Edward A. Kracke, Civil Service in Early Sung China, 960-1067 (Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1953), p. 13.

О развитии торговли и городов см. работы: Stefan Balasz, «Beitrage zur Wirtschaftsgeschichte der Tang Zeit», Mitteilungen des Seminars fur orientalische Sprachen zu Berlin, XXXIV (1931), 21-25; XXXV (1932), 37-73. Роль буддийских монастырей в развитии денежной экономики и неофициальной торговли была очень важна. Эти учреждения сосредоточивали весьма значительные богатства, собранные за счет пожертвований и подношений, и воспроизводили в уменьшенном масштабе деятельность самого императорского двора, приобретая роскошные предметы для культовых церемоний (да и для использования монахами в быту) везде, где можно. Ростовщичество также стало важной частью деятельности монастырей. См. Mitteilungen des Seminars fur orientalische Sprachen zu Berlin, XXV (1932), 15-21; Jacques Gernet, Les Aspects economiques du Bouddhisme dans la societe chinoise du Vе au Xе siecle (Saigon: Ecole Franchise d'Extreme-Orient, 1956), pp. 149-84.

Буддизм, конечно, попал в Китай через торговые города оазисов Средней Азии. Следовательно, коммерческая и финансовая активность буддийских монастырей в некотором смысле представляла собой просто перенос на китайскую почву модели того экономического обмена, который давно был известен в Западной Евразии. При этом, естественно, происходило последующее приспособление этой модели к особенностям существовавшей в Китае системы. Обратите внимание, как буддийские художественные стили, сначала просто копируемые в их первоначальной форме, постепенно подстроились под эстетическое восприятие китайцев. Экономический вклад буддизма в китайский образ жизни, возможно, был столь же значим, как и более очевидное воздействие буддизма на китайское искусство.