Согласно оценке Вудроу Боры, число испанцев (включая метисов) в Центральной Мексике на 1646 г. составляло всего 114 тыс., см.: Woodrow Borah, «New Spain's Century of Depression», Ibero-Amerkana, XXXV (1951), p. 18. Бора указывает, что с уменьшением индейской общины число испанских метисов возрастало, причем они сравнительно не страдали от эпидемий, истреблявших индейское население. Такая ситуация означала, в свою очередь, возрастающую эксплуатацию индейцев, в то время как чиновники, духовенство, землевладельцы и шахтовладельцы испанского происхождения были по-прежнему ограждены от ручного труда по примеру первых испанских поселенцев. Для этого требовалось разрушать коренные сельские и городские общины, что и составляло политику испанского правительства в первые десятилетия правления. С другой стороны, латифундии, обрабатываемые должниками-пеонами, и рудники, где также применялся принудительный труд, стали преобладающими экономическими и общественными установлениями, в то время как даже представители высших классов в городах погружались в состояние благородной бедности. Поразительное сходство с трансформациями в позднем римском обществе может дать общий ответ на вопрос о вырождении наций, ставшим в обоих случаях результатом сокрушительного действия новых болезней.
