Книга: Живые тени
Назад: 21. Не может быть
Дальше: 23. Мальдемеры

22. Броня

Вот так они там и стояли: борт к борту. Скрип мокрых снастей смешивался с криками чаек и голосами мужчин, готовящих суда к отплытию. Ни один флот в Зазеркалье не мог тягаться с альбийским. Эта убежденность была написана на лбу у каждого матроса, несшего свой мешок наверх по качающимся деревянным трапам, у офицеров, стоявших, облокотившись на поручни, под флагом с коронованным драконом. Альбион даже не пытался сделать тайну из того, с какой целью его флот выходил в море.
Джекоб поднял газету, лежавшую на влажной пристани. Буквы заголовков на первой полосе были витиеваты почти до неузнаваемости, но смысл был так же прозрачен, как и во всех передовицах мира:
КОРОЛЕВСКИЙ ФЛОТ ПОСТАВЛЯЕТ ОРУЖИЕ ФЛАНДРИИ
Надежда на победу над гоилами куется на фабриках Альбиона
Они чувствовали себя весьма уверенно. Все знают, как гоилы боятся моря. И Альбион вооружал не только Фландрию. Его суда возили оружие и на север, где против гоилов сложился альянс. Между тем весь флот уже ходил не только под парусами, но и на паровой тяге, и хотя огневая мощь его была известна на весь мир, Уилфреду Моржу имеющихся пушек все казалось мало.
Джекоб принялся рассматривать рисунок, напечатанный на следующей странице. Разобрать что-либо на мокрой бумаге было почти невозможно. И – вновь все то же ребячество: сердце, готовое выпрыгнуть из груди, как тогда, при виде самолетов в гоильских укреплениях. Охота, на которой он уже давным-давно поставил крест. След, снова и снова уводящий в никуда. И вот опять этот след попадается ему там, где Джекоб в жизни не стал бы его искать.
«ВУЛКАН» НА ДОКЕ В ГОЛДСМУТЕ
Кованая гроза морей в третий раз покидает порт в качестве эскорта для поставки оружия. Этот шедевр альбийской инженерной мысли СПОСОБЕН ПОВЕРГНУТЬ В ДРОЖЬ ДАЖЕ ГОИЛОВ.
Джекоб выпустил из рук газету и испытующе посмотрел вдоль рядов кораблей.
Слева от него был корабль, ради которого он, собственно, сюда и явился: «Титания», флагман альбийского флота, названный так в честь матери короля. Экипаж – 376 человек. 45 пушек. В грязной воде порта покачивалось отражение носовой фигуры, но Джекоб удостоил его лишь беглым взглядом. Его глаза разыскивали корабль с передовицы.
Где же он?
Джекоб скользил взглядом по деревянным корпусам и мачтам судов, пока наконец не поймал блик солнечного света на тусклом металле.
Вот он где. У последнего причала. Серый и ужасный. Стальная акула среди сонма деревянных макрелей. Плоский корпус возвышался над водой лишь на несколько метров и был вплоть до ватерлинии обшит железом, железной была и дымовая труба корабля. В мире Джекоба первые железные корабли почти решили исход Гражданской войны в США, но этот был существенно более современной версией.
Джекоб. Брось!
Но у рассудка не было никаких шансов. Сердце Джекоба колотилось у самого горла, пока он прокладывал себе путь через коробки и походные вещмешки, мимо матросов, грузивших провиант и боеприпасы, мимо женщин, провожавших своих мужей, и детей, прижимавших заплаканные личики к кителям отцов. Ему казалось, что он продирается сквозь чащу из своего сна, только вместо деревьев были корабельные мачты.
Вблизи железный корабль впечатлял еще больше. Его размеры были исполинскими, хотя бóльшая часть корпуса скрывалась под водой. На деревянном трапе, ведущем от причала на палубу, стояли четыре моряка. Трое из них были в форме офицеров королевского флота, четвертый же носил штатское. Он стоял к Джекобу спиной. Седые волосы его, как и у Джекоба, были коротко подстрижены.
А что, если это он? После всех этих лет!
Иди обратно, Джекоб. Былого не вернешь. Все в прошлом.
Но теперь ему снова сделалось двенадцать.
К черту моль на груди. К черту то, зачем он здесь. Он стоял как вкопанный и в оцепенении глядел на обшитый броней корабль и на спину чужака.
Джекоб!
Мимо него проходил юнга с двумя коробками сигар под мышкой. Последние поручения офицеров.
Мальчишка испуганно захлопал ресницами, когда Джекоб остановил его:
– Можешь сказать, кто вон тот человек? Тот, рядом с офицерами.
Юнга уставился на него так, словно Джекоб поинтересовался, как зовут солнце.
– Это Брюнéль. Он построил «Вулкан», а сейчас проектирует новый корабль.
Джекоб отпустил его.
Один из офицеров обернулся, а человек в штатском продолжал стоять к нему спиной.
Брюнель. Не такая уж распространенная фамилия. Изамбард Брюнель был одним из любимых героев отца. В свое время, когда Джекобу едва исполнилось семь, Джон Бесшабашный объяснял своему старшему сыну план постройки железного моста, разработанный Брюнелем.
Столько лет, и – внезапно они, может быть, стоят в нескольких шагах друг от друга!
– Мистер Брюнель? – Как неуверенно прозвучал его голос! Как будто ему и в самом деле было всего двенадцать.
Брюнель обернулся, и Джекоб увидел его лицо. Лицо незнакомца. Лишь глаза были такими же серыми, как у отца.
Что он при этом ощутил, Джекоб не знал. Разочарование? Облегчение? И то и другое?
Скажи что-нибудь, Джекоб. Ну, давай же.
– Брюнель… Необычная фамилия.
– Мой отец родом из Лотарингии. – Брюнель улыбнулся. – Могу узнать, с кем имею…
– Джекоб Бесшабашный.
Офицер, стоявший рядом с Брюнелем, поклонился Джекобу и обратился к инженеру:
– Это твоя полная противоположность, Джон. Его хлеб – погоня за старым волшебством. Перед тобой человек, который очень преуспел на этом поприще. – Он протянул Джекобу руку. – Каннингем. Не столь редкая фамилия. Лейтенант королевского флота. Очень рад с вами познакомиться. К счастью, наши газеты не устают публиковать сообщения об охотниках за сокровищами, правда, о трофеях они отзываются все чаще в пренебрежительном тоне. Орден императрицы аустрийской за хрустальный башмачок, Железный крест Баварии за семимильные сапоги… Признаться, я всегда завидовал вашему ремеслу. В детстве я твердо решил, что не стану учиться никакому другому делу.
– Что ж, для меня честь познакомиться с вами. – Брюнель поклонился Джекобу, выражая свое признание.
Акцент у него был не лотарингский.
У них за спиной грузили торпеды. Такие торпеды способны разорвать в клочки, как бумагу, корпус любого деревянного корабля.
Каннингем посмотрел Джекобу вслед, когда тот распрощался, а Брюнель опять отвернулся. Новый волшебник Альбиона.
Облегчение и разочарование. Старая полузабытая мечта. Джекоб едва различал дорогу. Бочки, снасти, ящики с провиантом… все вокруг расплывалось, как тогда его собственное лицо в темном стекле зеркала.
«Погляди, Джекоб. Вот мост, такой же невесомый и совершенный, как гамак паука, с той только разницей, что он из железа». Помнил ли он вообще, как выглядел его отец? Он помнил его голос, помнил, как отцовские руки ставили его, карапуза, на письменный стол, чтобы он мог потрогать модели самолетов, висевшие над ним…
– Джекоб!
Кто-то схватил его за рукав. Лиска.
– Баталер запросил целое состояние. – Она незаметно указала взглядом в сторону матросов, тащивших мешки с углем к грузовому люку «Титании». – Денег хватило только на один комплект формы. Удалось тебе найти способ попасть на борт?
Черт. Ничего он не нашел. Погрузился в прошлое и за этим занятием совершенно забыл, что у него скоро не останется будущего.
– Что с тобой? – Лиска смотрела на него с беспокойством. – Что-нибудь случилось?
– Нет. Ничего.
И это даже было правдой. Ничего не случилось. Ему привиделся призрак, тот же призрак, за которым он, спотыкаясь, мчался тогда, во сне. Настало время похоронить не только мать, но и отца. А он-то думал, что давно уже с этим покончил.
Он взял у Лиски из рук сверток с униформой. Несколько матросов, не скрываясь, глазели на них, и Джекоб бросил в их сторону сердитый взгляд, чтобы одернуть.
– Как ты намерена проникнуть на борт?
Лиска пожала плечами:
– Лисица дорогу всегда отыщет.
– Это слишком опасно!
– Мистер Бесшабашный!
Джекоб обернулся. На одну долю секунды он ожидал увидеть перед собой узкое лицо Брюнеля, но позади него стоял Каннингем.
Офицер угловато поклонился Лиске и в некотором смущении улыбнулся Джекобу:
– Мы… хмм… выходим только через час. Я бы очень хотел представить вас нашему капитану. Уверен, ему будет в высшей степени интересно услышать отчет о ваших приключениях.
У Джекоба уже вертелся на языке вежливый отказ, но Лиска его опередила:
– А на каком корабле вы служите, мистер Каннингем?
Каннингем указал на корабль позади себя:
– На «Титании». Сопровождаем груз оружия во Фландрию. Мы отбываем на закате.
Лиска одарила Каннингема своей наиобворожительнейшей улыбкой.
– Мы будем чрезвычайно рады, – промурлыкала она, вынув сверток с униформой у Джекоба из рук и незаметно спрятав его за спиной.
Каннингем так и просиял от восхищения, а Джекоб про себя торжественно попросил прощения у всех газетчиков, которых ему случалось проклинать за вранье и преувеличения.
– Конечно, – степенно подтвердил он. – Мы не спешим. Я был бы даже не прочь составить вам компанию в путешествии. Обожаю морские прогулки. – Еще ни разу у него с губ не слетало более беззастенчивой лжи.
Каннингем едва мог скрыть радость. Капитан «Титании» вполне разделял страсть своего первого офицера к охоте за сокровищами и разместил их в каюте, предназначавшейся для самого короля в тех случаях, когда его величество наносил визит на свой флагманский корабль. Каннингем представил их капитану в качестве Джекоба Бесшабашного и его супруги, отчего Лиска густо покраснела, и Джекобу пришлось объяснить, что они только недавно поженились. Это была далеко не последняя ложь, к которой ему пришлось прибегнуть за вечер.
Капитан угостил их таким сытным обедом, словно им предстояло путешествовать не три дня, а все триста. Кок уже сервировал десерт, когда «Титания» снялась с якоря, и Джекобу становилось все труднее переносить качку, а Каннингем все выпытывал у него подробности о приключениях, о которых англичане знали из газет. Когда капитан, щеголявший такими же невообразимыми усищами, как король, стал расспрашивать о способах людоедов приканчивать свои жертвы, Лиска, сославшись на кровожадность предмета разговора, откланялась. Джекоб с удовольствием последовал бы за нею, но Каннингем не отставал от него, так что пришлось утешаться тем, что Лиска наверняка разузнает все о сменах караула на борту и о путях к бегству, а там и ему удастся найти предлог, чтобы уйти. В иллюминаторе капитанской каюты виднелись фонари на мачтах другого фрегата, а перед ними – залитые лунным светом железные борта корабля Брюнеля.
– Надо полагать, мистер Брюнель во время подобных плаваний находится на борту «Вулкана»? – Джекоб очень гордился тем, что ему удалось задать этот вопрос как бы мимоходом.
Капитан с презрением покачал головой.
– По моим сведениям, он еще ни разу не покидал Альбион. Так, Каннингем?
Его первый офицер кивнул, а капитан налил себе бокал портвейна.
– Брюнель не большой любитель моря…
– Что заметно по кораблю, который он построил. – Капитан опрокинул содержимое своего бокала себе в глотку, как будто вместе с вином мог выплеснуть и железный корабль. – К несчастью, король совершенно от него без ума, в особенности с тех пор, как тот построил ему пресловутый безлошадный экипаж. Между делом их встречаешь уже на каждом шагу. Посмешище. Форменное посмешище. Вот и железный монстр там, за иллюминатором, делает из нас таких же клоунов. Бронированная нянька…
Джекоб не мог отвести глаз от «Вулкана», в то время как Каннингем и капитан увлеклись разглагольствованиями о былых морских сражениях и красоте охваченных пламенем деревянных кораблей. Вскоре эти двое перешли на рассуждения о пробивной силе современных пушек и о неприятном эффекте, когда они разрывают человеческие тела в клочья, и он поспешил откланяться, хотя история о потерянной руке Хануты им наверняка доставила бы немало удовольствия.
Когда Джекоб вышел наружу, из-за темных облаков выглядывала серебряная луна, поразительно напоминавшая луну из другого мира, а сияние ее красного близнеца превращало волны в ржавое железо. Лиска ждала на передней палубе. Под нею над пенящейся водой парило носовое украшение.
– Как твой желудок? – Никто, кроме нее, не знал о его отвращении к кораблям. Даже Ханута. – Тебе повезло, что море спокойно.
Как повезло и в том, что он, приняв лучшего инженера Альбиона за своего отца, свел знакомство с офицером королевского флота, наслышанным о подвигах Джекоба Бесшабашного. Может быть, удача опять стала благоволить ему. Пора бы уж…
– В носовой части три поста, – вполголоса сообщила Лиска. – Я отвлеку их, пока ты перемахнешь через поручни.
Один из караульных постов располагался в нескольких метрах от них, между спасательными шлюпками. Часовой глазел на Джекоба с Лисой. Что он видел? Влюбленных в лунном свете?
А что, если так оно и есть, Джекоб? Что, если он вдруг позволит себе забыть, чем Лиска была для него все эти годы? Даже часовому хочется ее поцеловать. У него это на лбу написано.
Ты разобьешь ей сердце, Джекоб.
Или Лиса разобьет его собственное.
– Чего ты ждешь? – Она сунула рюкзак ему в руки.
– Осторожнее с ним, когда будешь дразнить его надеждой. Он почти на две головы выше тебя.
Лиска усмехнулась.
– Думаю, твоя задача гораздо опасней!
Она направилась к часовому как бы невзначай, однако строго по прямой линии; так подбирается лисица к своей добыче.
Джекоб перелез через планширь. У носовой фигуры было тело дракона и голова человека. Данбар как-то готовил доклад по истории королевских флагманских кораблей и подметил, сколь велико сходство позолоченного лица этой статуи с изображениями Истребителя Ведьм. Джекоб понимал, что это всего лишь рискованная догадка, но, по слухам, фигура оживала при нападении врагов. Голова чародея на страже альбийского флота. Немного черной магии не помешает и в наше время. Данбар утверждал, что традицию оснащать носовую фигуру флагманского корабля чудодейственной головой ввел правнук Фейрефиса, не догадываясь о том, что некогда она принадлежала его прапрадеду-чародею.
Джекоб огляделся.
Роберт Льюис Данбар, я очень надеюсь, что ты не обманываешься!
Часового и след простыл. Куда Лиска его завлекла?
Ах, брось, Джекоб. Она уже взрослая.
Он вынул Рапунцелеву косу из табакерки. Золотой волосок был одной из немногих волшебных вещиц, которых он – спасибо Валианту – не лишился в крепости гоилов. Джекоб принялся сучить его пальцами, и волосок стал выпускать нить за нитью, пока наконец не сделался крепче любого троса. Один конец его Джекоб прикрепил к поручням. Другой послушно обвился вокруг шеи изваяния, стоило бросить его вниз. Джекоб перемахнул через поручни и начал на руках передвигаться по мерцающему тросу, пока не очутился на закорках у дракона.
Не смотри вниз, Джекоб.
Он мог, не дрогнув, стоять над любой пропастью, но от вида воды его едва не вырвало прямо на позолоченную голову Гуисмунда. Крылья, прижатые к туловищу дракона, были покрыты золотыми пластинами, однако шея и само тело были выпилены из выкрашенного в алый цвет дерева.
Джекоб снял Рапунцелеву косу с могучей шеи изваяния и обвязал ею себе ляжки. Потом достал из рюкзака рыбацкую сеть и обвил ею голову и шею, чтобы добыча уж точно не упала в море, когда он отделит голову от тела. Его пальцы были влажными от морской пены, и, когда волны становились слишком высокими, он дважды соскальзывал вниз, но Рапунцелева коса всякий раз спасала его от падения в воду.
Голову с шеей дракона соединяло металлическое кольцо, но нож, извлеченный Джекобом из-за пояса, резал даже сталь. Он украл его на кухне у Валианта. С ножом работы карликов ничто не могло тягаться, а Валиант задолжал Джекобу гораздо больше, чем нож, за те рубцы, которые по милости карлы остались у него на спине.
На горизонте, словно пятно плесени, темноту ночи уже подпортил рассвет.
Поторопись, Джекоб.
Вполне вероятно, что Гуисмунд защитил свои три дара колдовскими чарами, позволяющими только его детям беспрепятственно к ним притронуться. И потому перед тем, как просунуть клинок ножа через сеть, Джекоб натянул перчатки, сослужившие ему службу еще в склепе. Лезвие разрезало металлическое кольцо, словно свежевыпеченный хлеб, и, прикоснувшись к голове, он не испытал ничего предосудительного. Прекрасно. Джекоб отделил ее уже более чем наполовину, как вдруг наверху раздался шорох. У планширя стояла Лиска. Он подал ей знак дожидаться его там. Носовая фигура не выдержала бы двоих. Но внезапно деревянное туловище под ним взвилось на дыбы. Позолоченная голова раскрыла рот, хотя с деревом ее соединяли всего несколько металлических пластин в палец шириной, и испустила крик, разнесшийся эхом широко над водой.
Джекоб услышал рев моторов еще до того, как самолеты вынырнули из темноты. Низко над черными волнами прямо к кораблям летела эскадра бипланов. Это зрелище повергло моряков в такое оцепенение, что самолеты настигли корабли до того, как их успела взять под прицел хотя бы одна пушка. Они ринулись на альбийский флот, словно хищные птицы на косяк беспомощных рыб. Красные туловища украшал силуэт саламандры: на флагах гоилов саламандра потеснила моль феи с тех пор, как их король взял себе жену из людей.
Деревянный дракон захлопал крыльями, и голова Гуисмунда отчаянно завопила в неводе, затянутом Джекобом поверх золоченой кожи. Джекоб вцепился в туловище дракона, а в это время между кораблями взрывались первые бомбы. Крики и выстрелы смешивались с ревом моторов. Деревянные корпуса судов разлетались от взрывов, а с рей, как подстреленные птицы, срывались в море люди. С неба падал огонь. Само море пылало.
Голова, Джекоб, голова! Даже если ты выживешь в этом пекле, без нее ты вскоре будешь такой же мертвый, как те, кто уже отправился рыбам на корм.
Лиска в отчаянии пыталась удержать канат. А Джекоб впился пальцами в сеть и пригнулся, стараясь уклониться от ударов зазубренного крыла, которое норовило хлестнуть его по спине и располосовать ее, как ножом. Лиска что-то кричала, но Джекоб сквозь гвалт не расслышал. И что происходит вокруг, он тоже не мог разобрать. Глаза слезились от едкого дыма, черной завесой окутавшего корабли. Даже ветер пах пеплом и горящим деревом, а самолеты вновь и вновь обрушивали свою мощь на корабли. От рева их моторов лопались барабанные перепонки, «Титания» стонала подобно смертельно раненному животному.
Голова, Джекоб!
Он провел ножом по оставшимся металлическим пластинам, и голова наконец обрушилась в сеть. Золоченое лицо с раскрытым в вопле ртом смотрело на него сквозь ячеи. Бездонный кисет, который он достал из-под мокрой рубашки, лип к дрожащим пальцам. Джекоб натянул его на свою добычу и поглядел наверх. Лиска крепко впилась в поручни, другой рукой сжимая Рапунцелеву косу. Они едва могли различить друг друга сквозь дым, все плотнее сгущавшийся вокруг корабля. Палуба горела, но он должен был туда взобраться! Там Лиска, и вполне возможно, еще не все шлюпки спущены на воду.
Она начала тянуть канат, сама при этом едва удерживаясь, так сильно болтало «Титанию», но Джекоб был слишком тяжелым. Флагманский корабль шел ко дну вместе со всем альбийским конвоем. Между горящих фрегатов плыл обшитый железом корабль с разорванными бронированными боками, а над ним, не переставая, словно алые осы, жужжали самолеты.
Джекоб сунул кисет за пазуху и полез наверх по канату, упираясь ногами в корпус корабля, чтобы облегчить Лиске ношу. Под ним дракон все хлопал крыльями, словно обезглавленная курица. Лиска вскрикнула, предупреждая, но опоздала. Джекоб попробовал увернуться от крыльев – тщетно. Края их были острыми, как клинки, магия, содержавшаяся в них, оборвала Рапунцелеву косу на расстоянии меньше ладони над головой Джекоба, и он камнем упал в горящие волны.
Назад: 21. Не может быть
Дальше: 23. Мальдемеры