XII, и король оказался на земле. Пронесся панический крик, что король убит. Но Карл XII нашел в себе силы подняться и сесть в седло. Вынув шпагу, он звал шведов вперед.

Увидев своего короля, шведы воспряли духом и бросились в атаку. Удар их по центру русского войска был страшен. Первый батальон Новгородского пехотного полка, состоявшего в основном из новобранцев, не выдержал натиска; солдаты попятились назад. Создалась угроза прорыва центра русских войск. Шведы грозили захватить лагерь и завладеть артиллерией. Судьба битвы повисла на волоске. В этот момент Петр лично повел в контратаку второй батальон новгородцев. Его шляпа и седло в нескольких местах были прострелены. Но он уцелел. Шведский прорыв был остановлен, и по всему фронту русские полки по сигналу самого царя перешли в контрнаступление.

Одновременно кавалерийские части Боура и Меншикова ударили с флангов. Войска противника смешались. Напрасно Карл XII взывал к ним: «Шведы! Шведы!». Но его армия рассыпалась. Началась свалка. Король упал с лошади, и тут же раздался крик фельдмаршала Реншильда: «Молодцы! Спасайте короля!» Телохранители с трудом вынесли короля из толпы сражавшихся, посадили на лошадь. Лицо короля было залито кровью. Рядом, спасаясь от преследования, скакал с несколькими казаками Иван Мазепа.

Бегущие шведы прятались в окрестных лесах, но там их преследовали русские драгуны. Часть шведов добралась до своего лагеря под Полтавой. Но и здесь их ждал удар. Открылись ворота крепости, и полтавский гарнизон пошел в атаку. Шведы стали бросать оружие на землю и сдаваться.

Вскоре сражение затихло. Почти 3 тысячи шведов попали в плен. Среди них был и фельдмаршал Реншильд. В руках русских оказалась вся казна короля, 264 шведских знамени и штандарта, в том числе и королевский.

Петр праздновал победу. В свой шатер он пригласил пленных шведских генералов, которым было сохранено личное оружие, и поднял кубок за своих учителей. «Кто же эти учителя?» — спросил Реншильд. «Вы, господа шведы», — ответил Петр.

Вдогонку за королем была послана конница с приказом во чтобы то ни стало пленить заклятого врага России. Тому, кто это сделает, царь обещал генеральский чин и 100 тысяч золотых рублей. Но Карл и Мазепа вместе с остатками своей армии уже достигли берега Днепра. На нескольких лодках, всего за три часа до появления здесь русской кавалерии, беглецы в сопровождении конвоя переправились на противоположный берег и бросились в степь, стремясь достигнуть турецкой границы. Остальная часть шведского войска во главе со своими генералами сдалась Меншикову на берегу Днепра.

Петр был вне себя от счастья, от переполнявших его чувств. Долгих десять лет борьбы закончились его триумфом. Он приказал на месте Полтавской баталии построить церковь и воздвигнуть монумент в свою честь. Пышные молебны и празднества состоялись в Киеве и Москве. К европейским правительствам посланы грамоты о славной победе. Но пиком этих торжеств стал триумфальный въезд Петра в Москву в сопровождении гвардейских полков, трофеев, пленных шведов во главе со своими генералами.

Прутский поход и продолжение Северной войны. Но даже в разгар торжеств и пиршеств Петр не забывал, что враг хотя и надломлен, но не разбит окончательно. Поэтому он стремился не выпускать инициативу из рук. Русские войска перебрасываются в Прибалтику. Петр помогает Августу II прийти в себя. Ставленник шведов Станислав Лещинский бежит из Польши. Войска во главе с Шереметевым начинают успешные действия в Прибалтике, корпус под командованием Меншикова вторгается в Польшу. Саксония и Дания вновь возвращаются в состав Северного союза. Русские войска овладевают Выборогом, Ревелем, Ригой, другими городами и крепостями. К осени 1709 г. Эстляндия, Лифляндия, Карелия были полностью освобождены от шведских войск. Престиж России в Европе стремительно возрастал, а вместе с этим рос и страх перед усиливающейся русской мощью. Именно после Полтавы в европейских столицах, в первую очередь в Лондоне, Париже, Вене, всерьез задумались над тем, как воспрепятствовать усилению России, помешать ей утвердиться на Балтийском море, спасти Швецию от полного поражения.

В период этих наивысших военных и дипломатических успехов Петр получил оглушительный удар. В 1710 г. Турция объявила войну России. Карл XII и Мазепа, укрывшиеся в Турции, добились своего — столкнули её с Россией. Этому содействовали и некоторые западные страны. Под угрозой оказались результаты азовских исходов, таганрогская крепость, азовский флот. Пришлось отвлекать полки из Прибалтики и Польши и направлять их на юг.

Первые столкновения с противником были успешными: отбит рейд крымского хана на Харьков, разгромлены силы казаков Правобережной Украины, а также враждебных России польских отрядов и татар. Ничего не предвещало беды и в дальнейшем: ведь русская армия, закаленная в многолетних боях и взявшая верх над шведами, стала одной из лучших в Европе.

В начавшейся войне с Турцией Петр заручился поддержкой валашского и молдавского господарей, а также рассчитывал на поддержку сербских отрядов и помощь Августа II. Стремительным броском армия Б. П. Шереметева устремилась к югу и в мае была уже на Днестре. В этой армии находился и сам царь.

Но успешно начатая война неожиданно круто изменила свой ход. Валашский властитель предал Россию и выдал русские военные планы туркам. Молдавский господарь не смог оказать поддержку продовольствием из-за неурожая в стране. Август II не прислал помощи, а сербы были задержаны на валашской границе. К тому же Шереметев промедлил и позволил 120-тысячной турецкой армии первой выйти к Дунаю и навести мосты. Время было упущено. Теперь русские не могли рассчитывать на помощь славян Балканского полуострова. Началась страшная июньская жара. В результате русские войска в своем походе от Днестра к реке Пруту навстречу главным турецким силам вынуждены были идти по выжженной, безлюдной и безводной степи. Вскоре стала ощущаться нехватка продовольствия. Солдаты страдали.

В начале июля турки сумели окружить на берегах Прута 38-тысячную изнуренную и уставшую русскую армию. Турецкая армия насчитывала 135 тысяч человек, не считая крымской конницы. Отчаянное сражение разгорелось 9 июля. Первыми в бой пошли турецкие янычары (солдаты христианского, в том числе славянского происхождения, набранные в войска насильственно, ещё мальчиками и затем принявшие мусульманство), отличавшиеся особой смелостью и жестокостью в бою. Но русские, огородившись лагерем, сумели отбить их натиск. Артиллерийский и ружейный огонь буквально сметал ряды наступавших. Не раз бой перерастал в рукопашную схватку, в которой русские солдаты проявили чудеса бесстрашия и упорства. Трехчасовое сражение закончилось отступлением турок. И все же положение русской армии оставалось отчаянным. Не было продовольствия и воды, солдаты еле держались на ногах. Кольцо окружения стягивалось все плотнее. Царю, его генералам, всей армии грозил плен.

В этих условиях Петр созвал военный совет. Было решено просить турок о мире. В их лагерь послали опытного дипломата Петра Павловича Шафирова. Он имел тайный наказ заключить мир во что бы то ни стало, добиться свободного прохода русской армии во главе с царем на Родину. Для того чтобы избежать плена, Петр соглашался отдать туркам Азов и Таганрог, вернуть Швеции все завоевания в Прибалтике, включая Санкт-Петербург, т. е. все, что было добыто в течение полутора десятилетий тяжелейших войн с Турцией и Швецией. Для Петра это была трагедия.

Одновременно военный совет принял решение: в случае провала мирных переговоров прорываться из окружения, о капитуляции не могло быть и речи.

Долгое время из турецкого лагеря не было ответа. Петр и его соратники не знали, что в турецком военном руководстве идут жаркие споры. Русским было неведомо, что, получив приказ атаковать русский лагерь, янычары отказались идти в наступление, так как уже испытали на себе силу русского сопротивления. Неизвестно было в русском лагере и то, что конный корпус, посланный ранее Петром в сторону Дуная, зашел туркам в тыл и готов атаковать их. Все это склоняло турецкое командование к мирным переговорам.

Не дождавшись ответа от своего парламентера, Петр приказал развернуть полки для последнего отчаянного боя. Те двинулись вперед. Это стало последним сигналом к устрашению турок. В русском лагере незамедлительно появился их представитель. Начались переговоры.

Условия мира были тяжелыми: Россия возвращала Турции Азов, должна была срыть таганрогские укрепления, обязывалась вывести войска из Польши. Но все завоевания в Прибалтике сохранялись. Армии было предоставлено свободное возвращение домой с оружием, артиллерией, знаменами.

После возвращения с Прута Петр с новой энергией развертывает боевые действия в Прибалтике. Русские войска появляются в Померании — на южном берегу Балтийского моря. В 1712 г. в бою под Фридрихштадтом Петр сам вел батальоны в атаку, в ходе которой шведский корпус был наголову разбит, рассеян и взят в плен. Вскоре здесь же 11-тысячная армия шведов сдалась Меншикову.

В 1713 г. основные военные действия Петр переносит в Финляндию, принадлежавшую тогда Швеции. Вскоре почти вся Финляндия оказалась в руках русских, шведы были вытеснены из континентальной Европы. Некогда могучая европейская держава стояла на краю гибели.

Однако Карл XII, вернувшийся из Турции, цеплялся за малейшую надежду повернуть ход войны в свою пользу. Прежде всего он рассчитывал на мощь своего военно-морского флота, одного из самых сильных в Европе, хотел получить поддержку ряда европейских стран, прежде всего Англии, не желавшей усиления влияния России в Северной Европе.

Понимая, что окончательно сокрушить Швецию невозможно без уничтожения её флота, Петр решает перенести войну на море. Это был смелый и неожиданный шаг. Ведь на Балтике русский военный флот лишь зарождался. Однако каждый год с Адмиралтейской верфи в Санкт-Петербурге спускали все новые и новые боевые корабли. Свою лепту в создание Балтийского флота вносила и Олонецкая верфь в Карелии, близ Ладожского озера.

К лету 1714 г. на воду было уже спущено несколько многопушечных фрегатов, но основной флот был галерный, насчитывавший 200 кораблей. Этими силами Петр и решил атаковать шведскую эскадру, располагавшуюся около мыса Гангут на южном побережье Швеции. Здесь русским противостояли 16 линейных многопалубных фрегатов, 8 галер и некоторое число вспомогательных судов. Общее командование русским флотом осуществлял адмирал Апраксин. Петр в должности контр-адмирала возглавлял авангард русской эскадры. Путем ряда маневров и прорывов легкие русские гребные суда навязали шведским тяжелым кораблям бой в прибрежных шхерах — среди каменистых островов и узких морских протоков, окаймленных скалистыми берегами. Шведские фрегаты с трудом разворачивались там навстречу юрким, подвижным русским судам, которые окружали их со всех сторон. Петр первым атаковал шведскую эскадру, прорвался к флагманскому кораблю и взял его на абордаж. Часть кораблей ушла с поля боя. Шведский флот потерпел у мыса Гангут полное поражение. Это открывало русским путь к берегам Швеции.

В европейских столицах весть о победе русского флота потрясла политиков. В Швеции началась паника, королевский двор спешно покинул Стокгольм, который мог быть атакован русской эскадрой в любой момент. Русский десант высаживается на Аландских островах. Под угрозой русского вторжения оказалось шведское побережье.

Эти успехи России окончательно напугали европейские страны. И вот уже за спиной Петра его ненадежный и коварный союзник Август II начал переговоры со Швецией о мире. Англия толкает Данию к нападению на Россию. Английский король заключает со Швецией военный союз и дает приказ своей эскадре войти в балтийские воды и атаковать русский флот. Австрия также занимает антирусскую позицию.

В 1716–1717 гг. Петр снова отправляется в Европу, чтобы укрепить международное положение России. В Голландии, а потом во Франции появляется уже не любознательный молодой новичок и волонтер, а 44-летний, зрелый, умудренный опытом государственный деятель, полководец и реформатор. Ему удается добиться поддержки России со стороны Голландии, Франции и Пруссии.

После возвращения из-за границы Петр активно проводит подготовку к высадке десанта на территорию Швеции. Он сам проводит рекогносцировку береговой линии.

Угроза русского вторжения, посредничество Франции в конце концов вынуждают Карла XII начать мирные переговоры. Делегации обеих стран встретились на Аландских островах. Но в это время Карл XII погибает при осаде одной из норвежских крепостей. Новое правительство Швеции прекратило переговоры и взяло курс на продолжение войны. Именно в этот момент английская эскадра вошла в Балтийские воды.

После срыва переговоров Петр лично возглавил десантную операцию. Шведские войска отступили вглубь страны. Русские авангарды появились вблизи столицы Швеции Стокгольма. Они разоряли прибрежные районы и в первую очередь уничтожали военные заводы. Затем последовали новые десанты. Шведские гарнизоны ряда городов либо сдавались, либо были разгромлены.

Последней точкой в этой долгой и кровопролитной войне стала вторая морская битва между молодым российским флагом и ещё сохранявшим свою былую силу военным флотом Швеции. На этот раз морское сражение произошло около острова Гренгам 27 июля 1720 г.

Флот оставался последней надеждой Швеции. У острова Гренгам шведы собрали значительные силы. По количеству боевых кораблей и их вооружению шведский флот значительно превосходил русскую галерную флотилию. Но все решило мастерство русских флотоводцев, мужество и находчивость моряков и десантников. Русские первыми пошли в атаку на тяжелые фрегаты противника и в яростной схватке захватили в абордажном бою четыре из них. Более 400 шведов попали в плен. В руках русских оказалась и значительная часть морской артиллерии шведов. Часть судов противника была потоплена, остальные бежали.

Неподалеку находилась английская эскадра, имевшая приказ атаковать русский флот. Но английский адмирал, видя натиск и мастерство русских моряков, поостерегся вступать в бой.

На следующий год новый русский 5-тысячный корпус высадился на шведском побережье и двинулся вглубь страны. Лишь после этого шведы согласились подписать мир. Он был заключен в городе Ништадте (Финляндия) 30 августа 1721 г. Великая Северная война, длившаяся 21 год, закончилась.

По Ништадскому миру Россия получала в вечное владение Лифляндию, Эстляндию, Ингерманландию, часть Карелии с Выборгом, города Ригу, Ревель (нынешний Таллин), Дерпт (старинный русский город Юрьев), Пярнов (нынешний Пярну), ряд островов в Балтийском море. По существу, вся нынешняя территория Латвии, Эстонии, Карелии, захваченные Швецией в период Смуты, возвращены России. Был окончательно завоеван выход в Балтийское море, обрели безопасность Санкт-Петербург и Кронштадт. После этого Россия стала одной из сильнейших европейских стран, крупной морской державой. Швеция была сломлена как великая держава и превратилась во второразрядное европейское государство.

В октябре 1721 г. учрежденный Петром ранее, перед Прутским походом, высший орган государственной власти в России — Сенат торжественно преподнес ему титулы «Великого», «Отца Отечества» и императора. Отныне Россия становилась империей, сравнившись в отношении титула с другими мировыми державами.