Другая родина
Мехико, 22 октября 1982 г.
Я получаю орден «Агила ацтека», испытывая два чувства, которые редко сочетаются: гордость и благодарность. Так устанавливаются неразрывные узы, которыми я и моя жена связаны с этой страной с тех пор, как мы двадцать лет назад избрали ее, чтобы жить здесь. Здесь выросли мои дети, здесь я написал свои книги, здесь я посадил деревья.
В шестидесятых годах, когда я уже не был так счастлив, как сначала, но все еще был без официальных документов, мексиканские друзья оказали мне поддержку и вселили в меня отвагу, чтобы я мог продолжать писать в обстоятельствах, которые я воскрешаю сегодня в забытой главе книги «Сто лет одиночества». В прошлом десятилетии, когда успех и излишняя публичность пытались вторгнуться в мою частную жизнь, именно сдержанность и легендарная тактичность мексиканцев позволили мне обрести внутреннее спокойствие и неприкосновенное время для того, чтобы неустанно следовать моему тяжкому ремеслу плотника. И потому это не вторая, а другая родина, которая была дана мне без всяких условий и не пыталась оспорить у первой те любовь и верность, что я к ней испытываю, а также постоянно подпитывающую их ностальгию.
Но оказанная мне честь тронула меня не только потому, что речь идет о стране, где и я жил и живу. Господин президент, я воспринимаю эту награду вашего правительства как награду всем изгнанникам, которых приняла под свое покровительство Мексика. Я знаю, что не являюсь ничьим представителем и что мой случай вовсе не типичен. Я знаю также, что нынешние условия моей жизни в вашей стране весьма отличаются от тех, в которых живет подавляющее большинство преследуемых, волею провидения нашедших в последнее десятилетие убежище в Мексике. К несчастью, на нашем континенте все еще остаются давние тирании и происходят массовые убийства, что вынуждает людей к эмиграции, к изгнанию, куда менее добровольному и приятному, чем у меня. Я говорю от своего имени, но убежден, что многим мои слова будут близки и понятны.
Спасибо, сеньор президент, за эти открытые двери. Прошу Вас, пусть они никогда и ни при каких обстоятельствах не закрываются.
