Сегодня путники должны были достигнуть своей цели. Изменения начались с самого утра. Приближаясь к каждому городу, Толлеус ощущал нарастание призрачного шума, что свидетельствовало о большом скоплении людей впереди. Вот и сейчас. Только на этот раз призраков было очень много: обычный шепот слился в весьма раздражающий гул. А ведь крепостная стена еще даже не показалась на горизонте. Были и другие изменения, видимые обычным глазом. Деревеньки стали попадаться одна за одной, пока постепенно границы между ними не исчезли совсем. Потом сплошной стеной, подпирая боками друг друга, выстроились купеческие амбары. Искусник бросил свои изыскания, с интересом осматриваясь по сторонам. Все-таки любопытно было взглянуть на город, называемый то Столицей Мира, то Великой Жемчужиной. Когда-то Широтон был захудалым, хоть и весьма древним городишкой в месте слияния двух рек. Но с тех пор как возникла Империя Оробос, выбравшая его своим сердцем, все разительно переменилось. Город, замкнувший на себя все торговые артерии государства, был полностью перестроен. Торговля процветала, деньги текли рекой, и оробосцы не жалели их. Один книжник даже сказал: «Утопили в роскоши».

Толлеус временами отвлекался от созерцания окрестностей, бросая лукавые взгляды на Оболиуса. Хвост смотрелся как родной, каждый раз радуя старика. Наказать парня было нужно. В войну у Толлеуса в посохе было плетение иллюзорного копирования, с помощью которого искусник создавал на основе небольших отрядов целые полки призрачных воинов, чтобы ввести в заблуждение оробосских шпионов. Увы, но потом это плетение пришлось сдать. Позднее старик купил общедоступный простенький аналог, который годами не находил применения в жизни. Прошло время, и вот, наконец, до поры дремавшее в посохе плетение пригодилось. Правда, иллюзия потребляла ману. Так что поддерживать ее долго старик не собирался. К вечеру исчезнет. Оставалось надеяться, что Оболтус сделает правильные выводы.

Впереди широкий Тракт перегородили какие-то люди. Толлеус послушно остановил повозку позади длинной очереди из купеческих фургонов. Когда караван рассосался, искусник с удивлением обнаружил нечто вроде таможни перед въездом в город. Приезжие торговцы здесь платили пошлину, чтобы получить право попасть внутрь. А подозрительных личностей дюжие молодцы в начищенных кирасах и вовсе не пропускали. Чиновник с орлиным носом, придирчиво осмотрев Паука Толлеуса, тоже попытался потребовать деньги, но опять спасло приглашение на Турнир. Старика пропустили бесплатно. Искусник удивился было, почему досмотр проводят прямо на дороге, а не у ворот крепостной стены, как во всех других городах. Ответ нашелся быстро: как таковой крепостной стены вокруг Широтона не было. Только неглубокий ров, охраняемый арбалетчиками, защищал Оробосскую столицу. И то эта защита была не на случай войны, а от контрабандистов.

На таможне Толлеусу выдали гостевую метку, сделанную с применением чародейства. Конечно же конструкт с привязкой к ауре, неподвижно висящий над головой. Удобно — издалека видно.

— Хоть что-то! — буркнул старик, удовлетворенно кивнув своим мыслям. Признаться, государственная организация Оробоса в части поддержки чародейством, по мнению искусника, была ниже всякой критики. Помощнику сделали другую метку — временную. Старик должен был каждые три дня продлевать ее, иначе она считалась недействительной. Как ему объяснили, это сделано для того, чтобы уволенные или сбежавшие слуги не оставались жить в столице — посторонних тут не жаловали.

Сразу за рвом город разительно менялся — начались аккуратные домики зажиточных ремесленников. И без того широкая дорога расползлась еще больше, превратившись в целую площадь, как стрела уходящую вдаль. Толлеус выпучил глаза, а Оболиус присвистнул — при желании на такой дороге могли разъехаться шесть, а то и семь конных экипажей. И все это вымощено не обыкновенными булыжниками, а отесанными, хорошо подогнанными друг к другу красноватыми камнями. Перпендикулярно в стороны отходили тоже ровные улочки, но уже нормальной ширины. Очевидно, такая дорога была всего одна и предназначалась для того, чтобы вселить благоговение и трепет в приезжих. Впереди показалась арка, ярко блестевшая в лучах полуденного солнца. Подъехав поближе, Толлеус обнаружил еще один ров, опоясывающий город. А арка оказалась бронзовым мостом. Причем было видно, что мост регулярно чистят — позеленевшими от времени были лишь колонны, и то у самой воды. Тут тоже стоял караул, и у старика проверили метку.

Этот ров назывался Бронзовым Кольцом. Внутри жили люди явно лучшего достатка, чем простые ремесленники. Дома сплошь каменные, ухоженные, вокруг каждого лужайка или палисадник. Толлеус снова одобрительно кивнул — кое-какие двери были защищены чародейством. Вот теперь он чувствовал, что не где-то, а в городе. Сказать по правде, в голове уже тревожно скреблись мысли, что в Широтоне чародеев также придется искать. Как будто они специально попрятались в неприметных лавочках самых глухих улочек.

Куда нужно ехать, искусник знал лишь примерно. Впрочем, заблудиться не получится — Красная Дорога приведет.

Город был огромен. Повозка катила по шлифованному камню уже не первый час. Чем ближе к центру города, тем богаче и выше становились дома, набирая в высоту до трех этажей. Наконец, впереди показалась настоящая крепостная стена. Защитная башня расползлась на всю ширину дороги, дробя ее на пять отдельных входов. С точки зрения фортификации решение неудачное, но зато выглядела башня величественно. Тем более что снаружи она была сплошь покрыта серебряными пластинами, за что по праву носила название Серебряной, а вся стена — серебряного кольца.

Многочисленная охрана в богато украшенных латах выполняла не только декоративные функции — они стерегли облицовку башни. Оболиус, задрав голову и разинув рот, с благоговением смотрел на эту груду сокровищ, а Толлеус, шевеля губами, прикидывал количество манокристаллов, на которые можно было бы обменять такое богатство.

Когда повозка с Пауком подъехала к воротам, вперед выдвинулся хмурый детина, покачивая инкрустированной секирой:

— Куда прешь? — невежливо поинтересовался он. Искусник понимал, что его скромное одеяние не похоже на пышный наряд, простая телега совсем не элегантная карета, а щербатый рыжий пройдоха и близко не импозантный кучер в пышной ливрее. Этим и объясняется поведение стражника. Со вздохом достав из-за пазухи Приглашение, Толлеус ткнул пальцем в метку над головой:

— Есть разрешение. Так в чем дело?

Появился еще один стражник — с большим красным плюмажем на шлеме. Наверное, начальник караула. Взглянув в бумагу, он повернулся к искуснику:

— Почтенному гостю из Кордоса разрешено пересекать Серебряное Кольцо. Но на главной арене Широтона проводятся только финальные выступления во всех номинациях. Господин искусник перепутал. Ему нужны ристалища для отборочных туров, — заговорил он необычайно высоким голосом, почему-то обращаясь к старику в третьем лице.

Выяснилась неприятная деталь. Отборочный турнир хоть и считался столичным, но на самом деле проводился на специальном полигоне за городом — в деревеньке со смешным названием Палатка. Там регулярно устраивались разного рода соревнования, были построены летние домики для участников, имелась трибуна для зрителей, оборудовались специальные арены.

Толлеус замер в нерешительности:

— Что же делать? — тихонько спрашивал он себя, развернув повозку, но не решаясь отправиться на поиски какой-то деревни. Первый охранник на въезде в город отправил его сюда, второй теперь отправляет совсем в другое место. Кому верить? Времени на ошибку не оставалось. Солнце перевалило зенит, до пресловутой Палатки добираться часа четыре. Сегодня последний день для подтверждения регистрации. Если ехать, то прямо сейчас, причем быстро-быстро.

Тут взгляд искусника зацепился за чародея, важно шествующего куда-то по своим чародейским делам.

— Этот должен знать точно! — рявкнул старик на испуганно сжавшегося Оболиуса, грубо спихнув его с телеги посохом. — Беги за ним и узнай про Отборочный Турнир!

Видя замешательство парня, Толлеус враз придал ему должное ускорение, пообещав:

— Сделаешь как надо, хвост уберу!

Любо-дорого было смотреть, как засверкали пятки и пресловутый хвост. Через мгновение рыжий проныра скрылся в толпе, а уже через пять минут, сияющий, появился вновь. Старик весь извелся в ожидании за этот короткий срок.

Оболиус подтвердил слова стражника про Палатку, и лошади рванули в обратный путь галопом: дистанция была небольшой, а на счету был каждый час, так что Толлеус не видел больше смысла беречь животных.