18

Услышав свое имя, девушка вздрогнула, и на ее лице промелькнуло удивление. Но револьвер не убрала.

– Кто ты такой, черт возьми?! – изумилась она.

– Человек, который тебя ищет, – сказал сыщик.

– Ты меня нашел, но еще об этом пожалеешь, кретин.

– Нет, это ты нашла меня.

– Думал, я позволю тебе бить мою лошадь?

– Я был уверен, что не позволишь. В том-то все и дело.

– Мистер, я не знаю, кто вы такой и что вам нужно, но только что вы совершили самую большую ошибку в своей жизни.

Форд чувствовал, как ствол с силой давит на череп.

– Вы видели, как я бил лошадь? – спокойно спросил он.

– Конечно, видела.

– Неужели? Вспомните, что именно вы видели.

Последовала долгая пауза – а затем на лице девушки отразилось понимание.

– Ага. Дошло. Вы разыграли спектакль, чтобы меня выманить.

– Точно.

– Но крики и ругань – тоже оскорбление. Вы до смерти напугали Рыжика! Я считаю, что это подло. Вы подлец.

– Мне очень жаль, честное слово. Но это рабочая лошадь на ранчо, и за свою жизнь он слышал много грубых слов. Он это переживет. Особенно теперь, когда вы здесь и можете его утешить.

Беглянка опять надолго погрузилась в молчание.

– Вы вооружены? – спросила она.

– Да.

– Где оружие? – Убрать пистолет Шепард и не подумала.

Подбородком Уайман указал себе за спину. Она обыскала мужчину, извлекла пистолет сорок пятого калибра и сунула его в свой рюкзачок.

– Еще оружие? – последовал за этим новый вопрос.

– Туристический нож.

– Где?

– Справа, на ремне.

Мелисса забрала нож, после чего отодвинулась, немного расслабившись, но по-прежнему целясь в детектива из пистолета.

– Сотовый телефон? – спросила она все в той же отрывистой манере.

– Да.

– Давайте сюда.

Форд протянул ей свой мобильник. Мелисса взяла его и вышла из палатки. Поморщившись, сыщик смотрел, как она бросила телефон на плоский камень и растоптала своими массивными туристическими ботинками, превратив в бесформенную груду деталей. Потом Шепард снова вернулась в палатку:

– Еще электроника есть? Навигатор, планшетник? Средства связи?

– Ничего.

– Выходите из палатки.

Уайман подчинился. Программистка была в шортах и маечке, несмотря на холод. Она целилась в него из пистолета, явно размышляя, что с ним делать, и Форд воспользовался представившейся возможностью, чтобы как следует рассмотреть ее. Действительно, очень красивая женщина, стройная и тренированная, с гладкими мускулистыми руками и ногами, покрытыми ровным загаром. Белокурые волосы спускались на спину толстой растрепанной косой. Глаза темно-голубые, почти синие, но во всем ее облике было что-то неловкое, как будто незрелое. Возможно, смешная щель между двумя передними зубами, которая, как это ни странно, только прибавляла Мелиссе привлекательности.

– Я собираюсь вас обыскать, – сообщила она.

– Не стесняйтесь. – Форд поднял руки.

Она сначала обыскала его рюкзак, затем одежду, тщательно проверяя все карманы и швы, а потом отступила.

– Ладно, – сказала мисс Шепард. – Поздравляю с тем, что вы меня нашли. Ловко сработано. Но это пустая трата времени. Я поздороваюсь с Рыжиком и успокою его после ваших дурацких выходок. А потом исчезну в горах, и вам придется рассказать тем, кто вас послал, что я напала на вас, отобрала оружие и телефон и отправила вас восвояси, как неудачника, которым вы, собственно, и являетесь. – Она рассмеялась. – Понимаете?

– Возможно, вы хотя бы захотите узнать, кто меня послал, – заметил мужчина.

Мелисса проигнорировала его слова. Форд смотрел, как она идет к лошади. Девушка отвязала животное и довольно долго что-то говорила ему и гладила его шею, пытаясь успокоить. Идиллическая картина не оставляла сомнений в том, что конь ее помнит, даже по прошествии девяти лет. Его уши снова поднялись и задергались, как у жеребенка. Девушка сделала из хлопковой веревки две петли и продела в них передние ноги лошади, отвязав веревку, которая шла к колышку. Потом она вернулась к Уайману.

– Как он? – спросил сыщик.

– Гораздо лучше, но вы тут ни при чем. Здесь не очень много травы, и ему всю ночь нужно свободно пастись. Я стреножила Рыжика, так что утром вы его без труда поймаете, – ответила девушка, а потом, немного помолчав, все-таки поинтересовалась: – Так на кого же вы работаете?

– На президента.

Брови красавицы взлетели вверх.

– На президента? Соединенных Штатов? Этот осел отправил вас за мной?!

– Да.

– Все так плохо?

– Да.

– Ну и черт с ним! Он мне не нравится. Считает США мировым полицейским. Омерзительно.

– Это не имеет абсолютно никакого отношения к делу, и вы это знаете, – сказал Форд и, сделав паузу, спросил: – Почему вы сбежали?

Ответом ему было враждебное молчание.

– Что вы имеете против сотовых телефонов и навигаторов? – снова подал голос детектив.

И снова молчание.

– И что вы сделали с программой «Дороти»?

Теперь изобретательница нахмурилась:

– Хватит вопросов. Я ухожу. Можете сказать мистеру президенту и всем остальным: пусть идут в задницу. – Она повернулась и зашагала прочь.

– Всем? А как насчет матери Джека Стейна? Хотите, чтобы я ей это передал?

Беглянка замерла. Мышцы на ее спине вздулись, голые плечи покраснели. Затем она медленно повернулась и посмотрела на сыщика:

– Как вы смеете говорить такое мне?!

– Но вы же смеете. Джек оставался на своем посту до самого конца – а вы убежали. Убежали из здания, убежали в горы. НАСА нужны ответы. И семья Джека заслуживает ответов. У вас они есть.

– НАСА не нужны от меня никакие ответы. Им нужен козел отпущения.

– Они всего лишь хотят поговорить с вами.

– Чушь. Они поставили полицейского у двери моей больничной палаты.

Форд сглотнул:

– Они не станут вас обвинять, если вы поможете им найти ответы. А если нет? Тогда они точно обвинят вас. Сбежавшего всегда делают козлом отпущения.

– У меня есть свои причины прятаться здесь.

– Дело гораздо серьезнее, чем просто вы и ваши проблемы. Вы создали программу с именем Дороти. Вы в ней разбираетесь. И ваш долг перед всеми – помочь разобраться, что произошло. А если программа у вас, то вернуть ее НАСА.

Теперь молчание воцарилось надолго. А затем Мелисса вдруг опустила голову, и плечи ее задрожали. Уайман понял, что она изо всех сил пытается не заплакать.

– Вы в долгу перед Джеком Стейном, – усилил он давление.

– Прекратите. – Голос девушки звучал глухо. – Это была не моя вина. Прекратите.

– Я знаю, что вы не виноваты. Но если вы им не поможете, обвинят именно вас. Такова человеческая природа. Вы написали программу.

– Нет… нет, я ее не писала…

– Тогда кто же, если не вы?

– «Дороти»… это была самомодифицирующаяся программа. Дело в том, что никто толком не понимает, как она работает.

Снова молчание. Потом Мелисса расплакалась. Форду стало не по себе. Крутая девчонка неожиданно оказалась такой ранимой и беззащитной…

– Мне очень жаль, но теперь вы обязаны все исправить, – заявил он.

– Я… Я не могу вернуться. Просто не могу. – Программистка громко икнула и всхлипнула. – Вам никогда не понять.

– Помогите мне – и я пойму.

– Мне… угрожали.

Детектив с трудом скрыл удивление:

– Угрожали? Кто вам угрожал?

Снова всхлип:

– Дороти.