Чернокожие на Кубе
Когда Розу Паркс вышвырнули из автобуса в Монтгомери, институциональный расизм на Кубе был уже тридцать лет как упразднен. Чернокожими представителями правительства, которое помог свергнуть Че Гевара, были председатель Сената, министр сельского хозяйства, главнокомандующий армии и сам глава государства, Фульхенсио Батиста.
Батиста захватил власть в бескровном перевороте 1952 года, однако в 1940 году он был избран президентом на выборах, которые американские наблюдатели описали как безупречно честные. Таким образом, даже если на Кубе в то время и существовали какие-то расовые барьеры, это не помешало населению, которое на 71 процент было белым, проголосовать за чернокожего президента и избрать его почти за двадцать лет до того, как Эйзенхауэр послал федеральные войска в Литтл-Рок для усиления интеграции.
Сегодня на Кубе 85 процентов заключенных составляют чернокожие. Режим, в установлении которого участвовал Че Гевара, отличился, ко всему прочему, еще и самым длительным политическим заключением двадцатого века. Эусебио Пеньявер пробыл в заключении в тюрьмах Кастро дольше, чем Нельсон Мандела в Южной Африке.
Пеньявер пролил немало крови в своей борьбе с коммунизмом, но не был сломлен за тридцать лет заключения. «Ниггер!» – насмехались над ним надзиратели. «Обезьяна! Мы сняли тебя с деревьев и отрубили хвост!» – издевались головорезы Кастро, когда бросили его в одиночную камеру.
Тюремщики-коммунисты всегда добивались от Эусебио Пеньявера «признания», подписи на каких-то документах, подтверждающих его «идеологические преступления». Они убеждали его, что это значительно облегчит его страдания в заключении.
Они получали ответ очень быстро и четко. Эусебио пренебрегал любым «перевоспитанием», которым занимались его тюремщики, приверженные режиму Кастро. Он знал, что они сами отчаянно нуждались в перевоспитании. Он отказывался носить общую для заключенных униформу. Он знал, что им самим нужно ее носить. После тридцати лет мучений в темницах Кастро Эусебио Пеньявер остался несломленным, гордым и дерзким.
Он живет в Майами. Однако можно с уверенностью сказать, что среднестатистический американец о нем слыхом не слыхивал. Си-эн-эн не берет у него интервью, «Нью-Йорк таймс» и « Бостон глоуб» не пишут о нем статей. На заседаниях Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения или собраниях черных в конгрессе о нем не было сказано ни слова.
Ведь он был кубинским политическим заключенным. А судя по позиции основных средств массовой информации и научного сообщества, такая форма угнетения за проявление расовой дискриминации не считается.
Сегодня полиция Кастро ограничивает чернокожих кубинцев в доступе в туристические зоны. Самый известный кубинский политический заключенный – доктор Оскар Элиас Бискет, видный защитник прав человека – чернокожий. А из всех коммунистических руководителей на Кубе чернокожие составляют… ровно 0,8 процента. В других странах такая ситуация почему-то обычно называется громким словом «апартеид».
